Текст книги "Перстень чернокнижника"

2

– Еще что-нибудь? – осведомился официант, сверля Женю взглядом.

– Нет-нет! – быстро сказала она.

Официант повернулся, чтобы идти, но вдруг остановился и с сомнением уточнил:

– Ваш спутник… он ведь не ушел?

– Нет, конечно, – заверила его Женя. – Он вышел в туалет и скоро вернется.

– Надеюсь, что так.

Прошло еще десять минут. Официант вновь подошел к столику.

– Девушка, у меня пересменка. Не могли бы вы расплатиться?

– Мой друг… – дрогнувшим голосом пробормотала Женя. – Он вернется и расплатится.

– Вы сказали, что он вышел в туалет?

Женя натянуто улыбнулась:

– Да.

– Я там был минуту назад. В туалете никого нет.

Сердце у Жени остановилось.

– Не может быть, – пролепетала она.

– Но это так. – Официант грозно сдвинул брови. – Послушайте, уважаемая, мне все равно, что у вас с этим парнем. Просто расплатитесь, и я оставлю вас в покое.

– Хорошо, – пролепетала Женя с замирающим сердцем. – Сколько я вам должна?

Официант протянул ей листок. Она взглянула на счет и побледнела.

– Это… в рублях? – упавшим голосом осведомилась Женя.

– Это в долларах, – сухо сказал официант.

– Пятьсот долларов? За один ужин?

Официант грозно сверкнул глазами и стал загибать пальцы, монотонно перечисляя:

– Французское шампанское, черная икра, миноги, балык тихоокеанского осетра…

– Не нужно перечислять, – умоляюще простонала Женя.

Она облизнула пересохшие от ужаса губы. Теперь официант не просто стоял рядом со столиком, он будто нависал над Женей огромной каменной глыбой.

– Так вы будете расплачиваться или нет?

– Я… – Женя сделала над собой усилие и хрипло проговорила, глядя на официанта снизу вверх затравленным взглядом: – Простите, но у меня нет таких денег.

К столику подошел еще один мужчина. Бейджик, прикрепленный к лацкану пиджака, гласил: менеджер зала.

– Что здесь происходит? – осведомился он.

Официант повернул к нему багровое от ярости лицо.

– Вот, Сереж, эта пигалица не желает расплачиваться.

– Я не пигалица, – пропищала Женя.

– А вы вообще молчите! – прикрикнул на нее официант и снова повернулся к менеджеру: – Что будем делать?

Тот уставился на Женю бесцветными рыбьими глазами и улыбнулся ей ледяной улыбкой.

– Девушка, надо как-то решать эту проблему.

– Да, но я… я не знаю, как ее решить.

Менеджер еще несколько секунд пялился на нее выпуклыми глазами, которые казались Жене безжизненными, как у вампира, после чего сухо известил:

– Вам придется пройти со мной.

Женя оцепенела от ужаса.

– Куда? – робко спросила она.

– В мой кабинет, – холодно ответил менеджер.

Женя покраснела до корней волос.

– Я… – Она собралась с духом и пролепетала: – Я не буду заниматься с вами сексом.

Менеджер и официант переглянулись, и на их лицах заиграли ухмылки.

– Девушка, у вас слишком завышенная самооценка, – насмешливо сказал менеджер. – Идемте со мной.

С одной стороны, Женя почувствовала облегчение, с другой – обиделась. Почему это у нее завышенная самооценка? Неужели она такая страшная, что даже этот рыбоглазый урод не хочет заняться с ней сексом?

В кабинет Женя шла на негнущихся ногах, сгорая от стыда и стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть презрительных взглядов посетителей.

Менеджер плотно прикрыл за Женей дверь и, бросив на нее уничтожающий взгляд, холодно проговорил:

– Итак, что вы можете сказать в свое оправдание?

– Меня привел сюда мужчина, – выпалила Женя, прижав к груди руки. – А потом он ушел в туалет и до сих пор не вернулся. Его фамилия Арудов. Он модный дизайнер. Вы наверняка слышали!

– Арудов?

– Да, – обрадованно кивнула Женя.

Менеджер взглянул на официанта.

– Кажется, я действительно слышал эту фамилию, – сказал тот, ухмыляясь. – Девушка, а вы не пробовали прочесть ее задом-наперед?

Женя задумчиво нахмурила лоб и пробормотала:

– Во… ду… ра. – Она изумленно взмахнула ресницами. – «Во дура»?

