Текст книги "Луна на дне пруда"

– Но тогда и законы ее исчезнут?

– Законы будут существовать и далее, просто не будет ничего, что могло бы им починяться. Это как на полночном перекрестке: если автомобилей там нет, то это не значит, что Правила дорожного движения вдруг потеряли силу.

– Лис, а любовь? Что за ерунда! Это что, физический закон?

– Васёк, кажется, мы скоро полетим! Пошла какая-то движуха. С любовью сложнее. Я тебе все объясню, когда прилечу в Малайзию…

Так и не объяснил – он сам забыл об этой теме, а Васса не стала напоминать, так как решила, что это очередная философская задачка, которые она так ненавидела.

Значит, вечным является Вселенная, пусть и ничего не содержащая, ее законы, которые ни на что более не распространяются, и эта сама любовь…

Ох, не к добру – а после этого он сменил лиса на этих макак. Неужели в самом деле влюбился?

Упустила она своего Лиса, упустила!

Отбросив вдруг начавший действовать ей на нервы мобильный (хотя дело было не в нем, а в чем-то совершенно ином), Васса приняла решение, что добьется от Лиса правды, когда он наконец сядет в Шанхае.

До этого было еще около двух часов, и она чувствовала себя разбитой. А вот сможет ли она заснуть?

У Лиса кто-то есть, у Лиса кто-то есть, у Лиса кто-то есть…

Лисица или, если уж на то пошло, макака.

Нет, у него есть только она, его Васёк.

Теперь, выходит, не только, но и кто-то еще?

Мысли в голове, лавиной надвигаясь одна на другую, становились все быстрее, чуднее и путанее. Внезапно Васса вдруг поняла – ну вот же, та самая суть, которую она не могла уловить все это время. Ну да, теперь она поняла, каким образом эта самая любовь имеет отношение к Вселенной и ее законам.

И заснула.

…В себя Васса пришла от назойливого писка. Подскочив (и чувствуя, что отлежала себе неудачно подвернутую левую лодыжку), она поняла, что находится в кромешной темноте, но не потому, что была ночь, а потому, что жалюзи были еще наглухо закрыты.

Кто-то звонил ей по видеосвязи, и Васса даже знала, кто: Лис.

Хватая телефон, Васса бросила беглый взгляд на электронные часы на столе. Надо же, уже почти девять – девять утра! Рейс Лиса должен был сесть уже много часов назад.

Ну конечно, она так крепко спала, замученная своими тревожными мыслями, что не слышала его предыдущих звонков.

Наверное, видок у нее еще тот, поэтому Васса не стала включать камеру.

– Лис, привет! – произнесла она хрипло. – Все в порядке?

– Васса Кирилловна, – донесся до нее женский голос, – это Ангелина. Хотела бы уточнить, когда вы подъедете. Или начинать планерку без вас?

Ну да, планерка, ею же самой и назначенная! Причем назначенная на восемь сорок пять – специально, чтобы позлить набивавшегося ей в любовники бородача, любившего спать целый день и творить начиная с полуночи.

– Отменяется! – ответила раздраженно Васса, так как Ангелина была последним человеком, которого она хотела слышать в тот момент.

Впрочем, любой был бы последним – все, кроме Лиса.

А затем добавила более ровным тоном:

– Мне надо уладить кое-какие проблемы с… с Шанхаем! Приношу свои извинения. Всем пиццу за мой счет!

Ангелина осторожно заметила:

– Да, понимаю, Васса Кирилловна. Просто…

Она замялась.

– Пиццу ведь мало кто теперь ест…

Ну да, ведь все эти бородачи, что удивительно, питаются каждый чуднее другого, и пицца явно не входила в рацион большинства из них.

– Ладно, веганские бургеры или что там. В общем, разберись. Я сегодня не приеду, у меня срочные дела. Я очень занята, пока что не звоните!

Чувствуя, что начальница не в духе, Ангелина ответила:

– Да, конечно, Васса Кирилловна. Хорошего вам дня.

Васса завершила звонок, осознав, что сама так и не пожелала Ангелине хорошего дня. Ну да, похоже, она начала превращаться в типичную начальственную стерву, чего никогда не хотела.

