Текст книги "Дорога к себе"

Дорога к себе
Анна Сороковикова

© Анна Сороковикова, 2017

ISBN 978-5-4490-0605-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Романтика Вселенной

Эта встреча больше, чем просто романтика. Тогда я только разошлась с мужем, мне было так трудно. Я осталась, с четырьмя детьми без мужской поддержки. Вот я и зачастила в храм, всё, полегче. Я понимала, что прохожу очередной духовный урок, но по человеческой слабости, когда ум перекрывал мою связь с Богом, в очередной раз прокручивая свою земную семейную жизнь… обвинила себя во всём… тут не дотерпела, не досмотрела, упустила, не уступила… и в конечном итоге получилось, что я и любить не умею. И так мне от этого страшно стало, и слов не подобрать. Я осталась в храме после службы и долго вопрошала у Господа поддержки, подсказки как жить, как поступать. Домой ушла немного успокоенная. В следующие выходные, стоя на службе, я вдруг всем своим естеством почувствовала, что в храм вошёл «мой мужчина, моя вторая половинка», мне стало легко и просто. И чтоб не спугнуть, нет, не утратить это волнующее ощущение, я даже не стала оборачиваться, так и простояла всю службу «окрылённая». В следующие выходные было то же самое. И опять я не позволила себе обернуться. А потом был праздник, какой не помню, но народу было много, поскольку был выходной, а не будний день. В храме я была со старшими дочками. Служба уже подходила к концу, когда я опять почувствовала присутствие «его». Когда закрыли царские врата, девчонки отошли к выходу и ждали, когда я в одиночестве помолюсь у иконы Пресвятой Богородицы. Честно говоря, мне так было тогда легко, что я не ощущала себя, храма… Я была в тот момент не на земле, это точно. Когда вся радость и благодарность из меня излились моему Господу, машинально у подсвечника зажгла свечу и хотела её поставить… И тут моя рука соприкоснулась с другой рукой, тоже ставившей свечу. От прикосновения что-то ярко сверкнуло. Подняв глаза, увидела «его». Да, да! Я это почувствовала. Его сердце говорило моему сердцу – «моя женщина, моя вторая половинка». Мы минут пять стояли молча, глядя друг другу в глаза. Внешне мы были не знакомы… Но наши души говорили, что «мы едины». А потом мы улыбнулись друг другу и разошлись. Когда я подошла к дочкам, они спросили:

– Мам, что там у вас произошло. Когда ты стояла с этим мужчиной, там что-то очень сильно сверкнуло?

– Значит всё-таки была вспышка.!? – это всё, что я могла тогда ответить.

С тех пор я нисколько не сомневаюсь, что умею любить. Свет этой встречи, напомнившей о пройденном в прошлой жизни духовном уроке Божественной Любви (иначе это не назовёшь, чем ни романтика вселенной) теперь всегда озаряет моё сердце. Он помогает, ошибаясь принимать, обижаясь прощать и отпускать, правильно мыслить, освобождаться от оценки «плохо», просто любить себя и всех в этой моей прекрасной счастливой жизни. Бог есть Любовь, Он сотворил нас для Любви, с Любовью и во имя Любви. А во мне частичка Бога, значит, я тоже есть Любовь!

Дорога к себе

Николай ехал, куда глаза глядят. Честно говоря, ему уже было всё равно, хоть в «тар-тарары», как любила выражаться его бабушка. Он был разорён, пришли документы на конфискацию дома за неоплаченные фирменные кредиты. Машина мчалась по шоссе с огромной скоростью, словно пыталась оторваться от преследовавших хозяина неприятностей, которые росли, как снежный ком. Неожиданно для себя шофёр закричал, так отчаянно:

– Господи, если ты есть, помоги мне, скажи, что делать. Шанс дай, что у меня за жизнь?!.

Откуда взялся этот инспектор ГАИ? Поста тут никогда не было, машины тоже не наблюдалось. Тормоза истошно завизжали, машина остановилась. Подошёл молодой, с ослепительной улыбкой парень в форме и представился:

– Инспектор Счастливчик, что ж вы, друг на такой скорости, да не пристёгнуты? Не порядок.

Николай безразлично протянул ему документы, тупо смотря на руль.

