Текст книги "Пепел погасшей звезды"

Глава 2. С небес на землю

Приглашенные по очереди подходили к нам, чтобы поздравить. Я наконец увидела Веана. Брат, как был, в своей неизменной серой форме приехал на праздник. Оправдался тем, что не успел переодеться, его до последнего не желали отпускать. Бессердечные!

Улучив момент, Каори и Веан утащили меня в глубь парка, чтобы накормить. Всучили тарелку, которую сестра ухитрилась наполнить угощениями в перерывах между общением с гостями.

– Не хочу, чтобы ты скончалась от голода. Пока все не съешь, мы тебя не отпустим, – пригрозил с улыбкой Веан и, приобняв, взъерошил мне волосы. Так братец обычно здоровался с мелкой, то бишь со мной.

– Прическа! – прикрикнула на него Каори, больше меня переживающая за мой внешний вид. – Веан, ну прекрати!

– Ты напоминаешь мне моего капитана, – хмыкнул брат. – Тот тоже вечно ворчит. И тембр голоса у вас похожий.

Сестра шутливо замахнулась, намереваясь потрепать его по голове. А я с сомнением покосилась на угощения.

– В меня столько не влезет. В таком-то платье.

Веан перестал улыбаться, мигом превратившись в сурового брата.

– Могла бы и поскромнее что-нибудь надеть.

– Мама выбирала, – сразу нашла я крайнюю, забыв уточнить, что я битый час уговаривала ее купить именно этот наряд. Уж больно он мне понравился. Хотя первой заприметила его именно маман, и она же велела мне его примерить.

– Этот радаманец тебя чуть глазами не сожрал, пока вы там стояли, – не унимался братец. – И кто решил, что ты сразу после помолвки должна будешь улететь? Лучше бы вас здесь сочетали.

– Веан, перестань. Они все равно будут вместе. Теперь уже поздно ворчать, – шикнула на брата Каори. – Улетит она завтра или через несколько циклов – никакой разницы. Тут я с Даггерти согласна. Чем раньше Шиона освоится в новом мире, тем лучше для нее. Заодно язык на месте подтянет.

Братец щелкнул меня по носу.

– Что, все те же лингвистические проблемы?

Я со вздохом кивнула:

– Ну это же вы у нас вундеркинды и все схватываете на лету.

Мне же новые знания давались только зубрежкой.

Они все-таки заставили меня опустошить полтарелки. Потом прибежала маман и погнала нас в дом, сказав, что жених выразил желание провести время в обществе своей невесты.

И снова я почувствовала, как на меня накатывает волнение. Не неприятное чувство, предшествующее страху. То, другое, от которого сладко щемит сердце и так и тянет запеть или пуститься в пляску.

Кстати, о плясках. Все гости вернулись в дом и с нетерпением ждали моего появления, чтобы начать танцевать.

– Мне нравятся ваши духи. Вы вкусно пахнете, Шиона. – Это было первое, что сказал мне Рейн, когда заиграла музыка и мы закружились по залу.

– Хотела бы сказать вам то же самое, но, думаю, мой комплимент окажется неуместен.

– Почему же?.. Значит, вам нравится мой запах? – самодовольно уточнил Даггерти.

Еще и спрашивает! Как будто по мне не видно, что мне в нем все нравится.

– Он довольно приятный. И, находясь рядом с вами, у меня не возникает желания чихнуть.

Рейн негромко рассмеялся, догадавшись, на что я намекаю.

– Вы правы, многие радаманцы не знают меры. Но я не из их числа. Я вообще не понимаю это бездумное преклонение перед модой и дураками, которые ее нам навязывают.

– Я это заметила. По сравнению с вашими однопланетянами вы кажетесь членом какой-нибудь секты аскетов.

– А вы забавная, – посмотрел он на меня с интересом, будто ученый на лабораторную мышку.

Теперь уже смеялась я.

– Знаете, это самый приятный комплимент за долгое время. Обычно все только и говорят, что о моей красоте.

– Что ж, тогда я не окажусь оригинальным, сказав, что вы действительно очень красивы. – Его голос стал тише, сменившись хрипловатым шепотом. – Когда я увидел вас в то утро, понял, что вы будете моей. Даже если бы отказались, как ваша сестра, я все равно прилетел бы за вами.

