Текст книги "Третья годовщина Ада. Книга 2. Люди холмов"

Линия горизонта озарилась мягким сиянием, предвещающим появление огненного светила – Эрик второпях бросал валуны поближе к куче. Солнце стремительно поднималось и осветило его руки. И тогда Эрик увидел, что они были красными, как и все его тело, как и все вокруг него – под ногами плескалась густая кровь.

Он посмотрел на пирамиду и обомлел – ее камнями были головы бизонов.

«Ку-ка-ре-ку», – разбудил его петух, неизвестно как вылетевший на чердак. Эрик отмахнулся, протер глаза и попытался нащупать Феликса, но того на месте не оказалось. Он заволновался и спрыгнул вниз. Лошадиные стойла тоже были пустыми.

Эрик вышел из конюшни и стал осматриваться. Она стояла у большого холма, слева от которого размещалось причудливое строение круглой формы и несколько хлевов, а справа – огород. По двору ходили куры и индейки. Лошади паслись вдали на лугу у хвойного леса. Сравнивая имение шамана с ранее увиденными бараками и полусгнившими деревянными домами, Эрик сделал вывод, что живет он вовсе не бедно. И направился в сторону детей, играющих возле дома, на пороге которого сидел Феликс.

– О, проснулся. Ну, наконец-то. Идем в дом, перекусишь, а потом познакомлю тебя со всеми, – сказал тот и медленно встал, придерживая ногу. Теперь Эрик мог увидеть жилище при дневном свете. Они вошли в просторную комнату. Посреди нее стоял длинный массивный стол, за которым собиралась вся большая семья, в одну из стен упирались деревянные шкафы с расписной посудой и сувенирами, а у другой – стояли диван и пара старых кресел, направленных к тумбе, на которой когда-то вероятно стоял телевизор. Справа была дверь в кухню, слева – в детскую спальню, а впереди – лестница на второй этаж. Эрик отметил, что дом был поразительно чист от сущностей.

– А где Мара? – поинтересовался он.

– Дети унесли ее играть на улицу. Не волнуйся, она никуда не сбежит, – заверил Феликс, и они зашли на кухню. Там возилась пожилая хозяйка.

– Здравствуй, Эрик, – обратилась она и только потом обернулась. – Садись, я как раз разогрела тебе завтрак.

Эрик присел на табуретку у небольшого стола, Феликс сел рядом. Аяша погладила племянника по голове и поставила перед Эриком чашку зеленого чая и тарелку с горячим кукурузным хлебом с сырной начинкой.

– Я показала Феликсу комнату, которую для вас подготовила. Все ваши вещи уже там. Так что, располагайтесь, – сказала она и ушла на улицу.

Эрик молча жевал и, разглядывая все вокруг, свыкался с обстановкой.

– Что, не так ты себе представлял быт индейцев? – спросил Феликс. Эрик пожал плечами. – Знаешь, уже десятки лет – это обычный поселок, где, как и везде, люди спиваются, деградируют и умирают от безысходности и нищеты, – продолжал Феликс. – После Фантомного Апокалипсиса власти перестали выделять индейцам даже те несчастные 250 долларов, которые бросали как подачку раньше. Люди тупеют, становятся более агрессивными, отдаляются от своих традиций, все сильнее утрачивая свое былое величие, – вздохнул он. Эрик продолжал жевать.

– Кстати, я уже придумал для нас развлечение – было бы неплохо развеяться и избавить голову от лишних мыслей перед вечерним ритуалом, – предложил Феликс. – Так что я предлагаю прогуляться на лошадях.

Эрик, ничего не уточняя, кивнул головой – и они направились к пасущимся у леса лошадям. На нескольких жеребцах катались мальчишки, рядом бегали овчарки, которые, завидев чужаков, бросились к ним. Но один из мужчин, стоявших в стороне, свистнул в их сторону, и псы послушно вернулись на место, продолжая скалить зубы и наблюдать за незнакомцами.

Гости подошли к индейцам, Феликс назвал их по именам, которые Эрику запомнить не удалось, перебросился с ними несколькими словами и взял за уздечки двух пятнистых лошадей.