Но у нее был повод – телефон показывал, что с момента приземления рейса ЕL2707 в Шанхае несколько часов назад Лис ни разу не попытался с ней связаться и не прислал ни единого сообщения ни по одному из приложений.

И даже не прочитал ее последнего («Пока, Лис!!!»).

Ничего не понимая, Васса быстро отослала Лису сообщение.

«Привет, Лис! Прилетел? Чего не объявляешься?»

Сообщение ушло, возникла одна серая галочка. Но, как ни таращилась Васса на экран, вторая галочка, свидетельствовавшая о том, что сообщение дошло до адресата, так и не возникала.

Лис что, забыл включить свой мобильный – мобильный, который был для него всем?

Ну просто действительно всем.

В это она бы никогда не поверила!

Васса попыталась дозвониться до Лиса по видео-звонку, однако тот отчего-то не пошел. Ощущая все нараставшую тревогу, Васса сделала то, чего не делала уже так давно: она позвонила ему на мобильный.

Соединения не было, голос сообщил ей, что «абонент временно недоступен».

Что это значило – «абонент временно недоступен»? Как это Лис мог быть «временно недоступен»?

Лис, ее Лис. Для нее он был доступен всегда – но отчего-то только не сейчас.

Он бы никогда, просто никогда не забыл бы включить мобильный и уж точно первым делом отослал бы ей сообщение, ставя в известность, что он в Шанхае.

Чувствуя, что ее колотит, Васса стала лихорадочно отправлять Лису одно короткое сообщение за другим.

Ни одно из них до Лиса не доходило.

Да что же такое произошло?

Тут ей в голову пришла простая, но такая неприятная мысль: у него украли мобильный! Ну да, так вот все просто – стащили, предположим, сумку, и Лис не мог с ней связаться.

Васса быстро успокоилась, понимая, что в таком случае Лису наверняка потребуется какое-то время, чтобы компенсировать потерю.

И вдруг сама поняла, что предположение пусть и правдоподобное, но концы с концами не сходились. У него что, увели мобильный прямо во время полета? Потому что он бы написал ей сразу после приземления в Шанхае, еще до того, как их выпустили из салона самолета.

А раз Лис этого не сделал, значит, у него уже к этому моменту не было доступа к мобильному.

Предположим, в аэропорту украсть могли, но вряд ли в полете! Как такое возможно?

Хотя, наверное, возможно было все – а раз так, не исключалось, что телефон украли еще на борту.

Ну, или он мог элементарно разрядиться, хотя верилось в такую возможность слабо: Лис всегда тщательно следил за тем, чтобы мобильный был полностью заряжен, да и в ручной клади у него всегда имелся дополнительный аккумулятор.

Значит, все же украли!

Только тут до Вассы дошло, что с собой у Лиса, в особенности во время заграничных вояжей, из которых, собственно, теперь и состояла его жизнь, всегда был не один, а целых три мобильных. Это она пользовалась номером, который был известен только самым близким, и то далеко не всем.

Два других были для работы.

Не без труда отыскав нужные номера, Васса послала голосовое сообщение сначала на один, а потом и на другой.

Однако сообщения до Лиса не дошли.

Ну что же, это подтверждало версию о краже – если и украли, что всю ручную кладь Лиса, со всеми тремя его мобильными.

Ну и в историю он угодил! И это накануне столь важных переговоров!

Смотря на экран с собственными сообщениями и ловя себя на том, что все тайно ждет, что около одной серой галочки появится вторая, а потом они станут синими, означая, что Лис наконец прочел ее сообщения, Васса точно знала, что Лис что-нибудь придумает.

Вряд ли приобрести в Шанхае новый мобильный было таким уже сложным делом. Ну а если у Лиса украли все деньги и документы?

И она опять подумала о том, что случиться это должно было прямо на борту самолета, что маловероятно.

Крайне маловероятно.

Но не исключено полностью.

В такой ситуации она оказывалась впервые. Впрочем, насколько Васса помнила, и Лис тоже.

Значит, ему нужно время, чтобы разрулить подобную ситуацию. И то, что Лис ее разрулит, она не сомневалась. И как только у него будет возможность, он свяжется с ней.

