Текст книги "История одной собаки"

История одной собаки
Анна Колмагорова

© Анна Колмагорова, 2017

ISBN 978-5-4485-4155-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История одной собаки

I

Первое, что я ощутил, когда появился на свет, это прохладу и простор. Мне больше не было тесно и тепло. Моя мама тут же начала тыкать меня носом и вылизывать. Рядом возились мои братья и сестры. Когда я, ведомый инстинктом, оказался у мамы под животом и попробовал вкусное горячее молоко, на душе стало гораздо спокойнее. Наевшись от пуза, погрузился в сладкий сон. Это был первый день моей жизни. Я родился последним.

Наша мама была обычной дворнягой среднего роста. Рыжая короткая шерсть с черными подпалинами играла на солнце, одно ухо стояло, а другое висело, что придавало ей особое обаяние. Взгляд был такой выразительный и мудрый, что некоторые люди считали должным обязательно поговорить с ней о чем-то важном так, как будто она могла им ответить. И она их слушала. И всегда это было по-разному. Когда местный дядя Вася выходил во двор на лавочку в хмельном настроении и принимался рассуждать о своей трудной жизни, Жучка, так звали мою маму, сочувствующе поскуливала и иногда вздыхала. Но если во дворе веселилась толпа ребятишек, Жучка быстро подхватывала заводную компанию и вливалась в общую игру. А вот когда добродушная бабушка Марья Ивановна возвращалась с магазина, умная собака встречала ее сидя столбиком на задних лапках. Жучка знала, что этот трюк забавляет пенсионерку и та в благодарность обязательно угостит её чем-нибудь вкусненьким. В общем, наша мама была очень умной собакой и знала подход к людям. За это её любил весь двор.

Шли дни. Мы взрослели. Мои ушки стали лучше слышать, глазки стали видеть, а носик учился распознавать разные запахи. Мама грела нас по ночам, а днём всё чаще удалялась или просто лежала в стороне, наблюдая за щенячьей вознёй. Жучку любили и кормили всем двором. Но нас по-прежнему радовало вкусное сытное мамино молоко. Однажды я был сыт и мне совсем не хотелось спать. Рядом дремал братишка. Видимо ему что-то снилось, потому что он поскуливал и неуклюже перебирал лапками. От скуки я взял его ухо зубами и потянул, брат невольно проснулся. Сначала он был недоволен, но азартная игра его увлекла и мы стали бороться. Люди наблюдали за нами и умилялись, сравнивая наши кряхтения со звуками медвежат.

Вскоре я стал замечать, что маминого молока не хватает, чтобы насытиться. Из-за чувства голода плохо спалось и не было настроения. Новые запахи будоражили сильнее, чем раньше. Так пахла еда, которую люди оставляли для Жучки. Изучая непонятную массу в миске, я увлёкся и нечаянно залез в неё носом. Пришлось облизываться. Часть массы попала на язык и появилось совершенно невероятное ощущение нового вкуса. Теперь моя мордочка намеренно полезла в миску, чтобы испытать этот вкус снова и снова. И вот оно простое щенячье счастье! Я снова сыт и смог крепко заснуть. Мои братья и сёстры тоже быстро раскусили, что вкусно накормить может не только мама, но и чудесная миска. В нашей маленькой стае наступила гармония.

С каждым днём мы становились сильнее и крепче. Научились деловито облаивать прохожих, радоваться людям, которые приносили еду, выходить из логова, чтобы обследовать территорию. Мы меньше спали и больше проводили время за играми. К нам в гости стали приходить разные люди. Они брали нас, щупали, осматривали, о чём-то рассуждали. После каждого такого посещения на одного из нас становилось меньше. Сегодня я смотрел как девочка, в сопровождении своей мамы, уносит на руках мою сестрёнку, ласково поглаживая ее по голове. Теперь нас осталось двое: я и мой брат. Жучка не кидалась вслед и не запрещала людям забирать своих детей, но и нас она не бросала.