– Друг, пристегнись, и по возможности, спокойно следуй дальше, – инспектор сделал шаг в сторону и словно растворился.

Что-то странное было во всём этом, сидящий за рулём поёжился:

– Счастливчик, надо же какая фамилия, – машинально пристегнулся и, машина опять рванула с места на огромной скорости.

ДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР

Мужская душа: – Наконец-то он правильно попросил помощи.

Женская душа: – Да-а-а! А то всё кричал «Господи, я дурак!».

Мужская душа: – Чаще всего, так и говорят, или «Хочу много денег».

Женская духа: – А женщины «Хочу богатого мужа». Да много чего такого, а точной цели ни-ка-кой.

Напротив поворота с указателем «Свалка», что-то блеснуло, машину странно повело и она на огромной скорости соскользнула с основной трассы и кубарем покатилась в кювет, перевернувшись три раза встала на колёса. С остекленевшими глазами, Николай сидел, вцепившись в руль, вены на руках вздулись и пульсировали. В салоне чем-то странно запахло. Какой-то косматый бородач, открыв рывком дверь, пытался отцепить руки от руля, рот его беззвучно открывался. Когда у него ничего не получилось, он ловко сбросил со спины старый, рваный рюкзак, достал оттуда пластмассовую бутылку, открыл и плеснул в лицо Николая холодной воды. Тот очнулся и руки упали, как плети, он стал слышать.

– Садятся за руль злые, не думают ни о ком, а мне тут их спасай. Благодарю, Господи, хоть пристёгнут, и дорога была пуста.

Что-то сильно резануло слух Николая и он, расстегнув ремень, выскочив из машины, схватил старика за грудки, тряся его, хрипло прошептал:

– Повтори, что ты сейчас сказал…

– Господа благодарю, что ты пристёгнут, счастливчик! – со странной улыбкой, ответил дед.

– Ты представляешь, старик, шесть минут назад, там – Николай махнул в ту сторону, откуда примчалась его машина – там меня остановил инспектор ГАИ по фамилии Счастливчик и попросил, чтоб я пристегнул ремень. Именно, попросил.

– Что ж не представить, – деловито ответил тот – служба, есть служба, мы всегда на чеку.

– Дед, откуда дерьмом несёт? – «мы» как-то пролетело мимо ушей.

– Я и говорю, медвежью болезнью отделался, счастливчик, пошли, переоденешься. Да! Это тебе не парфюм от Ив Роше (его любимая фирма).

Николай только сейчас почувствовал, что джинсы, на заднице были влажными и прилипшими, он покорно побрёл за мужиком. Они пришли на свалку, местный смрад, тут же забил иные запахи. Дошли до старого проржавевшего контейнера, дверь со скрипом отворилась, словно по команде. Николай не уверенно шагнул за хозяином. Ощущение было странное. Внутри было очень просторно, светло и без запаха. Да и сам хозяин как-то неожиданно преобразился.

– Сейчас нагреем воду, смоешь всё, я тебе другие джинсы дам, – и дед щёлкнул клавишей электрочайника, хотя розетки нигде не было, тот уютно зашумел, говоря о том, что вода греется, – за ширму иди, там таз и полотенце.

– Такое впечатление, что у вас всё заранее приготовлено и вообще… тут всё странно…

Он зашёл за ширму, увидел таз, уже наполненный водой от которой шёл пар, полотенце и джинсы с плавками. Было ощущение, он знает эти вещи. Приведя себя в порядок, мужчина вышел и стал рассматривать одетое, его удивлению не было предела…

– Дед, ты кто? Откуда у тебя мои старые вещи.

– Я «гардеробщик». Помнишь, когда твои дела в бизнесе шли хорошо, ты часто просил домработницу, тётю Веру, ах, какая женщина, чтоб она не хранила старых вещей, а отдавала бомжам. Я их собирал. Вещи у тебя добротные, чуть ношены, мужики всегда радовались им и ставили в церкви свечку за твоё здравие.

– Ты меня удивляешь, значит, мы знакомы?!.

– Вроде того.

– Как меня зовут?

– Николай.

– А тебя?

– Шанс.

– Не понял, ты так шутишь…

– Я серьёзен, – и он улыбнулся очень светло-светло.

