Текст книги "Академия Галэйн. В погоне за драконом"

Анна Минаева
Академия Галэйн. В погоне за драконом

1

Однокурсники шумели, сжимали в руках зачётки, улыбались.

О чем переживать, ведь баллы уже проставлены, а впереди два с половиной месяца свободы? Разве только о том, как веселее и беззаботнее провести это время.

Прохожие с удивлением поглядывали на толпу студентов, которые громко обсуждали планы на сегодня, а потом чуть тише говорили о том, чем хотят заняться этим жарким и таким долгожданным летом.

Я спрятала синюю прямоугольную книжечку в сумку и вздохнула.

Да, второй курс остался за спиной, это не могло не радовать. Не скажу, что моя будущая профессия была именно тем, чем я хотела бы заниматься, но, учитывая то, как я выбирала место для поступления, это и не удивительно. Я сильно сомневалась, что в этом городе кому-то понадобится специалист по реконструкции и реставрации архитектурного наследия. Но это и не важно. Голодной я точно не останусь.

Да и в любом случае думать об этом пока рано. Впереди ждало жаркое лето, а прямо перед носом виднелся парк аттракционов, где мы всем потоком решили отдохнуть после последнего экзамена.

– Ирка, ты чего такая кислая? – Марина легонько толкнула меня локтем под ребра. – Закрылись же! Радоваться надо! Представляешь, мне же предки тачку дадут на лето за все пятерки. Ух, оторвемся!

Девушка поправила длинные светлые волосы, достающие до поясницы, и подмигнула, пытаясь меня приободрить.

– Давай рванем в выходные на озеро, – предложила она. – У моего парня такой брат, – Марина закатила глаза. – Тебе понравится.

Я кивнула только для того, чтобы она замолчала. Не потому, что мне было неприятно с ней общаться, а потому, что что-то было не так.

Стоило выйти с территории университета, как чувство радости за еще один прожитый в спокойствии год сменилось на необъяснимый страх. Сердце забилось в груди, а ладони вмиг похолодели.

Обернувшись в очередной раз, я окинула взглядом шумную улицу, по которой сновали люди, но ничего подозрительного не заметила. Ничего такого, что должно было бы сломать тишину, продержавшуюся целых семь лет.

Мимо уже начали мелькать небольшие ларьки с мороженым, сладкой ватой, воздушными шариками и другой яркой чепухой, на которую тут же сбегались дети.

Хотя, глядя на то, как наши ребята сметают с прилавков малиновые колпаки с тонкими резиночками для фиксации на подбородке, я уже сомневалась в своем первом утверждении.

– Хочу на колесо обозрения, – вновь оживилась Маринка. – Идем?

Не горя желанием получить картонный головной убор, увенчанный несерьезной желтой звездой, я схватила предложенную девушкой руку и побежала следом, лавируя в толпе зевак.

Вот только от чувства медленно нарастающей опасности сбежать не удалось. Но я по-прежнему ничего не предпринимала. Было еще слишком рано.

Очередь на аттракцион оказалась длинной и двигалась очень медленно. Застекленные яркие кабинки лениво ползли по кругу, показывая посетителям с высоты птичьего полета первый в городе развлекательный парк. Его построили не так давно на берегу небольшой речки, которая в такую жару должна была превратиться в ручей, если не высохнуть вовсе.

– Вот вы где! – очередь за нами пополнилась ребятами с потока, и один из них все же напялил мне на голову яркий колпак. – Вот! Теперь мы вас не потеряем в толпе. Не снимать!

Мы с Мариной многозначительно переглянулись, но ничего не ответили. А уже зайдя в кабинку, закрыв за собой дверцу и опустившись на пластмассовые сиденья, сорвали их практически одновременно и рассмеялись.

– Потерять они нас боятся, ты посмотри, – девушка отправила свой колпак в сумку и выудила из ее недр телефон.

Пока она включала фронтальную камеру и выбирала наилучший ракурс для фотографии, я отвернулась и, прищурившись, окинула взглядом медленно уменьшающийся в размерах парк аттракционов.

