Текст книги "Поющая для дракона. Пламя в твоих руках"

– Не на первого попавшегося. Это мой агент.

Ответом мне было рычание, а после мой рот запечатали поцелуем. Таким, что из груди разом вышел весь воздух, из головы вылетели все мысли. Властный огонь ворвался в меня с такой яростной силой, что у моей искорки не осталось ни малейшего шанса тихо-мирно отсидеться в уголке. Прическе настал конец, когда Халлоран запустил пальцы мне в волосы. Губы выжгли на шее огненный цветок – снизу под бархоткой, где кожа еще слегка припухла от пчелиных укусов и была болезненно-чувствительной. Всхлипнула и дернулась, но оказалась только плотнее вжата в сиденье. Полы пальто распахнулись, горячая ладонь скользнула по колену и между бедер.

– Мне плевать, кто он.

Откровенно бесстыдное прикосновение по краю белья заставило выгнуться, сливаясь с иртханом. Пальцы скользнули выше, и я закусила губу, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Халлоран перехватил мои запястья за мгновение до того, как я уперлась бы ладонями ему в грудь. Перехватил и поднял высоко над головой, заставляя чувствовать себя растянутой над сиденьем. Запястья почти касались мягкой обивки дверцы, а я отражалась в его глазах. Темнеющих, как стянувшаяся над Мэйстоном ночь, остывающих, как забытые угли. Они меняли свой цвет так стремительно, что это уже само по себе было магией.

Удар сердца.

Палец иртхана скользнул внутрь, и с губ невольно сорвался стон. Медленные движения, от которых внизу живота раскрывался огненный цветок желания. Дыхание, скользящее по коже.

Небо, как Рэйнар на меня смотрел! То, что между нами было раньше – упоительно-жаркая нежность не шла ни в какое сравнение с порочностью этого взгляда.

– Но если он сунется к тебе еще раз…

Угроза прокатилась по телу жаркой волной, лаская безумнее самых откровенных прикосновений. Движения внутри становились сильнее, стоило немалых усилий не стонать в голос. Перегородка тут, конечно, знатная и звукоизоляция для деловых встреч, но мало ли.

Ладонь, лежавшая на запястьях, больше меня не удерживала, но это было и не нужно. Я запустила пальцы в черные волосы, притянула Рэйнара к себе.

Губами к губам.

Скользнула рукой между наших тел, медленно расстегивая брюки и чувствуя твердость его желания подушечками пальцев.

– А-ах…

От резкого рывка внутри обожгло.

Болью пополам с наслаждением, а может быть, просто огнем.

Его.

Шире развела бедра, позволяя брать себя так, как нравится ему. Мучительно медленно, впитывая каждый вздох, каждый стон, блеск широко раскрытых глаз и румянец на щеках. О, сейчас они горели так, словно ими поживился целый улей. От сумасшедше острых ощущений, от хлещущего наотмашь желания, которым горели его глаза.

Всхлипнула, когда он коснулся подушечкой большого пальца самого чувствительного местечка. Вздрогнула, когда надавил и с силой подался вперед.

Не знаю, кто из нас сейчас обладал большей властью: он, чьи ласки сводили с ума, заставляя терять рассудок и сгорать от желания. Или я – раскрытая, отдающая всю себя на заднем сиденье флайса.

Запрокинула голову и теперь смотрела в глаза его отражению. На своего бесстыдного двойника, нанесенного поверх смазанной голограммы ночного города. Вздрагивая, двигаясь вместе с ним, принимая властную игру своего дракона.

Мне не нужен другой.

Осознание этого накрыло сильнее, чем захлестнувшее с головой наслаждение.

Кажется, я кричала и билась, пока движения внутри не затихли вместе с отголосками чувственного удовольствия.

И только когда меня притянули к себе – все еще дрожащую, окутывая собой, своим запахом, наполненную нашим общим огнем, поняла, что попала. Окончательно и бесповоротно.

Глава 6

Дрэйку я купила его любимый шоколадный торт и бутылку дорогущего тоньяса. Пока тащила пакет от флайса до лифта, ветер трепал карточку с гравировкой «Моему спасителю». Снег валил крупными хлопьями, падал на щеки и таял, но на сердце было удивительно тепло. Таким же уютным теплом повеяло из квартиры, когда Лэм распахнула двери и от души меня обняла. Друг помахал рукой из-за ее спины.

