Текст книги "Пылающая полночь"

Антон Демченко
Пылающая полночь

Пролог

Боли не было. Только яркая вспышка полоснула по глазам, словно гигантский грозовой разряд. В лицо пахнуло жаром и… всё. Город, не дожив ста двадцати лет до своего тысячелетия, исчез в ядерном пламени. Но я этого уже не видел, как и миллионы других его жителей, в один миг обратившихся в радиоактивный пепел.

На этом, наверное, и должна была закончиться моя история, но… всегда есть какое-то «но». На миг показалось, что я могу услышать, как осыпается пеплом моё тело, а в следующую секунду какая-то сила неумолимо потянула душу? Сущность? Моё «я»? Потянула вверх и в стороны, размазывая не желающее угасать сознание по дрожащему искажающемуся от выплеска неимоверной энергии, пространству. Мир вокруг рвало и корёжило, он содрогался в конвульсиях, а моя суть, словно в противоположность окружающему безумию, не желая растворяться в этом кошмаре, начала собираться, старательно втягивая в себя вырванные из неё ошмётки. Было трудно, и если бы не помощь кого-то или чего-то со стороны, это явно рефлекторное действо закончилось бы полным пшиком, точно так же, как и с миллионами разрываемых душ рядом со мной. Я их не слышал и не видел, но ощущал. Это был словно многоголосый крик ужаса, в какой-то миг милостиво отсечённый от моих чувств тем же явлением, что позволило моей сути собраться в плотный, упругий комок.

Напоследок я почуял исходящую от неведомого помощника волну сопереживания, светлого и грустного. Оно подняло меня на гребень и… наверное, так ощущает себя шарик для пинг-понга, взмывающий со дна бассейна. Меня потянуло куда-то и выбросило высоко? Далеко? Вынесло куда-то за пределы бушующей над погибающим миром энергетической бури.

Оглядеться бы, хоть как, почувствовать окружающее спокойствие, но вместо этого я… просыпаюсь и, стерев со лба холодный пот, долго-долго гляжу в потрескавшийся от времени потолок и слушаю своё, так неохотно успокаивающееся сердце, одновременно пытаясь осознать привидевшиеся мне образы и понять смысл неизвестных мне бодрствующему, слов. В сереющем свете утра, льющемся в узкую щель окна-бойницы, и без того аскетичная, моя комната смотрится ещё более унылой, да и воспоминание о недавнем сне настроение отнюдь не повышает. Кошмар которого не было, уж очень прочно он вцепился в меня, не реже чем раз в месяц напоминая о себе. Впрочем, дед говорит, что это не просто сон, а прилипшая ко мне душа бедолаги, погибшего в горниле Последней войны, пытается достучаться, рассказать о когда-то постигшей мир беде. Ну, деду, конечно, виднее. С его-то умениями и мудростью… жаль только, что даже с ними, старый так и не смог избавить меня ни от этих снов, ни от той самой души. Приходится терпеть и ждать, когда этот несчастный всё же сумеет поведать свою историю и оставит, наконец, меня в покое.

Вздрогнув от утреннего холода, пробравшегося-таки под тонкое шерстяное одеяло, я вскочил с топчана и, не одеваясь, занялся зарядкой. Не от большой любви к пустому дрыгоножеству, просто, в этих стылых стенах поутру иначе не согреешься. Жаровни давно погасли, а тёплая печь находится слишком далеко от сдаваемых внаём спальных комнат. Среди здешних обитателей ходят слухи, что раньше, когда этот дом был полноценным владением, а не постоялым двором, как сейчас, в этой части здания была своя печь, но по приказу тогдашнего хозяина владения её снесли. Вроде как этот самодур таким образом хотел наказать нерадивых слуг за какую-то провинность, да не учёл начавшегося Прилива. Его воины выполнили приказ и разбили печь, а обитавший в ней дух – «запечник», потеряв дом, «исказился», преобразившись в нечисть. В результате, хозяин владения, как и ломавшие печь бойцы, не пережили следующей ночи, но поставить новую печь в этом крыле, с тех пор стало просто невозможно. Искажённый дух, дескать, является каждый раз, как кто-то берётся за дело, устраивает кавардак и вновь исчезает. Уж не знаю, правда это или оправдание жадности нынешнего владельца постоялого двора, но обитателям этой части дома приходится обогревать своё жилище только жаровнями. Хотя, есть здесь один постоялец из «дрессировщиков», так ему комнату настоящая саламандра греет. Маленькая, правда, ну так это ненадолго. Саламандры, как и прочие искажённые, растут быстро, оглянуться не успеешь, как вымахает.

