Текст книги "Ключи от рая"

– Свежая… – Дучо виновато пожал плечами. – Бак только что наполнили. Не успела нагреться.

Впрочем, вода Мастера уже не интересовала. Опираясь на посох, он задумчиво смотрел на меня, размышляя, что со мной делать. Дучо, желая искупить вину, заботливо подставил Мастеру стул, но тот на него даже не взглянул.

– Гасклиты всегда были хитрыми… – пробормотал Мастер, внимательно глядя на меня. – Кто золото обещает, один вечную жизнь пообещал… – Мастер тихо засмеялся. – Удавил я его. Мучиться так целую вечность… – Он прижал руку к груди и закашлялся. – Не для меня это…

– Я вас не обманываю. Умные люди всегда могут договориться – разве не так?

– Да, говоришь ты складно… – кивнул Мастер. – И писать, конечно, умеешь?

– Умею.

– Оно и видно… – Мастер снова кивнул. – Грамотный… Только ведь ум не всегда пользу приносит. Обычно от него одни беды…

– Может быть. Только я все равно говорю правду. И это легко проверить.

– Проверим, конечно… Как не проверить. Только не ошибись, если обманешь – сильно пожалеешь. Неделю умирать будешь. Здесь, в этом зале… – Мастер устало вздохнул. – Ладно, Дучо, уведите его. Да, что еще – посадите в нашу камеру. Так спокойнее…

Повернувшись, Мастер пригладил дрожащей рукой остатки волос и медленно пошел к выходу, тяжело опираясь на посох.

Глава третья

Это была большая и довольно мрачная комната. Серые каменные стены навевали уныние, дневной свет с трудом пробивался сквозь узкие окна. Обстановка выглядела богато: несколько деревянных, отделанных золотом шкафов, заставленных серебряной и золотой посудой, огромные настенные часы с мерно качающимся маятником. Почти в центре комнаты, ближе к окну, стоял большой стол, рядом расположились два грубых кожаных кресла. Справа виднелась дверь в соседнюю комнату.

У окна стоял человек, задумчиво глядя вниз, на дворцовую площадь, на раскинувшийся за территорией дворца город. Он был высок, хорошо сложен, одет в дорогую, хорошей выделки темную кожаную одежду. На широком поясе висели кобура и нечто круглое в небольшом кожаном мешочке.

Черты лица человека были правильными и даже могли показаться приятными, но этому мешали их излишняя резкость и мрачное выражение. Особенно мрачным и холодным был его взгляд.

В дверь постучали.

– Войди… – процедил человек, не поворачиваясь.

Дверь тут же открылась, в комнату скользнул слуга, невысокий человек в парадной ливрее с золочеными галунами.

– Господин Корриган, к вам Мастер, просит принять его… – почтительно поклонившись, слуга взглянул на хозяина, ожидая его решения.

– Пусть войдет, – холодно ответил хозяин, удостоив наконец слугу взгляда. – И принеси вина.

– Да, Повелитель, – еще раз поклонившись, слуга попятился и вышел из комнаты.

Проводив его взглядом, Корриган вздохнул, затем снова взглянул сквозь витую решетку на город.

– Какое убожество… – пробормотал он и поморщился. – Это не Париж. И даже не Москва.

Послышался скрип двери, Корриган обернулся – в комнату вошел Мастер.

– Приветствую Повелителя… – Мастер слегка поклонился, опираясь на посох.

Он тяжело дышал, при его одышке подъем к апартаментам Корригана и в самом деле был весьма трудным делом.

Корриган задумчиво взглянул на Мастера. Что тут скажешь – нужный человек, преданный. Но вряд ли его хватит надолго, скоро придется подумать о замене.

– Садись. – Корриган указал рукой на кресло. – Сейчас принесут вино.

– Спасибо, Повелитель… – Мастер сел в кресло, устало перевел дух.

Корриган опустился в соседнее кресло. Эту мебель изготовили местные умельцы по его чертежам.

– Хорошо здесь. Мягко… – Мастер удовлетворенно вздохнул.

Появился слуга. Поставив на столик бутыль с вином и пару серебряных кружек, поклонился и быстро выскользнул за дверь.

Взяв бутыль, Корриган наполнил кружки, протянул одну Мастеру.