Чем выше мы поднимались, тем сильнее нарастало чувство необъяснимого липкого страха. Но сколько бы я ни всматривалась в маленькие фигурки людей, которые медленно передвигались по зеленым аллеям, ничего подозрительного не замечала.

– Улыбнись! – кабинка качнулась, а девушка оказалась возле меня и приложила палец к круглой кнопке на экране смартфона.

Из динамика раздался щелчок, картинка замерла.

– Дай посмотреть, – попросила я, протягивая руку, когда Маринка вернулась на место и через толщу стекла завороженно рассматривала миниатюрный зеленый парк.

Она, не задумываясь, протянула мне телефон и вернулась к прерванному занятию.

Я разблокировала его и нажала на ярлычок, изображающий фотоаппарат. Экран мигнул черным, а потом показал мне мои же ноги. Проведя пальцем в сторону, я открыла галерею фотографий и нажала на первый цветной квадратик.

Изображение на мгновение зависло, а потом показало мне двух улыбающихся девушек, которые были полными противоположностями друг друга. У той, что держала телефон, были светлые волосы, темные карие глаза и лицо сердечком. Ее соседка по фотографии хоть и улыбалась, но в светлых голубых глазах, которые сейчас казались серыми, можно было разглядеть странные хищные отблески. На запечатленном кадре она поправляла темно-каштановую прядь, падающую на овальное белое лицо.

Бросив взгляд на Марину, я еще раз нажала на экран, а потом на небольшую кнопку внизу. Мигнуло черным, и в центре всплыло сообщение «изображение удалено».

Вернувшись в режим фотографирования, я подняла телефон, поднесла к толстому слегка мутному стеклу, сделала несколько снимков парка аттракционов и только после этого отдала вещь хозяйке.

– Скинуть потом? – спросила она, отправляя смартфон в сумку.

– Как будет время.

Мне не хотелось, чтобы девушка в ближайшие несколько часов обнаружила пропажу фотографии. Пусть пройдет время. А через пару дней она забудет о том, что ее делала. Так было всегда. Наверное, единственные сохранившиеся фотографии с моим лицом были в документах.

Наша кабинка, покачиваясь, пошла на снижение, а я продолжала высматривать в людях, что сновали по аллеям, тех, от кого бежала практически всю жизнь.

– Твоя очередь выбирать следующий аттракцион? – проговорила Маринка, когда мы отошли от колеса обозрения и остановились возле большого шумного фонтана, на дне которого можно было заметить монетки мелкого номинала. Детвора плескалась в нем, стоя по щиколотку в воде, и дико визжала.

– Даже не знаю, – перекрикивая шум, отозвалась я. – Можно, я опять положусь на твой выбор?

Не хотелось сознаваться в том, что мне сейчас совершенно не интересно кататься на качелях и визжать на горках. Если бы я не дорожила связью с этой девушкой, то наверняка сорвалась бы в сторону общежития, заперлась в комнате и забилась под кровать.

Благо все мои соседки успели закрыться раньше и уже разъехались по домам. Моим же домом было студенческое общежитие, потому как документы на квартиру после выпуска из детдома я не подавала.

Нельзя было отсвечиваться.

– Тогда как ты смотришь на новый аттракцион, который открыли только на прошлых выходных?

Я пожала плечами, так как понятия не имела, о чем сейчас говорит Марина:

– Хорошо. Но учти, мне нужно через час убегать. Встреча.

Девушка понятливо кивнула, привыкла, что я часто сбегаю, не сильно вдаваясь в подробности к кому и по какому делу. Хотя сейчас по ее лицу было видно, что она не очень довольна моим быстрым уходом. Но я ее безумно ценила за то, что она никогда не задавала лишних вопросов.

Да, пожалуй, иногда хотелось назвать ее подругой, но привязываться к людям нельзя. Иначе я бы нарушила одно из правил.

– Тогда нужно поспешить, – улыбка вновь расцвела на лице вечно неунывающей Марины. – Идем, а то опять все время на очередь потратим.

