Текст книги "Малыши «ленивой мамы» в детском саду"

Когда мама хочет работать

А разве можно иметь возможность сидеть с ребенком и не иметь желания? Да, так бывает. Не все могут наслаждаться материнством двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю на протяжении нескольких лет. Если женщина решает продолжить карьеру сразу после декрета – это так же нормально, как отказаться от карьеры и быть просто мамой. Мы все разные. Соответственно, у каждого свой путь и свой рецепт счастья. Как в известном детском стихотворении: «Мамы разные нужны, мамы разные важны».

Ситуация, когда мама хочет на работу и принимает решение водить ребенка в садик, а близкие начинают ее отговаривать, мол, навредишь ребенку, психику ему сломаешь, немногим лучше той ситуации, когда мама не хочет водить ребенка в садик, но близкие настаивают.

Когда мама остается с ребенком вопреки своему карьерному порыву, ей тяжело. Она раздражается. Она пугается, осознавая амбивалентность родительских чувств, может начать считать себя плохой матерью. Если она осмеливается озвучить свои душевные метания кому-то из близких, рискует вместо поддержки получить упрек. Считается, что хорошая мама должна с радостью посвящать все свое время ребенку. А если нет этой радости? Правда, так бывает. То есть какое-то время эта радость есть, а потом наступает «не могу больше» и нужно побыть вдали от чада, чтобы снова стать ресурсной, полной сил и желания общаться с ребенком. Это тоже хорошая мама. Возможно, она просто интроверт и испытывает потребность временами побыть в одиночестве и тишине. Например, в своем рабочем кабинете. Если интроверту не давать возможности восстанавливаться через тишину и одиночество, он заболеет.

Если мама будет рядом с ребенком не двадцать четыре часа, а двенадцать, но при этом будет полностью вовлечена в ребенка и будет получать от общения и от забот удовольствие, то это лучше, чем все двадцать четыре, но усталая, раздраженная и недовольная жизнью от невозможности реализовать свои желания.

Пусть будет проведенного с ребенком времени меньше по количеству, но лучше по качеству. Я знаю, что ребенку очень нужна мама. Но также знаю случаи, когда мамы наносили психологическую травму своим детям раздраженными криками, угрозами, физическими наказаниями. Не потому что они такие плохие, а потому что больше не осталось сил быть хорошими. Например, потому что очень шумный и подвижный трехлетка никак не дает уснуть двум младшим детям – годовалым близнецам, а мама сама уже много дней пребывает в состоянии «спать охота больше, чем жить».

Однажды на психотерапевтической группе я была свидетелем выпадения в детскую травму тридцатилетней женщины. Она рыдала: «Мама хочет меня убить», вспомнив эпизод из далекого детства. Конечно же, мама не хотела убивать свою дочку, она просто была измотана младенцем, у которого регулярно случались долго не проходящие колики. Папа уехал в командировку на неделю, но не вернулся даже через три, и у мамы было много переживаний по этому поводу. А тут еще старшая дочка в порыве самостоятельности (хотела сама себе налить) не справляется с трехлитровой банкой молока, и в результате молоко красивой речкой разливается по полу кухни. Под ногами молочные реки, блестящие осколки, а сверху, перекрывающий ор младенца, яростный мамин крик: «Я тебя сейчас убью! Говорила же, подожди, не лезь!» Даже не знаю, что в этом случае опаснее для детской психики: садик или измотанная мама.

Одна из задач мамы – заботиться о своем восстановлении, изыскивать возможность для отдыха, искать свой способ нахождения в балансе, чтобы быть ресурсной для своих детей.

Если будет понимание, что для нахождения в балансе маме нужен детский сад, то не следует испытывать чувство вины по этому поводу. Вина забирает очень много энергии. Лучше направить ее на решение задачи «Как помочь ребенку мягко адаптироваться к садику?».

Я еще не встречала ни одного ответственного родителя, которого бы время от времени не посещало чувство вины по отношению к своему ребенку. Чувство вины приходит по разным поводам, порой противоречивым:

«Мало времени уделяла» или «Много времени уделяла, избаловала, теперь сам себя занять не может».

«Мало грудью кормила, не удовлетворила потребность. Поэтому ребенок так ко мне не привязан» или «Долго грудью кормила, затянула с отлучением. Надо было вовремя отучать, а то сейчас ребенок без меня не может».