А что, если они все еще в полете? Ну нет, такое элементарно невозможно – борт вылетел раньше положенного, они должны были прибыть в Шанхай с явным опережением графика.

А что, если…

Васса отогнала от себя дурные мысли. Если Лис не написал, значит, у него были на то причины.

Весомые причины.

Но он непременно свяжется. Ведь она – его Васёк, а он – ее Лис.

Удержавшись от соблазна отослать Лису еще одно сообщение и помня о том, что обещала ему не забивать его мобильный сообщениями, Васса отправилась в душ.

Она намеренно принимала его крайне долго, хотя хотелось одного – выскочить из-под прохладных струй воды и схватить мобильный, проверяя, не написал ли ей Лис.

Он часто ей говорил, точнее, в их случае, конечно же, писал, что она, его Васёк, нетерпеливая.

Васса знала, что Лис прав, – впрочем, Лис всегда был прав. Ну да, она была нетерпеливая, а вот он умел ждать, причем это ничуть ему не мешало и не сводило его с ума.

Выйдя наконец из душа, Васса долго, намеренно долго, вытиралась, борясь с искушением броситься к мобильному, который намеренно не взяла в ванную, а оставила в спальне.

Чтобы, если придет сообщение, пока она находится в душе, не прыгать голой по квартире.

Она медленно прошла в комнату и приблизилась к столу, на котором лежал мобильный.

Еще издали она видела, что тот подмигивал: значит, пришло новое сообщение! Камень упал с души – не камень даже, целая скала.

Так и есть, пока она мылась, Лис ей наконец-то сподобился написать.

Продолжая вытирать волосы мокрым полотенцем, Васса намеренно медлила. Она так долго ждала, так что пара минут ничего не изменят.

И, наконец, не выдержав (ну точно – нетерпеливая!), она схватила мобильный и разблокировала его.

Сообщение было, но вот только не от Лиса.

А от одного из сотрудников его фирмы, у которого был ее номер.

«Привет! Лис что, задержался в Куала-Лумпур?»

Нет, не задержался, в этом-то и дело, однако, судя по всему, не она одна его искала, но также и его сотрудники.

То, что он вылетел, Васса знала точно, но вот прилетел ли?

Чувствуя, что ее захлестывает невероятная паника, вероятно, такая, какой у нее еще не было ни разу в жизни, она быстро открыла приложение по отслеживанию полетов.

Борт должен был давно сесть, и в системе должна содержаться до минуты точная информация, когда это произошло.

Она ввела заветные буквы и числе: EL2707.

Возник список ежедневных рейсов из Куала-Лумпур в Шанхай. Был там и последний, которым доложен был прилететь Лис.

Только вот там по-английски значилось: «ожидается».

Что значит – ожидается?

Васса все пыталась перейти по сноске, чтобы увидеть в записи маршрут борта, однако вместо этого, как уже и несколько часов назад, возникло сообщение: «По техническим причинам невозможно».

Невозможно?

Усевшись прямо на пол, Васса быстро вышла в интернет, желая отыскать другое приложение, которое бы работало. А потом сообразила, что легче всего зайти на страницу шанхайского аэропорта.

Странно, но и там искомый рейс значился с пометкой «ожидается».

Отбросив от себя мобильный, Васса не знала, что и делать. И не только, что делать, она понятия не имела, что произошло.

Значит, дело все же не в том, что у Лиса во время полета украли мобильный или даже все его мобильные.

Случилось что-то иное.

Раздался тонкий зуммер, и Васса поняла, что ей поступило новое сообщение. Лихорадочно схватив мобильный, она не сомневалась, что Лис наконец объявился.

Нет, она ему за такие выходки голову оторвет!

Хотя оторвать по интернету голову было занятием весьма сложным.

Да, ей пришло сообщение, однако не от Лиса, а все от того же сотрудника, который, как и она сама, разыскивал его.

Это была ссылка, и Васса прикоснулась к ней. Возникла англоязычная версия какой-то китайской газеты, и в глаза ей бросился заголовок: «Рейс EL2707 исчез».