Она свернула с главной аллеи и углубилась в прохладную зелень парка.

По обеим сторонам от дорожки росли высокие колючие кусты с большими розовыми цветами. Время от времени между ними появлялись кованные скамейки или яркие тележки, в которых можно было приобрести сладкую вату, горячие булки с сосисками и прохладную воду.

– Как вкусно пахнет, – Марина втянула носом воздух и зажмурилась. – Как ты смотришь на сосиску в тесте?

– Я пообедала.

Ложь была вынужденной. Желудок скручивало в тугой узел от дурного предчувствия. По-хорошему, сейчас не мешало бы уйти из парка, поймать маршрутку и отправиться в общежитие, но я упрямо продолжала следовать за Мариной, дожидаясь развязки. Которая вот-вот должна была наступить.

Чувство опасности, страха и паники не отпускали меня уже минут двадцать. А я не видела для них ни одной причины. Сейчас я должна быть в безопасности, ведь прошло столько лет…

Марина шла рядом, с удовольствием впиваясь зубами в горячую выпечку, и даже что-то подпевала себе под нос.

– А вот и тот аттракцион, о котором я тебе говорила, – девушка указала рукой вперед.

Я вынырнула из своих мыслей и подняла взгляд.

В конце дорожки находилось одноэтажное здание из белого кирпича. Если бы не яркая вывеска на покатой крыше, его можно было бы принять за сооружение для подсобных помещений. А так…

– Зеркальный лабиринт? – я удивленно приподняла брови.

На самом деле от «нового аттракциона» я ожидала чего-то большего, чего-то необычного. Но раз уже согласилась на посещение этого места, то отступать поздно.

– Лабиринт кривых зеркал, – поправила меня одногруппница. – Идем! Это должно быть весело.

Марина купила два билетика и, размахивая ими, потащила меня в сторону очереди, которая, к удивлению, была не так велика, как могла бы быть.

Видимо, разочарование новым аттракционом возникло не только у меня.

На входе стояла небольшая серая будка, в которой с печальным лицом сидела сухонькая старушка. Она отбирала у посетителей билеты, отрывала от них половину и с тихим вздохом возвращала вторую часть желающим посетить новый аттракцион.

От одного только взгляда на эту бабушку становилось не по себе.

Дверь за спиной тихо захлопнулась, запирая нас в огромном помещении с извилистыми стеклянными коридорами. И, конечно же, чтобы выбраться, нужно было отыскать верный путь.

– Догоняй! – Марина широко улыбнулась и побежала вперед, то и дело поглядывая по сторонам, где в длинных высоких зеркалах ее отражение менялось до неузнаваемости.

Я замерла, разглядывая вывеску, на которой значилось, что в помещении нельзя фотографировать и снимать видео, а также есть мороженое и заходить с животными. О скорости передвижения ничего не говорилось.

Правила. Даже тут они.

Мотнув головой, я направилась вслед за Мариной. Отражения, то и дело мелькающие на периферии зрения, раздражали. Казались чем-то враждебным. Преследующим.

Сердце уже стучало где-то под горлом. Необъяснимая паника достигала пика, а я все ждала развязки.

Бежать, не зная, от кого бежишь, – глупо.

Остановившись на развилке, осмотрелась. В том, что Марина пошла направо, я даже не сомневалась. Вот только там был тупик. Чтобы покинуть аттракцион, нужно свернуть трижды налево, а потом еще дважды направо.

Если бы дверь на выходе была закрыта, так просто решить эту задачу у меня бы не вышло. А так потоки воздуха подсказывали верное направление.

По полу с шелестом прокатился небольшой пожелтевший от времени лист и тихо врезался в одно из зеркал.

В отражении было видно, как высокая, словно шпала, девушка с непропорционально длинными руками и ногами сделала два шага вперед и присела на корточки.

Я старалась не обращать внимания на движение отражений, но они щекотали нервы.

Выдох.

В руках оказался пергаментный лист. Лет семь я не встречалась с похожей бумагой. Только в одном сувенирном магазинчике видела старинную выполненную на подобном материале египетскую картину, выцветшую от времени.

