Текст книги "Моя няня"

горле.

– Ну что, маленькая, узнаёшь меня? – голос незнакомки звучал почти ласково, однако Виолетте

захотелось бежать от него как можно дальше. Она сделала маленький шажок назад.

Женщина протянула руку и коснулась плеча Виолетты. Той показалось, что через тонкую ткань

платья она чувствовала, как к коже приложили кубик льда.

– Пойдём со мной, – мягко, но настойчиво произнесла женщина.

– Виолетта! – резкий крик отца.

Незнакомка резко дёрнулась, съёжилась, мигом уменьшившись. Зыркнула на Виолетту и

моментально скрылась в толпе.

Отец подошел к девочке и отвел в сторону:

– Стой рядом со мной, а то мама нам даст…

Договорить он не успел, подошла мать и протянула Виолетте рожок с мороженым. Но есть почему-

то уже не хотелось. Она взяла когда-то бывшее желанным лакомство и вдруг неожиданно сама для

себя произнесла:

– Мам, пока вы тут стояли, меня тётя пыталась увести.

– Что? – Глаза матери расширились от ужаса. – Какая тётя?

– Ну, такая… Страшная.

Мать быстро встала и бросила отцу:

– Как ты мог от неё отойти?! Ты же сам говорил, что в порядке всё будет! Где твой порядок? Куда

ты смотришь?

– Да я… – начал он говорить.

– Так всегда! Тебе плевать на неё! И на меня тоже! Что тебя вообще интересует? Да… – Она

сдавленно всхлипнула и, схватив Виолетту за руку, быстро пошла вперёд, проходя между людьми.

– Варвара! – крикнул ей вслед отец.

Но мать только ускорила шаг и не стала его слушать ничего слышать. Виолетта обернулась.

Никогда она не видела его таким потерянным.

Глава 4. Воспоминания

Пальцы быстро стучали по клавиатуре. Напротив Виолетты сидел надоедливый подрядчик из

строительной фирмы и пытался доказать, что отчеты сделаны верно. Стопка бумаг на краю стола

неуклонно росла, а цифры на экране никак не хотели сходиться с теми, что были написаны в

отчёте.

День едва начался, а настроение было испорчено выговором начальства. Сосредоточиться на

работе не получалось, потому что каждые пятнадцать минут раскрывалась дверь в кабинет, и

появлялся новый посетитель.

С утра работа не заладилась, всё валилось из рук, при желании сделать быстрее, получилось с

точностью до наоборот.

– Виолетта Сергеевна! – недовольно протянул подрядчик. – Вы ж меня не слушаете!

Глаза мои тебя не видели, – только успела подумать Виолетта.

На экране монитора появилось продолговатое окно, окаймлённое раздражающе красным цветом.

Виолетта шумно выдохнула.

– Программа зависла. Подождите.

Подрядчик нахмурился, хотел было что-то сказать, но раздался громкий телефонный звонок.

Виолетта от неожиданности чуть не подпрыгнула и схватила трубку.

– Зайди ко мне, – обронил начальник, и тут же послышались короткие гудки.

Ругнувшись про себя, она встала из-за стола и рванула к двери, прокручивая в голове, где и что

могла запороть ещё, раз начальство говорит таким недовольным тоном.

– Виолетта Сер… – послышалось за спиной.

– Я сказала, ждите! – рявкнула она и выскочила за дверь.

До кабинета начальника нужно было пробежать приличное расстояние. Виолетта краем глаза

посмотрела за окно: на улице лил проливной дождь. Почему-то вместе с ним из прошлого

приходили странные образы. Тёмная квартира, запах сирени – густой и сладкий, необъяснимо

вездесущий; высокие шкафы, заставленные книгами, и вкус свежей выпечки. Мать никогда ничего

не пекла, отмахиваясь тем, что не было времени. Бабушку Виолетта совсем не помнила – та

умерла, когда девочке не было и месяца. Вместе со странной обстановкой в памяти иногда

возникал облик нескладной темноглазой женщины. Не молодой и не старой, вроде обычной –

таких сотни, только в глубине почти черных глаз всегда пряталось что-то непонятное. Так бывает,

когда глядя в прозрачную воду озера, невозможно рассмотреть его дно.

