Текст книги "Аяна. Книга 1. Внутренние Земли"

С житейскими перебранками и весельем мимо этих тягловиков выбежали дети. Трое сорванцов, видимо, проснулись пораньше, чтобы найти побольше приключений. Непонятно почему, но Гар-Хата это немного развеселило, и если секунду назад он хотел вернуться к цикаде и скакать в Сердце, то сейчас он решил вернуться к цикаде и скакать к Короне, в конце концов, разведка – это его прямая обязанность, это его работа и образ жизни вот уже несколько лет, все остальное вторично…

Он забрался в седло и поскакал к Цитадели, мальчишки же побежали к опушке леса. Родители запрещали ходить на Переправу. Дорога до Короны заняла какое-то время. Всход уже плавно перетекал в Свет, и привычные синие тона Аяны и растительности становились более яркими. Если со стороны Корона смотрелась величественно и грациозно и издалека казалась весьма утонченной постройкой, то, подойдя ближе, улавливалось жутковатое ощущение от этого места. Вблизи понимаешь, что это отнюдь не памятник и не украшение – это крепость. Кроме того, известняк, который выглядел издалека таким сияющим и ослепительно белым, на самом деле давно уже потемнел, его испещрили множество трещин и рытвин эрозии. Грозные башни и стены, некогда повидавшие немало штурмов и сражений, заросли растительностью, но все еще хранили историю множества следов от попаданий снарядов и ударов осадных орудий. Террасы с нишами для стрелков нависали над подходами к стенам, несущие смерть всем, кто осмеливался на штурм Цитадели. Стоя вблизи, создавалось впечатление, что стены каждого яруса нагромождались на предыдущий, это создавало весьма давящее ощущение. Цитадель имела несколько полностью изолированных между собой дворов внутри крепостных стен. Корона была построена на краю обрыва Хребта, и с этой стороны не имела внешней стены, открывая жителям Долины прекрасный вид на Цитадель и два ряда из шести башен. Столь изумительные издалека и такие обветшалые, в явном запустении и брошенные вблизи. Северо-восточная башня второго ряда была частично обрушена, а во внешней стене недалеко от главных ворот зияла огромная дыра, образовавшаяся вследствие обрушения, видимо, вода, ветер и различные растения со всюду проникающими корнями создали предпосылки к медленному разрушению и в итоге обрушению участка в прошлом поврежденной стены. Таким образом, стоя вблизи Короны, а не глядя на нее снизу вверх, понимаешь, что это не памятник Великого Прошлого, сияющий для Внутренних Земель как путеводная звезда, ведущая на войны и призывающая взять свое, это на самом деле, как и считают живущие на Хребте, прежде всего история и еще очень опасное строение с сотнями ловушек внутри, запутанных ходов и катакомб. Стоя здесь, рядом сней, быстрее подумаешь, что это склеп.

Крепость была построена очень давно, и фортификация имела другие стандарты. Гарнизон жил в этой крепости всю жизнь и поэтому знал каждый уголок, ходы зачастую вели в тупик или в комнаты-ловушки, коридоры-ловушки, лестницы с опрокидывающимся полом, а о множестве ловушек нажимного типа, сокрытых в полу и стенах, даже и упоминать нечего. Например, подъема на третий этаж стен не существует, сперва надо подняться на четвертый, а потом спуститься на 3 этаж в другой башне, и это малая часть того, что в себе таит Цитадель Корона. Гар-Хат глубоко вдохнул и поймал себя на мысли, что воздух на Хребте и впрямь чище и лучше, чем в Долине. Его сразу потянуло на глубокие размышления, а прискакал он сюда работать, и приступил к осмотру подходов к воротам и трещины в стене. Гар-Хат был опытным следопытом, ему довелось вычислить и кого изловить, кого уничтожить, множество шпионов и диверсантов Степняков, да и на фронте доводилось выслеживать отряды врага. Но следов здесь не было вообще. Он пошел внутрь, входом в крепость служили огромные ворота с тяжелой увесистой решеткой. Внешние стены были весьма толстые. Решетка, которая перекрывала вход в ворота, была заглушена на потолке в поднятом виде, так что все уже заржавело, в том числе и запорный механизм, который давно перестал работать. В толще стены некогда размещался пункт досмотра, караула и рабочий кабинет Привратника Внешнего Венца Стен. В каждой из башен находились жилые комнаты и запасы амуниции и провианта, таким образом, башни во многом были автономны, все перемещения между уровнями происходили через них. Поэтому башни можно считать очень важными и укрепленными узлами обороны Цитадели. Он заглянул в караулку через пустой дверной проем. Комната выглядела опустошенной, в ней остались стол, стул да пустая стойка для оружия, все это покрывал толстый равномерный слой пыли, грязь была всюду.

