Текст книги "Еще один знак Зодиака"

Тем временем Матильда взяла в руки карты Таро, быстро разложила их и сказала:

– Вижу мужчину. Ты его любишь. Он – твой муж. Но он тебя не любит, у него имеется другая. Ты застаешь их вместе...

– Прекратите! – потребовала я.

Мне совсем не хотелось, чтобы в присутствии Эдика гадалка выкладывала нелицеприятные подробности моей жизни. Достаточно того, что я знала их и помнила сама. Например, как я, вернувшись домой на день раньше с семинара менеджеров в Петербурге, обнаружила своего благоверного принимающим ванну – вместе с младой пассией.

– Я верю! – вырвалось у меня. И в самом деле, мой скептицизм по отношению к гадалке исчез.

– Вижу, что ты говоришь правду, – заявила колдунья. – Ты принадлежишь к группе людей, которые не верят в то, что помимо нашего материального мира существует и другой, который доступен далеко не для всех. Нас окружают чудеса и таинственные знаки, прочесть и понять которые могут только избранные. И я – одна из них!

Мадам Матильда, как я поняла, не отличалась скромностью. Но, черт побери, откуда она знает мои тайны? Вообще-то я не верила в знахарей-ведунов: про покойную Леру упорно ходила байка, что когда-то, в пору ее далекой юности, цыганка предсказала, что мадам Свентицкая (тогда еще Людочка Скорикова) станет ужасно богатой и знаменитой, и таковой ее сделают правая нога и левая рука. А свой первый роман Лера создала в больнице, куда попала, сломав, поскользнувшись зимой в гололед, правую ногу, и бессмертное произведение под названием «Хрустальные слезы Снегурочки» написала от руки (денег на суперкомп тогда еще не было), причем сделала она это именно левой рукой, так как будущая писательница была от рождения левшой. «Руконожная» история уже столько лет тиражируется в газетах и по телевидению, имеется даже на всех сайтах Леры, и никто не подозревает, что изобрела сказочку я, в ту пору еще не личная секретраша великой писательницы, а скромная сотрудница отдела рекламы и стратегического планирования издательства. По конец Лера и сама поверила в эту чушь и постоянно упоминала чрезвычайно важную «деталь» своей звездной биографии в интервью. Знала бы она, что сия гениальная идея о поломанной нижней и золотой верхней конечности пришла ко мне во время энного просмотра незабвенной комедии про мытарства Семен Семеныча Горбункова. Помните – основная часть фильма носит название «Бриллиантовая рука», а эпилог – «Костяная нога». Но мадам Матильда, похоже, в самом деле обладала даром!

Разглагольствования колдуньи прервал Эдик:

– Вы и правда знаете, кто станет новой жертвой «Зодиака»?

– Постойте! Но ведь тогда вы должны также знать, кто является «Зодиаком»! – воскликнула я. – Если вы обладаете даром ясновидения, то вам не составит труда при помощи вашего магического шара или карт узнать, кого полиции надо арестовать!

Мадам Матильда хрипло рассмеялась и поднесла ко рту мундштук. Выпустив струю сизого дыма, сказала:

– Только в фильмах и книгах все выглядит просто, в действительности же совершенно иначе. Да, мне приходилось принимать участие в поисках пропавших людей или преступников, и в некоторых случаях я смогла помочь полиции и родственникам. Но, к сожалению, мне удается чувствовать только мертвую материю. Если человек мертв, то я могу попытаться определить, где он находится, а вот если жив... Иногда меня посещают видения совершенно иного рода: я вижу то, чему предстоит произойти. Наивно думать, что легко предотвратить то, чему суждено произойти. Что же касается убийцы... Я ведь вижу не его самого, а мир его глазами. Как будто некая сила позволяет мне настроиться на его волну. Поэтому лицо преступника всегда скрыто, и я не могу знать, кем он является.

– Так что же вы видели? – спросила я с любопытством. Похоже, мадам Матильда не была мошенницей или шарлатанкой.

Гадалка закрыла глаза и положила руки на хрустальный шар:

– Видение преследует меня вот уже несколько дней, с тех пор, как некто прислал отрезанную голову Авроры Демарко на вечеринку режиссера. Думаю, то происшествие и стало отправной точкой.

– Но вы не видели смерть мадам Свентицкой? – спросила я. – Она ведь была первой!