– Подсади-ка, – попросил он, показывая на больную ногу, и Эрик помог ему взобраться на лошадь. – Умеешь ездить? – спросил друг и заерзал на спине коня, пытаясь найти удобную позу.

– Сейчас вспомню, – ответил Эрик, схватился за гриву, закинул ногу и прыгнул на неоседланную лошадь, но свалился. Феликс засмеялся. Конь затопал ногами. Эрик задумался, отошел назад, разбежался и запрыгнул на лошадь сзади, как на гимнастического «коня».

– Ухты, – сказал Феликс. – Ну, ты рисковый. Она же могла запросто переломать тебе ребра, – иронично сказал он и тряхнул поводья.

– Но не переломала же, – ответил Эрик, тоже дернул за поводья – и они двинулись в сторону леса.

Эрик сосредоточился на лошади. Без седла было неудобно – пятая точка и поясница быстро дали о себе знать. «Да, уж, расслабился», – думал он.

– Ну, как тебе спалось на сене? – улыбаясь, спросил Феликс.

– Да, сон странный приснился, – сказал Эрик.

– Правда? И какой же? – поинтересовался приятель.

– Будто я стоил пирамиду, но вместо известковых блоков были окровавленные головы бизонов, – поведал Эрик. Феликс остановил лошадь.

– Ты веришь в случайности? – спросил он.

– В последнее время не очень, – ответил тот.

– Вот и я не очень, – сказал Феликс. – Твой сон – результат открытого канала.

– Какого еще канала? – удивился Эрик.

– Канала связи с коллективным бессознательным, – уточнил приятель.

– А можно попроще? – попросил Эрик.

– Я сейчас объясню, – сказал Феликс. – Знаешь ли ты, что раньше от бизонов зависело выживание многих индейских племен – их мясо было для них основной пищей, шкура шла на одежду и одеяла, а кости – на оружие и домашнюю утварь. Но во время колонизации, с начала 19 века, власти Америки отдали приказ на истребление бизонов, которые якобы мешали прокладке железной дороги и засеву полей. Белым головорезам платили за каждую голову бизона большие деньги, поэтому животные истреблялись десятками миллионов, и в результате были практически полностью уничтожены. Вот только настоящей причиной этой кровавой бойни были вовсе не бизоны, а истребление индейского народа. Всего за два года охотники нанесли индейцам урон в сто крат превышающий потери при атаках регулярной армии на протяжении 30 лет. Они обрекли племена на голодную смерть. Но и этого было мало. Колонисты продолжали экспериментировать в способах убийства индейцев. Ты наверняка слышал про одеяла, зараженные черной оспой и отравленное спиртное, которые они приносили им в подарок. Так вымирали целые племена. Тела убитых индейцев колонисты скармливали собакам, а скальпы продавали в сувенирных магазинах. Кроме того, они выкупили за бесценок их плодородные земли и перепродали в несколько тысяч раз дороже, спекулируя на том, что «дикари» не ориентировались в достоинстве купюр. Так за три столетия были уничтожены 15 миллионов индейцев, а оставшихся в живых переселили в резервации в непригодных для сельского хозяйства местах. Ну, и как видишь, геноцид продолжается по сей день.

– Это ужасно, – печально сказал Эрик.

– Так вот, – продолжал Феликс. – Гибель бизонов занимает настолько массивную роль в трагедии индейского народа, что стала одним из ключевых символов их родового информационного поля. И, ты, пребывая внутри их племени, поддался его воздействию.

– Объясни, – попросил Эрик.

