Текст книги "Непутёвый Демон. Книга 2"

Глава 4

Из болезненного забытья меня вывело прикосновение чьих-то холодных пальцев к вискам. Даже практически ледяных. У живого существа таких не может быть по определению. Кожа некромансера оказалось не просто комнатной температуры, как у остывших мертвецов, а гораздо ниже. Наверняка его каменный саркофаг являлся чем-то вроде крио-камеры или, проще говоря, морозильника. Даже сквозь одежду я чувствовал неестественный холод плеча, пока окончательно не отрубился.

Куда меня тащил не совсем живой преподаватель, так и осталось тайной. Хорошо хоть, что он не только опознал какой-то подвох, но и взялся помочь, пусть и с точки зрения исследователя. Для меня это не принципиально. Остальные работники академии либо не заметили неладного, либо предпочли сделать вид.

Понять бы ещё, что со мной вообще творится…

Авери в качестве толкователя редких выражений очень не хватало. Самостоятельно я перевёл фразу некромансера как «он про́клят», но слово там было совершенно другое. Речь шла вовсе не про обладателя антипода Дара богов – Проклятого, а о чём-то вроде недуга. Скорее всего, магического. Оставалось лишь надеяться, что я правильно уловил общий смысл. Если так, то плохо мне вовсе не от разряда, а от другого заклинания, которое повесили на меня в суматохе.

Но теперь хотя бы понятно, почему целители так и не смогли привести моё тело в порядок. Они лечили внешние проявления, а не причину.

Что бы там ни делал сейчас Фест, мне стало немного лучше. Перед глазами потихоньку прояснилось, и я обнаружил себя в полусидячем положении под каменной стеной. Ноги по-прежнему не ощущались, а вот обожжёнными руками получилось немного шевельнуть. Хотя толку от них в таком состоянии…

Даже хорошо, что чувствительность пропала напрочь, иначе болело бы адски. Уж я-то знаю.

Рядышком точно в такой же позе привалилась к стене Криста. Бело-голубые волосы рассыпались в беспорядке, глаза закрыты, но вроде бы дышит. Уже хорошо – с таким бесчеловечным проводником никогда не знаешь, чего ожидать. Зачем она ему вообще понадобилась с его возможностями? У меня на этот счёт были самые серьёзные опасения, но я их старался гнать прочь из головы.

Мы остановились на привал посреди широкого коридора, освещаемого за счёт мерцания множества мелких кристаллов, вмонтированных в потолок. По высоте он значительно уступал прошлым катакомбам, да и в целом отделка вокруг выглядела совершенно другой. Стены вымощены чем-то вроде плиточной мозаики с точно такой же инкрустацией, как и на потолке, только большую часть камней кто-то бессовестно выковырял. Пол тоже отличался, больше напоминая кафель, чем шлифованный камень.

А ещё здесь был совершенно другой воздух. Более сухой и горячий, без всякой затхлости. С одной стороны наш коридор оканчивался расписным арочным входом в какое-то тёмное помещение, а с другой он уходил до Т-образного перекрёстка. Надо полагать, оттуда мы и пришли сюда, а точнее – Фест принёс нас, как кульки из магазина.

Сам преподаватель уже успел где-то приодеться, облачившись в белоснежные брюки и рубашку имперского кроя, но без знаков различий. Я не заметил на одежде ни единого грязного пятнышка, отчего она больше напоминала погребальный наряд. А вот обувью он почему-то пренебрёг, оставшись босиком.

Наверняка у него где-то поблизости от саркофага имелся собственный схрон, на случай пробуждения. Вряд ли в подземелье такие вещи можно найти в столь хорошем состоянии, будто только из портновской лавки.

Тем временем Фест точно так же коснулся пальцами головы Кристы, отчего та издала протяжный стон. Ну спасибо, хоть шею ей не свернул, как Сатании. Не уверен, что обычный человек сможет подобное пережить без последствий. Вскоре девушка распахнула глаза, ещё более фиолетовые от множества лопнувших капилляров, и тут же подобралась, увидев над собой некромансера. А потом уж и меня. Всё, что я смог в такой ситуации – это успокаивающе ей улыбнуться.