– Держи. У тебя какие-то новости?

– Да, Повелитель… – Мастер отхлебнул вина, поморщился. – Холодное. Зубы не терпят…

– Дай сюда…

Корриган взял у Мастера кружку, поставил на стол и коснулся ее ладонью. Его рука слегка задрожала, кружку окутало голубоватое сияние. Оно держалось несколько секунд, затем исчезло.

– А теперь?

Корриган подтолкнул кружку, Мастер осторожно взял ее.

– Да, – сказал он, глотнув вина. – Теперь хорошо… – Закрыв глаза, Мастер медленно выпил содержимое кружки. – Замечательно…

Поставив кружку на стол, Мастер снова взглянул на Корригана.

– У меня там интересный человечек появился. Гасклит.

– И что же в нем интересного? – сухо осведомился Корриган.

– Он знает, где находится Дверь.

– Наверняка лжет, – медленно произнес Корриган.

– Да, наверное, – согласился Мастер. – Но он рассказал любопытные подробности.

– А именно?

– У него дом, в котором раньше жила колдунья. Дверь в подвале. По его словам, он нашел книгу, в которой все описано. Начертил знак, Дверь открылась… Он прошел через туман и оказался здесь. Назад вернуться не смог… Я поговорил с Лучо, он все подтвердил. Говорит, что нашли этого гасклита в лесу у дороги, он спал под деревом. Хотели убить, но Гуко приказал доставить его ко мне.

– Занятно… – согласился Корриган. – Или ему кто-то рассказал об этом, или…

– Или он нашел Дверь Серафимы.

– Уже пытал его? – Корриган бросил на Мастера быстрый взгляд.

– Нет пока. Это никогда не поздно… – Мастер усмехнулся. – Хорошее у тебя вино. Дышать легче становится.

– Просто у тебя астма.

– Что? – не понял Мастер.

– Неважно… – Корриган снова наполнил кружки, затем слегка подогрел кружку Мастера. – Где он сейчас?

– В камере, я его к себе посадил… – Мастер глотнул вина, причмокнул губами.

– А что со сваргом? Молчит?

– Ты же знаешь, их пытками не возьмешь. Это не гасклиты… Пусть посидит, может, что и надумает.

– Мне это уже надоело. Не давай ему еды.

– Сдохнет, – возразил Мастер.

– С каких это пор ты стал таким жалостливым? – усмехнулся Корриган.

– При чем тут жалость… Ты же сам говорил, что он может нам пригодиться. А впрочем… – Мастер устало махнул рукой. – Так что с гасклитом делать?

– Я подумаю. И не забудь хорошо накормить его. Еда делает человека мягче.

– Но потом ты отдашь его мне? – в голосе Мастера проскользнула тревога.

– Ну разумеется, – улыбнулся Корриган. – В этом ты можешь не сомневаться.

* * *

Камера, в которую меня посадили, оказалась очень маленькой. Узенькое окошко было забрано толстыми металлическими прутьями, хотя особого смысла в этом я не видел, все равно протиснуться в эту щель было невозможно.

Здесь тоже не оказалось кровати или нар: голый каменный пол, в углу – туалет в виде прикрытой крышкой низенькой деревянной кадки. Сев у окна – а точнее, под окном, – я прижался к стене, обхватил колени и стал думать.

Итак, мне пока удалось избежать пыток. Надолго ли, нет, но удалось. Если они мне поверили, то наверняка захотят увидеть все собственными глазами. Значит, уже сегодня или завтра меня повезут к лесу. А вот что будет дальше?

У меня не было ответа на этот вопрос. Да, я мог бы показать им Дверь. И что потом? Это не только грозит большими неприятностями моему миру – может пострадать мир Ива. Признаться, я пока не совсем разобрался в этом переплетении миров, но суть была ясна: нельзя показывать Дверь этим людям. Ив был прав: такое может привести к катастрофе. К тому же я не сомневался, что потом меня все равно убьют.

Выходит, у меня остается единственная надежда – попытаться сбежать по дороге. В крайнем случае, завести этих гадов в какие-нибудь дебри, подражая незабвенному Ване Сусанину. Правда, я совсем не знал этой местности, но какая, в конце концов, разница?