– Существует некое информационное хранилище, которое содержит в себе универсальный эволюционный опыт – инстинкты, архетипы, идеи, фантазии, сновидения. Подключаясь к нему, можно черпать знания, накопленные, как человечеством, так и иными цивилизациями за все время своего существования. В начале 20 века психиатр Карл Юнг назвал это духовное наследие коллективным бессознательным. Но определение ему еще в раннем палеолите дали шаманы – они называли его миром духов или миром предков. К слову, в 4 веке до нашей эры древнегреческий философ Платон называл его миром идей. Так вот, в древние времена шаманство было неотъемлемой частью любого, даже самого маленького племени. А шаман являлся основным носителем информации, вмещающей в себя мудрость и опыт предков. Его роль была священна. Шаман занимался лечением своего племени, как на физическом, так и на духовном уровне. Он был единственным проводником между человеком и Вселенной. И только через шамана человек имел возможность осознать свою внетелесную природу и впоследствии принять важность гармонии как необходимое условие выживания. Кроме того, шаман мог путешествовать в иные миры, где общался с духами и астральными сущностями более высокого уровня, принимал от них пророчества и советы. Сейчас же, с ростом населения и технологий, шаманство все дальше уходит в историю. Его заменили суррогатные псевдо-духовные явления, такие как организованные религии и секты, дающие искаженное, крайне упрощенное, представление об устройстве мира и связи человека с ним, – объяснил Феликс.

– Откуда ты вообще все это знаешь? – удивился Эрик.

– В свое время мы с Зизо закончили Институт психологии и психотерапии, – признался Феликс и продолжил. – Так вот, по поводу твоих снов – их важность не стоит недооценивать. Это то немногое, что осталось нам от нашей первобытной природы – это более глубокий слой бессознательного. Наряду с интуицией сновидения позволяют нам видеть вещи, срытые от нас в состоянии бодрствования. Эта третья часть нашей жизни просто не может быть бесполезной.

– Хорошо. Если головы бизонов – это символ трагедии. Что символизирует барабан, который приснился мне днем ранее? – поинтересовался Эрик.

– Барабан – это архетип, и совершенно не случайно первый музыкальный инструмент, созданный человеком. Его природа – в ритме и вибрации, как и природа всего окружающего нас, – ответил Феликс.

– Всего окружающего? – переспросил Эрик.

– Именно. Звук, свет, электричество, мозг, как и все, что состоит из атомов, неразрывно связано с вибрацией, – объяснил Феликс и продолжил. – Так вот, при помощи особого ритма барабана шаман способен проходить не только сквозь пространство и время, но и пересекать границу между измерениями.

– А чем смысл всего этого? – спросил Эрик.

– Смысл в познании и приближении человеческого существа к тому, что его породило, – ответил Феликс.

Рассуждения Феликса навеяли Эрику мысли о подлинном достоинстве тех вещей, которые он считал важными все это время. Если человеческая природа призвана в конце своего пути уподобиться создателю, чего стоят сомнительные ценности, которые так лелеет современный человек?

– Ну, на сегодня с тебя хватит. Мы еще вернемся к этому, – сказал Феликс и дернул лошадь за уздечки. Конь понес ошарашенного Эрика вслед за приятелем.

Феликс провел Эрику экскурсию – показал хозяйство и огороды, которыми занимались его родные, а также святилище и баню, где проводились церемонии и ритуалы.

К вечеру Аяша пригласила всех на ужин. За большим столом собрались двое сыновей хозяйки с женами, младшая дочь и шесть внуков – все они жили в этом доме. Во главе сидел он – шаман Красный Волк.

Эрика представили семейству, и он, слегка смущаясь, с аппетитом поглощал острое жаркое из вареной кукурузы, картофеля и сушеного мяса, и время от времени поглядывал на незамужнюю дочь шамана – Пэвэти, которая сидела напротив.

Затем он осмелился посмотреть и на шамана, для встречи с которым они проделали столь нелегкий путь. Его длинные седые волосы были заплетены в две косы, а лицо украшали красные татуировки. Почти все члены семьи были одеты в обычные джинсы, рубашки и футболки. Лишь у шамана был кожаный жилет, вышитый орнаментами, и узкая повязка на голове. Да еще Пэвэти нарядилась в красную рубаху-платье с бахромой и ракушками. На ногах у всех были кожаные мокасины на мягкой подошве – такие же выдали Феликсу и Эрику. Семейство тоже рассматривало гостей, дети посмеивались и дергали друг друга под столом.

– И что же привело вас к нам в такое время? – поинтересовался Красный Волк. – Вижу, не обошлось без крови.

