Текст книги "Его Искушение"

Глава 8

Иван Кровавый

Рукой дотрагиваюсь до затылка, нащупываю ушиб. Отдергиваю пальцы и размазываю кровь по подушечкам.

Ухмыляюсь.

Кукла приложила меня знатно.  Рассказать кому, что меня огрела подносом баба – не поверят.

Зацепила. С первой секунды. С первого взгляда.

Встаю и немного неровной походкой направляюсь к бару, должен быть лед и полотенце. Найдя нужное, прикладываю к затылку.

– Чуть череп не проломила, бестия…

Ловлю себя на странном ощущении. Мой законный, желанный трофей по каким-то непонятным причинам сделал ноги.

– Аврора…

Раскатываю на языке.

Красивое имя. Хотя у них у всех витиеватые псевдонимы.

Достаю ноутбук. Набираю пароль и кликаю на файл. Ее досье, которое, как обычно, скинул мне Флауэр. Все, как полагается, только мне всегда было параллельно на инфу подобного рода, а тут захотелось присмотреться.

Нужно понять, что именно я упустил.

Сразу же залипаю на фотке зеленоглазой нимфы. Ее имя ей подходит.  В первую же секунду, как увидел, тело скрутило в желании обладать.

И сейчас внутри все горит огнем.

Потому что лживая девчонка решила сыграть и набить себе цену.

Как натурально дрожала, и глаза… невероятно насыщенные глаза смотрели как-то по-особенному.

Дрянь. Просто первосортная, дорогая продажная шкура. Смазливее остальных.

Странно. Столько мыслей в голове и везде фигурирует зеленоглазая бестия, скрученная в интереснейших позах.

– Нужно закрыть гештальт и разобраться во всем. Может, девчонку и подогнали специально. Нужно проверить все. Я был в отключке, и кто знает, на что эта Мата Хари еще способна.

Растягиваю губы, предвкушая сладость погони, и ударяю кулаком по столу с бешенством осознавая, что впервые эмоции у меня пробудила женщина, решившая продать себя подороже.

Привычен к товарно-денежным отношениям.

Но сейчас пробрало.

– С этой девчонкой что-то не так и я хочу понять, что именно.

Она пробудила интерес.

Рассматриваю кралю и балдею от того, как руки зачесались от желания намотать на кулак ее длинные волосы и наказывать куколку до искр из глаз, до стонов и криков, мять полуголое тело в руках, проводить грубыми пальцами по тонким ребрам и оставлять следы, впиваться зубами и клеймить. Выжигать тавро принадлежности.

Мне реально сносит крышу от понимания, что все эти чувства пробудила во мне опытная девка, успевшая ублажить вагон мужиков до меня…

Нажимаю на прикрепленный файл и открывается видео.

Белокурая красотка позирует в полупрозрачном белье.  Все богатство просвечивает сквозь черную сетку. Кожа как фарфор. Высокая. Точеная. Стройная. Но где надо все округлое. В ладонь просится. Так что подушечки пальцев огнем горят от желания сжать.

Блондинка с бездонными зелеными глазами. Такими яркими и чистыми, как хвойные леса, а на деле…

Раскрепощенная демонесса с лицом неопытного ангелочка.

Диссонанс.

Видео крутится и ловлю слова фотографа:

– Так, руку выше, держи шею, не опускай подбородок. Давай, Аврора. Покажи себя. Больше страсти.

Сцепляю зубы, рассматриваю модель. Куда уж больше. Несмотря на боль в башке, в штанах все приходит в полную боеготовность.

– Это реклама “Линжери”, мне нужна соблазнительница с невинным личиком…

Невинным…

Хмыкаю.

Эта крошка может быть чем угодно, но далеко не невинным цветочком.

– Прикуси губу, да, вот так… Дай мне клубничку…

Звук искажается, и я напрягаюсь, чтобы услышать ответ Авроры, приходится перемотать, пока не вычленяю следующее:

– Хочешь… клубничку… плати…

Порочная. Расчетливая. Стерва.

– Любой каприз за ваши деньги, милый…

Останавливаю запись. Рука, сжатая в кулак, кровит. Осколки нужно вытащить, но я не шевелюсь.