– Где мы?

– Под землёй, – лаконично ответил преподаватель. – Ещё глупые вопросы есть?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Тогда слушай, что нужно сделать. Занесёшь его внутрь, – Фест коротко кивнул в мою сторону. – Разденешь полностью и окунёшь в купель, что по центру. С головой – это важно!

Криста испуганно вытаращилась на него, будто он действительно захотел отдать её в жертву ради моего спасения, как я и опасался. Даже рот приоткрыла от переизбытка эмоций, но гранд-мастер как ни в чём ни бывало продолжил инструктаж:

– Затем раздеваешься сама и окунаешься следом. Тоже с головой. На тебе кое-что осталось, так что сглаз будет постепенно подтачивать твоё здоровье. Не повредит, в общем.

– Нет, я не смо…

– Это приказ, – жёстко пресёк возражения некромансер. – Можешь считать это искуплением, если тебе так будет легче. У тебя серьёзные недочёты в структуре плетения, я это чётко вижу. Тот, кто поставил тебе защиту, либо халтурщик, либо не заботится о последствиях. Что почти одно и то же. В любом случае она отражает проклятие в ближайшего человека, вместо того чтобы его рассеивать. Или хотя бы возвращать отправителю. Видимо, в тот момент паренёк находился рядом с тобой и принял твою смерть на себя. А вот почему его душа всё ещё не сгинула – отдельный вопрос. Своей защиты у него нет, по крайней мере, искусственной. Возможно, это нечто врождённое. Случай крайне интересный…

Преподаватель продолжил что-то неразборчиво бормотать, но больше для себя самого, погрузившись в собственные мысли. Видать, прикидывал, как такое произошло.

Я тоже округлил глаза, подобно бедной Снегурочке, но уже по другому поводу. Получается, что это самое проклятие бьёт именно по душе, только их в данном теле обитало сразу две. И удар принял на себя вовсе не я, а бедолага Авери. Так вот куда он пропал…

– Но почему вы сами этого не сделаете? – взмолилась Криста, готовая провалиться куда-то к центру планеты.

– Мне туда ходу нет, – спокойно пояснил Фест, оторвавшись от размышлений. – Поторопись, иначе останешься здесь навсегда. Если он умрёт, возиться с тобой не будет никакого смысла. Ты всё поняла?

Девушка затравленно кивнула и тут же подступилась ко мне. Некромансер в своей отстранённости был очень убедителен. Лично я не сомневался, что он без всяких терзаний исполнит угрозу. Не придумав ничего лучше, Снегурочка подхватила меня под мышки и потащила спиной вперёд. Сил у неё тоже осталось мало, поэтому винить её не стоило. Тем более мои волочившиеся по полу ноги уже ничего не ощущали, даже когда стукнулись о порог.

Больше всего меня сейчас волновала судьба Авери. Неужели с ним всё? Другой на моём месте испытал бы облегчение, пусть и невольное, а вот у меня на чудом уцелевшей душе скребли кошки. Я ведь обещал вернуть ему тело, которое отобрали его ублюдки-родители…

А своё слово я держу. Всегда.

За расписной аркой оказалась самая настоящая природная пещера, которую сильно облагородили древние дизайнеры. Они слегка выровняли стены подземной полости, украсив их самоцветами и росписью, а также установили множество магических светильников. Те моментально среагировали на появление гостей и разом вспыхнули, прогнав темноту. Только упомянутую купель я так и не увидел, не в силах обернуться. Снова стала накатывать дикая слабость, не сулящая ничего хорошего.

– Прости, если сможешь… – прошептала Криста, бережно уложив меня на пол.

