Книга: Тьма императора - Анна Шнайдер

Нет, пишет автор складно, читается легко и в целом есть все составляющие для хорошей книги. Но с точки зрения морали произведение не выдерживает никакой критики. Женатый мужчина с детьми изменят своей жене с няней своих детей. Буе. Только от одной этой мысли блевать хочется. А автор еще смакует и подробно описывает постельные сцены. И еще все это приправлено изрядной долей романтики. Еще раз "буе".

Нет, поймите меня правильно, я не моралфаг или какой-то супер защитник института семьи. Просто автор явно желает обелить героев и пытается сделать изначально отвратительные отношения романтичными. Ну не могут быть измена, предательство, ложь и обман быть благородными розовыми и романтичными. А автор как раз это и пытается сделать.

Никому не рекомендую эту книгу к прочтению.

Вот и тут не удержалась, глянула в конец этой, наверное, эпичной дилогии. Потому что придти к такому ХЭ это и правда надо постараться да. В общем, цитата из эпилога, после нее (цитаты) только маленькая сцена секса, то есть, простите единения душ и тел Императора с нянечкой-любовницей, простите за спойлер. Дальше еще более спойлер цитаткой:

Они перенеслись во дворец через несколько минут из собственной прихожей, но прежде чем идти к Арену, София направилась в парк. Именно там гуляли сейчас наследники и Виктория. Агата и Александр увидели ее издалека и так завизжали, кинувшись навстречу, что со всех окрестных деревьев срочно улетели все без исключения птицы. — Софи-и-и-и!!! — визжали дети, обнимая ее, опустившуюся на колени, и прыгая от восторга, но вскоре этот восторг сменился слезами. — Мы тебя так ждали-и-и-и! — разрыдался Александр, и тут же заплакала и Агата. — Ты же не уйдешь больше? — захныкала девочка, вцепляясь в рукав платья Софии. — Не уйдешь же?! Она подняла голову и посмотрела на Викторию, которая стояла тут же, рядом — запыхавшаяся от стремительного бега, потому что тоже бежала к ней, и с такой счастливой теплой улыбкой, что София невольно улыбнулась в ответ. — Она не уйдет, — ответила Виктория уверенно и протянула руку, помогая ей подняться с колен. — Никогда-никогда не уйдет. Дети радостно завизжали, а София, ощутив внезапную волну сочувствия и неловкости, прошептала, делая шаг вперед и сжимая пальцы императрицы. — Если ты попросишь, я уйду. — Не попрошу. — Виктория, по-прежнему счастливо улыбаясь, кивнула на дворец. — Иди к нему скорее. Дети, Софии надо отлучиться к папе, но она скоро придет! — Мы будем ждать, Софи! — ответили наследники хором, и она, развернувшись, почти побежала ко входу, уже не услышав, как Агата спросила у Виктории: — Мам, ты что-то такое интересное чувствуешь, я не понимаю, что. Как это называется? — Искупление, моя радость, — сказала она тихо, прижав ладони к груди — там, где билось ее сердце, оказавшееся полным силы и мужества. — Это называется искупление.

То есть муж предпочел любовницу. Ок. Дети тоже любят любовницу. Как мать. Ооок. А у бабы (матери и законной жены, императрицы на минутку) ни ревности, ни грусти, ни обиды. Сама соглашается ширмой поработать пару лет, прежде чем разводик на блюдечке дать и даром что в десны не лобзается с мужниной подстилкой и, считай, прислугой. Императрица! Даже гордости нет никакой. Я б еще поняла, если б это забитая фригидная девчонка была б, которая мечтала о монастыре и в постель как на заклание шагала ради долга и продолжения рода. Так нет! Тетка секс с мужем любила.

Ничто меня так не выносит, как такие блаженные, это ж натурально звиздец. А тут еще и подача, что все счастливы и любят в десны друг друга. И жена прямо искупилась и любит любовницу мужа, готова развод дать хоть прям щаз (но обстановка не позволяет, поэтому готова и пару лет поприкрывать) и любовница тоже такая всех любит и тоже готова отступить и уйти в тень. Прямо вот коврики жертвенные расстилаются перед шейхом, который ждет удобного момента для произнесения трех раз «пшла вон». Такое вот понимание не просто счастья, а как надо и правильно (не просто же так в эпилоге повторяются сентенции про жертвенность, «искупление», «сердце полное силы и мужества» и «одаривание своим светом».

Уж не знаю, может автор решил скрестить «Великолепный век» с «подставь другую щеку» и «возлюби врага». Жаль про прелюбодеяние слегка подзабыл, но тут уж мораль гарема, мужик может приходовать, что хочет, а гаремные клячи любить друг друга (в идеале конечно, по жизни-то там гадюшник еще тот, но у нас же фэнтази, чоуж). И вот прям реально трясет от такого.