На стопе во весь экран застывший кадр с изображением зеленоглазой блондинки.

Нереальная красота. Нечеловеческая просто.

Но. Знаю, что натуральная.

Терпеть не могу силиконовых кукол.

Фраза отпечаталась в сознании:

 Хочешь… клубничку… плати…

Чертова кукла!

Рвать ее хочется.

Прикрываю глаза и в кулаке ее светлые локоны ощущаю чистым шелком, густым и длинным.

Выдрать бы ей эти волосы.

Продажная шкура.

Выдыхаю.

Перед глазами губы кровавым пятном на белоснежном лице, яркие, как спелая вишня. Закушенные аккуратными зубками.

Этот порочный рот я буду наказывать, как озверелый. За ложь.  За финт, который выкинула. За то, что меня полным идиотом выставила.

Почти повелся на ее невинный взгляд…

Хотел приласкать.

Ну что же. Куколка сама напросилась.

Поднимаю трубку срочной связи.

– Да, босс.

– У меня появились дела. Отмени все.

– Слушаюсь.

Да. У меня появилось одно очень важное дело.

Останавливаю взгляд на точеном лице своей куклы.

– Ну что же, Аврора. Думаю, наша следующая встреча будет незабываемой.

Для тебя.

Глава 9

Аврора

Не понимаю, как ловлю такси, как говорю адрес водителю.  У меня полный шок.

Сижу на заднем сиденье желтой машины и дрожу. Как в бреду ощущаю на своих губах вкус чужого мужчины. Ощущаю его запах на своей коже. И этот аромат… он тяжелый, густой, будоражащий.

Так пахнет опасность, пьянит тягучим вереском, заставляя настороженность просыпаться глубоко внутри.

Вглядываюсь в мелькающие за окном огни города и все кажется, что могучий силуэт русского притаился в каждой тени…

– Прекрати панику, Рора, ты справилась, спаслась, выбралась…

Убеждаю себя, но успокоение не наступает, тело сковывает коркой льда от понимания тяжести содеянного…

И вновь как наяву вижу перед собой потусторонние прозрачные глаза. Изучающий. И… он словно любовался мной, фанатично изучая черты…

Так на меня еще ни один мужчина не смотрел, чтобы прошибало насквозь, прожигало, скручивало от притяжения и желания.

Обоюдного.

Да. Я взрослая девочка и понимаю, что меня притянуло к этому мужчине даже не магнитом, а чем-то мощным, необъяснимым.

Только мы встретились не в тех обстоятельствах, а я не дешевка, чтобы продавать себя. И подобное отношение Ивана – оскорбило.

Спохватываюсь только когда машина останавливается у моего дома, а водитель предлагает оплатить по счетчику.

Настойчиво так. Посылая в мою сторону недобрые взгляды.

Я как-то не расслышала первых десяти обращений.

Бывает. Не каждый день укладываю мужиков в нокаут. Могу и немного рассеянной стать.

Быстро сую купюру смуглолицему черноглазому мужику в шапочке. Бегу к дому. Лифта даже не жду. Взлетаю по лестницам и захлопываю за спиной дверь.

Все тело горит.

Я бы сейчас кричала, билась в агонии и пыталась вычеркнуть случившееся как страшный сон, но… я помню лицо Ивана, когда ударила его тяжелым подносом.

Его нереальные, пронзительные глаза сузились. Он не ожидал от податливой куклы сопротивления…

Вот почему мне удалось провернуть подобное.

Кац был расслаблен. Не ждал подвоха, а такие, как он, явно не прощают предательства…

Мужчина был уверен, что перед ним на все согласная девочка по вызову.

Сомнения становятся подозрением, выхватываю телефонную трубку, которая лежит здесь же в коридоре, и набираю номер.

Плевать, что сейчас глубокая ночь.

Мне нужны ответы и Флауэр их даст. Набираю номер, как вдруг стук в дверь заставляет замереть.

Сердце в груди останавливается, затем бьется о ребра со страшной силой, прогоняя по телу тягучую волну недоброго предчувствия.

И только знакомый голос Ридли с другой стороны двери позволяет, наконец, заполнить легкие кислородом.

– Аврора! Аврора! Открой! Что случилось?! Что произошло?! Ты цела?! Почему не позвонила?!

