Текст книги "Королевский маскарад"

Глава 3

Лили едва успела удалиться, как вошел Джок.

Гадая, мог ли он хоть что-то услышать, Роланд оперся о стол и сложил руки на груди.

– Все время чем-то занят, сынок? – спросил Джок, пристально глядя на Ролли.

Роланд пожал плечами.

– Дел хватает. А ты где был?

– Чем ты тут занимался с Лили? – спросил еще раз старик, и Роланд, напомнив себе, что ему нужна эта работа, по крайней мере до тех пор, пока Монтегю не будут вне подозрений, сдержал резкий ответ и глубоко вздохнул.

– Просто разговаривал. Почему ты так интересуешься?

– Лили особенная девушка. К ней надо относиться с уважением.

Роланд проглотил сердитый ответ и отозвался ровным и беззаботным тоном:

– Ты намекаешь, что я способен обращаться с женщиной – любой женщиной – неуважительно?

– Вот ты мне и скажи.

– Если мне нужно тебе что-то объяснять, Джок, то ты не так проницателен, как я полагал.

Джок сжал губы, не уступая.

– Ты рассуждаешь так, будто окончил университет.

– А ты говоришь так, будто ты конюх.

– Отвечай! – приказал Джок.

Роланд вздохнул. Он не привык отчитываться ни перед кем, кроме отца.

– Мы работали с новой кобылой, – стараясь сохранять спокойствие, объяснил он. – Лили уверила меня, что ей позволено иметь дело с лошадьми.

– Угу. Продолжай.

– Она очень милая девушка.

– А то я не знаю.

– Она собирается назвать кобылу Леди Дублон. Я предупредил ее, что имя будет выбирать принцесса, но Лили намерена назвать лошадь именно так.

– Намерена? – Казалось, что Джоку стало смешно.

Роланд кивнул.

– Она, кажется, всерьез убеждена, что может влиять на решения своей госпожи.

– Уж это точно, – пробормотал Джок, потирая подбородок.

– Лили заявила, что принцесса ее послушается, продолжал Роланд, желая рассеять подозрения Джока. – Она сказала, что принцессе нужно помочь, что она скучна и ограничена правилами приличия.

– Так и сказала? – Джок наклонил голову, скрывая усмешку. – Ограничена – да. Но совсем не скучна.

– Так ты думаешь, Лили способна убедить ее назвать кобылу Леди Дублон?

– Не сомневайся.

Роланд кивнул. Разговор пошел по кругу. Следовало сменить тему.

– Гости скоро вернутся с прогулки?

– Думаю, когда-нибудь вернутся. – Джок скрестил руки на груди и смотрел на Ролли снизу вверх, не смущаясь тем, что был ниже его. – Ты мне зубы не заговаривай. Что ты собираешься делать с Лили?

Ролли тоже скрестил руки на груди, передразнивая Джока.

– Собираюсь делать? – Ему стало смешно. – Я не собираюсь ничего делать с Лили. Я впервые увидел ее сегодня утром.

– Она славная девушка, наша Лили, – сказал Джок, и в его словах прозвучала угроза.

Ролли грустно усмехнулся.

– Я заметил.

– Вот это и беспокоит меня.

Ролли был раздосадован.

– Ради бога, Джок, я же не первый мужчина, который заметил, как она красива.

– Конечно, – согласился Джок. – Но ты первый мужчина, которого она заметила за то время, что я здесь работаю.

Брови Ролли высоко поднялись.

– Да ну?

– Ну да, – проворчал Джок, – и предупреждаю тебя, парень. Хоть ты мне и нравишься, но я сам приду к тебе с молотом и кандалами, если ты обидишь нашу Лили.

– Ты сам и еще кто, старина? – Ролли открыто бросал Джоку вызов.

– Ты удивишься, когда увидишь. – Джок выпрямился во весь свой небольшой рост. Его округлый живот втянулся, и саржевые брюки угрожающе поползли вниз. Джок подхватил их обеими руками. Ладно. Я тебя предупредил, и, думаю, ты будешь осторожен.

– Ты велишь мне держаться от нее подальше? Ролли совсем не понравилась эта мысль.