Виолетта отогнала прочь ненужные мысли и остановилась возле двери. Сделала глубокий вдох,

стараясь успокоить вдруг бешено заколотившееся сердце. Пребывающий в дрянном настроении

начальник имел привычку цепляться к каждой мелочи, поэтому избежать неприятного разговора

было невозможно. Она подняла руку и постучала. Стук вышел коротким и нервным, но никакого

ответа не последовало, пришлось входить так.

Начальник сидел, внимательно изучая бумаги, и даже не поднял головы.

– Виктор Борисович, можно?

– Давай сюда, – буркнул он, громко захлопывая папку с отчетами. – Объясни мне, Белянцева, до

каких пор мне будут промывать мозги в департаменте за твои ошибки?

Виолетта смотрела в пол, изучая паркет. Она знала, что спорить бесполезно, бурю лучше

переждать.

– Молчишь? А вот я так молчать не могу там!

Он громко потарабанил пальцами по столу. Послышался еле уловимый скрип – с таким звуком

стул начальника всегда отъезжал в сторону.

– В общем, мне таких работников не надо, Белянцева, – уронил Виктор Борисович, – хочешь

считать ворон за окном – пожалуйста. Но не в моей фирме.

Виолетта сжала кулаки, ногти до боли впились в ладони. Внутри клокотали ярость и обида.

– Пойду, Виктор Борисович, – неожиданно холодно сказала она. – Клиента из «Стройбуда»

прислать к вам?

Начальник нахмурился. Что-то прозвучавшее в голосе Виолетты заставило его насторожиться.

Жёсткое, решительное и отстранённо-бунтарское. Обстановка накалилась до предела. Он вдруг

понял, что сейчас она действительно может уйти.

– Я жду ваших распоряжений.

Начальник неожиданно опустил плечи и резко махнул рукой:

– Сама занимайся. У меня департамент и это… Иди сюда, короче. У меня тут с программой

проблемы.

Виолетта смотрела на него, как настороженный зверёк, готовый в любую минуту кинуться и

впиться в горло, но, кажется… и впрямь всё прошло. Виолетта подошла к компьютеру Виктора

Борисовича. Последний указал на своё место:

– Садись, я подожду.

Виолетта клацнула на нужную вкладку, но внезапно оказалась на каком-то непонятном сайте. Как

раз из рода тех, где мигали рекламные баннеры, пестрели вызывающие заголовки, зазывая сделать

переход на другие веб-страницы. Она попыталась закрыть его, однако стрелка мышки

превратилась в миниатюрные песочные часы, а на весь экран вдруг раскрылась вкладка с

фотороботом какой-то женщины.

«Киднеппинг сегодня – обычное дело?» – прочла она заголовок. Далее шла статья, но её Виолетта

уже не заметила. Внутри вдруг всё похолодело, как завороженная она смотрела на монитор. Ведь

фоторобот всегда отвратительного качества, так что толком рассмотреть мало что получилось:

тёмные глаза, длинный нос, большой рот. Но, казалось, что она смотрела прямо на Виолетту. По

монитору вдруг пробежала рябь, рот женщины дёрнулся, будто она собиралась что-то сказать.

Черты лица искривились, лицо смазалось грязно-белым пятном, но глаза продолжали смотреть на

неё. В горле Виолетты появился горячий тяжёлый ком, а внутренности сдавливает железным обруч

ужаса.

Тёмные глаза глянули прямо на неё, обнажились кривые зубы в жуткой усмешке. Рука с длинными

изогнутыми ногтями дрогнула и потянулась вперёд.

Не отдавая себе отчета, Виолетта резко опустила руку и нажала на кнопку перезагрузки. Тихий

щелчок отрезвил, развеяв накативший вязкой волной нахлынувший ужас. Воздух пошёл в лёгкие,

она только сейчас сообразила, что не дышала, пока смотрела на монитор.

– Белянцева, ты чего? – подозрительно спросил начальник, за это время на удивление не

проронивший ни слова.

– Комп… – голос сорвался. Виолетта прокашлялась и повторила более уверенно: – Компьютер у вас

уже плохо работает. Надо новый, Виктор Борисович.

Начальник явно не поверил, но покивал:

– Да, ты права, давно пора. Так звать программиста?

