Текст книги "134 ответа на 134 вопроса обо всем"

А ты чувствуешь, когда попадёшь в аварию?

Я только один раз был в серьёзной аварии, и… Вот как это было.

В июне 1997 года ехал я в паре с Катей (получившей впоследствии прозвище Катя Кольская) по М18 на Кольский полуостров.

И вот уже за Петрозаводском зашёл у нас разговор об авариях. Мы ехали в микроавтобусе с фруктами, нёсшемся со скоростью 120 км/час, и вспоминали разные случаи и учение великого мудреца Алексея Ворова. Как ни вспоминали, не могли вспомнить, как себя вести, если ты едешь среди груза в задней части кузова.

Но учение об авариях на сей раз не понадобилось. Вскоре достигли Медвежьегорска и там застопили другую машину – грузовичок вёз творог, сыр и кефир в Кандалакшу. Двое водителей – худой трезвый и толстый пьяный – заперли нас в тёмном, обитом железом кузове среди ящиков с кефиром, на которых мы и расположились.

– Вы, главное, ничего не ешьте! – предупредили нас, и мы понеслись.

В кузове было темно. Включили фонарик, достали свою еду, начали есть. И зря: в Сегеже водители решили нас накормить. Открыли кузов, пошли в харчевню, водители заказали нам огромное количество еды (4 тарелки пельменей, мясо, фанту…) – почти на сто тысяч рублей в старых деньгах. Съесть мы не могли, и нам отнесли еду в кузов. Сели, нас замуровали, и мы поехали дальше.

Едем, жуём противные пельмени и обсуждаем: что, если мы во что-нибудь врежемся? Завалят ли нас ящики с кефиром или нет? И как нам надо поступать, если мы почувствуем, что врезались? О том и разговаривали – и предчувствия наши оправдались.

Вдруг – пара толчков – полёт – грохот, удар – удар, треск («Может, хватит?», подумал я) – грохот – всё.

Вылезаем.

Машина разрушилась полностью. Слетев с насыпи, она ещё перевернулась и стала лицом к дороге. Обитый железом кузов от удара полностью развалился, сплющился и прикрыл нас. Тонны кефира и сыра, как машинные внутренности, расползались по земле. Один водитель, толстый, окровавленный, валялся на земле, рядом с ним, в шоке, стоял его худощавый напарник. Нам с Катей повезло: всего лишь царапины, порезы одежды и тела, ноги в кефире и пельменях, ложку потеряли в момент аварии.

Удивлённые, мы фотографируем пейзаж. Стопим дальнобойщиков: помогите, мол, водителю, живой-нет – не знаем.

Те достали канистру с водой, стали поливать толстого драйвера. Он зашевелился… очнулся и встал! Он был мертвецки пьян, повреждений же не имел. Ошарашено смотрел он на обломки машины и на гибель кефира, молока и творога.

Мы же, оставив водителей с молочными продуктами (нам есть уже не хотелось), застопили другой транспорт и уехали в посёлок Пушной, где на вписке у старого карела зашивали рваные одежды и отстирывали их от кефира, продолжая вспоминать А.Ворова, разные случаи, аварии и последствия их.

Много ли автостопщиков гибнет?

Весьма немного. Из множества известных мне людей в процессе передвижения автостопом погиб только один – Сергей Васинович. Он ехал в машине, которая капитально врезалась в другую. Это было в 2001 г.

За шесть лет до этого, в сентябре 1995 г., погиб Леонид Жалейко, один из участников «Чемпионата России по автостопу», организованного В.Шаниным. Он погиб не на трассе, а во время отдыха, упав с дерева.

В то же время тысячи и миллионы людей умирают, и не будучи автостопщиками. Значит, так нужно – все мы в руках Бога.

Случается ли нарушать закон?