Но в моих руках был сжат свежий рисунок. Портрет. Мой.

Черт!

Я вскочила, осмотрелась.

Все казалось таким спокойным. Не было видно людей, которые вошли на аттракцион перед нами, не слышала я их шагов, разговоров, смеха.

Звенящая тишина, от которой нервы превращались в натянутые струны. Прикоснись – порвутся.

А потом… Вздох.

Я дернулась, отмечая легкий шелест ткани. И отражение плаща в одном из зеркал.

– Решили устроить игру? – одними губами прошептала я, затягивая волосы на затылке в хвост. – Не на ту мышь кошка напала.

Смяв в руке собственный потрет, нарисованный явно не на Земле, я шагнула к одному из зеркал и прикоснулась пальцами к холодной поверхности.

На улицу выйти не получится. Бежать на своих двоих равносильно самоубийству. Но выход есть всегда. Если они думали, что тут меня будет так просто поймать, то меня недооценили.

Зря.

Черпать силу из «грязной» и чужой стихии было сложно. Особенно в мире, где нет магии. Я ведь не так просто выбрала именно его, но, видимо, мое время на Земле вышло. Пора перемещаться дальше.

И пусть.

Через сутки обо мне тут забудут. А все фотографии и документы посчитают подделкой. И чем меньше я оставлю тут следов, тем проще миру будет уничтожить все воспоминания обо мне.

Я усмехнулась, проводя пальцами по предмету, что был создан с помощью стихии земли и «загрязнён» стихией огня. Стекло отвечало мне легким покалыванием на подушечках пальцев, которые скользили по поверхности, поглощая ту силу, что вложили в него элементы.

Те, кто ищут меня уже больше восьми лет, оцепили здание, увели или просто обезвредили обычных людей, подбираются ко мне, надеясь поймать врасплох. Но свой шанс они упустили.

Глупцы.

Сила медленно и неуверенно наполняла меня. Делала это так, словно пробовала мое тело на вкус, будто сталкивалась я с ней в первый раз. Но это не так. Просто время уничтожает все.

Позади послышались шаги.

Быстрее! Не дать себя поймать! Не сейчас! Не так глупо!

– Блуждающая, у тебя находится то, что принадлежит нам, – низкий голос прокатился по лабиринту, отразился от стен и зеркал.

А я видела искаженное отражение мужчины, и мне он таким нравился многим больше.

– Тебе понадобилось восемь лет для того, чтобы ко мне приблизиться, ящерка, – бросила я, не оборачиваясь. Тянула время. – И это только в этом мире.

– В нашем прошло два десятка, если тебе это, конечно, интересно, Иро.

Я вздрогнула. Он назвал меня именем, что я получила на ритуале. Откуда…

Имя Сестры Тени знают только другие Сестры и доверенные заказчики. Но никак не такие, как он.

Но ни подумать, ни тем более спросить об этом у ящерки, времени не осталось. Сила напитала мое тело, воздух вокруг заполонило клубящимся голубоватым туманом, в котором проглядывались тонкие ветвистые искорки.

Сила Блуждающей. Моя сила.

Мне нужен мир. Мир с магией. Больше никаких «пустых», никаких слабостей из-за этого.

Скрыться на Земле полностью не удалось. Да, я пробыла тут дольше, чем в других мирах, но ничего не поменялось. Люди из Культа Дракона нашли меня.

– Тебе не скрыться, Блуждающая Сестра Иро.

Тот, чье искаженное изображение я видела в помутневшем стекле, коснулся рядом стоящего зеркала. Энергия из стихии хлынула у него с такой силой, что мне на мгновение стало не по себе.

А еще через секунду в меня полетела ветвистая яркая молния. Послышался звон разбитого зеркала, но ни звука падения осколков на каменный пол, ни слов, сказанных жрецом из Культа Дракона, я не услышала.