Это утро стало особенным. Марья Ивановна пришла нас покормить, но не одна. С ней был пожилой мужчина с внуком. Мальчик, улыбаясь белоснежной улыбкой, показал на меня пальцем. Дед пригляделся и одобрительно кивнул. Я ни о чем не подозревая сидел и почесывал задней лапой ухо. Жучка пристально следила за людьми, но не вмешивалась. Мальчик взял меня на руки и засунул за пазуху. Этим солнечным утром я последний раз видел свою маму. В дырку между пуговицами я видел, как меняются пейзажи, потом услышал рёв мотора автомобиля и меня куда-то повезли…

II

Всю дорогу я проспал. Мы приехали поздно вечером и сразу зашли в дом. Мне постелили коврик у двери и поставили миску с молоком. Насытившись, я сел и огляделся. Это был старый деревянный дом с русской печкой, кружевными занавесками на окнах и вязаными половичками. Несмотря на всю простоту чувствовался домашний уют. Незнакомые запахи волновали, но из-за усталости очень хотелось спать. Я свернулся калачиком и уснул. Примерно в четыре утра мои глаза открылись. Было темно. Я съёжился от того, что не хватало рядом тёплого бока мамы. И братишки рядом не было. Стало так грустно и страшно в незнакомом месте. Инстинктивно голова запрокинулась вверх и я протяжно завыл. На кровати заворочался дед Егор. Его терпения хватило минут на пять, после чего он проснулся и прикрикнул на меня. От испуга я всем тельцем прижался к коврику, но чувство тоски было сильнее и тихий скулёж непроизвольно вырывался из груди. Скрипнула кровать мальчика, он развернулся ко мне и начал шёпотом подзывать. Хоть и было страшновато, но я, робкой походкой, чуть приседая, подошёл к тянущимся детским рукам. Кирюша поднял меня и спрятал рядом с собой под махровым одеялом. Стало так же тепло и спокойно, как когда я лежал под боком у Жучки. Это был первый шаг со стороны мальчика, когда я понял, что мы подружимся.

– Кирюха, испортишь собаку, – вместо доброго утра проворчал дед. Мальчик лукаво посмотрел на дедушку и сладко потянулся. Затем бодро вскочил с пастели и побежал умываться. Я лежал на краю кровати, спрыгнуть с такой высоты не решался. Солнышко осветило всю комнату, за окном щебетали птицы. Кирюша подхватил меня одной рукой, другой ловко засунул себе в рот кусок хлеба и, взяв кружку молока, выскочил на улицу. Усевшись на крыльцо, он отлил в миску пол кружки вкусного белого напитка и отпустил меня. Пока я лакал молоко, мальчик тоже принялся завтракать, при этом внимательно разглядывая меня. Внешне я был очень похож на маму, только в отличие от нее, у меня оба уха смотрели вниз. Скрипнула дверь, на пороге показался дед. Он присел рядом с внуком и тоже не сводил с меня глаз.

– Придумал, как назовешь? – деловито поинтересовался дед. Кирилл прищурился и еще раз глянул на меня.

– Дунай его будут звать, – вынес вердикт мальчик.

– Хорошее имя, Дунай, – согласился дед.

Тем временем я уже доел и принялся изучать местность. Вокруг избы было еще несколько построек и все это хозяйство обвивал плетёный забор. А за забором виднелись высокие деревья, покачивая величаво макушками на ветру. Заинтересовавшись запахами я глубоко вдохнул воздух и, взяв след, пошел в сторону сарая. Ворота были открыты. Когда я заглянул туда, на меня посмотрели два больших глаза очень большого существа. Его ноги были увенчаны копытами, а с шеи свисала пышная грива. Я так и замер, не зная, чего ожидать. Конь пронзительно заржал, напугав меня до смерти, и я помчался к единственному защитнику – Кирюхе. Мальчик рассмеялся, приободрив меня поглаживанием, и пошел в сторону моего обидчика. Идя за ним следом, я казался смелее и начал облаивать великана, изо всех сил показывая, что я его не боюсь. Но конь, которого звали Гром, не обращал на меня ни какого внимания, безмятежно жуя своё сено. Кирилл налил ему ведро воды и пошел дальше. Следующими новыми знакомыми оказались курицы. Теперь они испугались меня. Я пришёл от этого в бешеный восторг и со звонким лаем помчался вдогонку. Но веселье продлилось недолго. Из курятника вышел важный крупный петух, расправил крылья и с боевым настроем кинулся на меня. Его клюв одарял меня мощными ударами и я, поджав хвост, снова побежал за защитой к своему Кирюхе. Мальчик заливисто смеялся, мне даже стало обидно. Он прогнал прочь важного петуха.