– Правильно, – кивнул менеджер, даже не пытаясь спрятать презрительную усмешку. – Так что мы будем делать?

На глаза Жене навернулись слезы. Изо всех сил стараясь не заплакать, она достала кошелек, вытряхнула его содержимое на стол и пробормотала:

– Это все, что у меня есть.

Менеджер сгреб со стола деньги и сунул их в карман.

– Это не покроет и половины счета, – сухо сказал он.

– У меня есть золотая цепочка и сережки с бирюзой! – Женя схватила себя за ухо, намереваясь снять серьгу, и вдруг изумленно раскрыла рот. Потом схватилась за шею, пытаясь ухватить пальцами тонкую золотую нитку. – Он… – Женя выкатила на менеджера глаза и пролепетала, сама не веря в то, что говорит: – Он забрал серьги и цепочку!

Менеджер усмехнулся:

– Сочувствую. Как вас зовут?

– Женя. Женя Ремизова.

– Садитесь на стул.

Она покорно села.

Менеджер включил настольную лампу и направил сноп света Жене в лицо. Затем достал что-то из кармана.

– Что вы собираетесь со мной делать? – испуганно спросила она.

– Мы сфотографируем вас и вывесим ваш портрет в холле. А внизу подпишем огромными буквами – «Евгения Ремизова – вор и любитель поесть задарма!» А потом разошлем ваш снимок во все рестораны Москвы.

– Зачем? – упавшим голосом спросила Женя.

– Чтобы все знали.

Менеджер нацелил на нее цифровой фотоаппарат.

– Прошу вас – не надо, – пролепетала она. – Я… я отработаю. Я все умею. Могу мыть посуду, убирать со столов. Я могу быть официанткой.

Менеджер опустил фотоаппарат, в глазах его зажегся интерес.

– А вы когда-нибудь работали официанткой? – осведомился он.

Женя отрицательно качнула головой:

– Нет. Но это же так просто – разносить еду!

Менеджер и официант переглянулись. Лицо второго при этом помрачнело.

– Ничего, Коль, ничего, – успокоил его менеджер.

Он навел на Женю фотоаппарат и нажал на кнопку. Яркая вспышка ее ослепила.

– Вот так, – удовлетворенно сказал менеджер, убирая фотоаппарат в карман. – А теперь – марш отсюда!

– Что?

– Я сказал – марш отсюда! – рявкнул вдруг менеджер. – Быстро! Чтобы через секунду духу твоего здесь не было!

Женя вскочила со стула и опрометью кинулась к двери.

Как только дверь за ней захлопнулась, официант и менеджер прыснули.

– Очередная провинциальная дура, – презрительно и без всякого сочувствия проговорил менеджер.

– Точно! – кивнул официант. – А ты в самом деле собрался повесить в холле ее фото?

Менеджер посмотрел на приятеля удивленно:

– Нет, конечно. Буду я еще с ней возиться. Думаю, она и так напугана на всю жизнь.

– Про всю жизнь не знаю, но еще лет пять будет обходить рестораны стороной – это точно!

Они переглянулись и – расхохотались.

3

Полчаса спустя Женя сидела на скамейке и горько плакала. Как она могла так попасться? Ведь у этого Валерия на роже было написано, что он проходимец. Господи, что он плел! Закрытые показы на пирамиде Хеопса! Это ж надо такое придумать. А чего стоит его рассказ о «нарисованных» на компьютере политиках? Это ж уму непостижимо.

Порыв ветра донес до нее обрывок песни от ближайшего киоска.

 
Деньги бывают – такое бывает,
Такое бывает, но только недолго.
Не храните деньги в сберегательных кассах,
Там от них никакого толка…
 

Женя размазала слезы по щекам и тут же из самобичевания впала в другую крайность. Она стала жалеть себя – трогательно, самозабвенно.

«Хорошо, допустим, я простофиля, – думала Женя. – Мошенник расставил сети, и я попалась. А кто бы не попался? Ведь этот гад был такой красивый, такой представительный… Кто мог подумать, что Валерий обыкновенный вор?»

Женя шмыгнула носом и нахмурилась.

«Ну и пусть! – подумала она. – Пусть я идиотка! Зато я не воровка!» Женя вытерла слезы и не только слегка успокоилась, но даже чуть-чуть собой загордилась.

Хотя, конечно, обидно. Обидно и стыдно.