– «Ну, занудил… Одевайся, давай, завтрак ждать не будет. А тренировка, тем более!»

Тьфу, опять этот неспокойный достаёт. Я скривился и потопал в мыльню. С тех пор, как мне начали сниться кошмары о Последней войне, дед пытался избавить меня от этой напасти, и недавно, кажется, в чём-то напортачил. Так что, год назад у меня в голове объявился странный голос, иногда он не замолкает сутками, а иногда молчит по несколько дней подряд. И вроде бы, вот оно, расспросить бедолагу о том, что его мучает, и конец кошмарам, да и сам он, глядишь, упокоится наконец, да не тут-то было! У подселившегося духа оказались провалы в памяти. Причём, весьма странные. Никаких сведений о том, кем он был при жизни, и какой эта самая жизнь вообще была, у него не сохранилось, даже имени своего не помнит. То есть, если говорить о кошмаре, то где-то эти воспоминания всё же есть, но докопаться до них, мой невольный сосед не в состоянии.

– «Ничего удивительного, на таком тормознутом процессоре, как у тебя, даже в тетрис не сыграешь, перегреется. Куда уж ему три-дэ видео крутить, да ещё по «сетке»!».

Вот-вот, говорю же, сумасшедший дух. Как что-нибудь ляпнет, так потом целый день голову ломаю, что именно он хотел сказать. Какой процессор, какое три-дэ, что такое видео? Сетка ещё какая-то… Тьфу на него, нечисть мелкотравчатую.

«Эй, а вот хамить не надо! Не хочешь мигрень на сутки-другие, за мелкотравчатого?»

– Заткнись, убогий! Тебя даже святые отцы за полноценную нежить не посчитали! Мелкотравчатый и есть! – Каюсь, не удержал язык за зубами. И этот… пакостник потусторонний тут же ответил выстрелом боли в висок. У-у, гадёныш!

– «Завтра Прилив начнётся, готовься». – Вот ведь… а я думал, чего это он проснулся? А оказывается, его очередной Прилив разбудил. Вот не было печали…

– «Да-да, ной больше», – фыркнул в ответ дух. – «А то я не знаю, как тебе не терпится новую экипировку испытать. Да и… денежки-то заканчиваются, а?»

Деньги, это да. Вторую неделю на постной каше сижу, денег осталось только на подготовку к выходу. Но и насчёт экипировки, прав «сосед». Собственно, из-за неё и пояс затянуть пришлось, зато теперь мне даже когти ночной криксы нипочём. А это значит, меньше расходов на эликсиры и помощь целителей по возвращении из выхода. Экономия!

– «Жрать иди, экономист». – Буркнул дух. Ну да, ему местная каша тоже не по вкусу. Хм, вот интересно, собственного тела у «соседа» нет, моим телом, как показали наши эксперименты, он управлять не в состоянии, но вот ощущать то же, что и я, вполне способен. В общем, весьма странный нечистик мне попался.

– «Это я странный?! Это мир ваш странный! Сплошное фэнтези, причём, зараза, тёмное, как вылезший из забоя Перумов!»

Опять из него непонятная дурь попёрла. «Фэнтези, Перумов…», что это такое? И ведь спрашивать бесполезно, всё равно не ответит… или ответит, что ещё хуже, поскольку от его объяснений у меня мозги плавятся!

