Текст книги "Волшебство не вызывает привыкания. Книга 1"

Глава 1

На секунду показалось, что мозги не выдержат и вскипят от натиска этого яростного всепоглощающего света. Хорошо, что заранее обхватил ладонями грозящую лопнуть голову, иначе запачкал бы соседние стеллажи со стенами. Все те пытки, что пришлось пройти, показались детской забавой в сравнении с ЭТИМ, заставляя меня выть на одной протяжной ноте. Но, к счастью, боль так же стремительно прошла, как и явилась.

Я протёр слезящиеся глаза и увидел двух крайне удивлённых мужчин, замерших на пороге. Один в тёмно-синем халате, невысокий, с уже заметной лысиной. Чуть пониже груди напирала на пуговицы округлая мозоль от тяжёлой работы. Иван Трофимов, явился – не запылился. Хрен тебе в салате, а не мою исколотую вену!

Справа от него высился субъект посерьёзней, в чёрных брюках и рубашке. Мордоворот напоминал типичного охранника супермаркета – существа в принципе безобидного, пока не тронешь товар, но здесь так предпочитали одеваться самые опасные работники.

Санитары. Чтоб у них руки поотсыхали…

Сергей Дударенко

Уровень – 0

Лицо тяжёлое, нос свёрнут набекрень, на бедре – обязательная кобура. Без неё они в стенах учреждения не передвигаются, хотя каждый играючи свяжет нескольких буйных одними голыми руками.

– Мужики, давайте без глупостей, – попросил я, пятясь обратно к окну. – Вы меня не видели, я – вас. И разойдёмся, как в море корабли.

Но моё предложение наглым образом проигнорировали.

– Вань, ты что, не пристегнул его? – угрюмо спросил санитар, не поворачивая головы.

– Прикалываешься?! Да тут Старый с Корчмой были, он туго сидел на всех четырёх захватах! – пухляш потряс головой, будто хотел, чтоб я развеялся и оказался снова в кресле.

– Ладно, Худини хренов, давай без глупостей, – черный стал надвигаться на меня, положив руку на кобуру.

Трофимов стал заходить с другой стороны, беря меня в клещи. Тактично, ничего не скажешь…

– Я нормальный, мне не нужно ваше сраное лечение!

В спину упёрся твёрдый подоконник. Все, отступать больше некуда. Да мне и не нужно, место для обороны идеальное – по бокам хрупкие стеллажи, позади окно, нападать придётся только в лоб.

– Разговорчивый ты больно, – проворчал санитар. – Тут нормальных нет.

На такое утверждение возразить было нечем. Тем более, он уже преодолел большую часть пути и мог оказаться у меня перед носом одним рывком. Самое время выложить козырь на стол. Точнее – выкинуть.

Я хватил стоявший на подоконнике горшок с кактусом и швырнул его в сторону мордоворота. Тот, ничуть не растерявшись, ловко схватил ёмкость одной рукой, даже ни разу не уколовшись. Отличная реакция – боксёр, наверное. Был.

– Рост!

В этот раз движение далось куда лучше, ведь запястья ничего не стягивало. Линия получилось – на загляденье, а эффект превзошёл самые смелые ожидания. Шипы пустынного растения сразу выросли раз в десять, превратившись в настоящие полуметровые колья. Правда, всего на пару секунд, но санитару этого хватило.

Ненавистную чёрную рубашку пробило в десятке мест. Где-то неглубоко, а местами и насквозь. С хрипом мордоворот выпустил злополучный горшок из рук, рассыпав по полу землю и почерневшие остатки кактуса. Трофимов с перекошенным от ужаса лицом замер на месте, не предприняв ни малейшей попытки как-то помочь превратившемуся в подушечку для иголок коллеге. Тряпка.

Но его замешательство оказалось очень кстати, ведь на плитке я оказался ещё раньше сражённого противника, опрокинувшего столик с пузырьками. Накатила такая слабость, будто из меня весь воздух спустили, оставив лишь шкурку, обтягивающую неподъёмные кости. Только и осталось, что сползти по стеночке и безучастно наблюдать, как продырявленный санитар нехотя истекает кровью. И елозит ногами по полу.