– Я в этом не сомневаюсь. Наверное, у радаманцев это в крови: идти напролом и получать желаемое.

Я сказала это без злого умысла, просто хотела пошутить. Но Рейн вдруг перестал улыбаться. Привлек меня чуть ближе, чем дозволялось по правилам этикета, и еле слышно предостерег:

– В моем присутствии можете шутить как угодно. Но не допусти ваш Создатель, если вы что-нибудь подобное ляпнете при другом радаманце. Неважно при ком. Вы должны следить за тем, что говорите, Шиона.

– Не переживайте! Впредь буду осторожнее, – отстранившись, процедила я и вдруг почувствовала прилив раздражения. Мне не понравился его тон и немного напугали его предостережения.

– Простите, – вздохнул Рейн. – Я и не думал вас обидеть. Просто не хочу, чтобы в будущем у вас с кем-нибудь из-за этого возникли проблемы.

– Спасибо, я учту, – поблагодарила сдержанно.

Мы продолжали танцевать, даже когда спокойная мелодия сменилась более оживленной. Но больше не дарили друг другу игривые улыбки и взгляды. Теперь между нами появилась какая-то напряженность. Будто я сама возвела невидимую преграду.

Я чувствовала себя натянутой тетивой лука. Одного из тех, которые, как и книги, любил коллекционировать мой отец. А Даггерти, хоть и утратил прежнее дружелюбие, все равно выглядел расслабленным и безмятежным. Я заметила, что он все чаще стал отвлекаться и смотреть по сторонам. Словно искал кого-то. Когда Рейн снова повернул голову, я украдкой проследила за его взглядом. Возле стены, разбалтывая коктейль соломинкой с насаженной на нее ягодой, стояла какая-то красотка. Судя по цвету глаз – золотистых с вертикальными зрачками, – лигуанка. Если не ошибаюсь, кузина Тариана. Девица без зазрения совести бросала на Рейна томные взгляды, а радаманец пусть и казался равнодушным, но то и дело оборачивался к ней.

Я занервничала, не зная, как быть. Высказать ему свое недовольство? Наверное, мой упрек прозвучит глупо. Он ведь не совершил ничего предосудительного. Покусав в раздумье губы, все-таки промолчала.

Но осадок в душе остался.

После второго танца Рейн откланялся. Один из друзей попросил уделить ему внимание, и мужчины вышли. Я тоже решила немного передохнуть и поспешила смыться из зала. Чтобы прийти в себя и привести в порядок мысли.

Поднимаясь по лестнице, снова и снова прокручивала в голове наш танец и поведение своего суженого. А ведь она ему понравилась. На эту лигуанку он смотрел с не меньшим интересом, чем на меня. Или я все выдумываю?

Проклятье, Шиона! Неужели ты опустишься до банальной ревности?!

В спальне Карин заканчивала собирать мои вещи.

– Кажется, ничего не забыла, – удовлетворенно обведя комнату взглядом, сказала девушка.

Она и наш дворецкий Тао были единственными слугами-людьми в доме. Основную долю обязанностей уже давно взяли на себя роботы.

– Ну, и как он? – кусая в предвкушении губы, бросилась ко мне Карин. – Такой, каким ты его и представляла? Или лучше?

Я не стала делиться с девушкой своими сомнениями. Постаралась придать лицу беззаботно-счастливое выражение и рассказала о нашем знакомстве и танцах.

– Жалко, что твои родители настояли на соблюдении арийских обычаев, – хихикнула служанка. – Я слышала, радаманцы не зацикливаются на приличиях. И последуйте вы их традициям, спать бы тебе сегодня не пришлось.

– Карин! – прикрикнула я на болтушку. – По-моему, тебя не туда занесло.

Но та с упоением частила:

– Да и во время путешествия ты бы не скучала. Делом бы занялись – созданием мини-радаманцев. А так будешь маяться по звездолету как неприкаянная.

– Ты невыносима, – закатила я глаза, и, не сдержавшись, мы обе рассмеялись.