Я вздохнул и, кивком поприветствовав стоящего за стойкой Арса – хозяина постоялого двора, устроился на своём обычном месте, за столом у окна в ожидании завтрака. «Ходоки», обычно, предпочитаютс сидеть по углам зала или хотя бы у стены, чтоб «спину прикрыть», но я считаю, что это дурость. Оно, конечно, в выходе следует быть осторожным, но «параноить», как говорит сосед, сидя на постоялом дворе, защищённом словом Церкви, это уже извращение. Безопаснее места нет на сотню километров вокруг, так сам Свет велел здесь расслабиться и отдохнуть после выхода, а упрямые ходоки не перестают себя накручивать. Дед говорит, что это дело привычки, а по-моему, сосед прав, когда утверждает, что именно из-за этой привычки среди ходоков нормальных людей нет вообще. Все с сумасшедшинкой, причём, каждый со своей.

– «Ага, дурдом «Весёлый резчик» на выезде. Собрание анонимных мясников!»

Опять он за своё. Не любит нашего брата мой сосед. И зря. Среди ходоков очень неплохие ребята встречаются. А что с придурью, так у кого её нет? Просто, мы не считаем необходимым скрывать свои недостатки.

– «Особенно в присутствии гостей»

Язвительность наше всё. С другой стороны, а что ещё остаётся бесплотному духу, неспособному даже передвигаться самостоятельно… Хм, надо же, промолчал! Но по поводу гостей, сосед в чём-то прав. Ленбург хоть и имперский город, но довольно небольшой и живёт он в основном за счёт ходоков. Собственно, подавляющее население города и состоит из ходоков. Бывших, будущих или настоящих. А гости, это неизбежное зло, с которым нам приходится мириться, ради той их малой части, что вливает свежую кровь в наш город. Но это единицы на фоне сотен людей прибывающих с Ленбург в поисках приключений, выгоды или того и другого сразу. Половина дохнет в первых же выходах, а большая часть оставшихся в живых делает отсюда ноги при первой же возможности. И в принятии этого решения им, в том числе, способствуют и ходоки, всеми возможными способами. А что делать? Конкурентов никто не любит… как и хамов, которых среди гостей почему-то попадается как-то слишком много.

– О чём задумался, Дим? – Лавка напротив скрипнула, принимая на себя немалый вес. Мне же даже взгляд от тарелки не пришлось отрывать, чтобы узнать заговорившего со мной человека. Два метра роста, сто сорок килограммов живого веса и пудовые кулаки, с успехом заменяющие ему меч и шпагу. Ну, по крайней мере, на дуэльном поле никто не жаловался… мертвецы, вообще, ребята молчаливые, во всяком случае, пока не поднимутся. Ну а о том, чтобы это не произошло, мой собеседник способен позаботиться так, как не всякий святой отец сможет.

– Доброе утро, дед. – Отозвался я.

– Доброе-доброе. Привет соседу. Опять барагозит? – Ухмыльнулся старый в усы.

– Немного. – Я поморщился, потерев висок, который вновь кольнуло болью. Дух решил напомнить о вежливости… сволочь. – Он тебя тоже приветствует.

– А кроме приветствий, он ничего сообщить не хочет? – Прищурился дед.

– Если ты о грядущем Приливе, то я уже в курсе. – Улыбнулся я.

– Замечательно. – Старый явно обрадовался и я даже знаю, чему именно. Прилив, значит скорый выход. А выход, это прибыль для меня и пополнение запасов одного старого алхимика.

– Даже не надейся. – Я сходу решил обломать деда, пока тот не начал сочинять планы на ближайший месяц. – Раньше, чем через три дня я за город нос не высуну.

– А как же испытание?! – Возмутился старый. – Я для кого старался, спрашивается?