В этот день я познакомился еще с козой Зорькой и кошкой Муркой. Они тоже не оказали тёплого приёма и я решил пока держаться поближе к мальчишке. День полный впечатлений вымотал меня и, от души поужинав, я растянулся на своём коврике. Проснувшись ночью, уже намерено подойдя к кровати Кирюхи, я завыл. Знакомые руки подняли меня и укутали рядом с собой под одеялом.

III

Прошло полгода. Я вытянулся, ушки стояли торчком, лапы стали крепче. За это время мне стало всё знакомым и родным. Дедушка Егор работал лесничем. Его внук жил с ним, потому что был сиротой. Несколько лет назад родителей Кирюши не стало из-за несчастного случая и с тех пор его воспитанием занимается дедушка. Когда я познакомился со своим лучшим другом, ему было четырнадцать лет. И вот теперь мы неразлучны. Больше всего мне нравится, когда Кирюха берет меня с собой в лес на обход. Бродя по извилистым тропинкам, мы частенько встречаем белок, бурундуков, зайцев, разных птиц. Кирилл обычно путешествует верхом на Громе. Когда я устаю, он поднимает меня в седло. Первое время это пугало, но потом я привык. И Гром тоже больше на меня не фыркал. Мы стали дружной командой.

Однажды, гуляя по лесу, мы услышали треск веток. Ветер принёс резкий запах, от которого шерсть на загривке встала дыбом. В нескольких метрах от нас вышел медведь. Он смотрел янтарно-жёлтыми глазами и мы не знали чего ждать. Гром тропотал на месте, явно нервничая. Мои инстинкты подсказывали, что надо бежать, но я не мог бросить друзей. Встав грудью перед конём, я принял боевую стойку и стал угрожающе рычать. Конечно, при своём росте и весе мне было не одолеть страшного зверя. Но иначе поступить просто не мог. Кирюха шёпотом успокаивал коня и одновременно давал ему команду медленно пятиться назад. Вместе с ними пятился и я, не спуская глаз с медведя. Расстояние между нами медленно увеличивалось. Похоже, что косолапого хозяина тайги это тоже устраивало. Убедившись, что мы не собираемся нападать, медведь вальяжно развернулся и пошел в противоположную от нас сторону. Сердце колотилось в бешеном ритме. Наша троица перевела дыхание и отправилась в сторону дома.

Дед Егор узнав о наших приключениях, приковал ко мне взгляд.

– Хороший пёс, Дунай. Никогда тебя в беде не оставит. Молодой, а сообразил, что нужно делать.

– Дунай самая лучшая собака, дедушка! Он меня с полуслова понимает, – восторженно ответил мальчик.

Не обращая внимания на разговор деда и внука, я дремал, вытянувшись на крыльце дома. Жизнь казалась такой безмятежной. Мог ли я тогда подумать, сколько нас еще ожидает впереди трудностей и что скоро всё переменится. А случилось это перед первым снегом. Дедушка Егор заболел. Он не вставал с кровати, тяжело дышал, закатив глаза. Кирюха быстрее обычного подседлал Грома и лихо впрыгнул в седло. Я как обычно собрался его сопровождать, но мальчик строго скомандовал мне ждать его дома. Несмотря на жуткое волнение, я не смел ослушаться. Сорвавшись с места в галоп, мой хозяин быстро скрылся из вида. Его не было несколько часов. Вдруг послышался рёв автомобиля. К дому подъехала машина скорой помощи. Из нее вышли люди в белых халатах, Кирюха и ещё какой-то мужчина. Все зашли в дом. Я кинулся встречать хозяина, но мальчик не обратил на меня ни какого внимания. Видно было, что что-то не так. Куда делся Гром?! Почему все суетятся?! Из-за чего мой мальчик так изменился?! Я не мог ответить на эти вопросы. Через несколько минут двери открылись и на каталке вынесли дедушку. Его погрузили в машину. Незнакомый мужчина остался стоять на крыльце.

