Текст книги "Сновидящее тело в отношениях"

Глава 2
Работа с отношениями в различных подходах

Перенос

Как вы, возможно, знаете, Фрейд сделал отношения основным фокусом психоанализа благодаря своей теории переноса. Согласно его теории, перенос – это невротический симптом, когда пациенты проецируют, или переносят, проблемы со своими матерями и отцами на терапевта. По факту классический психоаналитик поощряет проявление этих старых проблем в отношениях за счет того, что сам остается невидимым и неизвестным. Ортодоксальный сеттинг предполагает, что терапевт сидит за столом, а клиент лежит на кушетке и проецирует свое недовольство и разочарование в отношениях на терапевта.

Контрперенос

Последователи Фрейда изучили феномены, происходящие между пациентом и терапевтом, и обогатили теорию переноса контрпереносом, согласно которому уже врач переносит свои аффективные переживания любви и ненависти на пациента. Было обнаружено, что доктор часто испытывает эмоции, которые пациент бессознательно вытесняет. Например, аналитик, чувствующий вину за то, что напоминает клиенту об оплате, может на самом деле отыгрывать чувство вины своего визави, которое тот испытывает, когда что-то у кого-то просит. Другими словами, с точки зрения современных фрейдистов, врач может испытывать чувства, связанные не только с его собственными комплексами, но и с комплексами пациента.

Вклад Юнга

Фрейдизм, по сути, пытается понять и работать с человеком как с обособленной единицей. Другими словами, терапевт здесь несет функцию либо зеркального отражения, либо независимого эксперта, отвечающего за проработку эмоциональных проблем своего подопечного. Юнг продолжил развивать индивидуально-ориентированный подход в терапии и обнаружил, что проецироваться на терапевта в ситуации переноса могут не только непроработанные родительские образы, но и любой неизвестный внутренний материал пациента. Например, тот может спроецировать на аналитика фигуру шамана или мудрого старца, а в ситуациях негативного переноса – гневливую мать или холодного интеллектуального отца. С негативными проекциями в терапевтических отношениях трудно работать в том числе потому, что в них есть доля правды. Когда клиент утверждает что-то нелицеприятное про своего терапевта, последний поступает несправедливо, настаивая на том, что «это всё ваши проекции».

В отличие от других психологических школ Юнг рекомендовал, чтобы врач в подобных ситуациях откладывал в сторону свою профессиональную персону и признавал, что в словах пациента есть зерно истины. Если клиент видит в терапевте строгого отца, а терапевт в свою очередь видел этот образ во сне, Юнг, вероятно, поощрил бы терапевта привнести этот аспект своего личностного развития в терапевтические отношения с клиентом.

Проблемы переноса

Рекомендация Юнга привносить личность терапевта в процесс клиента значительно всё усложняет. Поскольку терапевт выходит из-за кулис и становится видимым, проекции по поводу его авторитарности снимаются. Терапевт больше не считается богом, теперь он реален! Юнг даже полагал, что пациенту и врачу было бы полезно видеться вне кабинета. Можете представить, какой скандал эта мысль вызвала в психологических кругах 1920–30-х годов! До сих пор психологи спорят, уместно ли иметь с клиентами личный контакт. Несомненно, если терапевт хочет лучше узнать человека, с которым работает, встреча за пределами аналитического сеттинга будет этому способствовать. В противном случае терапевту остается только догадываться, какова личность клиента во всей ее многогранности. С другой стороны, на общение в ином контексте может не быть времени, энергии или желания. К счастью, здесь нет правил; каждый терапевт сам для себя решает, насколько ему открываться и сближаться с клиентом.

Главное, что Юнг привнес реальность терапевта в процесс клиента, убрав стол и встретившись лицом к лицу со своим визави. Естественно, он делал это не со всеми людьми. Одним нужен терапевт, который будет тестировать их чернильными пятнами Роршаха, другие хотят более эмоциональный контакт. Таким образом, терапевтические отношения – это процесс, который течет и меняется от человека к человеку, от пары к паре и от момента к моменту.

Присутствие терапевта как личности часто актуализирует в клиенте проблемы, которые тот испытывает в повседневных отношениях с другими людьми. С одной стороны, это хорошо, поскольку дает возможность прорабатывать конфликты по мере их возникновения. С другой стороны, терапевт оказывается втянут в проблемы клиента, рискуя ими «заразиться». Работа с полем, частью которого сам являешься, требует особых инструментов и навыков!