– Да ты что? – вознегодовал Джок. – Я всего лишь просил тебя не обижать ее.

Ролли раскрыл рот для ответа. Да так, и закрыл.

Что тут можно возразить? Одно дело – требовать, чтобы он не видел Лили, и совсем другое – просить его не обижать девушку. Уставившись в пол, Ролли кашлянул.

– С этим проблем не будет.

– Конечно, думаю, теперь не будет.

Ролли поскреб в затылке.

– Слушай, что это за фокусы с Лили и Лилиан? С каких это пор у принцесс и их служанок одинаковые имена?

Джок потер заросший щетиной подбородок.

– Девочек часто называют в честь принцессы.

– Бывает. Интересно, принцесса не возражает?

– С чего бы ей возражать?

– Откровенно говоря, не думаю, что принцесса может быть образцом для подражания.

– Почему?

– Лили не просто красавица, Джок. Она понимает лошадей и любит их.

– Это мне известно.

– А принцесса?

Джок погрузился в раздумье.

– Она считает себя наездницей, она способна сесть в седло, как и любая другая женщина, но сомневаюсь, что мы увидим ее за работой в конюшне.

– А-а. Занята королевскими делами.

– И собой. А Лили здесь часто бывает. Если бы те, в большом доме, позволили ей, она бы заняла твое место.

Ролли некоторое время обдумывал положение, в котором оказалась Лили. Он ее понимал. Несомненно, она страдала оттого, что, постоянно находясь рядом с принцессой, не могла делать то, что хотела, поскольку желания и прихоти избалованной и богатой госпожи всегда были на первом месте. В меньшей степени он сам испытал нечто похожее со своим братом, но, по крайней мере, он чувствовал его привязанность и знал, что делает для всех много полезного. У Лили не могло быть такой уверенности.

– Она заслуживает лучшего, – прошептал он.

– Что? – переспросил Джок, слегка подавшись вперед.

Роланд покачал головой.

– Ты говорил, что Лили настоящая наездница.

Вот я и думал, как принцесса смотрится рядом с ней.

– Что ж, – произнес Джок, – Лили, конечно, красавица.

По манере Джока говорить Ролли решил, что принцесса, вероятно, безобразна, как смертный грех, и Чарлзу Монтегю приходится держать ее взаперти, чтобы не отпугнуть возможных поклонников.

Джок хлопнул в ладоши.

– Хватит болтать. Надо вычистить стойла до возвращения гостей, сынок. Нельзя нам целый день сплетничать.

Роланд потянулся и взял со стола шляпу.

– Давай лопату, старина, и не мешай мне работать.

Джок усмехнулся.

– Лопату ты и сам найдешь.

Отвесив насмешливый поклон, Роланд вышел из комнаты. На губах Джока заиграла мудрая, понимающая улыбка, но Ролли ее не увидел.

Лили пыталась держаться в стороне, но конюшня всегда была ее любимым местом, и она не желала, чтобы какой-то самоуверенный ковбой мешал ей. По крайней мере так она говорила себе, переодеваясь в джинсы и выскальзывая из дворца, пока ее брат с друзьями смотрел кино. Как только она вошла в конюшню, рядом возник Джок.

– Я уж начал думать, что ты прячешься в большом доме.

Джок всегда видел ее насквозь.

– О чем ты говоришь? – невинно спросила она. У меня, в конце концов, гости.

– От которых ты скрываешься. Но, думаю, здесь есть кое-кто, от кого ты прятаться не станешь.

Она сделала все возможное, чтобы выглядеть принцессой, которая надменно смотрит на надоедливого и неловкого слугу. Ничего не получилось.

– Что за вздор ты мелешь! Просто я пришла, когда выкроила время.

– Конечно, – сказал Джок с понимающим видом. Ты не будешь против того, чтобы все сделать самой?

– Не буду Лили повернулась и медленно направилась по проходу к стойлу Леди Дублон. Сделать самой? У нее внутри все кипело. Будто раньше она не справлялась сама. Дойдя до стойла, она остановилась и достала из кармана куртки пакетик с брюссельской капустой.

Взяв маленький кочанчик, она полезла на ворота.

– Привет, моя радость. Я принесла тебе кое-что вкусненькое.

