Текст книги "Мифы Великой Победы"

После войны новое правительство Югославии требовало отдать Хорти под суд. Ему припомнили и ту резню, которую устроили венгры на Балканах, и многое другое. Но суд так и не состоялся. Бывший правитель Венгрии отправился в Португалию, где в полном комфорте прожил до 1957 года и умер естественной смертью. Остальные лидеры венгерских нацистов, имевшие самое прямое отношение к руководству армией, были казнены как военные преступники.

А теперь давайте посчитаем, во что обошлась Венгрии эта военная авантюра. Во-первых, во время боевых действий в годы Второй мировой войны погибло триста тысяч венгерских солдат и офицеров. Конечно, по сравнению с потерями Советского Союза или Германии это не слишком много, но давайте не забывать, что сама Венгрия – небольшая страна. Во-вторых, в Венгрии погибло шестьсот тысяч мирных граждан. То есть без малого потери этой страны во Второй мировой войне составили миллион человек. Если сопоставить эту цифру с общей численностью населения Венгрии, становится понятно, что это серьезный удар по генофонду нации. Что интересно, никто из венгров-ветеранов по этому поводу особенно не переживал. Они рассказывали про свое крепкое фронтовое братство, как они мужественно воевали, какими были героями, а жертвы, погибшие соотечественники… Ну что поделаешь, война требует жертв, лес рубят – щепки летят. Такой патетикой, этаким пафосом героев-фронтовиков проникнуты все их многочисленные воспоминания.

Остается добавить, что сами немцы в своих воспоминаниях о венграх отзывались весьма и весьма негативно. Неоднократно указывали, что единственное применение этой публики (или, как часто выражались немцы, этого сброда!) – поддержание оккупационного порядка. Как боевые части венгры оставили о себе весьма и весьма печальную память.

Точно так же нелестно немцы вспоминали румын, латышей, эстонцев, западных украинцев. Всех этих немецких пособников объединяло только одно – животная ненависть к Советскому Союзу. Массовыми казнями мирного и безоружного населения они были готовы заниматься ежедневно. Вот когда дело доходило до прямых боестолкновений с регулярными частями Красной армии, тогда героизм куда-то улетучивался. Оставались лишь многочисленные поражения. Этот шлейф из неудач тянулся за венгерскими войсками на протяжении всех боевых действий. Он и есть главный итог вступления венгерских войск во Вторую мировую войну.

Да, эти факты были непопулярны в Советском Союзе, но из песни слов не выкинешь. Давайте не будем забывать, на чьей стороне воевали венгерские солдаты во Второй мировой войне. Поэтому русофобия нынешних венгерских политиков уж точно не должна никого удивлять. Самого Миклоша Хорти уже нет, но идеи его не забыты, я думаю, в Венгрии еще есть люди, которые целиком и полностью их поддерживают. Может быть, вслух об этом пока не говорят, но ведь это пока. Кто мог подумать еще двадцать лет назад, что военные преступники станут героями в Прибалтике и на Украине?

Венгрия вполне может однажды проснуться с тем, что Салаши, Бардаши и прочие нацистские преступники будут объявлены национальными героями. Меня подобного рода история уже абсолютно не удивит, мы все уже насмотрелись на такие сценарии.

Глава 3. Второй фронт

Тема Второго фронта невероятно благодатная для полемики, она до сих пор вызывает самые противоречивые отклики. На Западе в школах сейчас вообще изучают некую альтернативную версию истории. Большая часть жителей Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Франции и многих других стран искренне убеждены, что Третий рейх был сокрушен именно благодаря Второму фронту. То есть не тому, что происходило под Москвой, в Сталинграде, под Курском и на Днепре, а именно благодаря союзникам. Вот разгромили они в Африке Роммеля, так и пришла долгожданная победа. Была, правда, еще какая-то «Арденнская операция», но это сущий пустяк, просто триумфальный вход в побежденную Германию. Ничего другого в этой войне и не было.

В России же есть целый ряд людей, которые занимают диаметрально противоположную позицию. Для них Второй фронт вообще ничего не значит, его можно было не открывать – пустая трата времени и сил. В общем, ничем нам союзники не помогли, не надо даже вспоминать лишний раз про Второй фронт – все это абсолютная фикция. Немцы с союзниками практически не воевали, потому что все силы были брошены исключительно на Восточный фронт, против советских войск.