«Слишком рано отдала в садик» или «Слишком поздно отдала в садик». А также «Зря не отдала, может быть сейчас легче к школе было адаптироваться».

Вина за «плохое» поведение ребенка: «Слишком нервный. Наверное, неблагоприятные условия были». Вина за хорошее: «Слишком послушный. Я где-то передавила».

Вина за негативные эмоции ребенка. («Я что-то упустила», «Я чего-то недодала», «Я где-то допустила ошибку», «Я недосмотрела», «Ах, я эгоистка, ребенку без меня плохо».)

Из вины важно выходить на ответственность. Ответственность – это про действия. Это ответ на вопрос: «Что я могу в этой ситуации сделать?» Кроме этого ответственность заключается в осознании своих реальных возможностей и ответе на вопрос: «Чего я не могу сделать?»

Помните известную молитву? «Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить. И дай мне мудрость отличить одно от другого».

В контексте детского сада текст получается примерно такой:

Я осознаю свою потребность в детском саде. Я имею право на это решение. Я делаю все возможное для максимально мягкой адаптации, насколько это возможно в этих условиях. Мой ребенок имеет право не соглашаться с моим решением. Мой ребенок имеет право протестовать. Мой ребенок имеет право на любые эмоции. Я не могу изменить его эмоции прямо сейчас. Но я, как могу, поддерживаю его на этом этапе.

Мамина тревога

Мамы по-разному себя ведут, оставив ребенка в саду.

1. Мама вышла из группы, но осталась под дверью и тревожно прислушивается. Долго стоять под дверью неудобно, поэтому выходит на улицу и ходит под окнами группы. Дожидается прогулки. Прячась с той стороны забора за кустами, смотрит, как гуляет группа.

2. Мама вышла из группы, направилась домой. Места себе не находит, ничем не может себя занять, переживает, как там ребенок. Звонит бабушке, рассказывает, как прошло расставание. Звонит мужу, потому что надо же с кем-то разделить переполняющие эмоции. Звонит подруге, которая тоже отвела ребенка в сад. Обсуждает с ней все тревоги. «А у вас как? А у нас так».

3. Мама вышла из группы и пошла по своим делам. Недалеко и ненадолго, принимая в расчет, что может так случиться, что придется внезапно вернуться по звонку воспитателя. Но в целом достаточно спокойна.

4. Мама вышла из группы и унеслась по делам, потому что – наконец-то – и надо столько всего успеть, пока свободна.

5. Мама вышла из группы и нырнула в работу. Сразу же звонки, переговоры, необходимость принимать решения и т. п. На этот период она как будто забывает, что у нее вообще есть ребенок.

Понятно, что в каждом случае потребность в садике разная и настрой на садик разный.

Как бы это странно ни звучало, но вполне здоровый вариант, когда мама на время «забывает», что у нее есть ребенок. Придет время забирать ребенка из садика – и мама снова будет в контакте с ребенком, «забыв» про работу. Это про дзен «быть здесь и сейчас». Хуже, когда мама на работе думает про ребенка, а с ребенком думает о работе. Хуже, когда мама в контакте не с ребенком, а с собственной тревогой и виной. Есть такой феномен: эмоциональное заражение. Когда сильные эмоции одного человека подхватывают остальные. Например, стоит очередь на почте. Спокойно стоит. Но вот заходит негативно настроенный взбудораженный человек – и рядом с ним люди тоже начинают напрягаться. Или малыши: один начинает плакать – остальные подхватывают. Если взрослый в тревоге – ребенок эмоционально заражается. Я помню случай из детства. Приходит мама, у нее для меня неприятное известие: завтра меня кладут в больницу на обследование. Это второй класс. Моя первая реакция: «Ура! В школу не надо ходить! Можно сегодня домашку не делать!» Но я вижу расстроенную маму, у нее в глазах слезы, она меня обнимает. Сама не понимаю почему, я начинаю горько плакать. Лучше «заражать» детей состоянием устойчивости, уверенности. Меняя свое состояние, мы меняем поле вокруг, это поле не может не влиять на состояние другого.