– Ты ещё скажи, что фамилия у тебя Последний, – и Николай как-то нездорово захихикал.

– Совершенно правильно, я Последний Шанс.

– Сначала инспектор, который просит меня застегнуть ремень. Появился ниоткуда, не оштрафовал, тут же исчез, потом ты? Подожди, Да! Да! Да! Да! Да! Как ты мне ответил «служба, есть служба, мы всегда начеку». У меня что, «белочка», но я же не пью!

– Да нет у тебя «белочки», ты попросил помощи, вот мы и пришли.

– Я ни у кого, ничего не просил.

– Как же, вот у меня твой журнал заявок за этот год – тот из-за пазухи достал тетрадь в твердом переплёте, каллиграфическим почерком подписано Ф. И. О. и дата рождения Николая – тут всё, что ты говорил Господу. Так, здесь только ругань на себя «Господи, я дурак!», много такого, а вот последняя запись-просьба, красной ручкой, значит «срочно к исполнению». Вот, прочти сам. Время, дата всё фиксируется до долей секунд, чтоб успеть.

Тот дрожащими руками взял тетрадь и стал читать вслух, голос почему-то осип:

– «Господи, если ты есть, помоги мне, скажи, что делать. Шанс, дай. Что у меня за жизнь?» – глаза округлились, затылок похолодел, подняв палец вверх, просипел, – Хочешь сказать, что ты оттуда?

– Я из тонких миров, вы называете это «оттуда», – он поднял свои светящиеся глаза вверх.

– Получается, что вы всё про меня знаете, но палец о палец не ударили, чтоб помочь и разрешили меня обанкротить! – вдруг неистово заревел Николай.

– Это ты выбрал банкротство! Мы честно выполняем свою работу. Согласись, «Господи, я дурак!» или «Ничего не хочу», повторенное хоть тысячу раз, эмоция, а просьбы тут нет. Ты даже в мыслях о нашей помощи не подумал ни разу, мы и их тут же выполняем. Вот и получается, сам выбрал банкротство.

Николай запыхтел как паровоз, несколько раз менялся в лице, потом выдавил из себя:

– Ну и дальше что?

– Тетрадь отдай, будем дальше работать. «Помоги мне» – выполнено, ставим галочку. «Что делать» – инспектор сказал, а то бы от тебя ничего не осталось, опять галочка. Дальше написано «Шанс, дай». Это ты уже ко мне обращаешься.

– Я у Господа Шанс просил.

– А я у кого на службе? То-то! У меня в заявке прописано «Шанс – запитая – дай».

– Ну и что ты мне дашь, там ведь не сказано, что я прошу…

– Последний Шанс сам знает.

Старик встал, подошёл к противоположной стене, там появился шкаф-купе, реакции у Николая никакой, уже ничего не удивляло, достал из него совершенно новый костюм, даже с не оторванной этикеткой, ноутбук и портмоне, разложил всё это перед мужчиной. От изумления тот минуты две сидел не шелохнувшись. Эти вещи у него украли из машины как раз перед банкротством.

– Шанс, откуда у тебя всё это?

– Ты правильно сказал, мы всё видим. Это было специально украдено, чтоб тебя разорить, костюм из машины прихватили, стало похоже просто на ограбление, а наши друзья бомжи, это конфисковали у твоих обидчиков и принесли мне. Всё справедливо. Ты помнишь, что на компьютере и в портмоне?

– Там важная информация, охотились за ней, теперь я смогу подняться. В портмоне загранпаспорт и 500 долларов, ехал поужинать.

– Правильно. Что с деньгами будешь делать?

– Не знаю, Шанс, но благодаря тебе и бомжам, у меня появилась Надежда. Можно спросить…

– Молодец, что напомнил, меня совсем заболтал, читаю конец заявки «что у меня за жизнь?», – старик опять подошёл к шкафу, открыл и вошёл в него. По шуршанию и бормотанию было понятно, что-то искал. Минут через пять вышел сияющий, держа в руках коробочку. Было видно, он волновался. Торжественно открыв, достал что-то завернутое в чистую тряпочку и подал Николаю. – Смотри аккуратно, не урони.