Леди Дублон обнюхала ладонь, деликатно лизнула и захрустела капустой. Лили предложила еще кочанчик. Вдруг раздался знакомый голос:

– Готова продолжать? – (Она зацепилась локтем за верхнюю планку ворот, повернулась и увидела летящую уздечку. Ловко поймав ее, она посмотрела туда, откуда прилетела уздечка, и увидела ухмыляющегося ковбоя с седлом на плече.) – Джок сказал, что тебе нужно немного помочь.

– Так и сказал?

– Да я тоже удивился, – признался Ролли, – особенно после того предупреждения, которое получил.

– Предупреждения?

– Каждый, кто осмелится разбить сердце нашей прекрасной Лили, будет держать ответ перед главным конюхом.

Лили едва не расхохоталась.

– Джок сверх меры защищает меня.

– Я заметил. И не виню его. Вопрос в том, разобьется ли твое сердце из-за меня, прекрасная Лили?

– Разобьется, если не научишь меня твоему американскому способу обучения лошадей, – пошутила она.

– В таком случае мы должны поскорее начать.

Смеясь, они выпустили Леди Дублон в загон. Та забегала вдоль ограды, высоко подбрасывая копыта.

– Красавица, – тихо произнес Ролли, и, когда Лили глянула в его сторону, она увидела, что он смотрит скорее на нее, чем на лошадь. Ее сердце быстро забилось, и она отвернулась.

– Между прочим, теперь все будет официально, сообщила она.

– Что будет?

– Леди Дублон. Принцесса Лилиан согласилась с этим именем.

– Еще бы не согласилась!

Лили в испуге сделала шаг назад.

– Что ты хочешь сказать?

Он улыбнулся, все его лицо осветилось, и она прочитала желание в его синих глазах.

– Такая прекрасная женщина, как ты, всегда добьется своего.

Лили расслабилась и почувствовала, как горят ее щеки.

– Я не думаю, что принцесса Лилиан может попасть под влияние прекрасной женщины… или прекрасного мужчины.

– Она уже попала под влияние одной известной мне женщины. – Он дотронулся пальцем до кончика ее носа и резко отступил на середину загона. Лили перевела дух. Он не знал ничего. Даже не подозревал.

Леди Дублон пустилась в галоп и, будто по сигналу, замерла. Ролли начал се седлать. Когда седло уже лежало на спине лошади, он остановился, потратил несколько минут на то, чтобы приласкать ее и успокоить, и лишь тогда продолжил.

Лили могла только удивляться. И человек, и лошадь были замечательны. Впрочем, сердце ее стучало как молот отнюдь не из-за Леди Дублон. Лили чувствовала, что нравится Ролли вовсе не из-за своего положения в обществе. Пытаясь сохранять спокойствие, Лили принесла удила. Когда лошадь была оседлана, то потребовала ласки, и Лили, смеясь, обнимала и гладила ее, пока Леди Дублон не отошла прочь.

– Хочешь сесть первой? – спросил Ролли, но Лили отрицательно качнула головой и отошла к ограде.

– Я пока посмотрю.

– Хорошо.

Лили вскарабкалась на ограду. Леди Дублон иногда упрямилась, но Ролли терпеливо занимался с ней. Примерно через полчаса он подвел кобылу к Лили и спешился. Оставив лошадь, он протянул руки и обхватил Лили за талию. С трудом она поборола желание обнять его за шею и прижаться к нему.

– Твоя очередь, – заявил он, опуская Лили на землю и влезая на ограду.

Лили укоротила стремена, затем посмотрела на него. Если бы ей понадобилось подтверждение того, что он ни о чем не догадывается, то она уже получила его, поскольку он просто смотрел на нее, а не слез, чтобы помочь сесть в седло. Конечно, знатность дает некоторые привилегии, молча размышляла она, но они незначительны по сравнению с обязанностями… Взявшись рукой за луку седла, она взлетела вверх, поймав ногой стремя.

– Браво! – оценил Ролли то, как легко она оказалась в седле.

– Вы еще и не такое увидите, сэр, – сказала она, подражая акценту киношного ковбоя.

