Текст книги "Потерянные сказки"

Анна Джеймс
Потерянные сказки

Маме и папе, всегда разрешавшим мне самой выбирать свой путь

Pages & Co.

Tilly and the Lost Fairytales

Text © Anna James 2019 Illustrations © Paola Escobar 2019 Translated under licence by HarperCollins Publishers Ltd The author/illustrator asserts the moral right to be identified as the author/illustrator of the work

© Мольков К.И., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

– 1 —
Н_е^м_но^г_о в_олш^е_бс^тва

Пожалуй, пять человек – это несколько многовато, чтобы поместиться внутри шкафа.

– Ещё раз напомните мне, почему мы должны отправляться в книжное странствие именно отсюда? – спросила Матильда Пейджиз, или просто Тилли, притиснутая лицом к плечу дедушки Арчибальда.

– Чисто технически нам совершенно не обязательно это делать, – ответил он. – Но отправляться в книжное странствие из шкафа эффектнее, не находишь?

Справедливости ради нужно заметить, что дедушка говорил сейчас об этом совсем не так убеждённо, как всего лишь полчаса назад, когда впервые предложил эту идею.

– Ну, если главная цель при этом добиться более тесного контакта друг с другом, тогда, конечно, так эффектнее, – промычал Оскар Ру, друг Матильды. Говорить нормально ему мешал бабушкин шарф, щекотавший нос и одновременно забивший рот своим ворсом.

– Бьюсь об заклад, что у детей Певенси из книжки про Нарнию таких проблем не было, – сказала Тилли.

– Не было, потому что они сразу выходили сквозь заднюю стенку платяного шкафа, не задерживаясь в нём, – ответила ей бабушка Элизабет. – Разумеется, им было проще.

– Хорошо, хорошо, – согласился с ней дедушка. – Теперь стало совершенно ясно, что все мои попытки добавить в книжное странствие немного поэзии и фантазии были недостаточно продуманными.

Он не без труда высвободил руку и толчком открыл дверцу шкафа. Тилли, Оскар, мама, дедушка и бабушка вывалились наружу и полной грудью вдохнули свежий, слегка пахнущий корицей воздух книжного магазина.

– Кроме того, это даже и не платяной шкаф вовсе, а какой-то чулан для всякой всячины, – недовольно проворчал Оскар.

– Я просто пытался добавить немного романтики. Дух приключений и всё такое, – вздохнул дедушка. – Хотел воссоздать атмосферу того легендарного путешествия в Нарнию. Надеялся, что мы все получим от этого огромное удовольствие. Ощутим немного волшебства, чуда.

– То, что мы из этого чулана выбрались, уже можно считать чудом, – заметила Тилли.

– По-моему, я напрасно старался и даром потратил на вас время, – проворчал Арчибальд. – А может, попробуем ещё разок? У нас же остаётся ещё целый час или около того, прежде чем нужно будет выдвигаться в Тайную библиотеку на выборы нового Главного библиотекаря.

– Нет, папа, я пас, – негромко сказала мама Тилли, Беатриса, разглаживая помявшееся платье. – В магазине, как и всегда перед Рождеством, много дел, и я думаю, что моя пара рук будет там совсем не лишней. Впрочем, тебе самому всё это очень хорошо известно…

И она, слабо улыбнувшись, направилась к двери в книжный магазин «Пейджиз и Ко», в одном доме с которым жила их семья.

– Она ещё ни разу не отправлялась в книжное странствие, после того как мы вернулись с ней из «Маленькой принцессы», – заметила Тилли, у которой сразу испортилось настроение.

– Я знаю, солнышко, я знаю, но постарайся не расстраиваться, – ответил дедушка. – Уверен, она скоро вновь придёт в себя, а пока что ей, конечно, очень тяжело. Ну, сама представь, сколько страха твоя мама натерпелась, когда почти на двенадцать лет застряла в книге! – Тут, как всегда при мысли о дочери, оказавшейся в заточении внутри экземпляра «Маленькой принцессы» с взломанной системой безопасности, на его лице появилось страдальческое выражение. – Однако нам всё же удалось вернуть её оттуда, и это самое главное. И теперь, когда стало известно, что это дело рук Чока, ему уже никогда больше не удастся повторить что-то подобное, мы не позволим.