Женя снова всхлипнула и посмотрела на муху, севшую на край железной урны. «Вот бы и мне стать такой же маленькой и незаметной, – позавидовала она мухе. – И улететь куда-нибудь далеко-далеко. За тридевять земель. Хотя… может ли муха улететь за тридевять земель? Ведь у нее такие маленькие крылышки».

Чтобы снова не разреветься, Женя принялась мечтать.

Вот к ней подходит… Кто же к ней подходит?.. Ну, скажем, Паштет. Он улыбается ей странной улыбкой и говорит:

– Евгения Борисовна, мы приготовили вам сюрприз.

– Надеюсь, приятный? – уточняет Женя.

– Разумеется. Иного бы я вам и не предложил. Парни, тащите сюда этого мерзавца!

Дверь открывается, и двое амбалов втаскивают в кабинет упирающегося и поскуливающего «дизайнера Арудова».

– Мы поймали его на станции Чоп, – говорит Паштет, сверля «дизайнера» свирепым взглядом. – Этот подонок пытался нелегально перейти границу. При нем мы нашли крупную сумму денег – около пятидесяти долларов, а также золотую цепочку и сережки с бирюзой.

Увидев перед собой Женю, Арудов, ясное дело, бледнеет и начинает блеять что-то невразумительное. Жалкое зрелище.

– Спасибо, Паштет, – говорит Женя, презрительно глядя на трясущегося от страха «дизайнера».

Паштет кивает и смотрит на пленника плотоядным взглядом.

– Что мне с ним сделать, Евгения Борисовна? Хотите, я переломаю ему ноги?

Тут мерзкий «дизайнер», само собой, падает на колени и начинает ныть:

– Евгения Борисовна, умоляю вас, пощадите! Клянусь мамой – я никогда больше не буду обманывать честных и симпатичных провинциалок!

– Вы лжете, Арудов, – холодно говорит ему Женя. – И мне противна ваша ложь.

– Нет-нет, это правда! – хнычет Валерий, размазывая сопли.

– Такая же правда, как и закрытый показ мод на пирамиде Хеопса?

Лицо Арудова сереет, а плечи сотрясаются от беззвучных рыданий.

– Черт попутал… – бормочет он, весь трясясь. – Не знаю, как это вышло… Клянусь мамой…

– Вы идиот, Арудов, – говорит Женя. – Вы это признаете?

– Конечно, – с готовностью кивает «дизайнер».

– Вы червяк. Скользкий и противный.

– Так точно… Я червяк… Жалкий червяк…

– Скажите это громче.

– Я червяк!

– Еще громче!

– Я червяк! – орет Арудов, вытаращив глаза.

С полминуты Женя задумчиво смотрит на «дизайнера», решая, как с ним поступить. Наконец она устало произносит:

– Хорошо. Пожалуй, я вас прощу и не буду вам мстить.

– Спасибо! – Тут Арудов, окончательно смешав себя с грязью, принимается целовать ее туфельки, но Женя брезгливо поджимает ноги.

– Я хотела сказать: не буду мстить за себя, – говорит она. – Но я отомщу вам за тех бедных девушек, которых вы, Арудов, обманули. – Женя поворачивается к Паштету и, протянув руку, командует: – Пистолет мне!

Паштет послушно кладет в ее протянутую руку огромный пистолет. Женя, холодно усмехаясь, направляет дуло Арудову в грудь… Нет, не в грудь – в пах!

– Молись, негодяй, – говорит она ледяным голосом.

И тут из брючины фальшивого дизайнера вытекает струйка. Он обмочился от ужаса!

– Вы мне отвратительны, Арудов! – презрительно говорит Женя. – Даже руки о вас противно марать. Убирайтесь отсюда. И чтоб я больше вас не видела.

– Спасибо… Огромное спасибо…

– Живо, пока я не передумала!

Арудов поспешно поворачивается и ползет на четвереньках к двери, вихляя тощим задом. Паштет распахивает перед ним дверь и пинком вышвыривает Арудова из кабинета.

…Фантазии фантазиями, но теперь у нее нет ни денег, ни вещей, которые можно было бы продать. Внезапно Женя принялась хлопать себя по карманам.

Она достала из кармана перстень и облегченно вздохнула. Хорошо хоть перстень тети Матильды остался. Если совсем прижмет, можно его толкнуть.

Женя надела перстень на палец.

Во внутреннем кармане курточки она нашла сто рублей. «Хватит, чтобы доехать до города, а там – сесть на метро», – решила Женя.

