Текст книги "Святитель Николай Сербский"

Возвращение на Жичскую кафедру

В июне 1936 года владыка Николай вновь направляется в Жичскую епархию – одну из старейших и крупнейших в Сербской Церкви. При нем епархия переживает настоящее возрождение. Обновляются многие древние монастыри, строятся новые храмы. Предметом особых забот стал для него имеющий неоценимое значение для Сербской Церкви и истории Жичский монастырь. При владыке Николае в обители принимали русских эмигрантов, один из которых, отец Харитон, даже стал его духовником.

Стараниями владыки Николая в Жичском монастыре развернулась активная реконструкция с участием известных специалистов и архитекторов: были построены церковь святителя Саввы с народной трапезной, кладбищенская церковь с колокольней, новый епископский корпус и многие другие постройки, большая часть из которых, к сожалению, погибла при бомбардировке монастыря в 1941 году.

Надо сказать, что со времен учебы в Санкт-Петербургской духовной академии святитель Николай искренне любил Россию и глубоко сочувствовал трагедии нашей страны. Однако в этот период его жизни русофильство святителя приняло совершенно особую форму – он не только принимал у себя в епархии русских эмигрантов, но и одним из первых заговорил о необходимости прославления семьи последнего Российского императора в лике святых: «Наступает время, и настало уже, когда воинство живых русских святых от святого Владимира, святого Серафима и до последних новомучеников, с царем-мучеником во главе, возвестит небу и земле, что народ русский заново рожден в страданиях, снова кровию освящен, преображен Христом и готов помочь всему миру» [15]. Слова святителя были очень смелыми – в то время общественное мнение склонялось к «нерешительности» и «безволию» последнего русского царя.

Но владыка Николай был уверен, что его долг, как серба, свидетельствовать о тех жертвах, которые принесла Россия, отстаивая свободу и государственность Сербии. Он говорил об этом так: «Посмеем ли мы когда-нибудь забыть, что русский царь с детьми своими и с миллионами собратьев своих пошел на смерть за правду сербского народа? Посмеем ли умолчать пред небом и землею, что наша свобода и государственность стоят России больше, чем нам? Мораль мировой войны, неясная, сомнительная и с разных сторон оспариваемая, являет себя в русской жертве за сербов с евангельской ясностью, несомненностью и неоспоримостью» [15]. Святитель не только словесно свидетельствовал о необходимости канонизации царской семьи – по его благословению в Жичском монастыре не стене трапезной был устроен иконописный образ царя-страстотерпца Николая II.

Политическая и общественная катастрофа, случившаяся в России, сильно огорчала святителя, между тем политические нестроения начинались уже и на его родине. Почва для них была подготовлена итогами Первой мировой войны. После распада Австро-Венгрии, согласно мирным договорам, часть славянских земель отошла к Сербии – и в результате было образовано Королевство сербов, хорватов и словенцев. Сразу же после этого сербские войска вошли в Черногорию. Таким образом несколько разных народов: сербы, хорваты, словенцы, черногорцы, македонцы, боснийцы, венгры и албанцы – стали гражданами одного государства. Их объединяла языковая общность и разделяло все остальное – на протяжении веков на Балканах тлели межнациональные и межрелигиозные конфликты, подогреваемые извне турками и австрийцами.

Владыка Николай относился к объединению столь разных народов в одном государстве скептически. Вот что напишет он впоследствии: «Югославия представляла собой для сербского народа величайшее недоразумение, жесточайшие корчи и самое постыдное унижение, какое он когда-либо испытал и пережил в своем прошлом» [13]. Действительно, общая государственность не разрешила эти конфликты, а лишь затенила их. В 1929 году Королевство сербов, хорватов и словенцев было официально переименовано в Королевство Югославия, стремившееся стать вровень с ведущими европейскими державами.

Чаянья югославской элиты привели к тому, что правительство Милана Стоядиновича, желая упрочить свое положение в Европе, подписало 25 июля 1935 года конкордат с Ватиканом, дававший огромные преимущества Католической Церкви, которая ставилась, таким образом, в привилегированное положение по сравнению с другими конфессиями.

Святитель Николаи с матерью

Сербская Православная Церковь во главе с патриархом Варнавой воспротивилась ратификации конкордата. Святитель Николай был одним из вернейших сторонников патриарха Варнавы и решительным противником конкордата, который он считал вероотступничеством. Богомольческое движение, созданное владыкой, также присоединилось к протестам епископата против заключения конкордата.

