Текст книги "Из моего окна"

48
Семья Идальго

– АРЕС ИДАЛЬГО —

Величавое солнце Греции сжигает мою кожу и заставляет прятаться за солнцезащитными очками. Здесь не так холодно, как дома, но и не жарко, – идеальная погода, которой я наслаждаюсь с тех пор, как мы приехали.

Я лежу в кресле перед кристально чистым бассейном. Виды успокаивают: отсюда видна вся береговая линия и пляж. Для меня Греция всегда была наполнена атмосферой древности, истории, от которой ощущаешь себя странно, но в хорошем смысле.

Рядом со мной сидит дедушка, рядом с ним стоит Клаудия, убирая со стола под зонтиком его лекарства. На ней рыжий купальник, сочетающийся с цветом ее волос, и короткое прозрачное пляжное платье.

– Думаю, с меня хватит, – ворчит дедушка и начинает вставать. Я помогаю ему вместе с Клаудией.

– Да, пора отдыхать.

Дедушка мягко высвобождается из моих рук.

– Арес, сынок, я все еще могу ходить сам.

Я поднимаю руки в воздух.

– Понял.

Вижу, как они входят в стеклянные двери, и слышу звук уведомления. Как сумасшедший хватаю телефон, но там ничего.

Ничего.

Ракель не пишет уже больше двух часов.

И черт, это сбивает меня с толку.

Я позвонил ей, чтобы поздравить с Новым годом, когда здесь наступила полночь, но после этого она не писала, даже когда у нее наступила полночь. Я писал и звонил, но она не отвечает. Неужели она спит? Хотя здесь уже три часа дня, там еще раннее утро.

Снова слышу звук уведомления, но телефон у меня в руках, и я знаю, что это телефон Аполлона, который лежит на стуле.

Аполлон плавает в бассейне, ему с детства нравилось плавать. Я смотрю на экран его телефона и удивляюсь, сколько уведомлений ему пришло с… Facebook?

Аполлон никогда не зависал на Facebook, ведь так?

Но уведомления все приходят. Поэтому я подхожу к краю бассейна с полотенцем и мобильником в руке и приседаю, когда Аполлон выныривает из воды, встряхивая волосами.

– Твой телефон сейчас взорвется.

Аполлон бросает на меня растерянный взгляд.

– Мой телефон?

– С каких это пор ты сидишь на Facebook?

– Я там не сижу.

Аполлон садится на краю, накидывает полотенце на плечи и стряхивает воду с руки, чтобы взять телефон. Сажусь рядом, потому что мне больше нечего делать, пока ведьма мне не пишет.

Аполлон проводит пальцем по экрану своего телефона, и я вижу его растерянное лицо.

– О, черт.

– В чем дело?

Будто отвечая на этот вопрос, на мой телефон обрушиваются уведомления.

Я еще не успеваю их просмотреть, когда вижу Артемиса, и он совсем не весел, в его руке телефон.

– Аполлон, – сердито говорит Артемис, и я вижу, как младший брат опускает голову. – Почему ты выложил эту фотографию без разрешения?

Я смотрю на обоих.

– Какую фотографию?

– Я не думал, что все так получится, на меня подписаны только знакомые, – объясняет Аполлон, а я все еще ничего не понимаю.

– Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит?

Артемис выставляет телефон перед моим лицом, показывая фотографию, которую мы сделали сегодня утром втроем в шортах, без футболок, в солнцезащитных очках рядом с бассейном. Родство очевидно, и мне не стыдно сказать, что мы отлично выглядим.

Артемис вздыхает.

– Кто-то взял фотографию Аполлона и выложил ее на странице Facebook под названием «Красивые мальчики».

Аполлон все еще удивлен.

– Фотография стала вирусной и собрала много «лайков», комментарии не прекращаются.

Артемис меряет Аполлона убийственным взглядом.

– В комментариях все эти женщины хотят нас найти, и им это как-то удается, потому что у меня уже более двух тысяч заявок в друзья.

Я проверяю свой телефон и понимаю, что у меня тоже куча заявок и сообщений от незнакомок.

– Расслабься, Артемис, – я пытаюсь успокоить его. – Это заноза, но взгляни с другой стороны, бесплатная реклама для компании Идальго.

Артемис смотрит на нас и уходит, он по-прежнему не выглядит радостно, но стоит признать, у него не очень получается показывать радость.