– О! А это что такое? – Лэмерти воззрилась на пакет.

– Моему спасителю, – сообщила я и ткнула в карточку.

– Нет, ну ни фига же себе, а! Кому-то не хватит простого «спасибо»?

– Кому-то, может быть, и хватит. Но не Дрэйку.

– Не стоило, – широко улыбнулся он.

Но было видно, что ему очень приятно.

Я же шагнула и порывисто обняла своего высоченного друга, после чего запрокинула голову.

– Чудесно выглядишь.

Дрэйк ослепительно сверкнул зубами.

– Тебя все равно не переплюну.

Укусы у него почти прошли. У меня, в общем-то, тоже. Осталось разве что несколько неярких крохотных пятнышек на шее и совсем незаметное на щеке. Спасибо чудесным лекарствам.

– Так, хватит обниматься, – Лэм ткнула меня в бок. – На стол уже накрыто.

– Ревнует, – шепнул Дрэйк, помогая вывернуться из куртки.

– Я все слышу!

Мы расхохотались и втроем ввалились на кухню, где аппетитно пахнущее жаркое с овощами напоминало произведение искусства. Из кастрюльки тянуло шантвейном, тарелки насыщенно-зеленого цвета уже расставили на столе, поблескивали приборы. От меня не укрылось, что стол накрыт на четверых. Значит, Вальнар все-таки ожидается… Ну да ладно. Я взгромоздилась на свой любимый стул в уголке – укромненько и рядом со стеклянной перегородкой. Во-первых, когда объешься, на нее удобно опереться, а во-вторых, так нас с Вальнаром будет разделять стол.

Хотя думать про Вальнара не хотелось ну вот вообще. Последние несколько дней я ходила по-дурацки счастливая, улыбалась Танни и Марру, Шайне, а иногда даже кухонным шкафчикам. Но чаще всего – дисплею мобильного. Иногда там возникали сообщения следующего содержания:

«На мне маечка и носочки. Надеюсь, что застала тебя не на важном совещании».

«На мне костюм и ботинки. Надеюсь, что ты занимаешься не только тем, что пишешь мне провокационные сообщения.

P. S. Я действительно на важном совещании».

«Хочешь знать, чем я занимаюсь? Сейчас я медленно выгибаюсь на кровати…»

«Хочешь после совещания выгибаться на моем столе? Я устрою».

«Угомонитесь, местр извращенец. Я выгибаюсь, чтобы достать перо от планшета, которое Марр уволок под кровать».

В общем, это было так одурительно тепло, что я даже перестала сопротивляться. И приглашение в оперу приняла. Точнее, пока приняла еще только в мыслях, но собиралась сообщить об этом на выходных. Равно как и поговорить про Ландстор-Холл, потому что мораторий на выступления не сняли до сих пор. Кстати, пока мы втроем, надо бы выяснить у Дрэйка, как там обстоят дела.

– Что нового на работе?

– Да все по-старому. Зетта счастлива, что сцена в ее распоряжении, Эвель лютует, остальные рассказывают о том, как все было. – Пианист ненадолго нахмурился, но все-таки продолжил: – Клари уволили.

– Уволили?

Мне мигом расхотелось есть.

– Угу. Насколько я понял, ей еще повезло, что не стали возбуждать дело.

– Почему?

– Похоже, она знала, что в коробке, ей заплатили. Какой-то тип. Призналась этому, как его… ферну… Уй! Ты чего? – Дрэйк потер пострадавшую коленку.

– А ничего. – Лэмерти выразительно показала ему кулак. – Мы здесь собрались приятно провести вечер.

Да уж, в таких новостях приятного мало.

То есть мне, конечно, хотелось бы верить, что Клари тут ни при чем, но факты вещь упрямая. А ферн Норгхар кого угодно расколет. Даже айсберг, что уж говорить о простой визажистке. Короткая вспышка сожаления мелькнула и погасла. В конце концов, Клари не думала обо мне, когда ставила коробку и включала гудящие лампы. О том, что у меня может оказаться аллергия на яд, например. В этот момент я основательно задумалась над тем, как продвигается расследование. И почему-то мне казалось, что результаты уже давно на столе Рэйнара. Вот только мне о них он рассказать не торопился.