Стоит признать, что в мире довольно много законов, правил и инструкций, противоречащих друг другу и здравому смыслу. В нашей стране автостопщики часто нарушают, например, правила регистрации, проживая в разных городах, в коих они не прописаны, дольше разрешённых 72 часов; способствуют также нарушениям инструкций типа «пассажиров не брать!» (в некоторых машинах, локомотивах и проч.); посещают погранзону; находя работу, не заводят трудовую книжку и уклоняются от налогов; в Египте ездят автостопом и напрашиваются на ночлег к местным жителям, что иностранцам запрещено, и более того – делают водителей и хозяев дома соучастниками преступления… В Судане путешествуют без пермита (разрешения на проезд), показывая вместо оного справку на русском или английском языке; фотографируют окружающий мир также без необходимого разрешения правительства; иногда спят в парках; ставят палатки в не предназначенных для этого местах; иногда проезжают без билета в общественном транспорте; иногда купаются в водоёмах, несмотря на надпись «Купание запрещено»… Кое-кто залез без билета на Килиманджаро, не заплатив минимально обязательных $300, а кое-кто переночевал на вершине пирамиды Хеопса… В общем, автостопщик, как и любой другой нормальный человек, довольно часто нарушает всякие законы, инструкции и правила – иногда не догадываясь об их существовании, но чаще – руководствуясь своей совестью и здравым смыслом.

Однако, несмотря на такую кажущуюся беспринципность, вольные путешественники всё же не занимаются воровством, убийством, распространением наркотиков, терроризмом, захватом заложников, шпионажем, угоном транспортных средств и многими другими делами. Также – руководствуясь своей совестью и здравым смыслом.

Случается ли врать?

Как и почти любой человек, я изредка обманываю, или, сказать точнее, оставляю людей в заблуждении. На водопадах Голубого Нила под видом международного студенческого ISIC показал красную корочку удостоверения АВП на русском языке; на входе в порт на вопрос «Вы тоже моряки?», не задумываясь, врал «Yes»; на границах и в посольствах, на вопрос, сколько у меня денег, умышленно врал, а водителей-индусов смущал словами «Пайса най» (денег нет), чтобы избежать более пространных рассуждений при отсутствии словарного запаса… Проникнув на ангольский пароход, на вопрос «А где билет?» отвечал неопределённым «Был билет, да весь вышел» (что явилось, строго говоря, обманом, так как билета никакого у меня и не было); в визовой анкете Ботсваны написал, что хочу потратить в сей стране $1000, хотя такого желания и денег таких не имел. В общем, нередко бывало такое, что своими словами и поведением я вводил собеседников в заблуждение, в чём легко и признаюсь. Любопытно, что я сам терпеть не могу вводящих меня в заблуждение, так что тут есть определённая асимметрия.

Впрочем, своим поведением я старался не навлекать неприятности и расходы на других людей. При отсутствии вредоносных последствий для себя и для других это, может быть, и простительно иногда. Думаю, что в нашей земной жизни почти каждый человек время от времени обманывает, оставляет других людей в заблуждении (или в неведении – «правда, да не вся»), – но по окончании этой земной жизни каждый из нас понесёт ответственность в той мере, в какой наши обманы привели к каким-либо объективным неприятностям.

Кстати, все истории, все случаи, рассказанные мною в книгах или публично на устных выступлениях, – абсолютно подлинные. Если в моих книгах вы встретите прямую речь каких-либо персонажей, – это действительная (хотя обычно и сокращённая) речь этих реально существующих персонажей, которая обычно записывается мною сразу после разговора, и даже некоторые интересные фразы и выражения героев моих книг – подлинные, как и сами они. «What is first – God or governement?» или: «Атбара, Сыр Бабикер, калям: мумкен» и т.д. и т.п. – подлинные фразы, произнесённые именно там и так, как это и описано. Случай с белым «Запорожцем», «Чудо Моисея» и прочие описанные в моих книгах «чудеса» тоже абсолютно настоящие, и даже мелкие детали – все подлинные.

Но надо знать, что некоторые случаи и истории, произошедшие в натуре, в книгах моих опущены – иначе мои произведения были бы слишком длинными. Многие фразы, многие водители, встречи и случаи, произошедшие с нами, – канули в небытие в моей памяти, и никто о них не узнает вовек. Впрочем, эти случаи обычно являются второстепенными, не несут какой-либо особой смысловой сущности в путешествии и в книге.