Не менее глупая точка зрения. Давайте разберемся, что же это вообще такое – Второй фронт. 20 мая 1942 г. народный комиссар иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов совершает рискованный перелет через оккупированную Германией территорию и прибывает в Лондон для ведения переговоров с британским премьером Уинстоном Черчиллем. Речь идет о союзе в войне против нацистской Германии. Один из главных вопросов на тех переговорах, которые потом продолжились в США, как раз открытие Второго фронта. То есть сначала создание, потом открытие. В итоге фронт вооруженной борьбы Соединенных Штатов Америки и Великобритании, а также войск союзных им стран против нацистской Германии был открыт 6 июня 1944 г. Началось все с высадки англо-американских экспедиционных сил на территории Северной Франции, той самой знаменитой десантной операции в Нормандии.

Стоит вспомнить, что с самого начала Великой Отечественно войны советское руководство ставило перед США и Великобританией вопрос о скорейшем открытии англо-американскими войсками Второго фронта в Западной Европе. Высадка союзников во Франции вела к уменьшению потерь Красной армии, это все понимали тогда, и сейчас об этом не стоит забывать. Кроме того, значительно сокращались потери гражданского населения. Действия союзников способствовали быстрейшему изгнанию противника с территории оккупированных областей: быстрое отступление немцев и переброска ими частей на запад позволили уцелеть многим советским гражданам.

Также не секрет, что на некоторых этапах боевых действий в 1941–1943 гг. проблема Второго фронта имела для Советского Союза критическое значение. Своевременное открытие боевых действий на западе могло бы сильно помочь советским войскам, особенно во время тяжелых боев на ключевых направлениях. В сущности, Второй фронт мог вообще сократить продолжительность Второй мировой войны.

Однако для западных лидеров вопрос о Втором фронте был в большей степени вопросом претворения в жизнь их собственной стратегии. Союзнические обязательства они рассматривали только через призму своих геополитических интересов. Да, в ходе переговоров наркома иностранных дел Молотова с премьер-министром Великобритании Черчиллем и президентом США Рузвельтом в мае – июне 1942 года была достигнута договоренность о создании Второго фронта в Западной Европе в 1942 г., обращаю ваше внимание именно на эту дату. Однако вскоре после переговоров западные лидеры решили пересмотреть свои прежние обязательства и перенести открытие Второго фронта на 1943 г. Во время визита в Москву в августе 1942 г. Черчилль сообщил Сталину, что США и Великобритания намерены сначала высадиться в Северной Африке. Это произошло в ноябре 1942 г.

Шло время, Второй фронт в Западной Европе так и не появлялся. Остался позади тяжелейший для Советского Союза 1942 г., в январе 1943 г. состоялась англо-американская конференция в Касабланке. Там было заявлено, что и в этом году наступления союзников во Франции не будет. Совместное послание Рузвельта и Черчилля о результатах конференции, направленное Сталину, не содержало никакой информации о конкретных операциях и их сроках. Там лишь выражалась надежда, что действия союзников вместе с мощным наступлением СССР смогут поставить Германию на колени уже в 1943 г. В ответ Сталин 30 января 1943 г. послал Черчиллю и Рузвельту телеграмму, в которой прямо сказал: «Я был бы вам признателен за сообщение о конкретно намеченных операциях в этой области и намечаемых сроках их осуществления».

После консультации с Рузвельтом английский премьер направил советской стороне обнадеживающий ответ, в котором говорилось о приготовлениях к форсированию Ла-Манша в августе – сентябре 1943 г. Однако в действительности правительства США и Великобритании готовились к продолжению военных действий на средиземноморском театре. После очередной встречи с Черчиллем в Вашингтоне в мае 1943 г. Рузвельт сообщил в Москву о переносе сроков открытия Второго фронта на 1944 г. Таким образом, в преддверии очередного летнего наступления вермахта на Восточном фронте союзники объявили, что высадки во Франции в 1943 г. не будет, чем развязали руки Гитлеру.

Последующий обмен посланиями еще более накалил обстановку. В отношениях между СССР и странами-союзниками возник серьезный кризис, который начал стремительно углубляться. Была не только отложена высадка союзных войск на французском берегу, но и сокращены поставки по ленд-лизу. В апреле произошел практически разрыв дипломатических отношений между СССР и польским, а именно – гданьским правительством в Лондоне. Поводом послужило заявление немецкой пропаганды о найденных под Катынью могилах польских офицеров, расстрелянных НКВД в 1940 г.