– Дунай, я скоро вернусь, – впопыхах сказал мне Кирюша и тоже сел в машину.

Я хотел было ринуться бежать за машиной, но незнакомец успел схватить меня за ошейник. С этой минуты всё изменилось. Мои так сильно любимые дедушка и мальчик исчезли, а совсем чужой человек остался. Я был растерян…

IV

Прошло три дня. Во дворе хозяйничал мужчина, которого звали Иван. Он кормил, поил и ухаживал за животными. Незнакомые люди привели обратно Грома, но он тоже был невесел. Чувствовал, что чужие руки задают корм, резкий запах Ивана раздражал. Конь недовольно прижимал уши при малейшем приближении человека. Я без всякого участия наблюдал за происходящим. От тоски по родным людям у меня совсем пропал аппетит. Иван присаживался передо мной на корточки, что-то рассказывал и уговаривал поесть. Но я только отворачивал морду от миски с едой. Едва закрыв глаза, представлял, что вот открывается калитка и во двор заходит мой Кирюша, сияя белоснежной улыбкой, а за ним абсолютно здоровый дед Егор. Чувство, что мне нужно отправляться искать хозяина, не покидало меня. Но куда идти?! Ведь я никогда не покидал двор без мальчика…

А тем временем в районной больнице боролись за жизнь дедушки Кирилла. Мальчику некуда было идти, поэтому он ночевал прямо на лавочке в коридоре больницы. Врачи сочувствовали ребёнку, но делать было нечего. Кирилл и плакал и объяснял, что нельзя ему в приют, что у него в лесу хозяйство и что Дунай его ждёт вместе с другими животными. Но суровые взрослые в строгих костюмах твердили лишь то, что ребёнок не должен жить один посреди леса, не положено и всё тут. Все сопротивления были бесполезны. Еще одним ударом для мальчика стало то, что ближайший приют находится в пятидесяти километрах от районного центра и что он не сможет навещать дедушку. Весь в слезах Кирилл сел в машину и его повезли в детский приют для детей сирот.

Первые дни в приюте для всех самые тяжёлые. Пугало неизвестное будущее, новые правила и запреты, пугало абсолютно всё. Кирюхины мысли всё время путались. Он думал про дедушку, любимого Дуная, про избушку среди леса, которая стала ему домом. Мальчик очень сильно тосковал. Он перестал улыбаться, ни с кем не разговаривал. Прошла неделя, другая… Ежедневные звонки в больницу стали обыденным делом. Но день за днем в трубке телефона слышалось, что всё без изменений, надо ждать. Кирилл уговаривал воспитателей свозить его навестить дедушку хоть на пол часика, но получал стабильно отказы под разными предлогами. Перед сном мальчик разговаривал с Дунаем. Он просил его дождаться, вспоминал их прогулки по лесу, неожиданную встречу с медведем, вечерние посиделки за чаем в компании любимого деда и, всхлипывая, засыпал.

Спусти пару недель, после исчезновения хозяев, я понял, что не могу больше ждать, поднялся, подошёл к калитке и неуверенно выглянул за неё. В памяти чётко отложилось направление, в котором большая машина увезла деда с внуком. Но тут же перед глазами всплыл образ медведя, от чего меня передёрнуло. Страх оказаться одному в лесу был сильным, но тоска по мальчику была еще сильнее. Я оглянулся, посмотрел на Грома и, как бы мысленно сказав ему, что ухожу, выбежал за калитку. Конь замотал головой, затопал ногами, но не смог ни чего сделать. Снег словно белое покрывало расстилался по тайге. Это было новое явление для меня. Я привык, что всё новое мне помогал познавать мой друг и хозяин, но его рядом не было. Пришлось полагаться только на себя. Чутьё подсказывало, что нужно придерживаться широкой дороги, что именно по ней ехал автомобиль. Уже стемнело, а вокруг по-прежнему лес. Я устал, нашёл кочку повыше и по суше, свернулся калачиком и уснул. Ночью всё менялось: запахи, звуки и даже ощущения. К тому же я первый раз спал не дома. А дома хорошо. Прижмешься боком к тёплой русской печи, а из нее слышно потрескивание дровишек. Проснувшись от холода, я продолжил свой путь. Через два дня изнуряющего бега показался просвет, это была окраина леса. Подушки моих лап были разбиты, очень хотелось есть, я сильно похудел. Примерно ещё через километр появились дома. Измотанный, уставший, наткнувшись на детскую площадку, я залез под горку и уснул.