Внутренний двор перед вторым кольцом не был более приветлив, чем караулка. Даже в Свет здесь, несмотря ни на что, было мрачно, и тени затаились в уголках залов, закоулочках гарнизонных построек и черноте пустых бойниц террас, которые нависали над двором и смотрели невидящим взглядом на вошедшего. Как ни странно, здесь тоже не было никаких следов. Тогда Гар-Хат решил более не тратить время на хождения вокруг да около и отправился проверить свой самый верный аргумент – блик в северо-западной башне твердыни, он зашагал напрямую к цитадели. До нее через все кольца обороны, через укрепленные врата, во внутренний двор шла дорога, по обеим сторонам которой располагались стены с нишами для стрелков, отгораживающими остальное пространство двора между первым и вторым кольцом стен. Когда он наконец оказался во внутреннем дворе, то невольно застыл на месте – перед ним предстало сердце крепости. Цитадель издалека – такое уточненное и даже легкое, на самом деле грузное и тяжелое, как будто уставшее сооружение. Время не щадит никого и ничего, даже она, построенная сотни лет назад, начинает прогибаться под жерновами времени, перетирающими все, даже гранит цитадели, в песок.

Черные пустые бойницы на ветру «пели» заунывную песнь о том, что величие уходит ичто, какими патриотичными потомки бы ни были, любой яркий момент, будь хоть памятник, хоть подвиг, меркнет и предается забвению. Второй раз он поймал себя на мысли, что в местном воздухе и вправду что-то есть. Он двинулся к цитадели, во внутреннем дворе ничего особенного не было, видел его в одной крепости – видел их все. Перед входом в цитадель (стоит различать Цитадель, когда используется имя собственное, и цитадель – оборонительное сооружение внутри крепости, её сердце с самостоятельными укреплениями) почти в самом центре стоял колодец, свежая питьевая вода, как кровь, для Цитадели просто необходима для существования ее защитников. По сторонам были стойла, кузни, спуск в казематы, но был запечатан. Казарма, тренировочные площадки ближнего боя и с мишенями для практики в стрельбе и, конечно, плац. Кроме того, была площадка для приехавшего транспорта. В общем, всё, что нужно, для жизни крепости и гарнизона.

Войдя в цитадель, он оказался в коридоре, слева и справа были проходы, ведущие к башням, которые также служили и лестницами. Сперва он прошел прямо и оказался в приемной Зале Старшего Коменданта Крепости, все пространство которой было усыпано мелким ломом, очевидно здесь когда-то обустраивали гнездо.

Несколько этажей выше приемной Залы вмещали жилые комнаты офицеров Цитадели, арсеналы, хранилища провианта, оружейные, словом, все, что нужно, чтобы цитадель могла выполнить свою роль, послужить последним опорным пунктом для гарнизона Короны в случае прорыва и захвата основных её укреплений. Поднимаясь по лестнице северо-западной башни, Гар-Хат заглядывал в коридоры каждого этажа – все двери были закрыты. Никаких следов на лестнице не было. Последним этажом являлся Штаб Цитадели Корона, с этой точки был круговой обзор. Вершину цитадели венчали три смотровые-дозорные вышки с мощными огромными скорпионами для прицельной стрельбы на большие расстояния, и откуда бы ни шел неприятель, его замечали, поднимали тревогу, и начинали бить по врагу как раз дозорные на этих вышках. Вообще на всех башнях были установлены сверхмощные скорпионы для стрельбы на огромные дистанции. Эти орудия представляли серьезную угрозу ине давали возможности развернуть осадную артиллерию. Гар-Хат поднялся по лестнице в башне в штаб, дверь была закрыта, он толкнул ее, она тихо и без скрипа открылась. Зал был пуст, кроме большого каменного круглого стола, укрытого пыльной грязной скатертью из паучьего шелка. Вокруг стола не было даже стульев, через огромное панорамное окно с круговым обзором вид открывался сногсшибательный. Отсюда были прекрасно видны Обсидиановая Пирамида в Сердце, были видны и Северные Врата, и Цитадель Краба, а какое зрелище открывалось бы отсюда в День Красного Сияния на Гряду, но взгляд Гар-Хата приковала к себе деревушка в тени Короны, уютная и безмятежная, маленькая, но самобытная. Аянцы здесь по-настоящему держались за свой уклад жизни, который сложился за многие годы, и кажется, что здесь ничего не происходит, а один хороший день повторяется за другим, и так каждый год… Он поднялся на башню штаба, на ту, из которой видел блик, и снова ничего, раздосадованный, он пошел обратно, он был уверен, что здесь он найдет ниточку, судьба, похоже, отвернулась от него. Закрыв за собой дверь в штаб, он начал спуск по лестнице ко входу во внутренний двор Цитадели. Он пошел к выходу, будучи у ворот внутреннего кольца, еще раз обернулся напоследок. Черные и пустые глазницы бойниц Короны равнодушно смотрели ему в спину, а ветер в напутствие с сильным порывом завыл очередной куплет своей трагичной песни.