Были у меня и другие мысли. Судя по всему, появление гасклита – до чего мерзкое слово! – здесь никого не удивляет. Это только мы ничего не знаем о другом мире. А почему? Ив ответил на этот вопрос довольно ясно, сказав о дороге в один конец.

Кое-что не сходилось. Если это дорога в один конец, то как ко мне попадал карлик? Насколько я успел понять, он вообще шлялся между мирами без каких бы то ни было проблем. Ходил в мой подвал, как к себе домой. Значит, вернуться можно? Да и Ив, как мне кажется, говорил не о Двери. И Мастер упомянул о том же: шел, шел, бац – и ты здесь. Вывалился, или провалился. Безо всякой Двери.

Выходило, что я среди гасклитов занимаю особое положение. Я не вывалился в этот мир, я пришел сюда сам. Хотя лучше бы я этого не делал.

Небо за окном уже начало темнеть, когда лязгнул замок моей камеры, дверь открылась. Я был уверен, что это не сулит мне ничего хорошего, но ошибся. Вошедший стражник поставил на пол миску с едой и кувшин воды. Будь он один, можно было бы попытаться сбежать, но за дверью маячили еще как минимум двое. А значит, придется отложить это удовольствие на будущее.

Снова хлопнула дверь, я быстро подтянул к себе миску: только сейчас я почувствовал, как зверски голоден. Сколько я уже здесь? Как минимум сутки, даже больше. И за все это время я не проглотил ни крошки. Да и воды не выпил ни капли – потянувшись к кувшину, я с жадностью напился. Неплохо, теперь можно и перекусить…

К моему удивлению, еда оказалась довольно вкусной – я и не знал, что здесь так хорошо кормят. Больше всего еда напоминала плов, особенно вкусны были тающие на языке кусочки мяса. Сюда бы еще немножко перца…

Опустошив миску, я глотнул воды, после чего почувствовал себя значительно лучше. Более того, я даже стал думать о том, что буду делать, если выберусь отсюда. В смысле, если попаду домой. Разумеется, сразу все расскажу Андрею. А потом? Ведь знание о наличии соседних миров произведет настоящий переворот, это будет самое выдающееся открытие за всю историю науки. Мое имя встанет в один ряд с именами Ломоносова, Ньютона, Эйнштейна. А может, даже слегка потеснит их.

Главное, чтобы все это не попало в ФСБ. Эти парни свое дело знают: сразу наложат на все гриф «Секретно», а то и «Сов. секретно», попытаются использовать все это в военных целях – не представляю, в каких именно и как, но они найдут способ, в этом можно не сомневаться. А вот для меня все может обернуться довольно скверно. Я ведь свидетель, к тому же главный, если вообще не единственный. Говорят, что ФСБ уже давно не занимается устранением свидетелей, но кто их знает. Во всяком случае, верить этим людям на слово не стоит. А это значит, что надо сразу поднять шумиху: газеты, радио, телевидение, – так, чтобы уже никто не мог это дело замять. Тогда я и в самом деле имею шанс попасть в учебники. И что самое приятное – еще при жизни.

Вероятно, мои мысли были очень глупыми. Но так уж устроен человек – ему не хочется думать о грустном. И что удивительного в том, что я, лежа на холодном каменному полу в тюремной камере, мечтал о светлом будущем?

Проснулся я еще затемно от холода и боли в боку, спать на каменном полу было чертовски неудобно. Перевернулся на спину, сунул руки под голову. Но заснуть уже не смог.

Перед самым рассветом где-то запел петух. Это было удивительно – здесь, в чужом мире, слышать пение петуха. Немного другое, чем у нас, более хриплое и протяжное – и все равно такое родное. На глаза у меня невольно навернулись слезы. Только сейчас я понял, как же там, дома, было здорово…

Уже совсем рассвело, когда дверь в мою камеру открылась, и хмурый охранник забрал пустую посуду, другой поставил миску с едой и новый кувшин с водой. Это было приятно: не иначе, у них здесь трехразовое питание.