Хорошее настроение неожиданно вернулось. Все-таки я зря себя накручиваю. Да и вообще, не хочу становиться похожей на одну из тех мегер, которые следят за каждым словом и шагом мужа. Я ведь Таро. Мы выше этого.

Небо сотрясло далеким залпом, и на его темном полотне появилась огненная цифра «четыре».

– Посмотри, как красиво! – Опустившись на подоконник, Карин зачарованно следила за огненными завитками, расползавшимися по бордовой глади неба. – Это уже вторая за ночь. Думаешь, многие завтра улетят?

Я пожала плечами.

Звездолеты, на которых утром мы с Рейном и еще множество пар покинем орбиту, должны были забрать не только будущих супругов. Те, кто хотел поступить на обучение в Межсистемную военную академию, сейчас прощались со своими родными.

Это был еще один политический ход Федерации для налаживания отношений между мирами. Браки между представителями среднего и низшего сословий Радаман не интересовали. Кому какое дело до того, выйдет ли девушка из забытого Создателями арийского городка за такого же никому не известного радаманского парня? Правильно, никому. На арене политических событий от этого ничего бы не изменилось.

Они нашли другой способ привлекать на свою сторону побежденных. Особенно молодых. Обучение в МВА считалось престижным, и окончившие ее с высоким баллом могли сделать быстрый скачок по социальной лестнице.

Любой желающий мог поступить в академию. Правда, закончить ее, как я слышала, удавалось не каждому. Слишком высокие к кадетам предъявлялись требования. В состав МВА входили военные базы, расположенные в Алой Солнечной системе – родной системе Федерации. В каждой готовились офицеры для покорения новых и новых миров.

Радаманцы считали, что двух лет обучения достаточно, чтобы кадет привык к новой жизни, новому миру и позабыл о старом. То, что не могла ему дать родная планета, щедро отсыпала Федерация. Статус, звания, награды, карьерные перспективы. Конечно, все это приходилось добывать собственными потом и кровью, но главное: всем поступившим давался шанс. А уже от самих кадетов зависело, чего они смогут достигнуть.

– Осталось четыре часа, и потом все – набор закончится, – меланхолично проронила Карин.

– А что так безрадостно? Тоже хочешь пополнить инкубатор Федерации?

– Вот еще! – фыркнула девушка. – Мне им голову не задурить сладкими обещаниями. Мой дом – Ария.

– Тогда перестань глазеть на небо и лучше проверь, все ли собрано. А мне надо возвращаться к гостям. Наверное, меня опять обыскались. – Услышав доносившийся из коридора стук каблуков, я вышла из комнаты.

Мама и Каори напомнили, что пора делать снимки на память. Мама даже всплакнула, пообещав самолично заняться составлением голографического альбома. Сказала, что каждый вечер будет его просматривать, любуясь своей драгоценной дочкой. После этих слов нас с Каори тоже потянуло на сантименты. Правда, на меня тут же шикнули, велев поберечь макияж. До окончания праздника осталось совсем немного.

Портретист попался ужасный! Только и делал, что заставлял меня улыбаться. Через каких-то полчаса я уже не чувствовала собственной челюсти. Ног тоже не чувствовала из-за высоких каблуков. Хотелось сбросить их, а заодно и узкое платье. Надеть любимую пижаму, забраться под одеяло и засыпать под шелест листвы, касающейся моих окон. Ночи на Арии всегда были ветреными и холодными.

В какой-то момент, улыбаясь под вспышками камеры, я поняла, что как раньше уже ничего не будет. Не будет уютной девичьей комнаты, в которой я провела столько беззаботных лет. Не будет добрых, милых родителей. Строгих, но заботливых Каори и Веана. Живой, веселой Карин. Они все останутся здесь. А я полечу навстречу незнакомому миру.

Когда в небе исчез последний флаер, мы все с облегчением вздохнули. В доме остались только Рейн с другом, Тариан с лигуанской родней и несколько других приглашенных – каких-то троюродных кузенов отца, которые не успели зарезервировать номера в отеле и которых мы прежде даже в глаза не видели.

Веан тоже улетел. Его трехчасовой «отпуск» закончился.