Виолетта покачала головой:

– Сейчас справимся, но в следующий раз – не знаю.

Её мысли были далеко от начальника с его дурацкой техникой. Перед глазами по-прежнему стояло

жуткое лицо, и Виолетта готова была поклясться, что это был не просто фоторобот.

Дальнейшая настройка программы прошла в полной тишине. Уже когда Виолетта выходила из

кабинета, начальник вдруг окликнул её.

– Что? – обернулась она, удерживая дверь.

– Ты это… не обижайся на меня, – вдруг выдал Виктор Борисович, чем неслабо озадачил, потому

что подобных слов от него почти не слышали. – Сама понимаешь, департамент… Ну, и всё

остальное.

– Понимаю, – кивнула Виолетта. – Могу идти?

– Иди, – начальник вдруг снова стал хмурым, словно решил, что слишком долго пребывал в

человеческом облике, – иди уже.

Передышка закончилась. Почти бегом пришлось нестись назад, в свой кабинет. Слова Виктора

Борисовича несколько отвлекли от ужаса увиденного, оставив его где-то глубоко внутри.

Приглушили, но не уничтожили полностью.

Когда Виолетта вернулась, подрядчик был на месте, однако посмотрел на неё так, словно она

сделала что-то непростительное.

– Я думал, вы не вернётесь.

– Вернулась, – хмыкнула Виолетта. После разговора с начальником любой клиент казался беззубой

собачонкой, поэтому нервничать она больше не собиралась. Собрала бумаги, ловко засунула в

папку и вручила подрядчику.

– Я это не принимаю, сделайте правильно и привозите завтра.

Тот вспыхнул, сделал шумный вдох, но Виолетта не дала ему рта раскрыть:

– Переделать, – четко выговорила она. – Иначе приду с проверкой.

В кармане тут же запиликал мобильный. Напуганный подрядчик сразу сник и кивнул:

– Как скажете, Виолетта Сергеевна.

От Каталинской пришла смс-ка, в которой подруга напоминала, что завтра нужно не опоздать на

семинар, иначе их попросту не пустят. Виолетта поклялась себе, что ни за что не забудет поставить

будильник на нужное время, и спрятала телефон.

Собственный компьютер всё же пришлось передавать в руки программистов. Стопка бумаг уже

была разделена на две части. Однако работа снова застопорилась. Почему-то казалось, что стоит

лишь перевернуть документ, как на следующей странице она встретится глазами со страшной

незнакомкой и услышит леденящий душу голос:

– Ты ушла от меня, глупая. Вот видишь, теперь приходиться искать замену.

Почему именно это?

Глава 5. Семинар

Выходной начался с затянутого серыми тучами неба и стены проливного дождя. Однако Виолетту

скорее радовала такая погода, чем расстраивала. Москвичи давно ждали прохлады и дождь

встретили с благодарностью.

Виолетта стояла под зонтом на остановке, ожидая опаздывавшую Каталинскую. Холодные капли

стекали по обнажённым рукам, впитывались в лёгкую ткань платья, но возвращаться домой уже не

было времени – семинар начнется через полчаса.

– Девушка, не подскажите, который час? – раздался хриплый голос справа.

Виолетта повернула голову и встретилась взглядом со смешливыми зелёными глазами. Собеседник

оказался молод, неплохо одет, с короткими чуть взлохмаченными волосами и кривым шрамом,

пересекавшим правую щеку. Виолетта молча глянула на часы и ответила:

– Пятнадцать минут девятого.

Он кивнул и замер, чуть склонив голову набок, будто рассматривая её с ног до головы:

– Спасибо. – Несколько минут помолчал и задал новый вопрос: – Кого-то ждёте?

Виолетта ещё раз бросила взгляд на собеседника и определила, что он не столь молод, как

показалось сразу. Но навязчивое внимание и попытка завязать беседу начинали раздражать.

Виолетта поморщилась и сжала зонтик крепче.

– Жду, – коротко ответила, давая понять, что разговаривать не намерена.

Мужчина не поменял позы и продолжал пристально её разглядывать. Виолетта почувствовала, как

внутри закипает негодование, а желание сказать что-то грубое укрепляется с каждой секундой.

Взгляд – зелёный лёд – пронизывал, заставлял сворачиваться внизу живота скользкий, щекочущий

страх.