– Не позволим… если вообще когда-нибудь найдём его, – вздохнула Тилли.

– Интересно, Амелии до того, как её выгнали, удалось что-нибудь выяснить о книге, из которой сбежал этот Чок? – спросил Оскар.

– Амелию никто не выгонял, – возразил мистер Пейджиз. – Её просто временно попросили отказаться от должности Главного библиотекаря Тайной библиотеки до тех пор, пока не будет проведено тщательное расследование.

– А по мне, это всё равно что её выгнали, – пробормотал себе под нос Оскар.

– На твой вопрос о Чоке я могу коротко ответить: нет. К сожалению, нет, – сказала бабушка. – Да у Амелии просто и времени-то не было на это. Как только стало известно об истории с Чоком, блокировщики начали настраивать против Амелии остальных библиотекарей, старались заставить их засомневаться в её способностях. Они давно стремились избавиться от неё, а то, что она приняла Чока на работу, просто стало для них удобным предлогом. Но ведь эти самозванцы с их глупым самомнением раздувают шум вокруг своих жёстких правил с одной только целью – укрепить собственные власть и влияние. – Тут дедушка накрыл бабушкину руку своей ладонью, стараясь остановить и успокоить её. – Прости, – тяжело вздохнула миссис Пейджиз. – Понимаю, что сейчас не время и не место об этом говорить.

– А могу я узнать, кто такие эти блокировщики? – спросил Оскар, и Тилли уже не в первый раз порадовалась тому, что он не стесняется спрашивать о том, чего не знает. Сама она делать это зачастую не могла.

– Да ерунда они, полный вздор, и больше ничего! – сердито воскликнул дедушка. – Просто группа библиотекарей, которые хотят заковать книжные странствия в жёсткий переплёт. Они продвигают всё более и более строгие правила, которые позволят Тайной библиотеке контролировать жизнь книжных странников. Все они объединялись вокруг Чока, он был самым рьяным сторонником строгих правил. Сейчас этим блокировщикам надо бы со стыда сгореть да по углам попрятаться, когда всем стало известно, что их вождь – всего лишь герой, сбежавший из никому не интересной книжки. Но нет, такой провал, как это часто бывает, только разжигает ненависть в тех, кто опозорился. Их кумир оказался не человеком, а вымышленным бесцветным персонажем, а они в отместку устроили охоту на ведьм, в которой их главной мишенью стала Амелия.

– Ерунда они или нет, – заметила бабушка, – но им удалось склонить на свою сторону многих библиотекарей, очень многих. Людей всё сильнее начинает беспокоить то, каким образом меняется роль Тайной библиотеки, а страх, в свою очередь, всё сильнее толкает блокировщиков на крайние меры.

– А библиотекарей не волнует, где сейчас Чок? – спросил Оскар. – Разве не опасно, если он болтается где-то здесь, рядом?

– Я думаю, они разрываются между страхом перед тем, что этот Чок может выкинуть, и желанием замолчать этот случай так, чтобы о нём не узнали в других Тайных библиотеках.

– В других Тайных библиотеках? – переспросил Оскар. – То есть вы хотите сказать, что такие же библиотеки есть и в других странах?

– Да, – ответил дедушка. – Тайные библиотеки есть почти во всех странах, хотя не во всех них имеется отдел Источников. Ну, ладно. На сегодня, я думаю, хватит говорить обо всей этой закулисной возне. Впереди нас ждёт долгий день, который обещает быть ещё утомительнее, чем вечная зима, которой правит злая королева. А потому давайте-ка сперва слегка перекусим.

Перекусили они яичницей и ломтиками авокадо на горячих, смазанных маслом булочках. Разговора за столом не получилось: бабушка с дедушкой глубоко погрузились в свои мысли, и это задумчивое настроение передалось всем остальным. Тишину нарушало только звяканье ножей о тарелки да тихое жужжание посудомоечной машины в углу кухни.