Раскрыв глаза, Матильда строго заметила:

– Вам тут не телевечер с пультом дистанционного управления в руках, и я не могу выбирать, что хочу видеть. Я не в силах вызвать видения, они приходят сами, когда сочтут, что настал нужный момент. Итак, не мешайте мне концентрироваться...

Она снова погрузилась в транс. Три или четыре минуты в кабинете царила полная тишина, затем Матильда прошептала:

– Да, я вижу... Вижу то, что скоро произойдет. Возможно, уже сегодня или завтра. Девушка, молодая девушка... Пурпурные занавеси, изумрудного цвета подушка... Волнистый попугайчик в клетке... Девушка мертва! Он только что сделал это!

– Он! – простонала я. – Может, вам все-таки удастся увидеть его лицо? Черт, пускай он хотя бы посмотрится в зеркало, и тогда вы узнаете, кто он!

Гадалка откинулась на спинку кресла и сказала с упреком:

– Вы прогнали видение! Во время сеанса должна царить тишина.

Эдик с осуждением посмотрел на меня, и мне сделалось до крайности стыдно. Мадам Матильда спасла меня замечанием:

– Впрочем, одна и та же картинка являлась мне уже четыре раза, и каждый раз она одинаковая, никаких новых деталей. Девушка лежала на кровати...

– Вы видели ее лицо? – спросила я. – Если мы не схватим убийцу, так хотя бы предупредим жертву! И так расстроим его коварные планы!

– Нет, – покачала головой Матильда, – она лежала вниз лицом, светлые длинные волнистые волосы распущены. Она была абсолютно нагой. А на стене, над кроватью, был следующий знак...

Гадалка поднялась, извлекла из секретера лист бумаги и нарисовала две загогулины.

– Астрологический знак Рака, – пояснила Матильда. – Нарисован ее помадой на зеркале.

– Постойте, – произнесла я, – если мы имеем дело с «Зодиаком», то ведь он отрезает у всех своих жертв головы. А у вашей девицы голова была на месте, так?

Матильда поежилась.

– Думаю, я увидела картинку в преддверии того момента, когда он... когда он собрался отрезать жертве голову.

– Но надо же что-то сделать! Вы должны проинформировать полицию, а ты, Эд, обязан сообщить об этом в своей газете. Всем девушкам с длинными светлыми волнистыми волосами, которые родились под знаком Рака и имеют дома волнистого попугайчика, нужно в ближайшее время покинуть Лос-Анджелес. Или их должны охранять!

– Мой шеф не согласится напечатать статью с подобным предупреждением, – уныло ответил Эдик. – Она может вызвать ненужную панику.

– То же самое заявила мне и Дана Хейли, заместитель окружного прокурора, с которой я говорила вчера днем, – сказала Матильда. – Мол, в Лос-Анджелесе очень много волнистых попугайчиков, а еще больше блондинок, родившихся под знаком Рака, и приставить к каждой по полицейскому невозможно.

– Дана Хейли наплевательски относится к судьбам других, – заметила я. – Но не можем же и мы сидеть сложа руки! Пускай какой-нибудь телевизионный канал прокрутит ролик...

– В котором мадам Матильда призовет всех к бдительности? – произнес с трагической иронией Эдик. – Никто на подобное не согласится! А если такое и произойдет, то разве люди поверят?

Я поняла, что абсолютно бессильна. Мой скептицизм рассеялся, я более не сомневалась в том, что мадам Матильда говорит правду. Нам известна новая жертва «Зодиака», но предотвратить убийство мы не в состоянии.

И вдруг меня осенило. Я спросила гадалку:

– Вы ведь общаетесь с представителями загробного мира?

– В твоем тоне мне чувствуется ирония, – ответила Матильда. – Да, я обладаю способностями медиума.

– Тогда вы можете вызвать дух Джека Тейлора! – заявила я. – И потребовать от него объяснений. Если он в самом деле был казнен за преступления, которых не совершал, то наверняка жаждет сообщить нам имя истинного убийцы!

Мадам Матильда несколько секунд колебалась, затем сказала:

– Ну что же, я могу попробовать. Однако духи вступают в контакт не когда мы этого потребуем, а исключительно по своему желанию.

Она отнесла на кухню поднос с бокалами и, вернувшись, зажгла несколько больших черных свечей с каббалистическими знаками. Одну из них она поставила на середину стола и выключила абажур.