– Извините, – обронил он и отошёл.

Виолетта не смотрела, куда он направился, потому что из-за угла дома показалась Каталинская.

Она бежала, за спину был закинут извечный кожаный рюкзак.

Кира почти влетела на остановку, резко остановилась перед Виолеттой и чуть покачнулась:

– Привет! Даже не начинай, – отрубила подруга, не дав сказать ни слова, – знаю, что дура

виноватая, потом выскажешь. Вон, маршрутка наша едет.

Виолетта выдохнула сквозь стиснутые зубы, проглотив готовые сорваться упрёки. По спине вдруг

пробежали мурашки, появилось ощущение, что кто-то сверлит её взглядом. Она мельком

оглянулась, светловолосый мужчина смотрел на неё в упор.

Дыхание замерло, сердце пропустило удар. Кира тронула её за плечо, и всё прошло:

– Что случилось? – от подруги не ускользнуло пристальное рассматривание.

Виолетта пожала плечами и кинулась к остановившемуся автобусу:

– Давай быстрее, опоздаем!

***

На семинар собралось около двадцати человек. Ни одного знакомого лица Виолетта не увидела, и в

чем-то была этому рада. Она не считала, что нужно скрывать свои увлечения, но афишировать их

тоже не хотелось. Таким, как Кира – легко, а вот коллегам по работе или матери с отцом знать это

необязательно.

Их разместили в просторном помещении со стенами, выкрашенными в уютный коричневый цвет.

В огромных окнах виднелась улица, через приоткрытые форточки доносился запах свежести. Но

все же это не могло убрать ощущение, что комнату давным-давно не проветривали. Ранее здесь

располагался какой-то клуб, теперь же помещения снимали разные организации и сдавали в

аренду для определённых мероприятий.

– А мы волновались, – шепнула на ухо сидевшая рядом Каталинская. – Богин сам вовремя не

приехал.

– Чтоб я ещё раз тебя послушала, – буркнула Виолетта.

В отличие от Каталинской, не раз бывавшей на подобных семинарах и знавшей имя

практикующего психолога, религиоведа и эзотерика Богина Германа Дмитриевича, она подобным

похвастаться не могла. Но выбору подруги доверяла, поэтому терпеливо ждала и больше никак не

выказывала своё недовольство.

Дверь распахнулась резко, Богин зашёл четкой чеканной походкой. Внимательнее приглядевшись,

Виолетта прикусила губу, чтоб не ахнуть. Это был тот самый человек, который спрашивал у неё

время. Только теперь глаза были спрятаны за узкими очками.

– Добрый день, прошу извинить меня за опоздание. Погода, – кратко сообщил он.

Голос Богина был похож на тонкие стальные крючья, которые метко вцеплялись в жертву и уже не

отпускали. То ли было что-то в тембре, то ли в тоне – Виолетта не могла понять. Богин не удостоил

её даже взглядом. Программу семинара начал резко, с напором, не давая одуматься. Его голос,

кажется, звучал в каждом уголке помещения и проникал во всех слушателей с равной силой. В

какой-то момент Виолетта почувствовала, что часто дышит, а на лбу выступила испарина. Богин не

просто рассказывал, он заставлял жить его словами. Виолетта не шевельнулась, но скосила глаза

на Каталинскую. Подруга была неподвижна, смотрела на ведущего семинара пристально и

неотрывно, чуть покусывая нижнюю губу. Но в то же время Виолетта чувствовала какую-то

напряжённость, будто что-то вот-вот должно взорваться.

– Вот вы, например. – Виолетта подняла голову и поняла, что Богин стоит рядом с ней. –

Определяли ли вы цель, с которой пришли сюда?

Он смотрел прямо на неё. Виолетта сглотнула, горло вмиг пересохло. То ли так свет падал, то ли

игра воображения, но стёкла очков мужчины казались матовыми, хотя это и было невозможно.

Богин улыбнулся, однако об эту улыбку можно было порезаться. Кошка поймала мышь, загнав её в

нору. Кошка терпеливо ждала, пока мышь наберётся смелости, чтобы высунуть свой нос из норы,

после чего цапнет её когтистой лапой.