Я так и не понял, за что именно. То ли за прицепившееся ко мне проклятие, которым её уже в очередной раз хотели прикончить, то ли за то, что она не смогла нормально меня нести. Когда мы путешествовали группой, с перекладыванием с одних плеч на другие помогали ребята. Да и мои руки тогда были в относительном порядке, а сейчас я окончательно превратился в безвольный куль. Даже шевелиться оказалось трудно.

Поэтому я нисколько не смущался, когда пунцовая Снегурочка принялась неловко меня раздевать. Не до того сейчас, мягко говоря. Всё, на что меня хватало, так это бороться с подступающим беспамятством.

Но вот вся моя одежда оказалась на каменном полу, а меня снова поволокли дрожащие руки. К счастью, недолго – почти сразу я бултыхнулся в горячую воду. Криста настолько распереживалась, что забыла меня предупредить о задержке дыхания. Едва успел вдохнуть побольше, прежде чем погрузился с головой.

Так уж получилось, что я никогда не бывал на геотермальных источниках. Санаториев в наших краях отродясь не водилось, а путешествовать финансы не позволяли, особенно после ухода из пожарной службы. Даже в простой ванне не отмокал чёрт знает сколько, ограничиваясь простым душем. В этом мире тоже как-то не довелось спокойно поплескаться. И я уже порядком забыл то восхитительное чувство, когда после тяжелого дня погружаешься в воду, смывая с себя скопившееся напряжение и усталость.

Меня обволокло теплом и покоем со всех сторон, и я едва не растворился в нём, как кусочек рафинада в горячем чае. Исчезла не только ломота, но и вся боль разом, включая зудящие укусы панцирников, где чувствительность ещё немного сохранилась. А ведь там даже кожа успела омертветь вокруг каждого прокола, и выглядели они очень скверно. Если не обращать внимания на сожжённые кисти рук.

Но теперь это всё наконец-то перестало меня беспокоить. Прямо как после… смерти.

Внезапная догадка молнией пронзила мой умиротворённый разум и заставила забарахтаться. Ногами я тут же почувствовал неровное дно, усеянное камнями, и оттолкнулся от него. Глубина оказалась смешной, вот только нормально всплыть у меня не вышло – проклятая вода стала как будто резиновой, выгибаясь под напором моей головы. Такое бывает, если резко выныриваешь, но лишь на доли секунды. С поверхностным натяжением здесь точно творилась какая-то нездоровая фигня, но мне было не до рассуждений. Кислород в лёгких давно закончился, и организму требовалось срочно вдохнуть.

Я тянулся наверх изо всех сил, отчаянно работая руками и ногами, пока чёртова водяная плёнка не лопнула, брызнув во все стороны. Мой судорожный вдох обжёг грудь изнутри, но главное – внутрь попал воздух, а не вода. Кашляя и фыркая, будто неопытный ныряльщик, я вытер лицо и проморгался. Заодно понял, что руки полностью восстановились, вплоть до кончиков пальцев. Никаких обгорелых культяпок. Укусы вместе с ожогами полностью исчезли, а на мокрой голове отросли волосы, даже как-то слишком сильно.

Похоже, придётся опять обращаться к цирюльникам.

Это даже не магия, а какое-то сущее чудо. Живая вода, не иначе. Такой мощной регенерации не удавалось добиться даже опытным целителям, коих я повидал здесь немало. Тем более их манипуляции редко проходили безболезненно, а новая кожа потом ещё долго чесалась и была слишком чувствительна к любому прикосновению. Не говоря уже о повреждениях посерьёзнее вроде срощенных костей. Эти же новые ткани оказались как родные, во всех смыслах. Будто меня никто и не калечил, включая собственные выкрутасы.

Пока я с удивлением осматривал обновлённого себя, позади отчётливо послышался всплеск. Обернувшись вокруг оси, я нос к носу столкнулся с раскрасневшейся Кристой в купальном костюме Евы. И немудрено, ведь диаметр всей каменной купели не превышал двух метров. По сути, это была просто небольшая полость с отвесными стенами, заполненная водой. Её слегка подровняли по периметру, но на дне по-прежнему ощущались рёбра горной породы.