Когда Николай развернул поданное, у него подкатил комок к горлу, там была его любимая игрушка, калейдоскоп. Он пропал, когда они переезжали из коммунальной квартиры в двухкомнатную, которую отец получил от завода, лет сорок, даже больше, назад. Приставив к глазу эту волшебную трубочку, он долго тихонько крутил её, как тогда в детстве и ему вдруг стало хорошо и спокойно. Губы невольно растянулись в улыбку. Он с такой любовью посмотрел на Шанс. Тот тихонько спросил:

– Нравиться?

– Да! – ответил Николай заворожено.

– Это ответ на твой последний вопрос «что у меня за жизнь?». Поскольку ты спросил у Бога, это запись на божественном языке всей твоей нынешней жизни.

– Но я там вижу красоту и испытываю радость.

– Это всё испытывает твоя душа. Всё происходящее с тобой в этом теле, с Богом оговорено, и это запись радости твоей души, прохождения ею духовных уроков, учащих безусловной Божественной Любви.

– Ты хочешь сказать, что у меня есть душа и она такая красивая и радостная?

– ДА! А как ты думаешь, что такое душа?

– Где-то читал, частичка Бога.

– Что такое Бог?

– По тому, что со мной сейчас происходит, что я испытываю… Любовь, радость, больше ничего на ум не приходит.

– Что главней душа или тело?

– Если душа частичка Бога, а он создал человека, душа.

– И что из этого следует?

– Что вместе со своей душой, через все события жизни учусь, сейчас вспомню, этой… Безусловной Любви?

– Хорошо. А сможешь понять, почему ты всё потерял, не спеши отвечать, послушай себя.

– М-М-М-М, – и вдруг его как обожгло внутри, из области сердца пришёл ответ – Ты предал Любовь! Странно, вот здесь что-то говорит, предал Любовь (он положил руку на сердце).

– Вспоминай, когда.

– Бред какой-то.

– Спроси у Души.

– Вот прям так и спросить… (хихикнул) Когда выбрал работу, отодвинув любимую женщину от себя – проговорил он удивлённо.

– Это ответила тебе твоя душа. Делай вывод.

– Шанс, я устал…

– Вспомни мою фамилию, Последний. Сейчас может быть срочный вызов и всё, мы расстанемся.

– Нельзя предавать Любовь, нельзя от неё отказываться. Тогда ты выбрал работу, но за то, что отодвинул Любовь, банкротство… Слушай, опять вот тут говорят – и он приложил руку к сердцу. – А почему вас раньше не было?

– Я уже объяснил, мы есть всегда. Пришло время твоего принятия всего, вспомнил Бога, к нему обратился, получаешь помощь

Николай хотел ещё что-то спросить, но… Раздался резкий звонок, Шанс быстро приготовил журнал заявок уже на другого человека, кажется женщину.

– Всё, Коля, задавай всегда душевный вопрос «для чего»?

ДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР

Женская душа: – Молодец Шанс, всегда успевает, на крик о помощи.

Мужская душа: – Николай молодец, понял, что я у него есть, и главнее тела.

Женская духа: – Радостно, когда про нас вспоминают, только грустно, что не все.

Мужская душа: – Иногда слишком поздно.

И они так душевно вдвоём вздохнули.

Николай пришёл в себя от того, что его били по щекам. Открыл глаза и увидел мужчину и женщину, которые безмерно обрадовались, что он очнулся. Как не ужасна была картина кувыркания машины в кювет, на шофёре не было ни одной царапины, ни одного синяка.

– Слышь, земляк, это просто чудо, после таких кувырков, цел. Может, попробуешь встать, и если ничего не повредил, мы поедем, спешим очень.

– А где Шанс?

– Использовал ты его, жив остался, значит использовал.

– Костюм, ноутбук и портмоне есть?

– Всё в машине, мы первые подъехали, ну голуба, попробуй встать, спешим мы очень.

Ему помогли встать. И тут заохала женщина.

– Николай, это ты!? А я смотрю, машина знакомая, вещи в ней, а вот тебя видно с испугу не признала.

– Тётя Вера! Без фартука другая, моложе и красивей.

– Жив остался, Бога благодари! – смахнув слезу, она с чувством расцеловала хозяина, и кивая на машину – Дела пошли на поправку, вижу украденное вернулось. Ты молодец, опять быстро поднимешься. Только тебе надо сначала хорошо отдохнуть, влюбиться и поменьше работать.