Даже моргать было тяжело. Судя по всему, следующая попытка провернуть подобный фокус может стать для меня последней.

Правда, Трофимову об этом знать совсем не обязательно.

– Ну, что, выбирай, – я громадным усилием воли поднялся обратно на ноги, опираясь об подоконник. – Тут ещё два цветочка…

Вообще-то, про цветы – громко сказано. В оставшихся горшочках стыдливо сидели две молоденькие фиалки, едва выпустившие по третьей паре листочков.

Но угроза подействовала. Мужчина, который мог победить меня одним пальцем (просто ткнув им мне в лоб), с диким воплем выскочил наружу. Только полы халата сверкнули. Ну и чёрт с ним, драться не было никакого желания. Хотелось лечь на пол и похрапеть минут эдак шестьсот.

– Вы не можете спать, когда рядом есть враги…

Язык еле ворочался во рту, но я чувствовал всей душой, что нужно двигаться, тормошить себя. Вопреки всему. Расслабишься – и тебе конец.

Я кое-как отпочковался от подоконника и зашаркал к опрокинутому столу. Большинство флаконов и пузырьков разбилось, разлив по воздуху непередаваемый запах медицины, но пластиковый шприц с жидким Мраком уцелел. По закону жанра, я должен был героически всадить его в задницу Трофимова, вернув ему кармический привет, но тот слишком стремительно свалил из помещения. Наверное, оно и к лучшему.

Лишь бы успеть уползти отсюда до того, как он вернётся с новым подкреплением.

Карманов в больничной пижаме, в которую я был облачён, не предусматривалось, так что до поры оставил шприц в руке. Не знаю, зачем поднял его – он пугал и одновременно притягивал к себе. Сохраню до поры, чтобы помнить, что меня ждёт в случае провала. А так толку от него немного.

Настоящее оружие лучше вытащить из кобуры покойного Дударенко. Оно ему всё равно уже без надобности.

Труп (а с такими дырками точно не живут) подкинул очередной сюрприз, заставивший меня в который раз усомниться в реальности происходящего. Могучего тела, как такового, уже и не было, а ведь буквально пару минут назад он лежал себе спокойно. И даже дышать не пытался. Вместо него в окровавленной одежде обнаружилось где-то с полведра жирной сажи, будто санитар уже по-быстренькому успел сгонять на кремацию. Нечто подобное происходило с растениями, после стадии дикого роста. Неужели это заразно?

Хотя, нет. Я же трогал Сциндапсуса – обычное перепревшее сено. Только палец вымазал.

Стараясь не задеть прах в одежде, осторожно вытянул шокер из кобуры. На моей памяти им пользовались лишь раз. Наверное. В любом случае, это было убедительно, и ещё очень больно.

Ну и бейджик с ключ-картой до кучи. Пусть любезный Трофимов и не закрыл за собой дверь, она точно будет не единственной на пути к долгожданной свободе. Испачканный шнурок вытер прямо об одежду, не хватало вдохнуть эту дрянь и чихнуть в самый неподходящий момент. Вроде всё.

Теперь бы не рухнуть без сил где-нибудь на полпути…

Хотел было уже уходить, но в последний момент заметил, что из воротника вместе с высыпавшейся новой порцией праха проглянуло кое-что ещё. Окончательно наплевав на гигиену, засунул туда руку по самое запястье и выудил твёрдый гладкий шар, похожий на подшипник, диаметром около трёх сантиметров. Только это точно была не сталь, скорее – хрусталь или стекло.

Ну, или уран, на худой конец. Ведь кругляш был намного тяжелей своего металлического аналога, да вдобавок ещё испускал отчётливое голубоватое свечение.

Бред? Ну, мне ли к нему не привыкать.

Если у настоящих, живых людей над головами горят статусы, как у игровых персонажей в какой-нибудь компьютерной бродилке, то почему бы из них после смерти не выпадать какому-нибудь луту? Не вижу проблем.

Стоило только сжать хрустальный шар в ладони, как перед глазами появилась пылающая алым надпись:

Желаете активировать Сферу Энергии?

Ранг – 0.

Запас – 40 ЕС.

