Текст книги "Бесконечное Лето. Первая смена"

– Да, спасибо, – интересно, только я один считаю странным, что в такую жару кто-то напялил на себя пальто и зимние ботинки?

– Ладненько, я побежала тогда, а ты пока можешь познакомиться с лагерем! Вечером приходи на ужин, не забудь! – с этими словами она вышла из домика. Нет, даже не вышла – выпорхнула.

Я остался наедине со Славей.

– Мне тоже пора – дела. Ты походи, осмотрись. Вечером увидимся, – всё тем же дружелюбным тоном сказала она и последовала за вожатой.

Если в этом не скрыто никакого подвоха или угрозы, то такая реальность в лице Слави мне начинает нравиться всё больше!

. .

Впервые за день я понял, что здесь ужасно жарко. Хотя, очевидно, виной тому зимняя одежда. Я снял пальто и кинул его на кровать, за ним отправился и свитер – я остался в одной рубашке.

– Вот, так куда лучше!

Ничего не оставалось, кроме как воспользоваться советом и пойти осматривать лагерь. Заодно по дороге попытаюсь что-нибудь выяснить.

Проходя через местный «жилой квартал», я увидел идущего навстречу мне пионера. Именно пионера, а не пионерку – и в этом царстве амазонок есть мужчины.

– Привет, ты новенький, наверное, Семён, да? – весело поприветствовал меня добродушный парень со светлыми волосами.

– А ты откуда…

– Да уже все знают! Я, кстати, Электроник. Настоящий. Можешь меня так и звать, – протянул он мне руку.

Электроник. Настоящий. Маразм крепчал.

– Ясно.

– Ульянка меня ещё Сыроежкой зовёт.

– Сыроежкой? Не подосиновиком?

– Фамилия у меня такая – Сыроежкин.

– Ясно…

– Давай я тебе тут всё покажу! – он сделал неопределённый жест рукой, очевидно имея в виду весь лагерь.

– Ладно, давай, – я согласился, так как изучать окрестности одному куда дольше.

И мы вновь оказались на площади. Будто в этом лагере других мест нет. Там на одной из лавочек сидела Лена и читала какую-то книжку. Электроник уверенным шагом подошёл к ней.

– Лена, привет! Это новенький, Семён, знакомься! – бойко начал он.

– Привет. Ну, мы уже заочно знакомы, – довольно холодно поздоровался я.

– Да… – она на секунду оторвала глаза от книжки, посмотрела на меня, покраснела и вновь принялась за чтение, словно не замечая, что мы всё ещё здесь.

Я было удивился, что всё «знакомство» ограничилось парой слов, но потом решил, что так и надо. Неуёмная активность Электроника и скромность Лены – не лучшее сочетание.

– Ладно, пойдём дальше, – а вот его, похоже, удивить чем-то было сложно.

– Пойдём.

Мы вышли к некоей постройке, в которой я сразу опознал столовую.

– А вот это… – начал он.

– Я понял! Здесь вы принимаете органическую пищу! – стараясь придать своему голосу как можно более ироничный тон, перебил его я.

– Ну, что-то вроде того… – сложно было сказать, понял ли он мою иронию.

На крыльце столовой стояла недружелюбная девочка, которая до этого ударила меня по спине. От этого моё шутливое настроение вмиг куда-то исчезло. Действительно, сейчас не самая подходящая ситуация, чтобы прикалываться над этим пареньком, хоть он и весьма потешен. Сначала надо понять, что к чему и где я вообще нахожусь!

– А вот она – Алиса Двачевская. Ты с ней поосторожнее, – он говорил шёпотом. – Никогда не называй её ДваЧе, она этого не любит!

– Чего ты сказал? Как ты меня назвал? – кажется, она услышала.

В мгновение ока Алиса спрыгнула с крыльца и метнулась в нашу сторону.

– Ладно, ты дальше сам как-нибудь, – Электроник бросился бежать так, что только пятки засверкали.

Алиса, пробегая мимо, остановилась на мгновение и бросила:

– А с тобой мы позже разберёмся!

– А я что? Я ничего! – к словам добавилась вымученная, виноватая улыбка. Хотя в чём я перед ней виноват?..

Она не ответила и побежала догонять Электроника.

. .

