Текст книги "Застрявший. Книга 4. Застрявший в Ревущем лабиринте"

Бывший невольник внёс свою лепту, орудуя простенькой рогатиной. Правда, сейчас измочаленная клешнями деревяшка годилась разве что на растопку. Его фразу я перевёл на свой лад, более привычный для земного уха. В любом случае там речь шла о металле. Достаточно постучать по панцирю, чтобы это уже не казалось метафорой. Реально танк на ножках.

Как у живого существа может быть такая бронеплита?

– А я думала, это брехня пьяных забулдыг, – проворчала Тара, баюкая испорченный клинок. – Чего он тогда такой здоровый, они же вроде не больше тазика?

– Потому что на юге охотятся лишь на мелочь, – хмуро пояснил Шест. – Чаще всего сетями, чтобы обезопасить рыбаков на побережье. Потому что даже гарпуны не всегда берут, особенно в воде.

– Поговаривают, из них где-то далеко на юге мастерят недурную броню, – поделился слухами Молотильщик, задумчиво оглядывая панцирь.

– Ой, да засунь свою задницу прямо в казан! – раздражённо посоветовала Двойка. – Её там тоже никто тронуть не сможет, сплошной металл с палец толщиной, ага! Главное, не забулькай в нём на жаре.

– Нет уж, спасибо! Я не настолько вкусный, чтобы в посуду нырять.

– Мы все станем жратвой, если не уберёмся отсюда поскорее, – поёжился Миста, озираясь по сторонам.

– Мне вот другое интересно, – вытирая лицо от ошмётков, произнёс Молотильщик. – Откуда ты про него узнал, старшо́й?

– Кусты шевелились неправильно, – не стал я скрывать собственных наблюдений. – Не как соседние от ветра. Хой рассказывал, что это первый признак того, что там кто-то скрывается и мешает растениям качаться. Вы все это слышали на привале, кстати, но почему-то не обратили на его слова внимания.

– Нормальные лазутчики так себя не ведут, – отмахнулась Двойка. – Об них пока не споткнёшься, так и не поймёшь, где они притаились.

– А вот засадные хищники любят прятаться до последнего, подруга. Поэтому впредь обращай на растительность особое внимание и не наступай на подозрительные бугры. Это всех касается!

– Будет исполнено, господин, – кивнул Шест. – Но рядовой прав, сейчас благоразумнее всего будет покинуть побережье и забраться повыше. Тем более что дождь уже стихает.

– Не так быстро! – спохватился я. – Сначала, мальчики и девочки, берите в руки что-нибудь поострее и пилите лапки между сочленениями, пока родственнички не пожаловали… Клешни, полагаю, тоже сойдут. Объявляю неделю морской кухни!

Глава 3

Мы – то, что мы едим, верно?

Не знаю, чем там питался гигантский краб при жизни, но его мясо отчётливо отдавало тухлятиной, как будто срок годности давно истёк. Ну или мы его аж на той неделе прикончили. А ещё во рту после трапезы ещё долго держался специфический привкус металла. Тот, кто хоть раз пытался зализывать раны от кандалов, дабы те заживали чуть быстрее, знает его не понаслышке. Либо, как вариант, в детстве вместо чупа-чупса сосал подшипники на спор. Был у меня и такой знакомый, чьё детство прошло в отцовской автомастерской, со временем превратившейся в целую сеть. Вот так у человека получилось перейти из грязи в князи, а не наоборот, как в моём случае.

Меня же целоваться с железом никогда не тянуло, но в этом замечательном мире пришлось попробовать на вкус очень много нового. И в сравнении с той же вырезкой из рвача или мидиями в собственном соку блюдо получилось вполне терпимым на вкус. Подумаешь, просится обратно! А сила воли на что? Здесь лучше быть сытым и немножечко несчастным, чем голодающим привередой со своими принципами. Такие долго не живут.