Мама приводит ребенка в садик, а потом уходит на работу. Хорошо, если она погружается в работу так, что до вечера не вспоминает о малыше. А когда приходит за ребенком, то уже не вспоминает о работе. Это значит быть в текущем моменте. Жить здесь и сейчас. Мудрость дао: «Когда я ем – я ем». Часто бывает наоборот: на работе мама не может сосредоточиться на обязанностях, потому что переживает за ребенка, а вечером, играя с ребенком, мама тоже целиком не погружается в процесс, потому что обдумывает рабочие проблемы и строит планы на завтрашний день. А ребенку плохо от обеих ситуаций. И когда мама на работе за него переживает – ребенок чувствует ее волнение и сам начинает испытывать тревогу, может появиться плаксивость. И когда мама уже рядом, но мыслями далеко – ребенок чувствует, что мама не с ним, и может начать капризничать, чтоб привлечь внимание.

В общем, если вы с ребенком, то будьте с ребенком. Если вы доверили ребенка другому человеку, чтобы заниматься делами, то занимайтесь делами.

«Легко сказать!» – может возразить мне уважаемый читатель. Легко. Теперь легко. Я научилась.

Как перестать тревожиться за ребенка, оставляя его в садике.

Напишите список всех своих знакомых, больших и маленьких, которые ходили в садик. Готова поспорить, что рука устанет раньше, чем закончатся примеры. Если так много людей посещали детский сад, то вряд ли это место можно считать чрезвычайно опасным.

Подумайте, что там может случиться с вашим ребенком?

Останется голодным, если еда не понравится? Ничего, даже если не захочет основное блюдо, хлебом заправится. Дома вечером побольше поест. Так или иначе, все дети, посещающие садик, растут, развиваются, набирают вес. Я не слышала о случаях дистрофии, анорексии, которые начались у ребенка после прихода в садик.

Малыш описается, обкакается и будет ходить в грязных штанах? Если и будет, то не дольше, чем ходил бы дома до обнаружения «аварии». Есть запасная одежда (должна быть в шкафчике), переоденут. Обязательно переоденут, потому что ребенок в грязных штанах распространяет специфический запах по группе. Никто – ни воспитатель, ни нянечка если не к малышу, то уж к запаху точно равнодушными не останутся.

Малыш упадет, ушибется. Возможно. Но от этого он не застрахован и дома. Был в моей группе Сережа. Мальчик-катастрофа, порождающий у меня навязчивое желание постоянно держать его за руку. Стоило его отпустить – он тут же лез на дерево, на забор, на крышу домика. Он не ходил – исключительно бегал, спотыкался, запинался, падал, зарабатывая себе ссадины и шишки. Однажды мама утром заглянула в группу и, прежде чем завести Сережу, предупредила: «Вы только не пугайтесь!» Фингал под глазом, шишка на лбу, короста на носу, распухшая губа. «Что у вас случилось?» – «Решил на шкаф залезть и уронил его на себя». Я вспомнила, как снимала Сережу со шкафа. Но в садике шкафы надежно зафиксированы – прикручены к стене и к полу во избежание подобных случаев. В этом смысле детский сад менее опасен, чем квартира. Падения могут быть, но от этого никто и нигде не застрахован.

Другие дети могут обидеть. Могут. Но и на прогулке во дворе рядом с домом случаются детские конфликты. Даже две мамы, стоящие в метре от песочницы, не всегда успевают перехватить руку того, кто начинает долбить другого совочком по голове.

Воспитатель может обидеть. Родители напуганы поступающей информацией из СМИ о зверствах в детских садах. О том, как детей бьют, наказывают, ругают матом. СМИ красочно преподносят единичные случаи. Может быть, такое реально случилось в одном из садиков какого-то города нашей необъятной Родины. В основном же с детьми работают нормальные воспитатели, которые любят детей и свою работу. У меня много знакомых, работающих и в муниципальных, и в частных детских садах. Если они и могут в сердцах шлепнуть ребенка, то только своего родного и исключительно дома.

Если ребенок уже умеет говорить, то поиграйте дома в детский сад. Ребенок с удовольствием проиграет все режимные моменты, все острые конфликтные ситуации, если такие имелись. И вы услышите характерные фразы воспитателя. В подобной игре от своего сына из роли воспитателя я слышала фразы: «Я кому сказала?», «Кто еще меня не слышит?!», «Я вам русским языком говорю!» – ничего криминального.

Выводы лучше делать именно по игре, анализируя косвенную информацию. И всегда перепроверять свои гипотезы. Прямая информация, поступающая от ребенка, может не быть правдой. Может быть фантазией или неверной интерпретацией.