Выйдя за внешние врата, он сел в седло и, уже не оборачиваясь, поскакал прочь от Короны, на Тракт, к опушке леса Великого Древа, к Переправе в Восточные Владения Внутренних Земель. Настроение было скверное, он не знал, что ему докладывать, и уже ничто не могло его улучшить. А на Хребте все шло своим чередом, Свет уже давно перевалил за половину, Гар-Хат сильно опаздывал. А за спиной все тот же беззаботный быт, словно и не заметил никто тревоги, которые принес сюда Гар-Хат. Гидры все также качались на ветру, тягловики и цикады непринужденно паслись на этих просторах и поедали гидр, что им не вредило, гидра – уникальный организм, очень питательный и крайне неприхотлив, достаточно одной клетки, чтобы из нее выросла новая гидра, таким образом, фермеры просто истирают их в момент движения, тем самым рассеивая её по полям. Деревушка в тени Короны, что была неподалеку, очень уютная и приветливая, была довольно скромных размеров, не больше двухсот домов. Эти домики в несколько порядков опоясывали площадь, на которой был устроен рынок, кроме того, на площадь выходили и общественные здания, такие как Префектура и Дом деревенского старосты, еще было несколько небольших постоялых дворов и две таверны. На севере от деревни располагались медовые прессы, маточники тягловиков, мельницы, где мололи высушенных гидр в муку, из которой пекари потом делали выпечку, и другие сельхозпостройки, плавно перетекающие в фермы на севере Хребта. Воду получали, как и везде на Хребте, из колодцев, в общем, жили скромно.

⁂

Три друга договорились проснуться пораньше и пойти «на охоту», так дети называли свое сидение в гидровых полях и наблюдение за несколькими тягловиками в ожидании жарцев. Они договорились выйти из дому не позднее 4 часов Всхода и отправиться на просторы Хребта в поисках приключений. Жарцы проникали на Хребет из леса, через трещины в скалах и через ходы, промытые ручьями в придорожных канавах.

Сай-Дмар жил совсем недалеко от северной окраины деревушки. В поход он приготовился заранее, а поскольку и мать, и отец у него были фермерами, то и отпрашиваться было не у кого, они как 2 часа уже были на работе. Мать следила за работой медовых давилок и медовых клумб, отец работал в маточниках тягловиков. Обычно тягловики строят огромные гнезда, уходящие глубоко под землю, детеныши, не видящие света, они растут дольше. На Хребте же у них нет врагов, поэтому, когда тягловики только вылупляются, их сразу отпускают гулять на воздухе. Огромные территории на северо-востоке Хребта отданы под вольер для совсем малых детенышей с матерями, потом, как детенышу будет около года, их отпускают бродить по просторам Хребта с остальными. Он вышел на улицу. Справа от его дома была таверна, угловое здание фасадом выходило на улицу, ведущую на площадь, и он пошёл по ней. Пройдя два десятка домов, он свернул в узкий проулок, тем самым немного срезал и оказался на втором порядке домов от площади. Его друг, Най-Гарк, уже выглядывал из-за забора задней части постоялого двора, которым владели его родители, и хоть кто-то скажет, что это довольно шумное соседство и никогда не думаешь, кто заявится, ему нравилась эта работа, и его родителям тоже. Очень немногие жители данной деревни помнят свое родство с тем, кто был в гарнизоне Короны, именно потомками этих дозорных и была семья Най-Гарк-Гирка. Несмотря на то что на Хребте большинство были фермерами и сельхозпроизводителями, были и те, кто не принимал такую работу.