А внизу – две овальные кнопочки: «Да» и, соответственно: «Нет».

Текст запросто висел в воздухе, сильно снижая обзор, неотступно следуя за взглядом. Моргать и тереть глаза, опираясь на мой прошлый опыт, было бесполезно, так что я сразу сосредоточился на кнопках. Пусть до сего момента галлюцинации не предлагали мне интерактива, было очевидно, что стоит нажать одну из кнопок, как надпись пропадёт. Вот только как это сделать, мысленно что ли?

Но мозговое усилие результатов не принесло. Пришлось тыкать грязным пальцем в воздух, дублируя выбор вслух:

– Да!

Сильно раздумывать на счёт выбора я не стал. Если активация этой самой Сферы Энергии приведёт к появлению глубокой воронки на месте здания, так тому и быть. Сильно горевать по этому поводу не буду.

Нажатия на кнопку я так и не почувствовал, а вот шарик со звонким хлопком лопнул в ладони. Голубое сияние вырвалось наружу, окутав меня с головы до ног. Странно, но никакой боли рванувшая сфера не принесла, скорее, наоборот – по телу прошла тёплая волна, будто глинтвейна хлебнул, которая забрала с собой всю тяжесть и усталость.

Через мгновение сияние угасло, не оставив от сферы даже пылинки. Я же, впервые за бесконечно долгое время, почувствовал себя настоящим. Каким, наверное, был раньше. Сила просто бурлила во мне, грозя вылиться наружу в неконтролируемых поступках, будто залпом выдул целое ведро энергетиков. Пульс просто зашкаливал, а вены на руках вздулись, как после долгой силовой тренировки.

Неплохо, дайте две! Хотя нет, так и лопнуть недолго.

Я гордо выпрямился, размазав остаток сажи по лицу. Вышла неказистая, но всё же боевая раскраска.

– Всё, суки! Псих вышел на тропу войны…

Но первым делом я всё же вышел в узкий коридор. Ни души, будто все на обеденный перерыв в столовую слетелись. Горшки брать с собой не стал – способность у меня открылась пусть и крутая, но уж слишком она высушивала организм. Случись что – хватит и шокера. Мне ли не знать, как он здорово прочищает мозги.

Коридор с одной стороны упирался в закрытую двустворчатую дверь, а другой его конец терялся из виду за резким поворотом. Я без колебаний направился именно к двери, и не прогадал – сразу же за ней на стене обнаружилась схема пожарной эвакуации. Здание, в котором мне посчастливилось застрять, символично напоминала букву «П», раскинувшуюся посреди обширного лесопарка. Судя по отметке, я находился на первом этаже Южного крыла, неподалеку от центральной, самой короткой части. Там в основном обитала администрация и прочий персонал. Вроде бы. Не помню, откуда я в этом уверен.

Проклятье, как же меня в этот гадюшник занесло?

Но попытка достать воспоминания поглубже окончилась мощным приступом головной боли. Благо, что коротким – будто подзатыльник доской получил.

Нет уж, раскопки в памяти лучше оставить на более спокойное время.

Прикинув по карте маршрут, я уверенно двинулся дальше. Всё-таки здание было спроектировано прежде всего для удобства персонала, а они должны как можно быстрее попадать в нужное помещение. Никаких запутанных лабиринтов. Где заканчивался один коридор, начинался другой, или даже два.

У очередного перекрёстка пришлось затаиться, пропустив группу из четырёх человек, пронёсшуюся куда-то на всех парах. Халат, костюм, две чёрные рубашки. Самое смешное, что ребята спешили вовсе не в ту сторону, откуда я пришёл. Похоже, у них сегодня не только со мной одним проблемы.

На посту, где обычно скучали от одного до трёх лоботрясов, не было ни души. Очень жаль, со многими из них я бы с удовольствием пообщался бы. Напоследок.

Оттуда до выхода было уже рукой подать – всего один переход, ведущий к пункту досмотра. Его я не помнил совершенно, спасибо подробной схеме. Наружу из здания можно было выйти или отсюда, или уже из служебных помещений, соваться в которые совершенно не хотелось. Не уверен, что при виде процедурной и прочих знакомых мест, мой потрескивающий рассудок не рассыплется обратно.