– Ничего страшного, скоро заживет, – отмахнулся Феликс. – Не буду лукавить, что приехал просто погостить, дядя. Нас привело к тебе разочарование. Все эти таблетки и сомнительная промывка мозгов – не дают ничего, кроме зависимости. Пройдя через все это, я не вижу другого пути, кроме возвращения к истокам. За этим мы и прибыли.

– Сложность не в моем желании вам помочь, а в вашей способности принять то, что я дам, – сказал Красный Волк и посмотрел на Эрика. – А ты что скажешь? Не так ты себе представлял нашу жизнь?

– Честно говоря, ваша жизнь несравнимо достойнее, по сравнению с той, что мы видели по пути сюда. Феликс немного ознакомил меня с вашей историей – и она повергла меня в шок, – ответил Эрик. – И да, я представлял вас обособленными, изолированными от прочего мира. Но я не увидел ни огромных бетонных заборов, опоясывающих вашу территорию, ни девятиметровых ворот, а только маленький блокпост с несколькими худыми парнями со старыми винтовками.

– Мы не имеем средств, чтобы отделиться от остального мира, у нас нет возможности даже защитить собственных детей от похищения для экспериментов. Не говоря уже о воротах и бетонных ограждениях, стоящих миллионы. Наша оборона ничтожно мала по сравнению с остатками армии современного мира, – сказал шаман и встал из-за стола. – Да что уж, у большинства американцев фантастическое представление о нас: мы или лазим по деревьям или купаемся в деньгах. В Пайн-Ридж безработица всегда достигала 85%, а сегодня здесь нищие все. Каждый кормит сам себя. Есть возможность – помогает другим. Но нам всегда было нелегко, в отличие от вас – детей прогресса, полностью зависимых от своих страхов. Это ваш мир изменился, а наш – нет.

– Я могу поинтересоваться, почему у вас нет монстров? – просил Эрик, выйдя вместе с Феликсом и шаманом на улицу.

– Монстры – это порождение вас самих. Нельзя избавиться от своего отражения, просто переехав в другой город. Это всего лишь одна из форм низших существ. И обитать они могут не на любом человеке, а только на том, кто их приглашает, – объяснил старый индеец. Стоя на пороге, он набил курительную трубку табаком, поджог ее и ушел в сторону построек.

– Что ты думаешь по поводу слов шамана? – спросил Эрик у Феликса. – Наша поездка была напрасной?

– Я в этом сильно сомневаюсь. И возвращаться назад мне хочется все меньше, – ответил тот.

– А как насчет твоих способностей к шаманству? Ты же все-таки один из них, – поинтересовался Эрик.

– Нет никаких способностей к шаманству, – засмеялся Феликс, – Это не то, что можно развить вследствие обучения. Шаманами становятся не по своей воле. В качестве проводника шамана выбирают более высокие существа из параллельного мира. Не каждый смертный сможет вынести то, что способен выдержать шаман – он проходит через большие страдания и испытания. Излечивая других людей, он берет болезнь на себя. То же самое происходит в случае изгнания злых духов. То, что убьет простого смертного за считанные часы, шаман способен выдерживать десятилетиями, – ответил Феликс. И они направились вслед за шаманом.

Спустя несколько минут они вошли в круглый деревянный дом, из крыши которого возвышались длинные дымари. В святилище вели 4 двери, каждая из которых смотрела в одну из сторон света. Изнутри крыша хижины была подперта четырьмя деревянными колоннами. Между ними было круглое отверстие, через которое внутрь сакрального дома заглядывала луна. На стенах были изображения птиц и животных, висели бубны и барабаны, индейские головные уборы из орлиных перьев, черепа животных и другие атрибуты.

В центре хижины на земле лежал кусок ткани, на которой были разложены камни, перья, какие-то мешочки, шкатулки и прочие принадлежности. Это был алтарь. Рядом стоят огромный барабан.

И тут Эрик околел от испуга – перед ним в полутьме на двух ногах стоял огромный волк. Он пошатнулся и отступил назад, но Феликс поддержал его за руку и подтолкнул ближе. Присмотревшись, Эрик понял, что шаман облачился в шкуру волка, чья пасть нависала прямо над его лицом. Помимо шкуры на шамане была только набедренная повязка.