Его родители любили спать до Света, а привычка «сторожить и надзирать» никуда с поколениями не делась, просто немного видоизменилась. Най-Гарк сохранил пыл и твердость характера своих предков. Завидев Сай-Дмара и поняв, что тот хочет заорать приветствие на всю улицу, машинально пригнулся, приставил палец к губам и зашипел: «Ш-ш-ш!» Он открыл калиточку и пошел навстречу другу. Благо родители спали, и постояльцы тоже. Они двигались на юг, к опушке леса Великого Древа. Свернув в переулок, который вел к внешнему порядку, они, проходя мимо колодца, набрали воды. Набрав воды, они вновь вернулись на основную дорогу, ведущую к южному выходу из деревни. Крайними домами, стоящими друг напротив друга, по обеим сторонам дороги были постоялый двор и таверна. Здесь частенько останавливались солдаты, гонцы и чиновники, если едут из одного края страны в другой. Эта таверна на окраине славилась своими веселыми гуляньями. Проходя мимо нее, дети попытались заглянуть в плотно занавешенное окно.

– Отец сказал, что здесь собираются самые шумные компании со всей округи, – поделился с друзьями один.

– А мой отец говорил, что здесь самые гулящие женщины, – заметил второй, – что бы это значило? Как там гулять-то? Там тесно и даже тягловиков нет.

Не теряя больше времени, они вышли на окраину деревни. Третий друг, Ни-Нол, ждал их уже на обочине дороги к лесу, его родители разводили цикад, были на этом деле помешаны, и они не жили в деревне, а жили в небольших палатках, разбросанных по пастбищам Хребта, ведя кочевой образ жизни, и бродили со стадом от стоянки к стоянке.

Навыки следопыта наших друзей были столь сильны, что на поиски ТЯГЛОВИКОВ на ХРЕБТЕ у них ушло не менее двух часов. Дети смогли найти небольшую группу животных. Тягловики неспешно паслись около дороги к Переправе в Долину. Просидели около них «в засаде» не самый интересный час в своей жизни, наблюдая, как три взрослых тягловика и двое детенышей поедали гидр, практически не сходя с места.

– Ты же сказал, что жарцы придут собирать их Падь? – ехидно сказал Най-Гарк.

– А ты сказал, что ты жарцев и так выследишь, а в итоге еле тягловиков нашел, – с насмешкой парировал Сай-Дмар. – Отец сказал, что они это делают, я этого сам ни разу не видел, – добавил он.

Завязалась перебранка, подул сильный порыв ветра, и гидры прижались к земле под его напором.

Неожиданно для себя они обнаружили аянца, который был намного старше них. Глаза у него были янтарного цвета, взгляд твердый, вдумчивый, черты лица строгие, на костяном носу имелись царапины.

– Это разведчик, и высокого звания, как называется, не знаю, но он офицер, точно, – прошептал Най-Гарк так, что услышали только друзья.

Они быстро поняли, что просто глазеют на него, и Най-Гарк сказал:

– За мной, мне отец показал, откуда они частенько приходят, – и они втроем, весело переговариваясь и подшучивая, пробежав мимо разведчика, двинулись к опушке Медового леса. За спиной они услышали звук скачущей цикады.

Разведчик не видел, но дети обернулись и смотрели вслед до той поры, пока его красивый развевающийся плащ не скрылся из виду.

Всход уже плавно перетекал в Свет, и привычные синие пейзажи Аяны становились ярче. Дети пришли в лес.

– Ну и где искать? – спросил Ни-Нол.

– Отец говорил, это недалеко от дороги, место, где она делает изгиб.

Лазурное небо было чистым, синяя звезда, Аквамариновое Око, щедро одаривала просторы Хребта сапфировыми, искрящимися на тельцах гидр лучами.