Вот вернусь и заведу себе маленькую личную армию из поваров экстра-класса…

А пока нужно жевать крабовое мясо и не строить из себя гурмана. Тем более что хранить его нам негде, только внутри себя. Из разрозненных фактов об этих удивительных животных, которые судорожно припоминали всем отрядом, я вынес две важнейшие вещи. Во-первых, это стайные хищники, что уже само по себе хреновая новость, а во-вторых, ареал их обитания тяготеет к водоёмам. На берегу они не только охотятся, но и приглядывают за кладками с потомством. Поэтому идти прямо вдоль полосы прибоя, как я собирался поначалу, не стоило категорически.

Вечно всё приходится перекраивать прямо на ходу. Но что поделать – это жизнь, а не кино с героическими приключенцами, которые непременно вернутся домой.

Нам и одного экземпляра вполне хватило, чтобы едва не обделаться. Спасибо расторопному бычку, иначе без потерь бы не обошлось. Неудивительно, что клювастые сюда редко заглядывают. Это ещё большой вопрос, кто на кого должен по итогу охотиться. Пробить металлизированную броню панциря живоглотам точно не под силу, но те вполне могут затоптать свою жертву дружной толпой, пользуясь скоростью и габаритами. А вот стая на стаю – это уже более дискуссионная тема. Пожалуй, тут всё решит количество противников с обеих сторон. Не хотел бы я в той сшибке оказаться…

Куда больше меня интересовал крабовый молодняк. Тара неосмотрительно пнула одного заблудшего детёныша прямо на берегу пролива, и отделалась всего лишь ушибом ноги. А не переломом, как при ударе по пудовой гире. По моим прикидкам они должны быть чуть мягче взрослых. И вкуснее.

Однако сейчас мы не в том состоянии, чтобы вести охоту. С палками да камнями много не навоюешь, а ничего другого тут не найти.

Поэтому я направил отряд к ближайшей точке, обозначенной на древней карте пустым треугольником. Искатели сокровищ это место никак не указали, но там отнюдь не дураки, чтобы облегчать жизнь возможным конкурентам. На изображении полуострова, презентованном профессору Шаану, была нанесена только парочка перевалочных баз и несколько разномастных пометок. Совпадали всего две-три, да и то чисто условно. Там и силуэт полуострова был куда более вытянутым, чем на пластиковом листе.

Однако я всё равно прихватил в поход копию, благо учёный муж после выпитого совершенно не протестовал. Тем более что мой способ перерисовки привёл его в детский восторг. А там и придумывать ничего не надо – положил пергамент под стекло, а внизу врубил лампочку поярче. Исходник просвечивает насквозь, и остаётся только прорисовать все линии на чистой бумаге. Такой вот допотопный ксерокс, аж гордость берёт. Хоть и не сам придумал, просто за всё прогрессивное человечество.

Карта авантюристов вызывала большие сомнения, но даже из неё удалось кое-что почерпнуть. Например, основной опорный пункт располагался возле перешейка, а значит, где-то неподалёку проходила та самая дорога через горы. После заплыва как-то не особо тянуло возвращаться в воду, а там и во время прилива остаётся мель. Хотя в такие моменты Ревущий лабиринт становится полноценным островом. В иное же время вполне реально добраться до гор, а там хоть в обход, лишь бы не обратно в Кишку.

Вторая база торчала аж на противоположном конце условного эллипса, который представлял собой полуостров. Почему так далеко? Наверное, причина весьма серьёзная, тем более что на пластике в той стороне тоже кое-что имелось. Какая-то извилистая загогулина. Я бы поставил на порт, куда во время глубокой воды могут добраться самоходные баржи. Если не с севера, то с юга точно. Перевозить грузы на них куда проще, чем тащить их по горным перевалам. И дело тут не только в трофеях. Тех-охотникам нужна нормальная пища, а не подножный корм с дождевой водой вприхлёбку. А ещё куча других всевозможных вещей, чтобы не бороться за выживание каждый день, а спокойно ковырять древности.