Короткий коридор упирался в широкую рамку металлодетектора, сбоку от которой располагалось небольшое помещение с полупрозрачной стеной. Дежурка. Чуть дальше виднелись вычурные деревянные двери с литыми бронзовыми ручками. Выпендрёж, да и только.

Но главное – над створками приветливо светилась надпись «ВЫХОД». Самая настоящая, противопожарная. Но для меня она виделась не иначе, как приглашение в рай. Только вот пройти бы мимо сторожащих здесь церберов…

Я принялся осторожно красться вдоль стены, прекрасно слыша голос, доносившийся из приоткрытой двери дежурки.

– …Успокойся ты! Да, проверил. Всё запер, не ори. Конец связи.

Разговор окончился очень некстати – мне не хватало буквально нескольких метров, чтобы ворваться внутрь. Акустика в коридоре была – хоть с церковным хором выступай, так что меня могло выдать одно-единственное неосторожное движение.

Интересно, он там один сидит? Жаль, надписи над головами видно только в пределах прямого взгляда – через стены этот глюк, увы, не работает. То есть, уже не глюк.

К счастью, молчал обитатель дежурки недолго.

– Да, приём! Олег, вы там все что, накурились сегодня? Какие ещё, на хрен, сосульки?!

Я потихонечку пополз вперёд, но тут, как назло, со стороны поста отчётливо послышались гулкие шаги. Говорящий их тоже прекрасно расслышал и высунул нос в коридор.

– Здрасти!

Шокер издал звук пойманного в банку шмеля, и кряжистый мужчина в чёрной рубашке повалился навзничь. Я переступил через порог и с пыхтением затащил обмякшее тело внутрь, не забыв закрыть дверь. Тяжёлый, зараза. Сфера энергии пришлась как нельзя кстати, без неё бы ещё полз сюда битый час, и наверняка бы нарвался.

Внутри обнаружилась пара стульев и широкий компьютерный монитор на столе, в окружении ещё трёх, поменьше. Голые стены вместо обоев были завешаны рекламными плакатами, призывавшими посетить сие бесподобное заведение. Нет уж, рекомендовать его своим друзьям, если смогу их вспомнить, я точно не буду.

Использованный шокер полетел в угол, а его собрат перекочевал из кобуры мне в руку. Очень вовремя, так как торопливые шаги раздавались уже совсем рядом.

Извечный вопрос: «глушить или нет?» решился сам собой, как только разглядел спешащего к пункту досмотра человека.

Тимур Кормачёв, приятель Трофимова. Именно ему я, кажется, обязан всплытием из безумного состояния в полубезумное. Как же не отблагодарить такого сердобольного человека?

Выглядел мужчина куда хуже с нашей последней встречи – халат в нескольких местах порван, на скуле – свежая ссадина. Тяжело дыша, он непонимающе уставился на зубцы направленного на него шокера и лишь потом поднял удивлённый взгляд на меня.

– Ты-ы-ы?!

Вопрос, конечно, интересный. Я сейчас уже явно не тот человек, которого он оставлял связанным в кресле. И совершенно, не тот, что пришёл сюда. Или его привезли… Чёртовы дыры в памяти! Впрочем, это сейчас не важно – всё равно объяснять такие сложные вещи совершенно не было времени.

– Хочешь сразу баюшки, или сначала поговорим? – ответил я вопросом на вопрос.

Он снова скосил глаза на шокер и тихонько затрясся всем телом. Осознал, значит.

– П-поговорим.

– Отлично, – обрадовался я. – У меня всего один вопрос. Что я здесь делал? Скажешь, что лечился – спущу курок. Так что подумай с ответом.

– Пожалуйста, успокойся…

– Я не волнуюсь, мне просто интересно. Как оказалось, надписи в воздухе – это не только моя проблема. Тогда от чего вы, суки, меня лечили?!

На последней фразе не удержался, сорвавшись в крик. Но что поделать, если оставшиеся в памяти воспоминания связаны лишь с пытками и страданиями?