Медовая опушка шелестела сине-фиолетовыми листьями. Под массивными ветвями свисало на толстой лиане множество разноцветных плодов ульев. В этом лесу было множество видов медовых деревьев, в зависимости от которого цвет улья был разный: были коричневые, белые, желтые, бежевые, цвета кости и даже оранжевые. Конечно, из всех них получался разный мед и для разных нужд: от медицинских и использования в качестве лакомства до военных, использовали в подрывном деле.

Зайдя в лес, дети начали искать подходящее под описание место, потратив на это некоторое время.

Ни-Нол знал, что солдата солдатом делает оружие, а посему сразу же нашел для себя «копье», по факту срезанную и брошенную у дороги ветку. Най-Гарк с энтузиазмом подбежал к другу и выхватил палку со словами:

– Ого, отличное древко будет, но наконечника нет, я для тебя его заточу, отец сделал для меня нож.

Он быстро снял несколько стружек с ветки, тем самым заострив ее, ветка была срезана под углом, так что кто-то уже облегчил задачу.

– Держи, теперь это копье, – говоря это, он просиял. – Вот оно! – и указал пальцем.

Дорога в этом месте, огибала большой фрагмент скалы, между скалой и дорогой была низина. Ручей за тысячелетия промыл здесь и низину, и сток в трещине глубоко в недра скалы. Друзья подошли и осмотрели место подробнее, сверху этой низинки росло дерево, сразу правее от трещины и слева от дороги лежал большой валун, тяглах в 3–4 лежала груда камней. Най-Гарк залез на большой валун, который был рядом с трещиной, и быстро окинул взглядом место засады.

– Ты, Сай-Дмар, спрячешься здесь вот с этой сеткой.

Когда он залез на валун, один конец сетки зажали у этого камня.

– Когда они залетят сюда, – Най-Гарк продолжал, – быстро перекроешь им путь отхода. Ты, Ни-Нол, с копьем скроешься за грудой камней и по сигналу атакуешь, а я скроюсь слева от трещины. Классическая засада «подкова», отец рассказывал. Встаем по местам и действуем по команде.

Азарт охотника подогревал интерес, и их янтарные глаза блестели, а мягкие уши топорщились и, вращая ушной раковиной, пытались уловить хоть какие-нибудь звуки в недрах промытого тоннеля в трещине.

Четыре воина улья Великой Матери Аз-Жар поднимались по вертикальному, вымытому за тысячи лет водами подъему.

Доминантный фуражир аз-жар

Синий свет Ока уже брезжил впереди, значит, они добрались, поверхность уже рядом.

Аз-жарцы с едва слышным рокотом крыльев поднялись на кромку выступающей породы в трещине в скале.

– Приготовились, – дал знать другим Най-Гарк жестом, и друзья притаились на своих позициях в ожидании «гостей», готовые действовать.

Дальше все происходило стремительно. Четыре аз-жарца выпорхнули из пролома в породе и моментально угодили в ловушку. С криком «Давай!» Най-Гарк ринулся на первого жарца (Жарцы – насекомые небольшого роста, взрослому аянцу были немного выше колена) и ударил его со всего маха ногой. Этот аз-жарец не смог ни сманеврировать, ни защититься, по сути, он не понял даже, что случилось, он с невероятным для его комплекции разгоном, влетел в большой каменный валун справа от трещины и, полностью переломавшись, убился об него, было слышно, как треснул его карапакс и как насекомое, истекая белой кровью, слегка подергивая конечностями, за миг до того как испустить дух, что-то проскрипело остальным. По сигналу Сай-Дмар спрыгнул с валуна, перемахнув тело первого убитого жарца и потянув сетку, перекрыл тем самым путь к отступлению в трещине в скале. Тогда аз-жарцы, которых явно застали врасплох, попытались улететь, и Ни-Нол появился как раз вовремя и ударил ближайшего летевшего на него аз-жарца с силой древком «копья» по левой стороне тела.

Для насекомого это был удар сокрушительной силы, конечность, принявшая его первой, с треском переломилась, принеся жуткую боль, сломав руку, палка смяла и порвала крыло, после чего с хрустом разбила карапакс, кровь брызнула из многочисленных ран на скальную влажную поверхность низинки и тонкими струйками потекла с водой в трещину, где и продолжила сочиться по стенам этого вертикального тоннеля глубоко внизу. Но этот аз-жарец уцелел. Третьему аз-жарцу, которого в Королевстве звали Кту-Аз, повезло меньше: пролетев мимо Ни-Нола, он думал, что успел вылететь из зоны поражения, но Ни-Нол нанес неплохой колющий удар хорошо заостренной палкой и со звуком ломающегося хитинового панциря и прорезающейся плоти пробил бок, после чего с амплитудой приложил насекомым об скальную поверхность. Кту-Аз бил крыльями и трепыхался, тогда Ни-Нол надавил на палку и прижал ногой крыло, пригвоздив тем самым его к земле.