V

В приюте началась подготовка к Новому году. Воспитатели собрали всех детей в актовом зале, чтобы обсудить сценарий, распределить роли и обязанности. До праздника был целый месяц, но взрослые убеждали, что нужно показать всё на высшем уровне, потому что будут какие-то важные спонсоры. Кирилл забился в дальний угол, лишь бы его не заметили. Настроение у него было совсем не праздничное. После собрания мальчика вызвали в холл и сообщили, что к нему приехал гость. Это был Иван.

– Здравствуйте, дядя Ваня, – быстро затараторил Кирюха, – Вы были у дедушки? Есть новости? Как там Дунай? Ну, не молчите же…

– Привет, есть хорошие новости. Твоему деду стало лучше, хоть и медленно, но он пошёл на поправку.

– Как здорово! – у мальчика навернулись слёзы, – А Дунай? Как он?!

– Прости, парень, но тут я тебя порадовать не могу. Сбежал твой Дунай около месяца назад ещё.

Кирилл молча опустился на лавку. Улыбка сползла с его лица. Он не мог понять, почему его лучший друг ушёл, где он сейчас, что вообще произошло.

– Он нас отправился искать, – тихо произнёс мальчик дрожащими губами.

– Кирилл, ты прости меня, мне ехать надо. Я ведь только на денёк в посёлок за продуктами приехал, пополнить, так сказать, запасы. А остальные в порядке. Даже Гром стал ко мне добрее, привыкает потихоньку.

– Да, дядя Ваня, идите, конечно. Спасибо, что заехали к дедушке. До свидания.

Мужчина понимающе похлопал Кирюху по плечу и растворился в дверях. Мальчик оделся, вышел во двор и прильнул к сетчатому забору. Он понимал, что Дунай молодой пёс и ему трудно будет найти дорогу к нему, но всё-таки надеялся, а вдруг, вот сейчас, его верный четвероногий выбежит из-за угла с заливистым лаем.

Я бродил по улицам. За проведённое в посёлке время я нашёл себе несколько ночлежек и сообразил, где можно хоть изредка кормиться. Конечно, главной целью по-прежнему было найти хозяина. Сначала мне ни как не удавалось понять, что делать. Шёл туда, куда глаза глядят. Но однажды по улице пронеслась машина скорой помощи, на которой, как мне казалось, увезли моих людей. Я побежал за ней из-за всех сил, но не смог догнать. И так продолжалось каждый раз, когда мне встречалась похожая машина. Как-то раз я свернул на новую для меня улицу. Перебирая лапами по липкому снегу шёл, пока не упёрся в забор. Подняв голову, я обомлел! Передо мной было здание с парковкой, на которой стояло сразу несколько машин, которые я искал. Хотя бы одна из них должна быть именно той, что нужна мне. Обнюхав все машины, я обратил внимание на двери в здание. Люди, которые входили и выходили, были одеты по-разному, но многие из них были в белых халатах. Теперь я был уверен, что пришёл туда куда нужно. Конечно, в помещение меня не пустили. Оставалось только занять выжидательную позицию. Теперь моим пристанищем стала прибольничная парковка. Вглядываясь в лица прохожих, я старался не пропустить деда Егора и Кирюху.