Из глаз срываются слезы. В голосе Флауэра беспокойство напополам с паникой. Быстро подбегаю к двери и не думая открываю, а уже потом меня оглушает порывистостью поступка.

Пытаюсь закрыть, но меня просто отталкивают. Дверь распахивается и на пороге застывает мой агент в дорогом костюме, ухоженный, лощеный, с неизменным шелковым платком в нагрудном кармане.

А за его спиной возвышаются два мордоворота. Охранники…

Ридли заходит в дом, как-то медленно, неотрывно смотря мне в глаза, и его подручные следуют за ним по пятам.

– Рора… – цокает языком, как змея хвостом трещит, – тц-тц-тц…

Скрещиваю руки на груди.

Кажется, русский пришел в себя слишком быстро.  А я думала, сильно ударила. Нужно было еще несколько раз приложить и попрыгать для надежности…

– Иван приказал доставить к нему беглянку.

Смотрит на меня своими острыми маленькими глазками. Ниже меня на добрых полголовы, но ведет себя так, словно в нем роста три метра.

И меня осеняет. Никто не знает, как именно я сбежала. Что именно сделала!

Ясное дело, что Кровавый никому ничего не докладывает…

Но если бы Флауэр узнал…

Несложно представить, на что он способен, чтобы выслужится перед олигархом.

– Что у тебя произошло с Кацем, что ты учудила, идиотка?!

Как в доказательство моих мыслей выдает вопрос.

Злит его наглость. Он своей самонадеянностью меня и в мирное время бесил, а сейчас и подавно.

Отпускаю свой гнев.

– А ты не знаешь?! Серьезно?! Вот скажи мне, что понятия не имеешь, к кому и зачем меня отправил! – кричу, сжимая пальцы до побелевших костяшек.

Его молчание служит красноречивым ответом, отгоняет все сомнения.

Флауэр знает, на что меня обрек.

Он знает…

В глазах вспыхивают искры. Я никогда не была о нем высокого мнения, но…

Продавать человека…

– Так, Аврора, приводи себя в порядок. Поменяй платье, надень мини, макияж, улыбка на лице. У тебя полчаса. Я жду.

– Ридли, ты с ума сошел?! ТЫ! Ты продал меня! Отправил в роли эскорта, а на самом деле…

– А на самом деле, Аврора, у слова “эскорт” много значений, – прерывает меня надменно. – Ты слилась не отработав, подставила всех нас под удар. Ты даже и близко не представляешь, во что мы все из-за тебя можем вляпаться!

Вглядываюсь в лощеное лицо, словно открываю его для себя заново.  Глаза у него глубоко и близко посаженные, смотрят остро, без малейшей толики сострадания.

– Как же так, Ридли, я столько лет с тобой работаю, как ты мог так со мной поступить?!

Морщится словно лимон надкусил.

– Не усложняй все, Рора. У меня не было выбора. Я сделал все, что мог, но ОН захотел тебя! Кровавому не отказывают! То, что увидел твое фото – чистая случайность, но это не отменяет его выбора. А теперь будь хорошей девочкой и потерпи чуток. Господин Кац щедрый человек, если его не сердить, будешь при бабле и в целостности-сохранности.

Ноги вдруг слабеют, я просто скатываюсь вниз, на пол, ощущая привкус предательства на губах, которые продолжают гореть после поцелуев русского.

– Ты меня продал, Флауэр.

– Не драматизируй. Иван Кац богатый и щедрый мужчина. Любая мечтает к нему попасть, я не шучу…

Мозг взрывается. Я не понимаю слов. Обида обжигает, собрав себя по кускам, проговариваю:

– Ты обманом меня выманил. Я не…

– Это неважно. Ты во временной собственности Каца и будешь свободна, когда он тебя отпустит.

– Что это значит?!  Ты про что вообще?! Ридли, ты сбрендил?!

– Ты попала в его мир. Там свои понятия и законы…

– Глупости!

– Увы, Рора, увы… Кац не простой бизнесмен. Вернее, не только… Договоренность считается исполненной, когда заказчик отпускает исполнителя. Он должен отпустить тебя. По собственной инициативе от него не уйти.