Виолетта выдохнула и выпрямилась:

– Мне интересны нетрадиционные психотехнологии, – её слова прозвучали с вызовом. Каталинская

почему-то даже вздрогнула и с непониманием посмотрела на подругу.

– Только это? – уточнил Богин. – Или причина глубже?

Не может простить, что я его отшила? – отстранённо подумала Виолетта и ответила вслух:

– Нет, есть и другие причины.

– Вот как. – Он вдруг резко наклонился к ней, Виолетта шарахнулась назад, по щеке змейкой

скользнуло горячее дыхание мужчины, резко стало не по себе. – Начните с них, тогда и будет толк.

Прошлое вдруг развернулось, как конфетный фантик, ослепило нахлынувшими образами,

оглушило детскими криками, сжало стальными руками за горло. Чётко вспомнилось, как давным-

давно снились сны, от которых она просыпалась в холодном поту, а перед глазами продолжало

плясать угловатый танец чудовище, которое можно было увидеть лишь краем глаза. И исчезало

лишь тогда, когда проходило время или в комнату заглядывала мать.

Виолетта знала: если она отыщет причину этих снов, то чудовище уйдет, и кошмаров больше не

будет.

– Начну, – сказала она еле движущимися губами. Сердце застучало в висках, Виолетта была готова

поклясться, что по матовым стёклам прошли трещины. На мгновение показалось, что эти стекла и

есть глаза – неподвижные и ужасные.

К горлу подкатила тошнота. Она не понимала, что должна ответить.

Виолетта зажала рот ладонью.

– Спокойно, – неожиданно мягко произнёс Богин и положил руку на плечо. Наваждение развеялось.

На Виолетту вновь смотрели чуть насмешливые глаза. Живые и обычные. Он подождал, пока она

вспомнит, как дышать, и выпрямился:

– Как видите, если использовать гипноз, можно оказаться в своих снах резко и внезапно, будто

раскалённой спицей сквозь масло. Но эффект от этого слишком непредсказуем и может дурно

повлиять на психику неподготовленного человека.

Богин отошёл, потом посмотрел на Виолетту и чуть виновато улыбнулся:

– Простите меня за эту вольность, но ваша задумчивость явно заглушала мои слова, поэтому

пришлось разбудить таким методом.

Идиот, – про себя определила Виолетта, решив, что больше ноги её не будет на подобных

сборищах. Перед глазами ещё мелькали чёрные точки, и казалось, что стоящий чуть поодаль

ведущий семинара сейчас снова метнётся к ней и вцепиться в глотку.

– Я это запомню, – сухо сказала она. Хотелось с размаху влепить пощёчину, стереть полуулыбку с

этих губ, чтоб на пальцах стало влажно и горячо от выступившей крови. Чтобы больше не

позволял себе такого.

Богин, кажется, понял её желания, однако резко перевёл тему:

– Теперь поговорим о других возможностях осознанного сновидения. Если вы сумеете отыскивать

причину своих неприятностей, то так же можно научиться их устранять. Самолечение – вот чему я

сумею вас обучить. Но для этого нужно постараться.

Вы сможете открыть для себя новый мир – безграничный, свободный. Вы сумеете контролировать

свои страхи, – слова вновь звучали четко и резко, словно они ударялись друг о друга

металлические палицы.

Богин больше не смотрел на Виолетту, теперь его целью стала хрупкая рыжая девушка на одном из

задних столов. Она путалась и еле слышно отвечала на поставленные вопросы, явно будучи не в

состоянии говорить спокойно и уверенно.

Виолетте не нравились манеры Богина, не нравилось, как он вёл семинар, и в то же время она

прекрасно понимала, что это… правильно. Клин вышибают клином. Может, он, действительно,

почувствовал, что ей нужна именно встряска, а не ласковое поглаживание.

Каталинская наклонилась к её уху:

– Что, сильно напугал?

– Фюрер, – шепнула Виолетта и чуть поморщилась. – Но, кажется, знает, что делает.

Богин замер, в ту же секунду показалось, что он прислушивается, было даже видно, как

напряглись мышцы спины. Он медленно повернулся, смерил Виолетту странным взглядом и снова

заговорил с рыжей.

– Да уж, – выдохнула Кира, – потом поговорим.