Он подбросил в печь дров, несколько веточек благоухающего шалфея – языки пламени заплясали сильнее, и дым устремился в небо. Потом достал вилами из огня раскаленные камни и отнес их в баню, где выложил в большой металлический таз, прикопанный в землю. На камни бросил щепотку табака.

После Красный Волк, скрестив ноги, сел на землю, и, закрыв глаза, стал монотонно бить по барабану, издавая ртом протяжные звуки. Эрик с Феликсом сняли с себя часть одежды и сели на каменную скамью напротив шамана. Он полил водой горячие камни – и густой белый пар скрыл его от глаз гостей. Комната наполнилась запахом табака. Ритуал начался…

Гости замерли и молча наблюдали, как Красный волк погружается в транс. Звуки барабана и монотонное пение гипнотизировали и почти парализовали их. Эрик смотрел сквозь пар на движения шамана. И вдруг почувствовал присутствие кого-то еще. По телу пробежала дрожь. Он увидел, что Феликс закрыл глаза и хотел было последовать его примеру, но неожиданно раздавшийся вой Красного Волка вытолкнул Эрика из тела.

Каменный пар, перемешавшись с ароматным дымом, подхватил невесомый дух Эрика и за считанное мгновение вознес его до высоты птичьего полета. Эрик не мог выдавить из себя ни звука, он безмятежно проплывал по воздушной бездне. Пока не оказался у горной вершиной, где рухнул на землю.

Все вокруг было укутано плотным туманом, видимость была не более нескольких метров. Вдруг неподалеку он услышал какой-то шелест – и подобно слепому, протянув руки вперед, двинулся в сторону звука. Пройдя какое-то расстояние, он уперся в огромное дерево, растущее у обрыва скалы. Его корни распластались по земле на многие метры. На одной из веток, повернувшись спиной к Эрику, сидела птица, ростом не уступающая человеку. Ее перья переливались множеством оттенков красного: от алого, как кровь – до темно-бордового, как роза Блэк Баккара. Эрик случайно наступил на корень дерева, раздался скрип – и птица повернула голову.

Он не поверил своим глазам и отступил назад. Птица имела человеческое лицо. Это была Рита. Его Рита, которую он так и не смог уберечь от смерти.

– Здравствуй, Эрик, – заговорила птица.

– Я умер? – спросил он.

– Можно сказать и так, – иронично ответила она.

– Где я? – спросил Эрик, подошел ближе и поднял голову вверх.

– Там же, где был и всегда, – сказала птица.

– В мире мертвых? – спросил он.

– И мертвых тоже, – улыбнулась Рита.

– Зачем я здесь? – поинтересовался Эрик.

– Для того, чтобы найти ответы, – молвила она.

Эрик вскарабкался на дерево, сел рядом с птицей и свесил ноги с ветки.

– Я думал, что ты в Аду, – сказал он, всматриваясь в человеческое лицо птицы.

– В аду остался ты, – ответила птица и по-звериному захохотала.

– Мне жаль, что так вышло, – произнес он.

– Не бери на себя слишком много. Это было мое решение, – заверила она.

Эрик задумался и опустил голову.

– Мне тебя не хватает, – прошептал он.

– Ты можешь остаться, – сказала птица.

– Не думаю, что я пока не готов, – задумавшись, ответил Эрик. – Он еще не ушел.

– О чем ты? – поинтересовалась Рита.

– Мой страх, – сказал Эрик. – Я должен встретиться с ним лицом к лицу.

– Лицом к лицу? – переспросила она. – А что если обернуться к нему спиной?

– Боюсь, у меня нет выбора, – ответил Эрик, и, развернувшись к птице спиной, вцепился руками во влажную кору дерева.

Птица слетела с ветки, и, впившись когтями, стала жадно клевать его плечи, сплевывая в пропасть куски плоти. На глазах Эрика проступали слезы, а из ран изливались бордовые ручьи крови. Чудовищная боль пронзала каждую нервную клетку, но шок не позволял ему сдвинуться с места. Кровь стекала ручьями по дереву и разрасталась, словно грибок по его ветвям и корням, пока оно не стало красным полностью. Эрик боялся, что жизнь выльется из него до капли. Но вдруг боль резко отступила, и сквозь раны вырвались красные крылья.