– Ридли, ты в аду гореть будешь! В чане с маслом кипеть, а я приду и посмотрю на это, с попкорном!

– Ты всегда умеешь поднять настроение. От меня ничего не зависело, пойми!

– А если я прессу подключу?! В полицию пойду?! Ты не думаешь о таком раскладе?! Вон одного продюсера уже посадили, весь Голливуд терроризировал!

– Не глупи, Рора. Даже не сравнивай.

Отмахивается рукой, а в глазах страх.

– Ладно, чего уж выбирать слова. Иван Кровавый. Коронованный он… Говорю же. Иные реалии. Он свои понятия с собой привез. Я не знаю деталей. Но прозвище свое – заслужил и его не свалить. Ты просто не дойдешь до прессы.

Жмурюсь. Голова кругом идет, а Ридли продолжает:

– У нас каждая секунда на счету. Не заставляй тащить тебя к Кацу силой. Выхода нет, детка, ни у тебя, ни у меня… Я сделал все, что в моих силах, но он хочет только тебя, а после твоего бегства…

Жует губы. Я только теперь замечаю, что мой агент смертельно бледен, взвинчен и по лбу у него пот градом течет.

– Просто собирайся. Без лишних телодвижений.

– Ты омерзителен, Ридли.

– Волки сыты. Овцы целы. Овцы, если не поняла до сих пор, Рора, это мы с тобой. Будь хорошей девочкой, послушной, и в итоге будешь с кругленькой суммой на счету, а я с репутацией.

Меня пробивает на смех. Дикий. Адский.

– Аврора, прекрати истерику! Это всего лишь бизнес. Ивану Кацу не отказывают. Он выбрал тебя.

– Выбрал…

Повторяю шепотом, и вдруг отчетливо вижу перед собой огромного взбешённого мужчину.

Вытираю слезы с глаз, вспоминая, что натворила.

– Ридли. Волки совсем не сыты, думаю, тебе будет весело…

– Себя в порядок приведи. Пошла! Живо!

Бросаю на агента и его амбалов острый взгляд, поднимаюсь и иду в спальню.

Только оказавшись наедине с собой, накрываю лицо руками.

Флауэр продал меня, как вещь. Куклу. Отдал на растерзание авторитету. Очередная модель, эскорт.

Так получается?!

Именно так думает обо мне Иван и от этого понимания становится слишком жутко.

Я стала той, что ходит по подиуму и демонстрирует нижнее белье, но я никогда не продавала себя!

Всегда подозревала, что у Ридли есть темные делишки, но человек не склонен задумываться о мелких звоночках, пока сам не вляпается.

Иван принял меня не за ту и поплатились в итоге мы оба.

Он своей кровью, которую я вышибла ударом, а я…

Я еще заплачу за то оскорбление, которое нанесла богатому бизнесмену с темным прошлым и настоящим.

Резко поднимаюсь с места.

Страх опутывает клешнями, держит сердце, пытаюсь не впасть в истерику, а перед глазами возникают светлые глаза мафиози.

Его красивое гибкое тело, которое прижало меня к парапету и заставило зависнуть на грани, где под ногами благодушно открывает свои объятия сама бездна.

Жуткое воспоминание и не менее будоражащее. Заставляющее кровь гнать по венам на скорости…

Мне должно быть страшно, ужас должен влиться в каждую пору, сковать меня изнутри цепями и внушить подчинение, но с каждой секундой внутри взрывается сверхновая в желании расцарапать красивое лицо того, кто меня заказал.

Хочу вонзить ногти в его щеку и провести с силой, до крови, чтобы он взвыл, чтобы это мужественное лицо варвара исказила гримаса боли.

А внутри меня все живет его взгляд. Его светлые глаза, смотрящие в неверии.

Он не ожидал от меня удара почти в спину.

Нет. В голову. Зверя вырубают точным ударом, и если бы любой другой умер от подобного или схватил сотрясение, то Иван лишь сломал рюмку, что держал в руке, раскрошил ее на мелкие осколки, и, казалось, не замечая своей собственной крови и боли, смотрел мне в глаза. Безотрывно. Сковав своим взором, в котором читалась звериная тяга и просыпающаяся ярость.