Вмешался мужчина в разговор:

– Верунчик, солнышко, мы можем опоздать. Ты говорила, он талантливый, значит, сам знает, что делать. Поехали.

– Тётя Вера, один вопрос.

– Можно, просто Вера – женщина расправила плечи и гордо подняла голову. Её мужчина сразу вытянулся в струнку, нежно глядя на неё, одобрительно кивнул.

– Вера, вы помните человека, которому отдавали старые вещи?

– «Гардеробщик»! Высокий, патлатый, бородатый, вещи старые собирает, помню, а что?

– А как его зовут не знаете…

– Подожди, забываю всё время и зову его Шансик или Шанс, созвучно с его именем, нерусское, дай подумать… О! Шантик, точно, – женщина заулыбалась от гордости, что вспомнила.

– Спасибо, думаю всё со мной в порядке. Можете ехать – и поднял глаза на небо.

Верин спутник шепнул Коле на ухо:

– Одного понять не могу, почему ты около закрытой машины лежал, вещи на сиденье. После того, что мы видели, должна быть каша… а ты жив, ни одной царапины и в салоне порядок. Ладно, мы поехали пока «органы» не нагрянули. Будь здоров, – они быстро погрузились и укатили.

Николай подошёл к машине, машинально сунул руку в карман, достал ключи, сел за руль… завилась родимая. Как ни странно, на трассу он выкатил довольно легко. Пятно на повороте действительно было, вышел, потрогал, понюхал – масло. Подняв голову, увидел на свалке проржавевший контейнер, с боку мелом написано «Шанс». Подумал «Надписи не было, точно помню». Захотел подойти, но тот стоял в огромной луже, дверь открыта, полно строительного мусора. Николай был растерян «Вещи настоящие, джинсы переодетые. Ладно, разберёмся, пора. Уезжать надо. А где калейдоскоп!?». Он стал хлопать себя по карманам, нет. Побежал к машине, в портмоне, нет. Около вещей, тоже нет. Мужчина со словами:

– Господи, да где же он?», – открыл бардачок. Тот, при спокойно лежал около коробочки, – Благодарю, Господи!

И машина плавно покатила в город. Этого баннера со словом Надежда, ещё вчера вечером не было. У светофора рядом остановился крытый грузовик с табличкой «люди», женские голоса оттуда нежно пели «Надежда, мой компас земной…». Николай почувствовал, как он сильно проголодался, припарковался к магазину. Выходя из машины, увидел, как два пацана что-то пытались отнять у девочки. Он свистнул, храбрецы удрали, а та осталась.

– Ну что, глазастая, что вы не поделили.

– Объявление с красивыми картинками, – помолчала, а потом сунула ему листок в руку, – для тебя.

– Как звать?

– Надежда, – побежала вприпрыжку к дому.

– Благодарю! – помахал ей рукой и задумчиво – Мне, для чего?

Николай развернул и прочитал. ОТДЫХАЙ С ПОЛЬЗОЙ В ИНДИИ, НА БЕРЕГУ ОКЕАНА. СЕМИНАР «ПОЗНАЙ СЕБЯ». Вдруг он ясно услышал голос сердца «Звони». Рядом стоял телефон-автомат, он набрал указанный номер, с хрипотцой от волнения спросил, есть ли места, когда выезд и стоимость. Милый голос ответил:

– Есть одно место, вылет сегодня ночью, цена на последнее место 500 долларов, так почему-то решил шеф.

Николай оцепенел, он может ехать.

– Ну что, едите?

– Да!

– Как вас зовут?

– Николай.

– Везунчик, ни каждому выпадает такой шанс, наверно это для вас очень важно, сам Бог позаботился, – продолжала щебетать девушка в трубку.

Вечером в аэропорту.

– Ой, я забыла про визу…

– Девушка, милая, об этом уж точно Шанс позаботился! – и Николай смело подал свои документы.