Позавтракал я с аппетитом, размышляя о том, как обмануть этих типов. Если моими конвоирами будут такие же громилы, как в прошлый раз, у меня есть шанс от них сбежать. Не думаю, что эти здоровяки смогут бежать по лесу в своей амуниции быстрее, чем я. К тому же на ногах у меня кроссовки, легкие и удобные, а это что-нибудь да значит. Мне бы только попасть в лес…

После завтрака прошло минут сорок, когда дверь снова открылась, вошли четверо стражников. Учитывая, что больше в камере никого не было, мне стало ясно – это за мной.

– Вставай… – сквозь зубы процедил один из стражников.

Я не стал его расстраивать и поднялся.

Остальное мне было уже знакомо: меня подхватили под руки и потащили по коридору. Вперед, налево, потом направо. Теперь прямо, вот и знакомый мостик. Мне стало немного не по себе, – похоже, меня снова вели к Мастеру.

Так оно и оказалось. Правда, Мастера в пыточном зале пока не было, но это меня не слишком утешило: его прыщавый худосочный помощник раздувал мехами угли в небольшом каменном очаге. Я не мог понять одного: зачем тогда было меня кормить? Или они исповедуют древний принцип – накормить осужденного перед казнью?

В зал вошел Дучо, второй помощник Мастера. Увидев меня, злорадно улыбнулся.

– Ведите его сюда… Готово, Мучо?

– В самый раз… – худосочный помощник взял большие щипцы и вытащил из углей раскаленный кусочек металла.

Мне стало совсем нехорошо.

Стражники потащили меня к очагу – я упирался, как мог, но это не помогло.

– Головой к наковальне… – распорядился Дучо.

Меня тут же сбили с ног, я упал на колени рядом с большой каменной тумбой, на которой был закреплен массивный металлический брусок.

Послышался звон цепи, Дучо задрал мне голову и ловко одел на меня тяжелый металлический ошейник. Затем сжал его, меня снова приложили головой к тумбе. На мгновение я ощутил у шеи сильный жар – и только тогда сообразил, что происходит.

Глухо застучал тяжелый молоток, края ошейника впились в кожу. Ловко расклепав раскаленную заклепку, Мучо отложил молоток, меня отпустили.

– Готово, – сказал он, затем взял конец прикованной к ошейнику цепи и намотал ее на руку. – Гасклиту на цепи – самое место… – Мучо засмеялся, потом дернул цепь, заставляя меня подняться.

Я встал на ноги, меня трясло от злости. Никогда в жизни меня еще так не унижали.

– Ты не прав, Мучо, – возразил толстячок. – В петле гасклит смотрится гораздо лучше. Помнишь, как дрыгал ногами тот, последний?

– Помню, – сказал Мучо. – Он мне тогда весь пол обгадил.

Взглянув на прыщавого помощника, я оценил расстояние, слегка повернулся и со всего размаха поддел его ногой. Хорошо поддел, качественно, это я понял сразу. Охнув, Мучо вытаращил глаза и со стоном осел на пол, выпустив цепь из рук. Подхватив ее, я размахнулся и с разворота ударил концом цепи толстячка. Получилось тоже очень неплохо: толстяк вскрикнул и схватился за лицо, его пальцы тут же окрасились кровью.

Большего мне сделать не дали. Один из стражников коротко и точно саданул меня кулаком в живот, второй стукнул по спине, вырвал у меня цепь и намотал на руку. Два других охранника тут же заломили мне руки за спину.

– Убью… – шипел Мучо, корчась на полу, его прыщавое лицо перекосилось от боли. – Удавлю гадину…

Дучо стоял на коленях и отплевывался, роняя на пол крупные капли крови. Наконец он поднялся с колен и посмотрел на меня, его взгляд был полон ненависти. Видимо, цепь раздробила ему челюсть – губы у Дучо были разбиты, с подбородка капала кровь. Захрипев, он подошел к очагу, взял тяжелую кочергу. Его руки тряслись. Ухватив орудие поудобнее, пошел ко мне. Я не питал никаких иллюзий относительно его намерений и приготовился к схватке, благо ноги у меня были свободны.

Этого не понадобилось. Едва Дучо замахнулся, один из стражников вытащил меч и коснулся им груди толстяка.

– Не велено, – сказал он.

Дучо тяжело дышал, его глаза пылали злобой. Но меч у груди был хорошим аргументом – застонав от боли и от ненависти, Дучо бросил кочергу и отошел в сторону.