Моя соседка по купели уже успела окунуться, и теперь её мокрые волосы ещё больше поголубели. Как и на мне, на ней не осталось ни царапины, включая рассечённую в массовой драке скулу. А на её изящной шее исчезли отметины от ледяных пальцев Феста. Лишь клановая татуировка в виде головы единорога переливалась на блестящем от воды плече.

В отличие от меня, она не доставала ногами до дна, но гребла лишь одной рукой, а второй изо всех сил пыталась прикрыть грудь. Правда, получалось у неё так себе. Я не специалист по размерам, но до первого ей точно далеко. Целебная вода была почти полностью прозрачна, не считая мелких пузырьков, пробивающихся откуда-то снизу, так что моим глазам открылось очень многое, если не всё.

– Отвернись! – взвизгнула Криста, брызнув на меня водой.

– Да чего я там не видел…

– Я сейчас тебя утоплю!

Она попыталась оттолкнуть меня, но вместо того сама погрузилась с головой. Всё-таки плавание не её конёк, и одних ног ей не хватало, чтобы держаться на плаву. Я инстинктивно её приобнял, вспомнив про коварство «живой воды», и только потом понял, насколько этот жест получился двусмысленным. Всплывшая Снегурочка забарахталась ещё сильнее, а потом внезапно подалась ко мне и укусила за плечо, прямо до крови. Правда, отметина тотчас же затянулась, к нашему обоюдному удивлению.

А затем я понял, что Криста смотрит гораздо ниже моего зажившего плеча. Ведь на мне тоже ничегошеньки не было, а тёплая вода и близость обнажённой сверстницы сделали своё подлое дело. Вот блин!

– Пожалуй, топить здесь меня придётся очень долго, – заметил я, неохотно отпуская девушку.

Та тут же отплыла подальше, вцепившись рукой в край ямы. Заодно продемонстрировала мне и крепкие бёдра.

– Ты точно похотливый демон!

– Эх, и ты туда же?

Я со вздохом отвернулся, но тут же забыл про смущённую девушку. Потому что с противоположной стороны, прямо над купелью, на нас с укором уставилось каменное изваяние в форме птицы. С гордым клювом, когтистыми лапами и пылающим оперением. Почти такое же хранится под фамильным замком моего «родного» клана, за одним существенным исключением.

Эта фигура из оранжево-красного минерала, похожего на янтарь, была гораздо больше.

Глава 5

«У “Фениксов” издавна тяга к этому месту…»

Голос дядюшки Альбина прозвучал в моей голове столь отчётливо, как будто он плескался со мной в подземной купели, а не родная сестра императора. Да ещё и без купальника. Но больше это вынужденное соседство меня не беспокоило.

Судя по удивлённому возгласу Кристы, она тоже наконец-то заметила каменного феникса. Прямо как в анекдоте про индейского вождя Зоркого Глаза. Хотя я догадывался, куда был всё это время направлен её взгляд и почему она упустила из виду такой важный элемент архитектуры.

Каменная птица моментально вернула мне мозги на положенное место. А то расслабился от совместного купания и позабыл, что мне-то стало лучше, а вот моему соседу – нет. Нехорошо это, ведь по заверениям Феста, проклятие должно было развеяться.

Но Авери по-прежнему никак не давал о себе знать, и его молчание меня категорически не устраивало.

Я ухватился за кромку купели, переходящую в пол пещеры, и одним рывком выбрался из упругой воды. Поплескались – и хватит. У меня остался ещё один вариант, и его стоило как можно быстрее попробовать. Ведь фениксы славятся тем, что могут возрождаться даже из горстки пепла.

Статуя на ощупь оказалась тёплой, едва ли не горячей. Но этот жар не обжигал, а, скорее, согревал, ибо после тёпленькой водицы в самой пещере было холодновато. Не зная, как правильно поступить, я просто обнял изваяние и приник лицом к янтарному оперению на груди феникса.