Лили пустила Леди Дублон легким галопом к середине загона, оставив за спиной смеющегося Ролли. Лошадь подчинялась безукоризненно. Несколько минут спустя Лили попросила Ролли открыть ворота. Без малейшего колебания он слез и выполнил ее просьбу. Лили показалось, что лошадь полетела над землей. Не сразу удалось заставить ее идти рысью, но, как только Леди Дублон поняла, что от нее требуется, она легко подчинилась. Через несколько минут Лили остановилась возле Ролли, нагнулась и погладила отдувающуюся лошадь.

– Она замечательна. Изумительна.

Ролли посмеивался и довольно похлопывал кобылу – Мы могли бы завтра, если хочешь, поехать вместе и посмотреть, на что она способна.

– Я захвачу еду для пикника, – предложила Лили и опять подумала о том, что совершает большую ошибку.

– Я рад, – просто сказал он. – Но надо спросить разрешения у Джока.

– Он не откажет, – пообещала она.

Ролли улыбнулся еще шире, и в его синих глазах она увидела обещание такого удовольствия, какого она прежде никогда не испытывала на пикнике.

К его удивлению, Джок легко отпустил его. И вот целый день Ролли боролся с желанием поцеловать Лили, беспрестанно уверяя себя в том, что поехал совсем не потому, что хотел провести наедине с ней несколько часов, а только потому, что нужно было обо всем ее расспросить. Он напоминал себе, что судьба сестры, которую он никогда не встречал, зависела теперь от него.

Роланд пощекотал травинкой прелестный носик Лили.

– А что, у Монтегю много недвижимости? спросил он лениво, когда Лили в очередной раз отмахнулась.

Ее глаза вдруг распахнулись, и она села, вытянув ноги перед собой.

– Почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами и посмотрел в сторону.

– Просто любопытно.

Она скрестила ноги и, казалось, задумалась.

– Что ты хочешь у меня выведать?

Он снова пожал плечами, нахально соврав:

– Джок говорил, что где-то у них есть то ли коттедж, то ли старый охотничий домик.

Она покачала головой.

– Ты, должно быть, не так понял. Старые охотничьи домики совсем состарились и давно снесены, а о каком-либо коттедже я и не слыхала. Есть квартира в городе, чаще там бывает Дэймон, и еще несколько домов разбросаны по миру.

Роланд прищурился.

– Жалко, что прекрасные дома пустуют годами.

Лили фыркнула.

– Принц Чарлз очень щедр. Несколько дальних родственников – из тех, что победнее, – всегда живут в них. Дай бог памяти… кузен Клиффорд со времени его последнего развода живет в доме где-то на острове в Карибском море. – Она наклонилась к Ролли с видом заговорщика. – По дворцу бродит сплетня, что он поселил у себя близнецов, Минну и Бетти. Им по двадцать четыре года, а Клиффорду не меньше сорока.

– Продолжай, – улыбнулся Роланд.

– Джоли в Париже. Она – артистичная особа, ходит по музеям с мольбертом и любовником на буксире. Говорят, он слепой, и это очень удобно, поскольку он не видит, как скверно она рисует.

Роланд расхохотался.

– Ты шалунишка.

– О, ты еще не слышал самого интересного, провозгласила Лили с наслаждением. – Харолд занял шале в Швейцарии, поклявшись стать первым олимпийским горнолыжником из Роксбери. Говорят, он позволил какой-то секте занять его дом, и они там поклоняются сексу и языческим богам.

– В основном сексу, несомненно, – насмешливо заметил Роланд.

Лили вскинула прекрасные брови.

– Несомненно.

Они засмеялись вместе, и Роланд едва справился с желанием опрокинуть ее на одеяло и заняться с ней сумасшедшей, страстной любовью. Он проглотил комок, который вдруг появился в горле, и заставил себя заговорить:

– Это все? Только три дома? Я думал, что королевское семейство должно иметь обширные владения по всему миру.

Лили покачала головой.

– Это невыгодно. К тому же, я думаю, семья содержит и эти-то дома только для того, чтобы родственники не приехали сюда и не жили с ними. Когда-то была еще квартира в Нью-Йорке, но ее продали несколько лет назад.

– Да уж, – небрежно сказал Роланд, – думаю, быть членом королевской семьи – не самое лучшее, что есть на свете.