– Ай-ай-ай, Дучо… Нельзя же быть таким неосторожным, – раздался у меня за спиной тихий хриплый голос. – Я ведь всегда говорил, что с гасклитами надо держать ухо востро… А ты, Мучо? Уж от тебя-то я этого не ожидал…

Опираясь на посох, Мастер подошел ко мне, на его губах играла улыбка. – Нехорошо, друг мой. Это же казенное имущество… – Мастер тихо засмеялся.

– Я не собака, чтобы меня привязывали на цепь, – мой голос дрожал от злости.

– Собака? Знаю… Рассказывали… Только как же иначе? Я же не хочу, чтобы ты сбежал. А так хорошо будет… Покажешь Дверь, тебя отпустят. Не покажешь… – Мастер вздохнул и взглянул на стражников. – Ведите к воротам, его ждут…

– Ты вернешься… – сказал Мучо, глядя на меня. – Ты еще вернешься…

Что еще сказал Мучо, я не слышал. Стражники подхватили меня под руки и выволокли из зала.

Весь путь по тюремным коридорам прошел на удивление спокойно; после того как мы вышли из зала, стражники позволили мне идти самому. Впрочем, цепь они держали крепко, что отметало всякие мысли о побеге.

Никогда не думал, что солнце и свежий воздух – это так здорово. Даже если они совсем чужие. Меня вывели во двор, здесь было довольно людно. В сотне метров от меня, у парадного крыльца, стояла карета, рядом с ней прогуливались две дамы в явно роскошных по местным меркам туалетах. Увидев меня, одна из них что-то сказала подружке, затем обе рассмеялись. Я невольно скрипнул зубами.

– Гасклита ведут… – послышался чей-то голос, сопровождаемый громким смехом.

Посмотрев вправо, я увидел на ступеньках соседнего крыльца человек пять прислуги.

– Куда его, как думаешь? – спросил один из слуг. – Топить?

– Ты что, гасклитов не топят. От них вода портится.

Новый взрыв смеха – я увидел, что ухмыльнулись даже мои суровые конвоиры.

У закрывающих въезд во двор решетчатых ворот стояла еще одна карета, большая и открытая, запряженная восьмеркой лошадей. Лошади лежали на земле, отдыхая перед дорогой. Неподалеку от кареты, близ стены замка, расположился весьма внушительный кортеж, – на мой взгляд, он насчитывал не меньше трех десятков стражников. Их лошади были привязаны к вмурованным в стену металлическим кольцам, сами стражники находились поблизости. Кто-то проверял амуницию, другие расселись на ступеньках парадного крыльца. Увидев меня, стражники зашевелились, двое из них встали и пошли мне навстречу.

– Этот? – спросил один из стражников, принимая цепь из рук моих конвоиров.

– Да. И поаккуратнее с ним, шибко прыткий.

– Что, дергается? – поинтересовался стражник, наматывая цепь на руку.

Его напарник усмехнулся и положил руку на рукоять меча.

– Ага. Он Дучо изувечил.

– Да ну? И как?

– Зубы ему цепью выбил. И Мучо досталось, теперь долго по бабам шляться не будет.

Стражники загоготали. Наверное, это и в самом деле было смешно.

– Ладно, учтем… – Мой новый конвоир потянул цепь. – Пошли…

Мы двинулись в сторону кареты, теперь я смог разглядеть ее как следует. Судя по всему, в ней ездил кто-то из местной знати, она выглядела гораздо просторнее и комфортабельнее той казначейской. Карета была открыта сверху, но в задней ее части имелся подъемный полог – что-то подобное делают в кабриолетах, автомобилях с открытым верхом.

– Залезай! – сказал стражник, когда мы подошли к карете.

Я послушно забрался на задний ряд сидений, они оказались довольно мягкими. Впрочем, насладиться удобствами в полной мере мне не удалось: стражник перекинул цепь назад, натянул ее – так, что я даже не мог опустить головы. Потом привязал ее к чему-то, затем снова подошел ко мне. В руках у него появился кожаный ремень, с помощью второго стражника он связал мне ноги, затем повторил ту же процедуру с руками. Если у меня и были какие-то надежды на побег, то теперь они окончательно растаяли.

– И запомни, – стражник сурово взглянул на меня, – если будешь перечить, он тебя убьет.