На душе у нее стало не так безотрадно. Она почему-то решила, что главное – это добраться до метро. А там – будь что будет. «Как только окажусь в городе, сразу пойму, что мне делать дальше», – решила Женя.

Через двадцать минут она села на электричку до Павелецкого вокзала. Электричка приятно порадовала ее комфортом – мягкие, как в самолете, кресла, откидной столик, да и ноги было куда приткнуть. До Павелецкого вокзала было полчаса пути, и Женя решила вздремнуть. Ведь недаром в народе говорят: если есть какая-то проблема, нужно, вместо того чтобы ломать над ней голову, просто лечь спать. Во время сна к решению проблемы подключится подсознание и подкинет какую-нибудь свежую идею.

4

Вечерело. Вот уже час Женя сидела в маленьком скверике недалеко от Павелецкого вокзала и пыталась что-нибудь придумать. В голову приходило множество идей, но все они были какими-то малопригодными. Например, можно было спуститься в подземный переход и затянуть какую-нибудь жалостливую песню.

А что, другие же поют.

Но у других есть какой-никакой голос. А с ее голосом только «ау» в лесу кричать или кукушку передразнивать. Со скамейкой поравнялись две цыганки, разряженные в немыслимо яркие широкие юбки и платки. На запястьях у них сверкали браслеты.

«Какие красивые», – подумала Женя, глянув на цыганок.

Внезапно те свернули с асфальтовой дорожки и подошли к скамейке, на которой сидела Женя.

– Эй, молодая, красивая, дай погадаю! – весело сказала ей одна из цыганок, пожилая, смуглая, с бородавкой на длинном носу. – Что было, что будет – всю правду расскажу!

Женя шмыгнула носом и сказала:

– Спасибо, не надо.

Цыганка пристально вгляделась в лицо Жени и вдруг протянула мягким, сочувствующим голосом:

– Э-э, милая… Вижу, плохой человек тебя обидел. Мужчина. Плохой мужчина.

– А откуда вы знаете?

– Все вижу, милая, все знаю! Позолоти ручку – будущее тебе расскажу!

Женя вздохнула и тихо пожаловалась:

– У меня нет денег.

– Нет денег? И не надо. Так погадаю. За красивые глаза твои погадаю. За сердце твое доброе погадаю! Дай руку!

Женя секунду поколебалась, но, встретившись взглядом с добродушными глазами цыганки, протянула руку. Вглядевшись в ее ладонь, цыганка с тревогой проговорила:

– Вижу горе, беду вижу! Собака белая… Человека бьют, мальчик погибает! Ай, горе-горе, ай, беда-беда!

– Какая собака? – испугалась Женя. – Кого бьют?

– Не знаю, красавица. Это ведь твоя судьба, не моя.

Женя вздохнула. Вот и эти туда же. Мало ей тети Матильды с ее зловещими пророчествами. Цыганка еще что-то говорила, но Женя ее уже не слушала, думая о своем.

В конце концов цыганка оставила ее в покое и, взяв свою товарку под руку, направилась к метро.

Женя проводила их взглядом, затем рассеянно посмотрела на свою руку. И вдруг встрепенулась.

– Постойте! Подождите! – Женя вскочила со скамейки и бросилась за цыганками. – Мой перстень!

Женя нагнала гадалку и схватила ее за рукав.

– Вы забрали мой перстень! – крикнула она.

– Какой перстень? – небрежно огрызнулась та, вырвав руку из слабых от растерянности пальцев Жени. – Не знаю никакой перстень! Э, да ты пьяная? Нана, посмотри – она же пьяная!

Женя рассердилась.

– Это я-то пьяная? – грозно крикнула она. – Ну погоди! – И Женя завертела головой в поисках милиционера. – Товарищ милиционер! Товарищ милиционер!

От метро к ним двинулся мужчина в милицейской форме.

– Сержант Трофимов, – представился он, коснувшись пальцами козырька фуражки. – Что случилось?

Женя набрала полную грудь воздуха, но цыганка заговорила раньше:

– Вот, начальник, проститутку поймала! Она здесь каждый день стоит! По пятьдесят долларов берет!

Женя буквально задохнулась от возмущения.

– Да как вы смеете? – выдохнула она. – Как вам не стыдно врать?!

Цыганка слегка подмигнула милиционеру. Он так же едва заметно усмехнулся и теперь уже всем корпусом повернулся к Жене:

– А ну, шалава, пройдемся до отделения.