Виолетта кивнула. Богин больше не сказал ей ни слова, несколько раз проходил мимо, увлечённо

рассказывая о методиках осознанного сна, о практике, которая предстоит тем, кто придёт на

последующие занятия и не только.

За окном вновь начался дождь. Металлический голос смешался с тарабанящими по крыше

каплями, превратился в мерный гул, в который не было смысла вслушиваться. Изнутри горячей

волной поднимался придушенный страх. Оно было. Очень давно, настолько, что может показаться

неправдой, но… было. Виолетта знала, что если закроет глаза, то увидит тёмную комнату,

услышит женский голос, от которого всё холодеет. Потом голос смолкнет, и разлетится истошный

детский визг, захлебнётся и смолкнет. Он больше не повторится, но Виолетта не сумеет сомкнуть

глаз.

– На этом наша встреча закончена, дорогие друзья, – произнёс Богин, заставляя всех обратить на

него внимание. – Я буду вам очень признателен, если увижу на будущих семинарах. Если у кого-то

есть вопросы, то задавайте смело, не стесняйтесь.

Виолетта поднялась, взяла сумку и направилась к выходу. Каталинская едва за ней поспевала.

– Девушка, – Богин явно не собирался отпускать Виолетту просто так, – постойте.

Она обернулась:

– Что?

– Вы ничего не хотите спросить?

– Я…

Вопрос напрашивался, но перед глазами вновь появились треснутые стёкла очков и мутные капли

на щеках. Виолетта шумно выдохнула:

– Нет, благодарю. Всего хорошего.

Глава 6. Объявление в метро

Дождь закончился внезапно. Вроде все сидели в помещении, он барабанил по крыше и тут раз! –

уже сквозь прорехи в серых небесах блестело яркое солнце. Ненужный зонтик раздражал Виолетту

и казался неимоверно тяжёлым. Каталинская некоторое время шла молча, теребила в руках смятую

пачку сигарет и не решалась закурить. Потом всё же не выдержала и ткнула рукой в сторону

сквера.

– Пошли посидим, а то скоро на прохожих кидаться начнёшь.

Виолетта недовольно посмотрела на подругу, но потом вздохнула и кивнула. Кира была абсолютно

права: неприятные ощущения лучше не держать в себе. И уж точно не следует кидаться на людей.

– Идём уже в кафе. А то я от голода сама не своя. Заодно и поговорим.

– Да уж, – фыркнула Каталинская, – заметно.

В кафе было уютно, запах свежесваренного кофе витал в воздухе, сидевшая напротив Кира

внимательно изучала меню. Виолетту не покидало странное ощущение, что произошедшее на

семинаре каким-то образом было ей нужно. Каким? Непонятно. Но интуиция обычно её не

подводила.

– Странный он, – наконец произнесла она. – Больше ни на какие подобные сборища меня не тяни.

Каталинская хмыкнула:

– Не бери дурного в голову. Все, кто работает в подобных сферах, малость не от мира сего.

– Но ко мне-то чего он прицепился? – раздражённо спросила Виолетта. – Там была куча народу.

Каталинская отложила меню и, прищурившись, посмотрела на Виолетту. Потом вздохнула:

– Объясняю на примере. За тобой сидят два типа и пожирают нас глазами. Тише-тише, не вертись

так! Так вот, судя по физиономиям, явно не славяне, а откуда-то с востока. Пялятся на обеих, но

эффект белой косы куда сильнее.

Кира отбросила за спину упомянутую косу, которая была длиной до пояса, и часто приковывала

взгляды мужчин.

– И? – Виолетта не совсем понимала, куда та клонит.

– А то, что свеженькое, экзотика, не такое, как у них, – Каталинская подозвала официантку и

продиктовала ей заказ. – Вот и сидят, чуть глазами не поедают. Так и Богин. Почуял новичка – и

вперёд.

Виолетта задумалась. Какая-то доля истины в словах подруги была, однако тут же возникал другой

вопрос: неужто она одна была там таким желторотым птенцом?

– Думаешь, он так быстро вычислил меня? – всё же озвучила она свои сомнения.

Каталинская нахмурилась, сделала вид, что рассматривает меню, потом пожала плечами:

– А черт его знает. Но, скорее всего. Это как-то… чувствуешь, что ли. Может, у него и есть

проблемы с головой. Или же такая манера общения, кто их, этих спецов разберёт, да только

интуиция у него работает как надо. Он сразу понял, что ты новичок.