Спрыгнув на землю, стражник отошел, оставив меня гадать, кто именно может отправить меня на тот свет. Впрочем, здесь это мог сделать любой.

Прошло еще несколько минут, когда тихий гул голосов внезапно смолк, стражники вскочили со ступенек и почтительно вытянулись.

Из дворца вышел человек. Он был высок, широк в плечах, черты его лица были резкими и необычайно мрачными. От него буквально веяло силой, это впечатление усугубляла темная, почти черная одежда. Но больше всего меня удивило другое: на его широком кожаном поясе, помимо странного круглого мешочка и кинжала в ножнах, висела кобура с пистолетом.

Незнакомец неторопливо забрался в карету и сел рядом со мной. Небрежно махнул рукой, возница тут же вскарабкался на передок кареты, лошади лениво поднялись с земли. Охранники торопливо отвязывали лошадей и забирались в седла, заскрипел механизм подъема решетки – два стражника быстро вращали большой деревянный ворот. Наконец возница тронул вожжи, карета дрогнула и мягко сдвинулась с места.

Незнакомец тихо вздохнул, затем внимательно посмотрел на меня. Под его тяжелым взглядом я почувствовал себя на редкость неуютно.

– Как тебя звать? – тихо спросил он.

От его голоса меня невольно бросило в дрожь. Странный это был голос – низкий, исполненный силы.

– Кирилл… – столь же тихо ответил я.

– Как ты попал сюда?

Я прекрасно понял, о чем он спрашивает, но предпочел прикинуться дурачком. С них обычно меньше спрос.

– Меня привели стражники.

Собеседник мрачно улыбнулся, потом небрежно коснулся моего плеча. Сухо щелкнул разряд, я вскрикнул от боли и неожиданности…

Еще будучи школьником, я как-то по незнанию коснулся высоковольтного провода в работающем телевизоре. Результат тогда был потрясающим: меня отбросило в сторону, я свалился на пол. По телу бегали мурашки, сердце испуганно колотилось. Сейчас, после прикосновения этого странного человека, я чувствовал себя не лучше.

– Как ты сюда попал? – повторил свой вопрос незнакомец.

– Прошел через Дверь… – ответил я, хватая ртом воздух.

Только теперь я сообразил, что в руке у незнакомца ничего не было. Он просто коснулся меня пальцем.

– Как ты ее нашел?

– Я купил дом. Убирался в подвале и нашел тайник. В нем была книга с описанием того, как пройти в этот мир…

– Ты лжешь, – спокойно сказал незнакомец и снова коснулся моего плеча.

Это было ужасно. Я воочию видел струившийся по моему телу голубой огонь, я хрипел и дрожал от невыносимой боли – а незнакомец все не убирал руку. И когда он наконец отпустил меня, я бессильно повис на цепи.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы как-то прийти в себя. Сердце работало с ужасающими перебоями, мышцы неконтролируемо подергивались. Хуже, чем сейчас, мне еще никогда не было.

Рядом ехал всадник, он смотрел на меня с нескрываемой ухмылкой. Я сразу узнал его, это был Лучо. Тот самый тип, что нашел меня.

– Как ты нашел Дверь? – повторил свой вопрос незнакомец и холодно взглянул на меня.

Я не мог обмануть этого человека. Кроме того, я совершенно точно знал, что еще одной такой экзекуции не перенесу.

– У меня пропадали вещи… – Говорить было на редкость трудно, почему-то болело горло. – Я стал следить и увидел карлика. Видел, как он проходил сквозь стену.

– Фарках… – пробормотал незнакомец. – Я так и думал.

Он замолчал, несколько минут мы ехали молча. Наконец он снова взглянул на меня.

– Если ты покажешь Дверь, у тебя будет шанс сохранить свою шкуру. Будешь хитрить – я убью тебя.

Я молча кивнул, насколько мне позволила цепь.

Снова воцарилось молчание. К этому времени мы добрались до моста через ров, под колесами наконец-то перестала грохотать мостовая. Стало удивительно тихо: карета мягко катилась по дороге, слышались лишь разговоры охранников, шорох от шагов лошадей да позвякивание конской сбруи. Встречавшиеся нам на пути жители, едва завидев кортеж, предпочитали разбегаться в стороны, и я их хорошо понимал.