Но тогда почему резко прекратилась поставка безделиц всяким коллекционерам? Если наземное сообщение накрылось из-за землетрясения, то с морским что стряслось? Ктулху какой-нибудь внезапно вынырнул из адских глубин? Потому что после круиза морские гады как-то перестали внушать мне трепет. Требуется действительно какая-то натуральная Годзилла, чтобы потопить грузовое судно. Обычного же ихтиозавра оно просто на гребной винт намотает.

Может быть, я излишне драматизирую ситуацию и лавочку прикрыли просто по причине низкой рентабельности? Материк изобилует белыми пятнами, а это место относительно недалеко от населённых районов, и ковырялись тут давненько.

В местном летоисчислении сам дьявол копыто сломит, так что я туда особо не нырял. Но вроде бы Союзные города стали таковыми лет этак триста тому назад, а до той поры отчаянно воевали друг с дружкой. Этим и объясняется дырявость их империи. Разрозненные клочки земель с автономными полисами кое-как собрали под единое командование, чтобы вместе противостоять набиравшим силу окранитам.

Вряд ли до этого кто-то всерьёз промышлял археологией. Судя по обрывкам информации, ковыряли в основном то, что было в шаговой доступности. Тут уж кому как повезло. Пережить смутные времена удалось далеко не всем, о чём свидетельствуют мёртвые поселения, хотя нынешнее поколение людей весьма успешно паразитирует на старом наследии. С электрическим освещением и порядками раннего средневековья. Не удивлюсь, если прогресс нарочно сдерживают. Иначе как объяснить, что племена каннибалов нынче монополизировали применение пороха? Это даже звучит бредово.

Дайте мне только пулемёт, и я переверну этот вшивый мирок…

А пока приходилось довольствоваться арбалетом с ручным механизмом взвода. Тоже, как ни крути, апгрейд. Руками такие дуги ни в жизнь не натянешь.

Мы покинули опасное побережье на первой же подходящей прогалине и дальше двигались исключительно зигзагами. Ну его Окрану в печень, на сегодня меня как-то уже стало подташнивать от передоза приключений.

Кое-где промоины напоминали настоящие каньоны, только карабкаться по стенам там невозможно. Слишком гладкий камень. Лишь в отдельных местах попадались ноздреватые прослойки, заметно темнее соседних. В целом же палитра придерживалась пастельных тонов, изредка радуя глаза голубоватой глиной. И благодаря ей же промоины получались такими резкими и глубокими.

Красота, мать её за ногу! Но чувствовать себя туристом мешало напряжение, висевшее в воздухе. В густых зарослях, кое-где вполне тянущих на звание леса, царило тревожное молчание. Даже в полупустынном Хэне птицы то и дело давали о себе знать, а здесь как отшептало. Подобное довелось наблюдать лишь на далёком севере, где живность хоронилась от голодных раскрашенных орд.

Неужели всех крабы распугали? Как-то сомнительно. Нам иногда попадались характерные конические отпечатки в глине, но лишь неподалёку от побережья. Пришлось к нему вновь вернуться, чтобы проверить ближайшую точку. Тот самый треугольник.

По моим наблюдениям, растительности здесь было куда меньше, а вот камней под ногами прибавилось. Дошло до того, что даже пляж, который открылся взгляду с высоты пологого холма, был частично галечным. Интересные дела.

Однако разгадка оказалась до ужаса банальной. Соседний взгорок в своё время разрыли чуть ли не до самого основания, превратив его в небольшой карьер. Что тут добывали – непонятно, вполне возможно – простой строительный камень. Породы в некоторых местах до сих пор выглядели, будто срезанные гигантским ножом. Не уверен, что у землян выйдет подобная точность и масштаб. От времени срезы потемнели, покрывшись шероховатым налётом, а вот частично утонувший в грязи валун, который дождевые потоки притащили откуда-то сверху, на ощупь был совершенно гладким с одной стороны, будто её отполировали.

Красивая текстура у камня, кстати. Я бы из такого барную стойку заказал.