– Иди к себе, дорогая. – Мама обняла меня и прижалась к моему виску губами. – Едва на ногах держишься. А через пару часов уже нужно вставать.

Потом меня обнял папа, и я почувствовала, как моя щека стала влажной от его слез. Ему повезло, что это непозволительное проявление эмоций не мог заметить никто, кроме мамы. Все остальные уже разбрелись по своим спальням.

– Ты ведь помнишь: если что-то пойдет не так, ты сразу должна будешь со мной связаться.

– Обещаю, что буду счастлива, – улыбнулась родителю, получив в ответ немного грустную и ласковую улыбку. – Рейн – хороший. Я в этом уверена.

На такой сентиментальной ноте мы расстались. Родители удалились к себе, а я, со стоном скинув туфли, постояла несколько секунд босая, наслаждаясь исходящей от плит прохладой. Потом, подхватив шпильки, поспешила наверх.

Наверное, если бы в ту ночь я сразу поднялась к себе и уснула, теша себя привычными грезами в своем маленьком уютном мирке, моя жизнь сложилась бы по-другому. Но случилось то, что случилось. Спонтанно принятое решение – зайти по дороге в библиотеку и в последний раз пошуршать старыми страницами – все изменило.

Я, Шиона Таро, законченная мечтательница и оптимистка, увидела свой идеальный мир с другой стороны. Девушка, имевшая все и не подготовленная ни к чему. В ту ночь я потеряла опору.

Приблизившись к библиотеке, я остановилась. Не знаю, что заставило меня задержаться возле приоткрытых дверей. Но спустя миг двигаться мне уже не хотелось.

– Завидую тебе и совсем не завидую бедной девочке, – звучал смутно знакомый голос. Кажется, он принадлежал другу Рейна. Тому самому, который умыкнул у меня жениха во время танцев.

Подавшись вперед, скользнула взглядом по видимому пространству зала. Мое предположение подтвердилось. Радаманец сидел в кресле и небрежно перелистывал одну старинную книгу. Отец, если бы застал гостя за этим занятием, точно схватился бы за сердце.

– Это ты о чем, Дайлан? – лениво протянул Даггерти.

Своего жениха я не видела. Точнее, видела только его руку. Пальцы радаманца меланхолично постукивали по стенке бокала, который он время от времени поднимал, чтобы поднести к губам. Рейн сидел напротив друга. Очевидно, мужчины решили немного поболтать и поделиться впечатлениями, прежде чем отправиться спать.

Хотела уже повернуть обратно, не желая подслушивать чужой разговор, но следующая фраза Дайлана заставила меня задержать дыхание.

– Она вроде милая. И так по-наивному быстро в тебя влюбилась. На твоем месте ради нее я бы попробовал измениться.

– Мне стоит начинать ревновать? – послышался короткий смешок, и бокал снова поднялся.

– Ты опять извращаешь мои слова, Рейн. Я говорю совсем про другое. Кажется, ты не понял, какое счастье оказалось у тебя в руках. И дураку ясно, она станет хорошей женой. Уже сейчас Шиона боготворит тебя, возносит на один уровень со своими Создателями.

– Вот и отлично, – снова ирония и очередное движение руки. – Пусть себе любит на здоровье. Я что, запрещаю?

По телу пробежала волна озноба. Обхватив плечи руками, стараясь защитить себя от ночной прохлады и подкрадывающегося страха, я с жадностью ловила каждое слово.

– А как насчет твоей любви? – мрачно осведомился радаманец. – Мог бы хотя бы попытаться пробудить в себе чувства.

– Вообще-то я не из тех, кто отбрыкивается от чувств. И обещаю любить ее регулярно.

Дайлан тихонько выругался. Беззлобно и как-то лениво, словно понимал, что этот разговор все равно ни к чему не приведет, поэтому и напрягаться нечего.

– А как же благословение их Создателей? Это звездное шоу даже некоторых радаманцев впечатлило. А арийцы, те так вообще чуть не захлебнулись слезами.

Даггерти рассмеялся. Цинично и жестко.