Най-Гарк воспользовался моментом неразберихи среди жарцев и в один почти бесшумный прыжок оказался за спиной четвёртого из жарцев, резким движением сломал ему шею, после чего провернул голову и оторвал ее. Тело без головы упало замертво на месте, где стояло. Кровь хлынула в воду потоком и уже окрасила в белый цвет весь ручей. Голова жарца осталась в руках у Най-Гарка. Последний и серьезно раненый жарец, Анб-Аз, быстро понял, что между ним и спасением стоит лишь один великан и без оружия. Быстрым рывком, собрав все силы, он кинулся в атаку. Аз-жарцы атаковали острыми клешнями с выростами-зазубринами на верхних конечностях. Порезав руку Сай-Дмару, державшему сеть, и увернувшись от нескольких ударов и брошенной в него головы, раненый и на поврежденных крыльях скрылся во тьме трещины. Мимолетная досада от упущенной добычи быстро улетучилась, когда Сай-Дмар и Най-Гарк услышали крики Ни-Нола:

– Эй, вы, что там встали? Этот еще живой.

Пнув оторванную голову в пролом, где и скрылся аз-жарец, они поспешили к другу, захватившему «пленника». Дети обступили проткнутого, трепыхающегося из последних сил жарца, из его карапакса, испещренного многочисленными трещинами, сочилось множество тонких ручейков крови, из раны же в боку кровь просто хлестала.

Друзья, тяжело дыша, переглянулись, янтарные глаза, округленные от возбуждения, блестели от азарта, воздух, всегда свежий, сейчас был тяжелым и спертым, всюду белая кровь.

– У тебя рана, – вдруг сказал Най-Гарк.

– А? Ерунда, – возбужденно выпалил Сай-Дмар. – Что с ним будем делать? – добавил он.

– Видели, как тот сбежал? Бросил здесь своего, – сказал Най-Гарк.

– Похоже, Королевство не так уж и едино, – ехидничал Ни-Нол.

Кту-Аз смотрел на великанов, гогочущих над ним. Палка, проткнувшая его бок, как будто жгла его изнутри, он понимал, что его учесть предрешена. Он набрал полную грудь воздуха и что было сил крикнул:

– Вы! Уроды! Прихвостни Ки-Жар и её выродков! Род Кту-Аз проклинает вас!

Дети не обращали на скрипы и пощелкивания, издаваемые насекомым, ни капли внимания. Они шутили меж собой, как вдруг Най-Гарк отломил лапку с едва слышным хрустом, резкая боль пронзила правую руку Кту-Аза. Ушные отверстия просто заполняли звуки трескающегося хитина и рвущейся плоти, его плоти! Великан оторвал ему руку без каких-либо усилий, как щупальце гидры.

– Вам меня не сломить! – крикнул он и стиснул жвала от новой накатившей волны боли.

– Ладно, он мне надоел, – сказал Сай-Дмар, быстрым движением ноги раздавил гортань насекомого, треск раздался по округе, из жвал жарца вырвался истошный, сменяющийся булькающими звуками хрип, кровь залила гортань. После чего Сай-Дмар, взявшись за голову обеими руками, раскачивая, с треском оторвал ее. Кровь брызнула и заляпала друзей еще сильнее. Держа голову на вытянутой руке, сказал друзьям:

– Охота увенчалась успехом, – он обвел окружающие тела взглядом, – а посему, кто последний до деревни, тот этот аз-жарец, на этих словах он пнул кровоточащее изувеченное безголовое тело, и они убежали, озорно обсуждая засаду. Только они отбежали от места засады на расстояние тяглов пятидесяти, как им встретился тот самый разведчик, неспешно идущий верхом на цикаде в сени деревьев, сомкнувших кроны над дорогой. Он был, как всегда, поглощен своими мыслями, но детям показалось, что в этот раз он был более мрачным и, что ли, раздосадованным. Разминувшись с ним, они побежали на север, к деревне. Ветер все так же дул робким потоком, едва колыша ветви медовых деревьев, которые нехотя шелестели сине-фиолетовыми листьями. Око высоко стояло на небосклоне. Свет на раздолье Хребта и сегодня обещал быть изумительным и беззаботным…

Ни-Нол вернулся домой после насыщенного дня. Отец сидел у очага около палатки, в которой они сегодня будут ночевать.