Но самым интересным тут было не это, а несколько приземистых строений из крупных блоков и железобетона. Куполообразные крыши давно провалились внутрь, а вот стены в основном уцелели. Круглое сечение с головой выдавало их солидный возраст, да и металл местами проржавел до состояния мха. Кое-где из-под земли тоже торчали какие-то непонятные железяки, рассыпа́вшиеся от малейшего прикосновения. А ещё ближе к берегу темнел характерный остов, напоминавший огрызок корабля. До побережья сейчас было с полкилометра, и это всех нервировало.

Однако я всё равно был доволен, как слон в посудной лавке. По всему выходило, что мы нашли себе как минимум убежище на ближайшую ночь. Пока сумерки окончательно не сгустились, вместе пошли на осмотр, стараясь держать друг друга на виду.

И почти сразу же обнаружили чужое присутствие. И не каких-нибудь крабов, хотя они тут тоже потоптались в топких местах, а людей. Кое-где земля оказалась разрыта ровными прямоугольниками, которые не успели ещё толком оплыть. В некоторых скопилась мутная вода, остальные же были сухими. А вскоре мой нос уловил характерный запах, который ни с чем не перепутаешь. По нему мы и пошли, стараясь глядеть во все стороны. Однако в округе царила тишина.

Всё давно уже закончилось. Но не настолько, чтобы отнести найденные нами останки людей к древней эпохе. Вполне наши современники, судя по обрывкам окровавленных вещей. Падальщики успели вдоволь тут попировать ещё на той неделе, похоже. Поэтому оставалось лишь гадать, что же здесь стряслось. Смерть на Пангако вещь довольно обыденная, и тут вполне могло произойти нечто рядовое. Те же обладатели железных панцирей и клешней наведались в гости. Только судя по остаткам укреплений, охотников не застали врасплох, они явно держали тут оборону. А ракообразные при всём уважении не показались мне искушёнными в осаде существами. Дайте мне несколько дней и достаточно рабочих рук, и я тут «Бургер-Крабс» открою.

Здание в своё время очистили от мусора и даже возвели несколько подпорок, удерживая остатки межэтажного перекрытия. Какая-никакая крыша над головой. Место вполне обжитое, а не временная стоянка. Даже отхожее место нашлось неподалёку и целых три полноценных кострища. Тут тусила компания побольше нашей.

Пока перевозбуждённые находкой ребята и девчата судачили о причинах гибели «коллег», я отправил Тару проверить дальнюю сторону убежища, где до сих пор громоздились старые завалы. Интуиция меня не обманула, правда, вместо схрона с добром лазутчица обнаружила ещё одного усопшего.

– Там дохляк, – поморщившись, сообщила она по возвращении. – Целёхонький, никто даже не надкусил.

– Ну отчего-то всё-таки он умер, – покачал я головой. – Не от скуки же?

– Мог и от голода загнуться, – предположила Тара, почесав белобрысое темечко. – Он в такую щель забился, что тебе туда даже лезть не стоит.

– Вот прямо ничего не было? Никаких повреждений? Или просто не стала смотреть?

От последнего вопроса ноздри на её хищном носу раздулись от ярости.

– Рю, да у него всю харю от разложения перекосило, чё ты ко мне придолбался?! Хочешь, я его камнем трахну, будет отметина что надо! Тогда ты от меня отвалишь?

– Показывай, – проворчал я, откладывая в сторону арбалет.

– Ох, да за что ж мне всё это…

Пришлось несколько минут слушать недовольный бубнёж заместительницы, которая была вынуждена подсаживать меня на особо трудных участках. Кое-где мы вдвоём расчищали мне путь от мелких обломков, дабы неуклюжий с точки зрения ниндзя землянин забрался куда следует. Охотник на самом деле спрятался на совесть – найти его вышло лишь по запаху между двумя сложившимися подобно книге железобетонными секциями. Отдельная благодарность моему ночному зрению, иначе точно свернул бы себе шею в полумраке.

Однако все потраченные усилия того стоили. Едва удержал себя, чтобы не стукнуть жжёноземку по бестолковому затылку. Но риск сорваться был слишком велик, поэтому наградил её лишь укоризненным взглядом.

– Ну чё такое? – фыркнула та. – Втюрился?

– Почти.