– Я не шалава! Я…

– Все так говорят. Топай, сказал!

Краем глаза Женя увидела, как цыганка что-то передала милиционеру, и это «что-то» было очень сильно похоже на купюру.

– Так вы вместе! – прозрела Женя. – Вот оно что! У вас с ней сговор!

– Что-о? – Милиционер побагровел. – Я тебе такой сговор покажу! А ну пошла! Расплодились, проститутки, проходу от вас нет. Пошла, сказал!

И он повел Женю по скверу, как какую-нибудь преступницу. Пройдя шагов двадцать, милиционер сказал:

– Слышь, путана, постой!

– Чего вам? – сердито спросила Женя.

Милиционер быстро глянул по сторонам и, понизив голос до шепота, произнес:

– Можем договориться.

– Как? – не поняла Женя.

Милиционер окинул ее фигуру оценивающим взглядом и облизнулся.

– А ты не понимаешь? Мужчина и женщина всегда могут договориться.

– На что это вы намекаете?

Мент небрежно дернул щекой.

– Слушай, не строй из себя целку. Я ж тебя насквозь вижу. Сделаешь мне приятно, и я тебя отпущу. Всего и работы на пять минут.

Женя побагровела от ярости.

– Ни за что! – отрезала она. – Даже если вы будете последним мужчиной на земле!

Последние слова Женя произнесла не без удовольствия. Она слышала их в каком-то фильме, и там они звучали просто уничтожающе.

Однако подлый мент лишь хихикнул:

– Да ладно тебе. Че ты ломаешься?

– Я вам сказала – нет! Ведите меня в вашу тюрьму.

– Ну, как знаешь. Топай к вокзалу!

Женя хотела пойти с гордым видом, но милиционер поддел ее ладонью под ягодицу и слегка подтолкнул вперед. И Женя, вместо того чтобы идти с гордо поднятой головой, отвратительно засеменила ногами. Сердце ее яростно забилось от гнева и обиды.

«Да как вы смеете!» – хотела крикнуть она. Но вместо этого лишь горько заплакала.

5

«Обезьянник», в который посадили Женю, оказался довольно просторной комнатой, одна из стен которой представляла собой железную решетку с такой же решетчатой дверью. Напротив, маяча лысоватой головой в окошке дежурки, сидел толстый сержант.

Женя была в «обезьяннике» не одна. Вокруг – сидя и стоя – расположились еще пять девиц.

Но внимание Жени привлекла лишь одна из них – худощавая брюнетка с тонким породистым лицом. В отличие от других женщин, одета она была вовсе не вызывающе, и даже можно сказать – скромно. Ничего яркого, лишь ровные, темные тона. Женя не разбиралась в одежде, но почему-то сразу поняла, что эта скромность мнимая: одна лишь кофточка красавицы стоит дороже, чем все яркие тряпки девиц.

Красавица брюнетка сидела в углу «обезьянника» ни на кого не глядя и задумчиво смотрела в одну точку. Женю поразила не только изысканная и неброская красота женщины, но и мраморная бледность ее щек и высокого лба, окаймленного темными густыми волосами, зачесанными назад.

В изяществе ее шеи, в повороте головы было что-то аристократическое. В толпе разряженных, размалеванных девиц брюнетка выглядела как красивая хищная птица в пестром, галдящем курятнике.

Женя невольно засмотрелась на нее и даже успела подумать: «Вот бы мне быть такой», но тут женщина повернула голову и посмотрела на Женю. Ее серые, чуть удлиненной формы глаза глянули так холодно и высокомерно, что Ремизова зарделась и поспешно отвела взгляд.

«Вот так должна выглядеть настоящая королева!» – подумала она.

– Эй, начальник! – кричала тем временем одна из девиц, грудастая крашеная блондинка. – Хавать будем или как?

– Здесь тебе не столовая, – буркнул толстяк-сержант, даже не подняв головы.

– Мне нельзя терять форму! – не унималась пышка. – Меня мужики за формы любят! Потеряю работу – ты меня, что ли, обеспечивать будешь?

Лысоватый сержант поднял на пышку сердитый взгляд, сдвинул брови и рявкнул:

– Поболтай мне еще!

– А ты любишь, когда болтают? – Пышка сипло хохотнула. – А хочешь, я тебе секс по телефону устрою? Только без телефона. «Милый, я вся дрожу от нетерпения… Я уже чувствую, как напряглись твои мышцы… О, какие у тебя мышцы! Опусти взгляд вниз… Еще ниже… Еще… Ну-ка, что это такое у тебя там торчит?»