Ладно, завтра выясним почему.

Сегодня он занят допоздна, а завтра Прист и Рольген заберут меня рано утром. С Рольгеном, кстати, я начала разговаривать вчера. Когда он основательно проникся и стал приходить на работу совсем хмурый. После этого мне стало стыдно, мы вместе посидели в торговом центре, попили кофе и поговорили. Помирились. А еще я купила Танни подарок. Навороченный планшет. Специально для 3D-моделирования, с переводом в голограмму и возможностью редактирования прямо в проекции.

– Так, ну и где там шляется кое-кто? Я ведь сейчас разрежу жаркое, и плевать на этикет.

– Когда это тебе было на него не плевать?

Лэм подцепила вилкой морковку и запустила в будущего мужа оранжевым кругляшком. Тот ловко поймал его на лету и съел.

– Когда у тебя прослушивание? – поинтересовалась подруга, разглядывая бокал на свет.

Сквозь него черно-золотая кухня становилась немного пузатой.

Каменная столешница поблескивала в свете подвесных ламп в виде кристаллов.

– На следующей неделе перед выходными.

Признаюсь, хоть я и скучала по выступлениям, свободного времени у меня больше не стало. Всю неделю я пела арии Ильнир, на следующей собиралась взяться за «Солнечный ветер»: к образу Люси готовилась основательно. Репетировала перед зеркалом – манеры, речь и жесты, какой ее вижу я. Не менее основательно увлеклась вождением и основами магии иртханов. Изучала теорию, которую мне прислал Халлоран. Сосредоточиться было невероятно сложно, все время тянуло на какие-то шалости. Например, взять мобильный и написать Рэйнару. Приходилось буквально запихивать в голову информацию, которая туда влезала с боем. Например, главу про игру голосом пришлось перечитать раза три, прежде чем она мало-мальски уложилась.

Оказывается, чтобы перекрыть связующий канал, нужно было последовательно «остужать» голос. Не резко, ни в коем случае, иначе эффект может оказаться непредсказуемый, напротив – мягко и постепенно уводить от располагающих интонаций к безэмоциональным. Поэтому с техники постановки безэмоционального голоса обучение и начиналось – использовалась она буквально во всем. Как ноты в музыке или алфавит.

И да, к своему стыду, я два раза пробовала практиковаться на Марре.

Безуспешно.

На этой мысли меня и застал звонок в дверь.

Дрэйк поспешно поднялся.

– Сидите, я встречу.

Лэм покосилась на меня, но ничего не сказала. Да и не успела бы – на кухню в верхней одежде вошел Вальнар. С тающими на куртке и волосах снежинками. Такие же снежинки таяли на упаковке букета гедаринов. Пронзительно-голубых.

– Привет. Это тебе. – Он протянул мне цветы.

– Привет. Спасибо.

На тонких лепестках пристроилась крупная восьмилапая снежинка, которая никак не хотела таять.

– Я запомнил. Гедарины в цвет твоих глаз.

Это было по меньшей мере неожиданно. Не только цветы, но и напор, с которым Вальнар обошел стол и оказался рядом со мной. Наклонился, чтобы поцеловать, но тут очень кстати пришелся букет: я его слегка подняла, и вместо моей щеки бывший поцеловал упаковку. Та отозвалась трепетным шелестом, нарушая воцарившееся неловкое молчание. Положение спасла Лэм, которая ухватила Вальнара за капюшон и выразительно ткнула в сторону прихожей.

– Вешалка там. Спасибо, что снял ботинки.

– И тебе доброго вечера. – Тот недовольно поморщился, но вынужден был отступить в надежные руки Дрэйка. – Лэм, солнышко, ты же уступишь мне мое место?

Стул, на котором устроилась Лэм, стоял ближе всего к моему. Обычно мы так и сидели: я в своем уголке, Вальнар, а дальше будущие супруги.

– Ага, щас, – заявило «солнышко», – табличка «мое» давно отвалилась.