Тебя когда-нибудь обкрадывали?

Такое иногда бывает.

Вот недавно ко мне привели и вписали на одну ночь парнишу, который спёр два доллара из коллекции разных иноземных денег. Сперва долго клянчил их в подарок, а я не дал, но он их потом всё же прикарманил! А прочей наличностью он побрезговал. Ну и Бог с ним.

В поездках же воровство тоже бывает. В 1997 году менты в Нальчике украли у меня при обыске 80$ из имевшихся у меня 100$, а в следующем году в Иране люди, представившиеся ментами, исхитили у нас большую сумму. После этого «норма воровства» была выполнена, и никто в дороге у меня больше ничего не воровал. Что касается других вольных путешественников, то в дальних странах с малоизвестной нам спецификой такая неприятность случается порой и у них. Не волнуйтесь. Мир изобилен и взаимосвязан. Если у вас что-то украли, примите это как должное, и пожелайте, чтобы украденное принесло вору пользу, и постарайтесь простить вора. В последующие дни вам подарят всё, в чём вы будете нуждаться.

А если украли паспорт, его тоже подарят?

Не обязательно (хотя нередки случаи, что паспорта находятся). Если вы в России, идите в милицию, заявите об утрате паспорта и получите справку, что паспорт украден или пропал. И аккуратно езжайте домой, стараясь по дороге не шалить и не попадаться милиции вновь. Дома получите новый паспорт.

Если вы в далёкой стране утратили паспорт, тоже идёте в местную полицию, получаете справку об утрате паспорта, затем идёте в своё российское посольство, приносите фотографию и получаете там справку на возвращение на Родину. Подробности читайте в книгах «Автостоп в Африке», «Автостоп в Азии». Там же вы прочитаете, что делать, если у вас исчез паспорт в очень далёкой стране, где нет российского посольства.

Что делать, если попал в тюрьму?

Во-первых, надо помнить, что нет ни одной страны, где добро и зло поменялись бы местами. Ни в одной стране нет такого закона: посадить вас навеки в тюрьму или расстрелять за то, что вы взяли хлеб левой рукой; или посмотрели вниз тогда, когда надо было смотреть вверх.

Однако временные ошибки бывают, и кратковременные задержания местными полицейскими бывают в любой стране, включая и Россию. В любой точке мира в вас могут заподозрить террористов, наёмников, шпионов, а ваше необычное поведение наведёт стражей порядка на мысль о его криминальности. Не бойтесь. 90% всех полицейских проблем в мире разрешается в течение часа, и 90% из оставшихся – в течение суток. Проблема обычно в том, что задержать вас может любой полицейский, а отпустить – только его начальник, причём только умный начальник. Если задержавший вас тип недостаточно умён, он (из страха: «как-бы-чего-не-вышло») обращается к своему начальнику, тот – к своему начальнику и т.д., пока на определённой ступеньке не находится умный начальник, который тут же вас и отпускает с извинениями. Однако, начальники не всегда на месте, бывают также выходные дни, перерывы и нерабочие часы, а также вас могут возить из одной ментовки в другую, центральную, также звонить и слать шифротелеграммы «наверх», и вот все такие дела тянутся, воруют время.

В моей практике было свыше двадцати случаев задержания от двух часов и более. Первое – в 1991 году на вокзале города Владимира; тогда у меня и паспорта не было по молодости; последнее (на август 2002 г) – суточное сидение в Газни (Афганистан), пока наконец связались с Кабулом, с МИДом, с посольством РФ и отпустили. Был и один случай длительного задержания (февраль 1999): начальник уголовного розыска г.Батуми Тенгиз Концелидзе арестовал нас, и мы провели шесть дней в заточении. И эта история закончилась хорошо – иначе бы я не писал сию книгу.