Казалось, в его зрачках затрепетало пламя в тот момент.

Я судорожно втягиваю воздух, чтобы не заорать от страха, потому что такой, как Иван Кровавый, не простит мне этого удара.

Быстро скидываю с себя платье. Шпильки летят в сторону. Не глядя напяливаю на себя короткое платье-сорочку с завязками на плечах.  Сую ноги в чулках в кроссовки, без кошелька и документов, без мобильника…

 Все в сумочке, которая осталась у Ридли.

Не дурак он, далеко не дурак.

Взял в оборот. Лишил всякой возможности выбраться.

Бросаю взгляд в окно и принимаю решение.

– Бежать. Нужно просто бежать.

Глава 10

Открываю окно. Выхожу на парапет. Десятый этаж. Боже. Как мне страшно.

Ветер треплет волосы. Погода продолжает бесноваться. Еще вчера по новостям обещали шторм.

Впервые прогнозы гидрометцентра оправдываются.

Сердце стучит в горле, в глазах слезится. Этот ритм дождя походит на барабанную дробь, которая все усиливается и усиливается.

Я словно качаюсь на волнах, где страх смешивается с решительностью, и делаю свой шаг в бездну, отметив, что если я пройду по узенькому выступу несколько метров, то мои старания будут вознаграждены старой ржавой пожарной лестницей…

– До которой нужно еще добраться.

Прикусываю губы. Отдаюсь во власть стихии, которая рвет подол моего коротенького платья, бьет по голым ногам и заставляет терять координацию.

Сжимаю зубы. Столько лет училась ходить по линии и держать равновесие, что и сейчас смогу.

Не дамся я им. Не дамся! Не стану безвольной куклой в руках Ивана Кровавого.

Сильный ветер бросает прядь в лицо, хлещет моими же волосами по щекам, и я прилипаю к холодному бетону и фокусируюсь на заветной лестнице.

Позволяю телу прийти в движение. Делаю короткий шаг, совсем крохотный.

– Не смотри вниз, Аврора. Просто не смотри вниз!

Повторяю про себя, и опять вижу необыкновенно светлые глаза Кровавого. Они подобны трясине, взглянув в них один раз, ты уже не можешь выбраться.

Вытягиваю дрожащие пальцы. Меня бьет озноб, делаю крошечные шажки.

Приближаюсь к заветной цели шаг за шагом и вдруг глаз цепляется за черную пустоту. Голова кружится, кроссовок скользит по мокрому выступу. Нога соскальзывает, сердце замирает в груди и мир переворачивается. В панической атаке кажется, что через крохотную миллисекунду я сорвусь, упаду…

– Нееет…

Ногти впиваются в стену, все тело деревенеет, и я просто чудом возвращаю себе равновесие.

Спиной вонзаюсь в бетон, прирастаю к нему, дрожу.

Зарядивший ливень бьет по лицу, уносит мои слезы, делает их незаметными…

Сердце отбивает ритм дождевых капель в груди. Открываю рот и дышу глухо, надрывно. Я чуть не сорвалась…

Странно, что последним моим воспоминанием в этом случае были бы потусторонние белесые глаза…

Бросаю взгляд на заветную лестницу, которая во тьме выглядит серой. Вот он – мой спасательный круг. Мне бы только добраться…

Одежда мокнет, липнет к телу, холодные капли заставляют дрожать. Мне холодно, зябко стоять на высоте под ливнем и ветром…

Пальцы проходятся по каменным выступам, молитва срывается с губ. Страх сковывает, прогоняет ледяную волну, колет осколками, прикусываю губу и моргаю быстро-быстро, чтобы капли не мешали видеть мой узкий путь по выступу.

Боюсь оторвать руку и стереть мешающую воду с лица.

Мне дает силы и гонит вперед только гнев, злость и желание утереть нос всем, кто решает вершить судьбы, не спрашивая. Выпрямляюсь. Настраиваюсь.

– Линия, Аврора! Рисуй невидимую линию и ступай ровно по ней. Подиум – это канат, по которому ты должна пройти иногда резко, агрессивно, как тигрица, иногда проплывая подобно ундине… Отрабатывай! 

Крик Марго из прошлого подстегивает, и я вырисовываю свой путь, вышагиваю с поднятой головой. Уверенно.