– Ты читал комментарии? – спрашивает Аполлон, уткнувшись в свой телефон.

Полный любопытства, я открываю фотографию и читаю комментарии.

Я останавливаюсь, потому что комментарии становятся все откровеннее. Вау, удивительно, что люди могут сказать, даже не зная нас.

Я чувствую на себе чей-то взгляд и, когда поднимаю глаза, встречаю пару очень красивых серых глаз. Темноволосая девушка и ее светловолосая подруга только что залезли в бассейн с другой стороны. Я уже не первый раз вижу их с тех пор, как мы приехали две недели назад, мы постоянно пересекаемся в общих местах.

Аполлон следит за моим взглядом.

– Девушка, которая преследует тебя, а?

– Она меня не преследует.

– Ты прекрасно знаешь, что преследует, даже я это заметил. – Аполлон смотрит на нее. – Очень необычная, твой типаж.

Я провожу рукой по волосам.

– Мой типаж? – Да, он прав, мне нравились темноволосые и светлоглазые девушки, а влюбился я в девушку, у которой нет ни того, ни другого, как иронична жизнь. – У меня больше нет типажа, есть только она.

Аполлон одаривает меня широкой улыбкой.

– Горжусь тобой.

– А я тобой, брат, ты уже не девственник.

– Не начинай.

– Да ладно, нет ничего плохого в любопытстве, мой первый раз был катастрофой.

– Врешь.

– Клянусь, я минут пять надевал презерватив.

Аполлон корчится от неловкости.

– Слишком много информации, Арес.

– Я должен спросить. Ты надел презерватив, Аполлон?

– Конечно. За кого ты меня принимаешь?

– Хорошо.

Когда мы садимся обедать всей семьей, мама открывает рот, проверяя свой телефон.

– Мы в трендах в «Твиттере».

Артемис откидывает голову назад и ворчит.

– Только не говори мне, что это из-за фотографии.

Мама показывает нам.

– Смотрите, хэштег «Идальго» в первой десятке.

Социальные сети никогда не перестанут удивлять меня.

Клаудия хмурит брови.

– Что за фотография?

Аполлон ест кусочек ананаса.

– Помнишь, ты нас утром сфотографировала?

Клаудия кивает, Аполлон жует и говорит:

– Она стала вирусной.

Мама корчится от отвращения.

– Не болтай, пока жуешь, Аполлон, как невоспитанно.

Я снова проверяю телефон. Только безумие из-за фотографии и ни одного сообщения от ведьмы.

Где ты, Ракель?

Ты не скучаешь по мне?

Потому что я умираю от желания поговорить с тобой.

Открываю наш диалог и вижу, что она еще не прочитала мои сообщения. Телефон звонит в моих руках, но я перестаю волноваться, когда вижу, что это Саманта.

Я отхожу от стола, чтобы ответить.

– Алло?

– О, с Новым годом, Арес, – произносит она сдержанным тоном, что-то не так.

– В чем дело?

Она колеблется на том конце.

– Кое-что случилось, Арес.

49
Подарки

– РАКЕЛЬ —

Лечение…

Сеансы терапии…

Консультации с психиатром…

И многое другое, связанное с состоянием Джошуа, – это все, что я слышу в больнице, пока проходит день. Не знаю, усталость это или недостаток сна, но мне трудно сосредоточиться и понять, о чем они говорят.

Мама чуть ли не силком забрала меня из больницы, когда наступила ночь, утверждая, что мне нужно отдохнуть, что я провела там слишком много времени. Дани приехала, чтобы побыть с Джошуа вместо меня, потому что родители Джошуа отдыхают этой ночью, они опустошены.

Поплакав на плече моей лучшей подруги, я прощаюсь с Джошуа и выхожу. Я добираюсь до пустого и молчаливого дома. Закрываю за собой дверь и, оперевшись на нее спиной, перебираю ключи в руках.

Не такой я представляла себе первую ночь Нового года. Похоже, что жизни нравится бить нас, когда мы меньше всего этого ждем, чтобы увидеть, сколько мы можем продержаться. Я чувствую, будто меня ударили в желудок, и мне не хватает воздуха, хотя я дышу.

Я все еще пытаюсь понять, ищу причины и виновных, виню себя. Вспоминаю наш разговор с Джошуа перед тем, как я уехала:

– Я знаю, что ты хочешь спросить, так что просто сделай это. – Джошуа улыбается мне. – Все нормально.