– Для своего кошелька? – Осведомился я. – Помнится, ты на это бронирование такую цену установить решил, что её не всякий ходок осилит. Вывод? Решил взять стоимостью, а не валом.

– Вот когда ходоки станут с каждого выхода приносить по сердцу жвальня, тогда и цену сбавлю. А до тех пор, увы и ах. – Деланно печально вздохнул старый, но тут же сменил тон на деловой. – Значит, отправляешься через три дня?

– Не раньше. – Кивнул я. – Пока первая волна Искажения пройдёт, пока гости тварей накормят… сам понимаешь, до тех пор, одиночке без поддержки в руинах делать нечего.

– Ла-адно. – Дед огладил короткую бородку и, зыркнув по сторонам (это в пустом-то зале! Прав сосед насчёт паранойи, ой прав.), выложил на стол тихо звякнувший подсумок. – Держи, Дим. Это, конечно, не поддержка словом Церкви, но всё же…

– Неужто «благодать»? – Изумился я.

– Тс! – Старый сделал «страшные» глаза и зашипел не хуже каменной гадюки. – Ты ещё на весь Ленбург проори! С ума сошёл?

– Ладно-ладно, извини. – Я поднял руки в жесте сдающегося и, смахнув подсумок себе на колени, довольно улыбнуся. – Спасибо.

– После выхода скажешь. Список «благодарностей» найдёшь внутри. – Дед подмигнул и, поднявшись из-за стола, отчего лавка, кажется, облегчённо скрипнула, потопал к выходу, по пути заставив посторониться компанию только что вошедших в зал гостей города, расфранченых по последней столичной моде. Замшевые камзолы с золотым шитьём, «зубочистки» в богатых лопастях, напомаженные усики… точно столичные дворяне нервы пощекотать пожаловали.

В другой момент, я бы дождался ходоков и насладился театром, но сейчас… от нетерпения, я смолотил кашу меньше чем за минуту и, кивнув лениво поглядывающему по сторонам Арсу, поспешил в свою комнату.

Часть I. Этот чёрно-белый мир

Глава 1

Освоил подарок, называется. Я обвёл взглядом вываленное на стол содержимое подсумка и ошарашено помотал головой.

– «И в чём проблема?» – Спокойный, разве что чуть окрашенный недоумением, голос соседа в голове, встряхнул меня, выводя из ступора. Мысли, разбежавшиеся было от одного вида дедова подарка, устаканились и даже, кажется, закрутились быстрее.

– Проблема? Это, брат, не проблема, это полный… – От волнения я заговорил вслух. – То, что ты видишь… то есть, мы видим, это так называемая «жидкая благодать». Но тут есть два момента. Первый – эликсир с таким названием готовят только святые отцы, и они очень не любят, когда кто-то лезет в их епархию. И это бы ещё ничего, всё-таки, доказать, что эликсир произведён не в одном из монастырей, невозможно. Но тут вступает в силу второй момент… я сейчас приоткрою одну склянку, а ты попробуй ощутить эманации её содержимого.

Покрытый белоснежным узором изморози, фиал щёлкнул прижимным рычагом, а в следующую секунду я вновь запер склянку… от греха.

– «Тьмой прёт!» – В тоне соседа послышалалось неподдельное удивление.

– Именно. Это, так называемая «чёрная благодать». Запретная штука, которую некоторые ухари, вроде моего деда, делают из вытяжки соков доброй сотни искажённых трав и ещё хрен знает чего, но тоже совсем не светлого окраса. В отличие от обычного эликсира, который можно использовать в совершенно разных целях, эту дрянь применяют только ходоки во время вылазок в гнездовья, чтоб искажённые твари на их присуствие не реагировали… и тёмные для каких-то своих ритуалов. Собственно, именно из-за последнего, он и запрещён повсеместно. Откуда деду известен этот рецепт, ума не приложу. Но вообще, можно сказать, что у меня в руках сейчас готовый приговор, как минимум, на десяток лет очищения в одном из горных монастырей. А если старый с рецептом спалится, инквизиторы его казнят. Без пролития крови и отпевания, как отступника. Поганая смерть.