– Всерьез думаешь, что я позволю нескольким упавшим метеорам влиять на мои действия и мои мысли? Арийцы – такая странная раса. Вроде бы так на нас похожи, а верят во всякую чушь. Пока они тешили себя сказками про Создателей и отплясывали ритуальные танцы под звездами, мы завоевывали системы. А ты мне говоришь про благословения… Романтический бред.

Даггерти поднялся. Поставил бокал на стол и повернулся к другу. Теперь мне хорошо был виден его профиль. Гордый взгляд, надменно вздернутый подбородок. Как у настоящего победителя, с высоты взирающего на руины погибшего мира. Выжженного дотла по его прихоти, ему в угоду. Этим миром сейчас чувствовала себя я.

Радаманец потянулся, как тигр, мягко и хищно.

– Пойду навещу ту черноволосую лигуанку. Судя по брошенным в мою сторону взглядам, рассвет я встречу с ней. Или на ней. Уж как там получится.

– Рейн! – Дайлан не разделял охотничьего азарта друга.

– Что?! – обозлился тот. – Предлагаешь обходиться без секса целых полгода? Это всего лишь помолвка. Не свадьба. Я ведь не виноват, что по их дурацким традициям не могу даже дотронуться до нее. Не то что с ней переспать.

– То есть после свадьбы все-таки все станет по-другому? – решил разобраться его дотошный приятель. – И ты забудешь об изменах?

– Возможно, – рассеянно ответил Даггерти и тут же, вероятно, осознав, что сморозил чушь, сам себя поправил: – Пока она не забеременеет и от нее еще будет какой-то толк, постараюсь исполнять роль преданного супруга. Не уверен насчет удачного исхода эксперимента, но обещаю над собой работать. – Мужчина одернул рубашку, машинально пригладил волосы. – Все, Дайлан, закончили. Ты, кажется, мой друг, а не исповедник.

– Потом не говори, что я тебя не предупреждал. Ты играешь с огнем, Рейн. Все-таки она из одного из влиятельнейших родов империи.

– Покоренной империи, не забывай, – ядовито уточнил Рейн. – Эти арийки такие же, как и их планета, кроткие и покорные. Поэтому ничего не случится. Ты бы тоже выбрал себе какую-нибудь местную красотку. Такую же недалекую куклу, как моя.

Радаманец направился к выходу, я метнулась к лестнице. Оказавшись у себя, сначала просто стояла, прижавшись к двери, снова и снова прокручивая в уме злые слова. Потом почувствовала, как щеки обожгло слезами, и больше остановиться уже не могла. Они текли из глаз, не переставая, пока я не начала задыхаться. Плакала, сидя прямо на полу, уткнувшись лицом в колени.

Кто-то негромко постучался.

– Ши, это я, Карин. Впусти, пожалуйста.

Я машинально отодвинулась. Дверь приоткрылась, и девушка опустилась на корточки рядом со мной. Попробовала расспросить, что стряслось, но я задыхалась от беззвучных рыданий. Только бессвязные фразы вырывались из груди:

– Кукла… Недалекая… Унизил… Ненавижу… Как бо-о-ольно-о-о!

Меня начало трясти. Больше я не могла говорить, от слез стала заикаться. Карин притащила мне стакан воды, чуть ли не силой заставила ее выпить. Обняла и стала гладить по голове, ожидая, пока я успокоюсь.

Так мы и сидели. Багряная эона, извечный спутник Арии, смотрела в окно, наблюдая за нами и гадая, как же я выкручусь…

Выходит, я для него нечто вроде десерта. Лакомого кусочка, попробовать который он пока что не может. А потому, дабы не обделять себя вкусненьким, решил полакомиться чем-нибудь другим. Неважно чем. Лишь бы дышало и двигалось.

И даже если бы я могла закрыть глаза на измены до свадьбы (чего я в принципе не допускаю!), так он ведь и потом не обещает соблюдать «монодиету».

А еще говорит, что радаманцы не дикари. Как же! Дикари и животные!

Если честно, я даже не помню, когда мне в последний раз было так паршиво. И было ли вообще. Наверное, нет. Впервые чувствовала себя загнанной в ловушку. Безысходность и отчаяние рвали меня на куски.

От осознания того, что, возможно, именно сейчас они «встречают вместе рассвет», хотелось лезть на стенку. И кричать, и метать, а потом снова плакать.