Давай, родной, не подведи! Ведь это тело твоего верного последователя, и в нём должен находиться настоящий хозяин, а не самозванец из другого мира…

Татуировка на плече заныла, засияв почти так же, как в подземном храме во время Инициации. Вот только статуи богов здесь отсутствовали, а стены покрывали малопонятные письмена, состоящие из треугольных значков. Почти такие же имелись на основании саркофага, где отдыхал от мирской суеты Фест.

Голова закружилась, будто от выпитой залпом бутылки водки, а свет перед глазами померк. Единственным, что не давало тьме поглотить меня окончательно, оставался сам феникс. Он больше не был заключён в каменную оболочку, а предстал передо мной в истинном обличье. Птица, сотканная из пламени, уставилась на меня глазами цвета горящего натрия. Даже на фоне остального огня они выделялись яркостью, прожигая меня насквозь. И я чувствовал, что взгляд этот совсем не добрый. Примерно так смотрят на звенящую над ухом надоедливую букашку, прежде чем её прихлопнуть.

Только страха божественная сущность во мне так и не разглядела. Сложно напугать человека, отдавшего свою жизнь ради спасения других. Если нужно рискнуть собой, меня два раза просить не надо – в этом весь я. Героем себя никогда не считал, просто так мне кажется правильнее.

Внезапно изображение птицы размылось, и передо мной появился слегка покосившийся дом, который я моментально узнал. Уж это строение навсегда отпечаталось в моей памяти. Старая трёхэтажная халупа из кирпича и дерева, построенная ещё до революции. В те времена там обитала крупная зажиточная семья, но после раскулачивания жильё перестроили, расселив там кучу неприкаянного народа. Получилось очередное временное общежитие, просуществовавшее в итоге кучу лет. Уже снова успел смениться строй в стране, а та хибара с потемневшими стенами всё ещё стояла.

Мы тогда жили напротив, в панельной пятиэтажке, и я каждый раз пробегал рядом с этой развалюхой по дороге в школу. Однако в тот злополучный день пройти мимо не смог, привлечённый множеством линий, опутавших ветхое строение. Я уже точно знал, что они значат, и успел не раз получить по шапке за свои «выдумки».

Тогда передо мной встала дилемма, определившая всю мою дальнейшую жизнь: идти дальше, чтобы по возвращении из школы обнаружить на этом месте свежее пепелище, или попытаться всех предупредить. Помнится, навстречу мне вышли жильцы, что-то мирно обсуждающие меж собой, и я решился. Конечно же, мне никто не поверил, а вот после пожара многие про меня вспомнили.

Это оказался мой первый привод в детскую комнату милиции, но далеко не последний…

Я стал угрюмым и замкнутым подростком, стараясь всё держать в себе. К счастью, обида от несправедливости окружающего мира не сделала меня социопатом. Моё врождённое упрямство не позволило сломаться, да и зрелище сгоревших людей произвело на меня неизгладимое впечатление. Кто увидит подобное своими глазами, никогда не захочет, чтобы такое случилось с другими.

В том пожаре погибло двое жильцов с третьего этажа – бабушка и её малолетний внук, оставленный родителями на попечение старушке. Как именно это произошло, доподлинно неизвестно, но все склонялись к версии, что они просто не смогли выбраться. И только я знал – где-то там и возникло возгорание. По крайней мере, нити расходились сверху вниз.

Видение прошлого оказалось настолько реалистичным, что я невольно протянул к нему руку. Пальцы против ожиданий ощутили потрескавшиеся от времени кирпичи цокольного этажа, которые раз в несколько лет пытались покрасить, но всё это неизбежно отваливалось. Нос уловил запах пыли и чего-то непонятного, отчего ещё больше всколыхнулись мои детские воспоминания.