Похоже, оставшееся время до ужина мне предстоит коротать в одиночестве. Я решил пойти на восток. По крайней мере туда, где находится восток в моём мире. Через некоторое время я оказался около футбольного поля. Там вовсю шёл матч. Посмотрю, пожалуй, немного. В детстве и юношестве я довольно неплохо играл сам и даже подумывал о профессиональной карьере, но несколько травм подряд отбили у меня желание рисковать здоровьем ради туманной перспективы. На поле бегали дети совершенно разных возрастов – вот мальчик лет десяти и девочка лет четырнадцати. Девочка… Так это же Ульяна! Ну в футбол играет, что удивительного? С её-то неугомонностью. Я стоял довольно далеко от поля, но она всё же меня заметила.

– Эй ты! – крикнула Ульянка. – Играть будешь?

Я не знал, что ответить. С одной стороны, ничего страшного – побегать минут десять. С другой – в моей ситуации любой неверный шаг может оказаться фатальным. Но в любом случае одет я был явно не по погоде. Играть в зимних ботинках и тёплых джинсах – и меня можно будет выжимать от пота. А играть босиком и в трусах попросту неэтично.

– Давай в другой раз! – крикнул я ей, развернулся и пошёл назад.

А Ульянка вопила мне вслед то ли про трусы, то ли про труса.

. .

Постепенно в свои права начал вступать вечер, который нёс с собой усталость и опустошение от бесцельно прожитого дня. Я вернулся на площадь, сел на лавочку и обессиленно вздохнул. Буду сидеть здесь и ждать ужина. В конце концов, искать ответы лучше сытым. Их же здесь кормят, верно? А ведь интересно, как самые простые потребности человека отбивают желание мыслить, стремиться к чему-то. Вот, я чувствую голод, и меня уже меньше волнует, где я и что со мной. Неужели великие люди тоже подвержены подобному? И как тогда, к примеру, Спартак в древности поднимал восстание рабов? Остаётся только один вывод: я не великий человек, и мне в принципе всё равно, в какой машине быть шестерёнкой, – в социуме, матрице или непонятном пионерлагере.

Мою мысль оборвала музыка, заигравшая из динамика, прикреплённого к фонарю. Наверняка это сигнал к ужину!

Я направился в сторону столовой, благо, теперь знал, где она. На крыльце стояла Ольга Дмитриевна. Я остановился и пристально уставился на неё, словно ожидая чего-то. Она тоже некоторое время смотрела на меня, но потом всё же подошла.

– Семён, чего стоишь? Проходи!

Наверное, ничего страшного не случится, если я пойду с ней. Такое решение одобрил и мой желудок.

Мы вместе зашли внутрь. Столовая представляла из себя… столовую. Мне в своё время доводилось бывать в заводской столовой. Эта была в точности такой же, разве что почище и поновее. Железные стулья, столы, кафель на стенах и на полу, не отличающаяся изысканностью потрескавшаяся посуда. Наверное, такой и должна быть столовая в пионерлагере.

– Семён, сейчас, подожди, мы тебе место найдём, – Ольга Дмитриевна окинула взглядом помещение. – Стой, Двачевская!

Она прикрикнула на проходящую мимо Алису.

– Что? – девочка остановилась и непонимающе уставилась на вожатую.

– Ты как одета?

– А как я одета?

Действительно, наряд её был несколько вызывающим. Рубашка была расстёгнута и завязана на груди – образовавшееся декольте явно не являлось стандартной формой одежды пионерок.

– Немедленно приведи себя в порядок!

– Ладно-ладно, – Алиса поправила рубашку и прошла мимо, бросив на меня не очень приятный взгляд.

– Итак, куда бы нам тебя посадить? – вожатая внимательно осмотрела столовую, свободных мест было не так уж и много. – Давай вот сюда, к Ульяне!

– Это… А может… – робко запротестовал я.

– Да, точно, как раз уже и еда стоит!

Мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

Конечно, была некая доля вероятности, что в котлетах яд кураре, пюре обильно сдобрено мышьяком, а вместо компота мне налили отличный антифриз. Но выглядело это так аппетитно, что я никак не мог устоять!

– Эй! – Ульянка отреагировала так, как будто к ней посадили как минимум всамделишнего генсека.

– Чего тебе? – огрызнулся я чересчур грубо.

– Почему с нами в футбол не стал играть?

– Я не в форме, – сказал я, показывая на свою одежду.

– А, ну тогда ладно, ешь, – лукаво прищурилась она и сосредоточилась на ужине.

Однако есть было особо нечего – с тарелки пропала котлета! Это могла сделать только она. Нет, точнее, это не мог сделать никто другой, кроме Ульяны!