Помните, что все полицейские проблемы лечатся временем, и если вас задержали – не нервничайте, не убегайте, не отстреливайтесь, а дайте полицейским спокойно поисполнять свои служебные обязанности. Пусть они вас обыщут, изучат, составят акт, позвонят куда-нибудь и отпустят, увеличив на единицу статистику своих «раскрытых преступлений». Ваше дело – спокойствие. Ждите. Время лечит всё.

Что вы будете делать, если попадете в заложники (в рабство, в плен) к боевикам, партизанам, повстанцам?..

…А также, если я вдруг окажусь в космосе без скафандра, или если упаду с самолёта без парашюта, или если на город, по которому я гуляю, упадёт атомная бомба или комета Галлея… – буду считать, что мне очень повезло попасть в чрезвычайно редкую ситуацию, и, если выживу, постараюсь написать об этом книгу.

Анатолий Гостюшин, известный специалист по безопасной жизни, издал целую книгу «Энциклопедия экстремальных ситуаций». Он рассмотрел по алфавиту все неприятные случаи, угрожающие человеческой жизни: арест, безденежье, болезнь, плен, ядерный взрыв, землетрясение, терроризм и даже конец света. Так он думал, что можно всё предусмотреть и спастись. И только написал эту книгу, как умер – в 43 года, от рака. А ведь обо всём позаботился…

А вы не бойтесь. Никто вас в рабство не заберёт, если вы сами не попроситесь. Если вы сами будете долго и упорно разыскивать на свою голову всякие неприятности, как это нередко делают журналисты в «горячих точках» – есть шансы, что вы действительно найдёте свой «забойный материал», но уже другие будут писать о вас. Но это журналисты, или военные – люди, ездящие в «горячие точки» по работе, ради денег или славы. А вольному бескорыстному путешественнику это не грозит.

Какой процент риска при разработке маршрута ты считаешь допустимым?

Ноль процентов. Если мне покажется, что на каком-то маршруте у меня есть хотя бы однопроцентный шанс помереть, заморозиться в пургу, утонуть в болоте, попасть в плен и т.п. – я никогда в такой экстремальный маршрут не отправлюсь. Экстрим, «пощекотать нервы» – это не для меня.

А ведь говорят, всюду преступность растёт, и всюду всех насилуют, берут в заложники, убивают…

Такая иллюзия предстаёт перед людьми, познающими мир через средства массовой информации. Реально говоря, в мире в миллион-раз-больше мест спокойных, чем неспокойных, в миллион-раз-больше хороших людей, чем насильников и убийц, каждый день в миллион-раз-больше людей живёт, чем умирает… Но журналисты, стараясь получать побольше денег, повысить рейтинг своих СМИ, специально обшаривают весь мир и ищут такие вещи, которые происходят как можно реже, и сообщают только о них.

«На Филлипинах произошёл переворот… На Ленинском проспекте столкнулись 5 машин… Под Иркутском упал самолёт… 90-летнюю бабушку изнасиловали в подъезде… Над Москвой пронёсся ураган… В Канаде обнаружили женщину, заболевшую смертельным вирусом Эбола… В США взорвали Пентагон и два небоскрёба…» и т.д. Вот такие новости мы читаем, и не отдаём себе отчёт, что это специально выбранные редкие случаи из миллионов обычных случаев, о которых все знают, но умалчивают.

«Сегодня в 196 странах (перечень стран) не произошло государственных переворотов, наводнений, извержений, землетрясений… На улицах Москвы не столкнулись 2.687.233 машины (перечень и марки машин)… В районе 1045 городов России (перечень городов) не упало 3216 самолётов (общее число пассажиров, членов экипажа, их фамилии)… Причины не упадения выясняются, создано 3216 правительственных комиссий (далее следует 3216 выводов этих комиссий о причинах такого фатального неупадка самолётов)… В столичных подъездах не изнасиловано полтора миллиона старушек… Над Москвой, и под нею, и над Питером, и… (перечень городов) не произошло ураганов, 142654106 человек не погибло… 6164345108 людей мира не подцепили вируса Эбола, а также других вирусов (следует перечень имён людей и перечень не подцепленных ими вирусов)… В таких-то городах и странах мира опять не было сегодня взорвано никаких домов, аэродромов, рынков, Пентагонов…» и т.д.. Если бы какая-нибудь газета хотя бы раз напечатала ВСЮ ПРАВДУ об окружающем мире, она бы тут же разорилась, ибо она была бы очень толстой, дорогостоящей – и, увы, скучной! Так уж устроен человек, что ему хочется узнать о НЕОБЫЧНОМ.