Смотря на эту броскую, такую ужасную фразу, Васса не знала, как поступить. А затем развила небывалую деятельность. Она зашла сначала на один новостной сайт, потом на другой, затем на третий.

На всех трех главным актуальным событием было то, что борт авиакомпании «Куала-Лумпур-Эйр», совершавший перелет из столицы Малайзии в Шанхай, в место назначения не прибыл, исчезнув еще несколько часов назад с экранов радаров.

Васса сама удивлялась тому, что беспокойства при прочтении этих ужасных срок не испытывала.

Значит, технический сбой. Значит, какая-то внештатная ситуация. Значит…

Авиакатастрофа?

Она отправилась на кухню завтракать (мало низкокалорийных мюслей, много черного кофе).

Квартира, в которой Васса обитала одна, располагалась в одном элитном жилом центре, с потрясающим видом на Москву-реку. Впрочем, в окна собственного жилища она смотрела нечасто, впрочем, наверное, даже никогда не смотрела.

Вся ее жизнь заключалась в том, чтобы смотреть или на дисплей компьютера, или на экран мобильного.

Или параллельно и на то, и на другое.

Васса включила кофейный автомат и, ощущая бодрящий запах, повернулась спиной к мобильному, который положила на барную стойку.

А затем, залпом выпивая одну за другой три чашки эспрессо, думала о том, что если что-то и могло произойти, то только не с Лисом.

Хотя с ним всегда что-то происходило, но он каждый раз находил выход из, казалось бы, безвыходного положения.

Телефон завибрировал, и Васса, едва не опрокинув на себя чашку, быстро схватила мобильный.

– Это правда? – раздался тревожный голос одного общего знакомого. – Это правда, что… ну, ты сама понимаешь?

– Что? – спросила зловеще Васса, чувствуя, что деланое спокойствие, которым она, как стеной, пыталась отгородить себя от страшной, небывалой, кошмарной действительности, пошло глубокими трещинами.

– А, так ты еще не слышала? – тараторил знакомый. – Ну, мне сообщение пришло. В общем, рейс, на котором Лукин летел в Шанхай, исчез с радаров!

Васса сбросила звонок. А затем сделала то, что никогда не делала, – просто никогда.

Отключила свой мобильный.

Медленно поставив пустую чашку на барную стойку, она поднялась по лестнице в спальню и опустилась на стул около ноутбука.

И с головой ушла в интернет.

…Васса не знала, сколько времени миновало, но, судя по часам, был уже полдень. Теперь все сайты, что англоязычные, что русские, были заполнены информацией об исчезновении рейса EL2707.

В том, что он так не приземлился в Шанхае, сомнений, увы, не было – уже шли поиски.

Поиски следов крушения над Южно-Китайским морем.

Васса, на душе которой было пусто, отстраненно, как будто речь шла вовсе не о Лисе, ее Лисе, все вчитывалась в сведения, публикуемые информационными порталами и ведущими мировыми СМИ.

«Исчез с радаров…», «…следов крушения пока что не обнаружено», «…разрабатываются все версии», «…на борту находилось 239 пассажиров и 12 членов экипажа…».

239 пассажиров – и одним из них был Лис.

Был?

Вдруг Вассу захлестнула уверенность – нет, именно что его там не было. Лис в последний момент передумал, он не успел на рейс, его задержали дела в Малайзии, его, в конце концов, просто не пустили на борт, так как они слишком долго переписывались друг с другом и он пропустил посадку.

Но если бы такое произошло, то Лис ни за что бы не залег на дно и не стал бы молчать.

Да и какие такие дела его могли задержать в Куала-Лумпур – ему ведь требовалось попасть в Шанхай, где его ждали переговоры с потенциальными покупателями его фирмы.

Наконец, не выдержав, Васса бегом бросилась на кухню, взяла сиротливо покоившийся на барной стойке мобильный, включила его – и наблюдала за тем, как количество сообщений, поступавших на все возможные сообщения, буквально на глазах растет и растет.

Только вот ни единого от Лиса – и он по-прежнему не прочитал ни одного из тех, что она отправила на все его мобильные.