Я потираю руки, пытаясь согреться и выиграть время, чтобы тщательно подобрать слова, пока Джошуа просто ждет.

– Почему? Зачем ты это сделал?

Джошуа отводит взгляд и вздыхает.

– Ты не поймешь.

Сажусь на больничную койку рядом с ним.

– Я постараюсь тебя понять.

Он снова смотрит на меня.

– Дай мне время, обещаю, что скажу тебе, а сейчас я не… могу.

Кладу руку ему на плечо и широко улыбаюсь.

– Хорошо, я подожду.

Он кладет руку на мою, впивается в меня глазами.

– Я так по тебе скучал.

– Я тоже, Йоши. – Я опускаю голову. – Мне… жаль.

– Тс-с-с. – Он нежно берет меня за щеку, заставляя смотреть на него. – Тебе не нужно извиняться, Рочи. – Его большой палец гладит мою кожу.

– Но…

Его большой палец движется к моим губам.

– Нет, прекрати.

Мне щекотно, когда его палец прикасается к моим губам.

– Хорошо.

– А теперь иди домой и отдохни. – Он опускает руку, тянется ко мне и целует в лоб. – Иди, я хорошо проведу время с Медузой.

Я смеюсь.

– Не называй ее так, иначе у тебя будет очень долгая ночь.

Джошуа пожимает плечами.

– Оно того стоит, это самое подходящее прозвище, которое мне когда-либо приходило в голову.

Дани входит, бормоча что-то о качестве больничного кофе, и обнаруживает, что мы улыбаемся, как идиоты. Она приподнимает одну бровь.

– Что? Вы говорили обо мне?

– Нет, – выпаливаем мы одновременно.

И я оставляю их там, как обычно спорящих о прозвищах и глупостях.

Стекаю по двери и сажусь на пол, прижав колени к груди. Знаю, что мне нужно принять ванну и поспать, но у меня нет на это сил, я просто хочу остаться здесь.

Достаю из кармана телефон и вижу темный экран. Он разрядился через несколько часов после прибытия в больницу, интересно, писал ли мне Арес? Может быть, он празднует Новый год со своей семьей и не замечает, что я ему не пишу, и я не виню его, я не сказала ему, что случилось с Джошуа. Мой мозг был так сосредоточен на том, чтобы понять и поверить в то, что произошло с моим лучшим другом, что мне в голову не пришло написать Аресу. Потом мой мобильный умер, а я не хотела отходить от Джошуа, чтобы зарядить его.

Медленно я поднимаюсь и принимаю горячий душ. Вода так приятно ощущается на коже и расслабляет напряженные мышцы. Теперь, когда я немного успокоилась, я позволяю греческому богу вторгаться в мои мысли.

Я так по нему скучаю.

Эти недели похожи на вечность, и сбивает с толку то, что ты привыкаешь видеть человека почти каждый день, и вдруг ты его больше не видишь. До его возвращения еще несколько дней, и я знаю, что будет трудно, особенно сейчас, что я страшно скучаю по его объятиям, по безопасности, которую чувствую рядом с ним.

Я сижу в пижаме на кровати и с волнением подключаю свой мобильный телефон к зарядке. Вижу, как он включается, звуки сообщений начинают эхом разноситься по всей комнате. Рокки спокойно спит в углу, похоже, звуки уведомлений его совсем не беспокоят.

Быстро открываю переписку с Аресом, у меня куча сообщений от него. Я этого не ожидала.

12:15

Я звонил, чтобы поздравить тебя с Новым годом, но ты не ответила.

12:37

Ведьма?

01:45

Почему ты не отвечаешь на звонки?

02:20

Ты уснула?

09:05

Ракель, я начинаю волноваться. Ты в порядке?

10:46

Черт, Ракель, я очень волнуюсь.

Это последнее сообщение.

Я кусаю нижнюю губу, когда начинаю писать ответ. Но не успеваю написать даже первое слово, когда телефон звонит в моей руке.

Вызов от Греческий бог <3

Сердце как обычно готово выскочить из груди, я делаю глубокий вдох.

– Алло?

Повисает молчание, будто он не ожидал, что я отвечу, будто привык к тому, что я не отвечаю, но его серьезный голос меня удивляет.

– Где ты?

– Дома.

– Посмотри в окно.