Кирилл теперь большую часть времени проводил во дворе. Он пристально вглядывался вдаль и вздрагивал от каждого услышанного лая собаки. Но быстро приходил в себя, понимая, что Дунай лает совсем не так. Недавно, Кириллу удалось поговорить по телефону с дедушкой. Это было лучшее, что случалось за последнее время. Дед Егор хорошими темпами пошёл на поправку и пообещал внуку, что скоро заберёт его из приюта. Кирилл не стал рассказывать о пропаже Дуная, чтобы не волновать дедушку. Решил, что ему еще нужно окрепнуть после болезни.

Как-то, во время очередной прогулки, к Кириллу подошла девчонка пятнадцати лет. Она кокетливо крутилась вокруг мальчика, но он даже головы в её сторону не повернул, продолжая вглядываться далеко за пределы забора.

– Что ты там всё время высматриваешь, – не выдержала она.

– Тебе то что, – буркнул Кирюха.

– Да ни чего. Только если бы ты мне рассказал, что не так, я могла бы тебе помочь.

– Ну, конечно, – не поверил Кирилл и, развернувшись, пошёл в спальный корпус.

– Я могу тебя вывести от сюда, но не надолго, правда могу, – крикнула в след новая знакомая.

– Как это возможно? И ругаться не будут? – с сомнением спросил Кирюха.

– Не будут. Моя мама директор этого приюта. Могу договориться. Кстати, меня Оля зовут, – воодушевилась бойкая девчонка.

Так у Кирилла появился друг, а точнее подруга. Конопатая девочка с рыжими волосами оказалась неутомимой болтушкой, но и слушательницей была благодарной. Кирюха рассказал я свою историю с того момента как Дунай стал членом их семьи и до сегодняшнего дня. И подружка не подвела. Каждый день, отпрашивая Кирилла на пару часов в день, они гуляли по улицам. Ребята болтали обо всём подряд. Кирилл стал ждать этих прогулок, как глоток свежего воздуха. Ему нравилась компания конопатой девчонки.

VI

Живя на парковке, я выучил всех водителей и врачей, которые, то уезжали, то приезжали на машинах скорой помощи. Некоторые из них подкармливали меня, некоторые не обращали ни какого внимания, но были и такие, кому я не нравился. Однако жизнь стала сытнее и даже теплее. Иногда сторожа пускали погреться или водители приглашали в гаражный бокс разделить с ними трапезу. Всё бы ничего, но Кирюху с дедушкой пока найти не удалось.

Наступило утро. Солнышко пригревало так ласково, что я непроизвольно крутился, подставляя то один, то другой бок, согреваясь после морозной ночи. Услышав знакомый присвист усатого водителя, я радостно побежал к нему, зная, что меня покормят. Преследуя ароматный пирожок, я забежал в гараж и ворота захлопнулись.

– Ну вот, смотри какой пёс, – сказал усатый водитель своему приятелю, – Охранять двор тебе будет. Толковый парнишка.

– Эй, пёсик, иди ко мне, – начал подманивать меня незнакомец.

Я подошёл и почувствовал приятное поглаживание по голове, почёсывание за ушами. Видно было, что это добродушный человек, поэтому я ни как не напрягался. Неожиданно по голове проскользнула веревка, упала на шею и затянулась. Я ринулся в сторону, но незнакомец крепко держал другой конец верёвки и не давал мне уйти.

– Ну, всё, всё, успокойся, не обижу, – тихонько начал он со мной разговаривать.

– Да ничего, привыкнет, – поддержал его водитель.

Несмотря на все мои прыжки, скачки, лай до хрипоты меня насильно засунули в уазик и захлопнули дверь. Ну как же они не понимали, что мне нельзя отсюда уезжать, я чувствовал, точно знал, что надо быть здесь. Но вновь послышался рёв автомобиля, я улёгся и тяжело вздохнул. Улицы и дома за окном сменились просёлочной дорогой, увенчанной с обеих сторон широкими полями. Не знаю, сколько прошло времени, но мы вновь въехали в какую-то деревушку. Мужчина аккуратно открыл дверь и быстро намотал на руки верёвку, поэтому мне не удалось вырваться из плена. Насильно меня поместили в вольер. Я бегал из стороны в сторону, лаял, прыгал на сетку, но всё было бесполезно. Мне было неизвестно где я и что со мной будет дальше. Мог ли я тогда знать, что всего через пару минут после того, как меня погрузили в машину, на крыльце больницы показался дед Егор. Его выпустили на первую прогулку. Выйди он чуть раньше, то непременно заступился бы за меня, но, увы, эти пару минут оказались роковыми.