Все потому, что мир раскрыл свои врата, выпуская меня. Вот только почерпнутых сил было настолько мало, что я не смогла потянуть время вне времени и выбрать вселенную, в которую хочу перейти. Где хочу скрываться дальше и ожидать сообщения от заказчика или Сестры Рилин.

Сила Блуждающей сама выбрала первый попавшийся мирок с магией, где я смогу хотя бы за себя постоять. Хотя бы услышала мою просьбу, и на том спасибо.

Туман, сопровождающий меня все это время, объял тело в кокон и попытался оттащить от меня тканевую сумку на длинном кожаном ремне.

Мне стоило огромных усилий удержать ее рядом с собой.

Нельзя. Не отдам. Но и правил не нарушу!

Она словно услышала, приняла предмет, как часть меня, и толкнула в спину.

Земля, покрытая травой, появилась перед лицом. Выставив руки, я рухнула на поляну, освещенную ярким белым ночным светилом.

Охнув, перекатилась на спину и прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. Дыхание восстанавливалось неохотно, сердце учащенно билось в груди, а сбитые через плотную ткань джинсов колени саднило от боли.

Открыв глаза, я подавила стон.

Прямо над головой висел яркий круглый объект. Такой же, как и в том мире, из которого я сейчас пришла.

Помнится, когда я только попала на Землю, переживала первые сутки адаптации, то сравнивала ее со своим родным миром. У них было очень много схожего, и столько же различного.

Вот только ни в каких других мирах я не видела таких небесных объектов. Только на Земле и там, где родилась. В мире Эврар.

– Нет-нет-нет, – я прикрыла глаза.

Язык был еще тот, на котором я говорила в мире под названием Земля. Пройдут целые сутки, пока организм перестроится, пока я смогу понимать местный язык и отвечать на нем, пока воспоминания о другом мире превратятся в дымку, которую так легко смахнуть порывом ветра.

Обо всех своих путешествиях я помнила, как о снах. Нечеткие обрывки, выцветшие картинки. Но если поднапрячь память, сила Блуждающей все же выдавала ответы на некоторые вопросы. Но не на все, ведь это было для меня опасно.

Вот только изменить что-либо я сейчас не в силах. Те созвездия, что находились на небосводе, были мне когда-то известны. А память со скрипом намекала мне, что это не ошибка.

Я оказалась в том мире, из которого бежала восемь лет назад. Не знаю, по меркам какого мира это можно считать, я считаю по своим внутренним часам, которые пока ни разу не дали сбой.

И сейчас я в западне. «Шаг Блуждающей» я смогу использовать только через сто дней, иначе это будет стоить мне жизни. А это значит, что я застряла там, где меня легче всего найти.

Родной мир стал для меня ловушкой.

2

Встать с земли я смогла не так скоро, как того хотелось бы. Сила, напитавшая тело, была потрачена на переход, и единственным, чего я желала в это мгновение больше всего, был сон.

Вот только спать сейчас никак нельзя. Первые минуты адаптации я должна быть в сознании. Лучше будет, если эти минуты превратятся в часы, но таких сил в себе я сейчас не чувствовала. Надо продержаться хотя бы полчаса перед тем, как я смогу без опасений за собственное здоровье отправиться в мягкий мир грез, надеясь обрести там покой хотя бы на время.

А перед тем надо выполнить обещание, которое я дала Силе.

Со вздохом приняв сидячее положение, я подтянула к себе серую тканевую сумку на кожаном ремне, стряхнула налипшие травинки и открыла. Света местной луны было недостаточно для того, чтобы разглядеть все вещи, уложенные в сумку, с которой я не пожелала расставаться.

Перевернув ее, я встряхнула, вываливая содержимое на землю.

Затем расположила сумку между ног и перешла к перебору вещей, которые перенесла с собой, нарушив одно из основных правил Блуждающих.

У меня есть сутки, чтобы вернуть равновесие, иначе сила из союзника превратится в противника и уничтожит тело. Правила нельзя нарушать. Можно только найти лазейку, но и это срабатывает через раз.