Борьба против ратификации конкордата продолжалась более двух лет. К 1937 году противостояние достигло своего апогея. 19 июля в Белграде прошел крестный ход, собравший церковных людей со всей Сербии. Поначалу мирный крестный ход перерос в кровопролитные столкновения с полицией, разгонявшей его участников по приказу властей. Святитель Николай в открытом письме министру внутренних дел Корошцу обвинил полицейских в превышении своих полномочий и жестоком разгоне мирного народного шествия.

Николай Велимирович посещает публичное служение в Кралево в конце 1930-х гг.

В результате страна разделилась на два лагеря и скупщина (парламент) отказалась ратифицировать конкордат. Эта была победа Сербской Православной Церкви, но победа, расколовшая общество. Владыка Николай осознавал всю трагичность сложившейся ситуации, но ничего не мог поделать.

Епископ Николай в окружении детей в Жиче. Страстная пятница 1940 г.

В предвоенные годы святитель, предчувствуя грядущие потрясения для всей Европы, усилил свою духовную деятельность. Он молился, проповедовал, занимался благотворительностью, став для народа, называвшего его «святой дека» (святой дедушка), образцом архиерея.

Вторая мировая война

Огромный авторитет, которым пользовался святитель Николай, не позволил ему целиком погрузиться лишь в церковные дела. По благословению патриарха Гавриила он вынужден был активно заниматься и политическими проблемами. Так он вместе с патриархом выступил против заключения Югославией пакта с гитлеровской Германией. Впоследствии это сыграло роковую роль в жизни святителя.

Николай Велимирович в Жиче в 1940 г.

6 апреля 1941 года Германия начала войну против Югославии. После бомбардировок первых дней Югославии был нанесен серьезный ущерб. Сильно пострадал и Жичский монастырь, где в то время жил святитель. Когда германские войска вторглись на территорию Югославии, владыке Николаю предложили бежать из страны, но он предпочел остаться. После оккупации Югославии святитель по личному приказу Гитлера был сразу же посажен под домашний арест.

Епископ Николай и немецкий солдат в Любостине

После установления оккупационного режима немецкие офицеры стали приезжать в Жичу, проводить обыски и допросы владыки Николая. Его подозревали в шпионаже в пользу Англии. Несмотря на то, что прямых улик сотрудничества владыки с англичанами найдено не было, немцы заставили его подать прошение в Священный Синод об освобождении от управления Жичской епархией. Вскоре это прошение было удовлетворено.

12 июля 1941 года владыка Николай был переведен в монастырь Любостиню, где провел почти полтора года. Период затвора в Любостине стал для владыки Николая довольно плодотворным в творческом отношении. Невольно освободившись от административных обязанностей, он занялся литературно-духовной деятельностью. Он писал здесь настолько много, что постоянно возникала проблема с поиском бумаги.

Даже будучи официально на покое, святитель не оставлял своей паствы. В Любостинский монастырь к нему приезжали священнослужители. Они информировали его о положении дел и получали от него инструкции и распоряжения. По поводу этих визитов святителя Николая неоднократно вызывали на допрос. На немецких комендантов производил большое впечатление тот факт, святитель имел немецкий орден за восстановление в 1935 году кладбища немцев, погибших в Первой мировой. Оккупанты всячески пытались перетянуть владыку Николая на свою сторону и склонить к сотрудничеству, но он отказывался идти на компромиссы.

Особой скорбью для святителя во время пребывания в Любостинском монастыре стало известие об арестах и расстрелах в Кралево. Несмотря на официальный запрет покидать Любостинский монастырь, он с риском для жизни добрался до города и лично обратился к немецкому коменданту, сказав: «Вы стреляете моих чад в Кралево. Теперь я пришел к вам, чтобы вы убили вначале меня, а потом уже моих чад. Тех, кто находится у вас в заложниках». [13]

Подобные поступки святителя Николая сильно раздражали оккупационные власти. И в середине декабря 1942 года его перевезли в монастырь Войловица около Панчево на северо-западе Сербии. В той же обители находился в заключении и патриарх Сербский Гавриил.

Режим пребывания на новом месте был намного суровей. К узникам была приставлена постоянная охрана, окна и двери были постоянно закрыты, запрещалось принимать посетителей и почту. Немцы опасались, как бы четники[2]2
  Четники – участники монархического и националистического партизанского движения.