Труп и впрямь выглядел относительно целым, насколько это вообще возможно для тела недельной давности. Спасибо хоть не на уличной жаре, но до склепа место явно не дотягивало. Маска на лице едва спасала от удушливых миазмов, и всё же я заставил себя придвинуться максимально близко. Сейчас не время для отвращения.

Судя по облегающему костюму из эластичной ткани, это был коллега Тары. И вряд ли такой ловкач расцарапал бы себе оба уха в процессе. Вплоть до кровавой корки, причём на левой щеке до сих пор сохранилась красная дорожка. Проследив её русло, я удостоверился, что та стекала из слухового канала.

Однозначно не голодный обморок.

Глава 4

Устраивать лагерь в насквозь провонявшем тухлятиной здании мы, разумеется, не стали. Тут дело вовсе не в брезгливости, просто запах падали может привлечь кого не надо. И честно говоря, нам вообще никто не нужен. Вот такой у нас отряд интровертов.

Но и ломиться на ночь глядя по незнакомым сопкам тоже идея не из лучших. Здесь, по крайней мере, есть где укрыться. Всяко лучше, чем на открытой местности. Для стоянки мы выбрали одну из дальних построек, сохранившуюся даже лучше той, где погибли охотники. Просто габаритами куда меньше, поэтому они предпочли место попросторнее, дабы не разделять коллектив. И погибли все вместе, как полагается. А вот для нашей скромной компашки убежище оказалось в самый раз. Только с бычком вышла заминка, но Хоп накидал ему свежескошенной травы в дальней стороне, и строптивая говядина согласилась на столь тесный загон.

Вот что значит сельская смекалка! А то я уже подумывал об очередном сеансе шокотерапии, хотя масло лучше приберечь для более серьёзных дел.

Полуразрушенный вход мы общими усилиями забаррикадировали наглухо, благо материала имелось в изобилии. Ещё позаботились о крупном проломе в стене на всякий случай, а там и окончательно наступила темнота. Дежурства решили нести в усиленном режиме – тройками, дабы приглядывать ещё и за уцелевшим вторым этажом, ставшим для нас крышей. На этот раз не протестовал даже Молотильщик, которому выпала смена с Изнанкой. Девушка уже достаточно пришла в себя, чтобы взвалить на неё часть общих обязанностей, и да – я сдержал обещание, вручив ей палку. Правда, обитую металлическими кольцами, но так даже лучше.

А вот что-то более серьёзное ей пока доверять не стоило. Бежать отсюда смысла никакого – примерно как из комфортабельной ВИП-камеры для проворовавшегося чиновника проситься на хату к матёрым уголовникам. Это даже не шило на мыло, а настоящий страпон. Но мало ли что там у неё творится в голове после пыточной. Вдруг бродить в одиночку покажется ей хорошей мыслью?

Беглянке даже в Кишку возвращаться необязательно – достаточно дойти до перешейка и попробовать себя в качестве горного туриста. Не сказать, что шансов у неё нет вообще, но не в таком состоянии. Бывшая невольница до сих пор морщилась от любого излишне резкого движения. Часть обмотки Юта уже сняла, но многочисленные раны всё ещё покрывала бурая корка. Кости тоже потихоньку срастались, об остальном и переживать не стоило. Что не убивает местного человека на месте, не убивает его вовсе. Сам тому живой пример.

Приглядывать за наименее благонадёжными членами отряда я поручил Двойке. Сам же выбрал для себя в качестве напарников Доску с Мистой, а остальных возглавил Шест. Именно в его смену к нам снаружи кто-то стал настойчиво ломиться, переполошив отряд. Все ж на нервах, с таким-то соседством. Однако вскоре на незваного гостя рухнул заготовленный загодя обломок стены с верхнего этажа, и больше никто нас не беспокоил. Остальные вроде бы усвоили урок.

Я прекрасно понимал, что заявись сюда те загадочные убийцы, шансов у нас практически не будет. Они прикончили куда более многочисленную и лучше оснащённую группу, при этом не понеся видимых потерь. Останки принадлежали исключительно людям. Можно подумать, что тут схватились две конкурирующие банды, но победители почему-то не стали обыскивать трупы. Можно сказать, совершили святотатство.