– Отдай котлету! – потребовал я.

– В большой семье рта не разевай! Отвернулся – и нет котлеты! – прыснула она.

– Отдай, кому говорят! – я грозно посмотрел на неё и уже было вытянул вперёд руку.

– Нету у меня её, смотри! – действительно, тарелка Ульянки была пуста – похоже, ест эта маленькая девочка так же быстро, как и котлеты ворует. – Ты не расстраивайся, сейчас что-нибудь придумаем!

Она схватила мою тарелку и убежала куда-то. Догонять её не было смысла, если уж они хотят меня отравить, это можно сделать куда проще. Примерно через минуту Ульянка вернулась и протянула мне тарелку, на которой лежала дымящаяся котлета.

– Вот тебе, голодающий Поволжья!

– Спасибо, – только и смог сказать я.

Все подозрения вмиг развеялись – так мне хотелось есть. Я подцепил вилкой котлету и… Что это?! Какой-то жук! Нет, не жук! Насекомое! С ножками, шевелится! Тарелка полетела на пол, разбившись вдребезги, а стул, падая, больно ударил меня по ноге. Я с детства недолюбливаю насекомых, но когда эти насекомые в моей тарелке – это уже перебор!

– Ах ты, маленькая…

Ульянка, похоже готовая к такому развитию событий, уже стояла в дверях и смеялась так, как будто услышала свежую шутку Петросяна. Я бросился за ней. Мы выбежали из столовой. Нас разделяло всего несколько десятков метров, и мне казалось, что я легко догоню эту маленькую девочку. Мы пробежали площадь, помещение клубов, выбежали на лесную тропинку. Я начал задыхаться. Всё же, наверное, стоило бросить курить. Ульянка скрылась за очередным поворотом, и я потерял её из виду. Просто не может быть, что я не смог её догнать! Не может, и всё тут! Я стоял и пытался отдышаться.

. .

Вечерело. Кажется, я заблудился. Ночью в лесу мне явно делать нечего – лучше вернуться в лагерь. Однако я совершенно не представлял, в какую сторону идти. Что же, придётся наугад.

. .

Я довольно долго плутал по лесу, пару раз даже закрадывалась мысль позвать на помощь, но наконец за деревьями показалась ограда лагеря. Всё возвращается на круги своя. Я вышел на остановку и сразу понял, что чего-то не хватает.

– Автобус исчез, – тихо пробубнил я.

С одной стороны, ничего странного, не мог он тут просто так стоять вечно. С другой – значит, был всё же водитель, автобусы не ездят сами по себе! Или ездят? Этот мир казался слишком нормальным, но каждое явление здесь имело как минимум два объяснения: обычное – реальное, повседневное – и фантастическое. Да, конечно, водитель мог просто отойти перекусить, а я слишком быстро ушёл – и вот. Но в любом случае мне здесь не место! Самоходный этот автобус или нет – это, наверное, важно, но куда важнее то, как я вообще сюда попал. И куда это – сюда. Уносящиеся к горизонту поля и леса не давали никаких ответов, в них не было ничего знакомого.

Странный, непонятный, чужой мир. Но при этом совсем не страшный. То ли взял самоотвод инстинкт самосохранения, то ли вся эта беготня по лагерю и местные пионеры настолько убаюкали меня своей беззаботной нормальностью, что я иногда просто забывал о том, что со мной произошло буквально пару часов назад. Хотя, возможно, просто не оставалось больше сил волноваться. Хотелось тишины, покоя, просто отдохнуть от всего и уже потом со свежей головой продолжить поиски ответов.

Но это будет потом. А что сейчас? Имею ли я право расслабляться?

. .

Уже совсем стемнело, и при любых раскладах ночевать лучше в лагере. Я уже собирался идти назад, как вдруг кто-то бесшумно вынырнул у меня из-за спины.

– Привет, что тут так поздно делаешь? – передо мной стояла Славя. От неожиданности я даже вздрогнул.

– Не догнал Ульяну? – она улыбнулась.

Я расстроенно кивнул головой и вздохнул.

– Неудивительно. Никто не может.

Да уж, девочка-ракета прямо. Только вот сопла у неё в разные стороны.

– Ты, наверное, есть хочешь, поужинать-то не получилось, – искреннее сочувствие в её голосе тронуло меня.

Действительно, я совсем забыл о голоде, но после этих её слов мой желудок явственно напомнил о себе, предательски заурчав.