– Живот! – весело крикнула другая девица. – Живот у него там торчит!

Девицы залились смехом. Толстяк-сержант нахмурился и демонстративно уткнулся взглядом в свои бумаги.

– Начальник! – продолжила клоунаду пышка, ободренная смехом товарок. – А хочешь я скажу, за что тебя девушки не любят? Оттого что ты лысину зачесываешь слева направо! А надо – справа налево! Зачесывай справа налево, и все будет тип-топ!

Сержант вдруг швырнул ручку на стол и, грозно блеснув глазами, рявкнул:

– А ну замолчи, шалава!

– А что я такого сказала? – невинно пролепетала пышка, моргнув наклеенными ресницами. – Нервный ты какой-то, начальник. Это все потому, что женской ласки тебе не хватает. Хочешь, я тебя приласкаю?

– Очкастая! – окликнула вдруг Женю рыжая девица. – Эй, очкастая, оглохла, что ли?

Женя вздрогнула и посмотрела на рыжую, присевшую перед ней на корточки.

– Вы меня?

– А ты видишь здесь другую очкастую? – ехидно поинтересовалась рыжая. – Тебя где подобрали?

– В сквере, – ответила Женя. Вздохнула и добавила: – Рядом с вокзалом.

– В сквере? – Рыжая прищурила зеленые глаза. – И чего ты там делала?

– Стояла. Ну, то есть сидела.

Рыжая повернулась к своим товаркам:

– Девки, слыхали? Эта пигалица в скверике обосновалась. А ты знаешь, что сквер – это моя территория? Чтобы там стоять или сидеть, ты должна мне заплатить.

Женя растерянно поправила пальцем очки.

– Не понимаю, о чем вы. Человек может сидеть и стоять где захочет, если это не запрещено законом.

– Девки, слыхали? «Не запрещено законом». В сквере я закон, ясно?

Женя нахмурилась и угрюмо проговорила:

– А по-моему, это глупость.

– Вот как ты поешь! – ощерилась рыжая. – Ну ты наглая! Значит, не будешь платить?

– Не буду. – Женя злилась все больше и больше. – Где хочу, там и стою. Вот выпустят меня – я снова в сквер пойду и снова там встану. И буду стоять там целые сутки подряд, пока от усталости не свалюсь!

– Ну все, мочалка, ты договорилась.

Рыжая засучила рукава кофточки и грозно двинулась на Женю.

Та напряглась, судорожно размышляя – позвать на помощь сержанта или ответить ударом на удар? И вдруг помощь пришла сама – причем с самой неожиданной стороны.

Красавица брюнетка вскинула голову и громко произнесла:

– Оставь ее в покое!

Рыжая остановилась и медленно повернулась к брюнетке.

– А ты куда, к черту, лезешь? – процедила она сквозь зубы. – Кстати, твоя вывеска мне тоже знакома. Закончу с очкастой, возьмусь за тебя. – Девица вновь повернулась к Жене. – А ну, выворачивай карманы!

– Не буду я ничего выворачивать, – сказала та. – И отчитываться перед вами не буду. Я свободный человек.

– Ну, все. Конец тебе.

Рыжая, злобно сверкая глазами, шагнула к Жене. И тут случилось нечто совсем уж неожиданное. Красавица брюнетка протянула руку и схватила рыжую за нос костяшками длинных холеных пальцев.

Рыжая взвыла от боли.

– Пусти! – заорала она. – Пусти, говорю!

Подруги путаны двинулись было на красавицу, но та спокойно и холодно произнесла:

– Стоять!

И, как ни странно, все остановились.

– Пусти! – продолжала стонать рыжая, уже даже не пытаясь вырваться. – Пожалуйста…

– Ты будешь вести себя смирно? – спокойно спросила брюнетка.

– Да!

– И не станешь больше приставать к этой девочке?

– Нет! Не буду!

– Хорошо, – сказала красавица и выпустила распухший нос путаны из пальцев.

Рыжая достала из кармана зеркальце и посмотрела на свое лицо.

– Ну, вот, – плаксиво проговорила она. – Как я теперь с такой «сливой» работать буду?

– Через два дня опухоль спадет, – равнодушно сказала брюнетка. – А пока приложи монету.

И она отвернулась от рыжей девицы, по всей вероятности потеряв к ней интерес, внимательно посмотрела на Женю и тихо спросила:

– Как тебя зовут?