Первой в сумку полетела зачетная книжка, баллы в которой не играли теперь совершенно никакой роли. За ней отправился паспорт, пропуск в общежитие и кошелек.

Подумав секунду, я вытащила последний предмет обратно, щелкнула замочком и пробежала взглядом по содержимому. Пластиковые карточки, бумажные деньги. Все это тут было бесполезно. Выловив одну из монеток, я подняла ее к глазам и закусила губу.

Сплав и чеканка не подходили, выдать их за местные не удастся.

Мусор.

Кошелек со всем его содержимым отправился за зачеткой.

Следующей в руки попала косметичка. Открывать ее смысла не было: я и без того помнила, что там лежит, и с точностью могла сказать, что все это будет лишним, нарушающим правила.

Отправились в сторону сумки также тетради с конспектами, ручки и карандаши, листовки, взятые у промоутеров по пути в универ.

Предпоследним из предметов оказался мобильный телефон. Разблокировав его, я скользнула взглядом по заставке, на которой качали ветвями высокие розовые деревья, коих на самом деле не существовало в природе. В той природе, из того мира.

Задержав взгляд на них еще на мгновение, я выключила телефон и без сожалений отправила его в сторону того, что в скором времени перестанет существовать.

В густой зеленой траве остался лежать последний предмет, но я пока не смела к нему прикасаться. Должно пройти время, он должен «срастись» с этим миром, чтобы остаться, не нарушая правил.

А пока нужно заняться тем, что не ждет отлагательств.

Встав на ноги, я осмотрелась. По правую руку виднелись темные силуэты деревьев, превращающиеся в лес, по левую – высокий холм, за которым шумела река.

Сделав глубокий вдох, я бросила взгляд на то место, где оставила свои вещи, и быстрым шагом направилась в сторону водоема.

На самом деле нельзя было так рисковать, бросать предметы из другого мира без присмотра. Соверши я ошибку, то лишилась бы силы. А может, и жизни. Но выбора сейчас не было. Мне нужна магическая энергия для того, чтобы довершить начатое.

Радовало только то, что элемент, который выбрал меня в начале жизненного пути, нашелся так быстро.

Да, я могла почерпнуть силу и из земли, и из воздуха, и даже из опасного по своей природе огня. Но это потом сказывалось на мне не самым лучшим образом. И то, что я воспользовалась «грязными» чужими элементами на Земле, скоро тоже сыграет со мной злую шутку, а пока надо поспешить.

Адаптация только начала действовать, но знания о магии вернулись практически в полной мере. В мире без Силы они были мне не очень-то и нужны, а сейчас проснулись одними из первых.

Вода. Мне необходима была именно она, потому что я выбрала ее в детстве. Точнее, это она меня выбрала. На мои просьбы эта стихия отзывалась лучше всего.

И, честно говоря, энергия, получаемая из этого Элемента, была очень чистой и сильной. Те же воздух и земля не шли с ней ни в какое сравнение.

А вот почему так было, я пока вспомнить не могла. Нужно еще немного времени. И тогда память вернется, вместе со знаниями и подсказками, которые скрывала от меня моя сила.

Впереди в лучах серебристого небесного светила шумела широкая полноводная река. Она делала крутой крюк и исчезала за холмом, на котором я сейчас стояла.

Соскользнув по склону вниз, я замерла у самой кромки, стала на колени и опустила правую руку. Волны омывали берег, на глубине плескалась рыба и били ключи, которые было видно невооруженным взглядом.

Протянув ладонь так, чтобы вода практически касалась ее, чтобы я кожей чувствовала прохладу, исходящую от элемента, закусила губу и обратилась к Силе, которая была скрыта в воде.

Сердце билось об ребра, отсчитывало время, которое я трачу на поглощение энергии, а я продолжала вести мысленный монолог.

Если стихия меня сейчас не услышит, то все пропало.

Удар сердца. Шум реки. Пение насекомых в высокой зеленой траве. И вкус разочарования.

– Давай. Ну же.

Мои слова звучат на чужом языке, никто не должен меня сейчас понимать. Но только не стихия. Ей все равно, в каком порядке будут произноситься звуки: она слышит зов моей силы и моего сердца.