– Ну, тогда пойдём, – Славя улыбнулась.

– А разве столовая ещё открыта?

– Да ничего, у меня ключи есть.

– Ключи?

– Да, у меня от всех помещений лагеря есть ключи.

– А откуда?

– Ну, я здесь кто-то вроде помощницы вожатой.

– Понятно. Ну пойдём, – от такого предложения грех было отказываться.

Когда мы вышли на площадь, Славя внезапно остановилась.

– Извини, мне надо соседку предупредить, что я попозже приду, а то она сама такая пунктуальная – будет волноваться. Ты иди пока к столовой, а я через минутку, хорошо?

– Ладно.

Я никак не ожидал, что в столь поздний час там может быть кто-то, кроме меня. И этот кто-то явно безуспешно пытался открыть дверь. Без всякой задней мысли я поднялся на крыльцо. Взломщиком оказалась Алиса. Наверное, стоило подождать в сторонке. Она некоторое время пристально смотрела на меня, а потом сказала:

– Что стоишь-то, помоги, что ли!

– В смысле?

– В смысле дверь открыть!

– Зачем?

– Булок я хочу с кефиром! Не наелась! – посмотрела она меня как на идиота, как будто вламываться ночью в столовую за булочками – совершенно обычное дело.

– Э-э-э… А может, не стоит?

– А ты сам не хочешь есть, что ли? Ульянка-то тебе поужинать нормально не дала! – она ехидно ухмыльнулась.

И правда, не дала.

– Так сейчас Славя придёт и…

– Чего?! – Алиса аж подпрыгнула на месте. Похоже, не стоило мне этого говорить. – Тогда я отчаливаю! А тебе это припомню! За тобой уже второй должок!

С этими словами Алиса скрылась в ночи. А первый-то за что?

. .

Славя не заставила себя долго ждать.

– Всё в порядке? – спросила она, немного отдышавшись. Видимо, спешила.

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Да нет, просто так, – не стоило рассказывать об Алисе. – Всё в порядке, – сказал я и тут же почувствовал фальшь в своём голосе.

– Ну что, пойдём? – а вот Славя, похоже, ничего не заметила. Или по крайней мере сделала вид.

Мы зашли в столовую.

– Подожди, я сейчас что-нибудь принесу, – Славя убежала к буфету.

Я сел на стул и принялся покорно ждать свою спасительницу. Ужин мой был нехитрым – несколько булочек и стакан кефира. Немудрено – голодные пионеры, наверное, съели всё подчистую. Впрочем, и это куда лучше, чем большая часть моего обычного рациона. Пока я ел, Славя сидела напротив и смотрела на меня.

– Что, у меня что-то на лице? – смутился я.

– Нет, просто, – она улыбнулась. – И как тебе первый день в лагере?

– Ну, я даже не знаю, – глупо спрашивать у человека, попавшего в одночасье в другую реальность, понравились ли ему меню в столовой, вожатая и отведённое койко-место.

– Ничего, скоро привыкнешь! – Славя мечтательно уставилась в окно.

По правде говоря, привыкать к подобному совершенно не хочется, но ведь она не знает. Или по крайней мере хочет, чтобы я думал, что не знает.

– Ну а так, вообще, здесь мило, – надо было как-то прервать неловкое молчание.

– Да? – без интереса спросила она.

– Да. Здесь так… – хотелось сказать «в стиле ретро», но я сдержался.

В конце концов, это для меня – ретро, а для них? Может, они другой жизни и не знают. Если тут вообще уместно понятие жизнь.

– Как? – она внимательно посмотрела на меня. Так, как будто от моего ответа зависело что-то серьёзное.

– Ну, я не знаю… мило. Да! Тут мило.

– Пожалуй, – она вновь улыбнулась. – Очень хорошо, что ты так думаешь.

– Почему?

– Ну, не всем здесь нравится.

– А тебе?

– Мне?

– Да.

– Нравится, тут здорово, – я не мог понять, искренне она говорит или нет.

– Тогда и не стоит обращать внимания на других.

– А я и не обращаю особо, – Славя рассмеялась.

Кажется, этот разговор уводил меня куда-то далеко, совсем не туда, куда я хотел попасть.

– А вот ты волнуешься, – и опять это дружеское участие с привкусом автоматизма.

– Да? Почему?

– Ну, когда кто-то так сосредоточенно жуёт… – однако её шутка оказалась весьма к месту.

– Извини.

– Ничего, – улыбнулась Славя.