[Закрыть] не организовали операцию по освобождению святителя Николая. Раз в месяц для встречи с заключенными приезжал капитан Майер, отвечавший за религиозные вопросы и контакты с Сербской Патриархией. Немцы открывали церковь и разрешали совершать Божественную литургию только по воскресеньям и праздникам. Присутствовать на богослужении могли только заключенные.

Несмотря на строгую изоляцию, известие о нахождении в монастыре владыки Николая быстро разнеслось по округе. Жители окрестных сел неоднократно пытались попасть в обитель на богослужение, но этому препятствовала охрана.

В Войловице владыка Николай не оставлял своих трудов. Он взялся за редактирование сербского перевода Нового Завета, выполненного в свое время Вуком Караджичем. Обеспечив себя наиболее авторитетными переводами Нового Завета на других иностранных языках, он приступил к работе вместе с иеромонахом Василием (Костичем). Этому труду были посвящены почти два года пребывания в Войловице. В итоге обновленная редакция Нового Завета была закончена. Помимо исправления Нового Завета владыка исписывал целые тетради различными поучениями, стихотворениями, песнями, которые он посвящал разным духовным лицам и дорогим его сердцу людям.

От тех дней сохранились написанные владыкой Николаем в одной тетради «Молебный канон» и «Молитва Пресвятой Богородице Войловачской», куда впоследствии добавились написанные в Вене «Три молитвы в тени немецких штыков».

В сентябре 1944 года, получив очередной отказ от сотрудничества, немцы отправили владыку Николая и патриарха Сербского Гавриила из Войловицы в концентрационный лагерь Дахау. В лагере их держали в отдельном здании с усиленной охраной.

Несмотря на привилегированное положение – архиереи не голодали, не подвергались физическому насилию, имели возможность заниматься духовным творчеством – атмосфера в лагере была настолько тяжелой, что святитель Николай временами готов был впасть в отчаяние. Впоследствии он говорил духовным чадам: «Всю жизнь, что осталась мне, отдал бы, если только это можно, за один час пребывания в Дахау». [9, с. 89] Таким сильным было его горение в молитве, ощущение близости Божией. В лагере владыка Николай пишет книгу «Сквозь тюремную решетку», в которой призывает христиан к покаянию, размышляет о том, за что Бог попустил людям столь страшные бедствия.

В эмиграции

8 мая 1945 года узников Дахау освободила 36-я дивизия американской армии. В то же время в Югославии, освобожденной советскими войсками, был установлен социалистический режим. Во главе государства стал коммунист Иосиф Броз Тито.

Момчило Джуич и епископ Николай Велимирович в Словении в 1945 г.

Известному своими монархическими и антикоммунистическими убеждениями святителю Николаю путь на родину был закрыт. В социалистической Югославии владыку объявили сотрудником оккупантов, его имя и труды были под запретом.

Некоторое время святитель скитался по Европе, не зная где приклонить голову – в то время большая часть православных стран оказалась под властью коммунистических режимов. Он ненадолго посетил Англию, где встретился с лишенным трона королем Петром Карагеоргиевичем.

В конце концов в 1946 году владыка Николай принимает решение переехать в США, где была сильная сербская община. Живущие в Америке сербы радушно приняли святителя. Здесь он смог продолжить церковную и общественную деятельность. Кроме того, он наконец получил возможность продолжить свои духовно-литературные труды. В это время им были написаны «Жатвы Господни», «Земля недостижимая», «Единый Человеколюбец», «Первый Закон Божий и Райская пирамида».

Вскоре Сербский святитель стал известен и другим православным общинам Америки. Несмотря на ухудшение здоровья, владыка Николай находил силы для миссионерской деятельности и церковной работы, путешествовал по просторам США и Канады, ободряя малодушных, примиряя враждующих и научая истинам евангельской веры и жизни многие ищущие Бога души. В США владыка Николай преподавал в семинарии святого Саввы в монастыре Либертвилль, в академии святого Владимира в Нью-Йорке, в русской Свято-Троицкой семинарии в Джорданвилле.

Кроме того, он старался, насколько это возможно, помочь сербским монастырям и некоторым знакомым на родине, посылая скромные посылки и пожертвования.

В Сербии также не забывали владыку Николая, соотечественники следили за деятельностью святителя за границей, сожалея, что такой светоч не может вернуться на родину. Его творения читали и размножали, пересказывали и запоминали надолго.