Он вешает трубку, а я растерянно смотрю на телефон. Мой взгляд падает на окно, оно закрыто из-за холода. На улице снова идет снег. Я встаю и иду к окну, отодвигаю шторы.

Арес…

Стоит там, во дворе. Он слегка загорел, на нем джинсы и черная куртка поверх белой рубашки. Черные волосы взъерошены, они ему идеально подходят, только ему. Я хотела бы сказать, что привыкла к нему, к глубине его голубых глаз, к его уверенности, к тому, как он прекрасен, но я бы солгала, кажется, я никогда не привыкну, а особенно сейчас, когда провела две недели без него.

Мое тело как обычно реагирует на него: сердце отчаянно бьется, крутит желудок и немного потеют руки. Однако не физическая реакция застает меня врасплох, а ощущения, то, что я чувствую из-за него, эмоции, которые наполняют мою грудь, как я забываю обо всем рядом с ним.

Снежинки падают на его куртку и волосы. Не могу поверить, что он здесь.

Он дарит мне улыбку, от которой любая бы перестала дышать.

– Привет, ведьма.

Я не знаю, что сказать, я потеряла дар речи, и он, кажется, знает, потому что тихо перепрыгивает через забор между нашими дворами и поднимается по лестнице, чтобы залезть в мою комнату через окно.

Я делаю шаг назад, встречая его, его глаза смотрят сквозь меня. Я хочу поговорить и рассказать ему, что произошло, но по тому, как он смотрит на меня, понимаю, что он уже в курсе. Не спросив, он притягивает меня за руку к груди и крепко обнимает, его запах наполняет мой нос, и я чувствую себя в безопасности. И в этот момент, не знаю почему, из моих глаз начинают течь слезы, и я понимаю, что реву навзрыд.

Арес только утешает меня, поглаживая по затылку, и мои слова еле различимы.

– Он… чуть не умер… Не знаю, что бы я сделала, если бы… Я так виновата.

Он позволяет мне выплакаться и высказаться, крепко прижимая к своей груди. Боже, я так по нему скучала. Мы перестаем обниматься, и он берет мое лицо обеими руками, вытирает слезы большими пальцами и слегка прижимает свои губы к моим, нежно целуя, как будто боится, что я сломаюсь, если он поцелует меня крепче.

Мы перестаем обниматься, наши лбы соприкасаются, его глаза пронзают мою душу.

– Почему ты мне не сказала?

Я отхожу, оставляя пространство, не могу собраться с мыслями, когда он так близко.

– Я… Я не знаю, все произошло так быстро. В голове был бардак. К тому же ты был далеко, и я не хотела тебя беспокоить.

– «Беспокоить»? – Это слово, кажется, злит его. – Ракель, ты одна из самых важных людей в моей жизни, если не самая важная, ты никогда меня не побеспокоишь, твои проблемы – мои проблемы, я думал, что отношения нужны, чтобы рассчитывать друг на друга. Меня раздражает, что ты не чувствуешь, что можешь рассчитывать на меня.

– Прости.

– Не извиняйся, это не то, чего я хочу, если у тебя будут трудности, я хочу, чтобы ты сказала мне об этом, а не молчала, чтобы не беспокоить меня. Хорошо?

Я искренне улыбаюсь ему.

– Хорошо.

– Хочешь поговорить о том, что произошло?

Я делаю глубокий вдох.

– Нет.

– Хорошо.

Арес снимает черный рюкзак, который я не заметила, и кладет его на компьютерный стол. Он достает из него красивый подарочный пакет. Что?

Он подходит ко мне, протягивая руку с подарком.

– С Рождеством, ведьма.

Я смотрю на него с удивлением.

– Ты не должен ничего мне дарить.

Он берет себя за подбородок, будто размышляя.

– По-моему, ты сказала, что принимаешь подарки только по особым случаям, так что я должен воспользоваться этим моментом.

– Ты помнишь все, что я тебе говорила?

– Да, все, что важно для меня, остается здесь. – Он дотрагивается до своего лба. – Ну же, возьми, у тебя больше нет оправданий, чтобы отказываться.

Вздохнув, я беру пакет. Арес смотрит на меня с нетерпением, кажется, он волнуется больше, чем я, и я немного заражаюсь его волнением. Я кладу пакет на кровать и открываю. Сначала я достаю золотую коробку дорогих иностранных конфет.

– Сладости?

– Знаю, знаю, это банально. – Он поднимает руки. – Там есть кое-что еще.