Мне сделалось не по себе. Стоит ли вторгаться в мир призраков или позволять им входить в наш мир? Кто знает, чем это может закончиться. Уловив мои страхи, Эдик придвинулся ко мне и шепнул:

– Не волнуйся, я с тобой! Ничего страшного не произойдет! Я надеюсь, во всяком случае...

Мадам Матильда тем временем принесла планшетку из слоновой кости, на которой были укреплены несколько листов бумаги, и пару золоченых карандашей.

– Во время сеанса никто не должен переговариваться и передвигаться, – предупредила она. – Это может спугнуть посланцев с того света. Армагеддона я заперла в спальне. Учтите, что бы ни произошло, вы должны сохранять присутствие духа и не мешать мне.

Я вжалась в кресло и инстинктивно схватилась за руку Эдика. Матильда опустила голову на грудь и произнесла низким голосом:

– О, дух Джека Тейлора, взываю к тебе, услышь меня и войди в меня! Мы хотим знать правду!

Так она повторяла много раз, но ничего не происходило. Мне сделалось скучно. Похоже, призраки, если они и существуют, решили взять сегодня выходной. И вдруг произошло нечто необычайное – голова Матильды запрокинулась, я увидела, что глаза гадалки закатились, рот приоткрылся, тело задрожало. Она впала в транс.

– Я здесь! – послышался грубый мужской голос.

Я сжала руку Эдика и едва не вскочила от страха. Голос так не походил на контральто Матильды!

Затем раздался голос гадалки:

– Приветствую тебя, Джек Тейлор. Мы обращаемся к тебе, потому что хотим знать правду – был ли ты «Зодиаком» и в самом ли деле совершил убийства?

Снова страшный голос:

– Нет, я невиновен. Вы слышите? Я невиновен! Я не хочу умирать! Я не хочу умирать...

Раньше, попади я на подобный сеанс, непременно решила бы, что меня элементарно дурачат. Но сейчас я не сомневалась в том, что Матильда в действительности вызвала дух Джека Тейлора и он разговаривает с нами посредством ее голосового аппарата.

– Но если не ты, то кто? – вопросила гадалка. – Скажи нам, Джек Тейлор, кто является истинным «Зодиаком». Открой его имя и поведай всю правду!

Голова гадалки лежала на груди. Ответа почему-то не последовало. Неужели дух Джека Тейлора ушел? Опять грубый голос:

– Ты хочешь узнать правду?

Стул, на котором сидела Матильда, сдвинулся с места. Но как такое возможно? Ее голова запрокинулась, и я увидела на губах женщины пену. Голос принадлежал не Джеку Тейлору. Он был странный, не мужской и не женский – свистящий тенор.

– Кто ты? – спросила Матильда.

– Ты хотела поговорить со мной! – заявил голос. – Я и есть «Зодиак».

С моих губ сорвался тихий стон. Я испугалась, что «Зодиак» уйдет, но спугнуть мерзавца, пришедшего к нам из глубин ада, было не так-то легко.

– Ты только что говорила с придурком Джеком Тейлором, – продолжал наглый голос. – Он был жалким ничтожеством в прежней жизни, остался таким же и в жизни загробной. Благодаря моему уму он поджарился на электрическом стуле!

– Кто ты? – повторила Матильда. – Дух, скажи свое имя! Ты должен слушаться меня!

Шея гадалки странно изгибалась, тело дрожало.

– Заткнись! – был ответ «Зодиака». – Или хочешь стать моей новой жертвой? Я знаю, что ты видела девчонку с попугаем, которая умрет грядущей ночью. Но ни ты, ни твои дружки не смогут этому помешать!

– Скажи свое имя, о дух! – стонала Матильда. Пот катил с нее градом, пальцы крючились в судорогах. – Я приказываю тебе!

– Меня... зовут... – сорвалось с губ несчастной и внезапно все стихло. Затем тонкий женский голос произнес: – Помогите! Прошу вас, помогите мне! – И вновь страшный голос: – Знаешь, кто это был? Ирина Мельникофф, которая умерла в день казни придурка Джека Тейлора. Она стала моей последней жертвой. Но я вернулся! Мой дух вселился в новое тело, и я продолжил убийства! Сегодня ночью я совершу новое!

Я намертво вцепилась в руку Эдика. Волосы на голове у меня зашевелились, хотелось только одного – чтобы ужасное представление закончилось как можно быстрее. Журналисту, как я заметила, тоже было не по себе.

Мадам Матильда обмякла и долгое время не произносила ни слова.