– Ты правда веришь, что Дунай мог добраться до сюда?, – осторожно спросила Оля Кирилла во время очередной прогулки.

– Верю. Дунай особенная собака. Я не знаю, как это объяснить. Если бы ты хоть раз заглянула в его глаза, то поняла бы какой он, мой Дунай, – распылялся перед девочкой Кирюха.

Они шли среди маленьких деревянных домиков. Улицы уже украшали к Новому году. Атмосфера праздника передалась и ребятам. Они всю дорогу шутили, смеялись, играли в снежки. Вдруг послышался душераздирающий и пронзительный вой собаки. Мальчик встал как вкопанный.

– Что случилось? – спросила Оля.

– Это Дунай. Точно он. Я слышал, как он выл, когда был маленьким, но я чувствую, что это он, – забеспокоился Кирилл.

Кирюха начал вертеться как волчок, пытаясь разобраться с какой стороны раздаётся звук. Примерно определив направление, он побежал со всех ног. Оля едва поспевала за ним. Вдруг вой прекратился. Куда бежать дальше? Ребята заглядывали за все заборы. Но всё безуспешно. В приют опаздывать нельзя, потому что больше не выпустят. С поникшей головой Кирилл вернулся обратно. Оля утешала его, говоря о том, что завтра они туда вернутся. Договоришься о завтрашней встрече, друзья попрощались.

VII

Мужчину, который привёз меня к себе, все звали Петрович. Он очень пытался со мной подружиться. Но я был не приклонен. Меня никогда не держали взаперти, я не знал что такое вольер. Проводя всё время в попытках выбраться из этой ловушки, мой организм устал и истощился. Я страшно похудел, а когда уставал грызть сетку и копать деревянный пол, выл без остановки. Соседи стали ругаться с Петровичем. Ему ни чего не оставалось, как только выпустить меня. Открыв двери вольера, он и глазом не успел моргнуть, как я выскочил и метнулся к калитке. Петрович понимающе глянул на меня и, пожелав счастливого пути, отворил последнюю преграду. Я бежал такой счастливый, но недолго. Вскоре мне стало понятно, что место вокруг меня абсолютно незнакомо и куда бежать вновь неизвестно. Сбавив темп бега, я принялся изучать местность.

На следующий день Кирилл и Оля встретились в условленное время. Они практически бегом добрались до того места, где накануне слышали вой Дуная. На этот раз ребята не просто заглядывали за заборы, но и спрашивали местных жителей о рыжей собаке с чёрными подпалинами. Одна женщина указала на дом Петровича. Кирюха начал тарабанить по калитке изо всех сил. Вышел мужчина и вопросительно посмотрел на детей.

– Собака, у вас вчера выла собака, где она? Можно на нее посмотреть, – сбивчиво начал объяснять Кирюха цель своего визита.

– Была собака, да сплыла. Убежал вчера окаянный. А в чём дело? – не сразу понял Петрович.

– Как убежал? Куда? Как он вообще к вам попал? – чуть не плача заваливал вопросами мальчик.

– Привёз я его с соседнего посёлка, бегал там бесхозный, думал приживётся. А он ни в какую. Пришлось отпустить, он и дал дёру.

Кирилл повесил голову. Развернулся и побрёл в сторону приюта. Оля поблагодарила Петровича за информацию и догнала своего приятеля.

– Кирюх, ну не переживай ты так. Зато ты знаешь, что он здесь. Он сумел выйти с тайги и самостоятельно протянул столько времени. А тут мы его найдём. Наша деревня не такая уж и большая.

– Ты права. Мы его обязательно найдём.

Зайдя на территорию приюта, мальчик снял вязаную варежку и закрепил её на заборе.

– А это ещё зачем? – удивилась девочка.