Кормачёв испуганно сжался, жалобно заскулив:

– Пожалуйста, не надо…

Знакомые слова, кажется, произносил их здесь не один миллион раз. И не припомню, чтобы хоть однажды сработало.

– Отвечай!

– Хорошо. Хочешь правду? – неожиданно окрысился он. – Ты – коммерческий клиент. За тебя заплатили, чтобы держать здесь под присмотром. А так, кроме навязчивых галлюцинаций ты был абсолютно здоров и адекватен. Что, теперь доволен?!

– Вполне, – оскалился я. – И кто же так расщедрился?

– А ты не помнишь? – вполне искренне удивился мужчина. – Твоя жена.

Перед глазами на мгновение промелькнул образ стройной блондинки с наивными васильковыми глазами, и тут же исчез, выдворенный новым приступом мигрени. Голову будто сжали тиски, затягивающиеся всё туже. Даже касание ладонью не исправило ситуации. Я легонько зашипел, стравливая во внешний жестокий мир боль физическую и душевную.

Разберусь. Позже.

А тем временем работник, видя моё состояние, решил поменяться ролями и неожиданно бросился вперёд. Он прекрасно знал о моём приторможенном сознании и, наверняка, понадеялся на фактор внезапности. Вот только голубое сияние сферы прочистило мозги куда лучше огненного препарата. Так что мой палец утопил скобу ещё до того, как урод успел сделать второй шаг.

Острые иглы, тянущие за собой тонкие завитки проводов, злющими осами впились в его тело, играючи пробив халат. Кормачёв конвульсивно дёрнулся и влетел в распахнутую дверь носом вперёд. Прямо на отдыхающего дежурного.

– Страйк! – оценил я получившуюся картину.

Кстати, чернорубашечник уже понемногу начал двигаться и грозился вот-вот прийти в себя. Вынув из ремешка на поясе специальные пластиковые наручники-хомуты, я пристегнул его к ножке стола, надёжно привинченного к полу. Уже лучше, но как же без вишенки на торте? Я ж не англичанин какой, чтобы уходить не попрощавшись.

Шприц всё это время терпеливо ждал своего звёздного часа на полу. Пришлось его экстренно бросить, когда резко понадобилась свободная рука.

Хихикая, сорвал защитный колпачок и вонзил иглу в беззащитную ягодицу прямо через синие штаны. Плохо, что не в вену, но выбора нет. Не медик я, чтобы даже дрожащими руками в неё попадать. Надеюсь, и так сойдёт.

– Приятных снов, ублюдок. Передавай Мраку мой пламенный привет!

С чувством полного удовлетворения разогнулся и придирчиво осмотрел каморку на предмет полезных вещей.

Переодеться бы, но времени нет. Дежурный уже распахнул глаза и злобно взирал на меня с пола. Оттаивает потихоньку, крепыш. Я после подобного разряда добрых полчаса пошевелиться не мог. Только мычал от боли.

Себе забрал лишь крепкий ремень с кармашками, мягкие кеды Кормачёва, подходящие по размеру, да одну из раций. Остальные средства связи я расколошматил об стену вдребезги. Мне столько всё равно ни к чему, а им – тем более. Бардак здесь рано или поздно закончится, и хорошо, если о моём побеге станет известно как можно позже. Ну, и бейджики прихватил с каждого, повесив их на шею в качестве трофеев. Пусть греют душу, хотя после всего, что мне пришлось здесь пережить, и ожерелья из отрезанных ушей будет явно недостаточно.

Рамка возмущённо пропищала, стоило через неё пройти, но для моих ушей это было сродни пению ангельских труб. Электронный замок благосклонно принял ключ-карту и, помигав на прощанье зелёным огоньком, выпустил меня наружу.

Распахнув настежь двери, я с упоением втянул в себя воздух свободы. Свежий ветерок нежно погладил по лицу и умчался резвиться себе дальше между стрижеными деревьями.

Повертел туда-сюда головой, но в парке царило форменное безлюдье и тишина. За укрытым в зарослях падуба остроконечным забором виднелись кроны обычных лесных деревьев. Прочих признаков близкой цивилизации, кроме узкой дороги, уходящей прочь от решётчатых ворот, в наличии не имелось. Любопытно.