– Как думаешь, ей не требуется медицинская помощь? – шепнула я Эдику.

– Со мной все в порядке, – раздался хриплый голос ясновидящей. Она медленно открыла глаза. – Что случилось? Почему у вас такой испуганный вид?

– Вы что, ничего не помните? – с опаской поинтересовался Эдик.

Мадам Матильда покачала головой:

– На время сеанса мое сознание отключается. Так что же произошло?

Мы, перебивая друг друга, рассказали Матильде о том, что имело место. Гадалка испуганно спросила:

– Через меня с вами говорил «Зодиак»? И заявил, что нынешней ночью произойдет новое убийство?

– И он сказал, что его дух вселился в новое тело, – кивнула я, дрожа. – Разве такое может быть?

Мадам Матильда с трудом поднялась из кресла (ее силы явно были на исходе – наверняка на проведение сеанса ушла все ее энергия), включила абажур и задула свечу.

– Человеческая сущность заключается в душе, которая после смерти меняет тело, – сказала она таким тоном, как будто это было не фантастическое предположение, а научная истина. – Почти всегда, войдя в новое тело, душа начинает жизнь заново, и воспоминания о том, что было в прежней жизни, стираются. Но иногда, чрезвычайно редко, они возвращаются, и тогда человека терзают непонятные сны, странные мысли и потаенные желания. Это бесконечный процесс.

Я подумала, что гадалка, не исключено, права. Кто знает, кем я была в прошлой жизни? И кем стану в новой? Однако все же возразила:

– Глупости! Можно подумать, что где-то существует некая фабрика душ! И вообще, объясните мне: если раньше людей вообще не было, а затем количество гомо сапиенс было по сравнению с нынешним крайне мало, то откуда взялись души для все новых и новых «человеков», для тех же самых китайцев и индусов, которых сейчас за два миллиарда? Они что, многие годы томились в галактической темнице? Или мы все были раньше динозаврами и вообще одноклеточными амебами?

– И как это согласовывается с христианской религией? – продолжил вопросы Эдик, указав на распятие. – Кажется, это полностью противоречит ее догматам...

Мадам Матильда постепенно приходила в себя. Ее голос обрел прежнюю звучность. Она выпустила из спальни Армагеддона, и огромный котище с урчанием бросился к хозяйке.

– Мы не хотим признавать правду, поэтому и прикрываемся тем, что именуется религиями. В каждой из них имеется зерно истины, и только тот, кто обладает прозорливостью, сможет познать истину полностью. Пока преступление не раскрыто, душа убитого не найдет упокоения, даже в новом теле. Поэтому часто бывает: в новой жизни человек, в теле которого живет душа жертвы убийства, посещает те места, где обитал в прошлой жизни и где произошло преступление.

– Выходит, что живые – всего лишь воскресшие мертвые? – продолжала удив-ляться я. – И нет особой разницы между жизнью и смертью? Таким образом, смерть – продолжение жизни? И вообще, я читала, что переселение душ – сказки. В Индии распространены истории о том, что какой-то маленький мальчик или маленькая девочка вдруг вспомнили, кем были в предыдущей жизни, родители отвезли их в далекую деревушку, и там они наткнулись... на свою собственную могилу! Такие истории характерны именно для Индии, потому что как раз там и верят в переселение душ. Так же, как в засохшем гамбургере именно истовые католики распознают лик Христа или фигуру Девы Марии – ведь это так согласуется с их представлениями о религии! Но если предположить, что душа «Зодиака» переселилась в новое тело, то наверняка имеется способ установить, в чье именно! И вы наверняка в состоянии это сделать!

Матильда качнула головой.

– Невозможно! «Зодиак» слишком силен, и если он этого не хочет, то никогда не сообщит, в чьем теле он теперь обитает. Но сейчас вам пора – через десять минут у меня будет важный клиент.

Нам не оставалось ничего иного, как ретироваться. Когда мы садились в «Порше» Эдика, то увидели огромный черный «Кадиллак», затормозивший около салона мадам Матильды. Я заметила женщину, закутанную в восточные одеяния, и мне показалось, что я узнала в ней знаменитую актрису прошлых лет.

– Неужели это... – начала я и повернулась к Эдику.

Мой любимый журналист кивнул:

– В Лос-Анджелесе увидишь и не такое.

– Ты веришь в то, что души после смерти меняют тела? – спросила я Эдика после короткой паузы, когда мы направлялись восстановить силы в тайский ресторанчик.