– Ши, что ты собралась делать? – Не уверена, поняла ли Карин, что произошло, но выглядела скорее разозленной, чем расстроенной.

– Я не знаю, – прошептала слабым голосом.

Служанка подхватилась:

– Если сейчас же расскажешь л’эрду Таро, то сможем застукать этого урода на горячем.

Все-таки догадалась…

Я поморщилась, представив, как мы всей семьей идем дружненько застукивать радаманца на горячем.

Нетрудно было догадаться, что за этим последует.

Отца хватит удар. Мать грохнется в обморок. Каори попытается выцарапать прелюбодею глаза. А заодно и его никчемной подстилке. А Веан… Он этого так не оставит. Как узнает об инциденте, примчится сразу домой…

Проклятье! Я не хочу рисковать жизнью брата!

– Шиона…

– А смысл, Карин? Звезды уже все решили.

– Значит, просто закроешь глаза и все-таки с ним улетишь? – Девушка посмотрела на меня с жалостью.

Просто закрыть глаза я не могла. Смотреть на него, говорить с ним и делать вид, что я ни о чем не подозреваю, не получится. Из меня плохая актриса. А если все выскажу ему в его самодовольную рожу – что изменится? Не думаю, что Даггерти начнет внезапно страдать приступами раскаянья. Вполне возможно, просто посмеется в ответ и посоветует привыкать к своему новому положению.

Психануть и убежать? Но куда? Меня найдут еще к обеду, и тогда уже точно придется рассказать родителям правду. А я не хочу, чтобы они чувствовали все то, что чувствую сейчас я. Унижение, боль. Бессилие от того, что ничего не могу изменить.

И, опять же, Веан. По арийским законам брат будет обязан вызвать его на дуэль. И наверняка погибнет. А если вдруг победит, то за убийство радаманского офицера его по головке не погладят. Это мягко говоря.

Не хочу разрушать жизнь брата.

– Мне нужно подумать, Карин.

– Лучше попробуй уснуть. – Девушка откинула одеяло и привычно взбила подушки. Понимая, что погорячилась с советом, ласково произнесла: – Не плачь, Ши. Возможно, завтра все покажется не таким ужасным.

Заверив ее, что со мной все будет в порядке, я разделась и легла в постель. Но спать не собиралась. Смотрела на небо и размышляла.

Завтра я с ним не улечу. Иначе сама себя потом возненавижу. Устраивать сцены ревности не стану. Я – арийка, потомок Таро, и не опущусь до банальных скандалов. Хотя желание поколотить его или сыпануть утром в кофе яду нет-нет да и дурманило разум.

Прикинуться смертельно больной? Но любой врач тут же поставит диагноз: лгунья.

Обдумывая вариант за вариантом, я продолжала глазеть в небо. Вдалеке прогремели салюты, и багровое марево неба озарила очередная цифра. Один. Остался всего час до окончания набора в академию…

Я села на кровати. Потом, чуть не закричав от нахлынувшего адреналина, вскочила и прилипла к окну. Смотрела на огненный знак, пока тот окончательно не растаял в воздухе.

Решение было принято почти мгновенно. И я знала, это было верное решение. Я не опозорю семью, но и не улечу с этим подонком. Вернее, все равно улечу. Но не с ним. К сожалению, помолвка останется в силе, тут ничего поделать не смогу. Но, по крайней мере, выиграю для себя время. А там уже как будет угодно Создателям.

Я быстро собралась. Надела узкие черные брюки, серое платье-колокол, стянула волосы в хвост и замерла на миг, давая себе последнюю возможность передумать.

Нет, сомнения так и не проснулись. Наоборот, я окончательно утвердилась в мысли, что должна поступить именно так, и никак иначе.

На цыпочках спустилась вниз. Только на втором этаже задержалась, борясь с желанием подкрасться к его двери и подслушать. Но, пересилив этот недостойный лиэри порыв, поспешила дальше.