Акция

Это было на кануне празднования Дня Победы. Петрович зашёл в ближний магазин, купил сметану, булочку, чуть карамелек, «соседской детворе на зубок», и минералку в стекляшке. Когда Клавдия тянулась за бутылкой минеральной, выставив свой мощный зад, и моложавые, сильные ноги на показ, дед от неожиданности сначала зажмурился, потом перевёл глаза правее, внимание перехватила бутылка коньяка «Любимовский» с нарисованной гвардейской лентой, на которой было что-то написано.

– На ленте поздравление что ль? Или как… – с сожалением и облегчением глядя на карманы фартучка, вместо зада, спросил ветеран.

– Размечтался… Петрович, ты как дитя… Акция, «Я помог ветерану».

– Разъясняй, коль товар такой выставила, – и неожиданно «заведённый», теперь нежно ласкал глазами Клавкину грудь, которая была похожа на его любимый холодец, чуть тронь и задрожит, аж слюну сглотнул.

Та, уловив траекторию взгляда, навалилась на прилавок, дразня деда:

– Эх, Петрович, скинуть тебе годков хотя бы тридцать… Помню, ещё под стол ходила, а ты уже старым был, меня карамельками баловал – и ноздри её раздулись.

– Видно, шибко калорийные были те карамельки, во какая ты стала… – и дед не договорил, опять сглотнул слюну, и неуютно стало ему от этого шального состояния.

– Акция «Я помог ветерану», покупаешь этот коньяк, и часть денег идёт на помощь госпиталям, ветеранам… тут так написано – она многозначительно вздохнула, – вы сметану такую берёте, где помощь детям.

– М-да… – неопределённо протянул дед, почесав затылок. – Мы что ль за это воевали, чтоб так хитро народ спаивали?!

– Я точно сказать не могу, не выученная, но слышала, это делается, чтоб налогов меньше платить, благотворительность.

В магазине воцарилось молчание. Лицо ветерана стало на эту минуту строгим и мужественным, но глаза всё так же светились по юношески, любовью и радостью. Все старожилы на окраине города, любили и уважали ветерана за «непотопляемость», которая его никогда не покидала. Клавдия слышала, что он года три читает какие-то настрои, такого же деда, прошедшего войну и излечившего себя словом полностью. И выглядел Петрович прекрасно. Чудеса, да и только.

– А помнишь, Егор ко мне приезжал?

– Да, Петрович, как вас забудешь. Вы с ним у нас ходячая легенда, так про вас говорят, – и они дружно расхохотались. – Уже года три прошло? Вас приехали от нового мэра поздравлять с Днём Победы, стали на стол выставлять самую дешёвую водку и неликвидные, списанные огурцы… Егор тогда взял игрушечный автомат, американская копия «Калашникова», что Васёк, мелкий сосед у вас забыл, вошёл в зал да как гаркнет своим голосищем: «А ну «телепузики», считаю до трёх и открываю огонь на поражение, быстро забрать подачку и за околицу… А то я за себя не ручаюсь, контузия с войны!» Тогда вся улица хохотала где-то час, с какой скоростью они все драпали, охрана впереди, вам ещё забор снесли эти благодетели…

В глазах Клавдии светился восторг, задорные огонёчки поблёскивали в глазах деда:

– Да-а-а! Человек понимает, что не правильно поступает… поэтому и страха полные штаны. Теперича дарят только конфеты… Нет больше Егорушки с нами, вчера телеграмму принесли, недели две, как в другую жизнь ушёл… – и торжественно помолчав минуту в память друга, посмотрев на растерянную продавщицу, добавил. – Всё равно праздник на нашей улице. Ох, Клавдия!.. Пошёл таксовать.

– Дед, кефир тебе занесу, в холодильнике оставлю – торопливо крикнула Клава и вдогонку перекрестила ветерана, с грустью подумав, что он тоже может как Егор однажды уйти… в другую жизнь.

«День удался, благодарю тебя, Господи!» обнявши руль думал Петрович, мечтательно улыбаясь. Вообще-то ему хватало его пенсии. Он оформил ИП и таксовал для общения, старался дарить радость людям, уверенность в завтрашнем дне. Любовался видами из машины, хоть всю жизнь прожил в этом городке, кроме военных лет. Пассажир ему всё попадался интереснейший. Вот сегодня, например, где-то в полдень, еле успели молодую женщину в роддом довезти, она минут через десять по прибытии родила мальчика. Родители от радости, что всё так быстро и благополучно произошло, назвали хлопчика Фёдором, как зовут Петровича. Он сразу и не сообразил, уже привык «Петрович, да Петрович», а тут радостный папаша подбегает, ветеран у машины ждал облокотившись, и кричит: «Мы сына как вас назвали Фёдором, меня зовут Петр, вот и получается Фёдор Петрович. М-да-а-а! Чудны дела твои, Господи!»