Шаг. Еще шаг. И еще один. Стук сердца в ушах и непоколебимая уверенность в том, что справлюсь.

Сделаю все, что смогу. Не сдамся.

Шаг. Еще шаг.

Наконец, хватаюсь за холодный металл, буквально падаю на лестницу, вбиваюсь в нее всем телом и рыдаю от облегчения, зажав зубами указательный палец.

Просто выпадаю из реальности, до скрюченных пальцев вцепившись в прутья.

– Где она?! Найти!

Слышу крики, видно, Ридли высунулся из окна в поисках беглянки, но я не видна за выступом.

Я бы сейчас с радостью фак показала Флауэру, но руки заняты…

Остается только мысленно…

Очередной крик агента подстегивает. Убираю с лица улыбку. Начинаю спуск.

Эту лестницу давно должны были демонтировать, хорошо, что припозднились. Аккуратно ставлю ноги, чувствуя адреналин и триумф, но радоваться получается недолго.

На последней ступени понимаю ужасное – чертова лестница заканчивается на уровне второго этажа…

Вот здесь меня ударяет пониманием, что это слишком высоко, сжимаю зубы.

Мерзкий скрежет режет слух и лестницу шатает из-за сильного порыва ветра.

Ледяные стрелы пронзают тело, я зависаю, держась за последнюю балку, вишу, не решаюсь раскрыть руки.

Понимание, что от удара я могу переломать себе ноги, мешает отпустить чертову железяку.

Пальцы сковывает.

Долго не продержусь, а самой их разжать боязно.

Шансы есть. Можно сгруппироваться при падении…

Осматриваюсь, насколько позволяет мое зависшее состояние, внизу асфальт, а до мусорных баков далеко, не допрыгнуть.

Если бы хоть один был прямо под лестницей, я бы смогла в него упасть и мусор бы смягчил удар.

Всяко лучше, чем прыгать на голый асфальт.

Кусаю губы, понимая весь ужас того, что произойдёт через считанные мгновения. Пальцам больно. Кожу печет. Долго не выдержу. Не смогу.

Запрокидываю голову, смотрю вверх, где небо во всю беснуется, превращаясь в бесконечную серую хмарь.

И почему-то думаю, что такой необыкновенный цвет глаз у того, кому меня обещали…

По щекам льет то ли дождь, то ли слезы…

– Не продержусь…

В руках боль с каждым мгновением становится нестерпимой.

Мышцы дрожат. Плечи простреливает резкая вспышка.

– Вот и все, Аврора, вот и все…

Пальцы теряют чувствительность. Немеют.

Я все-таки соскальзываю и с приглушенным криком “Уиии” лечу вниз…

Жмурюсь, забывая обо всем вообще. Сгруппироваться? Три раза ха.

Я не ниндзя, чтобы уметь упасть правильно…

Вот ты и набегалась, Аврора, вот и все…

Свербит неприятная мысль, и несмотря на то, что полет должен длиться секунду, мне как-то хватает времени, чтобы со скоростью молнии подумать свои интересные мысли.

Жду, что сейчас мою не самую тяжелую тушку расплющит об асфальт, но этого не происходит.

Меня ловят, больно сдавив ребра, и я обмякаю в чужих грубых руках, не решаюсь открыть глаза, пока, наконец, рядом не слышится злющий голос Ридли.

Здесь, между зданий в подворотне, он кричит благим матом, не сдерживаясь, уверенный, что никто нас не услышит.

– Идиотка! Дура набитая! Ты же могла покалечиться! Если бы сдохла, я бы остался в долгу у Кровавого!

Вскидываю взгляд в сторону вопящего агента и почему-то не удивляюсь, что по факту он о себе, родимом, беспокоится, а не о моих возможных увечьях.

– Не психуй так, папочка, инфаркт схлопочешь, а я хочу, чтобы ты живехоньким до суда дошел!

Зря я, наверное, провоцирую Ридли. Стоит только подумать, как щеку обжигает от сильной пощечины, и я прикусываю губу, чтобы перетерпеть боль.

– Довела! Держи ее! – командует одному из своих охранников, и я начинаю сопротивляться. Царапаюсь и бьюсь, как дикая кошка. Кричу.