– Честно говоря, нет, – ответил Эдик. – Я всегда настороженно относился к подобным заявлениям и так называемым магическим трюкам. Но мадам Матильда – не обманщица. Она в самом деле помогла раскрыть несколько запутанных преступлений. Вот почитай...

В папке, которую дал мне Эдик, содержались вырезки из газет и журналов. Все они были посвящены мадам Матильде и ее дару.

– Она считается одной из лучших, – продолжил журналист. – Остается только надеяться, что на сей раз она ошиблась, и никакого нового убийства не будет.

Меня же не оставляли дурные предчувствия. Механически уминая «дары моря» в ресторанчике, я думала о том, что где-то в огромном городе бродит человек, телом которого управляет злобный дух «Зодиака». Или это всего лишь сказки? Но кто знает, что истина, а что ложь со стопроцентной уверенностью?

Мы вернулись в отель, когда уже темнело. Мне очень не хотелось, чтобы Эдик уходил: честно скажу – было страшно оставаться одной в номере. Я вспомнила о незавидной судьбе мадам Свентицкой – женщиной она была, конечно, вздорной и малоприятной, но не заслужила такую кошмарную смерть. А что, если «Зодиак» надумает наведаться ко мне? Ведь жертвы-Козерога пока еще не было!

Говорили мы о каких-то пустяках, и страх постепенно отступил. Вернее, затаился, готовый выскочить в тот момент, когда за Эдиком захлопнется дверь. И неожиданно для себя самой я вдруг выпалила:

– Прошу тебя, не уходи! Я не хочу оставаться в одиночестве!

– Тебе нечего бояться, – с улыбкой произнес Эдик.

Красавец-журналист был прав: пока он со мной, то бояться нечего.

Я улеглась на софу, Эдик уселся рядом, и я вцепилась в его ладонь. Он рассказывал о своей работе, и я чувствовала себя спокойно. Переживания и усталость последних дней дали о себе знать, я заснула.

Не помню, что именно привиделось мне. Какая-то чепуха – золотистые ирисы в изящной фарфоровой вазе, открытая дверь, за которой тень... В любом случае, открыв глаза, я почувствовала, что сердце мое сумасшедше билось, а во рту пересохло. Мне было до чертиков страшно. Но я знала, что со мной Эдик и мне ничто не грозит...

Подняв голову с дивана, я увидела, что номер пуст. Моего журналиста не было. В ужасе подскочила и обнаружила на столе записку, в которой Эдик сообщал, что ему требуется уйти, потому что работа над очередной статьей, которую необходимо представить с утра, не ждет. Меня он решил не будить, потому что я походила во сне на младенца.

Часы показывали три четверти пятого. Уже не ночь, но еще и не утро. Я вслушалась в тишину, и мне показалось, что до меня донеслись осторожные шаги. Включив все лампы, какие только были в номере, я заглянула под кровать, обследовала ванную комнату и даже приподняла крышку унитаза.

Нет, все это моя необузданная фантазия. Никто меня не преследует, никакой «Зодиак» не пришел по мою душу. Да и мадам Матильда предсказала, что ночью будет убита некая блондинка, родившаяся под знаком Рака. У меня волосы отнюдь не светлые, и мой знак – Козерог. Так чего мне, собственно, опасаться?

Я включила телевизор и улеглась на кровать. Остановив свой выбор на старом вестерне, я уставилась в экран, размышляя о том, что, по словам гадалки, в прошлой жизни моя душа находилась в совершенно ином теле. Правда это или нет?

Я сама не заметила, как заснула. Кошмары меня больше не мучили, и очнулась я от телефонной трели.

– Марина, я тебя разбудил? – послышался родной голос Эдика.

Уже рассвело, и стрелки часов замерли на пяти минутах десятого.

По волнению, с которым говорил красавец-журналист, я поняла: произошло нечто ужасное.

– Мне только что удалось узнать – прошедшей ночью, как предсказала мадам Матильда, произошло новое убийство. Все, что мне известно, так это то, что жертвой стала молодая девушка. И... – Эдик на мгновение смолк. – И на месте преступления был обнаружен фирменный знак «Зодиака» – изображение созвездия Рака! Оставайся в номере и никуда не уходи, я постараюсь приехать к тебе, как только смогу.

Я закуталась в одеяло, пытаясь унять дрожь. Так как же остановить проклятого «Зодиака»?