Вальнар изобразил ехидную гримасу и ретировался. Выходя, бывший прикрыл двери на кухню – не иначе как будет уламывать друга оставить нас одних после ужина. Не то чтобы прямо захотелось встать и убежать, но выглядело это поведение так, словно мы снова встречаемся и просто долго не виделись. Поскольку я все еще держала цветы как щит, Лэм выдернула букет из моих рук и водрузила в напольную вазу, на дне которой покоились золотисто-черные камушки.

– Спасибо. За стул и вообще.

– Не за что. Цветочки прелесть.

– Прелесть, – согласилась.

Подруга прищурилась.

– Кажется, кто-то намерен взять тебя штурмом. Ты готова?

– Ты забрала последний оплот моей крепости, – покосилась на цветы.

– Если что, всегда можешь использовать вилку.

Я прыснула.

Нет, Вальнару и правда ничего не светило, но, судя по настроению, он считает иначе. А это значит, что надо готовиться к длительной осаде и словесной катапульте, которая заряжена всякого рода ухищрениями вроде совместных воспоминаний. Ладно, я сюда отдыхать и общаться с друзьями пришла, так что не будем зацикливаться.

Мужчины вернулись, и Лэм дотянулась до кастрюльки с шантвейном.

– Давай помогу. – Я кивнула на камартовый флар и ломтики фруктов, которыми нужно было украсить бокалы.

– Как дела на работе? – поинтересовался Дрэйк, ловко орудуя огромным ножом.

Не сомневаюсь, что повар из него тоже вышел бы отличный.

– Неплохо, – сообщил Вальнар. – Графики, отчеты, аналитика. Уже прописался в офисе.

Он хмурился и выглядел недовольным: подобраться ко мне поближе не удалось.

– К концу года меня повысят. Уже готов приказ.

– О. – Дрэйк приподнял брови, а мы с Лэм обменялись многозначительными взглядами. – Так тебя можно поздравить?

Я мазала края бокалов камартовым фларом и сажала на него съедобные украшения. Подруга разливала ароматный напиток из специальной кастрюльки с герметичной крышкой и толстыми стенками, позволяющими долго сохранять готовый шантвейн горячим.

– Да. – Вот теперь довольная улыбка на лице бывшего однозначно говорила о том, что он горд собой. – Давно к тому шло. Этот придурок Гирр уже огреб из-за своей мягкотелости по полной программе. Чуть что, все бегут к нему жаловаться, а он постоянно «входит в положение» и тянет за всех: у той ребенок болеет, у того комп полетел во время выгрузки отчета, ну и прочие левые отмазки. Какой из него вообще начальник департамента? Честное слово, я бы лучше уборщицу на его место поставил. И руководство того же мнения.

– Поэтому они выбрали тебя?

– В самое сердце сражен твоим остроумием, Лэмерти Долливан.

– Твое сердце даже стрела белого дракона не возьмет.

К слову, у белых драконов стрелы хоть куда. Они спрятаны под чешуйками и напоминают ледяные наросты, которыми во время боя те ощетиниваются, как иглорыцки. Витуйи, их самки, таких лишены. Но не сказать, что более безобидны: проморозить могут до костного мозга.

– Хэй! – Друг вскинул руки. – У нас тут дружеские посиделки.

– Именно, – согласился Вальнар и устремил свой взгляд на меня.

– За встречу, что ли? – предложил Дрэйк, поднимая бокал. – Долгожданную.

Мы слегка соприкоснулись краями бокалов. Эта традиция пришла к нам от пустынных шаманов, которые, перед тем как вкусить питье, таким образом обменивались энергией. Разумеется, только с теми, кому они полностью доверяли: считалось почетным поделиться частичкой силы и передать ее другу. Причем сделать это нужно было очень тихо – чем тише, тем лучше. Это значило, что таинство состоялось, а приглашение разделить веселье в теплой компании одобрено духами тишины.

– «Долгожданную» не то слово. Я безумно соскучился, Леона.

– О-ум-м-м… – Хорошо, что я уже жевала.

– Так, я тут хотела кое-что разузнать про торжественную часть. – Когда в дело вступала Лэм, все остальные замолкали. Точнее, замолкали те, кого ее вопросы не касались. К счастью, разговор о предстоящей свадьбе увел нас от темы соскучившихся. Вальнар принимал участие в обсуждении постольку-поскольку. Всем своим видом выражая, что ему неприятно невнимание общества к его истинной цели.