Уильям Стэндли, посол США в Москве, сделал резкие заявления о том, что советское правительство не ценит ту материальную помощь, которую оказывают Соединенные Штаты Америки. Американское правительство приняло решение о замене своего дипломата. Вскоре из Лондона и Вашингтона были отозваны советские послы – Майский и Литвинов.

К этому времени относится версия о встрече Молотова и Риббентропа, якобы состоявшейся в Кировограде. Существуют косвенные свидетельства, что это была дезинформация советского правительства, специально предназначенная для лидеров Англии и США. Во многих отношениях такие слухи были выгодны Советскому Союзу. Они способствовали тому, что западные союзники осознали угрозу остаться один на один с Гитлером и ускорили вторжение в Европу. На Тегеранской конференции в ноябре – декабре 1943 г., где впервые за одним столом встретились Сталин, Рузвельт и Черчилль, вопрос о сроках открытия Второго фронта был решен окончательно. Союзники согласились высадить свои войска во Франции в мае 1944 г. Со своей стороны Сталин пообещал, что примерно в это же время на советско-германском фронте начнется мощное наступление.

Незадолго до начала операции «Оверлорд» британские представители в Объединенном комитете начальников штабов в Вашингтоне объявили, что они категорически против передачи русским информации о точной дате начала десанта в Нормандии. По мнению англичан, любая дальнейшая задержка высадки, которая может произойти по причине неподходящих погодных условий или другим обстоятельствам, будет воспринята русскими как свидетельство колебаний и нерешительности союзного командования.

Однако в конце концов было решено, что передача русским информации о высадке положительно скажется на координации боевых действий союзников. В общем, здравый смысл победил.

29 мая 1944 г. американские и британские военные представители в Москве известили Генеральный штаб Красной армии, что операция начнется в ночь на 6 июня. Начальник Генерального штаба Красной армии маршал Василевский информировал глав британской и американской военных миссий в Москве, генералов Барроуза и Дина, что в середине июня на одном из важных участков советско-германского фронта будет развернуто мощное советское наступление. Несложно догадаться, что речь идет о знаменитой операции «Багратион».

Итак, 6 июня 1944 г. Второй фронт был открыт. Общее руководство боевыми операциями союзников было возложено на командующего экспедиционными силами генерала Дуайта Эйзенхауэра. Во главе английской группы войск стоял фельдмаршал Монтгомери.

Открытие Второго фронта искренне приветствовали в Москве. Действия Красной армии начали координироваться с действиями в Европе армий западных союзников. Остается вспомнить, что за двухлетний период, с мая 1942 г. до июня 1944 г. – именно столько откладывалась высадка в Северной Франции, – безвозвратные потери советских вооруженных сил убитыми, пленными и пропавшими без вести составили более пяти миллионов человек. Также нужно отметить, что Второй фронт был открыт, когда в войне уже произошел коренной перелом. К тому времени силы германских армий были окончательно подорваны. Стало понятно, что в послевоенное время Советский Союз значительно укрепит свои позиции на европейском континенте. Но чрезмерное распространение сферы влияния СССР не входило в планы Лондона и Вашингтона. Высадка союзных войск во Франции преследовала, по сути, двоякую цель – быстрейшее окончание войны с Германией и опережающее вступление англо-американских сил на территорию Западной Европы.

После высадки в Нормандии союзные войска сумели удержать за собой сухопутный плацдарм и постепенно расширить его территорию. Англо-американские войска высадились также на юге Франции. В июле – августе 1944 г., накопив достаточно сил, они начали мощное наступление. В конце августа 1944 г. освободили Париж.

Превосходство союзных войск над противником было явным, поскольку главные немецкие силы по-прежнему сражались на Восточном фронте. Так, к июлю 1944 г. на советско-германском фронте находилось двести тридцать пять немецких дивизий, а на Западном фронте – лишь шестьдесят пять. Тем не менее в декабре 1944 г. немецким войскам удалось осуществить на западе, в районе Арденн, мощный контрудар. Часть союзных сил оказалась в крайне тяжелом положении. Но в результате экстренных мер англо-американского командования, а также в связи с тем, что командование Красной армии перенесло на более ранний срок начало Висло-Одерской наступательной операции, германское наступление на западе вскоре выдохлось. Поставленные немецким командованием цели не были достигнуты.