Васса прочитала одно из сообщений от еще одного из общих знакомых:

«Это правда? Елец был на борту этого чертового рейса?»

На глазах Вассы ей пришло сразу несколько новых сообщений, но ни читать, ни тем более отвечать на них она не намеревалась.

Она ждала ответа только от одного человека – от Лиса.

Но его все не было.

Опять поднявшись в спальню, она прошла в ванную, вынула из ящичка упаковку таблеток, которые ей в свое время дал Лис, частенько страдавший бессонницей по причине своих постоянных перелетов и смены часовых поясов, но которыми она никогда еще не пользовалась, и положила под язык одну. А затем, подумав, еще одну.

И еще.

Ей хотелось забыться, заснуть, а потом открыть глаза и понять, что все это был дурной сон, нереальный кошмар, который с пробуждением завершился.

И, взяв мобильный, увидеть, что ей пришло сообщение от Лиса.

Ощущая, что ее сковывает небывалая слабость, Васса выключила свет и неловко опустилась на кровать и закрыла глаза.

…Когда она их открыла, то не могла сначала понять, был ли день, ночь или, возможно, что-то еще. В спальне по-прежнему было темно, так как жалюзи она так и не подняла.

Часы показывали 21:16. Надо же, она, приняв три таблетки, продрыхла больше девяти часов кряду, ни разу не проснувшись.

Голода не было, хотя она выпила утром только эспрессо, не более. Васса сделала то, чего раньше никогда не делала: она лежала в темноте, уставившись в потолок.

Она знала, чего боялась, – она боялась выйти в интернет.

Еще до того, как она приняла таблетки и ее сковал тяжелый сон, ей было ясно: борт EL2707 в Шанхае больше не приземлится.

Никогда не приземлится.

Имелся крошечный, абсолютно нереальный шанс, что самолет приводнился в Южно-Китайском море и что пассажиры выжили.

Пусть хотя бы и не все, пусть только один – Лис, ее Лис.

Но какое-то чувство давало ей понять, что такого не произойдет.

А может, все будет как в приснопамятных «Лангольерах» Стивена Кинга? И самолет, на борту которого находился Лис, просто попал в иное измерение?

Ведь Лис сам утверждал, что наше измерение – всего лишь одно из неисчислимого числа существовавших. А раз так…

Васса рывком поднялась и заметила мерцавший экран ноутбука.

Подходить или нет?

Если и имелся портал в это самое иное измерение, то вот он – экран компьютера. Васса, не садясь на стул, быстро разблокировала ноутбук и обновила один из новостных сайтов.

«Исчезновение борта EL2707: техническая неполадка или намеренная катастрофа? Под подозрением первый пилот».

Васса вчиталась в эти страшные строки. По неподтвержденным данным, «Боинг», на борту которого находился Лис, был намеренно уничтожен первым пилотом, который, как иногда бывает, решил совершить самоубийство, прихватив с собой на тот свет и пассажиров рейса вместе с членами экипажа.

Васса снова улеглась в постель, но сон, конечно же, не шел. Она ворочалась боку на бок, не зная, как поступить.

Ведь раньше в подобных случаях все было просто: она могла спросить совета у Лиса, и он бы развеял все ее страхи и помог справиться с сомнениями.

Но все дело было в том, что у Лиса она спросить больше не могла.

Никогда не могла.

Не выдержав, Васса отправилась вниз, на кухню, взяла словно издевательски подмигивавший ей мобильный и убедилась, что ей поступило 217 сообщений.

Ага, вот и 218-е…

И, конечно же, ни одного от Лиса.

Васса отключила телефон, а затем, поднявшись в спальню, поняла, что хочет попасть в другое измерение.

В то, где Лис, ее Лис, был бы жив.

Только вот это было невозможно.

Поэтому она зашла в ванную, вынула упаковку таблеток, выдавила одну за другой и отправила их в рот.

Заснуть и, проснувшись, понять, что это всего лишь ночной кошмар: вот что ей требовалось.

И прочитать сообщение от Лиса.

…Что-то безжалостно вбуривалось Вассе в мозг, но ей хотелось одного: продолжать спать. Но что-то настойчивое и громкое извне не давало ей осуществить это.