Открытого обсуждения переноса в терапевтических отношениях бывает недостаточно. Терапевт, конечно, должен распутать проекции клиента и показать ему, что некоторые его идеи о терапевте являются аспектами его самого. Однако в более сложных ситуациях такая честность редко срабатывает. Порой аналитическое понимание необязательно; требуется битва и конфронтация! В ходе моих супервизий я обнаружил, что очень немногие люди обращаются к терапевту с целью действительно лучше себя понять. Опыт моих семинаров, где студенты учатся работать друг с другом, показывает: часто на роль терапевта выбирают того, кого легко «уложить на лопатки». Клиент может использовать терапевта в качестве груши для битья ради самоутверждения или в качестве матери, во всем ему потакающей. В редких случаях клиенту нужны полноценные отношения, в которых терапевт вынужден будет развиваться вместе с ним. Как мы знаем, терапевты – всего лишь люди: большинство готово удовлетворять минимальные требования клиента. Следовательно, клиент нередко перерастает терапевта. Собственно, на этом этапе и появляются проблемы в терапевтической диаде, для решения которых одного понимания мало. Часто единственный выход – это обратиться за помощью к третьей стороне: попросить другого терапевта вмешаться и распутать возникшие трудности.

Третья сторона представляет собой особую точку зрения. Здесь мы подходим к одному из самых шокирующих выводов психотерапии: глубокие и длительные отношения возможны, только если ваше сознание вовлечено в них и одновременно отрешено. Третье лицо – это символ сознания, которое является как личным, так и безличным, как эмоциональным, так и даосским, как проживающим напрямую, так и наблюдающим со стороны. Третий представляет собой способность выйти за пределы ситуации двух, увидеть отдельные личности и при этом единое целое, которое страдает оттого, что две его части не взаимодействуют эффективно.

Правота

Необходимость в третьем неизбежна, поскольку всякий раз, когда двое и более сцепляются друг с другом, каждый, как правило, настаивает на том, что он прав. Правота не имеет ничего общего с отношениями. Вы можете быть неизменно правы, можете доказать это в Международном суде, донести до присяжных, что вы разумнее и сознательнее партнера, и всё же это вряд ли поможет вашим отношениям. Правота – удел богов. Это не более чем фиксированное состояние, которое в любом случае сводится к осуждению. Ощущение собственной правоты никак не заменит живого процесса, протекающего между людьми.

Самоизоляция в индивидуальной терапии

Отношения – это процесс, который включает двух и более людей, а также осознанность, мужество, смирение и терпение. Но кто обладает всеми этими качествами? В аффекте никто; по крайней мере из тех, кого я знаю. Когда вы захвачены сильными эмоциями, самое естественное, чего требует инстинкт, – это почувствовать боль, выйти из отношений и зализывать раны, сосредоточившись на себе. Такой уход в себя часто происходит после семейных ссор, когда партнер хлопает дверью и перестает общаться – на несколько часов, дней, недель, а в случае развода и навсегда.

Самоизоляция поддерживается и в индивидуальной терапии, как в теории, так и на практике. В кабинете всё внимание сосредоточено на клиенте, который редко что хочет знать о терапевте. Клиенту могут так надоесть конфликты в отношениях, что он будет настаивать исключительно на исследовании себя. Это позволит ему многое в себе увидеть, расшифровать комплексы, обнаружить паттерны, но так по-настоящему и не узнать себя в контексте живых отношений, не понять процесс, который с ним происходит, когда он оказывается рядом с другим человеком.

Индивидуальная терапия как невротический аспект терапевта

При этом терапевт может быть доволен склонностью клиента погружаться в себя. Это происходит в том числе потому, что большинство терапевтов не готовы или не желают вступать с клиентами в отношения, в которых терапевту придется показать себя простым человеком. В ситуации конфликта с клиентом терапевт часто застревает в своей роли: он должен быть прав, ибо предполагается, что из двоих он более осознан. Некоторые терапевты так между собой и называют клиентов: «Невротики!» В такой парадигме терапевт всегда прав и ждет, когда его клиенты естественным или чудесным образом прозреют. Не осознавая этого, терапевт независимо от модальности попадает в одну из величайших ловушек отношений: верит в свою правоту.