Весной 1945 г., проведя ряд успешных операций в районе Рейна, союзные войска перешли в общее наступление. Впрочем, несмотря на настойчивые просьбы британского премьера Уинстона Черчилля, командующий экспедиционными силами союзников Дуайт Эйзенхауэр отказался сконцентрировать главные силы на берлинском направлении и захватить столицу Германии раньше советских войск. К маю 1945 г. союзные армии вышли к Ютландскому полуострову и на рубеж Эльбы в западные районы Австрии и Чехословакии. Там они соединились с войсками Красной армии. К этому моменту западные союзники уже завершили освобождение Италии.

В 1944–1945 гг. главным театром боевых действий все равно продолжал оставаться советско-германский фронт. За вторую половину 1944 г. немцы перебросили туда 59 дивизий и 13 бригад, а оттуда перебросили на Западный фронт 12 дивизий и 5 бригад. Все познается в сравнении, цифры достаточно показательные. В январе 1945 г. советским войскам противостояли 195 дивизий, союзным войскам в Западной Европе – 74 дивизии. Несомненно, Второй фронт сыграл важную роль в вооруженной борьбе против стран германского блока. В конечном итоге он приблизил победу над Германией, что объективно означало сокращение военных потерь Советского Союза. В операциях на Западном фронте активное участие принимали также канадские, французские, польские и другие войска стран антигитлеровской коалиции.

Такова, если совсем кратко, история Второго фронта. Правда, на Западе ее сейчас коренным образом пересмотрели. Потому что после окончания той мировой войны мир погрузился в эпоху другой войны – холодной. Бывшие союзники по антигитлеровской коалиции стали противниками. Великобритания вместе с Соединенными Штатами Америки объявили Советский Союз империей зла, заговорили про «железный занавес» и так далее и тому подобное. На протяжении многих лет западные историки старательно шлифовали общую картину Второй мировой войны, из нее постепенно выпадали очень многие значимые события.

Свержение Гитлера и разгром Третьего рейха были осуществлены могучими усилиями западных демократий, именно так теперь утверждается. Вообще, если посмотреть изданные в Соединенных Штатах Америки книги по Второй мировой войне, вы сильно удивитесь. Для примера возьмем обычную среднюю книгу страниц на триста-четыреста. Из них событиям на Восточном фронте будет посвящено страниц пятнадцать-двадцать, не больше. Вскользь заметят, что Третий рейх потерпел неудачу в битве под Москвой, потом была неудачная кампания в Сталинграде, под Курском, но, конечно, основные бои проистекали в Африке, а потом, уже в 1944 г. – во Франции. Эти факты долгие годы внушались населению европейских стран. Стоит ли удивляться, что, согласно последним опросам общественного мнения в Европейском союзе, подавляющее большинство уверенно, что Третий рейх был сокрушен в 1944 году, после высадки в Нормандии, а Берлин был взят именно союзными войсками и лично Дуайтом Эйзенхауэром. Советские войска где-то на заднем плане присутствовали, но лишь в качестве наблюдателей.

Ну, здесь все понятно, пропаганда не дремлет. Единственное, что мне непонятно, почему целый ряд российских публицистов, эдаких околоисторических писателей, вдруг начали рассуждать, что Второй фронт был вообще не нужен. По их мнению, надо было отказаться от ленд-лиза, не проводить никаких переговоров с Черчиллем и Рузвельтом, не подписывать никаких договоров с англичанами и американцами, а легко и свободно победить самим.

Патриотизм, конечно, штука хорошая, но все-таки хочется, чтобы патриотические настроения не выливались в такую нечеловеческую дурь. Потому что ни в коем случае не стоит забывать: ленд-лиз очень, еще раз подчеркиваю, очень помог Советскому Союзу в годы войны. Не стоит забывать и ту роль, которую сыграли Тегеранская и Ялтинская конференции, и что открытие Второго фронта в 1944 г. спасло много жизней советских людей.