Тут так не принято.

Мы как могли исправили это на скорую руку, хотя более тщательный обыск пришлось отложить на завтра. Прихватили только самое необходимое. Прежде всего, походный котелок с набором юного повара, несколько сухих пайков, завёрнутых в промасленную бумагу, а также уцелевшее оружие. Для сержанта нашлось копьё со странными выступами за лезвием, предназначенное, по его словам, для охоты. В любом случае куда лучше самопального дрына из бамбука. Самурай сразу воспрянул духом.

Ребята разобрали разномастные мечи с кинжалами, парочку булав и катан. Даже я взял себе одну из тех, что полегче, но Двойка мой выбор как всегда раскритиковала. Хотя уповать на трезубец в таких экстремальных условиях как-то наивно. А так, может, кого и успею пырнуть. Лишь бы не себя.

Жаль, подходящих боеприпасов не сыскалось, зато я разжился ещё одни арбалетом. Более лёгким, без всяких наворотов, поэтому осваивать его предстояло Юте. Хотя та особого энтузиазма не проявила. Хоп же предпочёл куда более привычную мотыгу на длинном древке. То ли топор, то ли какой-то странный серп – без ста грамм не разберёшь. В любом случае Шест обмолвился, что такими штуками фермеры даже серьёзного монстра могут завалить. Разумеется, сообща, так что копейщикам стоило всегда держаться вместе. К ним я откомандировал ещё и Мисту. Сколько бы взломщик ни хорохорился, с одним кинжальчиком много не навоюешь. У нас здесь не поножовщина в забытой Окраном подворотне. Тут дела посерьёзнее намечаются.

Погибшая ватага имела всё шансы раскатать нас в обычном бою, однако их это всё равно не спасло. Уповать на одно лишь везение – точно не по мне. Хочется более весомых гарантий, поэтому арсенал пришёлся как нельзя кстати. На душе сразу стало чуточку спокойнее.

Пожалуй, больше всего повезло Доске. Шечка всю дорогу переживала, что вооружена лишь бесполезной корягой, которая едва не сломалась о панцирь краба, и её мольбы услышал не иначе как сам покровитель рогатых воинов Крал. Тот самый воин из легенд, который одним взмахом укладывал пятерых противников и вообще был крутой перец, объединивший разрозненные племена рогачей.

В самодельной стойке для оружия наособицу стоял самый странный агрегат, который мне только доводилось видеть. Пусть уже не в первый раз, но до сих пор в голове не укладывается, как этим вообще можно сражаться.

Силуэт всё той же слегка расплющенной рельсы, которую нормальному человеку даже поднять будет затруднительно, только лезвие не сплошное, а с россыпью дополнительных нашлёпок. Да, прямо как в знаменитой передаче: «Хэй, мы прокачали твой клинок, приварив к нему несколько лезвий поменьше, теперь ты можешь рубить, когда рубишь!» Будто хотели сотворить пародию на циркулярную пилу по памяти. Или собрали кучу маленьких топориков в одну безумную конструкцию. Её даже именовали похоже – составной топор.

Название земного аналога, который мастерили аборигены Южной Америки из акульих зубов, доски и ацтекской матери, я так и не смог припомнить. Там было что-то вроде «хренатиэль» или ещё сложнее… В общем, язык сломаешь.

Бывшая работница борделя находке обрадовалась так, что загрустили даже наши альфа-самцы. Практически баюкала эту странную бандурину на руках, осторожно гладя её вдоль центрального дола. Что тут скажешь, любовь с первого взгляда – попробуй отбери. Традиционное оружие, которое могли придумать только такие же неказистые с виду рогачи. Хотя в числе унаследованного нами арсенала нашёлся вполне приличный тесак на двуручной рукояти, но ему предстояло ржаветь тут до следующих визитёров. Уж ещё и его тащить я точно не собирался.