– А что, дела в библиотеке действительно настолько плохи? – устав от напряжённого молчания, нервно спросил Оскар. – У меня такое чувство, будто я на похороны попал.

– Что ж, можно сказать, что это и в самом деле похороны карьеры нашей дорогой Амелии, – проворчал дедушка. – Не говоря уже о возможной скорой кончине британских путешествий в книги, во всяком случае, в том виде, к которому мы привыкли.

– В таком случае дело действительно дрянь, – заметил Оскар.

– Брось, Арчи, – сказала бабушка. – Если вынести за скобки наши личные сожаления по поводу Амелии, всё не так уж драматично, как ты рисуешь. Книжные странствия будут продолжаться, и Британская Тайная библиотека продолжит свою работу, никуда не денется. А всё остальное… Ну, это как волны – прилив, отлив… Ты прекрасно знаешь, что засевшим в библиотеке старым грибам сразу не понравилось то, как взялась за дело Амелия. Их всегда злит, когда кто-нибудь из молодых с передовыми свежими идеями легко занимает высокий пост, о котором они всю жизнь мечтали. Ничего нового в этом нет, и можно сказать, что жизнь идёт и будет идти своим чередом.

– Ага, будет идти, пока не закончится, – мрачно уточнил дедушка.

Бабушка тут же бросила на него строгий взгляд из серии: «Ну, не при детях же!», и дедушка, фыркнув, встал из-за стола, со скрипом отодвинув свой стул. Затем он молча поставил грязную тарелку рядом с раковиной и собрался было уйти, но вместо этого вернулся и тщательно – очень тщательно! – вымыл тарелку, стараясь ни с кем не встречаться при этом взглядом.

Когда то, что ещё оставалось на столе, было съедено до последней крошки, все не спеша вышли на улицу, оставив в магазине «Пейджиз и Ко» одну только Беа.

– А вы действительно тоже хотите пойти? – спросил дедушка у Тилли и Оскара.

– Да, – в один голос откликнулись друзья. Разве могли они упустить возможность лишний раз побывать в Тайной библиотеке?

– Я, честно говоря, не уверен, разрешат ли вам присутствовать, – задумчиво, словно про себя, произнёс мистер Пейджиз, – но надеюсь, что если вы уже окажетесь там, то вас не выгонят. Да, думаю, что не выгонят, – всё так же только для самого себя решил он.

– Мне, конечно же, очень жаль Амелию, – начала Тилли, – но при этом очень хочется увидеть, как будут выбирать нового Главного библиотекаря.

– Вы говорили, что его выбирают голосованием, да? – спросил Оскар.

– Верно, – ответила бабушка. – Каждый, кто хочет занять этот пост, может выдвинуть свою кандидатуру, а затем остальные библиотекари выбирают того претендента, кто, по их мнению, лучше всего подходит для этой роли.

– Значит, ты в своё время точно так же выдвинул кандидатуру и тебя выбрали, так? – спросила дедушку Тилли.

– И он обошёл тогда тринадцать других кандидатов! – с гордостью ответила за него бабушка.

– А сколько их на этот раз? – поинтересовался Оскар.

– Всего трое, насколько мне известно, – вспомнила миссис Пейджиз. – Похоже, история с Чоком у многих охладила желание так высоко забираться. По правде сказать, неудивительно – кому же хочется с головой погружаться в этот кипящий котёл? Итак, кандидатов на должность Главного библиотекаря трое. Это Эбенезер Окпаранта, который работает в Тайной библиотеке… ну, не знаю даже, сколько лет он там работает. Такое впечатление, что с самого основания библиотеки. Затем одна женщина, Катерина Кэравей. Ну, это тёмная лошадка…

– И, наконец, Мелвилл Ундервуд, – подхватил дедушка. – Интересный, очень интересный тип. Вскоре после того, как я начал работать в Тайной библиотеке, он на несколько десятилетий исчез с горизонта вместе со своей сестрой Децимой, и мы все думали, что никогда уже больше его не увидим. Они занимались организацией сказочных туров для книжных странников, а в волшебных историях, сами понимаете, всякое произойти может. И вдруг, представьте себе, пару недель назад Мелвилл вдруг появился. Возник буквально ниоткуда, и при этом один, без сестры. Подробностей никто не знает, но он наверняка расскажет о них в своём выступлении. Честно говоря, мне он кажется недостаточно проверенным для такой работы, и лично я сделал бы ставку на старину Эбенезера. Это был бы очень надёжный Главный библиотекарь, а именно такой нам и нужен. Не время сейчас для сюрпризов, совсем не время.