В целом мы довольно мило общались и уже добрались до шоколадного торта, которым Дрэйк пожертвовал ради дружеских посиделок, когда моей лодыжки коснулась нога Вальнара. Я дернулась и чуть не пролила кофе, а он смотрел на меня так, словно не прочь был продолжить прямо на этом столе. В ответ я пнула его под коленку: от души, чтобы проникся. Он поморщился, а потом накрыл мою руку своей, когда я потянулась за кусочком торта.

– Давай, я тебе положу.

Да, кое-кто явно не понимает намеков.

– Мы ненадолго.

Спрыгнув со стула, поманила Вальнара за собой. Черная напольная плитка блестела под светильниками. Из-за золотых вкраплений создавалось ощущение, что я иду по звездному небу. Зато в гостиной, где свет был выключен, а жалюзи подняты, гораздо лучше просматривался город, чем обстановка.

– Так и знал, что долго ты не продержишься.

С трудом удержалась от того, чтобы закатить глаза.

Правда, зря расслабилась. Вальнар тут же попытался сцапать меня за талию, но я успела выставить вперед руку. Наткнувшись на растопыренную пятерню, он недовольно поморщился.

– Слушай, Леона, я тебя не понимаю. В чем проблема? Тебя же ко мне тянет, я вижу.

– Ты когда в последний раз зрение проверял?

– Общение с Лэм на тебя плохо влияет, – заявил он.

– На меня хоть что-то влияет! – рыкнула я, чувствуя, что начинаю терять терпение. – Ты что устроил на кухне?

– Что опять не так? Цветы не понравились?

Он хоть что-то в своей жизни делает просто так? Или все с расчетом на выгодное вложение в будущее? Понимаю, профессия такая, но в отношениях это не работает.

– Дело не в цветах.

– В твоей забегаловке? Да пой сколько хочешь, если для тебя это так важно. Я больше не буду возражать.

Вот теперь мне захотелось пнуть его чуть повыше, в стратегически важное место. Чтобы не размножился даже случайно, пока не поумнеет.

– Дело во мне, – сказала я. – Во мне, не в Ландстор-Холле, не в цветах, не в том, почему мы расстались. Я люблю другого, Вальнар, понимаешь?

Вот тут замолчали мы оба.

Он наконец-то понял, что зря купил цветы.

А я… до меня дошло, что я только что сказала.

Слово не виар, вылетит – не поймаешь. Определенно радовало, что мой виар не вылетел где-нибудь в другом месте: например, при Лэм с Дрэйком. Полночи я пыталась загнать его обратно и придумать этому какое-то логическое объяснение. Например, мне очень нужно было убедить Вальнара, что наши отношения остались в прошлом – вот и взбрело в голову такое. Но виар все равно хлопал крылышками и всячески намекал, что пора бы уже посадить его на колени, погладить по шерстке и смириться.

Ну уж нет.

Не может же это быть правдой.

Мы и знакомы-то всего ничего.

Нет, я сказала!

Примерно с такой мыслью и боевым настроем я отдавала Танни распоряжения по поводу выходных: допоздна не гулять даже с Миком, с Марром гулять по первому зову, уроки учить по максимуму, чтобы разгрузить себе день рождения. Она подозрительно соглашалась, но ехидная улыбочка с ее лица не сходила весь завтрак. Под конец, когда сестра заявила, что в моих руках судьба Мэйстона на всю неделю, я не выдержала и запустила в нее литтоновой ягодкой. Она увернулась, и приз достался Марру.

На такой ноте и попрощались.

Рольген привычно встречал у дверей. Перехватил спортивную сумку, куда я сложила вещи на два дня, и проводил к флайсу, Валентен одарил улыбкой и всю дорогу рассказывал про внучек. То есть не всю. Пока я не заметила, что летим мы совсем не к дому Халлорана. Точнее, в сторону промзоны, где располагались все предприятия Мэйстона.

– Нам на Восемнадцатый остров, – сообщил водитель, заметив мое замешательство.

– А… Ага.