Надо ли говорить, что настроение у меня было довольно мерзким? Я просто не видел выхода из сложившейся ситуации. Сбежать я не мог, показать Дверь – тоже. Я был уверен, что меня убьют сразу после того, как я ее покажу. А не показать Дверь – значит обрекать себя на новые муки. Я уже был готов умереть, но быстро. Ив был прав, говоря о том, что у меня нет выбора. Там, в камере, он пытался меня убить. Выходит, он просто хотел мне помочь.

Чтобы отвлечься от грустных дум, я стал смотреть по сторонам. Что говорить, это был довольно красивый мир. Кругом простирались леса, слева раскинулось большое живописное озеро. На воде покачивались лодки – наверняка рыбаки. Выходит, здесь тоже есть рыба. Да и как ей не быть, это же природа, а она, как известно, не терпит пустоты. Если есть вода, значит, в ней есть жизнь…

– Из какого ты города? – спросил незнакомец.

Я вздрогнул. Мне не хотелось говорить правду, а хитрить было опасно. Поэтому я выбрал промежуточный вариант:

– Из Москвы…

Нельзя сказать, что я однозначно врал, я и в самом деле несколько лет провел в столице. Но уехал, так и не сумев привыкнуть к жизни в этом мегаполисе.

Глаза собеседника подернулись туманной дымкой – похоже, он погрузился в воспоминания.

– И как там, в Москве? Все еще делят власть?

– Да…

Собеседник мрачно улыбнулся, но больше ничего не сказал.

Это действительно был очень странный человек. И, кажется, я начал понимать, кто он. Ив упоминал какого-то Корригана, я был готов дать голову на отсечение, что это и был мой собеседник. Впрочем, я знал только имя, но понятия не имел, кем этот человек является. Ну, а от того, что он со мной проделывал, и вовсе попахивало какой-то чертовщиной.

Шел третий час нашего путешествия, я с невольным ужасом узнавал знакомые места – еще немного, и мы приедем. И что тогда?

У меня не было ответа на этот вопрос. Оставалось ждать – и молить Бога о том, чтобы он послал мне спасение. В крайнем случае, хотя бы быструю смерть.

Вот и то место, где меня нашел Лучо. Выходит, стражник тоже отличался хорошей памятью – процессия остановилась, Лучо подъехал к Корригану.

– Повелитель, это здесь. Вот тут я его нашел, под деревом…

Кивнув, Корриган взглянул на меня.

– Итак?

– Это дальше, – сказал я, мой голос был хриплым и слегка подрагивал. – Я шел по дороге.

– Только не пытайся водить меня за нос… – Корриган протянул руку к моему плечу, я вздрогнул.

– Я говорю правду. Это действительно дальше.

– Хорошо. Едем…

Процессия двинулась дальше. Я уныло смотрел на медленно проплывающие мимо меня деревья, зная, что скоро появится знакомое дерево с раздвоенной вершиной. Что же делать?

Не в моих силах было оттянуть неприятный для меня миг – минуты бежали удивительно быстро, и вскоре я заметил знакомую раздвоенную верхушку. Она все приближалась, поравнялась с нами – и осталась позади. Я промолчал.

Лошади продолжали тащить карету, Корриган все так же мрачно смотрел вперед. Неизвестно, сколько бы все это продолжалось, если бы мы не прибыли к развилке. Одна дорога, более узкая, уходила влево, вторая загибалась вправо. Меня словно что-то подтолкнуло, я торопливо взглянул на Корригана.

– Нам сюда, налево…

– Стой! – скомандовал Корриган, потом взглянул на меня. – Ты в этом уверен?

– Да, я пришел оттуда. Честно…

Корриган задумался, потом взглянул на Лучо.

– Куда ведет эта дорога?

– В Гнилой лес, мой господин. А оттуда – к Речному тракту. Это короткий путь, здесь обычно купцы ездят. Удобно очень.

– Поворачиваем… – хмуро сказал Корриган.

Лучо и десяток стражников первыми свернули на дорогу. Следом повернула и наша карета, за ней потянулись остальные всадники.

