Книга: Анна Ярославна – королева Франции - Антонин Ладинский

Если историческая «схема» Франции была мне хоть как-то известна и понятна из той же художки, то, что касается «своего родненького», - тут дела обстоят довольно грустно. Еще со сравнительно далеких школьных времен все, что связано с историей Руси, всякими там Всеволодами, Святославами, Болеславами, варягами и печенегами, во мне оставило единственные следы – каша в черепной коробке и неизменное содрогание. Однако, став старше, я все же стала несмело косить любознательным глазом в сторону этой тематики все активнее и активнее. И вот эта книга оказалась чудесной возможностью не только что-либо узнать, но и получить от этого удовольствие, что в моих отношениях с исторической литературой случается не так часто, как мне хотелось бы.

Здесь же история живая, динамичная, эмоционально насыщенная (что для меня лично является одним из основных достоинств книг), написанная хорошим языком, с приятным юмором и красочными образами. Кроме того, книга полна разнообразных ракурсов и подробностей, которые находят отклик в читателе. Я все это время ездила в метро, жонглируя попеременно книгой и телефоном, с помощью которого непрестанно гуглила какие-то моря, города, земли, имена, профессии и т.д. На моем лице же красовалась блаженная улыбка маньяка познания. И, да. Живу я в Санкт-Петербурге и езжу в метро в час пик, поэтому, эта картина должна представиться особенно живописно :)

Судьба и личность Анны, русской королевы Франции, отклик дают неоднозначный, оформленный нечетко, но, тем не менее, чувствующийся, пульсирующий, какой-то живой... Я до сих пор не могу даже определиться, симпатична ли она мне. Ее образ какой-то беловатый, подернутый дымкой, словно кто-то набросил на него вуаль. Сложно сказать, по какой именно причине так складывается, и только ли, благодаря авторскому изображению этой исторической женщины. Загадочно как-то все, туманненько.

Конечно, это не учебник, - много здесь и легенд, и предположений, и метафор, но в моих глазах книгу это украшает.

С первых страниц романа чувствуется кропотливая работа Антонина Петровича с историческими документами, желание автора как можно полнее донести до нас дух той эпохи. Возможно выбранная Ладинским в начале романа форма подачи сведений через сменяющие друг друга воспоминания Ярослава, его жены и дочери Анны, может несколько запутать и утомить сегодняшнего читателя, привыкшего к современным незатейливым развлекательным книгам. Тогда такому читателю следует настроиться на неспешное вдумчивое чтение, в противном случае он рискует пропустить знакомство с одним из интереснейших исторических романов.

Единственное сомнение, закравшееся мне в душу при прочтении, было связано с именем норманнского ярла Филиппа. Мне, читавшей прекраснейшие исторические рассказы и романы Марии Семёновой, было удивительно встретить такое имя среди скандинавов. Но чувствуя бережную работу Антонина Ладинского с источниками при написании "Анны Ярославны", а также читая многочисленные сноски в тексте, я не могла допустить мысли, что ярл Филипп появился по недосмотру или случайно. В поисках разгадки я нашла в интернете пояснительную статью автора "Анна Ярославна и ее мир" (к сожалению, её нет в моём печатном издании), где узнала о том, на каких дошедших до нас сведениях строился роман:

То, что нам достоверно известно об Анне Ярославне, можно уместить на одной книжной странице, и каждое событие в ее биографии вызывает недоуменный вопрос. Все в ее жизни – сомнение, зияние, загадка. Но мир, в котором Анна жила, дышала, радовалась и печалилась, наполнен вполне реальными историческими образами. Этот мир, с его королями, епископами, аббатствами, синагогами, мытными уставами, звериными ловами, прейскурантами товаров, замками, бревенчатыми городами и ландышами по обеим сторонам лесной дороги в Санлис – реален, как хорошо обжитый историей, обкуренный дымом деревенский дом, полный забот и женских голосов. От этого мира остались хроники, романские порталы и хрупкие чашечки цветов, и листья дуба, и бабочки, такие же, как и тысячу лет тому назад…

Имея лишь крупицы достоверных сведений о жизни французской королевы, стоило ли браться за исторический роман? - спросите вы. Думаю, всё зависит от того, как подходить к решению поставленной задачи. Антонин Ладинский не стал пускаться в излишние фантазии о неизвестных нам периодах жизни Анны, но постарался разгадать загадки её жизни, опираясь на сведения, полученные из документов описываемой эпохи. Кроме того, погрузившись в окружающий младшую Ярославну мир, автор попытался понять, о чём девушка могла думать, что чувствовать, к чему стремиться. По-моему, это наиболее верный подход.

Но вернёмся к молодому ярлу Филиппу, которому в романе отведена роль первой несбывшейся любви Анны:

Но вот загадки в жизни Анны. Одна из них – имя ее сына. До дней Анны такое имя в святцах французских королей не встречается, так как имена обычно передавались новорожденным по наследству от предков. Некоторые предполагают, что королева назвала своего сына в честь Филиппа Македонского, считавшегося родоначальником Македонской династии. Но Ярослав был сыном Рогнеды, а не греческой царевны, и в жилах Анны не текла греческая кровь, и было бы странно, если бы об этом не знали при французском дворе, где уже входили в моду гербы и генеалогии. И почему бы тогда Анне было не назвать своего сына Александром в честь героя, о блистательных подвигах которого знал каждый школьник и каждый читатель романа под названием «Александрия». Соображение, что Филипп был назван во имя апостола Филиппа, просветителя Фригии, расположенной не так далеко от русских пределов, притянуто за волосы.

Но здесь бросается в глаза одно странное обстоятельство. В скандинавских сагах, то есть в том мире, в котором жила Анна в молодости, часто встречается имя Филипп, как, например, в «Саге о Магнусе Добром». Дочь Елизаветы Ярославны тоже вышла замуж за Филиппа, короля свевов. Это имя должны были часто носить и люди, с которыми Анна проводила время на пирах, сидела рядом за столом и даже пила из одной чаши вино, по древнему скандинавскому обычаю, с которым гневно боролась церковь. Не воспоминание ли об одном из людей, которые носили это имя, заставило Анну назвать своего сына Филиппом?

Имя-то греческое, но ведь христианство к тому времени успело прийти и в скандинавские страны, чему писатель нашёл подтверждение в сагах. Конечно, ярл Филипп, как первая любовь Анны Ярославны - домысел автора, но домысел имеющий под собой основание.

Вслед за Ладинским погружаясь в глубь веков, мы узнаём о быте и нравах, царящих на Руси и в Европе. Станем свидетелями жестоких и невероятных по теперешним временам событий, когда крестьян, словно скот, делят по завещанию, отрывая грудных младенцев от матерей, или когда в голодные годы во Франции торгуют пирогами с человеческим мясом. Поближе познакомимся со служителями христианской церкви, и вместе с Анной переживём церковный раскол. Увидим похищение вдовствующей королевы графом Раулем де Валуа глазами Антонина Петровича. И завершим прочтение романа вместе с покидающий бренный мир беспокойной Анной.