Эта вера также возникает, когда терапевт в работе с отношениями принимает сторону клиента, думая, что тот обгоняет в развитии своего партнера или членов семьи. Каждый раз, когда терапевт прельщается коалицией с клиентом против третьего лица, он делает и тому, и другому медвежью услугу. Коалиция образуется так часто, что ее сложно заметить, и это одна из причин, по которой индивидуальная терапия нередко приводит к разрыву отношений клиента с теми, кто его окружает.

Индивидуальная терапия как модель нуждается в глотке свежего воздуха, переоценке и расширении. Этому формату необходимо вспомнить о своей тени – концепции группы, семьи и сообщества. Только семейная терапия ставит отношения выше индивидуального сознания, только индивидуальная терапия пренебрегает процессом, происходящим между людьми. Поэтому я считаю, что хороший семейный терапевт должен уметь работать индивидуально, а хороший индивидуальный терапевт должен развить свое сердце и видение настолько, чтобы хорошо чувствовать группу. Только так можно увидеть систему в человеке и человека в системе, не образуя коалиций и не теряя позицию третьего.

Десять заповедей

Легко представить, как и почему психология превратилась в набор программ, предлагающих различные «заповеди» для успешных отношений. Одна программа работает с трудностями в любви, повышая индивидуальную осознанность, но не учитывая паттерны, возникающие при коммуникации в паре или группе. Другая программа – медитация; она поощряет уход в себя и подавление гнева и агрессии. Есть метод, запрещающий инфантилизм и эмоции. Транзактный анализ гласит: «Не будь ребенком, обходись без манипуляций, нытья и борьбы за власть!» Среди новых коммуникативных терапевтов запрещены внезапные всплески эмоций, а у отношений не должно быть теневых сторон. Энкаунтергруппы побуждают клиента выражать всё, что он чувствует, не останавливаясь для того, чтобы немного подумать о сказанном. Гештальттерапия Перлза была основана на парадигме, что человек является центром процесса. Этот акцент на индивидуальноцентрированной модели можно понять отчасти как компенсацию тенденции последних двадцати тысяч лет жертвовать индивидуальностью ради коллектива и выживания.

Недостатки индивидуальной терапии

Таким образом, индивидуальная терапия имеет не только плюсы, но и минусы. Помимо того, что сам формат однобок и этим опасен, существует много других серьезных недостатков индивидуального фокуса. Например, поведение человека в экстремальном состоянии сознания (то, что обычно называют психозом) не может не беспокоить его окружение. Следовательно, рассматривать экстремальное состояние как проблему только этого человека – почти обратное приложение ньютоновской физики к квантовой частице: по сути, пренебрежение частицей как проявлением поля, в котором она существует. Так называемое психопатическое поведение (преступная, аморальная, антисоциальная деятельность) по определению непосредственно связано с полем, в котором оно возникает. Любая попытка понять это поведение без учета среды будет односторонней.

Более распространенный пример неполноценности индивидуальной парадигмы можно найти в педиатрии. Я видел, как проблемы детей исчезают после работы со всей семьей. Уже в начале двадцатого века Фрейд признавал важность детскородительских отношений. Юнг отмечал, что в большинстве случаев необходимо работать с родителями проблемного ребенка, а не с ним самим. Сегодня, используя игровые техники и процесс-ориентированный подход, многие терапевты работают с детьми напрямую. При этом стоит сказать, что взаимосвязь между детскими заболеваниями и семейными ситуациями до сих пор недостаточно изучена, за исключением разве что анорексии и так называемой детской шизофрении.

Синхрония – еще один феномен, который индивидуальная терапия не может удовлетворительно объяснить. Я был свидетелем того, как у женщины заболела часть тела, которую оперировали у ее сестры. При этом боль появилась в тот самый момент, когда началась операция. Моя клиентка ничего не знала о том, что происходит с сестрой. Такие явления не объяснить в рамках только индивидуального фокуса.

Ориентация аналитика на семью

Классические аналитики искали причину невроза ребенка в детскородительских отношениях и считали родителей ответственными за состояние своих чад. Юнг был первым, кто отказался от причинно-следственной точки зрения, заметив, что детские фантазии многих его пациентов не столько реалистичны, сколько архетипичны. Он часто работал с детьми через работу со взрослыми. Сегодня фрейдистские и юнгианские направления рассматривают ребенка как отдельную единицу, для которой разработаны игровые техники, адаптированные к детской психике. Несмотря на то, что эти аналитические школы отбросили идею причинности, они всё еще не работают напрямую с системой коммуникации «ребенокродитель» или «семья и родственники».