Я никак не мог заставить себя быть более осторожным с этой девочкой. Впрочем, почему именно с ней? С любым местным обитателем. Все они казались совершенно нормальными. Приторно, до зубной боли нормальными! Не как человек– сосед с дрелью в одной руке и сабвуфером – в другой. Не как человек-пассажир, слишком уж часто встречающийся в метро и наземном транспорте. Не как человек-коллега, обитающий за соседним столом в опенспейсе. И даже не как человек-знакомый, который от других человеков отличается лишь непонятной назойливостью. Все они казались нормальными – такими, какими и должны быть люди в моём понимании, со всеми своими недостатками, но без сверхспособностей таких вот человеков-. А Славя была ещё и… милой? Я украдкой посмотрел на неё, не зная, что сказать.

– Прости, хотела показать тебе лагерь, но совсем забегалась сегодня, – наконец нарушила она молчание.

– Да я сам… Вроде ничего не пропустил.

– Прям-таки ничего-ничего? – Славя улыбалась так, что мне приходилось от смущения прятать глаза.

– Ну, откуда я знаю, я же здесь первый день.

– Ну хорошо, и что видел уже?

– Площадь, столовую вот видел, футбольную площадку…

– А пляж?

– Только издалека.

– Обязательно сходи! Или давай вместе сходим!

– Ну ладно, сходим.

Естественность Слави уже начинала меня пугать, но тут я подумал – а вдруг так всё и должно быть, вдруг весь этот мир непонятен только мне, а для них он родной? Может быть, я попал в прошлое? Да, это бы многое объяснило.

– А можно задать глупый вопрос?

– Нет, – Славя улыбнулась и встала из-за стола. – Уже поздно. Сам дорогу до Ольги Дмитриевны найдёшь?

– Найду, конечно, но зачем мне к ней?

– Поселит тебя к кому-нибудь.

– Зачем? – наверное, со стороны я выглядел глупо, потому что Славя рассмеялась.

– Ну так спать тебе где-то надо!

– Логично.

– Ладно, я побежала тогда. Спокойной ночи!

– Спокойной… – странно, чего это она так внезапно.

Моё внимание привлекла связка ключей, торчавшая из двери. Я было собирался догнать Славю, но где она живёт? А стучаться посреди ночи во все подряд домики показалось не лучшей идеей. Хотя, с другой стороны, зачем мне эти ключи, мама рассказывала, что в Советском Союзе никто не запирал двери.

Ночь хоть и была тёмной, но совсем не тихой – отовсюду доносилось стрекотание сверчков, пение ночных птиц, шелест деревьев. Внезапно очень захотелось последовать совету Слави и поскорее, пойти к домику вожатой. Не знаю почему, но вид неизвестного бронзового строителя коммунизма настраивал меня на созидательный лад. Я присел на лавочку и начал прокручивать в голове события минувшего дня. Этим моё созидание и ограничилось. Тут было куда светлее, чем у столовой, да и изредка мимо пробегали запоздавшие пионеры, так что особого страха это место у меня не вызывало. Автобус, лагерь, девочки… Я так устал от всего нового и непонятного, что не мог придумать ровным счётом ни единого объяснения всему происходящему.

Рядом послышался тихий шорох. Я вздрогнул и посмотрел в ту сторону. Девочка. Читает книгу. Лена. Я решил подойти и поговорить. Она единственная из новых знакомых, с кем мне не удалось сегодня перекинуться и парой слов.

– Привет, чего читаешь?

Лена от удивления аж подпрыгнула на лавочке.

– Извини, не хотел тебя напугать!

– Ничего, – она покраснела и снова уставилась в книжку.

– Так что читаешь?

На обложке было написано – «Унесённые ветром». Правда, я не читал, но ей, кажется, такая литература вполне подходит. Лена, похоже, не собиралась продолжать разговор.

– Ну, если я тебе мешаю…

– Нет, – не отрывая взгляд от книжки, сказала она.

– Можно я тогда посижу с тобой немного?

– Зачем?

А ведь и правда – зачем?.. Наверное, просто потому, что очень устал и в компании с кем-то лучше, чем одному. А может быть, получится от неё что-то узнать. Я внимательно осмотрел Лену. Хотя нет, вряд ли.

– Ну, просто так, не знаю. А что, нельзя?

– Можно, – Лена отвечала монотонно, часто перелистывая страницы. Завидная скорость чтения.

– Но если я мешаю…

– Нет, не мешаешь.