Мы как раз обогнули стрелы высоток семнадцатого, и перед глазами выросло ультрасовременное здание мэйстонского телепорта. До этого я видела его только на картинках в сети: огромный стеклянный купол. С высоты казалось, будто кто-то перевернул гигантскую салатницу, чтобы накрыть ею весь остров. Восемнадцатый вытянулся в сторону открытого моря, словно хотел отделиться от города и сбежать.

По форме остров больше всего напоминал овал. Вокруг здания «Мэйстон-телепорт», как кольца вокруг малой луны, располагались парковки разных уровней, по сторонам – многочисленные грузовые терминалы и служебные помещения. В частности, «тарелка», отслеживающая допустимые колебания радиоволн. Жилых высоток здесь не было, равно как и на соседних островах – телепортационные поля перебивали сигналы вещательных вышек.

Стеклянные стены поблескивали в лучах холодного солнца так, что слепило глаза. Реклама на них сменяла одна другую, а мне как-то резко стало не по себе. Кажется, именно Рэйнар сообщал, что не любит сюрпризы, но вот сам делать горазд. Дабы не выглядеть совсем уже растерянной, улыбнулась. И прилипла к стеклу, мы как раз заходили на посадку. Стоянка верхнего уровня разлилась под нами ослепительно-изумрудной лентой – создавалось ощущение, что садишься на приглаженную сильным ветром густую траву.

Интересно, куда это мы собрались? До оперы и Зингсприда еще две недели.

И вообще, мне учиться надо, а не развлекаться.

Десятки вопросов крутились на языке, но не Рольгену же их задавать. Тем более что сейчас было на что посмотреть. На вмонтированных в стены экранах пестрели рекламные ролики. Повсюду темно-зеленый и оранжевый – фирменные цвета компании. Среди всего этого мельтешения четко выделялось табло с рейсами прибытия и отправления, а еще слоган бегущей строкой: «До вашей мечты всего лишь шаг».

– Хороших выходных, Леона, – улыбнулся Валентен.

С ним мы тоже договорились, что обращаемся друг к другу по имени.

– И вам чудесных! Внучкам привет!

Водитель ослепительно улыбнулся, а мы с охранником поспешили к автоматическим дверям. Флайсы над головами напоминали рой насекомых: оно и неудивительно, здесь бесконечный поток пассажиров.

Вход гласил: «ВИП-залы», но я решила больше не удивляться. Вот прямо сейчас взяла и решила, да.

Рольген пропустил меня вперед и поставил сумку на ленту металлодетектора.

А я залипла на масштабы, открывшиеся моему неискушенному взору.

То есть если вам когда-нибудь приходилось бывать под гигантской перевернутой салатницей, внутри которой голограммы рассыпались прямо над головами спешащих людей, то ничего страшного. Я вот к такому не привыкла, поэтому сейчас рассматривала огромный стильный зал, по которому с эхом разносились объявления. Мелодичный женский голос сообщал о рейсах, первыми приглашались именно пассажиры бизнес-класса.

Телепорт вообще штука занятная. Когда появилась эта технология (изобрел ее, кстати сказать, человек), иртханы тут же прибрали такую выгодную разработку к рукам. Поставили производство на конвейер, наладили организацию рейсов и наслаждались прибылью. Подземные путешествия – сначала на ездовых виарах, а затем и на поездах обходились гораздо дороже, занимали уйму времени, а еще были опасны. Из-за разницы пород нередко случались обвалы, да и не везде можно было проложить пути. Собственно, телепорт стал прорывом для цивилизации, с помощью него соединили все уголки планеты, все страны и города. Благодаря ему не осталось на нашем шарике точки, куда невозможно попасть в считаные минуты.

– Леона, нам сюда. – Рольген направил меня в сторону.

Стараясь не глазеть по сторонам с видом «я сумасшедшая туристка и только говорить учусь», украдкой зыркала то вправо, то влево. Если снаружи стекло было непрозрачным, то здесь то и дело попадались заплатки неба – в промежутках между рекламными щитами, вывесками магазинов и кафе, рукавами лифтов и эскалаторов, застывшими голограммами, которые того и гляди свалятся тебе на голову. Благо хоть движущиеся голограммы запускали нечасто: у них есть ограничения по времени, разница между ними должна быть не меньше десяти минут. Это медики что-то высчитали и внедрили закон, поэтому большинство маркетологов до сих пор отдают предпочтение статичной рекламе. А некоторые по старинке предпочитают 2D, поскольку она в разы дешевле.