Я обвиняю его:

– Я думала, там всего один подарок.

– Как уже сказал, я должен воспользоваться этой возможностью.

Я достаю знакомую коробку – iPhone. Я бросаю на него убийственный взгляд.

– Ты издеваешься?

– Это новый, не тот, клянусь, – торопливо поясняет он. – Я знаю, что ты любишь iPhone и не смогла купить другой телефон, а тот, что тебе одолжила Дани, вот-вот самоуничтожится.

– Ты…

– Пожалуйста? – Он строит глазки, как кот из «Шрека».

– Тебе просто нужен телефон, с помощью которого я смогу делать сексуальные фотографии и отправлять тебе.

Арес изображает удивление.

– Как ты узнала?

Я закатываю глаза, улыбаюсь и достаю небольшую, но вытянутую коробочку. Когда я открываю ее, мое сердце тает. Это золотое ожерелье с кулоном и моим именем, но «Р» от Ракель пересекается с именем Ареса. Это похоже на маленький крест с нашими именами. Я не знаю, почему мне снова хочется плакать – никто никогда не дарил мне ничего подобного.

– Это… – У меня нет слов. – Это прекрасно, Арес.

Он помогает надеть его и целует меня в затылок, отходит, опирается на компьютерный стол и скрещивает руки на груди.

– Большое спасибо, греческий бог, это было очень мило с твоей стороны, – искренне говорю я. – Никогда не думала, что ты можешь быть таким нежным.

– Ну иногда бываю.

– Я тоже тебе кое-что купила. – Его глаза широко раскрываются, он не ожидал этого. – Это скромный подарок, и он не завернут, потому что я не ждала, что ты так скоро приедешь.

С волнением нахожу под кроватью пластиковый пакет, где лежат две вещи, которые я купила для Ареса, и отдаю ему.

– Мне очень стыдно дарить тебе такое после того, как ты подарил мне прекрасные подарки.

Арес бросает на меня усталый взгляд.

– Ты можешь перестать так говорить? Посмотрим… Ну-ка… – Сначала он достает книгу и читает вслух ее название: – «Медицина для начинающих». – Его улыбка исчезает, лицо преображается от эмоций, и мое сердце сжимается, он смотрит на меня. – Спасибо.

– Продолжай, там еще.

– Окей. Окей. – Он осторожно достает стетоскоп.

– Я хотела подарить тебе твой первый медицинский инструмент, чтобы ты всегда брал частицу меня с собой, когда станешь врачом.

Я хотела бы описать, как он выглядит сейчас, его лицо выражает ясные эмоции, но мне не хватило бы слов, его голубые глаза становятся влажными, когда он медленно облизывает губы.

– Ты действительно веришь, что я справлюсь.

Я дарю ему улыбку, полную уверенности.

– Я не верю, я знаю, что ты справишься. – Поднимаю большой палец. – Доктор Идальго.

Арес кладет стетоскоп на стол и бросается ко мне.

– Черт, как я тебя люблю. – Он целует меня, прежде чем я успеваю сказать, что тоже люблю его и знаю, что, даже если никто не поддержит его мечты, я всегда буду рядом, что бы ни случилось.

50
Поддержка

– ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ —

Глаза – зеркало души…

Где я слышала это раньше? Неважно, я просто знаю, насколько правдива эта фраза, я никогда не думала, что смогу увидеть так много, просто глядя кому-то в глаза, будто читая его биографию.

Арес ничего не говорит, просто смотрит на меня. Его глаза блестят так ярко, когда в их глубине отражается утреннее солнце. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы проснулись, мы лежим на боку, глядя друг другу в глаза. Его рука на моей щеке, большой палец гладит мое лицо.

Я хотела бы остановить время.

Остаться так навсегда, не сталкиваясь с миром и не беспокоясь ни о чем.

Я понимаю, что счастье – это не вечное состояние, это прекрасные моменты.

Арес закрывает глаза и целует меня в лоб. Когда он отдаляется, в его глазах легко читаются любовь, страсть. Я вспоминаю, как абсолютно не могла его понять в начале нашего общения.

В животе оседает новая эмоция: страх.

Когда все настолько прекрасно, очень страшно, что что-то может это испортить.

Звон его мобильного телефона прерывает наш момент, Арес тянется, чтобы отключить будильник, и снова поворачивается ко мне.

– Нам пора.