Последние годы жизни и кончина

С 1951 года святитель Николай поселяется в русском Свято-Тихоновском монастыре в Саут-Канаане, в Пенсильвании, и становится преподавателем Свято-Тихоновской семинарии, где читает лекции по догматическому и пастырскому богословию. Студенты семинарии и насельники монастыря чтили святителя как отца, а он отвечал им искренней любовью.

Святитель Николай благословляет маленького ребенка во время своего визита в Лондон в начале 1950-х гг.

Все свободное от работы в семинарии время владыка Николай посвящал научным и литературным трудам, которые представляют собой самую выдающуюся и богатую сторону его деятельности во время пребывания в Америке. Именно здесь лучше всего проявились данные ему от Бога таланты: широта знаний, ученость и трудолюбие. Он писал много, постоянно и по различным вопросам. Его перо не знало отдыха, и часто случалось так, что он одновременно писал несколько работ. Святитель оставил богатейшее литературное наследие.

В Свято-Тихоновской русской семинарии. Пенсильвания, США

Осенью 1955 года скончался ректор Свято-Тихоновской семинарии епископ Иов. Преподавательская корпорация избрала его преемником владыку Николая. Он был утвержден в этой должности и это вызвало резкое неприятие в Сербской Церкви в Америке. Его подозревали в желании сменить церковную юрисдикцию. Эти сплетни очень огорчили святителя: несмотря на долгое пребывание в эмиграции, он оставался горячим патриотом и верным сыном Сербской Церкви.

18 марта 1956 года рано утром в воскресенье, святитель отошел ко Господу. За день до своего упокоения он отслужил Божественную литургию и причастился Святых Христовых Таин.

Из монастыря святителя Тихона тело отца Николая было перенесено в сербский монастырь святого Саввы в Либертвилле и 27 марта 1956 года похоронено около алтаря храма в присутствии большого количества сербов и других православных верующих из всех уголков Америки. В Сербии известием о кончине владыки Николая во многих церквях и монастырях звонили колокола и служились поминовения.

Святые мощи и почитание

Святитель Николай Сербский отошел ко Господу 18 марта 1956 года. Из монастыря святого Тихона его тело было перенесено в Либертвилльский монастырь святого Саввы и погребено там с южной стороны алтаря. Похороны владыки Николая прошли 27 марта. На погребение святителя собралось множество православных со всей Америки.

Один из почитателей святителя, Иован Контич, произнес следующую речь:

«Закрыл ты усталые очи. Навеки. Лежишь в простом деревянном гробу, под пестрым покрывалом, сотканным заскорузлой рукой крестьянки. Таким же покрыла тебя мать, когда ты появился на свет. Ныне, в конце пути, – как в начале. Завет. Сколь высоко поднялся ты. Словно гора. В жизни и в смерти. Не потому, что на голове твоей митра. Носили ее многие и до тебя, а прошли незаметно, словно будни в году. Так пройдут многие и после тебя. Ты исполин, потому что ты – владыка Николай.

На мраморном лице твоем – отпечаток покоя и мира вечного. Ты уплатил долг Богу и своему народу. С тех пор как ты возмужал, ты отдал им всякий час и день жизни. Благоплодно. Потому лицо твое так блаженно…

Саввы Неманича ты ниже. И только его. Схож с ним скромностью и мученичеством. Он сгорел после телесной смерти. Ты – при жизни. Ты был учителем народа сербского, как и Савва. Потому ты к нему ближе всех.

Ты не водил войска в сражения, как святитель Петр Цетиньский, но провожал их с крестом и молитвой. Из боя в бой, чрез победы к славе. За свой сербский народ твердо стоял ты и пред лицом Божиим. Твой народ никогда не отнимал чужого. Он защищал очаг и имя. Потому ты всегда имел дерзновение в речи и молитве за свой народ. Петру ты подобен.

Ты не вел свой народ физически, спасая его от завоевателей, как патриарх Арсений Чарноевич. Ты просвещал его, чтобы он сам мог принимать судьбоносные решения. Духовно ты вел свой народ, как никто другой до тебя. «Лучше временно оставить дом, но сохранить веру в Бога, Правду и Свободу», – говорил ты. Мы слушали тебя. Ты шел с нами. До Голгофы. Потому ты равен Арсению.

Мудростью, дарованною от Бога и приобретенною бессонными ночами, ты равен Владыке Негошу. Всех остальных на голову выше.

Проповедями мудрыми, оратор славный, ты превзошел всякого черноризца, от возникновения имени сербского и доныне. В них ты уже давно переступил границы своей страны и далеко шагнул в христианский мир. Потому ты Николай Златоустый.