Семейные терапевты

Семейный терапевт рассматривает семью как единое целое. Он фокусируются не на ребенке или родителе, а на поле между ними, на их системе коммуникации. Данная парадигма полезна тем, что члены семьи учатся лучше понимать атмосферу, в которой живут, и, как следствие, ладить друг с другом. Тем не менее, применение одной этой модели часто приводит к тому, что отдельный человек не получает достаточно личных инсайтов. Это, в свою очередь, оставляет у него впечатление, что есть два типа терапевтов: индивидуальный и семейный. Поскольку семейные терапевты обычно не работают отдельно с проблемами индивида, тот в разгар кризиса вынужден искать индивидуального терапевта.

Несмотря на этот недостаток, семейные терапевты произвели поразительную и весьма тревожную революцию в нашем сознании. Мы вынуждены признать, что происходящее с нами – не только продукт нашей личности. К сожалению или к счастью, на нас мощнейшим образом влияют группы, нации и мир, где мы живем. Каждый из нас является центром Вселенной и одновременно им не является. Мы обнаруживаем себя частью неочевидной системы, которая может обладать собственным разумом! Одних это открытие удручает, другим дает облегчение. От понимания этой глубокой взаимосвязи зависит будущее нашей планеты.

Новый метод

Этот краткий обзор исторических предпосылок ставит перед нами задачу переформулировать некоторые базовые гипотезы психотерапии, для того чтобы рассматривать индивида и группу как единый органический процесс. Важно найти метод, который рассматривает индивидуальные телесные симптомы, сновидения, личностный рост и мировую ситуацию в едином контексте. Полезной целью было бы разработать концепции и инструменты, которые позволили бы нам следовать за процессом индивида или группы, в один момент сосредотачиваясь на индивидуальной психике, в другой – видя связь с глобальной ситуацией. Мы должны развивать нашу способность ценить как сиюминутные паттерны, так и более глубокие структуры, которые создают и разворачивают человеческие отношения и организуют всю нашу жизнь.

Глава 3
Локальные информационные процессы

Существует множество взглядов на индивидуальное и коллективное. Наиболее распространенный – рассматривать это как совокупность частей целого. Однако любая человеческая единица, будь то индивид или группа, может восприниматься не только как сумма частей, но и как взаимодействие между ними, то есть процесс. С этой точки зрения человека можно представить как поле взаимодействующих частей.

Локальная причинность

Для объяснения поведения частей, людей или групп используются различные связующие принципы. Наиболее распространенный и широко известный – принцип локальной причинности. Согласно этому принципу, всё, что мы говорим или делаем, вызвано либо нашим собственным функционированием, либо действием, комментарием или реакцией кого-то другого. Большинство психологических подходов основано на этой парадигме.

Теория поля

Другая точка зрения рассматривает взаимодействие между частями, людьми или группами как проявление более общего паттерна, охватывающего всех разом. Согласно этой парадигме, ни вина, ни ответственность не возлагаются ни на одного из участников. Вместо этого акцент делается на фасилитации того, что уже происходит. Эта модель особенно полезна в ситуациях, когда трудно или невозможно определить отправителя и получателя информации. Значимость индивида снижается, человек становится проявлением поля, части которого практически неразличимы. В этой главе я в основном рассматриваю причинно-следственные, каузальные процессы. В последующих главах речь пойдет о полевых принципах, синхронистичных паттернах и о том, как различные типы процессов оказываются связаны между собой.

Проекции

Индивидуально-ориентированная психология содержит много причинно-следственных элементов. Она основана на принципе, что определенные сигналы появляются в одном человеке и передаются другому. Тот, кто посылает сигнал, может или должен взять на себя полную ответственность за свои сообщения. Такая личностноцентрированная точка зрения связывает проблемы пары с сигналами, исходящими от конкретного человека. Например, если мужчина рассказывает мне о своей жене, я как индивидуально-ориентированный терапевт соглашусь, что сказанное относится к ней, но также учту, что это может быть описанием его самого. Если он кричит мне, что сыт по горло ее агрессией, я замечаю, что он тоже в аффекте. Его супруга, возможно, сложный человек, но поскольку мужчина проявляет те же тенденции, на которые жалуется в ней, я предполагаю, что он помимо прочего проецирует на нее собственный комплекс.