Часто приходится слышать от родителей жалобы на ужасы, творящиеся в детском саду, о которых им рассказывает ребенок. Приведу некоторые примеры, поясняющие, что информацию нужно принять к сведению, но обязательно перепроверить.

– У нас сегодня ужина не было. В садике еда кончилась, – вздохнув, сказал мне трехлетний Арсений.

Я не запаниковала и не побежала звонить с жалобой в районный отдел народного образования. Потому что сама в этом садике работаю и в курсе, что было на ужин. Ребенок просто пошутил.

– Мы сегодня в садике пили вино! – рассказал четырехлетний Арсений.

В садике в понедельник давали вишневый напиток. А у Сережиного папы накануне был день рождения. Красный напиток в стеклянном стаканчике Сережа моментально ассоциировал с недавним жизненным опытом, сообщил всем, что это вино, и научил «чокаться». А Арсений искренне поверил, что этот вкусный сок называется «вино».

– Нам на завтрак давали червяков! – на полном серьезе поведал мне Арсений, когда ему было два года.

Я, конечно, понимаю, что этого не может быть, но любопытно, откуда это ребенок взял?

Спрашиваю воспитателя, что у них такого в группе в тот день было связано с червяками. Воспитатель рассказала: «Я сомиков в аквариуме малинкой кормила. Деткам показывала и рассказывала, что рыбки тоже завтракают».

– В меня воспитатель сандаликами кидалась!

Вот это я попала… Пришлось объяснять родителям, как после тихого часа, держа одной рукой обкакавшегося Максимку, я другой рукой подкинула сандалики к кровати Насти, чтобы она быстро обулась и не бегала в туалет босиком.

– Я весь день наказанный сидел!

«Весь день» – это ровно 10 минут. Достаточно, чтобы перезагрузиться, подумать о жизни и своем поведении. В восприятии скучающего ребенка это оооочень долго, почти как весь день.

– А меня мама била-била, с дивана кидала, – рассказывает трехлетний Артем.

А вы думали, дети только дома про садик «ужасы» рассказывают? Они и про родителей воспитателю рассказывают. На самом деле мама с Артема пылинки сдувает. Это, как потом выяснилось, Артему сон такой приснился.

– Мы с папой ходили туда, где все дерутся и еще пьют! – Руслан делится впечатлениями о проведенных выходных.

Испугались? Папа Руслана тренер по борьбе. В тренировочном зале жарко, и люди во время тренировок пьют много воды.

По этому поводу в одном детском саду я даже видела шутливое объявление: «Уважаемые родители, пожалуйста, не верьте всему тому, что говорит ваш ребенок о детском саде. В свою очередь, мы обещаем не верить всему, что ребенок рассказывает о вас».

Грань между выдумками и правдой у маленького ребенка очень размытая. Что-то он сочинил, или когда-то сон увидел и принял за реальность, или так по-своему интерпретировал событие. Но совсем игнорировать слова ребенка тоже не стоит. Информацию, поступающую от ребенка, надо обязательно проверять.

Можно деликатно поинтересоваться у воспитателя, с чем могут быть связаны слова ребенка, откуда он это взял. И при рассказе ребенка нужно всегда внимательно следить за эмоциями малыша. Реальная эмоция обиды и страха от выдуманных историй не возникает.

Двухлетний Сема, сын моей подруги, придя из садика, очень встревожил родителей, затеяв необычную игру. Все игрушки он свалил в угол, а потом стал хлестать их папиным ремнем. Мама сразу же кинулась осматривать ребенка, нет ли следов побоев на его теле, предположив, что ребенок отыгрывает то, что было на самом деле. Воображение уже рисовало ужасную картину, как воспитатель орет и машет ремнем. Иначе откуда взялись угол и ремень в картине мира малыша, если дома Сему никогда не наказывали? Хватаясь за сердце, мама начала звонить мне с вопросом, куда сейчас идти, кому писать жалобу. Прокуратура? Районо? Но следов побоев на ребенке нет. Спрашивать у Семы бесполезно. Ребенок пока не говорит связными предложениями, а еще имеет обыкновение на любые вопросы отвечать «да». Я посоветовала подождать, понаблюдать, с каким настроением Сема пойдет в садик на следующий день. Обратить внимание, какая эмоция возникнет у него при встрече с воспитателем: захочет спрятаться, убежать или легко пойдет на контакт. Рассказать воспитателю о странной игре ребенка, спросить, с чем может быть связан такой необычный сюжет игры. В садик Сема пошел неохотно, впрочем, как всегда. Но никакой особенной реакции на воспитателя у ребенка не возникло. На вопрос родителей, откуда взялась такая игра, воспитатель предложила пройти в группу. Там мальчик Сережа хлестал скакалкой игрушки, сваленные в угол… «Я как раз сегодня собиралась спросить Сережину маму, почему Сережа уже второй день так играет».