– «Брось бяку.» – Безапелляционно потребовал сосед.

– Ну уж нет! – Я даже головой помотал. – Такую роскошь выбрасывать, всё равно, что собственную удачу в карты проиграть. С этим эликсиром можно даже в городские подземелья в одиночку лезть, ни одна тварь не тронет. По крайней мере, на верхних уровнях. А ниже забираться, я не дурак. Эх, может действительно, завтра на выход, а?

Дух не ответил. За ним, вообще, водится такая привычка, внезапно замолкать, чуть ли не посреди разговора. Нечасто, правда, но бывает. И ладно, у меня тоже дела есть… теперь. С получением подарка деда придётся перекраивать планы на выход, а для этого следует не только прикинуть свои новые возможности, но и в предоставленный им список «благодарностей» заглянуть не помешает. Уж в чём-чём, а в бескорыстии старого не упрекнуть. За свои творения он всегда берёт по высшей планке, и пусть качество артефактов и боевых эликсиров его производства стоит каждой уплаченной за них монеты, но то деньги, а мне придётся расплачиваться добычей! И зная деда, в списке будут не просто редкие и дорогие, а трудно добываемые ингредиенты… можно сказать смертельно трудные. Впрочем, эликсир того стоит.

Как и ожидалось, список совсем не напоминал перечень продуктов, которые можно купить на базаре. Одно хорошо, вопреки моим ожиданиям, среди требующихся деду ингредиентов не было ничего сверхопасного. Искажённые травы, которые можно найти после любого Прилива, не углубляясь в руины, части тел изменённого зверья, хищного, как и все искажённые твари, но обитающего на поверхности, а значит, не такого опасного, как подземные обитатели, которых и не заметишь, пока они не впрыснут в тебя какой-нибудь хитровымудренный яд. Хотя… вру. Вот один из пунктов списка: «брюшко бледного паука». Зачем, интересно, старому понадобилось аж два десятка ядовитых желёз этой гадости?

Да, поторопился я радоваться лёгкости исполнения задания деда. Погорячился. Бледные пауки водятся только в западной части руин, это не городские подземные лабиринты, конечно, но тамошние подвалы тоже не место для отдыха и всякой гадости в них хватает. А уж пауки… это вершина тамошней пищевой цепочки, как выражается мой сосед.

А что я о них помню? Восемь конечностей, шесть длинных многосуставчатых лап и две свёрнутые плети-стрекала вместо четвёртой задней пары, крепятся к небольшому округлому телу, способному становиться почти плоским. Охотятся из засад. Удар плети с лёгкостью вспарывает кожаный доспех, а яд убивает человека за несколько секунд. Мало, где тут мой справочник?

Порывшись в шкафу, я выудил из его недр небольшую шкатулку, в которой хранятся мои немногочисленные сокровища. Открыв кодовый замок, вытащил обрамлённую металлической рамкой, полупрозрачную пластину личного дневника и, проведя пальцем по матовой поверхности с изображением щита Пятикрестника, тяжело вздохнул. И чего только не хватало современникам моего соседа, когда у них были ТАКИЕ артефакты? И ведь видно, что это не игрушка для богатеев, вполне обычный предмет обихода, как ложка или нож. Правда, это было раньше. Сейчас, такой дневник стоит пять-шесть сотен золотых, и это притом, что на сотню в Ленбурге можно полгода прожить, ни в чём себе не отказывая!

Пластина осветилась мягким, почти незаметным светом и по её поверхности побежали непонятные символы. Миг, и вместо строчек какой-то абракадабры, я вижу несколько схематичных чёрных картинок-значков на белой панели. Ага, вот он. Палец коснулся одной из картинок, и на пластине развернулся справочник-бестиарий. Удобная вещь, можно не только почитать сведения о разных созданиях Тьмы и способах их добычи, но и увидеть изображения тварей. А ещё здесь есть возможность редактировать описания и добавлять новые статьи, даже снабжая их собственными картинками – «фотографиями», как называет их мой сосед. И делаются эти самые фото-графии с помощью самого дневника.