Месяц назад пара была запоминающаяся. От них дед услышал, что если на земле будет четыре процента людей с позитивным (это значит-ца положительным) мышлением, конца света просто не будет. И он так обрадовался! Сколько люду положили, защищая Родину на Великой Отечественной Войне, страшно вспомнить! А теперь говорят, дари Любовь себе и Миру, и человечество будет спасено! Это просто восхитительно! Четыре процента, супротив девяносто шести. Во, какая сила у Любви. Какой там конец света?! Наверно в душе, ежели её не освещает Любовь. И видя, как тускло живут многие люди, можно сказать, тлеют потихоньку, захотелось ветерану быть в этих четырёх процентах..

А вот ещё недавнишний случай. Видно очень большого ранга мужик… Машина солиднейшая! Что там у них случилось.., только она никак не заводилась. Петрович смотрел, смотрел, а потом и предложил главному:

– Садись мил человек, пусть они разбираются, а я тебя доставлю, куда скажешь.

Охранник за кобуру и «попёр на него, как танк», а тот главный, глядь на часы и говорит:

– Иннокентий, займись машиной. Ты его отец извини, у него работа такая. Да мне в аэропорт и очень быстро, самолёт у меня, важные переговоры.

– Да хоть до Парижа, садись, не сомневайся, успеем.

Они действительно успели, мужик достаёт пяти тысячную купюру…

– За скорость и отзывчивость, спасибо отец.

Петрович категорически отказался, (пятьсот бы взял, там на сотню, не больше) тот поблагодарив, положил на сиденье деньги, выскочил… Пробежав метров пять, мужик остановился, отвечая на телефонный звонок, высматривая кого-то, в этот момент дед и засунул ему незаметно купюру в карман плаща и потихоньку отойдя, сел в машину и укатил, прихватив женщину с ребёнком. На следующий день, когда он приехал на заправку и стал расплачиваться за бензин, денег с него не взяли, сказав, что им пришло распоряжение, машину с его номером обслуживать бесплатно. Ветеран сказал, «если не акция для ветеранов, то это ошибка», пусть молодёжь уточнит, чтоб потом не было неприятности. Они набрали начальство и дали Петровичу трубку. На том конце провода оказался Иннокентий и радостно подтвердил, что теперь машину ветерана будут в городе заправлять бесплатно, что шефу хочется помогать деду, творить добро. Не чудо ли!

И ещё любил он наблюдать, интереснейшее дело, за подростками. Только грустил иногда оттого, что после войны понятно, почему была безотцовщина, а вот сейчас. Очень трудно ему было принять, что у каждого поколения свои уроки жизни. Но после того, как он стал знакомиться не только с жизнеутверждающими настроями, а ещё стараться стать Любовью ко всем и для всех, стал читать книги про новое мышление, радость жизни стала разливаться всё шире и шире. Петрович становился наблюдателем, любящим и дарящим Любовь миру.

Он не сразу сообразил, что ему не нравилось в сегодняшнем обзоре города. А когда увидел стайку подростков с гвардейскими ленточками, понял… Везде в центре, в витринах магазинов и на единственном баннере, была реклама коньяка «Любимовский», где на гвардейской ленте написано «Я помог ветерану», то, что он уже сегодня видел в магазине у Клавдии.

– Быстро сработано! – и Петрович так ясно ощутил себя опять молодым разведчиком, получившим приказ, действовать по обстоятельствам и он стал прислушиваться и присматриваться к знакам от мира, если второй раз этот негативный (это значит-ца отрицательный) образ встал у него перед глазами и растревожил его сердце. Ветеран переключил своё внимание опять на подростков, какие-то они были не естественные в разговоре и движениях. Он почти всех знал по именам: русских, армян, азербайджанцев, представителей всех малых республик Северного Кавказа. И ему нравилось, что в этом молодом сообществе никто не обращал никакого внимания на национальность и вероисповедание. Это ему напоминало его разведбатальон. Подростки что-то собирали в шапку, потом считали. От стайки отделились двое, девочка русской внешности с армянской фамилией и паренёк кабардинец, они направились к Петровичу, все остальные потянулись во двор.