– Можно сказать и так, – торжественно согласилась Лили.

Ролли посмотрел в сторону.

У него больше не было причин продлевать прогулку. Он задал все вопросы, какие посмел. Оставаться здесь с этой прекрасной девушкой означало навлечь на себя неприятности. Он просто не знал, сколько еще времени сможет держать свои руки вдали от нее.

– Пора возвращаться, – неохотно шепнул он. Мне еще надо работать.

Говоря о работе, он имел в виду вовсе не чистку конюшни, но надеялся, что она никогда об этом не догадается.

Лили поднялась на ноги и встряхнула небольшое одеяло, на котором они ели.

Она увидела Ролли в городе два дня спустя. На людях она всегда ходила в больших солнечных очках, без косметики. Ее волосы были собраны наверх и покрыты косынкой. На ней были простая юбка цвета хаки, туфли на низком каблуке, белая блузка и длинная шерстяная кофта на пуговицах из местного магазина уцененных товаров. Ролли сидел в одиночестве за столиком кафе под открытым небом и говорил по сотовому телефону. То, что это серьезный разговор, было видно по выражению его лица и по тому, как напряженно он сидел, развернув плечи. Закончив разговор, он расслабился и опять превратился в жизнерадостного ковбоя.

Лили, не скрываясь, стояла на углу и смотрела, как официант подал ему рыбу и чипсы, затем подсел к нему за столик. Они говорили и смеялись как старые друзья. Из кафе вышла официантка, высокая молодая женщина с волосами цвета карамели, обрамлявшими ее лицо красивыми локонами. Она вынесла поднос с напитками и присоединилась к мужчинам. Лили застыла, сжав пальцы в кулаки, и наблюдала, как женщина бесстыдно кокетничает с ее Ролли. Ее Ролли. Разумеется, он был не ее Ролли и никогда им не будет.

У Лили был свой план действий. Она хотела купить себе упаковку специальной резинки для волос, новый любовный роман, бутылку дешевого масла, которое придавало блеск ее ногтям после полировки, палочку карамели. Она надеялась остаться неузнанной, разглядывая витрины и наблюдая суету вокруг. Это время свободы было драгоценно. Ускользать в конюшню – одно дело, самостоятельно ходить в город – совсем другое. Необходимо было все тщательно спланировать и произвести сложные маневры, чтобы улизнуть из дворца без единого телохранителя. Сегодня ей даже удалось позаимствовать автомобиль для слуг – небольшую старенькую машину с испорченной третьей передачей, но такая удача выпадала не часто. Этот день свободы был редким удовольствием, и она намеревалась насладиться им, с Ролли Томасом или без него. Решив так, она направилась прямо к его столику.

Когда она приблизилась, он поднял взгляд и был, казалось, потрясен. В следующий же миг он вскочил и сдернул шляпу.

– Лили!

– Ролли, приятно встретить тебя здесь. Я не знала, что ты пошел в город.

– Сегодня у меня выходной, и Джок настоял, чтобы я не путался у него под ногами.

– У меня тоже выходной. Мне надо кое-что купить.

Ее беспокоили мужчина, стоящий слева, и женщина, сидящая справа. Она кивнула и улыбнулась им, затем с сияющим лицом повернулась к Ролли, который уже успел принести для нее стул и торопливо произнес:

– Присоединяйся к нам, пожалуйста. – Убедившись, что она уселась удобно, Ролли обошел вокруг стола и по пути к своему месту хлопнул официанта по плечу. – Позволь мне представить вас. Это мои друзья, Эбби и Вэлстон Шиверс.

Лили оживилась – какие приятные молодые супруги. И, будто читая ее мысли, женщина пояснила:

– Мы с братом вместе владеем этим кафе.

Улыбка Лили увяла. Брат и сестра. Какие же они противные.

– Как интересно, – пробормотала она, когда Ролли наконец сел на свой стул.

– Эбби, Вэлс, это – Лили… э…

– Фрэнке, – придумала она.

– Лили работает во дворце. – Ролли сообщил это с улыбкой.

– О да, но быть служанкой не так интересно, как управлять рестораном, – быстро проговорила Лили.