Энергия медленно, капля за каплей, наполняет тело, позволяет вдохнуть глубже, увидеть больше и услышать лучше. В эти мгновения мы с ней становимся единым целым, и за это чувство я готова была продать душу демонам.

Как же я скучала по той элементарной магии, которой меня обучили Сестры Тени в Ордене. И пусть моих знаний в этой отрасли было не так много, я безумно скучала.

Прохладный ночной ветер гладил по лицу, трепал волосами, собранными в высокий хвост, шелестел травой, которая блестела в серебристом свете луны.

Я оторвалась от поглощения энергии спустя пятьдесят ударов сердца.

Сейчас мне нужно было взять все то, что мое тело могло себе позволить. Необходимыми были силы на адаптацию и на то, что я обещала сделать при переходе.

На Земле было проще выполнить обещание и быстро уничтожить вещи, принадлежащие миру, из которого был совершен «Шаг Блуждающей». Всего лишь стоило пройти по частному сектору, возле которого меня выкинуло, и бросить их в первый попавшийся костер.

Тут готовых костров нет, нужно разводить свои.

Выпрямившись, я потянулась и, прохрустев суставами, подняла взгляд на небо.

Ошибки быть не могло: это именно тот небесный объект, который я наблюдала с рождения и до двенадцати лет, пока не получила задание, перевернувшее мою привычную жизнь. Я дома. Вот только это меня совершенно не радовало.

Зажмурившись, я отсчитала до двадцати и опять посмотрела на мягкий темный бархат черного неба, усеянный мириадами ярких бусинок, которые собирались в узоры и фигуры.

Память понемногу начала возвращаться, и я могла с точностью сказать, что вот та самая яркая розовая звезда показывает на восток и входит в созвездие богини любви – Дилигити. А вот то скопление звезд на севере изображало пегаса, который, по одной из легенд, стал созданием, перенесшим человека с Первого материка на Третий.

Я с замирающим сердцем вглядывалась в блестящие яркие узоры на ночном полотне и узнавала их. Это чувство было незабываемым и непередаваемым.

Мне нравилось возвращаться в миры, в которых когда-то уже находилась, только для того чтобы испытать этот немой восторг и перехватывающие дыхание эмоции. Вот только в родной мир мне пока было рано. Я ведь до сих пор не получила послание от Сестры Рилин о том, что могу возвращаться за наградой. То, что заказчик был в силах самостоятельно отыскать меня в другой вселенной, я сильно сомневалась. Но настоятельнице хватило бы знаний и мощи дозваться до меня в любой точке неизвестного ей мира.

Ахнув, я зажмурилась, не поверив тому, что увидела на небе.

– Нет, – шепот потонул в шуме реки, уносящей свои воды вдаль. – Не может быть.

Если я сейчас открою глаза и все окажется так, как мне показалось в первые мгновения, то я еще в большей заднице, чем могла предположить.

Нужно взять себя в руки.

Вдох. Выдох. Вдох.

Я открыла глаза и тихо застонала.

Теперь становилось понятно, почему жрецы из Культа Дракона нашли меня на Земле. У них просто не было другого выхода. Я и так скрывалась от них слишком долго.

Тот жрец сказал, что в этом мире прошло два десятилетия, а по моим внутренним часам всего восемь лет.

Наверное, только тем и плох дар Блуждающей, что по возвращении домой после часовой прогулки ты можешь обнаружить, что твои дети уже постарели, а мир изменился до неузнаваемости.

Слыли легенды, что самая первая Блуждающая умела и время замораживать, но я пока до таких высот не добралась. И вряд ли доберусь.

Но не это меня так расстроило, а то, что одно из созвездий прекратило свое существование.

Когда я последний раз видела звездное небо этого мира, на нем была фигура дракона, раскинувшего крылья и летящего на юг. Крайняя звезда на его морде загоралась на небосводе самой первой и потухала последней. Иногда ее отблеск казался ярко-алого цвета, но об этом я только слышала от других.