– Женя. Женя Ремизова. А вас?

– Елена.

«Елена Прекрасная!» – добавила про себя Женя, с восторгом глядя на безупречное лицо своей спасительницы.

«Ой, – подумала вдруг она и покраснела. – Я ведь совсем забыла ее поблагодарить! Какая я бестактная!» И Женя тут же взволнованно выдохнула:

– Спасибо вам!

Елена усмехнулась и пожала плечами. Затем достала из кармана кофточки маленький флакончик с пульверизатором на конце, поднесла его к губам и пшикнула пару раз себе в рот. Затем убрала флакончик обратно, покосилась на Женю и спокойно пояснила:

– У меня астма.

– Ясно, – тихо сказала Женя. – А за что вас сюда?

– По ошибке, – сказала Елена.

– Меня тоже.

Женя хотела продолжить расспросы, но Елена Прекрасная прислонилась затылком к стене и устало закрыла глаза.

К решетке «обезьянника» подошел упитанный майор. Оглядев девиц, он остановил взгляд на Елене.

– Это кто? – коротко спросил он у сержанта.

– Которая? – не понял тот.

– Вон та, на скамейке. Рядом с очкастой.

– Не знаю, товарищ майор. Я ее раньше не видел. Плетет, что у нее украли машину и она сама шла в милицию. Чего только не придумают, шалавы.

Женя вспыхнула, словно оскорбили не Елену, а ее, и покосилась на свою новую знакомую. Та продолжала сидеть в прежней позе – ни глаз не открыла, ни бровью не повела.

Майор хмыкнул.

– Гордая? – спросил он. – Ну-ну. – Он повернулся к сержанту. – Мне кажется, что эта гордячка у них «мамка». Видишь, какая крутая? Давай-ка составим на нее протокол. Пойдет как содержательница притона. Намотаем ей на полную катушку.

Елена открыла глаза и медленно повернула голову к милиционеру.

– Слишком резво взяли с места, майор, – негромко и спокойно сказала она. – Споткнуться не боитесь?

По упитанному лицу майора пробежала тень озабоченности. Тон брюнетки ему явно не понравился. Однако он тут же нахмурился и сухо произнес:

– Давай, сержант, составляй протокол. А свидетелей мы подыщем. Вот хотя бы эта очкастая. Эй, в очках, как тебя зовут?

– Евгения, – растерянно ответила Женя.

– Если хочешь сегодня вечером вернуться домой, дашь показания против своей «мамки».

– Нет у меня никакой «мамки».

– Нет, значит, будет. Давай, сержант, тащи этих зазноб ко мне в кабинет. Будем закрывать план по притоносодержателям.

Сержант встал, взял со стола ключи и двинулся к «обезьяннику». Вдруг где-то рядом хлопнула дверь и раздался торопливый топот.

Секунда – и в помещение ворвался невысокий мужчина в дорогом темно-синем костюме, лощеный, румяный.

– Ага, вот вы где! – крикнул он, увидев майора. – Вы-то мне и нужны!

– Господин адвокат, – натянуто улыбнулся мент. – Зачем пожаловали?

Адвокат прошел мимо майора и остановился возле решетки «обезьянника».

– Елена Васильевна, с вами все в порядке? – громко спросил он.

Брюнетка чуть прищурила серые глаза и ответила вопросом на вопрос:

– А вы как думаете, Матвей Арсеньевич?

– Сейчас я вас заберу!

Адвокат резко повернулся к майору.

– Ты что, Черевко, с головой не дружишь? – заорал он на того. – Хочешь вылететь отсюда к чертовой матери? Так я тебе это мигом устрою!

Лицо майора пошло пятнами.

– Ты меня сюда не сажал, – подрагивая от ярости, сказал он. – И не тебе меня снимать.

– Ах не мне?!

Адвокат выхватил из кармана телефон и быстро набрал номер. Мстительно сверкая глазами, он приложил трубку к уху:

– Добрый день, Иван Андреевич, это Персольский вас беспокоит!.. Да, и вам того же! Елена Васильевна сидит в «обезьяннике», а рядом со мной стоит майор Черевко, который очень хочет с вами поговорить!.. Что? Передать ему трубку?.. Передаю!

Адвокат отнял трубку от уха и сунул ее майору:

– Держите!