Да, сначала немцы держали на западе слабо подготовленные дивизии. Зачастую там вообще находились те, кого отправляли на переформирование после тяжелых боев на Восточном фронте. Но после открытия Второго фронта ситуация изменилась. Немцы вынуждены были перебрасывать на запад стойкие боеспособные части. Напоминаю, что на острие Арденнского наступления немцев была, к примеру, 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», одна из самых элитных частей Третьего рейха. Своего рода преторианская гвардия Гитлера, единственная часть, носившая его имя. Согласитесь, это ко многому обязывает. И вот эту часть тоже сняли с Восточного фронта и отправили на запад. Поэтому когда кто-то начинает рассуждать, что союзники, выражаясь языком Михаила Афанасьевича Булгакова, «сволочи», что никакой пользы от них в годы войны для нас не было, это, мягко говоря, ложь. Помощь мы получали. Другой вопрос, что не надо ее превозносить и возводить в абсолют. Да, нам оказали помощь, но основной вклад в разгром Третьего рейха, в разгром некогда победоносных частей вермахта и СС внесли Рабоче-крестьянская Красная армия и советский народ. Союзники помогли, их вклад большой, но он не был доминирующим. В этом принципиальная разница.

До тех пор, пока определенная категория людей будут стараться пересмотреть историю Второй мировой войны хотя бы в этом аспекте, ничего хорошего не получится.

Можно, конечно, считать, что Рузвельт и Черчилль нам не только не помогали, а скорее даже мешали. Можно сделать вид, что высадка в Нормандии нам ничего не дала и, собственно говоря, наступление армии союзников в Германии в 1945 г. тоже ничем нам не помогло. Но лучше открыть газеты того времени и посмотреть, что тогда писали «Правда», «Известия», «Красная звезда», «Комсомольская правда». Сразу станет понятно, что мы были действительно очень благодарны союзникам за их помощь. Еще раз повторяю, это не повод говорить о том, что их вклад в разгром Третьего рейха был ключевым, главную победу одержал все-таки Советский Союз. Тем, кому нужно это доказывать, советую проследить судьбу элитных дивизий вермахта и СС. Где нашли они свой конец, в чьей земле остались их безымянные могилы? Более наглядное доказательство трудно придумать.

Конечно, мы с вами живем в очень непростое время, когда подлинная история искажается в угоду политической конъюнктуре, особенно стараниями ряда восточноевропейских политиков. Думаю, долго так продолжаться не будет, рано или поздно все возвращается на круги своя. Правда о Второй мировой войне все-таки возобладает, я в этом абсолютно убежден.

Глава 4. Расстрел генерала Павлова

Историки много лет спорят о личности Дмитрия Григорьевича Павлова, знаменитого советского генерала, расстрелянного в начале Великой Отечественной войны. Давайте попробуем разобраться, в чем его обвиняли и в чем он был действительно виноват.

В сущности, на командующего Западным фронтом в первые дни Великой Отечественной войны списали вообще все возможные ошибки и поражения. До сих пор многие убеждены, что именно Павлов – единственный и несомненный виновник разгрома Красной армии в Белоруссии. Звучат высказывания, что, если бы на месте Павлова был кто-нибудь другой, любой военачальник, нам бы не нанесли в первые месяцы войны таких сокрушительных ударов. И вообще война велась бы на чужой территории и малой кровью.

Давайте вспомним знаменитый советский фильм «Битва за Москву», он до сих пор демонстрируется по телевидению с завидным постоянством. Там есть знаковый эпизод: Дмитрия Григорьевича Павлова, вызванного в Москву, принимает Георгий Константинович Жуков. Хотя, если судить по документам и воспоминаниям, снятого командующего Западным фронтом никто не принимал ни в Кремле, ни в Ставке. Никакой беседы с начальником Генерального штаба Жуковым у Павлова тоже, конечно, не было.

Да не в том суть, беседовали они или нет, интересно само содержание разговора, вложенного кинематографистами в уста генералов. Жуков как начальник Генштаба обвиняет Павлова в том, что тот заблаговременно не вывел две армии с Сувалкского выступа. Дескать, разве Павлов не понимал, что если их там оставить, это кончится окружением, он, Жуков, лично продемонстрировал это Павлову в декабре 1940 г. при проведении оперативно-тактических игр. Полагаю, все, кто смотрел фильм, сразу вспомнят этот эпизод.