– Полетели! – прокричала птица и исчезла в туманной пропасти.

Эрик отпустил ветку из цепкой хватки, бросил взгляд на спину – крылья расправились, зашуршали, забились – и он прыгнул вслед за Ритой в бездну.

Туман медленно рассеивался. И Эрик увидел под собой синюю гладь. Из воды поднимались в небо две массивных деревянных колонны. Эрик приземлился на одну из них. И как только он ощутил под ногами твердь, его крылья сорвались с плеч и рухнули в морскую пучину, где их тут же жадно поглотили огромные черные рыбы.

Эрик провел рукой по плечу – ран не было. Он с трудом балансировал на колонне, чтобы не упасть вслед за крыльями. И тут заметил, что на соседней, скрестив ноги подобно человеку, сидит красный волк. Но это не был шаман в волчьей шкуре, это был настоящий зверь.

Волк молчал, а заговорить с ним первым Эрик не отваживался. Он посмотрел на водную гладь – далеко внизу у основания колонны кружили гигантские длинные рыбы.

Вдруг волк поднялся и ловко перепрыгнул на колонну Эрика. Тот испугался, пошатнулся и едва не свалился в воду, но волк успел ухватить его за руку. И в этот миг огромная черная рыба вынырнула из воды и потянулась вдоль столба к Эрику. С ужасом глядя в глаза чудищу, он отчаянно пытался вырваться из лап красного волка, держащего его руку над водой. Но рыба уже достигла его и осторожно дотронулась губами пальцев. Эрик запаниковал и почти смирился с мыслью, что она утянет его на дно. Но рыба погрузилась обратно в воду.

Волк отпустил руку Эрика, перепрыгнул обратно, снова сел, скрестив ноги, и замер. А в это время рыба вновь начала подниматься к Эрику. Он затаил дыхание, но с места не сдвинулся – чудище прикоснулось к его руке и опустилось обратно в подводный мир. И когда она коснулась его в третий раз, Эрик почувствовал, как силы переполняют его, и ему захотелось кричать. Но в горле что-то мешало, и звук не смог вырваться на свободу.

Он засунул пальцы себе в горло и то, что он вытащил, его поразило. Это была крупная черная чешуя. Он доставал ее еще и еще. Пока не собрал полную ладонь. Закончив рассматривать переливающуюся чешую, он проглотил ее обратно, и, закрыв глаза, прыгнул вслед за рыбой.

Он пробил водное зеркало и рухнул на землю. Поднялся и стал осматриваться – вместо океанского дна вокруг простиралась бескрайняя пустыня. До самого горизонта не было ничего кроме белого как снег песка.

Эрик сделал шаг и почувствовал боль – под ногами лежал вовсе не песок, а стеклянная крошка. Ее мелкие частицы застряли в стопе, и маленькие капли крови проступили наружу. Пытаясь игнорировать боль, Эрик пошел вперед, оставляя за собой красные следы.

Но тут стеклянная пустыня задрожала. Эрик остановился. Он заметил, как вдалеке вздыбилась земля, а под ней что-то огромное ползет к нему, и бросился бежать.

Чудище приближалось. Через несколько секунд прямо по курсу Эрик заметил красный объект и направился к нему. Это была дверь. Он дернул за ручку – и перед ним открылся проход вниз. Не теряя ни секунды, он не оборачиваясь, захлопнул над собой дверь.

Эрик сидел в темноте вверху лестницы и думал, что эта подземная тварь может проникнуть к нему в любую секунду. Тишину нарушил звук, доносящийся снизу. Так как вариантов было немного, Эрик начал спускаться. И чем ниже он спускался, тем светлее становилось под землей.

Наконец он оказался в большой комнате. На ее стенах висели полки, заставленные большими банками – и не было им ни конца, ни края. Эрик взял в руки одну из них и поднес к лицу. Внутри что-то резко зашевелилось. От испуга он выронил банку – и то, что в ней было, вырвалось на свободу.