И вот журналисты обшаривают весь мир метр за метром, и, как только найдут какую-нибудь необычность, отклонение от правильного порядка вещей, – начинают сообщать об этом на весь мир, и все читают и ужасаются. Поэтому и фильмы любят с приключениями, которые в реальной жизни случаются редко. Вы же, отправляясь в путь, или живя в собственной квартире, помните, что жизнь, в общем-то, равномерна и спокойна, и новости о том, что с каждым годом в мире всё больше преступлений, эпидемий, наводнений, взрывов, войн, – не берите в голову. Это означает лишь одно: с каждым годом в мире всё больше журналистов.

Как, впрочем, и всех иных людей. В том числе и автостопщиков…

Вопросы техники

Как люди начинают ездить автостопом?

Большинство людей, ныне увлечённых автостопом, когда-то давно в один прекрасный день узнали от знакомого или знакомой, что есть такой метод передвижения, что есть автостопные клубы, что есть такая книга – «Практика вольных путешествий»… и решили попробовать. С этого всё и начинается.

Некоторые не имеют путешествующих друзей, и достают книгу случайно, например в электричке; у некоторых нет даже книги, но они узнали о том, что можно путешествовать самостоятельно, из Интернета, телевидения или газет – и решили попробовать. Есть и такие люди, которые никогда не видели никаких книг по автостопу, статей и передач, но им сказали про то другие люди. И самый ничтожный процент людей – есть и такие! – приходят к идее вольных путешествий самостоятельно. Таких самородков всё меньше и меньше – информационный бум делает своё дело; но интересно, что и А.Воров, и В.Шанин, и автор книги сей были в таком смысле самородками, самостоятельно придя к идее вольных путешествий, и затем по-разному воплотив её в жизнь.

Вы ездите всей кучей? А как вас берут?

В путешествиях АВП принимает участие довольно большое число народу. Так, в Африке было 10 человек, а в Нарьян-Мар ездило 18. Конечно, такие большие группы не всегда ездят вместе, – иначе бы нам пришлось слишком подолгу стоять на трассе в ожидании больших перегонных автобусов. В России мы ездим комплектами по 1-2 человека, встречаемся вместе в городах, в заранее оговоренных местах, и затем, после встречи, вновь продолжаем путь разрозненно.

Обычно места и время встреч назначены заранее, за много дней (иногда даже месяцев). Человек, который не успел на какую-либо встречу, может поспешить на следующую. Если он не знает, где и когда следующая стрелка, он может позвонить в Москву по заранее известному телефону – куда мы сообщаем состав прибывших на последнюю стрелку, дальнейшее направление движения, место и время очередного сбора. Путешествия наши обычно неторопливы, и ещё не было случаев, чтобы кто-нибудь случайно отстал от основной группы.

В африканском путешествии, длившемся более полугода, участники поездки по своей воле разбредались на тысячи километров и расползались порой на несколько стран друг от друга. Но и в этом случае мы поддерживали связь друг с другом при помощи Интернета и знали, в какой стране кто из нас сейчас находится.

Порой нам попадаются и такие места, где возможно движение даже большой группы людей нераздельно. Так, впятером в одном кузове «Камаза» мы провели 3.5 суток, возвращаясь из Эвенкии в феврале 2002 (машина Тура-Красноярск). А из Гедарефа (Судан) до Гондара (Эфиопия) мы ехали неделю нераздельной шестёркой, сменив 17 машин, из них восемь легковых. А зимой, едучи в заполярный Нарьян-Мар, мы уехали вдесятером в открытом кузове одного грузовика. А возвращаясь с весенней «Эльбы» (встречи автостопщиков), более 20-ти человек были подобраны одним пустым перегонным автобусом (проехали 230 км). Впрочем, такие групповые поездки случаются редко.