А теперь давайте вспомним, как было на самом деле. Действительно, оперативно-тактическая игра состоялась в декабре 1940 г., когда Жуков был командующим Киевским особым военным округом. Павлов, находясь в должности командующего Западным особым военным округом, проиграл ему войну на картах. Почти такое же поражение понесли наши войска в июне 1941 года. Но, как свидетельствуют документы, войска в Сувалкском выступе приказал оставить нарком обороны маршал Тимошенко. Именно по его инициативе на исходе 22 июня был издан приказ Народного комиссариата обороны за номером 003, который предлагал силами механизированных корпусов 3-й и 10-й армий к исходу 24 июня овладеть Сувалками. Его, кстати, подписал и начальник Генерального штаба Георгий Константинович Жуков.

Понятно, ошибки есть у всех, были они, разумеется, и у Павлова. По самым объективным и понятным причинам он просто не мог удержать Западный фронт, оказавшийся на острие главного удара вермахта. Тогда на белорусском направлении были сосредоточены основные ударные силы немцев.

Вспомним цифры. Итак, против Западного округа было сосредоточено пятьдесят дивизий, из них пятнадцать танковых. Против Киевского – тридцать три дивизии, из них танковых и механизированных – девять. Из четырех танковых групп Германии две были сосредоточены также против Западного округа. Кстати говоря, любой желающий может лично убедиться, что Жуков прекрасно об этом знал. Если открыть его книгу «Воспоминания и размышления», то увидим, что он приводит соответствующие цифры.

Белорусский округ по состоянию на 22 июня 1941 г. имел двадцать четыре стрелковых, двенадцать танковых и шесть мотострелковых дивизий, Киевский – в полтора раза больше. Это тридцать две стрелковые дивизии, тринадцать танковых, восемь механизированных, даже две кавалерийские. Как и почему возникло такое странное несоответствие? А получилось оно в результате реализации Жуковым замысла Тимошенко – с началом военных действий развернуть наступление. Это было предопределено приказом 003. В частности, во втором пункте приказа говорится: «Ближайшей задачей ставлю – концентрическим сосредоточением, ударами войск Северо-Западного и Западного фронтов окружать и уничтожать сувалкинскую группировку противника, к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки, а также мощными концентрическими ударами механизированных корпусов всей авиации Юго-Западного фронта и других войск 5-й, 6-й армий окружить и уничтожить группировку противника, наступающего в направлении Владимир-Волынский, Броды. К исходу 24 июня овладеть районом Люблин. (Это восемьдесят километров от границы). Армиям Северо-Западного фронта – срочно удерживая побережье Балтийского моря, нанести мощный контрудар из района Каунаса во фланг Сувалкинской группировки противника, уничтожить его во взаимодействии с Западным фронтом и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки».

Как уже известно, к началу войны Генеральный штаб и Народный комиссариат обороны не смогли правильно определить направление главного удара противника, равно как и срок нападения. Войска Белорусского округа, ставшего Западным фронтом, не были отмобилизованы, не были своевременно оповещены, поэтому не смогли дать надлежащий отпор противнику. Части, как правило, не успевали занять оборонительные позиции, которые были предусмотрены планом обороны. Войска в первые же часы понесли огромные потери в личном составе и технике, особенно катастрофические потери были в авиации. С этого и началось то самое подавляющее господство немцев в воздухе.

Мало того, войска Западного округа находились в стадии реорганизации в связи с изменением штата стрелковых и танковых дивизий. Части не имели достаточного количества танковых и артиллерийских 76-мм снарядов, а также зенитных 88-мм. На каждом втором – вдумайтесь в эту цифру! – оперативном аэродроме не было авиационного горючего. Солярка для танков хранилась во внутренних военных округах, включая Северный Кавказ. По планам Генерального штаба горючее предполагалось перебросить в Белоруссию на второй день после объявления мобилизации. Сравните, где находится Белоруссия, и где Северный Кавказ!

Теперь вопрос: во всем этом виноват только Дмитрий Григорьевич Павлов? Или кто-то еще должен был нести ответственность? Понятно, что это вопрос риторический. Ответ очевиден, правда, Павлову теперь от этого ни жарко ни холодно. Как, впрочем, и всем остальным участникам того действа.