– Арр! – рычу я. – Напомни, почему я должна учиться.

Арес встает и потягивается.

– Потому что ты хочешь быть психологом и помогать людям, а для этого тебе нужно получить среднее образование.

Я улыбаюсь, как дура.

– Хорошая мотивация. – Я тоже встаю с кровати, на мне только сорочка. – Я позволю тебе стать моим первым пациентом, если ты пообещаешь, что стану твоей.

Хорошее настроение растворяется в воздухе, Арес отводит взгляд и, не отвечая, идет в ванную. Я хмурюсь, но ничего не говорю. Уже месяц, как тема его учебы стала сложной. Он должен поговорить со своими родителями, выбрать колледж, в который будет подавать документы, так как уже истекают сроки подачи документов во многие университеты.

Я вижу, как он исчезает в ванной, и под шум душа начинаю искать свой рюкзак, который лежит рядом с небольшой библиотекой Ареса с учебниками. Я вижусь с ним, когда мама дежурит, поэтому приношу с собой рюкзак с одеждой, чтобы не опоздать утром в школу.

Сначала мне было неудобно и стыдно видеться с родителями Ареса и его братьями, но со временем я поняла, что в этом доме чаще бывает пустота, чем люди, а когда они дома, то, как правило, заперты в своих собственных мирах или, в данном случае, комнатах.

Я много общаюсь с Клаудией. Мы очень хорошо ладим, и хотя на первый взгляд она может показаться грубой, замкнутой девушкой, на самом деле она очень милая.

Эти три месяца были прекрасными. Арес ведет себя как принц, мы ходим на свидания, проводим время с моими и его друзьями, почти каждый день занимаемся прекрасным сексом. Мы не ссоримся, и за это я благодарю Святую покровительницу пресса. Я думаю, что заслуживаю этого мира после всего, через что прошла в начале.

Достаю свою одежду из рюкзака и кладу ее на стол, где лежит ноутбук Ареса. Вижу несколько конвертов рядом с ним, собираю их, чтобы убрать за ноутбук, и замечаю печать на одном из них: Университет Северной Каролины. Я узнаю его, потому что подала документы в этот университет.

Я смущенно сжимаю губы. Арес никогда не интересовался этим университетом, он всегда говорил, что хотел бы учиться в Лиге плюща. Из любопытства достаю письмо, потому что конверт уже вскрыт, и мое сердце останавливается.

Спасибо за интерес к нашей программе управления на семестр, мы проверим Вашу информацию и оценки и уведомим Вас о решении.

Но какого черта…

Управление? Университет Северной Каролины?

В этот момент Арес выходит из ванной, с одним полотенцем вокруг талии, а другим сушит волосы.

– Ты можешь идти, я… – он останавливается, когда видит меня с письмом в руке.

– Северная Каролина? Управление? – Я показываю ему письмо.

– Я собирался сказать тебе…

– Ты подал в Университет Северной Каролины? На управление? Что я пропустила?

– Ракель…

– А как же медицина? Принстон? Йель? Гарвард? – Я не понимаю, почему так расстроена. Арес кривит губы, глядя в другую сторону, не знаю, потому ли, что я расстроена, но он сдается.

– Я должен быть реалистом, Ракель.

– Реалистом?

Он отбрасывает полотенце в сторону и проводит рукой по лицу.

– Управление или юриспруденция – это то, что нужно моей семье.

Не могу поверить, что слышу от него эти слова.

– А как насчет того, что нужно тебе?

Он игнорирует мой вопрос.

– Это тот же университет, в который поступаешь ты. Разве ты не рада, что мы будем вместе?

– Не пытайся перевести все на меня, речь идет о тебе, о том, чего ты хочешь в своей жизни.

– Это то, чего я хочу в своей жизни, – быть чем-то полезным для своей семьи и быть рядом с тобой, это все, чего я хочу.

– Нет.

Арес приподнимает бровь.

– Нет?

– Ты просто идешь по удобному пути, сдаешься, даже не попытавшись, и прикрываешься тем, что хотя бы мы будем вместе.

– «Хотя бы»? Не знал, что быть вместе для тебя не важно.

– И снова: не пытайся связать это со мной или с нами.

– А как не связывать это с нами? Если я подам заявку в другие университеты, знаешь, как далеко мы будем? Мне придется переехать в другой штат, Ракель.

Я знаю… Я много думала об этом…

Но я не могу быть эгоисткой.