– 2 —
С_к^а_з^к_и – в_ещь _любопы_тная

Дедушка заранее заказал такси до вокзала Кингс-Кросс, поэтому возле книжного магазина их уже ожидала машина. Чёрная и блестящая, как катафалк, она своим видом нисколько не улучшила общего похоронного настроения.

– Дедушка, ты сказал, что один из нынешних кандидатов организовывал туры по сказкам. Как это? – спросила Тилли, которой не давала покоя эта фраза.

– Ну, видите ли, ребята, сказки – вещь очень любопытная, удивительная даже, – ответил Арчибальд. – Вам известно, например, откуда они вообще берутся, сказки? Кто их пишет?

– Ну, братья… эти… как их… – попытался вспомнить Оскар.

– Братья Гримм, – помогла ему подруга. – А ещё Ганс Христиан Андерсен. Да много разных людей писали сказки.

– Ты права, но только отчасти. На самом деле всё не совсем так, – ответил ей дедушка. – Эти люди действительно записывали сказки, при этом во многие из них вставляя новые детали или сцены, но они не придумывали сказок, нет. Они их только собирали, то есть ходили по свету, слушали сказки и переносили на бумагу. А сами сказки – и волшебные, и бытовые – рождались у костров и возле разожжённых каминов, их шёпотом рассказывали на ночь детям, засыпавшим под них в своих спаленках или под открытым звёздным небом. Но откуда взялась та или иная сказка, кто первым придумал её, какой вариант сказки – а их почти всегда бывает очень много! – был самым первым? Узнать это практически невозможно, потому что мы знаем только записанный собирателем вариант, а он крайне редко в точности совпадает с изначальным.

– А как вы думаете, почему именно это делает книжные странствия по сказкам особенно опасными? – спросила бабушка.

– Ну, потому что… – уверенно начала Тилли, но осеклась, не в силах что-то придумать. Вместо неё ответил Оскар.

– Наверное, это как-то связано с Источниками? – сказал он, морща лоб. – Когда во время книжного странствия возникает какая-то опасность, это обычно связано с Источниками, верно?

– Так, уже теплее, теплее, – подбодрила ребят бабушка. – Продолжайте, молодые люди.

– Если существует много разных вариантов одной и той же сказки… – начала Тилли.

– …и мы не знаем, откуда эта сказка взялась… – продолжил Оскар.

– …то должны существовать разные издания Источников, – закончила Тилли.

– Совершенно верно, – кивнул дедушка. – Мы имеем множество вариантов одной и той же сказки, и каждый из них можно использовать как самостоятельный Источник. Почему так происходит? А вот именно потому, что сказку придумывает не писатель, а народ, и она передаётся из поколения в поколение не в письменном виде, а устно. При этом каждый новый рассказчик может добавить в сказку что-то своё или, наоборот, опустить какие-то детали…

– Можно сказать, что у сказок нет таких надёжных корней, как чернила, перо и бумага, – подхватила бабушка. – Сказки рождаются из воздуха и потому не подчиняются общим правилам. В отличие от прочной, написанной чернилами на бумаге истории, сказки зачастую смешиваются, сталкиваются, переплетаются друг с другом, и в результате может получиться вариант… ну, совершенно не похожий на изначальную сказку. Пытаться странствовать из одной сказки в другую очень опасно, очень. Это всё равно что искать дорогу по карте, не зная, где ты сейчас находишься. Кроме всего прочего, постоянно рождаются новые варианты сказок, а прежние варианты забываются и как бы перестают существовать. Это ещё больше увеличивает риск путешествий по ним. Время от времени Тайная библиотека организует групповые вылазки в сказки, которые всегда возглавляет очень опытный книжный странник, который понимает, чем грозит такое путешествие, и знает, как уцелеть во время него. Или, во всяком случае, попытаться уцелеть.