Со мной не церемонятся. Скручивают и связывают. Моей же шелковой лентой, которой я обычно подвязываю волосы.

– Разоралась!

Рявкает Ридли, достает из нагрудного кармана платок и заталкивает мне его в рот, пока два мамонта держат меня за локти.

Обездвиженная, лишенная малейшей возможности на сопротивление, с самодельным кляпом во рту, я все равно трепыхаюсь в руках своих конвоиров.

– Хватит, Аврора! Поранишься! Прекрати!

Вопит Флауэр, протирает пот со лба рукой, глаза у него горят как при припадке.

– Ты выбора мне не оставила! Я не хотел всего этого, Рора! Хватит! Просто подчинись.

Никогда!

Отвечаю, но вместо ответа хрип. Рот забит. В ответ дикий взгляд Ридли и приказ телохранителям:

– В машину ее.

 Спустя мгновение переговоров по наушникам в подворотню заезжает белоснежный ролс Ридли.

Меня заталкивают внутрь, но так как я не намерена легко даваться, сопротивляюсь, больно ударяюсь лодыжкой об открытую дверь.

– Рора. Хватит!  Одумайся. У нас нет выбора. Либо я привезу тебя Ивану, либо мы все дружной компанией пойдем на корм рыбам. С Кровавым не шутят! Ты даже близко не понимаешь, что учудила и как нам всем это разгребать!

Бросаю ненавидящий взгляд на Ридли, который устраивается на переднем сиденье.

Даже сейчас. В таком ужасающем состоянии я понимаю, что он напуган до икоты.

Кто же этот Кац, раз Флауэр перед ним шестерка. Мой агент совсем не последний человек в мире моды, у него действительно есть имя, открывающее все двери, а он сейчас растерял всю свою надменность и высокомерие.

Никогда его таким не видела…

И именно страх, и некий пиетет окружающих перед Иваном, настораживает и меня…

Не Флауэра мне нужно сейчас бояться, совсем не его, а русского, упоминание о котором заставляет подобных мужиков перевоплощаться в дождевых червей или жуков-навозников, не знающих, в какую щель забиться, чтобы их не задавили отполированным каблуком дизайнерской обуви.

Дороги из-за дождя почти не видно. Откидываю голову на удобное кожаное кресло и наблюдаю звездное небо, которое демонстрирует белоснежная обивка крыши ролсика.

Переливающиеся точки во тьме салона действительно смахивают на веселых светлячков, которые проплывают по небу салона и на самом деле совсем не отвлекают от мыслей.

И все-таки до конца я не верю в то, что со мной происходит – реальность.

Еще несколько часов назад я была моделью с именем, я принимала участие в показах для мировых брендов, снималась для лучших журналов, а сейчас…

Щипаю себя за запястья и шиплю сквозь кляп во рту. Проклятая тряпка душит и не дает нормально дышать. Никогда не думала, что буду вот так вот жевать платок Ридли, чтоб ему икалось!

Припомню я ему это. Когда-нибудь за все ответит!

Мысль зажигается и гаснет, оставив после себя странное томление в ноющем животе.

Изо всех сил борюсь с паникой, сажусь ровно и выпрямляю плечи. Не плачу, пальцами вцепляюсь в кожу, проговариваю молитвы. Все время царапаю свои руки, чтобы не потеряться в ужасе всего того, что происходит.

Справлюсь. Все равно. Не покажу, как мне на самом деле боязно.

И все равно не могу забыть, как застыла в его руках на самой грани.

Жуткое воспоминание и не менее будоражащее. Заставляющее кровь гнать по венам на скорости…

Страх все же опутывает клешнями, держит сердце, и я пытаюсь не впасть в истерику.

Кац не простит.

Он накажет за мой поступок. Может, он привык карать. На этом завязан его авторитет, а я оскорбила его мужское достоинство. Судя по ощущениям, весьма впечатляющее, кстати…

Такого, как Иван, наверное, никто в нокаут не посыл и еще после этого не убегал.

Думаю, мне удалось его шокировать.

Бедовая ты, Аврора.

Что Кровавый со мной сделает?

На что способен хищник с задетым самолюбием?