– Я знаю, но ты будешь изучать то, что хочешь, идти за своей мечтой, этого для меня достаточно.

– Не надо мне этого дерьма. – Он подходит ко мне. – Ты хочешь, чтобы мы расстались?

– Я просто хочу, чтобы ты делал то, что хочешь.

– Это то, что я хочу делать, это то, что я сделаю, это мое решение.

Я провожу руками по волосам.

– Это не так. Почему ты такой упрямый?

Я вижу, как он колеблется и смотрит в мои глаза.

– Потому что я люблю тебя. – Я перестаю дышать. – И мне больно от одной только мысли, что я буду далеко от тебя.

Мне тоже…

Я подхожу к нему и беру его лицо в свои руки.

– Я тоже люблю тебя и, потому, что я люблю тебя, хочу, чтобы ты был счастлив и достиг всего, чего хочешь в этой жизни.

Он прислоняется лбом к моему.

– Я не буду счастлив без тебя.

– Я никуда не уйду, мы найдем способ, отношения на расстоянии или еще что-то. – Делаю паузу. – Лучше так, чем видеть тебя каждый день в университете, который никогда тебя не привлекал, как ты изучаешь то, что ненавидишь. Я не хочу видеть, как ты страдаешь, я не могу.

– Моя семья не поддержит меня.

– Ты с ними говорил? Хотя бы попробуй. – Я быстро целую его. – Пожалуйста?

– Хорошо.

Его губы находят мои в нежном, но таком чувственном поцелуе, и мое сердце ускоряется. Я целую его в ответ, мои руки обнимают его шею. Мои гормоны бушуют, когда я чувствую его влажный торс, и от того, что на нем только полотенце, легче не становится. Наши языки страстно двигаются, касаясь и облизываясь, и я прижимаюсь к нему грудью.

Арес поднимает меня, усаживая на компьютерный стол, и встает между моих ног, запыхавшись, я прерываю поцелуй.

– Мы опоздаем.

– Мы быстро.

Он снова целует, поднимая сорочку, на мне нет нижнего белья. Полотенце падает на пол, и Арес крепче прижимает меня к себе, заставляя полностью раздвинуть ноги, его член касается моей промежности. Я уже приняла таблетку, поэтому мы не используем презерватив.

Прежде чем я успеваю что-то сказать, он входит, и у меня вырывается стон удивления, но тонет в его губах. Его движения резкие и глубокие, но ощущаются чертовски хорошо. Я крепко хватаюсь за его шею, когда он набрасывается на меня, стол врезается в стену при каждом движении.

Наши поцелуи становятся неконтролируемыми и влажными, и вскоре мы оба кончаем. Мы учащенно дышим и обнимаемся. Частый секс имеет свои преимущества, мы открываем друг друга, знаем, где трогать, лизать или как двигаться, чтобы достичь оргазма.

– Арес, мы… О, черт… – Аполлон отворачивается, когда входит без предупреждения.

Арес быстро подхватывает полотенце и, прикрываясь им, встает передо мной, чтобы спрятать меня. Аполлон смотрит в сторону.

– Мы опоздаем, жду тебя внизу.

Едва он уходит, я смеюсь и хлопаю Ареса по плечу.

– Я же сказала тебе закрыть дверь.

Я знаю, мы стали наглыми бесстыдниками.

Арес быстро целует меня и несет в ванную.

– Пойдем, мы сэкономим время, купаясь вместе.

Я смеюсь, но зарываюсь лицом в его шею.

– АРЕС ИДАЛЬГО —

– Ну и что? – говорит отец, держа в руке стакан виски. Артемис сидит рядом, просматривая график на планшете. Мама стоит напротив, с любопытством разглядывая меня. Аполлон стоит рядом со мной и с беспокойством смотрит на меня.

Мы в кабинете, на маленьких диванах рядом с большим столом отца. Я созвал это семейное собрание, как только пришел из школы. Я не собираюсь лгать, мои руки вспотели, и я не знаю, куда, черт возьми, делась вся моя слюна. Горло так высохло, что болит.

– Арес? – зовет меня мама, все меня ждут.

Я не могу сдаться без боя, вспоминаю разочарованное лицо Ракель, и это придает сил.

– Как вы уже знаете, пора подавать документы в университет.

Артемис опускает планшет.

– Тебе помочь с этим? Могу сделать несколько звонков.