– Если Дунай будет проходить здесь, он учует мой запах, – объяснил Кирилл подруге.

До Нового года оставалась всего неделя, когда на пороге приюта появился дед Егор. Как же Кирюха был рад! Он так крепко обнял дедушку, что тот закашлялся.

– Ну что, внучок, собирайся, поедем домой, – заулыбался во весь рот Егор Степаныч.

– Конечно, конечно, сейчас, – быстро бросил мальчик в ответ и побежал в свою комнату за вещами.

Обратно Кирилл вышел уже не в таком хорошем настроении.

– Понимаешь, дедушка, Дунай где-то здесь. Как же мы его найдём, если сейчас уедем?

– Мне сказали, что он убежал. Прости, дружок, но нам надо возвращаться. Иван итак уже долго нас подменяет. Мы будем периодически возвращаться сюда, Бог даст, найдётся, – посочувствовал дед внуку.

Но делать было нечего. Кирилл попрощался с Олей. Татьяна Николаевна, директор приюта и одновременно Олина мама, прониклась дружбой ребят. Она подарила Кириллу телефон, чтобы они и впредь могли поддерживать общение. Дед и внук сели в машину и их повезли домой.

Увидев родной двор и избушку среди леса, Кирилл вздохнул с облегчением. Наконец-то он и дед Егор снова оказались дома. Они сделали обход по двору. Все животные были рады возвращению хозяев, особенно Гром. Для полного ощущения счастья не хватала рядом любимого Дуная. В грустные минуты Кирилла поддерживала неутомимая болтушка Оля. Друзья часто разговаривали по телефону.

VIII

Я практически сдался. Повесив голову и пошатываясь от слабости, неспешно брёл в никуда. Только вдруг отдалённо ветерок донёс до боли знакомый запах. Рассекая носом воздух, я пошёл в ту сторону, откуда потянулись ниточки воспоминаний. Подойдя к сетчатому забору и обнюхав варежку, мне стало очевидно, что эта вещь моего друга и хозяина Кирюхи. Оглядываясь то в одну, то в другую сторону, я не понимал, куда идти дальше. Усевшись рядом с находкой, мне оставалось только ждать. Прошло несколько часов. Холод отнимал и без того последние силы. Я свернулся калачиком. Снежные хлопья присыпали меня всё больше и больше так, что я становился похож на снежную кочку. Мои глаза закрылись, почти в бессознательном состоянии я вспоминал Кирюху…

31 декабря Оля собиралась в гости к Кириллу. Дед Егор договорился с её мамой, чтобы девочка погостила у них недельку. Кирюха каждую минуту бегал к окошку, с нетерпением ожидая приезда подруги. Послышался рёв уазика. Мальчик быстро натянул тёплую фуфайку и выскочил на улицу. Оля радостно махала рукой через лобовой стекло, приветствуя приятеля. Машина остановилась, девочка ловко выпрыгнула из неё и кинулась обнимать друга.

– Привет, а у меня для тебя сюрприз, – кокетливо произнесла Оля и открыла боковую дверь уазика.

Какого же было удивление Кирилла, когда из машины показалась морда Дуная. Что тут началось. Верный пёс без устали вилял хвостом, облизывал Кирюхино лицо, пропитанное слезами. Мальчик и гладил и обнимал своего четвероногого приятеля. Даже дед Егор прослезился от такой трогательной встречи.

Когда все прошли в дом, Оля рассказала, как замёршего Дуная нашли под забором приюта возле той самой варежки. Как его отогрели, накормили. Как Татьяна Николаевна договорилась со служебным автомобилем, чтобы Олю с Дунаем привезли к Кириллу и Егор Степанычу. Все и плакали, и смеялись, и весь дом был переполнен смехом и шутками.

Вот так я встретил свой первый Новый год. И как же хорошо, когда все дома. Поглядывая на счастливые лица своих хозяев, мне впервые на душе стало так спокойно. Я растянулся возле тёплой русской печи и дремал, но всё равно иногда поглядывал одним глазком, а все ли здесь, все ли на месте. Но теперь мне точно известно, что если мой хозяин потеряется, я его обязательно найду…