Эта дорога оказалась гораздо уже, карета то и дело цепляла кусты. Лошади недовольно повизгивали, возница тихонько бормотал что-то непечатное – наверняка в мой адрес. Я внимательно смотрел по сторонам, всем своим видом выражая крайнюю заинтересованность. Мне нужно было найти что-то характерное, чтобы я мог выдать это место за искомый знак. Тогда мы пойдем пешком, а там уж как получится.

Неожиданно процессия остановилась, послышались ругань стражников и усилившееся повизгивание лошадей. Я пригляделся и увидел впереди на дереве, метрах в трех над землей, огромного рыжего кота. Его шерсть, скорее даже золотистая, нежели рыжая, лоснилась в лучах солнца. Удобно разлегшись на толстой ветке и свесив пушистый хвост, кот лениво вылизывал лапу.

– Опять эта дрянь… – пробормотал Корриган. – Вперед!

Повинуясь приказу, возница щелкнул вожжами, прикрикнул на лошадей, те протащили карету с десяток метров и снова остановились, не желая идти вперед. Кот теперь был совсем рядом.

– Прекрати! – сказал Корриган, мрачно взглянув на кота. – Или я найду на тебя управу!

– Никто не хочет поболтать с бедным старым котом… – произнес кот полным печали голосом.

Я едва не поперхнулся. Не спорю, в этом мире много странностей – но говорящие коты… Это уже было слишком.

– Мне некогда с тобой болтать! – сказал Корриган, с трудом сдерживая ярость.

– Лучше болтать, чем воевать, – многозначительно ответил кот.

Приподнявшись на ветке, он сладко потянулся, потом прищурил один глаз и взглянул на меня.

– О, да у нас гости… Скверная компания, молодой человек, очень скверная. Но звезды благосклонны к отмеченным духом… Лучо, ты опять сэкономил на панцире? – Кот взглянул на командира стражников и демонстративно зевнул. – Зря, Лучо, зря, скупость еще никого до добра не доводила… Ладно, господин советник, мне и в самом деле пора. И берегите Глаз, он вам еще понадобится…

Кот махнул хвостом, повернулся – и растаял в воздухе. Именно растаял, растворился – от него, в отличие от его знаменитого Чеширского тезки, не осталось даже улыбки.

– Повелитель, о чем болтала эта глупая скотина? – почему-то шепотом спросил Лучо. – Он что-то сказал о моем панцире?

Стражник окинул взглядом свои доспехи.

– Я найду способ уничтожить эту мерзость, – раздраженно пробормотал Корриган. – Вперед!

Возница тронул вожжи, лошади послушно рванулись вперед.

– Далеко еще? – Корриган холодно взглянул на меня.

– Несколько минут. Мне трудно ориентироваться, я же шел пешком. Просто я запомнил в том месте одно дерево и скажу, когда оно появится.

Не знаю, удовлетворил ли мой ответ Корригана. Он едва заметно кивнул, его лицо было удивительно хмурым – казалось, он о чем-то задумался.

– Что это за животное было – там, на дереве? – спросил я, осмелившись-таки задать вопрос.

– Колдовская дрянь, – мрачно ответил Корриган. – То, что он говорит, всегда сбывается.

– В каком смысле? – не понял я.

– В прямом. Эту тварь называют Вещим Котом.

Впереди показалась прогалина, я вгляделся вперед и увидел небольшую поляну. Пришлось на ходу сочинять новые подробности.

– Почти приехали. Это там, за поляной…

Корриган хмуро взглянул на меня, но ничего не сказал. Это было дурным знаком – если я не найду заветное место через пару минут, меня наверняка ожидает новая экзекуция.

Кортеж выехал на поляну, дорога уходила вправо. Я уже хотел было дать новые ценные указания, но не успел – Корриган резко пригнулся, что-то со свистом скользнуло у моего лица, вспоров воздух. Через мгновение свист послышался снова, Лучо вскрикнул и схватился за грудь. Из пробитой нагрудной пластины его панциря торчало оперение арбалетной стрелы.

И тут же лес взорвался криками, в воздухе засвистели стрелы. Несколько стражников повалились наземь, Лучо вытащил меч, но поднять его у него уже не было сил. Очередная стрела пробила ему горло, стражник захрипел и рухнул наземь, его лошадь испуганно шарахнулась в сторону.