Это был монстр, такой же, как обычно. Сущность сразу же пристроилась у него на затылке. «Нигде от них нет покоя!» – мысленно закричал Эрик и вдруг понял, что в этот раз ощущает монстра физически. Он забросил руки назад, схватил его и перенес через голову. Увидев, что монстр принял его облик, Эрик разозлился и вцепился ногтями ему в горло – монстр лопнул, словно надувной шарик, а Эрика в тот же миг переполнило чувство облегчения.

Но тут полки задрожали, и тысячи банок полетели вниз. Сущности вырвались на свободу и ринулись к Эрику. Он бросился к лестнице. Но добежав до нее, остановился и обернулся. Сжав кулаки и закрыв глаза, он пошел монстрам навстречу. Сущности тут же жадно накинулись на него, пока не покрыли собой каждый сантиметр его тела.

«Это конец», – подумал Эрик. Но вдруг пол под ногами провалился, и вместе с ним он полетел в чрево подземного чудища. Попав в темный желудок, монстры, облепившие Эрика, стали взрываться один за другим. Эрику казалось, будто он попал в центр фейерверка. Он закрыл глаза, а когда снова открыл – обнаружил, что сидит на песке, среди внутренностей разорвавшегося подземного чудища.

Он вытер лицо и обнаружил, как сквозь ранее мертвую почву пробиваются красные маки. Пустыня постепенно оживала, природа воссоздала свои звуки и краски. Эрик улыбнулся и побежал по цветочному полю вдаль.

Через миг миниатюрные стебельки маков сменились высокими массивными деревьями. И Эрика уже окружал темный лес. Аккуратно пробираясь сквозь заросли, он заметил вдали костер и пошел на его свет. Ветки царапали лицо, а крапива обжигала ноги – но до цели оставалось совсем немного. Приближаясь, он услышал звуки барабанов – их издавали люди, кружащие вокруг костра в звериных масках. Несколько минут понаблюдав за их ритуалом, Эрик направился к ним.

У огня сидел Феликс. Эрик хотел с ним заговорить, но тот жестом остановил его и надел ему на лицо маску. Эрик очень хотел посмотреть, на то, какой зверь ему достался, но Феликс подтолкнул его к танцующим людям. Неловко втиснувшись в их танец, Эрик пытался повторять их движения. Но как только ему удалось достичь резонанса, танцоры резко остановились и отошли от костра. Эрик стоял, не зная, что делать. Как вдруг выпрыгнувший их леса огромный красный волк толкнул его в огонь.

Эрик кувыркнулся и оказался в центре костра. Но пламени внутри не было, оно опоясывало его вокруг. Он попытался выбраться, но как только подходил к границе огня, горячие языки вздымались выше его роста.

Люди в масках снова вернулись к костру и продолжили свой танец, издавая звериные крики. И чем громче они пели и выкрикивали, тем быстрее пламя сужалось и приближалось к Эрику. Он стоял в огненном кольце и дожидался, пока огонь поглотит его.

Предрекая скорую смерть, он снял с себя маску, чтобы увидеть, какому зверю она принадлежала. Но ее образ не имел со зверем ничего общего – на ней были человеческие черты.

Маска заколыхалась в метаморфозе и, в облике приближающегося пламени Эрик увидел лицо Бэна. В его памяти во всех деталях ожил последний конфликт с соседом, который привел к его гибели. Изнывая от резко нахлынувшего чувства вины, Эрик хотел швырнуть маску в костер, как лицо Бэна плавно перетекло в лицо Мишель. Теперь перед Эриком предстал автобус, унесший жизнь его возлюбленной в первый же день Апокалипсиса. На глазах у него проступили слезы. Потом лицо Мишель на мгновение сменилось лицом Риты, и в конце – его собственным.

Чувства вины и отчаяния переполнили его до предела, и Эрик снова замахнулся маской в сторону огня. Но потом вытер слезы и, приняв необратимость, надел ее на себя. И его поглотило пламя.