Она с улыбкой повернулась к Вэлстону Шиверсу и рассеянно отметила, что он довольно красивый человек с короткими волосами, такими же, как у сестры, и большими застенчивыми зелеными, как мох, глазами. – Как вы занялись ресторанным бизнесом, мистер Шиверс?

– Вэлс, пожалуйста, – сказал он, отклоняя формальное обращение. – Это произошло естественно, как часто случается. Наши родители владеют рестораном в Лондоне.

– Наш старший брат содержит ресторан в Уинборо, – вставила Эбби, – а сестра и свояк владеют рестораном во Франции.

– Нам, как самым молодым… – начал Вэлс.

– ..и близнецам… – добавила Эбби.

– ..вес хотели найти место…

– ..но мы захотели обосноваться здесь…

– ..и приобрели кафе у пожилой пары – их семейство не было заинтересовано в продолжении дела, закончил Вэлс.

– А им удалось улучшить это кафе, как утверждают местные жители, – добавил Ролли.

– Принести вам что-нибудь? – спросил Вэлс. Эбби заваривает отличный чай.

– Кофе здесь необыкновенный, – сообщил Ролли, поднимая свою чашку.

Лили улыбнулась ему.

– Кофе – это замечательно.

Наступила тишина. Никто не двигался с места и не произносил ни слова. Лили заметила, что Вэлс пристально смотрит на сестру, и наконец та встала, двигаясь с заметной неохотой. Лили притворилась, что ничего не замечает, а Ролли предложил ей отведать рыбу и чипсы. Лили вежливо попробовала и объявила, что и то и другое очень вкусно. Тут и Эбби возвратилась с кофе, который и вправду оказался замечательным.

Начался легкий разговор о погоде, лошадях и открытии нового клуба в городе.

– Ты танцуешь, Ролли? – спросила Эбби. – Нам сказали, что всю ночь будет музыка в стиле кантри.

Может, пойдешь с нами?

– Звучит заманчиво, – ответил Ролли. – Сейчас выясним. Что скажешь, Лили? Хочешь провести ночь в городе?

Нет. Она не могла. С большой неохотой она покачала головой.

– Не думаю, что это удастся. На это косо смотрит… э-э… моя госпожа.

– Ох, как плохо, – сказала Эбби, но в ее голосе не было сожаления.

– Не составит большого труда спросить у нее, заметил Ролли.

– В худшем случае она не разрешит, и все, – сказал Вэлс.

Лили улыбнулась. Зная, что это безнадежно, она тем не менее сказала:

– Посмотрим.

Ролли ухмыльнулся и подмигнул, и разговор завертелся вокруг музыки. Лили знала, что никогда не сможет вот так провести ночь. Как всегда, она была ограничена в своих действиях, и это открывало для Эбби Шиверс путь к сердцу Ролли Томаса. Почему же это имело значение для Лили?

Лили допила кофе и встала.

– Мне надо еще кое-что сделать. Было приятно встретить вас, Эбби, Вэлс. Приятно снова видеть тебя, Ролли.

– Ты здесь одна? – спросил он, взяв шляпу.

Ее сердце подпрыгнуло.

– Да.

– Я приехал на автобусе. А ты?

– Я на машине.

– Мы могли бы вернуться на машине вместе. Ты не против, если я пойду с тобой?

Она попыталась убрать с губ счастливую улыбку… и потерпела неудачу.

– Нисколько.

Он залпом допил кофе, ухватил последний чипе из корзинки на столе и быстро попрощался с друзьями, хлопнув по плечу Вэлса и поцеловав Эбби в щеку.

Они покинули кафе, не оборачиваясь.

– Куда идем? – спросил он, непринужденно взяв ее под руку.

– В магазин.

Они целый час проторчали в магазине, хихикая над одними вещами и с недоумением разглядывая другие. К некоторым витринам они даже не приближались, будто молча согласившись с тем, что вещи, выставленные там, не предназначены для людей, еще только узнающих друг друга. Когда Лили сделала покупки, они вышли на улицу и направились к автомобильной стоянке, задержавшись лишь в парке, чтобы посидеть на скамейке и посмотреть на детей, играющих под присмотром матерей и нянь. Один малыш понял, что у него появились зрители, и затеял настоящее представление. Он гримасничал, подмигивал, посылал воздушные поцелуи и наконец сел верхом на палочку, притворяясь, что пытается удержаться на спине дикой лошади. Ролли громко смеялся, но мальчик к ним так и не подошел.