Я дёрнулся к самому крыльцу и ощупал его, не веря своим глазам. Деревянные перила казались самыми настоящими, а ступеньки под ногами скрипели точь-в-точь как в детстве. Но предаваться ностальгии некогда – вместе с домом передо мной предстали и линии огня, которые всё сильнее насыщались цветом.

«Стой и смотри!» – прогрохотало прямо в моей голове.

По крайней мере, никто на этот звук из концертной колонки не обернулся. Редкие прохожие спешили по своим делам, не обращая внимания на ошарашенного ребёнка. Мне же сразу вспомнилось своё появление в новом мире, хоть и голос был явно другой. Более нечеловеческий.

– Да иди ты, сам знаешь куда…

Не думая уже ни о чём другом, я вбежал внутрь дома и быстро поднялся на третий этаж по общей лестнице. Нужную дверь оказалось найти не так уж и просто, но прикинув расположение нитей огня, мне удалось сузить варианты всего до двух штук по соседству друг с другом. Я забарабанил в обе, и вскоре мне открыл заспанный небритый мужик в семейных трусах и майке:

– Чё надо, пацан?

– Туда пройти, – ткнул я пальцем во вторую дверь. – Оттуда дымом тянет.

– Серьёзно? – Мужик принюхался и пожал плечами. – Не чую. Слушай, пацан, я тут со смены…

– Пожалуйста! – взмолился я. – Это очень важно, там что-то горит!

– А сам ты откуда?

Тем временем нити всё больше набухали, уходя в красноту. Теперь уже с одного взгляда было ясно, что очаг именно там.

– Да снизу, пятая комната, – затараторил я, напрягая память изо всех сил. – Мы только въехали недавно. Решил пройтись, а тут горит что-то. И жильцы не открывают. Тут же бабушка должна жить, верно?

– Может, в магазин с малым пошла, – предположил сосед и сам постучался в дверь. – Эй, Акимовна! Ты там жаришь что-то?

Ответом ему была тишина, но мужик и сам уже уловил лёгкую гарь, что пробивалась из-за неплотно пригнанной створки. Двери здесь стояли старые, деревянные, поэтому ни о какой изоляции речи не шло. Сосед ещё несколько раз позвал старушку без особого результата, после чего сбегал в свою комнату за небольшим ломиком-фомкой.

– Смотри, пацан, если чё – одними ушами не отделаешься…

Предупредив меня, он всем телом навалился на инструмент. Я бы открыл двери куда проще и без разрушений, но не голыми руками. Так что осталось лишь наблюдать. Вскоре раздался громкий треск, и замочная защёлка оказалась отжата от косяка. Мужик распахнул дверь, впустив в общий коридор клубы едкого дыма.

– Ну, итить-колотить, Акимовна! – выругался он, бросившись вперёд.

Я последовал за ним. Семья обитала сразу в двух комнатах, но второе помещение раньше было чем-то вроде небольшой кладовой и не имело своего выхода в общий коридор. Здесь устроили кухню, вкорячив сюда ещё и стиральную машину до кучи.

Поначалу мы наткнулись на старушку, а точнее – на её тело. Она скрючилась прямо на полу, держась рукой за левый бок. Скорее всего – сердечный приступ. И прихватило её во время готовки завтрака малышу – подгоревшая каша на старенькой электроплитке уже давно превратилась в угли, но это было не самым страшным. От перенапряжения прибора обуглился шнур питания, готовясь вот-вот вспыхнуть. Вот и причина пожара.

Внук же обнаружился у себя в кроватке с соской во рту. Он не проснулся, даже когда я подхватил его на руки, но хотя бы дышал. Ещё немного, и он угорел бы прямо во сне. Вот что бывает при закрытых окнах. Я поскорее вынес его наружу и передал другим соседям, прибежавшим на шум. Что там произошло дальше – оставалось лишь гадать. Перед глазами снова поплыло, и напротив меня возник уже знакомый образ пылающей птицы. Только на этот раз она прибавила в размерах, уделывая даже земного страуса.