– И как?

Каталинская бросила на неё взгляд:

– Потерянная больно уж, – прямо сказала она. – А новички обычно либо ловят каждое слово с

открытым ртом, либо почти не слушают. У тебя был второй вариант.

На Виолетту вновь накатил тот липкий ужас, который заглушал всё на семинаре. Перекошенное

лицо Богина и слова, от которых внутри сворачивалось всё тугой клубок.

Кира попивала принесённый кофе:

– Может, хоть мне расскажешь, что с тобой творится?

Расскажу, – подумала про себя Виолетта. – Только когда хоть сама немного разберусь в

происходящем. А так – увольте. Билет в психушку мне ещё не нужен.

Она пожала плечами:

– Пока ничего.

Катанлинская изогнула бровь:

– Пока?

Виолетта кивнула, давая понять, что на этом беседа завершена. Внезапно уютное кафе показалось

удушающе тесным, разговоры людей за соседними столиками били по натянутым нервам, и

казалось, что вот-вот распахнётся входная дверь, и появится недавний знакомец с семинара.

Только сейчас Виолетта поняла, что было в нём что-то нехорошее. Возможно, такое бывает у

закоренелых преступников, которые пытаются натянуть на себя глянцевую маску порядочного

человека.

Что-то нелепое и в то же время страшное, от которого хочется вскочить со стула и бежать куда

глаза глядят. Может, не зря так и получилось?

– Домой? – резко прервала её размышления Каталинская. – А то мне ещё надо на рынок заскочить.

Виолетта глянула на часы и опрокинула остатки кофе.

– Идём.

По дороге назад подруга что-то говорила, но Виолетта её не особо слушало. Настроение было

поганым, даже хуже, чем обычно. На семинаре даже такого не было, а тут будто сверху рухнула

огромная тяжесть. Голова шла кругом, подташнивало и так и хотелось присесть на скамейку.

Мимо пробежала стайка подростков, один случайно толкнул Виолетту и сам едва не рухнул. Она

чудом успела поймать его за плечи.

– Осторожнее можно? – буркнула и тут же шумно выдохнула сквозь стиснутые зубы.

Лица у ребёнка не было, будто его стесали ножом – ни глаз, ни носа, и вместо рта уродливая

судорожно подёргивающая впадина. По коже пробежал мороз, руки вмиг стали ледяными, она

отшвырнула ребёнка от себя.

– Ой-ой-ой! – тут же заверещал он, впечатавшись в Каталинскую.

– Ты что, сдурела? – рявкнула на неё подруга, удерживая подростка. – А ты не носиcь, как

оголтелый!

– Простите, – тут же буркнул тот.

Ужас пропал, на Виолетту опасливо смотрел взъерошенный мальчишка в расхристанной одежде с

усеянными конопушками носом. Обычный ребёнок, ничего страшного или непонятного.

Виолетта снова сделала глубокий вдох и мотнула головой. Подросток уже бежал догонять своих, а

Каталинская стояла на месте и, прищурившись, смотрела на подругу.

– Выдели на следующей неделе время и загляни ко мне. Не нравится твоё состояние совершенно.

Виолетта резко поправила ручку сумки на плече. Спорить было бессмысленно, лучше согласиться.

У Каталинской заверещал мобильный. Подруга схватила его, переменилась в лице, махнула рукой

и бросила:

– Созвонимся вечером. Всё потом.

Больше ничего не объясняя, она помчалась к ближайшей станции метро. Виолетту такой поворот

событий совершенно не расстроил. Зная бешеный темп жизни Каталинской, она даже не задавала

лишних вопросов. К тому же сейчас хотелось побыть в одиночестве.

Заметив пустую скамейку, Виолетта направилась к ней. Но за несколько мгновений до того, как

она сумела сесть, её опередил сухонький мужчина в старой, местами разорванной одежде.

Увидев нерешительность на лице Виолетты, он тут же отодвинулся к углу:

– О, прошу вас. Я лишь передохну.

Мягкий голос и уважительный тон совершенно не соответствовали потрепанному внешнему виду.

Обнищавший интеллигент, – определила Виолетта, – хорошо, если не бездомный.