Тень твоего огромного величия была тяжела. Мелкие в твоей тени не были даже заметны. Когда люди со слабым зрением долго смотрят на солнце, они слепнут. Потому они должны были держаться от тебя как можно дальше. Прости им!

Учитель сербский, припади ко Господу и моли Его, да дарует в каждом веке по одному сыну, тебе подобному. И будем мы богаты. И духом сильны». [9, с. 109–110]

Могила святителя Николая в Либертвилле, штат Иллинойс, где покоились его мощи с 1956-го по 1991 г.

* * *

Почитание владыки Николая как святого началось практически сразу по его кончине. Чтили святителя православные Америки, но не менее чтили его и на родине. В Леличе ежегодно совершались массовые поминовения святителя. Инициатором совершения ежегодного парастаса по владыке Николаю стал иеромонах преподобный Иустин (Попович) из Челийского монастыря, проповедовавший о значении святителя и для сербского народа, и для всей Православной Церкви.

Религиозные торжества в Леличе серьезно раздражали власти социалистической Югославии, официальной идеологией которой был атеизм. В средствах массовой информации святителя называли «еретиком», «мракобесом», «масоном», английским и немецким «шпионом», «колаборантом» и даже «врагом народа». Но это не уменьшало народного почитания святителя, напротив, к нему обращались в скорбях и болезнях – и получали просимое. Существуют, хотя пока еще не упорядоченные, свидетельства многих благочестивых людей, которые на себе лично или на своих сродниках ощутили чудесную и благодатную помощь, полученную от святого владыки Николая.

Паломники поклоняются мощам до их перезахоронения. 12 мая 1991 г.

Первой прославление святителя Николая Сербского в начале 80-х годов XX века совершила Русская Зарубежная Церковь. Несмотря на то, что Русская Зарубежная Церковь тогда пребывала в расколе, это прославление с воодушевлением было воспринято в Сербии. И уже в 1987 году по инициативе епископа Шабачско-Валевского Иоанна состоялось прославление владыки Николая (Велимировича) как местночтимого святого Шабачско-Валевской епархии.

Встал вопрос о перенесении мощей святителя в Сербию. Из-за противодействия властей решение этой проблемы затянулось на несколько лет. Лишь в 1990 году Архиерейский Собор под председательством патриарха Павла принимает постановление, которое гласит:

«Просить Их Преосвященства епископа Жичского Стефана, епископа Шабацко-Валев-ского Лаврентия, епископа Восточно-Американского Хризостома и епископа Топлицкого Митрофана, наместника Его Преосвященства епископа Средне-Западно-Американского, осуществить организацию перенесения мощей блаженно-упокоенного епископа Жичского Николая из Свято-Саввского монастыря Либертвилля в его храмзадушбину в родном селе его Лелич». [1, с. 77–78]

Подготовка к перенесению мощей заняла около года. Мощи святителя были извлечены из гроба, в котором находились целых тридцать пять лет при Свято-Саввском монастыре в Либертвилле. Сербы из Америки и Канады величественным богослужением в Либертвилле достойно, хотя и с заметной печалью из-за расставания, проводили святого Николая. Около саркофага, покрытого трехцветным сербским флагом, собралось множество сербов. Церковный публицист Антоние Джурич произнес прощальную речь:

«Под этим роскошным небом, в сем святом храме, пред образом твоим святым, владыко, днесь кланяюсь благоговейно и молитвенно, как и заутра, благодаря милость Божию, надеюсь поклониться в Отечестве, в гордом Леличе, долго, смиренно и терпеливо тебя ожидающем.

Вижу: приготовили тебя в дорогу, путник и путеводитель рода своего. Знаю: проводят тебя мирно и благочестиво твои честные, прямые и благородные сербы, туда, где оставалось сердце твое, ибо здесь, в Либертивилле, в Америке, вдали от родины было лишь твое бренное тело, а душа твоя взращена и воспитана в колыбели Православия, рождением и заветом предана Господу Богу.

Знаю, владыко, что ты терновым венцом был увенчан. И знаю, сколь на тебя клеветали, сколько тебя осуждали. Судили тебя враги рода твоего, но, помилуй Боже, судили тебя и твои сербы. Судили тебя, поборника свободы, вернейшего хранителя Свято-Саввского завета и непоколебимого защитника Сербства. Осуждали тебя, владыко, а ведь ты наряду со святителем Саввой – соль и хлеб глубинной сербской духовности и чистейшей сербской этики, столп родолюбия и честной миротворец зачастую пребывающих в раздорах братьев.