Вот блин горелый, я и забыл даже, что это был всего лишь морок. Вряд ли мои действия что-то изменили в реальности…

«Ты сделал выбор», – снова прогремел голос.

Я в ответ лишь криво усмехнулся по старой привычке. Тут и выбирать оказалось не из чего. Постоять в стороне, чтобы за мной не закрепилась дурная слава поджигателя? Благодарю покорно. Годик в воспитательной колонии для несовершеннолетних пошёл мне только на пользу, показав жизнь с обратной стороны, и окончательно сформировал меня как личность. А вот без двух ножевых ранений можно было вполне обойтись. Но чего уж теперь…

Трудности меня всегда лишь закаляли.

Тем временем феникс распростёр пылающие крылья и обнял меня, будто неоперившегося птенца. Только на мне, к сожалению, не оказалось огнеупорного костюма. Я загорелся заживо, но, в отличие от прошлого раза, всё не закончилось за считанные мгновения. Это была настоящая затяжная пытка, сводящая с ума. И всё же я старался терпеть дикую боль и стоять на ногах до последнего, пока они ещё не превратились в угли.

Хочешь, чтобы я кричал?! Не дождёшься!

Сложно сказать, сколько это продолжалось, только в какой-то момент огонь резко стих, а я почувствовал себя висящим на статуе, будто на более выносливом собутыльнике под утро после пьянки.

«Что случилось?»

Поначалу я даже не понял, чей слабенький голос прозвучал в моей голове. Меня мутило, и хотелось снова окунуться в живительную водицу. А ещё татуировка на плече пекла так, будто её заново выжгли раскалённым железом. Но потом до меня всё же дошло, что это произнесла не Криста.

«С возвращением, сосед!»

Я устало улыбнулся и сполз обратно в купель. Пришлось окунуться с головой, снова поборовшись с водяной плёнкой, зато тошнота и прочие негативные ощущения тут же прошли. Однако оставлять меня в покое никто не собирался.

«Что здесь происходит? – пристал ко мне встрепенувшийся Авери. – Где мы?»

– Ты же только высох! – доставала меня вслух Криста. – Зачем обратно залез?

Когда я повернулся, чтобы ей ответить, снова получил брызги в лицо и новую порцию возмущений. А вот вернувшийся наследник клана «Фениксов» едва не ушёл обратно в небытие от подобного зрелища. Для него такое, мягко говоря, в диковинку. Ещё и с девушкой, которая ему нравится.

«Долго объяснять, – вздохнул я. – Если очень кратко, то нас с тобой едва не поджарили, а потом ещё навесили какое-то проклятие. Мы сейчас в древних подземельях на реабилитации. Эта ванна излечила тело, а вон та статуя – твою душу. Не узнаёшь?»

«Это же…»

Возглас парня был ещё более изумлённый, чем когда он увидел плескающуюся рядышком Кристу в костюме из ничего. Всё верно – есть вещи поважнее девушек. Например, родовой артефакт клана, который невесть что забыл в катакомбах под академией.

«Представь себе, я тоже в шоке. Но зато теперь мы с тобой точно знаем, что ищет здесь твоя горячо любимая родня. Причём, как я понял, на протяжении не одного поколения».

«Но… как?»

«А вот это уже не ко мне вопрос».

– Ты вообще слышишь меня? – прошипела Снегурочка, вцепившись мне в плечо. – Нас гранд-мастер звал, а ты снова мокрый!

– Это проблема?

Она уже в который раз начала заливаться краской, но смогла из себя выдавить:

– Эта вода ткань разъедает. Полностью.

– Да? – удивился я, спокойно выбираясь наружу. – Откуда знаешь?

– Моя одежда… того…

– Да ты шутишь! – простонал я. – Сказано же было – раздеваться догола!