– А вы сами ходили в сказки? Можете нас туда сводить? – спросила Тилли.

Дедушка и бабушка переглянулись.

«Да, – подумала Тилли. – Здорово они умеют вот так, без слов понимать друг друга. Даже завидно немного. Интересно, а у меня получится когда-нибудь точно так же понимать кого-нибудь?»

И она пристально уставилась на Оскара.

– Ты… ты чего? – нервно спросил он. – У тебя такой вид… Чихнуть хочешь, что ли?

– Нет. Ничего. Не бери в голову, – покраснела Тилли и продолжила, повернувшись к бабушке и дедушке: – Так вы не ответили на мой вопрос.

– Что ж. Действительно, твоя бабушка – одна из немногих книжных странников, кто может совершать путешествия в сказки, причём официально и безопасно, – не скрывая гордости, ответил дедушка.

– Как это? – спросил Оскар.

– Как вы оба знаете, я работала в Тайной библиотеке в зале картографии, – сказала миссис Пейджиз. – Кроме наблюдения за работой реальных книжных магазинов и библиотек, в мои обязанности входило также отслеживание изменений в самих книжных историях. И я начала исследовать сказки, но затем меня заставили прекратить эту работу… Ну, скажем так, из-за расхождения во взглядах.

Тилли очень озадачили эти слова. Бабушку она знала привыкшей штурмом брать любые преграды и не понимала, что это за расхождения такие во взглядах должны были случиться, чтобы заставить её бросить свои исследования.

– А что случилось потом? Я думаю, у этой истории было продолжение? – настойчиво спросила девочка.

– Давайте об этом в другой раз, – вступил в разговор дедушка. – А сейчас мы уже приехали.

– 3 —
Сл^е_гк^а не в ^с_в^оей ^та_ре^лк_е

На взгляд Тилли, бесконечный поток людей в одинаковых тёмно-синих кардиганах не мог остаться незамеченным для остальных посетителей Британской библиотеки. Однако, несмотря на униформу и громкие перешёптывания, они, казалось, совершенно не привлекали внимания обычных читателей.

– Они принимают их за группу туристов, – объяснил дедушка, пока они проходили через дверь с табличкой «Служебный вход», которая вела внутрь стеклянной, уставленной книгами башни в центре зала Королевской библиотеки. – Люди вообще редко замечают что-либо из того, что не представляет для них интереса. Каким образом, вы думаете, мы прятали от всех столько десятилетий свою волшебную библиотеку? Именно таким – держали её у всех на виду, и никому до нас дела не было и нет.

К неисправному на вид лифту, который спускал книжных странников из главного зала в Британскую Тайную библиотеку, выстроилась очередь. Тилли ожидала, что атмосфера здесь будет такой же мрачной, как в «Пейджиз и Ко», однако в воздухе висел негромкий гул голосов, а вокруг мелькали возбуждённые, полные ожиданий лица.

– Разве все не должны быть опечалены, как мы? – шёпотом спросил Оскар.

– Мы, – ответила ему Тилли, – опечалены потому, что Амелия наш друг. Но, как я понимаю, многие здесь недовольны тем, что она держала в тайне новости про Чока. Так что печалиться им не с чего.

– Но мы… э… на правильной стороне, правда? – промямлил Оскар.

– Стороне чего? – уточнила Тилли.

– Ну, чего бы то ни было, – ответил мальчик. – Потому что здесь явно что-то происходит.