– Нет, я… – Черт, не думал, что это так сложно. Как только произнесу эти слова, то разоблачу себя, стану уязвимым, а я не хочу пострадать.

– Арес, сынок, – отец подбадривает меня. – Говори, что хочешь сказать.

Набравшись смелости, я прижимаю руки к бокам.

– Я хочу изучать медицину.

Гробовое молчание.

Я чувствую, что мое сердце оголено, брошено перед всеми, умоляя о пощаде.

Артемис смеется:

– Ты шутишь?

Я хочу струсить и сказать, что да, но не могу этого сделать, я уже зашел так далеко.

– Нет, я не шучу.

Отец убирает стакан виски в сторону.

– Медицина?

Мама вставляет слово:

– Я думала, мы ясно дали понять, что нужно семье, Арес. Вашему отцу нужен еще один руководитель или начальник юридического отдела в его компаниях.

Отец поддерживает ее:

– Я же говорил, что через несколько лет откроем еще один филиал, мы растем, и мне нужно, чтобы мои дети были частью этого. Это наше семейное наследие.

– Я знаю, и, поверьте, мне нелегко было сказать вам это сегодня. Я не хочу быть неблагодарным. Вы дали мне все, но… – говорю, готовая открыть ему свое сердце. – Я правда хочу стать врачом.

Мама щелкает языком.

– Это связано с той детской мыслью, что ты хотел спасти дедушку? Сынок, у него всегда были лучшие врачи, тебе не нужно становиться одним из них.

Артемис кладет руки на колени.

– Просто подай на юридический факультет или управление, куда я говорил на днях.

– Нет, – я качаю головой. – Это не прихоть и не из-за дедушки, я правда хочу быть врачом, я не хочу изучать управление или тем более законы.

Мама скрещивает руки на груди.

– И ты просто собираешься отложить в сторону нужды своей семьи? Не будь неблагодарным.

– Я просто хочу быть счастливым, – бормочу я. – Хочу изучать то, что мне нравится.

Артемис бросает на меня недоверчивый взгляд.

– Даже если это означает отвернуться от семьи?

– Я не…

– Нет, – отвечает отец. – Мы все пожертвовали чем-то в этой семье, Арес. Ты думаешь, Артемис хотел учиться на менеджера? Нет, но он сделал это для своей семьи, мы достигли всего, потому что смогли отложить в сторону то, что мы хотим, ради того, что нужно семье.

Это больно.

– Правда? Насколько ты счастлив, Артемис? – Старший брат бросает на меня холодный взгляд, и я смотрю на отца. – Или ты, папа? Какая польза от таких денег, если мы не можем делать то, что хотим?

Мать призывает меня:

– Не будь безрассудным, твой отец уже дал тебе ответ.

– Я не собираюсь учиться на менеджера.

Отец сжимает челюсти.

– Тогда ты нигде не будешь учиться. – Его черствость поражает меня. – Ты не получишь из моего кармана ничего на учебу, если не будешь изучать то, что нам нужно. Я не собираюсь поддерживать сына, который не поддерживает свою семью.

Аполлон впервые говорит:

– Папа …

В горле появляется комок, но я сдерживаю слезы. Не хочу казаться еще слабее.

– Папа, я хочу быть счастлив. – Мне плевать на мою гордость или на то, что все смотрят на меня. Без твоей поддержки я не смогу этого достичь, я ничего не смогу сделать без денег, университеты очень дорогие. – Пожалуйста, поддержи меня.

Лицо отца не дрогнуло.

– Ответ – нет, Арес.

«Папа, знаешь, ты мой герой…» Маленький ребенок бежит к нему, чтобы обнять. Отец улыбается мальчику. «Я всегда им буду, со мной ты будешь в безопасности».

Предательство матери так изменило его; сдерживая боль в сердце, я встаю и иду к двери. Я слышу, как Аполлон разговаривает с отцом, умоляет его, но продолжаю идти.

Когда я прихожу в свою комнату, Ракель встает с кровати, с осторожностью смотрит на меня, и я благодарен кому угодно, кто есть там наверху, за то, что она безоговорочно поддерживает меня и никогда не отворачивается от меня.

Мои губы дрожат, взгляд затуманен слезами, мне больше не нужно терпеть или притворяться. Черт, как мне больно, она была права. Я всем сердцем хочу изучать медицину, и теперь эта мечта умерла.