С трудом разлепив глаза, Васса поняла, что по-прежнему находится в темноте. Глазам потребовалось какое-то время, чтобы различить электронные цифры: «18:49».

Но ведь было девять с лишним вечера? Ну да, видимо, вчерашнего вечера – и она проспала почти сутки…

Тут до нее дошло, что кто-то трезвонит в домофон. Вассе не хотелось подниматься, спускаться по лестнице, открывать дверь, тело ей словно не подчинялось.

Однако, переборов себя и накинув халат, она вышла на лестницу и едва по ней не скатилась, потому что координация движений у нее то ли от долгого сна, то ли от большого количества таблеток, то ли и от одного, и от другого была нарушена.

Не хватало только сверзнуться по лестнице своей элитной квартиры в элитном жилом комплексе и свернуть свою элитную шею.

Но, быть может, хоть тогда она окажется в одном измерении с Лисом? Если бы знала, что это так, сделала бы непременно.

Только вот кто может ей дать стопроцентную гарантию?

Звонок не смолкал, Васса, дотащившись до домофона, отозвалась, сама поражаясь, каким чужим был ее голос.

– Ну? – спросила она, и до нее донеслось беспокойное щебетание Ангелины:

– Васса Кирилловна, слава богу, мы тут все на нервах! С вами все в порядке?

Все ли с ней в порядке? Ну да, если не считать того, что Лис пропал вместе с бортом EL2707, то все в порядке.

Все в полном порядке!

– Ну? – повторила она, а Ангелина затараторила:

– Я вам продукты принесла! Может, врача вызвать? Васса Кирилловна, мы очень беспокоимся, до вас ведь не дозвониться, а сообщения вы не читаете.

Ну да, в офисе все встали на уши, когда она просто исчезла, не реагируя на сообщения.

А зачем ей, собственно, реагировать?

– Ну? – в третий раз произнесла Васса, понимая, что ведет себя по отношению к приехавшей к ней Ангелине по-свински.

И открыла внизу дверь.

…Оказалось, что болтовня Ангелины, тонкой стильной особы с пышной рыжей копной волос, столь не вписывавшейся в антураж компьютерной фирмы, но чувствовавшей там себя как рыба в воде, действует на Вассу успокаивающе.

Хорошо, что Ангелина не задавала ненужных вопросов и не лезла в душу: наверняка и в фирме уже все поняли, почему начальница не выходила на связь.

– Вы хотите яичницу или оладушки? Вам надо подкрепиться, поверьте, моя бабушка всегда говорила, что горе станет легче, если хорошо покушать.

У этой особы имелась бабушка?

Васса следила, как Ангелина снует по ее кухне, на которой очень быстро запахло чем-то крайне вкусным, и ничего не отвечала – впрочем, кажется, ее гостья и не рассчитывала на то, что у них разовьется оживленная беседа.

Однако ее присутствие шло Вассе на пользу, и она была крайне рада, что Ангелина, как та сама поведала, приняла решение «заехать в гости», а также приготовить ей то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак.

– Ну вот, сделала вам и то, и другое! – заявила она, ставя на барную стойку сразу две тарелки с ароматными блюдами. – А пить мы будем не кофе, а чай. У вас ведь есть чай?

Лис смеялся над теми, кто пил чай.

– А, ну какая же я растяпа, ведь прихватила вам упаковку! Сейчас сделаю, а вы уже начинайте кушать, Васса Кирилловна!

Та, понимая, что жутко проголодалась и что если она отвергнет эти крайне аппетитные кушанья, приготовленные Ангелиной, то Лиса этим все равно не спасет, пробормотала:

– Я – Ася. На ты и никакого отчества.

Ангелина улыбнулась.

– А я Геля. Ой, извините! Ну, точнее, извини, Васса! Какое у тебя красивое и необычное имя! Только не говори, что у меня тоже, потому что по сравнению с твоим оно абсолютно заурядное. Редкие имена – это вообще мое хобби! Знаешь, какие сейчас в большом почете?

Болтовня о редких именах заставило Вассу думать о Лисе, который, конечно же, для всех, кроме нее самой, Елисей.

Ну, или Иля, Лилёк или Елец.