И Тилли с большой неохотой, но была вынуждена признать, что Оскар прав и здесь действительно что-то было неладно. А как только она это признала, в груди зародилась знакомая уже тревога. Чувство сопричастности, которое Матильда испытывала с тех пор, когда впервые обнаружила, что она тоже одна из книжных странников, улетучилось. Теперь девочка ощущала себя во всей этой истории каким-то наполовину вымышленным персонажем. Она принадлежала к миру книжных странников, да, но при этом чувствовала себя отстранённой от него, словно те дети, которые вынуждены жить внутри пластиковых пузырей, потому что больны и могут заразиться от окружающих – она читала о них в одной из книг. Тилли и сама должна была теперь прятаться, заслоняться от всех, оказавшись в самой гуще происходивших в Тайной библиотеке событий, настолько сложных, что она не могла их понять. В голове пробудился тоненький голосок, спросивший, не лучше ли ей было бы никогда не узнать о своей способности путешествовать внутри книг? Зачем ей это надо: быть окружённой непонятными тайнами, ловить на себе подозрительные взгляды, постоянно чувствовать себя не в своей тарелке?

Но несмотря на всё это и невзирая на странную атмосферу, Тилли не могла не восхищаться красотой главного зала с высоко раскинувшимся над головой бирюзовым потолком и широкими деревянными арками.

К ним подбежал библиотекарь и энергично пожал дедушке руку.

– Себ! – обрадовался Оскар, узнав того, кто несколько месяцев назад помогал им с Тилли осваивать азы путешествий внутрь книг.

– Как вы все поживаете? Мистер Пейджиз, миссис Пейджиз, очень, очень рад видеть вас. Привет, Тилли, привет, Оскар, – частил Себастьян, рассыпаясь в любезностях и не в силах остановиться, хотя чувствовалось, что ему есть что сказать, причём что-то очень важное. – Если вы не возражаете, следуйте за мной, Амелия ждёт вас.

И он повёл их, всех четверых, дальше, зыркая на тех, кто внимательно провожал их взглядом. Стены комнаты, в которую привёл их библиотекарь, были покрыты книжными полками, горел камин, распространяя вокруг себя волны тепла, а перед камином прохаживалась Амелия Уиспер, теперь уже бывший Главный библиотекарь. Её длинные чёрные волосы были собраны и заколоты в пучок, эта строгая причёска делала выражение лица женщины менее дружелюбным и тёплым, чем обычно. А ещё, пожалуй, Амелия выглядела сейчас непривычно бледной и словно потускневшей.

– Спасибо, что пришли, – кивнула она.

– Как же мы могли не прийти! – воскликнула бабушка и бросилась было обнимать Амелию, но та остановила её твёрдым движением руки.

– Не надо. Не надо меня жалеть, – сказала она. – Иначе я расплачусь, а только этого мне сейчас недоставало. Кроме того, мне нужно поговорить с вами о вещах гораздо более важных, чем мои чувства. Нас с Себастьяном очень сильно волнует то, что здесь происходит.

– Ещё бы. Нас тоже это волнует, – согласился дедушка. – То, что тебя заставили отказаться от должности, что тебе пришлось выслушать массу бредовых обвинений…

– Нет, я имею в виду нечто более важное, чем это, – перебила его Амелия. – Да, конечно, у меня сердце разрывается от того, что меня решили убрать, но, в конце концов, команда Тайной библиотеки имеет полное право заменить своего капитана.

– Да уж… – пробормотал себе под нос дедушка.

– Но проблема в том, кем они меня заменят. Или, по крайней мере, попытаются заменить.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что не доверяю Мелвиллу Ундервуду. То есть совершенно не доверяю. И думаю, что он многое недоговаривает, когда рассказывает свою историю.

– Но они же его не выберут, я нисколько в этом не сомневаюсь, – заметил дедушка. – Ведь Мелвилл же только-только вернулся неизвестно откуда, и никто не знает, где он был и что делал. Нет-нет, выберут старого Эбенезера, тут и говорить не о чем.

– А вот я в этом не уверена, – возразила Амелия. – Вас не было здесь на прошлой неделе, и вы просто не знаете, что Мелвилл, как только вернулся, развил бешеную деятельность, метался по Библиотеке и всем что-то нашёптывал на ухо. Не знаю, право, о чём именно он говорил, но боюсь, что люди начали ему верить. И я не считаю простым совпадением, что именно после появления Мелвилла блокировщики прекратили ворчать и собираться маленькими группами по углам и начали вести себя более организованно.