– Здравствуйте! Мы Вас поздравляем с наступающим Днём Победы! – медленно проговорила подошедшая парочка хором.

– Петрович, помогите нам, пожалуйста, там во дворе плохо пацану, а у нас мало денег, чтоб взять машину – говорила уже одна девчонка.

– Быстро на заднее сиденье, свои люди, сочтёмся.

Когда подростки сели, повеяло спиртным.

– Что пили?

– Коньяк «Любимовский» и помогли ветеранам – ответил с пафосом мальчишка и отключился.

– Мальчики работали на стройке, вот купили коньяк «Любимовский» три бутылки, по-у-час-тво-ва-ли в бла-гот-во-ри-тель-нос-ти госпиталям и ветеранам – еле выговорила девочка, – а пацан, которому сильно плохо, сын крутого, кто спонсирует благотворительные акции, больше ничего не знаю.

– И девчонки пили?

– Да мы по два глотка из уважения к ветеранам.

Когда заехали во двор, картина была, прямо сказать не благотворительной. Лавочка, к которой был прислонён мальчишка, была вся обрыгана, вокруг валялось несколько обгрызенных яблок, две пустых и одна не допитая бутылка от коньяка, разорванные пакеты от чипсов и несколько пластиковых стаканчиков.

– Всем стало плохо, когда распечатали последнюю бутылку – и девочка хотела её, на половину пустую, пнуть.

– Постой! Найди крышку, закрути, я в больницу возьму, пустышки тоже кинь. Эх вы, наивные благотворители, во сколько уже «блага» натворили. Кому сильно плохо в машину, остальные ждут тихо. Просьба, пока мусор подберите, не ловко как-то, приеду за всеми, – спокойно проговорил ветеран, усаживая бездыханного пацана вперёд и протянув большой пакет четвёрке сзади сидящим, сказал – Сначала больница, потом вами займусь, это, чтоб не уделали машину.

В больницу успели вовремя, у мальчишки был аллергический шок. Им занялись врачи, а Петрович стал развозить своих пассажиров. И опять он применил совет, результатами действия которого с радостью делились девушки студентки, столько было восторженного щебета! «Если чувствуете негативную (отрицательную) ситуацию, мысленно обсыпайте собеседника лепестками красных роз!». И, передавая детвору (усыпанную лепестками!), ветеран просил не ругаться принимавших (обсыпанных лепестками!), и столько было в нём любви и участия, (а на голове тоже лепестки, для пущего эффекта!), что сдача проходила спокойно. Обещал, что потом сам проведёт беседу с подростками. Когда вернулся во двор, благодарный студенткам, от стайки осталось три «воробышка». Порядок был наведён. Девочка русской внешности с армянской фамилией уже пришла в себя, доложила, что все ушли по домам точно, а она осталась с мальчишками узнать, что в больнице.

– Там мы прибыли вовремя, у него аллергический шок, посуду отдал им на анализ, где его родители?

– Папа в командировке, мама их бросила, уехала в Италию, а младший брат сейчас у материных родителей за городом, где не знаем, телефон можно посмотреть в мобиле.

– Ты чего домой не ушла?

– Мальчишкам сегодня идти некуда, вот я пока с ними.

– Нянька, значит!?

– Нет, названная сестричка, ведь кто-то должен человека любить, человек без этого не жилец, тем более подросток.

– У, какие мысли, твои?

– Общие, выводы сделанные методом проб и ошибок. Вы можете у себя пацанов пристроить сегодня, они смирные и уже спят – и она по-женски вздохнула.

– Ты далеко живёшь?

– Через двор.

Ветеран загрузил своих гостей, закрыл машину.

– Пошли, провожу, ведь кто-то и о тебе должен позаботиться. А завтра встретимся в больнице, там сказал, чтоб делали всё, что надо, я оплачу.

– Спасибо Вам, Петрович. Мы пришли, до завтра в больнице. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, внучка. Сбор в девять, как раз после обхода.