Обернувшись напоследок, я уткнулся взглядом в тиснённую золотом табличку справа от двери:

«Центр реабилитации и восстановления профессора Кирсанского Е.В.»

С наслаждением в неё плюнул и с чистой совестью потопал по одной из тропинок прочь отсюда.

Погостили – и хватит.

Глава 2

Вернувшиеся силы позволили брести по лесу до самого вечера, но и у них обнаружился свой предел. Понемногу появилась одышка, а мышцы начало отчётливо ломить. Я не стал в который раз испытывать организм на прочность и устроился в выемке между вспучившимися корнями огромного дуба.

С ним мне форменно повезло, так как большую часть древостоя составляли тополя и берёзы, изредка сменявшиеся высоченными соснами.

Другому человеку мысль ночевать одному в лесу показалась бы дикой, но меня эта перспектива совершенно устраивала и не пугала. Из прелых листьев получилась вполне неплохая подстилка, пусть и до полноценного спальника им, конечно, было очень далеко. Но всяко не на сырой земле храпеть. Хотя погода на дворе стояла вполне летняя, ночная свежесть оказалась вполне бодрящей и грозила простудой неосторожному путнику.

Несмотря на то, что несколько раз меня всё же будила прохлада, отдохнул я просто замечательно. Абсолютно ничего не снилось – измученный мозг отдыхал, отключившись от действительности. И его можно было понять.

Потому что, стоило мне продрать глаза, как перед ними вспыхнула очередная надоедливая надпись:

Интерфейс оптимизирован!

– Радость-то какая, – проворчал я, сонно потягиваясь. – А можно мне хотя бы в туалет для начала сходить?

Слова, будто обидевшись на моё наплевательское к ним отношение, поблекли и рассеялись утренней дымкой. Остались какие-то крючки-палочки на периферии зрения, но и они до поры отправились в игнор. Ну, серьёзно, не до них сейчас.

Всё настойчивей бурчал желудок, а про жажду лучше было вообще и не вспоминать. Тот самый пластиковый кувшин с водой пришёлся бы сейчас весьма кстати…

Справив утренние дела, я прикинул вчерашнее направление и зашагал дальше. Кто сказал, что в лесу можно заблудиться? Для меня эта мысль показалась смешной. Даже покрутившись на месте, я был готов собственную руку поставить на то, с какой стороны я пришёл сюда.

На ходу от нечего делать принялся мучить рацию, переключая частоты, но кроме треска помех в эфире ничего так и не услышал. Ладно, это ещё не повод её выбрасывать, тем более из вещей у меня с собой больше ничего нет. Ну, если не считать связку бейджиков на шее. Вот уж что действительно можно без всякого ущерба швырнуть в ближайшие кусты, но рука отчего-то не поднималась это сделать. Слишком уж дорогой ценой они мне достались.

Вчерашний сумбурный день побега воспринимался не иначе, как затянувшийся кошмарный сон. Вроде бы – вот недавно же всё это переживал, а на воспоминаниях уже какой-то налёт нереальности.

Кстати, о воспоминаниях. Неплохо бы всё-таки что-то выудить из памяти о себе прежнем. Это может очень здорово пригодиться. Должны же быть у меня какие-то друзья, которые могут помочь в свете открывшихся обстоятельств?

Но, увы, безобидная на первый взгляд попытка вспомнить что-нибудь конкретное о своей прошлой жизни окончилась новым приступом, едва не отправившим меня в нокаут.

Да твою же бабушку!

Я помотал головой, пытаясь вытряхнуть оттуда некстати нагрянувшую боль. Помогло так себе, но постепенно она отступила сама. Ладно, живём пока исключительно сегодняшним днём, а там, глядишь, станет полегче.

Как только в ушах перестала гулко пульсировать кровь, я расслышал вдалеке едва различимое журчание. Тут всего два варианта – либо кто-то очень крупногабаритный метит свою территорию, либо в кои-то веки мне решило повезти.