Теперь возвращаемся к той самой военной игре, упомянутой в фильме. Декабрь 1940 г., тогда допускалось, что на первом этапе военных действий вероятный противник будет иметь преимущество в силах и средствах. Командующий Белорусским округом признал, что проиграл, но при этом Павлов извлек из своего поражения урок. 18 февраля 1941 г. он посылает донесение № 867 Сталину, Молотову и Тимошенко, в котором, в частности, есть такие слова: «Необходимо Западный театр военных действий по-настоящему, действительно привести в оборонительное состояние путем создания рядом оборонительных полос на глубину 200–300 километров, построив противотанковые рвы, плотины для заболачивания, эскарпы, полевые оборонительные сооружения».

Если кто-то не понял, это основополагающая идея стратегической обороны. Ее, как известно, в Москве, в Генеральном штабе, не одобрили. Лично товарищ Сталин тоже категорически не приветствовал. Вообще, Народный комиссариат обороны и Генеральный штаб планировали уже на первом этапе войны с Германией перевести боевые действия на территорию противника. В уже процитированном мною приказе 003 именно об этом и говорится.

В мае и июне, то есть незадолго до начала войны, Павлов регулярно докладывал в Генеральный штаб об активной подготовке к нападению на Советский Союз немецких частей, сосредоточенных у советских границ. Эта информация, естественно, вызывала недовольство у Сталина. Из Наркомата обороны и Генерального штаба весь май и в начале июня шли в Минск сердитые звонки – смотри, мол, Дмитрий Григорьевич, только из твоего округа поступает информация о сосредоточении немецких войск на границе, это чистое паникерство, ты бы поаккуратнее…

Известно, что Павлову лично звонил Сталин и потребовал, чтобы генерал перестал слать информацию, которая сеет панические настроения в армии. 7 июля Дмитрий Григорьевич Павлов скажет следствию: «С утра 22 июня диверсанты и авиация противника разрушили средства связи, что предельно затруднило управление войсками. Связь с рядом частей была нарушена, что привело к несвоевременному поступлению данных об обстановке. Командующий вынужден был руководить войсками в ситуации почти полного выхода из строя средств связи».

В пять часов утра 22 июня командующий третьей армией Кузнецов докладывал Павлову обстановку, используя обходные линии междугородней телефонной связи. А с семи часов утра того же 22 июня радиосвязь со штабом 10-й армии начала работать с перерывами. На следствии Павлов рассказывал: «Когда в первый день боя Кузнецов позвонил мне и просил прислать радиостанцию, так как три имевшихся у него разбиты, я затребовал их из Москвы самолетом. Москва сначала не отвечала, а после повторных требований ответила, что выслала восемнадцать радиостанций, но до дня моего ареста эти радиостанции получены не были».

Это выдержки из протокола допроса Павлова в июле 1941 г. В тех тяжелых условиях генерал использовал все имеющиеся в его распоряжении средства, чтобы наладить управление войсками. Он даже слал офицеров связи на самолетах, правда, по большей части эти попытки заканчивались тем, что самолеты сбивались. Естественно, сведения об обстановке, которые доставлялись, были уже устаревшими, а решения командования фронтов вообще не могли быть реализованы. Кстати, Павлов первый понял, что войска, прежде всего 3-ю и 10-ю армии, стоит отвести с выступа на благоприятный для обороны рубеж.

Только кто бы ему дал такую возможность. Из Генштаба, из Ставки Верховного командования одно за другим шли требования: «Немедленно перейти в контратаку, немедленно отбросить и разгромить неприятеля. Почему пал Минск?»

Итак, фронт израсходовал все имеющиеся резервы, но результатов не было. В это время в зону Западного фронта вышла с территории Северо-Западного фронта танковая группа Гота, только что занявшая Вильнюс. Почему это произошло? Вина целиком лежит на командующем Прибалтийским военным округом генерал-полковнике Кузнецове. На участке границы на стыке с Белорусским округом он разместил литовскую национальную дивизию. Естественно, с началом войны ее солдаты оперативно расстреляли командный состав и разбежались. Образовалась брешь шириной в 130 км, куда и рванула танковая лавина Гота. Пять дивизий решили исход сражения за столицу Белоруссии, нанеся удар в обход Минского укрепрайона. Сил, чтобы остановить немецкие танки, у Павлова просто не было. Он ли в этом виноват?