– Если позволите мне высказать мнение, – подал голос Себ, – меня, как и вас, мистер Пейджиз, мало волнует то, где столько времени пропадал Мелвилл Ундервуд. Но этого, к сожалению, не скажешь о других. Блокировщики, которые теперь настаивают на том, чтобы именно так их все и называли, превозносят небылицы Мелвилла, потому что счастливы списать на них все нарушения, в которых можно обвинить их самих. Дескать, непредвиденные обстоятельства, которых невозможно ни избежать, ни предусмотреть, и всё такое. Однако, хотя Мелвилл и утверждает, что они с сестрой подверглись внезапному нападению, когда вели свою группу книжных странников через сборник волшебных сказок, это нападение нигде и никем не зафиксировано. Но если группа книжных странников действительно была атакована или потеряна, должна же существовать какая-то докладная, или запись в журнале, или хотя бы чьи-то личные воспоминания об этом в нашем архиве, наконец. Мелвилл утверждает, что не может с уверенностью сказать, какова дальнейшая судьба остальных членов группы, включая его собственную сестру, и никто на него не давит. Неужели это никого не интересует? Как хотите, но мне всё это кажется очень, очень подозрительным.

– Но доказательств-то никаких нет, как я понимаю? – медленно произнёс дедушка.

– В том-то и дело, – признал Себ. – Чтобы подтвердить или опровергнуть его историю, у нас ничего нет: ни доказательств, ни улик, ни свидетельств. Вот мы – группа библиотекарей, архивистов и рассказчиков. Почему нас не волнует то, что о происшествии с группой Мелвилла нет никаких официальных записей?

– Я очень боюсь, что подобные голословные выпады против Мелвилла только выставят нас на посмешище, особенно сегодня, – всё так же медленно сказал Арчибальд. – Как вы думаете, не мудрее ли будет подождать ещё немного и понаблюдать за ним? Я, честно признаться, никогда не испытывал симпатий к Мелвиллу, когда нам приходилось с ним сталкиваться. Правда, мы оба с ним были тогда совсем молодыми людьми.

– Между прочим, он и сейчас молод, – заметила Амелия.

– Ну, это как раз вовсе не удивительно, – сказала бабушка. – Всем нам хорошо известно, что в книгах время идёт по-особому и люди в них стареют медленнее, особенно в волшебных сказках.

– Да, но Мелвилл, если судить по его внешнему виду, вообще не постарел. Ни на день! – возразила Амелия. – Как было ему около тридцати, так и осталось.

– Моя дорогая Амелия, очень легко находить доказательства того, во что мы уже верим… – протянул к ней руку дедушка, но она оттолкнула её.

– Не нужно меня опекать, Арчи. Я не сторонница теорий заговора, я знаю положение дел в сегодняшней Тайной библиотеке лучше, чем вы, и отлично понимаю, что мы в данном случае имеем дело с чем-то бо́льшим, чем нашёптывания и догадки.

– Но дыма-то без огня не бывает, – заметил Себ.

Амелия предпочла его не услышать.

– Здесь происходит кое-что ещё, – твёрдо заявила она. – И с вашей стороны будет мудро всерьёз прислушаться к моим предупреждениям.

– Ты права, – виновато кивнул дедушка. – Прости, я не хотел. Просто мы с Элси очень волнуемся за тебя, ведь ты наш друг и коллега, и мне тяжело видеть, как тебе делают больнее, чем это необходимо.

– Ну, рана-то мне всё равно уже нанесена, – сурово сказала Амелия, глядя прямо перед собой. – Боль мне уже причинили, и я смогу вынести её. Смогу. Но я хочу, чтобы эта боль не была напрасной, и считаю, что пришло время получить ответ на целый ряд вопросов. В последние недели я очень много размышляла над тем, действительно ли я гожусь для роли начальника. И теперь мне стало интересно, хороший ли из меня может получиться бунтарь. Было бы познавательно проверить, хватит ли у меня на это сил. – Тут её застывший взгляд растаял, в глазах замерцал огонёк. – Так вот, если только мне удастся уговорить Себастьяна нарушить некоторые правила…

– Подождите, подождите, не всё сразу, – перебил её Себ, на лбу которого даже пот выступил при одной мысли об этом.