И вот теперь этого созвездия больше не было. Осталась лишь россыпь звезд, изображающая туловище зверя. Крылья отсутствовали.

Предзнаменование начало вступать в силу, и именно потому жрецы смогли выйти на меня. Им именно сейчас нужно то, что я так нагло украла два десятилетия назад.

Но тогда почему заказчик еще не вышел на меня? Точнее, на Сестру Рилин, которая должна была мне сообщить обо всем. Предзнаменование уже начало сбываться, а от них тишина. Надо понять, где я нахожусь, и как можно быстрее отправляться в Орден. Не могла настоятельница забыть обо мне. Значит, что-то случилось.

Размышляя о том, что нужно сделать в первую очередь, я вернулась на поляну, отыскала свои вещи и замерла в шаге от них.

– Флэмма, – шепнула я, проводя рукой над тем, что было захвачено с Земли.

Энергия, полученная от Элемента, скопилась на ладони, а с пальцев сорвались тонкие искорки. С шипением преодолев расстояние, они упали на вещи, которые моментально вспыхнули.

Яркие оранжевые языки пламени ласкали пожертвование. Под действием высоких температур обугливалась ткань, комкались бумаги, трещал пластик.

Магический огонь справился с заданием быстро. Либо же я так устала, что не заметила скорость течения времени. Но в любом случае первый пункт плана был выполнен.

Разбросав еще горячий пепел по поляне, я отряхнула руки и подошла к тому месту, где осталась лежать вещица, за которую меня хотят лишить головы. За нее же я получу баснословные деньги, если найду заказчика раньше, чем жрецов из Культа Дракона.

Сделка того определенно стоит. А сейчас…

Подхватив с земли небольшой кожаный мешочек на длинном шнурке, накинула его себе на шею и спрятала в вырезе коричнево-зеленой клетчатой рубашки.

Опустившись на землю, я растянулась во весь рост, заложила руки за голову и закрыла глаза.

Все необходимое было сделано. Теперь нужно поспать, набраться сил и позволить телу и сознанию адаптироваться к новому миру.

Под шелест травы, песни сверчков и уханье ночных птиц я уснула.

Первые лучи яркого оранжевого солнца лизнули край холма, когда я почти дошла до его вершины. По небу лениво плыли белоснежные лепешки, мечтающие казаться облаками, а по реке стелился густой синеватый туман, за которым терялись очертания камышей, растущих у самого берега.

Адаптация проходила успешно, если не обращать внимания на жуткую головную боль, возникшую оттого, что я черпала энергию на Земле из чужой «грязной» стихии. Сейчас я уже думала на общепринятом языке мира Эврар и понимала многим больше, чем было ночью.

Если бы прошли ровно сутки, то я бы даже не стала задумываться о том, на каком языке вещает мой внутренний голос. Я бы даже разницы не заметила. Но пока она существовала. И я любила этот переход от старого к новому, было в нем что-то притягательное, необычное и завораживающее.

Растирая замерзшие от ночной прохлады ладони, я направилась к водоему. Трава скользила под ногами от росы, туман мягко касался кожи, а река неизменно шумела, неся воды к морю.

Энергии, заимствованной у стихии сразу после перемещения, мне хватило бы еще на несколько несложных заклинаний, и нужно израсходовать ее как можно быстрее. Мои знания магии были не так обширны, я не умела подолгу хранить в себе Силу, и ее излишек мог сказаться на мне весьма плачевно.

Проведя рукой над водой, я проговорила несколько слов, делая ударения на последнее, а потом резко сжала кулак и дернула его на себя.

Из воды с плеском вынырнула небольшая рыба, в косых лучах света ее серебристая чешуя переливалась и бликовала. А потом мой будущий завтрак с глухим ударом приземлился на берег у ног.

Вот тут-то я и замерла, разглядывая свою обувь.

На мне сейчас были надеты темные джинсы с разорванной после падения тканью на коленях и широким ремнем из плотного серого материала, зелено-коричневая рубашка и черные балетки.