Выскочив на холодный воздух, помчалась к площадке, где были припаркованы флаеры. Домочадцы и оставшиеся на ночь гости спали (ну или кто там чем занимается, чтоб их!), поэтому парк был пуст. Я очень боялась опоздать, потому то и дело срывалась на бег. Набор проходил только в эту ночь, сразу в десяти столицах империи, по всей планете, и если я сейчас опоздаю, то придется признать поражение и возвращаться к Рейну.

Приблизившись к своей серебристой «пуле», приложила ладонь к стеклу, и дверца бесшумно повернулась на девяносто градусов.

Выбрав пункт назначения, центральную площадь Мейлоры, пристегнула ремень и шумно выдохнула. Все! Меньше чем через час моя жизнь изменится. И все из-за тебя, Рейн Даггерти!

Город не спал. Воздушные магистрали заполнили флаеры, внизу сновали люди. Они напоминали огромный жужжащий рой, разлетевшийся по широким улицам столицы. Мне повезло избежать пробок. Большая часть машин неслась по встречной по направлению к периферии; значит, все, кто хотел, уже записались в академию.

Поравнявшись с мерцавшим на небоскребе билбордом, я обогнула здание и, достигнув посадочной зоны, плавно спланировала на парковку.

Часы показывали без четверти пять.

Оставив флаер на стоянке, помчалась через площадь к зданию Советов, которое на эту ночь заняли представители Радаманской Федерации. Горожан на площади было немало. Многие, сбившись в группы, о чем-то воодушевленно болтали. В основном это была молодежь. В глазах арийцев читалась радость, смешанная с волнением. Еще бы! Через каких-то несколько часов они покинут родную планету, чтобы совершить первое в своей жизни межсистемное путешествие и открыть для себя совершенно новый мир.

Мир, суливший бесчисленные блага и новые возможности.

Возле огромного круглого здания, купол которого подпирали десять колонн с высеченными на них названиями самых крупных городов Арийской империи, народу тоже было немало. Испугалась было, что не успею из-за очереди, но, взбежав по ступеням наверх и войдя в здание, облегченно перевела дух. Внутри было пустынно и тихо.

Пока шла по коридору, навстречу мне попалась только одна девчушка, по виду даже младше меня. Счастливая и беззаботная, она не пыталась скрыть своих эмоций. И совсем не выглядела напуганной. Возможно, потому что ей нечего было здесь оставлять. Или же причиной всему была беспечность юности.

Коридор оканчивался просторным залом, разделенным на отсеки невысокими стенами. В каждом находились люди, принимавшие будущих кадетов МВА.

Часы показывали без пяти минут пять.

Пожелав себе удачи, я переступила порог. Глянув под ноги, увидела свое немного ошалелое отражение. Потолок тоже представлял собой одно сплошное зеркало. Благо хоть стены были обычными. Белыми, как и вся имевшаяся здесь мебель.

Оказавшись в одной из «ячеек», я встала перед перегородкой из прозрачного пластика. По другую ее сторону находилась строго одетая женщина. Несуразно смотрелось на фоне ее черного костюма массивное колье из платины и синего содалита.

Радаманка… Что с нее взять?

Передо мной возникла прямоугольная панель.

– Приложите руку, – равнодушно велела женщина.

На всякий случай я активировала нейропереводчик, чтобы не переспрашивать дважды, и послушно исполнила просьбу. Из-под ладони стал пробиваться приглушенный голубоватый свет. Затем по панели побежали коды, и на экране перед радаманкой возникла вся информация обо мне: имя, возраст, статус, состояние здоровья, принадлежность к роду. Вся моя жизнь.

Несколько секунд, округлив глаза, женщина пялилась на экран транслятора.

– Шиона Таро? Та самая Таро, дочь канцлера Арийской империи? – вздернула она тонкие, словно две дуги, брови.

– Та самая. Других Шион Таро на Арии, насколько мне известно, нет. – Я невольно начала раздражаться.

Промедление нервировало. Если она сейчас заартачится и решит связаться с моим отцом – я пропала.

Женщина устало потерла переносицу, откинулась на спинку стула. Секунды раздумья показались мне вечностью. Затем, резко выпрямившись, радаманка поводила пальцами по сенсорному экрану транслятора и снова подняла на меня глаза.

– Вы уверены, что вам это нужно?

– Абсолютно.