Зори клонились к завершению, и Мрак уже проступал над Внутренними Землями. Отец, не отводя взгляда от очага, который освещал лицо фиолетово-синими бликами, спросил прямо:

– Вы сегодня убивали жарцев?

Вопрос ошеломил мальчика.

– Не отвечай, твоя реакция сказала правду. Зачем? Ты же знаешь, что они полезны тягловикам, они сдаивают падь, которая держит тягловиков в возбужденном состоянии, их родной дом Степи очень опасны, но это и сдерживает их рост. На Хребте нет опасности, они расслаблены и растут быстрее.

Мальчик потупил глаза, ему казалось, что весь мир в этот момент исчез, он хотел провалиться сквозь землю от стыда…

– Най-Гарк сказал, что мы воины, воины убивают.

– Он прав, – отозвался отец, – его предки чувствовали Жажду, утоляли её и сами платили кровью. Ты чувствуешь Жажду? Ты хочешь на войну? – отец говорил спокойно, не отрывая глаз от очага, глаза его блестели бликами.

Сын не знал, что ответить отцу.

– Тогда перестань бездумно отнимать жизни или иди на войну и сражайся с равными. Посмотри на Гряду Красного Сияния, что опоясывает нашу страну, она давала защиту нам. За ней раскинулись бескрайние степи и множество врагов, несмотря на все меры и организацию досмотров и патрулей, вчера случилась беда. Вокруг и так много смертей, боли и крови. Реши сперва, кто ты…

Повисла недолгая пауза.

– Ну что ты встал, не присядешь с отцом? – тон его смягчился, сынишка радостно сел рядом с отцом, и они продолжили беседу на отвлеченную тему. Звезды высыпали на небосводе, ветер на Хребте и во время Мрака теплый, свежий и приятный. Несмотря на то что они были у палатки посреди пастбища, гидры двигались столь неторопливо и почти бесшумно, что это создавало очень уютную и уединенную обстановку у одного очага, у одной палатки прямо под бесконечно звёздным сияющим небом Аяны в час Мрака.

⁂

Боль терзала его правую половину тела, рука не слушалась. Одна мысль занимала сознание: выжить и оповестить Великую Мать, предупредить.

Каким-то чудом ему удалось оттолкнуться, спланировать, сманеврировать, и вот он проскользнул в разлом скалы. Тьма окутала его, и он моментально растворился в ней. Забыв обо всем, он сорвался с выступающей породы и камнем летел вниз, крыло не работало, только жалко трепыхалось, времени было все меньше, земля была все ближе. Собрав все силы и превозмогая боль, он начал бить крыльями. Невзирая на то что ему удалось погасить скорость падения за счет крыльев, удар о землю все равно был весьма сильным, он шлепнулся о каменную сырую поверхность дна «тоннеля». По пустоте подземной галереи разлетелось эхом громкое «шлеп-шлеп-шлеп»… Он потерял сознание.

Анб-Аз открыл глаза и, забыв о серьезных ранах, вскочил и отшатнулся от места, на котором очнулся, перед ним прямо перед его лицом лежала изувеченная, оторванная и треснувшая от падения на дно тоннеля голова. Мозг вытекал из ноздрей и из громадной трещины во лбу. Большие фасеточные глаза были ослизнены жидкостью, вытекающей из множества лопнувших от удара фасеток.

Боль накатила на Анб-Аза как пресс, он был серьезно ранен, и ему не стоило резко вставать. Перед ним лежала голова его брата. Иллюзий не было – все убиты! Его мутило от этих мыслей. Зрение привыкло к темноте, и ему понадобились силы, чтобы удержаться в сознании, весь тоннель был в крови жарцев, на дне к моменту, как он шлепнулся, уже были целые лужи белой крови насекомых. Сам Анб-Аз просто с ног до головы был измазан кровью братьев, в луже их крови он и очнулся. Не в силах более этого терпеть, он резко развернулся и поковылял пешком во мрак подгорной тропы. Крылья висели как безжизненные тряпки за его спиной, они достигли своего предела, он сломал их при падении, путь был не близкий, он должен был предупредить Великую Мать.