В принципе, если уронить эту дуру на кого-нибудь даже плашмя, шлем точно не выдержит… Да, вроде как успокоил себя. Металл там будто бы добротный.

Ну ладно, оружие убийцы бросили на месте преступления. Это мы традиционно бомжуем, а приличные люди ходят со своим. Но у погибших не тронули пожитки, не считая разбитых ящиков с провизией. Это вполне могли сделать позже, те же настырные крабы-переростки. Наш каменный гостинец как раз прибил одного из таких шатунов. Какого хрена ему не спалось ночью, одному Окрану только известно. Зато бедолагой с удовольствием перекусили другие сородичи, более мелкие. Где-то с котелок примерно.

Других аргументов для меня и не нужно. Поэтому двух задержавшихся у тела тварей по моей указке забили прямо на месте. На этот раз действовали сноровисто, прижимая лапы к земле и распиливая их в уязвимых местах. Остальные ракообразные предпочли свалить в сторону пляжа, угрожающе прищёлкивая клешнями. Я помахал им вслед металлической рукой. Ещё увидимся, ребята!

Настроение с самого утра приподнялось, ведь ничто так не воодушевляет, как грядущая мародёрка! Вообще тут буквально каждый день можно праздновать, если смог до утра дожить. А уж нам грех жаловаться, учитывая ситуацию. Менее везучие предшественники оставили нам целую кучу добра, и в ней стоило хорошенько покопаться.

Жаль только, что большая часть амуниции пришла в совершенную негодность, как и запасы провизии. Впрочем, и оставшегося хватило, чтобы немного прибарахлиться и набить животы. Но то вчера, когда отряд был измотан до предела. Сегодня же вновь настало время вспомнить об экономии. Пайков не так уж много – нашей компашке дня на два, а всё остальное местные обитатели безжалостно попортили. Если не падальщики, так вездесущие насекомые. Они тут сновали в изобилии – наутро из нас не чесалась только Доска, чью грубую кожу так никто и не смог прокусить. Даже бычок с остервенением тёрся ляжками об бетонную балку и сдавленно мычал.

Понимаю. Сам бы с удовольствием присоединился.

Возиться со свежей дичью предстояло Изнанке и Хопу, чтобы не разбазаривать ценный актив ради банального завтрака. Данную парочку я выбрал для готовки неспроста. Фермерам кулинария всё-таки ближе, чем разбойникам и авантюристам, хотя насчёт израненной девушки у меня имелись самые серьёзные сомнения. Но раз уж назвалась простой работницей, пускай отрабатывает свою роль.

Мы же занялись более вдумчивым обыском, и уже через полчаса Миста обнаружил схрон среди обломков. Железный ящик упрятали очень надёжно, и со стороны его вообще было не видно. Вот что значит специалист! Как я и полагал, ватага разбила здесь полноценную стоянку и занималась чёрной археологией. Всякие поржавевшие от времени железки меня интересовали мало, а вот увесистую связку кат я реквизировал для общих нужд, пообещав равную долю каждому. Коллектив сразу повеселел, потому что на мифическую Землю ещё непонятно когда попадёшь, а тут достаточно лишь вернуться к цивилизации, чтобы хоть ненадолго побывать в раю.

Некоторые члены отряда слыхом не слыхивали про нашу главную цель, и я не собирался раскрывать карты раньше времени. Чем меньше мы будем отличаться от простых искателей сокровищ, тем лучше. Тот же Молотильщик сегодня с нами, а завтра вполне может уйти в свободное плавание. И разболтать под бутылочку-другую, что некий иноземец отчаянно ищет выход с Пангако…

Нет, нам такого и даром не надо.

Даже моё происхождение лучше не выдавать кому попало. С каждым днём я всё больше похожу на местного бродягу, да и акцент почти сошёл на нет. Тут многие разговаривают будто с набитым ртом, не говоря уже о странном выговоре роев с шеками, и только усилиями операционной системы выжившие до сих пор ещё не распались на тысячу диалектов. Словно невидимый поводырь, наследие Древних продолжает служить неведомым целям. Мир и всеобщее процветание? Да не смешите мои кандалы! Тут вполне официально можно получить статус раба, о каком просвещённом обществе может вообще идти речь?