Вы всегда ездите бесплатно?

Есть такое довольно распространённое простонародное (и журналистское) мнение, что автостопщик, тем более А.Кротов, должен всегда ездить бесплатно. Это такое же странное мнение, как и противоположное ему (что все должны всегда ездить платно).

По сути дела, «вольный путешественник»(я считаю себя именно вольным путешественником, а не просто автостопщиком) потому и «вольный», что он волен выбирать, куда он едет, как он едет, платно он едет или бесплатно. Нет ничего греховного в том, чтобы проехать где-нибудь платно; я сам нередко езжу цивильно в поездах. Бывали даже случаи, что я без каких-либо огорчений давал деньги водителю, неожиданно оказавшемуся деньгопросом; были несколько случаев, когда я даже давал денег водителю ещё прежде его намёка об этом, понимая, что данный экземпляр ждёт и будет доволен пожертвованию… Также были случаи, когда мне случалось врать, говоря, что денег нет, особенно в Индии, где активное деньгопрошение и непонимание водителей утомляло.

В общем, платить или не платить – дело совести каждого. Конечно, лучше объяснить свою сущность водителю до поездки, – чем потом огорчать его и себя. Но вольный путешественник не перестанет быть таковым, если где-нибудь заплатит, например, за проезд, или воспользуется так называемым «рейсовым»транспортом – платно или бесплатно. Смысл путешествий, как вы догадываетесь, вовсе не в этом!

Некоторые люди думают, что смысл путешествий автостопом, особенно дальних – это «бесплатно»проехать какой-нибудь маршрут, как бы на спор. Конечно, путешествие автостопом обычно происходит естественно и бесплатно, в России и во многих иных странах это подразумевается по умолчанию. Но есть особые водители и особые страны. Наличие каких-либо скандалов на эту тему только подчёркивает глупость автостопщика, не сумевшего объяснить свою сущность вовремя и понятно. У меня тоже проявляется порой такая глупость – а жаль… По-хорошему говоря, все пути, проеханные на потенциально деньгопросных машинах и кончившиеся скандалом или просто непонятной ситуацией (у нас вот в Замбии и Ботсване такое было) – это наш автостопный грех. Водитель не обязан объяснять свою сущность и размещать таблички «платный» / «бесплатный» на лобовом стекле; это наша обязанность – объяснять свою сущность понятно.

Если водитель неожиданно захотел денег, как правильно поступить?

Проще всего сказать, что денег нет, введя и себя, и водителя в огорчение. К сожалению, так это иногда и происходит. Правда, в 1999 году, в путешествии в Таджикистан, нам попалось три водителя-деньгопроса (на 10.000 км пути), и все три случая удалось решить правильно. Вот один из этих случаев.

…От Душанбе до Ташкента – всего километров четыреста. Но дорога трудная. Сперва поднимается серпантином на первал (3373 м), потом спускается в долину, потом опять забирается на другой перевал (3378 м), потом опять спуск, и там уже большое село Ура-Тюбе, таджикско-узбекская граница и плоская равнина до самого Ташкента. Так вот, мы с Митей Фёдоровым стоим как раз в долине между этими двумя перевалами; вечереет; редкие проезжающие машины показывают нам, что идут близко и собираются поворачивать через километр-другой.

Но тут – о чудо! – небольшой грузовичок, уже долго тихо стоявший за постом ГАИ, неожиданно ожил. Со всех сторон к нему бежали какие-то люди, а кабина наполнилась водителями, пытающимися завести мотор. Мы подбежали.

– Здравствуйте! возьмите, пожалуйста, путешественников по трассе!

– В Ура-Тюбе едем.

– О! Ура-Тюбе! Ура тебе! – и мы запрыгнули в кузов, который предстал пред нами полным мешков с курагой и местных жителей.