Так, бледный паук… Вот он. Теплокровный, уже хорошо. Значит, незамеченым не подберётся, тут мои очки придутся очень кстати. А вот то, что он сам обладает тепловым зрением, это уже хуже. С другой стороны, а как ему ещё ориентироваться в отсутствии света? Радиус атаки до трёх метров… ничего себе, длина у стрекал!

Чувствителен к резкому перепаду температур… это значит, что лучше всего бить его либо огнём, либо льдом, в этом случае, даже прямое попадание не обязательно. Но в моём случае, огонь не подойдёт. Сразу можно ставить крест на трофеях. А это не только ядовитые железы по заказу деда, и лапы, которые охотно возьмут в любом трактире Ленбурга, но и кладка яиц и паутина, правда, на последние можно рассчитывать, только если наткнусь на гнездовье, а там пауки обычно обитают по три-четыре десятка, если верить бестиарию… А ему можно верить. Я ведь только на покупку у ходоков обновлений для него потратил уже больше двухсот золотых. Правда, и заработал полторы сотни. Кое-кому пришлись по нраву мои карты южной части руин.

Ладно, с пауками разобрались, буду работать ледяными зарядами, заодно и паутину от клея избавлю. Судя по описанию, он от холода становится хрупким и ломким, легко и быстро счищается. А из самой паутины получаются неплохие изолирующие мешки для трофеев. Это хорошо, в Ленбурге такие мешочки в цене. Кстати, надо бы и насчёт остальных возможных трофеев побеспокоиться. Что там на западе водится, сколько стоит… прикину расходную часть и решу, что и сколько нужно будет собрать в выходе, чтобы не остаться внакладе.

– «Идём по магазинам?» – О, вот и сосед нарисовался.

– Не по магазинам, а по лавкам. – Мысленно уточнил я. – Нечего нам на складах делать. Не те объёмы, но я тебя понял. Да, нужно пройтись, наведаемся к алхимикам, зельеварам, да и в оружейную лавку заглянуть следует. У меня ледяных болтов к арбалету почти не осталось, да и бомб нет, а они нам в охоте на пауков ой как пригодятся.

– «Не спеши, ходок. Посмотри, сначала, какие твари в тех местах водятся, помимо этих самых пауков, а ещё лучше, выпиши их на листок, да прикинь, с чем против них выйдешь, если нечаянно наткнёмся».

– А выписывать-то зачем? – Не понял я. А когда сосед объяснил, чуть не покраснел от стыда. Ну да, мог бы и сам догадаться. Не буду же я в каждой лавке вытаскивать дневник, чтобы определить, водятся ли на моём маршруте те твари или растения, что требуются вот этому конкретному алхимику или зельевару?

Работа с дневником заняла добрых три часа. И дело было не только в выписке возможных трофеев, на которой настоял сосед. Прокладка маршрута, пусть и примерного, тоже отняла немало времени, даже несмотря на то, что более точно прокладывать путь я буду позже, когда наберу заказов. А подсчёты связанные с закупкой необходимой экипировки? В общем, с постоялого двора я вышел, когда солнце уже перевалило за полдень, а жители города начали с нетерпением поглядывать на городские часы, в ожидании, когда те пробьют два раза, знаменуя начало обеденного времени. И их можно понять. По той жаре, что установилась в окрестностях Ленбурга с самого начала лета, работать в разгар дня желающих немного. Пыльно, душно… и хочется только одного: укрыться в тени с кувшином холодного пенного. Ну а мне это только на руку. Торговаться с разморенными от жары лавочниками, куда проще. И начну я, пожалуй, с заказов. Сначала определюсь с тем, что нужно нашим алхимикам и их собратьям зельеварам, а потом уже отправлюсь докупать экипировку и боеприпасы.