Спасибо, конечно, что меня немного повысили, однако иллюзий я на этот счёт не питаю. Техник – та же обслуга. От зарплаты, конечно, не откажусь, но и держаться за такую «престижную» работу не буду. У меня на Земле куда интереснее предложения есть.

Помимо дырявой валюты, часть которой пребывала не в лучшем состоянии, в тайнике хранилось несколько артефактов старого мира. Абсолютно непонятные штуковины по большому счёту, лишь в одной я опознал нечто похожее на системную плату. Все мелкие находки мы тщательно запаковали, как и положено кладоискателям. Там оценщики разберутся, что из этого старый мусор, а что стоит целого состояния. Хотя не думаю, что в рабочем посёлке у каменоломни найдётся нечто действительно ценное.

Под конец в тайнике обнаружилась небольшая стопка листов, завёрнутых в непромокаемую ткань. Странно, что авантюристы потащили её с собой в такую глухомань. Видимо, что-то важное. Я очень рассчитывал найти если не полноценную карту, то хотя бы какую-нибудь схему местности, но там оказались сплошные документы с явным обилием цифр. Другой на моём месте бросил бы их для растопки или для чего похуже, но у меня, слава Окрану, мозги ещё на месте. Как поговаривал отец, чтоб ему там на Земле икнулось: «Хочешь узнать человека – проверь его отчётность».

Вот этим и займёмся.

Чтением я так и не овладел на должном уровне, хотя в целом уже не пялился на строчки как баран на новые ворота. С вывесками вообще проблем не возникало, однако сейчас этого всё равно оказалось недостаточно. Как хорошо, что среди нас затесался грамотный человек! Моя предусмотрительность снова сыграла в плюс.

Правда, вчерашний переход дался Юте тяжелее всех остальных. После ночёвки она так и не пришла в себя, вздрагивая от малейшего скрипа. Девушке вручили крепкий травяной отвар и посадили у костра собраться с мыслями. Некоторое время она бездумно пялилась в стиснутое камнями пламя, и лишь исписанные неразборчивыми каракулями бумажки смогли её расшевелить. По крайней мере, она немного оживилась.

Я уселся рядом, тоже прихватив себе отварчика, и вместе мы стали перебирать один лист за другим. Кое-что пришлось отложить сразу из-за полной нечитаемости. Курица с бодуна и то лучше бы справилась, никакой дополнительной шифровки не надо. Вроде это были путевые заметки, но в таком виде их проще к отхожему месту отнести – хоть какая-то польза будет. Другие бумажки по ценности ушли не сильно далеко. Например, описание находок, которые мы всё равно не могли утащить, вроде ржавого аппарата в одной из раскопанных ям на отшибе. Там покоилось нечто подобное ржавому трактору на ножках вместо колёс. Корпус частично раскурочили, только ничего интересного вытащить не смогли. Дилетанты. Их бы на «Возрождение», курсы повышения квалификации пройти. Там сразу научат, как надо древние машины курочить.

Нашёлся даже поимённый список отряда, откуда успели вычеркнуть шестерых. Зачем это нужно, если вся информация содержится в операционной системе командира и его заместителей, я так и не смог понять. Странный какой-то отчёт.

Куда больше меня заинтересовали долговые расписки. А точнее, история, которую те поведали при должном рассмотрении. Ребята нагребли кредитов для закупки рабочего инструмента и невольников и только потом отправились в путь. Вернись они с пустыми руками, им самим грозило примерить стальной ошейник. Особо серьёзная сумма в двести тысяч кат принадлежала купцу из Хэна по имени Генпаку. Вместе с отпечатком его большого пальца вместо подписи красовался оттиск покойного командира по кличке Шрам. Отдавать ему пришлось бы ровно в два раза больше, так что он буквально заложил самого себя. А ещё немаленький дом в центре столицы. Вряд ли бы ему поверили под честное слово.