До Ура-Тюбе – города, расположенного уже по ту сторону перевала, – оставалось всего сто километров. На хорошей дороге это два часа езды, но тут, в горах, будет три-четыре часа, – прикидывали мы.

Однако, сей грузовик оказался не очень быстр. Мы ехали с многочисленными остановками и потратили на сто километров целых десять часов! Сразу после места, где мы сели, дорога пошла «серпантином» в гору. Проехав километра два, водители остановились на заправку. Заправщик представлял собой грузовик с бочкой. Пока таджики сторговались о цене бензина и перелили его из одного грузовика в другой посредством шланга и канистр, прошло не меньше получаса. Опять тронулись, но километров через семь остановились пить чай в какой-то придорожной, продуваемой всеми ветрами столовой. Мы с Митей купили лепёшку, а чаем нас угостили бесплатно. Через полчаса тронулись вновь, но на самом крутом участке мотор заглох, и всем пассажирам пришлось толкать грузовик задом, вниз под горку, пытаясь завести его с ходу.

Тем временем начало темнеть. Мы тронулись вновь по бесконечному серпантину, но даже после трёх часов супер-езды мы всё ещё видели внизу ту же самую деревню с поворотом на Пенджикент, где стояли три часа назад. Потом совсем стемнело, заветрило и похолодало, на небе показались звёзды.

Раз или два в час нас обгоняли какие-то перегруженные легковушки.

– Вон машин как много, а мы едем в этом кузове, – заметил мой напарник.

– Митя, тебе одного не хватает: надо верить в то, что «последовательность событий всегда правильна». А если нам кажется, что что-то в нашем путешествии неправильно, значит, последовательность событий ещё не завершилась. Да и что ты беспокоишься: ведь всё равно завтра будем в Ташкенте!

– Да вот, могли бы доехать побыстрей!

Грузовик опять остановился: закипела вода в моторе. Тёмный силуэт водителя при свете фар отправился с ведром к придорожному ручью, зачерпнул воды и стал обливать капот. Как в огромном проекторе, на соседнем склоне появился гигантский силуэт водителя, машущий силуэтом ведра.

– Я тебе говорю: ты через десять лет будешь помнить, как мы ехали ночью по таджикским перевалам, на мешках с курагой, смотрели на эти звёзды и на эту огромную тень с ведром. Ты ещё вспомнишь это!

Не знаю, уверовал ли Митя в мои слова, но больше не высказывал желаний пересесть в другие машины. Вскоре мы достали спальники, шапки (ух и прохладно же ночью ехать в кузове на высоте 3500!) и погрузились в сон.

Грузовик, вероятно, продолжал ехать, останавливаться, водитель махал ведром, но я уже этого не замечал. В какой-то неведомый момент мы достигли перевала и поползли вниз. Ещё через несколько часов нас разбудили.

– Вылезайте, дальше мы сворачиваем, – сказали немногословные жители кузова.

Мы быстро скинули на землю рюкзаки, спальники, полиэтилен и спрыгнули сами. Я мимоходом удивился, как быстро мы доехали, и подошёл к кабине – прощаться с обитателями её.

– А деньги?? это же такси!!

Я удивился не меньше водителей. У меня оставалось всего 600 таджикских рублей – цена пяти лепёшек или месячная зарплата сторожа.

– Это же шестьсот рублей!! – воскликнул водитель, рассмотрев мой «презент». – Вас же двое!! Я же вас сто километров вёз!!

– Если вас что-то не устраивает, давайте мы поедем с вами и завтра отработаем, сколько нужно, скажем на базаре или на огороде, – предложил я.

Водитель подумал ровно одну секунду.

– Садитесь. Живее!

Я и несколько озадаченный Митя закинули обратно, в кузов, свои рюкзаки, спальники, полиэтилен и себя, и вот грузовик уже тронулся и вёз нас по ночной деревне, по узким глиняным улочкам. По лицу хлестали ночные ветки, мы петляли среди каких-то заборов, и наконец прибыли на какую-то базу. Свет фар упёрся в железные ворота. Один из водителей вылез; появились какие-то ещё таджики, отворили ворота, и мы въехали во двор. По сторонам двора были какие-то строения и навесы, под коими располагались кучи кураги, изюма и другие продукты. Молчаливые жители кузова слезли, мы поступили так же. Ворота с грохотом заперлись за нами.