Последнее казалось более вероятным, такие люди попросту не выдерживают сумасшедшей жизни

столицы, для кого становящейся местом успеха, а для кого и возможностью потерять всё, что имел

ранее.

Виолетта вздохнула и опустилась на скамью. Мужчина некоторое время смотрел на неё:

внимательно, изучающе, будто пытался что-то для себя определить. При этом его

заинтересованность в отличие от того же Богина была куда приятнее. Не было ощущения, что

нищий хочет взять нож и, разрезав жертву, посмотреть внимательнее, что у неё там внутри.

Виолетта уставилась в одну точку. Всё отошло на задний план. Она даже не ругала себя, что

пошла на этот дурацкий семинар. Что было, то было – в следующий раз умнее будет.

Виолетта выдохнула, и вдруг поняла, что нищий что-то у неё спрашивает. Повернула к нему голову

и уточнила:

– Да? Простите, я не расслышала.

– Я спрашиваю, вам плохо? – спокойно повторил он.

Виолетта пожала плечами. Почему-то спокойный взгляд и тихий голос придавали смелость, и даже

мелькало желание рассказать правду.

– Вижу, – неожиданно так же спокойно произнёс он. – Не говорите ничего. У всех есть прошлое.

Виолетта настороженно посмотрела на него, отодвинулась в сторону. А этот откуда знает? Следил,

что ли?

Но нищий уже отошёл от скамьи. При этом, через несколько секунд находился на весьма

приличном расстоянии. Виолетта сама удивилась, как могла такое не заметить.

Психи, – подумала она. – А я хуже всех.

Подхватив сумку, девушка быстро направилась к метро. Лучше домой, там можно успокоиться и

прийти в себя.

Внизу оказалось много людей. Смесь запахов, толчки, резкие окрики – всё заставляло стискивать

зубы и уговаривать себя не сорваться.

– Девушка, да я же тут! Что вы, совсем не смотрите? – грубо пихнула её в сторону какая-то толстая

торговка. – Ходят, под ноги совсем не смотрят, за людей не считают.

– Вот-вот! – подхватила вторая. – А мы им…

Хотелось рявкнуть что есть мочи, но Виолетта молча отошла в сторону. Бессмысленно что-то

доказывать дураку и хаму. Они понимают только силу, а силой она сейчас точно не владела.

Внезапно её внимание привлек разговор двух совсем молоденьких девушек.

– Смотри, ужас какой. Как можно вообще такое пускать в роддом?

– Не знаю, куда только охрана смотрит, – вздохнула вторая. – Ладно, Маш, пошли уже. А то ночью

приснится.

Виолетта подошла к стене, возле которой только что стояли говорившие. Подняв голову, она еле

слышно ойкнула и выпустила сумку из рук.

«Внимание! Похищен ребёнок!

Помогите найти!»

Дальше шло множество слов. Виолетта на них не обратила внимания. Она не могла отвести взгляд

от лица женщины-похитительницы, которая смотрела прямо в душу. Злобно, цепко, с желанием

вывернуть наизнанку. Сама не своя Виолетта протянула руку и коснулась бумаги объявления, в нос

резко ударил сладкий запах сирени.

Сердце гулко стучало в ушах, перед глазами поплыли разноцветные круги. Казалось, ещё чуть-

чуть и она потеряет сознание.

В один миг всё резко стало на свои места: мрачный дом, крики и истерика матери, странный

шипящий голос и странные сны. И глубже, ещё глубже, туда, где непрекращающийся плач детей и

закрытая дверь, за которую нельзя заходить. Место… Место, где живёт чудовище, что черной

кляксой расползается по комнате и делает угловатые движения.

Виолетта огляделась, потом подняла сумку и быстро, почти бегом, рванула к подходящему вагону.

От себя нельзя убежать, но теперь она всё вспомнила.

Часть II. Сон или явь?

Глава 1. Первый сон

За окном давно царила ночь. Виолетте снился какой-то сон: вязкий, словно патока, накатывающий

тяжёлыми сладковатыми волнами, танцующий на грани с реальностью. Он имел именно тот

странный привкус кошмара наяву, когда думаешь, что бодрствуешь, однако после резко

вскакиваешь от любого громкого звука извне или какого-то внутреннего будильника.