В Тронном Зале Великой Матери Аз-Жар не было спокойно в этот день: здесь было множество ее детей, внуков и правнуков, спор был оживлённый, все были взволнованы предстоящими событиями на Плато Алого Огня и войной с ки-жарцами, которую они, впрочем, вели уже чуть менее тысячи лет.

Великая Мать Аз-Жар

Вдруг послышался треск ломающихся ветвей стрекательного дерева, и в Зал перед Троном Великой Матери упал Анб-Аз, истекающий кровью и серьезно раненый, кроме того, крайне изможденный, буквально на грани нахождения в сознании, цепляющийся за него.

Нервные ганглии Великой Матери скрутило от волнения, охватившего ее, когда она увидела отмеченного гифом отпрыска на грани смерти.

– Быстрее, колите ему раствор Пади (Падь – вещество, выделяемое тяглами). Быстро! – скомандовала Великая Мать. Ничего не слушая, Анб-Аз громко сказал:

– Это была засада, великаны ждали нас, они в союзе с подлыми ки-жарцами! – выпалив это, он обмяк.

– Нас? – вдруг повторила Мать Аз-Жар, это объясняет отсутствие еще троих, отмеченных гифом. От волнения вырост из цепочки ганглиев осветился красным. – Унесите его в лечебный сот и колите Падь. У нас День Алого Огня впереди. Мы должны подготовить огромное войско и забрать всю пыльцу, уничтожив ки-жарцев, совсем скоро тоннели откроются.

Сказав это, она подошла к панорамному окну, которое опоясывало Тронный Зал, пред её взором предстало все её Королевство, которое она строит уже вот уже сотни лет, раскинулось в пределах ниши, выдолбленной на стенке огромного тоннеля, которая была приличных размеров, здесь протекал сочащийся из недр скалы ручей, который впадал в небольшое озеро, после чего тонкими струйками и совершенно бесшумно ниспадал по стенке тоннеля во мглу.

Королевство Аз-Жар

Дна тоннеля не было видно. Часть этой ниши была скрыта под скальным козырьком. В центре располагалось огромное стрекательное дерево с дворцом, вплетенным в стрекательные ветви, сам Дворец был также сплетен из ветвей. Весь Дворец представлял собой несколько уровней инкубаторов с яйцами, ждущими оплодотворения, и на самой вершине Дворца, прямо под крышей, был довольно просторный Тронный Зал с панорамным окном, из Зала был выход на балкон, который был обращен к озерцу под скальным козырьком. Слева с годами, когда улей рос, а отмеченным гифом разрешили основать побочные ветви семейств, заключив договор с Великой Матерью, в скалах было выдолблено множество комнат, галерей, коридоров и многие уровни жилых комнат и секретов со множеством жилищ, принадлежащих побочным семьям целиком. Прямо под озерцом на козырьке были установлена смотровая башня, чтобы предупредить атаки, и бастион, для того чтобы сокрыться в момент нападения врагов, коих множество, будь они со дна тоннеля или с его потолка, также на козырёк вели две лестницы, вырубленные в скале, а также склады, оружейные, арсеналы. Справа от Дворца недалеко от края ниши расположился бастион для защиты от внезапной атаки на Дворец, принадлежащий побочной семье Кту-Аз, они первые, кому разрешили основать Род, и их приближенность к Древу почетна, насекомые этого Рода служат усмирителями Древа, «отводящими» вечно рыскающий в поисках добычи чувствительный волосок. С противоположной от озерца стороне ниши раскинулась пашня. Пользуясь колоссальными возможностями гидр в росте, они снимают множество урожаев. Есть специально назначенные фуражиры, которые носят землю и постоянно кромсают гидр на Гряде, что приводит к бесконтрольному их размножению. На стене над козырьком раскинулся целый многоэтажный армейский город, в котором жили жарцы-фуражиры, те, кто в первых рядах врезался в ряды неприятеля на Плато Алого Огня. В этом городе круглый год идёт подготовка к битве, время от времени войска ограниченными отрядами воюют против ки-жарцев в Галереях под Хребтом, чтобы иметь доступ к выходу на пастбища Хребта, это ключевой аспект самостоятельного размножения и создания рода.