Комплекс и сновидение

Юнг сказал бы, что этот мужчина находится под влиянием комплекса – некой зацикленной эмоции или реакции. Если мы заглянем в его сны, то увидим, что их создает его «комплекс жены». Она ему снится и днем, и ночью. Юнг мог бы сказать, что анима этого мужчины, его женская часть, феминность нуждается в помощи и понимании.

Проекции и сигналы

Давайте посмотрим на проекцию с точки зрения теории коммуникации. Мужчина в примере выше напоминает обеспокоенного отправителя, беспрерывно посылающего одно и то же сообщение, даже когда предполагаемый получатель утверждает, что сообщение уже принял. Предположим, что я как терапевт слышу его послание и верю, что его жена ужасно трудный человек. Но поскольку он продолжает захваченно об этом твердить, я прихожу к выводу, что гдето кто-то сообщение всетаки не получил.

Если я буду слушать внимательно, то замечу, что он посылает два сообщения одновременно. Одно содержится в содержании его слов, второе – в громкости его голоса. Последнее и вызывает во мне беспокойство. Я не знаю, как к этому относиться. Если ему правда плохо, в его голосе должна быть печаль, но поскольку он кричит, я предполагаю – верно или неверно, – что в нем тоже много агрессии.

Двойные сигналы: первичное и вторичное сообщения

Первичное сообщение этого мужчины – то, которое он отправляет намеренно, – это что его жена невыносима. Вторичное сообщение содержится в тоне его голоса и говорит о том, что он тоже очень зол. Когда первичное и вторичное сообщения несут различную информацию, мы называем это двойным сигналом. Два одновременных, но различных сигнала сбивают нас с толку: мы в полной мере не получаем ни тот, ни другой и теряем связь с отправителем. Двойные сигналы обескураживают. Мы верим содержанию послания мужчины, но при этом он нам не нравится, потому что в его голосе мы слышим агрессию. Проблема в том, что он не воспринимает свой крик: он не осознает, что тоже невыносим, успешно проецируя это качество на жену.

Двойные сигналы и сновидения

Двойные сигналы в теории коммуникации связаны с комплексами в аналитической психологии, а комплексы, в свою очередь, связаны со сновидениями. Таким образом, сны и сновидческие фигуры и есть те, кто отправляет двойные сигналы. Это один из каналов выражения бессознательного, наряду с проекциями, комплексами и проблемами в отношениях. Двойные сигналы передают сообщения вторичного процесса через ненамеренные жесты, движения, звуки, интонации, позы и прочие телесные проявления.

Приведу пример. Както раз на одном из своих семинаров я предложил женщине, в общении с которой чувствовал напряжение, поработать над нашими с ней отношениями. Она сказала «да», но голова ее сделала движение из стороны в сторону, означающее «нет». Я обратил внимание женщины на этот ее двойной сигнал, на что она сказала, что абсолютно его не заметила. То есть данный жест был для нее полностью бессознательным. Ее первичным намерением было поработать над трудностями в наших отношениях, но ее вторичный процесс сообщал об обратном.

Когда я спросил, что ей снилось, она вспомнила, что во сне видела сильного мужчину, который идет своим путем и ни под кого не подстраивается. Применительно к нашей ситуации она предположила, что ее повседневная идентичность желала подстроиться под меня и поработать над отношениями, но несговорчивый персонаж из ее сна сообщил через двойной сигнал о своем несогласии. Эта сновидческая фигура желала больше конфликта, нежели мира. Но так как женщина не чувствовала себя достаточно сильной, чтобы дать мне отпор и идти своим путем вместо налаживания со мной отношений, она пошла мне на встречу и при этом просигналила «нет», что только добавило напряжения между нами. Она призналась, что видела во мне человека, который ни под кого не подстраивается и ведет себя крайне самоуверенно. Поскольку ей совсем недавно снился такой персонаж, можно предположить, что она проецирует на меня ту свою часть, с которой в себе еще не знакома. Проекция – это аффект в адрес того, кто является зеркальным отражением сновидческой фигуры того, кто проецирует. Только вдумайтесь, как это работает! Женщина воспринимает других несговорчивыми и самоуверенными, не осознавая, что это ее собственный вторичный процесс. Он просачивается в двойных сигналах, но так как ей трудно признать себя таковой, эти качества днем проецируются на меня и снятся ей ночью.