Травы-твари-травы-твари… в преддверии очередного Прилива, наши работники колбы и реторты, кажется, посходили с ума! Стоило мне только заикнуться о заказе, как на меня вываливали целый ворох всяческих «надо», «хочу» и главное, «как можно больше». А я не ломовик, тонну припасов за раз не притащу.

Вообще, странно всё это. То ли мне повезло, и я оказался первым ходоком в этом сезоне, озаботившимся заранее разжиться заказами, то ли здесь что-то не так.

– Не так, не так. – Подтвердил мои размышления Хромой Зюйт, от одного вида которого, у меня появляется ощущение щекотки в мозгу. Это сосед так смеётся. Хотя, что смешного он нашёл в этом носатом зельеваре с сальными волосами, вечно наряженном во всё чёрное, по церковной моде, я не понимаю.

– «И не поймёшь». – Простонал дух. – «Но зельевар же! Зюйт, чтоб его!!! Южный! Почему хотя бы не Норд? Это было бы логичнее!»

– Так что не так-то? – Мысленно отмахнувшись от закатывающегося в хохоте соседа, спросил я Хромого. Тот криво усмехнулся.

– Цеха договорились о прямых поставках. Ходоки сдают трофеи своему синдику, а уже тот передаёт заказы по заранее утверждённым спискам нам. Твёрдые цены, гарантия поставки… это всё здорово, конечно. Но ты даже не представляешь, какая война идёт у нас в цехе за каждый трофей. Кому, сколько, когда. А ведь у каждого из нас свои планы, устаканеный процесс производства, а из-за этих новшеств придётся всё это ломать и перестраивать. Что означает потерю времени и убытки.

– Неужели всё так серьёзно? – Покачал я головой. Хромой, в ответ, пожал плечами.

– И да и нет. Не всякий алхимик или зельевар может безболезненно потерять сотню-другую золотых, даже если в дальнейшем эта потеря вернётся к нему сторицей. Просто не хватит «жировых запасов». Но есть ведь ещё и ходоки-одиночки, вроде тебя, не состоящие в цехе. Правда, ты действительно оказался первым, кто пришёл к нам за заказом в этом сезоне. Так что, не всё так страшно, этот цирк мы сможем пережить без особых потерь, а вот тебе я советую быть готовым к тому, что ваша вольница заканчивается. Время ходоков-одиночек прошло. Сегодня, цеховые подминают под себя централизованную торговлю с алхимиками и зельеварами, а завтра они заберут себе всё, и вам придётся искать заказчиков где-то на стороне. А это, как ты сам понимаешь…

– Контрабанда. – Кивнул я. – За которую, власти Ленбурга по головке не погладят.

– Именно. Контрабанда, столь люто ненавидимая нашим бургомистром, от которой рукой подать до больших неприятностей с Церковью. – Уточнил Хромой.

Новости, сообщённые мне зельеваром, не радовали. Я, конечно, не великий мудрец, но понять, что Зюйт прав, это не мешает. Цеховые всегда относились к свободным ходокам с настороженностью и недоверием, считая, что мы отбираем их хлеб. И не раз делали попытки подмять нас под себя. Но пока в кресле главы цеха алхимиков сидел прежний синдик, эти поползновения были обречены на провал. Старик великолепно понимал, что монополия цеха ходоков в конце концов приведёт к росту цен на ингредиенты и вовсю противодействовал этим попыткам. Но увы, год назад, он покинул свой пост и… занял место советника нашего бургомистра. А нынешний глава цеха не отличается предусмотрительностью своего предшественника и давно известен своим стремлением собрать всех ходоков под крышей цеха. Любыми способами и методами. Одно непонятно, как старый синдик мог допустить такое развитие событий, тем более, находясь на должности советника? Хм… кажется, мне нужно кое с кем посоветоваться.