Я зашарил глазами по полу и без труда обнаружил её брюки с рубашкой, неподалёку от моих. Пунктуальная Криста всё аккуратно сложила и пристроила рядышком нашу обувь. И в чём тогда проблема?

– Не та одежда… – пропищала смущённая девушка.

Но её стенания прервал резкий окрик Феста из коридора:

– Чего вы там застряли? Пошевеливайтесь! Ещё один оборот, и я ухожу!

А я про него и забыть успел. Но некромансер не стал бы торопить нас без веской причины, так что нужно убираться отсюда как можно быстрее. Похоже, Снегурочка хотела немного схитрить, но лишилась нижнего белья и теперь вообще отказывалась покидать купель. Полотенец у нас не имелось, но торчать в воде тоже не выход. Уверен на все сто, что без преподавателя нам отсюда в жизни не выбраться.

«Так вы здесь не вдвоём?» – с явным облегчением поинтересовался Авери.

«А ты думал, у нас тут свидание? Там целый гранд-мастер ждёт нашего возвращения. Но может и не дождаться такими темпами».

Я решительно подхватил свою рубашку с пола и разодрал её на куски. Ничего сложного – она и так держалась на честном слове. Большую часть оставил Кристе, а остальным принялся спешно обтираться. Ткань действительно расползалась прямо на глазах, едва впитав в себя влагу. Будто это не живая вода, а какая-то кислота. Ещё немного, и вместо лоскутов у меня в руках остались лишь жидкие сопли, чуть гуще киселя. Пришлось пожертвовать и собственным нижним бельём, но, в отличие от девушки, я из этого трагедии делать не стал.

Пока есть брюки, ничего страшного, да и лучше остаться живым, чем приодетым трупом.

Младшая сестра императора последовала моему примеру, встав у меня за спиной. Так и подмывало обернуться, прямо до ломоты в шее. Но я держался изо всех сил, повторяя себе без конца, что уже всё увидел. Наверное, тут добавилось желание ещё и от самого Авери, взволнованного такой близостью. Вот уж для кого сбылись самые сокровенные сны. Однако в его голосе отчётливо проскальзывала ревность.

Хотя юношу сложно в этом винить. Он заперт в своём же теле, и всё, что ему остаётся, – просто наблюдать за чужими успехами. Тут любой начнёт завидовать.

Но всё равно с его возвращением у меня будто гора с плеч упала. Наверное, потому что в нём я как будто вижу самого себя – обиженного на весь мир изгоя, лишённого нормального детства и поддержки семьи. Мне правда хотелось ему помочь, раз уж никто другой на это не сподобился. В моём случае я смог выплыть и приспособиться, а вот непутёвому наследнику не дали и шанса. У него отобрали саму жизнь, фактически убили лишь за то, что он не такой…

Поэтому меня и двигало вперёд желание во что бы то ни стало вернуть паренька. Ведь это его законное место: в магической академии, рядом со смущённой голубоволосой девушкой, что сейчас обжигала мне дыханием затылок.

– Спасибо.

– Да без проблем, – ответил я ей, натягивая штаны.

Полку видевших меня голышом сегодня прибыло. Им с Сатанией явно будет что обсудить.

Ничего другого у меня, увы, не осталось. Ноги обсохли, верхняя половина тела высохнет сама, лишь бы с неё не капало вниз, на штанины. Там и без того дырок предостаточно. Криста явно поторопилась с обтиранием, и теперь её оставшуюся одежду будто голодная моль погрызла. Но всяко лучше, чем голышом. Авери аж задохнулся от восхищения, когда её увидел в таком откровенном наряде.

Мы всё-таки уложились в отведённое время и через минуту с небольшим выскочили из пещеры в коридор. Преподаватель хотел было отвесить какой-то едкий комментарий по этому поводу, но тут он заметил клановую татуировку на моём обнажённом плече. Та уже потухла, снова став обычным рисунком, хотя само изображение выдавало меня с головой.

– Феникс, значит… – протянул Фест задумчиво. – Это всё усложняет.