«Вот и все», – подумал он. Вокруг царила глухая тишина. Отважившись открыть глаза, он увидел, что огненные танцоры исчезли и он парит в воздухе. Прикоснувшись руками к лицу, он обнаружил, что маски тоже нет. Но в этой тишине он был не один. Несущаяся сзади красная птица с человеческим лицом ухватила его когтями и, подняв высоко над облаками, сбросила вниз.

Эрик камнем летел к земле и отчаянно махал руками, пытаясь замедлить падение, но его крылья ушли на корм рыбам, а новые не отрастали. Вдруг гравитация начала ослабевать, и вместо того, чтобы разбиться, он плавно приземлился на ветку дерева, по-прежнему стоявшего в одиночестве на краю обрыва. Рядом уже сидела птица.

– Я прошел? – спросил он.

– Ты близок. Дальнейшую дорогу тебе укажет она, – ответила устами Риты птица, достала из-под крыла кошку и швырнула ее в пропасть.

– Не-е-е-ет! – закричал Эрик и бросился вслед за Марой.

Эрик очнулся весь мокрый. Вокруг не было ни птицы, ни кошки. Он лежал у костра на полу хижины, рядом сидели Феликс и шаман Красный Волк.

– С возвращением, – сказал Феликс.

Эрик встал с земли и присел на скамейку рядом с товарищем.

– Все казалось таким реальным, – прошептал он.

– Все и было реальным, – сказал шаман, взял с алтаря деревянную шкатулку с красной охрой, намочил палец и нарисовал им на тыльной стороне ладони Эрика красную звезду. – Ты прошел инициацию пяти стихий: Воздуха, Земли, Воды, Огня и Любви. Теперь все зависит от тебя.

Потом Красный Волк указал на дверь, и Эрик с Феликсом покинули святилище. Они, голые, молча шли по улице в кромешной тьме. Эрик чувствовал себя опустошенным и одновременно наполненным. Возле сарая стояла бочка с водой, они помылись, оделись и направились к дому. Эрик не мог ни говорить, ни думать. Эмоции переполняли его, а усталость валила с ног.

– Я видел Риту, – тихо произнес он. – Она была птицей. А еще я видел тебя и индейцев в звериных масках, которые пытались меня сжечь заживо. И огромную рыбу…

– Завтра. Завтра, – остановил его приятель.

Они вошли в темный дом. Феликс зажег свечу на окне. Кошка услышала знакомые шаги, выбежала из детской комнаты и замяукала. Эрик подхватил ее на руки, и они втроем поднялись в спальню на втором этаже. Не расстилая постель и не снимая одежду, он замертво упал на кровать. Мара примостилась на подушке у его лица. Феликс последовал их примеру.

Солнце щекотало глаза, и Эрик проснулся. Феликса снова не было. Он оделся, взял Мару на руки и спустился вниз. Друг сидел на кухне и разговаривал с Пэвэти и Аяшей. Эрик поздоровался, присел рядом и подпер голову рукой. Кошка принялась выпрашивать еду у хозяйки.

Аяша поставила перед Эриком стакан молока и тарелку омлета с томатами – и он жадно набросился на еду. Хозяйка улыбнулась и ушла с Пэвэти на улицу.

– Я не совсем знаю, как себя вести, кого за что благодарить, – признался Эрик Феликсу, вставая из-за стола.

– Все нормально, – улыбнулся тот.

– Наверное, нам пора возвращаться, – предложил Эрик.

– Ты же говорил, что для тебя дороги назад нет, – напомнил Феликс.

– В Сиэтл нет, я хочу вернуться в Спрингфилд, – сказал Эрик и они вышли на улицу. – Я бы мог попытаться устроиться в один из филиалов «МорРума», если им, конечно, не скинули на меня ориентировку. Но с радостью занялся бы и чем-то другим. Вряд ли у меня получится снова доверять этим методам.

– На что будешь жить? – поинтересовался друг.

– Денег, что я взял, должно хватить на первое время. Может, воспользуюсь услугой квартиры по обмену, – сказал Эрик. – Так что, когда выезжаем?

– Ты знаешь, я пока решил остаться. Может, на месяц, а может, на год. Как получится, – ответил Феликс.

– О-о-о, – удивился Эрик. – А как же работа, ты говорил, без тебя там не справятся.