Тот слегка побледнел, но трубку к уху поднес и отчеканил:

– Майор Черевко слушает. – Вдруг лицо майора оцепенело. – Никак нет, – пролепетал он, бледнея и машинально застегивая одеревеневшими пальцами верхнюю пуговку рубашки. – Нет-нет, я не… Это просто ошибка. Досадная случайность… Так… Так… Слушаюсь!

Майор отнял трубку от бледного лица, вложил ее в протянутую руку адвоката и повернулся к сержанту:

– Ерофеев, выпусти Елену Васильевну Троянову!

– Да, но, товарищ май…

– Выполнять! – проорал майор так, что бедный сержант с перепугу чуть не лишился чувств.

Сержант бросился к двери «обезьянника».

– Троянова, на выход! – крикнул он.

Однако адвокат оттолкнул его и сам шагнул в клетку. Бесцеремонно растолкав ворчащих путан, он пробрался к скамейке и подал красавице руку:

– Прошу вас, Елена Васильевна!

Опершись на руку адвоката, Елена встала со скамьи и, ни на кого не глядя, направилась к выходу.

– А с вами мы еще поговорим! – рявкнул на майора лощеный адвокат. – В другом месте!

Майор побагровел, но попытался сделать хорошую мину при плохой игре.

– Госпожа Троянова, – пролепетал он, – прошу принять мои извинения за допущенную ошибку. Смею вас заверить, что виновные понесут наказание.

Елена холодно на него взглянула, пожала плечами и вышла из помещения. Адвокат убийственно улыбнулся майору и последовал за своей «подзащитной».

Черевко перевел дух и пробормотал упавшим голосом:

– Как я сразу не понял. Ведь она не похожа на этих шалав. – Он повернулся к сержанту и процедил сквозь зубы: – А ты куда смотрел?

– Товарищ майор, я…

– Я-я, головка от буя! – рявкнул Черевко. – Ну, Ерофеев, ты мне за это ответишь!

– Товарищ майор, кто ж знал? Мы просто выполняли свой долг. Делали свою работу. От ошибок никто не застрахован.

Майор глубоко и надолго задумался.

– Ты прав, Ерофеев, – сказал он наконец. – Мы просто делали свою работу. Не ошибается только тот, кто ничего не делает, разве не так?

– Так, товарищ майор!

На лице Черевко отобразилась сложнейшая гамма чувств.

«В конце концов, я перед ней извинился, – думал он. – Унизил честь мундира, так сказать. А эта стерва даже извинения не приняла. Будто я не офицер, а ее холуй. Почему я должен это терпеть?! Подумаешь – барышня вовремя легла перед кем нужно на спинку! – Майор накручивал себя сильнее и сильнее, как блатной перед дракой. – Ну, ничего, мы еще посмотрим, кто из нас громче закричит и горше заплачет».

– Ничего, сержант, прорвемся, – сказал майор вслух. – Я свою голову добровольно на плаху не положу. А что до тебя, так я своих не бросаю. – И процедил сквозь зубы, глядя на закрытую дверь. – Еще посмотрим, кто кого.

– Вы не имели права ее здесь держать! – услышал вдруг майор. – И меня тоже!

Черевко повернулся к «обезьяннику» и изумленно взглянул на Женю. Притихшие путаны потихоньку отодвинулись от нее, чтобы волна начальственного гнева не захлестнула и их.

– А ты… – Майор осекся. – А вы, собственно, кто такая?

– Я Ремизова. Женя Ремизова.

– Значит, вы…

Дверь помещения вновь широко распахнулась, и на пороге опять появился адвокат Персольский. Майор, наступив на горло собственной гордости, шагнул ему навстречу:

– Матвей Арсеньевич, я…

– Уйди, Черевко, не до тебя сейчас.

Прошествовав мимо опешившего майора, адвокат остановился перед «обезьянником» и громко спросил:

– Кто здесь Женя Ремизова?

– Я! – отозвалась Женя.

Адвокат взглянул на нее с неподдельным интересом.

– Забавно, – пробормотал он и почему-то улыбнулся. – Женя, Елена Васильевна просила передать вам это. – Адвокат протянул ей визитную карточку. – А на словах сказать: «Если будет совсем плохо – звоните». Всего доброго, Женя Ремизова!

Адвокат повернулся и прошел мимо насупившегося мрачного майора к выходу. Дождавшись, пока тот выйдет, майор повернулся к сержанту и тихо сказал:

– Приведи эту Ремизову ко мне в кабинет. Да, и отксерь мне ее паспорт.