Недоуменный смешок и новое повеление:

– Приложите ладонь.

Первая панель свернулась, и на ее месте тут же появилась другая. Быстро побежала по ней цепочка сверкающих знаков, складываясь в слова радаманского. Даже если бы я хорошо владела языком, все равно не успела бы прочитать договор, а уж тем более успеть в него вникнуть.

Пришлось давать согласие не глядя. Под ладонью снова вспыхнул свет, а когда я убрала руку, женщина сказала:

– Вас заберут ровно в шесть. Будьте готовы и берите с собой только самое необходимое. На базе повседневные вещи вам не понадобятся.

Последняя фраза почему-то показалась мне зловещей. Попрощавшись, я поплелась обратно. На автопилоте вышла из здания, словно сомнамбула пересекла площадь, забралась во флаер и зажмурилась. До конца еще не успела понять, что натворила. Но чувствовала, что осознание этого не заставит себя долго ждать.

Идя по центральной аллее парка, прозванной Хрустальной из-за выложенной цветными хрусталиками широкой дороги, я ежилась от холода и страха. В душе тлела надежда, что все еще спят, и я смогу спокойно собраться.

Зря надеялась.

Домочадцы и гости уже давно встали. Всем скопом поджидали меня в холле. Как ни странно, Даггерти выглядел бодрым и отдохнувшим. Неужели с лигуанкой вышел облом?

Заметив воровку чужих женихов, вынуждена была признать, что облома не случилось. Черноволосая кузина Тариана (и зачем он ее только сюда притащил!) казалась весьма довольной и то и дело бросала на Рейна многозначительные взгляды.

Так и хотелось им крикнуть: «Может, вас оставить наедине, чтобы вы еще и «проститься» как следует успели?!»

Но я взяла себя в руки и, кивнув родителям и сестре в знак приветствия, направилась к лестнице.

– Шиона, ты гуляла по парку? – послала мне вдогонку вопрос мама. – Тебе следовало одеться потеплее. Не дайте Создатели, заболеешь.

– Я не гуляла по парку, мама, – немного раздраженно буркнула я.

Мать была ни при чем. Но, находясь в одном помещении с радаманцем, было трудно оставаться невозмутимой.

– Так где ты была? – решила поучаствовать в допросе Каори.

Я ей не ответила. Ускорила шаг, мечтая поскорее оказаться в спальне.

– С вами все в порядке, Шиона? – Шагнув ко мне, Рейн положил руку на перила, как бы невзначай коснувшись моей руки. Я вздрогнула от этого мимолетного прикосновения и тут же отодвинулась подальше. – Вижу, что вы взволнованны. Это ваше первое межсистемное путешествие, и если я могу вам чем-то помочь…

Галантен аж до тошноты. Двуличная скотина.

– Вы и так уже очень мне помогли, л’эрд Даггерти. Спасибо. – Радаманец, обескураженный моим ответом, все-таки отошел, и я стала подниматься по лестнице.

– Через полчаса вылетаем, – предупредил он.

Нет, дорогой. Вылетаю я, и вылетаешь ты. Понятия «мы» не существует.

Проницательная Карин хоть и не была точно уверена, где я пропадала, но явно что-то подозревала. Девушка выглядела взволнованной.

– Ши, где тебя носило?! Я уже собиралась рассказать все л’эрду Бриану!

– Хорошо, что не рассказала. Я придумала, как поступить.

– Ох, Шиона! – всплеснула руками Карин. – В твоем возрасте вообще вредно думать. Да, он распоследняя сволочь, но как-никак твой жених. Да и к тому же один из влиятельнейших людей Федерации. Подумай, чего ты с ним достигнешь.

Лучше я попробую сама чего-нибудь достичь, чем служить красивым украшением лживому подонку.

Пока девушка воспроизводила страстную тираду о том, что я совершаю самую страшную ошибку в своей жизни, я потрошила чемоданы. В небольшой саквояж кинула белье, две пижамы, несколько платьев, вторую пару брюк и сменную пару обуви. Схватила с туалетного столика шкатулку с разной мелочью вроде заколок, резинок и прочей ерунды, а также расческу. Средства гигиены, думаю, мне выдадут.