– Я вижу, ты любишь детей, – радуясь, заметила Лили.

Ролли удивленно взглянул на нее.

– Да их же все любят.

– Нет, не все. Во дворце многие детей не любят, возразила она. – Там детей воспринимают лишь как неприятную необходимость, а некоторые даже и так не считают.

– Ты имеешь в виду тех, кто крутится вокруг принца и принцессы?

Она кивнула.

– И думают только о вечеринках и праздниках.

– А принц и принцесса?

– Они не такие, – сказала Лили уверенно. – Потеря жены и ребенка глубоко потрясла Дэймона, а принцесса очень хочет иметь семью и детей.

– Похоже, им надо завести новых друзей.

– Это сложно, – вздохнула Лили. – Когда ты несвободна даже ходить по городу, как обычная женщина, ты едва ли сможешь встретить тех, кто не принадлежит к твоему ближайшему окружению.

– Я не понимаю, почему они несвободны ходить, где им угодно, – сказал Ролли.

– Даже ты не был бы свободен гулять там, где тебе угодно, если бы был таким, как они.

Он приоткрыл рот, чтобы ответить, подумал и, помолчав, спросил:

– Кто же так ограничивает их свободу?

Она развела руками, расстраиваясь, что ей не удается объяснить ему.

– Весь мир. Все люди, ждущие момента, чтобы получить выгоду.

Он сдвинул шляпу на лоб и потер пальцами затылок.

– Я не пойму, как можно получить что-то от них, если они не желают этого.

Она немного смутилась.

– Люди всегда пытаются что-то получить, обычно деньги.

– Если, конечно, Монтегю просто не подарят деньги кому-нибудь, то, Лили, я не вижу никакого другого способа получить от них деньги, кроме ограбления или похищения.

– Да, существует и такая угроза.

– Но я не думаю, что эта угроза для членов королевских семейств больше, чем для любого другого богатого человека, если они ведут себя сдержанно, сказал он.

Она порывисто вздохнула, окончательно убедившись в том, что никогда не сможет объяснить ему так, чтобы он понял.

– Это легче сказать, чем сделать, – заметила она. Я знаю. Я вижу, как принцесса Лилиан старается оставаться в тени, подальше от зла, но выходить она может лишь под охраной. Даже принц Дэймон пользуется относительной свободой по сравнению с нею.

– Возможно, принцесса должна сама потребовать немного больше уважения к себе, – пробормотал Роланд.

Лили закусила губу.

– Ты просто не понимаешь. Она была ранена, использована. Она должна защищать себя.

Ролли вернул шляпу на место и нагнулся вперед, обхватив колени руками.

– Похоже, она похоронила себя за стенами дворца. Как она может ожидать, что встретит кого-нибудь, кроме тех, кому дозволено приходить к ней?

Если она действительно захотела бы разбить свою позолоченную клетку, она могла бы это сделать, но для этого нужно приложить усилие и хотя бы попытаться. Мне кажется, что ваша принцесса Лилиан просто ни на что не способна.

Лили нахмурилась, глядя на свои руки, плотно прижатые к коленям. Она не могла сообщить ему, кто она в действительности. Он не смог бы понять.

Никто никогда не обещал ему любовь и искреннюю привязанность только для того, чтобы предать ради бездушных денег. Никто не разбивал его веру, не злоупотреблял его привязанностью, не подчинял его своему влиянию, и все это только для того, чтобы разбогатеть. Ролли не знал о ней ничего, и он не поймет, что ей пришлось сделать, чтобы защитить себя.

Она вдруг поняла, что надеется на большее. На длительные отношения, возможно даже на всю жизнь. В те несколько часов, которые она провела с Ролли, Лили позволила себе помечтать. Он прав.

Она слишком наивна и беспомощна, и поэтому ее надо охранять. Ее слабость – причина того, что флирт с Ролли Томасом никогда не превратится в нечто большее.