Однако знал ты лучше нас, что неправда невечна, ведал ты, что вечна единственно лишь Истина. Был ты унижен пред людьми, но возвышен пред Богом. Был ты сломлен болью о порабощенной Отчизне… Замело все пути к свободе, правде, истине. Пресечены наши духовные и национальные корни, отравлены почти все источники нашего исторического сознания. Более глубокого падения нельзя было и помыслить.

Утаивали правду о тебе, владыко, – даже и в тот час, когда перестало биться твое сердце, едва кое-где церковный и монастырский колокол огласил, но и то потаенно, приглушенно всхлипывая, – как бы не достигло до сильных мира сего, и тебя и народ твой злобно угнетавших. Одни лишь сердечные и мудрые монахи из Врачевшницы, что в глубине гороломного Рудника, прикровенно, благодаря добрым людям, послали за море синее горсть освященной земли из твоей Жичи, уверены, что чужбина не будет твоим вечным домом.

И вот пришел и столь долгожданный день. День, что запомнится, день, что полюбят, подобно как любят Отчизну. День, напоенный слезой радости, исполненный молитвой и благодарностью Господу Богу.

День, в который на Родину возвращаешься, владыко. А Родина – не кусок земли убогой и голой, это наши плодородные поля и зеленые луга, это виноградники, что деды наши насадили, а руки потомков растили. Родина – это наши заливы и заповедники, берега наших рек, это свежие утра и нежные закаты, когда слышна песня земледельца. В слове «родина» слиты все желания и все мысли, все надежды и все опасения, все радости и заботы. Родина для серба – его жена-мученица и его дети, часть его души и плоти, кровь его, раны неисцельные, это его мать-вдовица, старушка-хранительница очага сербского, каждую вечерю слезами орошенного, праздники наши, наши клятвы и молитвы… наша надежда и вера, что правда побеждает и что всякому насилию придет конец.

Гроб с мощами святителя Николая в монастыре Лелич

И вот, владыко святой, пришел конец насилию! Возвращаешься на Родину. Целая Сербия, та непокорная, завтра будет на коленях перед тобою. Будут и те, что еще вчера попирали наше народное знамя и наших знаменосцев. Падут на колени и те, что тебя судили! И те, кто сегодня к Богу обращаются, – вчерашние безбожники, убившие в себе Бога, а после молотами старавшиеся убить Бога и в своих противниках. К сознательности сегодня призывают те, кто десятилетиями держали без сознания род твой, Владыка. И к рассудительности зовут те, что твой народ лишали ума. О братолюбии сегодня говорят те, кто давно с братьями рассорились и братьев предали. На милосердие сегодня надеются те, кто были самыми немилосердными даже к своим самым близким…

Прости им, владыко, и молись Богу об их прозрении и спасении душ их». [9. с. 128–130]

* * *

ВО мая 1991 года мощи святителя Николая были, наконец, перенесены в Сербию. Мощи святителя в Сурчинском аэропорту встречал Патриарх Сербский Павел вместе с присутствовавшими архиереями, священством и монашеством.

Первоначально мощи святителя были положены в храме святого Саввы в Белграде. За время пребывания мощей в Белграде множество народа пришло поклониться святителю. Затем мощи святителя Николая были перенесены в Жичскую обитель – и вновь толпы народа собрались приложиться к ним. Наконец, мощи достигли места своего упокоения – храма святителя Николая Чудотворца в Леличе. С этого времени Лелич становится новым местом паломничества.

Церемония канонизации в соборе Св. Саввы. Белград, 24 мая 2003 г.

В Леличе мощи владыки Николая были омыты и переоблачены в новые епископские одежды – омовение и переоблачение мощей совершил епископ Рашско-Призренский Артемий с помощью протосингела Иоанна Радосавлевича. Затем мощи святителя поместили в новую раку, где они пребывают и поныне.

Паломники поклоняются святым мощам Николая Велимировича в соборе Св. Саввы. Мощи были доставлены в Белград из Лелича для церемонии канонизации. Белград, май 2003 г.

Ежедневно к мощам святителя стекается множество паломников. Над мощами владыки Николая читаются молитвы о болящих и иных страждущих, которые прибегают за помощью, совершаются молебны, поются тропари.