– Сейчас спать, завтра работать, – и один из водителей указал нам место для сна. Это была небольшая комнатка, тускло освещённая; на полу лежали ковры, тюфяки и таджики. Мы легли среди них.

«Вот так попадают в рабство на плантации в Таджикистан», – наверное, решил мой напарник Митя, но ничего не сказал.

…Настало утро.

Жители молчаливо проснулись. Мы последовали их примеру, собрались, умылись и затусовались во дворе. Тут нас и увидел вчерашний водитель.

– Дорогу на трассу знаете?

– Знаем.

– Можете идти.

– Спасибо.

Мы взяли рюкзаки. Открылись железные ворота, и мы вышли на свободу. Долго петляли среди глиняных заборов, ища трассу на Ташкент, и рассуждали о вчерашнем. Действительно, где ещё, в какой стране, мы бы нашли ночлег на двоих всего за шестьсот таджикских рублей?

Итак, мы вышли на трассу, понимая, что любая последовательность событий всегда правильна. А ведь мы могли вчера сказать: «Ты что, водитель, какое такси?» – и, шумно ругаясь, уйти в ночную тьму. И переночевать под кустами, думая о том, какие же странные неправильные бывают водители; а водитель бы думал: и здесь эти русские, да ещё и не платят! И мы бы остались взаимно недовольны друг другом. А так водитель, довольный, думал: «Ведь мог бы и поэксплуатировать, да не буду, пускай уж идут, вот какой я добрый», а мы тоже довольны, а 600 таджикских руб. всё равно не деньги, и сегодня утром мы перебрались в Узбекистан, где потратить их невозможно. Мы не оставили за собой огорчённых нашим поведением людей, а это очень важно!

А сюда вы как приехали?

Этот вопрос мне часто задают на фестивалях, тусовках и в других местах, где я рассказываю о вольных путешествиях и продаю при этом книги – свои и сопутствующие.

Как правило, на такие мероприятия я приезжаю не автостопом, а рейсовым транспортом, нередко – с билетом на поезде. Особенно это касается Грушинского и Ильменского фестивалей. Езжу я туда не один, нас несколько человек, и у каждого – 60-80 килограмм груза, в основном это книги. Разумеется, тащить такие грузы автостопом неудобно. Желая более комфортно, быстро и сохранно доставить на фестиваль книги (и обратно – остатки оных и деньги), я предпочитаю обычный рейсовый поездатый транспорт. Ведь это, по сути своей, рабочий выезд, а не вольное путешествие.

Кроме тяжести груза, есть и другая причина – я считаю неудобным для себя ехать автостопом, засоряя трассу (помните, на Грушу всегда много желающих попасть) и напрягая водителей своим телом и мешком, – когда я еду не в путешествие, а на работу. Вольным путешествиям – вольная дорога, а рабочий выезд – другое дело.

Бываешь ли ты дома?

Довольно часто. В 1998-2000 годах я в среднем находился дома пять-шесть месяцев в году, то есть половину времени. Остальные 6-7 месяцев, как правило, уходило на разные поездки. В 2001-2 годах я путешествовал всего по 3-4 месяца, и впредь, в 2003-2004 годах я планирую проводить большую часть времени дома и путешествовать не более 4-х месяцев каждый год.

Это же кем надо работать, чтобы по полгода путешествовать?

Самим собой.

Найдите то, что вам больше всего нравится делать, и делайте это. Постарайтесь делать это хорошо. Постарайтесь получать за это деньги.

Большинство автостопщиков – люди не полностью вольные, и путешествуют один или несколько месяцев в году. В остальной жизни они притворяются студентами или прикрываются иным социальным статусом. Людей, путешествующих по полгода, немного. И у каждого из нас своя технология жизни и заработка. Я, например, книжки пишу. И продаю их.