Лифт вознес нас еще выше, хотя, казалось, выше уже некуда.

Пока летели наверх, ощущение создавалось, словно я парю. Дно оставалось ниже, люди все меньше и даже голограммы казались крохотными. По ощущениям, сейчас мы находились под самым днищем салатницы. Прежде чем успела додумать, двери разошлись. Нас уже встречала очаровательная девушка в форме. Темно-зеленые жакет и юбка, белая блузка и оранжевый шейный платок, повязанный узелком-галстуком.

– Эсса Ладэ, прошу вас – Она указала в сторону коридора, в конце которого была открыта дверь.

– Если что, билета у меня нет, – призналась честно.

Рольген не сдержал смешок, а вот девушка как улыбалась до этого, так и продолжала. Ни на грамм больше веселья, ни на грамм меньше учтивости.

«Частный рейс, – гласила надпись. – Зал номер один».

Ну что сказать, я обещала себе не удивляться. Да и чему тут удивляться-то? Подумаешь, телепорт вне графика. Из зала правящего. Ерунда какая-то.

О-о-о… чешуеть!

Девушка отступила в сторону, а я нырнула в дверь и оказалась в просторной комнате. Халлоран стоял у окна – разговаривал по мобильному, но, заметив нас, обернулся. Перехватил у Рольгена мою сумку, кивнул, и дверь тут же закрылась. Даже пискнуть не успела, только помахать охраннику. Если он умел читать по губам, то наверняка уловил начало фразы: «Чудесно отдохнуть…»

– …Если он еще раз позвонит, отправляй его в пресс-службу.

Не уверена, что это было не ругательство, ну да ладно.

Остатки мыслей вылетели из головы, когда телефон отправился на столик, а меня притянули к себе.

– Ну и что это за показательные выступления? – Вот сейчас посмотрю ему в глаза – и сразу телепортанусь. В астрал, где тот самый не вовремя вылетевший виар порхает.

– Тебе нравится, – довольно заявил иртхан.

– Что? Обниматься с тобой в зале номер один?

– Обниматься со мной, – подтвердил он. – Везде.

Вот же…

Кому-то надо немножко сбавить обороты!

– Скажешь, куда мы направляемся?

– А как же сюрприз?

– Он уже удался!

– Еще не совсем. – Рэйнар запустил пальцы мне в волосы, отчего сразу захотелось довольно рыкнуть.

– А учеба?

– Там нам будет даже удобнее.

– Там – это где?

– В моей загородной резиденции.

Мм.

– Что? – уточнила я. Подумала, что это звучит как-то не совсем точно. – То есть как?

Халлоран приподнял брови. Мне же отчаянно захотелось рвануться к двери и гипнотическим путем, которым меня сюда привели, вернуться домой. В сумке всего одно коротенькое коктейльное платье, которое я собиралась надеть на ужин специально для Рэйнара. Надеть, чтобы потом снять, поэтому под него даже белья не предполагалось. Белье я, правда, взяла, но это к делу не относится. Не говоря уже о том, что платье достаточно провокационное.

– Тебе не кажется, что о таком нужно предупреждать заранее?

Правящий улыбнулся.

– У Норгхара полно других дел, чтобы искать тебя по всему городу.

– На что это ты намекаешь?

– На то, что в вас, эсса Ладэ, погиб талантливый спринтер.

– Я не собиралась сбегать!

– Ну разумеется. И пару минут назад ты даже не косилась на дверь.

Какой внимательный!

Сказать ничего не успела – над дверью, ведущей в зал телепорта, загорелся оранжевый логотип. Это означало, что нас приглашают пройти в зал и дальше. Куда там положено, то есть в резиденцию Халлоранов. Сопротивляться было бесполезно, поэтому смирилась и вложила руку в ладонь Рэйнара.

Он мягко сжал мои пальцы и шепнул:

– Тебе понравится.

Ну, конечно, мне понравится, иначе и быть не может. И я тоже понравлюсь, особенно маме, Ирргалии, а заодно и всем остальным домочадцам, которые сбегутся на меня поглазеть. Мысли о местрель Стоунвилл заставили упереться подошвой в пол, когда дверь уже поехала в сторону.