Ну да, королевич Елисей, как в поэме Пушкина. Конечно, в школе ему тоже доставалось, однако, в отличие от нее самой, он умел над этим смеяться, и дураки быстро отстали, оставив его в покое.

Ее королевич – ее Лис.

Ангелина, невзирая на всю свою модельную внешность, а вероятно, даже благодаря ей, была более чем расторопной особой и, ставя перед Вассой чашку с дымящимся чаем, в котором плавал ломтик лимона, ею же заботливо привезенного и нарезанного, пропела:

– Васса Кирилловна, ой, то есть Ася Кирилловна. Ну, то есть Ася! Давай живо к столу! У меня бабушка терпеть не могла, когда приходилось звать дважды. Серчала, ой как серчала!

Опускаясь на высокий барный стул, Васса заметила, что щебетание Ангелины возымело превосходный терапевтический эффект.

Жаль только, что воскресить Лиса это тоже не могло. Лиса, который исчез вместе с бортом EL2707.

– Классная у тебя бабушка! – заявила Васса и подумала о двух своих, живших далеко от Москвы и которых она давно уже не видела, отчего ей сделалось вдруг очень стыдно. – Ты часто ее навещаешь?

Наверняка часто – такая, как Ангелина, явно не забывала родственные связи.

Секретарша грустно улыбнулась и, кивая на пустую, стоявшую перед Вассой тарелку, ответила:

– Ты кушай, пока горячее. Бабушка говорила, что есть холодное вредно. Да, я иногда навещаю ее – на кладбище. Она уже четыре года как умерла.

…И яичница, и оладьи по бабушкиному рецепту оказались пальчики оближешь, и Васса умяла их в один момент и не отказалась даже и от второй чашки черного чая с лимоном.

Ангелина, наблюдая за ней, удовлетворенно произнесла:

– Ну вот, так вот лучше! Вы завтра, то есть я хотела сказать: ты завтра на фирму приедешь? А если нет, то что мне передать? И там возникли вопросы по финскому проекту…

Васса понимала, что вопросов, и не только по финскому проекту, но и по всем другим, накопилось великое множество.

Ангелина замолчала, и Васса произнесла:

– Ничего никому говорить не надо. Спасибо, что навестила меня. Я приеду. А если и нет, то выйду на связь.

На самом деле ей не хотелось покидать квартиру – потому что зачем? Ну да, чтобы продолжить работу на фирме, ее фирме. Чтобы довести до ума финский проект – и все прочие. Зарабатывать деньги. Лишний раз подтверждать свое реноме успешной деловой леди в области компьютерных технологий. Встретиться с одним из бородачей, чтобы провести с ним приятный вечер и горячую ночь.

Но это не отменяло того, что Лис исчез.

Ну да, исчез самолет, на борту которого находился Лис – рейс с инициалами самого Лиса и с датой его дня рождения. Как будто тот самый зловещий рок, в который ни она, ни сам Лис не верили, пометил его, стараясь привлечь их внимание.

Не привлек.

Исчез – это значило одно: погиб. Ну да, погиб, это ведь только в мистических сериалах бывает, что самолет попадает в другое измерение или что пассажиры, сидевшие в задней части самолета, после катастрофы оказались на таинственном, расположенном посреди безбрежного океана острове.

Не такое уж Южно-Китайское море и безбрежное.

Погиб, умер, потерял жизнь. Или, судя по последним сообщениям, был убит – убит пилотом, решившим совершить самоубийство и забрать вместе с собой на тот свет и всех пассажиров и членов экипажа рейса EL2707.

Васса вдруг поняла, что плачет и что по ее щекам текут слезы – и Ангелина, не зная, куда деть взгляд, суетится на кухне, имитирую бурную деятельность.

А потом, приблизившись к ней, ее гостья произнесла:

– А ты поплачь, будет легче. Когда моя бабушка умерла, мне тоже так плохо было…

Васса разревелась. Она никогда не плакала, возможно, потому, что за все эти годы ей не приходилось сталкиваться с таким финальным и бесповоротным явлением, как смерть любимого человека.

А Лис был даже не просто ее любимым человеком: он был ее второй половинкой.