Зашагав в сторону звука, я через пару минут наткнулся на утоптанную народную тропинку, которая привела меня отнюдь не к памятнику Пушкину, а к вполне приличному водопою. Журчание издавал небольшой ручеёк шириной метра полтора, вившийся по дну неглубокой балки. Вода по чистоте была далековата от кристальной, но чуть выше по течению имелся ключ, вырывавшийся из-под крупного валуна, покрытого густым мхом. Тропинка упиралась точнёхонько в него.

Вдобавок, покатые берега балки густо заросли кустами колючей ежевики, которые были буквально усыпаны ягодами. Какая-никакая, а всё же – еда. Халявным калориям под хвост не смотрят. Минус у этого райского места имелся всего один – в любой момент сюда могли завалиться местные хищники, чтобы подыскать себе компанию на ближайшую ночь. Задерживаться здесь точно не стоило.

Первым делом я напился от пуза, остро жалея, что не прихватил с собой хоть какую-нибудь емкость. Тот самый кувшин, к примеру, который мне теперь будет до скончания веков сниться. Миллион раз уже пожалел, что не потащил его с собой вместо проклятого шприца. Я сам по себе вполне годился в качестве тары для переноски жидкости, но только не на длительное время. Протекаю иногда…

Затем дошёл черёд и до ягод. Ежевику совершенно незаслуженно многие считают надоедливым сорняком, на деле – это кладезь микроэлементов. Медведь вон, с такой массой тела не брезгует ею лакомиться, а я чем хуже? Исцарапался, конечно, но голод теперь мне точно не грозит.

После плотного завтрака хорошенько умылся в том же ручье, блаженно щурясь от проникающих сквозь листву солнечных лучей. Ляпота… Сразу как-то добрее стал, убивать никого не хочется. Почти.

Дальше в программе у нормального человека вроде бы идёт неспешное чтение новостей под кофеёк. Интернет в дубраву, правда, ещё не завезли, но мне и без него найдётся, чем заняться.

Поднявшись выше по балке, огибающей пологий холм, я уселся на широкое поваленное дерево и принялся копаться в себе. Но не так, как это любят делать одинокие кошатницы на склоне лет, а более вдумчиво. Продолжать игнорировать мельтешащую перед глазами хренотень больше нельзя. Особенно, учитывая недвусмысленный намёк на то, что это мой якобы интерфейс.

А я в ряды электронной техники вроде бы не записывался.

– До чего дошёл прогресс… – задумчиво протянул я, сосредоточившись на закорючках.

Стоило только обратить на них внимание, как они набирали «объём», превращаясь в яркие пиктограммы. Стиль явно рисованный, но качество на высоте, как на дорогих картинах. А детализация такая, будто смотришь на реальный объект. Разве что солнечные лучи они оказались задержать не в силах. Специально проверил – когда яркий свет бил в глаза, они становились практически неразличимы. Впрочем, как и всё остальное.

Всего их было пять – фигурка человечка, раскинувшего руки-ноги в форме звезды, толстая книга, окованная металлом, квадратная схематичная карта, затем свёрнутый в трубочку свиток и плоская шестерёнка. Ну, точно, как в какой-нибудь ролевой игрушке, вот только не хватало самой главной кнопочки – той, что за выход отвечает.

Точно нигде нет? Жаль.

Когда я отводил от закладок взгляд, сосредотачиваясь на окружении, картинки тут же тускнели и сворачивались в небольшие закорючки, почти не затмевающие взор. Ресничка, попавшая в глаз, и то больше места занимает. С одной стороны, довольно удобно, а с другой – процесс этот не быстрый, мгновенно вызвать ту или иную пиктограмму не выйдет.

А то, что обращаться к ним теперь придётся частенько, не вызывало сомнений.

Знакомиться решил строго по порядку, так что первым начал с человечка – копипасты Леонардо да Винчи. С активацией не вышло особых затруднений – просто ткнул в то изображение пальцем и все дела.

Фигура значительно увеличилась в размерах и обросла кучей пометок, а справа от неё развернулась цветная ячеистая табличка, чем-то напоминающая расширенную «экселевскую».

«Бухгалтерия-плюс», здрасте вам через окно, давно не виделись!