– Да нет, я могу и уйти.

– Всё в порядке.

– Ну, раз так… – я аккуратно сел на край лавочки.

После такого оживлённого разговора мне меньше всего хотелось находиться здесь, но встать и уйти было как-то неудобно.

– Нехорошо получилось.

Лена ничего не ответила. Похоже, я выставил себя дураком. Будь на её месте, допустим, Ульянка, наверняка бы меня засмеяла.

– А тебе здесь нравится? – я вспомнил вопрос Слави и решил, что он как нельзя лучше подойдёт для начала разговора.

– Да, – она еле заметно улыбнулась.

– И мне, наверное, нравится.

Лена явно не очень общительна и вряд ли в состоянии поддержать непринуждённую беседу ни о чём, как Славя. Но всё же было в ней то, что привлекало внимание. Мимолётное видение, как отблеск на очках дождливым осенним вечером, который заставляет обернуться и долго всматриваться в темноту, выискивать там нечто, мелькнувшее на краю поля зрения. Конечно, ты не успел рассмотреть, не успел понять, но почему-то оно показалось таким манящим.

Лена продолжала читать книгу, не обращая на меня никакого внимания. Не возникало ни малейшего желания расспрашивать её о происходящем в лагере, об этом мире вообще.

– Красивая ночь, – бросил я, невидящим взором уставившись в темноту.

– Да.

И как вообще завязать с ней разговор?

– Поздно уже, мне пора, – она аккуратно заложила страницу закладкой, закрыла книгу и встала.

– Да, поздновато.

– Спокойной ночи.

– Спокойной.

Что-то в этой девочке мне казалось странным. Вроде бы вполне типичный образ застенчивой, скромной пионерки, но… Загадка Лены заняла своё место в массивном списке загадок этого лагеря, который я вёл у себя в голове.

. .

Дело было вечером, делать было нечего. Я направился к домику Ольги Дмитриевны. В окне горел свет.

– Привет, Семён! Что-то ты долго! – вожатая стояла посреди комнаты и словно бы ждала меня.

– Да… Гулял, с лагерем знакомился.

– Ладно. Спать будешь здесь, – она указала на одну из кроватей.

– Здесь? – я несколько удивился.

– Ну да, а что такого? Всё равно других свободных мест нет, – Ольга Дмитриевна улыбнулась, больше из вежливости, как мне показалось. – Ты же хочешь стать порядочным пионером? – она акцентировала внимание на слове «порядочным».

– Да… Конечно… – на мгновение я задумался. – Но ты-то не против?

Она как-то странно посмотрела на меня. В её взгляде смешались удивление и что-то вроде обиды.

– Пионер должен уважать старших! – грозно сказала Ольга Дмитриевна.

– Должен, конечно, кто же спорит… – пролепетал я в ответ, не понимая, что же не так.

– Или ты?.. – она пристально посмотрела на меня.

От такого взгляда расплавился бы и мифрил, выкованный в самых глубоких подземельях лучшими мастерами гномов.

– Что я? Да что не так-то? – от обиды и непонимания я перешёл на тон выше.

– Взрослых надо называть на Вы!

Нет, конечно, в этом лагере много странного… Но эта девушка в лучшем случае на пару лет меня старше. А возможно, и младше даже. Но я решил не спорить – хоть ещё пару минут назад язык бы не повернулся назвать вожатую особенно взрослой, надо признать, что крутым характером её природа не обделила. Да и с любым характером в моём положении спорить не пристало.

– Как скажете, – промямлил я.

– Так-то лучше! Вот так и должен вести себя порядочный пионер! А теперь спать!

По правде говоря, я не хотел становиться ни порядочным, ни беспорядочным пионером. Ни даже стохастическим. Да и вообще пионером становиться ещё вчера в мои планы никак не входило. Но а какой у меня выбор? «Не хочешь – заставим», – кажется, именно этим девизом планировала руководствоваться Ольга Дмитриевна.

Я лёг, закрыл глаза и только тогда понял, что за весь день смертельно устал. В голове что-то ужасно стучало, как будто у извилин началась ночная смена. Однако они, похоже, больше были настроены на выпуск металлопроката, чем на работу с тонкой электроникой. Перед глазами пролетали автобус, площадь и памятник, столовая, полная пионеров, и ехидное лицо Ульянки. Славя, Лена и даже воспоминания об Алисе не вызвали каких-то очень уж отрицательных эмоций. А что, если я здесь надолго?