Еще некоторые мамы боятся, что ребенку в садике не понравится и он будет плакать. Как бы это странно ни звучало, но плач при адаптации – это норма. Если, конечно, не растягивается на весь день. Ребенку нужно время и возможность «отгоревать», пережить потерю каких-то удовольствий домашней жизни. Только после этого он сможет оценить прелесть детсадовской жизни. На первых порах очень вероятно, что в садике ребенку не понравится. Но тут резонно задать вопрос о целесообразности. Вы в садик ребенка отдаете, чтобы ему понравилось или есть необходимость? А если не понравится, то что? Мама уволится с работы?

От переживаний: «Ой, ему там не нравится» нет никакой пользы.

Лучше отключить эмоции и включить рациональное мышление. Что именно не нравится? Мы можем это изменить? Если нет, то как изменить к этому отношение ребенка? Не бывает так, что садик не нравится вообще. Всегда есть то, что нравится или хотя бы вызывает интерес, и то, что не нравится. Прояснение этих деталей способствует быстрой адаптации. На то, что нравится, можно опереться. С тем, что не нравится, можно работать.

Самый простой пример: мальчику Андрюше нравилась девочка Юля и не нравился мальчик Сева, потому что Сева имел привычку больно щипать того, кто сидит рядом. Выяснив это, «переселили» вещи Андрюши в другой шкафчик. Теперь, одеваясь на прогулку, Андрюша сидел рядом с Юлей, далеко от Севы. Жизнь мальчугана наладилась. Особенно интересно стало ходить в садик после того, как папа придумал приносить Юле цветы. Сорванный по пути в садик одуванчик Андрюша бережно нес в детский сад и оставлял у Юли в шкафчике. Придет Юля в садик, откроет шкафчик, а там – сюрприз. И пока Андрюша с папой обсуждали и в лицах разыгрывали эмоции, которые должна будет Юля испытать при виде сюрприза, папа быстренько переодевал Андрюшу и отправлял в группу.

Как доверять воспитателю?

Вспомните, как часто вам приходится доверять незнакомым людям? Нам доверять приходится ежедневно. Доверять в такси, что водитель нас повезет аккуратно. Доверять, находясь за рулем, что остальные водители будут соблюдать правила дорожного движения и не будут создавать аварийную ситуацию. Доверять водоканалу, что вода, поступающая к нам в квартиры по водопроводу, безопасна для использования. Доверять соседям, что они будут аккуратны в обращении с электроприборами и не устроят пожар. Доверять врачу «Скорой помощи» и дежурному врачу в поликлинике. Доверять мастеру, делающему маникюр, что инструменты должным образом обработаны. Доверять производителям продуктов, которые мы покупаем. Доверять магазину, что они хранят скоропортящиеся продукты надлежащим образом и своевременно ликвидируют испорченный товар. Доверять сантехнику ЖКХ, что он на своем месте, знает как устранить последствия аварии. И т. п.

Что нам помогает доверять? Наличие контролирующих организаций. Есть ДПС, есть СЭС, есть пожарные инспекторы. Есть директора, заведующие, начальники отдела кадров, которые проверяют, компетентен ли специалист.

Когда мы теряем доверие? Когда случается какое-то происшествие.

В детском саду тоже есть все эти контролирующие органы. Воспитатель несет ответственность за детей. Но она не единственная, кто за них отвечает. Над ней есть заведующая. Если что-то случится, ее голова тоже полетит. Поэтому заведующей сильно не все равно, кто будет у нее в саду работать. А над заведующей есть свое начальство. И там, наверху, своим местом дорожат сильнее, чем воспитатель. Поэтому им тоже не все равно, кого назначать заведующей, и качество работы контролируют. Как говорила знакомая мне заведующая: «Так часто контролируют работу, что работать некогда».