– Ты обещал рассказать, кто подсунул мне пчел.

– Ирргалия.

От неожиданности чуть не споткнулась и покорно прошла за ним, где нас уже встречали портпроводники. Помимо них в зале находились только сотрудники службы безопасности, выстроившиеся вдоль стен. Внутри установленного в центре кольца бежала легкая рябь, из-за чего стена за ним казалась вертикальным бассейном. Разумеется, если бы бассейны лепили на стены. За стеклом в рубке управления сидели двое мужчин, которые устанавливали связь с принимающей стороной. Сам зал напоминал гигантскую микросхему, по крайней мере, узоры на кольце и дорожка, по которой мы шли. Призрачно-зеленоватое сияние телепортационной спирали было единственным источником света: во время перехода отключали все лишнее оборудование.

– Позвольте ваши документы, эсса Ладэ, – светловолосый портпроводник улыбнулся.

Я протянула ему карточку, и он приложил ее к панели.

Мои данные считались в мгновение ока, после чего документы вернули.

– А вот сюда ладонь, пожалуйста. На пару секунд замрите.

Я бы и на дольше замерла, слишком уж непривычно все это.

Над рукой пробежались оранжево-зеленоватые лучи, и на дисплее высветились давление, пульс, температура тела и что-то еще – видимо, мозговые ритмы. После чего сверху загорелся оранжевый треугольник. Стандартная медицинская проверка, я о ней читала. Проводится перед телепортацией, чтобы убедиться, что пассажир готов «прыгнуть» на нужное расстояние и не хлопнуться в обморок.

– Все в порядке, эсса Ладэ. Прошу. После перехода может слегка тошнить.

Нет бы сказать, что я почувствую восторг и невероятный душевный подъем!

Портпроводник отступил в сторону, а я поднялась по лесенке к кольцу.

Халлоран уже меня ждал с моей хлипкой сумкой. Вблизи телепортационного поля не было никаких особых ощущений. Просто чувство, что стоишь перед неисправным визором, в котором показывают стену.

– Не уверена, что горю желанием с ней встречаться.

– У тебя это при всем желании не получится. Местрель Стоунвилл благополучно вернулась домой.

От неожиданности я даже язык прикусила.

Может, и к счастью, потому что нам уже нужно было проходить. Цепляться за Рейнара не хотелось, но он уже взял меня за руку и шагнул вперед. Чувство было такое, словно я окунулась в желе и взмыла к небесам. Ну примерно, потому что до этого мне никогда не приходилось летать в желе.

– Местр Халлоран, добро пожаловать. Эсса Ладэ.

Что? Уже все?

На сей раз моя сумка перекочевала в руки подтянутого темнокожего мужчины. Его курчавые волосы словно слегка присыпали мукой, а морщины у глаз намекали на то, что он давно уже немолод. Дворецкому можно было дать от сорока до шестидесяти, точнее сказать сложно. Держался он так, будто от макушки до пят в нем натянулась невидимая струна.

– Благодарю, Ригг.

– Комнаты эссы Ладэ уже готовы. Прикажете проводить?

– Я сделаю это сам.

Дворецкий склонил голову и принял у Халлорана мою куртку. Которая внезапно показалась малюсенькой и слишком простецкой. Особенно в резиденции, где есть личный зал для телепорта с полным штатом обслуживающего персонала: за стеклом в точности такое же помещение, как в здании «Мэйстон-телепорт».

Иртхан поднял руку в знак приветствия, и мужчины в форменной одежде поспешно поднялись. За нашими спинами погасли спирали и зажегся верхний свет. Разве что оформлено здесь все в цветах правящей семьи. Под ногами стальная дорожка, как лента конвейера, на стене герб Халлоранов. Как с печатки сошел – я даже покосилась на кольцо, чтобы сравнить.

Стоило нам выйти за дверь, в глаза ударило слепящее солнце.

Мы стояли на круглой платформе, над которой парусами сомкнулась створчатая крыша. Помимо здания телепорта здесь еще располагалась парковка. Под нами бурлила река, течение стремительно уносило искры бликов к водопаду. Рукав подвесного пешеходного моста протянулся к огромному монолиту из стекла и металла.