Как нетрудно догадаться, человечек изображал моё тельце, а пометки отмечали его текущее состояние. Уж не знаю, как всё это работало, а главное – зачем. Я же настоящий живой человек, а не персонаж в какой-нибудь игрушке! Не могла у меня так далеко крыша уползти…

Пришлось вновь прикусить губу и сосредоточиться на изучении собственного интерфейса. Ответы просто так с небес на меня не свалятся, обычно оттуда бесплатно только дерьмо всякое прилетает. Нужно копать.

Сытость и всякую дегидратацию не стал даже смотреть, мне эти циферки ни о чём не говорили. А вот подкрашенные по периметру зоны, пульсирующие тревожно-красным цветом, наверняка сигнализировали о неисправностях.

Так и оказалось.

Печень – 47 %

Поджелудочная железа – 58 %

Правая почка – 33 % (возможен некроз)

Если проценты – это степень работоспособности от номинальной, то у меня на горизонте маячили большие проблемы. И я точно знал, кого в этом винить.

Японский кордебалет! Наверное, у потомственного алкоголика и то органы лучше себя чувствуют…

Но проблемы с пищеварительной системой стыдливо меркли в сравнении с тем, что представляла собой моя голова. На ней, скажем так, не было живого места, и помимо красных зон нашлись ещё и белые. Там уже коммунизм вряд ли когда-нибудь наступит.

Список пометок вышел удручающе солидным:

– Частичная атрофия нейронов.

– Расстройство личности.

– Диссоциативная амнезия.

– Психологическая нестабильность.

– Гиперкинез.

И, как будто этого было мало, ещё и какая-то Одержимость. Один дедушка Фрейд знает, чем именно. Каких-либо пояснений в наличии не имелось, но и без них было ясно как день, что лечение в центре профессора Кирсанского обошлось мне очень дорого. Точнее, моей супруге…

Очередной приступ почти удалось избежать, вовремя затолкав упорно всплывающий женский образ куда подальше. Нет уж, эта особа точно сможет немного подождать. А вот уважаемому Евгению Васильевичу я обязательно нанесу визит вежливости, чего бы мне это не стоило. Только вот немного приду в себя…

Ладно, выводы от увиденного сделаем позже. Чего у нас там в табличке накалякано?

Лучше бы не смотрел – в который раз захотелось протереть собственные глаза. Спиртом.

Ведь там оказались запечатлены, ни много ни мало, мои характеристики. Да-да, как в РПГ, который не гранатомёт, теперь уже без шуток. Жаль, что среди обрывков моих воспоминаний всплывали лишь ТТХ различных танков, да самоходных гаубиц. Обидно, ведь играть я вроде любил. Без всякой боли припомнился даже вполне себе навороченный комп, выполненный в нарочито-угловатом, танковом стиле. Такой наверняка стоил, как моя измочаленная правая почка.

Приятно выудить очередной кусочек прошлого, но вряд ли конкретно эти знания мне существенно помогут. То ли я не жаловал РПГ-проекты, то ли очередная амнезийная прореха расположилась очень неудачно…

Итак, характеристики, будь они неладны. Почувствовал себя каким-то компьютерным персонажем, честное слово. Все они были сгруппированы в три неравномерных массива, занимая собственную часть таблицы.

Первый носил явно информационный характер:

Тимофей Бухлин.

Класс – друид.

Уровень – 0.

Предрасположенность – Хаос.

Вот так буднично и без особого мысленного напряга я и узнал, как меня зовут. Хотя особой тайны эта информация не представляла – наверняка её видят над моей головой другие люди. Но спрашивать было пока решительно некого, так что подсказка оказалась весьма кстати.

Другое дело, что вернувшееся ко мне имя не вызвало ни малейшего эмоционального отклика. Оно будто отскакивало от меня, как горох от стенки. С таким же успехом там могло стоять Мойша или Арнольд. Ну, зато хоть знаю, как именно представляться.

Фамилия понравилась куда больше, было в ней что-то… Озорное. Не зря же меня отнесли к силам Хаоса, на минуточку. Что бы это вообще значило? На ум сразу же пришли крылатые демоны, рогатые черти и сексапильные суккубы. Не самая скучная компания, но надеюсь эта приписка – всего лишь отражение того бардака, который творится у меня в голове.