В том, что он умер, вернее, убит, как и все прочие пассажиры и члены экипажа этого злосчастного рейса с его инициалами и датой рождения, сомнений быть не могло.

И глупо, крайне глупо, цепляться за иллюзорную возможность того, что кто-то выжил, что если кто и погиб, так все другие, но только не Лис, что он вот-вот объявится…

Лис уже больше не объявится: никогда.

…Васса плакала, кажется, даже изливала Ангелине душу, а потом наконец замолчала, не зная, что же дальше.

– Ася, поверь, он ушел, но он останется с тобой навсегда. В твоей душе. В твоих воспоминаниях. Ну, в конец концов, в твоих сообщениях! Вы ведь постоянно с ним переписывались, не так ли?

Она была права. Васса, вдруг понимая, что разоткровенничалась о самом интимном с чужим, по сути, человеком, поняла, что ей хочется остаться одной.

– Да, передай, что приеду на фирму, и приеду завтра. Ну, точнее уже сегодня. А вот ты возьми себе выходной. Спасибо, что навестила меня!

Ангелина, вздохнув, ответила:

– Да, тебе тяжело, но время лечит раны…

Слушать эти надоедливые банальности было невыносимо, но секретарша ведь старалась ей помочь, руководствуясь благими побуждениями.

Васса вспомнила одно из любимых выражений Лиса о том, что благими пожеланиями вымощена дорога в ад.

И подумала о том, что никакого ада не существует – просто не может существовать! А что если он все-таки и есть, то Лис теперь явно не там.

Но где.

Где?

Меньше всего хотелось думать о том, что он, мертвый, находится на дне Южно-Китайского моря, убитый, судя по всему, свихнувшимся пилотом.

Но именно это и было реальностью.

Ее персональной реальностью.

Проводив Ангелину, Васса снова отправилась в спальню. Первым делом она выдавила все таблетки в унитаз и смыла их.

Так-то лучше!

Нет, она больше не станет глотать их, потому что приняла их в тайной надежде, что они помогут ей встретиться с Лисом.

Лисом, которого в этом измерении просто уже не было. И, не исключено, ни в одном из других?

Спать не хотелось, однако чем ей заняться? Финским проектом?

Понимая, что сконцентрироваться все равно не получится, Васса намеренно не подходила к ноутбуку.

Наверняка на новостных сайтах появились подробности крушения. Те, которые так нравятся публике. И те, которые ввергают в ужас.

Что бы в подобной ситуации сказал Лис? Не сказал бы, а написал…

Васса открыла приложение с перепиской с Лисом. В самом конце находились ее непрочтенные сообщения, которые теперь навсегда останутся помеченными одной серой галочкой.

Потому что Лис никогда уже не сможет прочесть их.

Расположившись на кровати, Васса стала лихорадочно листать их переписку. Ну да, где же это было и когда? Она задала несколько слов в поиск, и выскочил нужный кусок.

Речь шла о нелепой, совершенно случайной смерти одного молодого программиста, на которого Лис возлагал особые надежды. Человек отлучился ненадолго из офиса, чтобы купить через улицу себе кофе, – и уже не вернулся, сбитый автомобилем.

– А что такое смерть, Лис?

– Васёк, что это тебя потянуло на философию? Ты ведь ее ненавидишь!

– Лис, не уходи от ответа! Я же знаю, что ты все знаешь!

– ☺ ☺ ☺

– Лис, так что же такое смерть?

– Васёк, не заставляй меня повторять философские банальности о том, что бояться ее не надо, потому что, когда мы есть, ее нет, а когда она есть, нет нас.

– Это кто-то из греческих бородачей сказал?

– ☺ ☺ ☺

– Лис, я ведь не об этом. И не о том, что стоит ее бояться или нет. Это не то, что меня заботит. Любая компьютерная игра рано или поздно заканчивается, любая программа завершается.

– Васёк, жизнь хоть и программа, но не компьютерная. Запустить по новой не получится.

– Но почему, Лис?

– Не знаю, Васёк. Наверное, в этом что-то есть. Потому что если играть вечно в одну и ту же игру, то ведь надоест.