Мудрость двойных сигналов

Это приводит нас к интересному открытию: сновидческие фигуры обладают собственными воззрениями и умом! Свидетельством этому будет любая психологическая работа: с телом ли, со сновидящим телом, через активное воображение, горячий стул в гештальттерапии, психодраму или какойлибо другой метод. Сновидческие фигуры проявляются в телесных симптомах (например, лев, рычащий в виде головной боли) или фантазиях (например, сексуальных). Юнг давно обнаружил, что сновидческие фигуры стоят в центре комплексов, а комплексы, будучи осколками психики, обладают собственным интеллектом. Этот интеллект можно увидеть, усиливая двойные сигналы в работе со сновидящим телом. Поскольку сновидческие фигуры заявляют о себе через двойные сигналы, можно сказать, что каждый двойной сигнал обладает полезной разумностью. То, что в двойном сигнале есть разумный посыл, обычно шокирует – потому что в текущий момент нам сложно принять эту новую информацию о себе или мире. Как уже отмечалось, двойной сигнал несет в себе сообщение, которое человек не только не осознает, но и может активно отрицать.

Сплетни и ваше тело

Сновидческие фигуры могут также проецироваться на части вашего тела, с которыми вы не в контакте. Если вы сплетничаете о комто со своим собеседником, будьте уверены, третье лицо присутствует среди вас и может быть найдено в ваших двойных сигналах. В первом примере выше «невыносимая, агрессивная жена» обнаружилась в громком голосе мужчины, во втором «самоуверенного, несговорчивого Арни» можно было увидеть в том, как женщина отрицательно крутила головой, говоря мне «да». Итак, вы можете идти по пути индивидуации, то есть осознавать бессознательное, изучая сны, работая с телом, разворачивая двойные сигналы в общении с партнером или просто обращая внимание на то, как вы сплетничаете!

Работа с двойными сигналами

Поговорим о двойных сигналах подробнее. Поскольку они неотъемлемая часть процесса коммуникации между людьми, возникает множество ситуаций, в которых осознавание бессознательного может прояснить и улучшить отношения.

Где они появляются

Как терапевты, заинтересованные в работе с бессознательным, мы должны знать, что двойные сигналы часто появляются в спонтанных жестах, положении и направлении тела, направлении взгляда, интонации, хихикании, изменении дыхания и даже в междометьях и бессвязных предложениях. Мы почти всегда посылаем эти сигналы ненамеренно (исключение: гипнотизеры).

Когда они появляются

Второе, что мы должны знать, – это то, что двойные сигналы часто приводят к недоразумениям и зацикленным разговорам. Поскольку они ненамеренны, их послание так и остается недовыраженным. Оттого двойные сигналы проявляются в процессе коммуникации в виде незавершенных слов или фраз, сбивающих собеседника с толку. Они как автономные субличности, которые пытаются говорить на фоне «основного доклада».

Уважение

Вопрос в том, как в эти сигналы внести осознанность. Конечно, это зависит от ситуации, а также от творческих способностей терапевта. Работа с двойными сигналами требует большого уважения. Не стоит в них коголибо уличать. Во-первых, люди не любят, когда их упрекают в наличии комплексов; от этого они начинают защищаться и перестают доверять. Но что еще более важно, никто не посылает двойные сигналы намеренно. Как и сон или телесный симптом, двойной сигнал – это проявление бессознательной части. Сигнал исходит из той части нашего тела, с которой мы в данный момент не в контакте. Так же, как нелепо осуждать человека за приснившийся ему сон, не стоит обвинять его и в противоречивых посланиях.

Амплификация/усиление

Один из лучших способов работы с двойными сигналами – попросить человека их повторить и усилить. Я мог бы попросить мужчину, который громко жаловался на жену, говорить еще громче и слушать себя при этом, а затем спросил бы: как это для него звучит? что он слышит? Или я мог бы попросить женщину, которая отрицательно качала головой, повторить это движение и выяснить, кому или чему она говорит «нет».

Запрещение/сдерживание

Другой мощный способ амплификации двойного сигнала, как ни парадоксально, – это его сдерживание или запрещение. Намеренное подавление сигнала усиливает стоящий за ним импульс или призыв и помогает отправителю сигнала лучше понять его смысл. Попросите того, кто кричит, перейти на шепот, а затем спросите, что именно он сдерживает, когда шепчет. Предложите той, кто крутит головой «нет», кивнуть «да», чтобы выяснить, какое послание она останавливает, соглашаясь. Или попросите ребенка, который грызет ногти, сесть красиво, сложив руки на коленях, и спросите его, что он сдерживает, когда ничего не грызет. Амплификация и запрещение – два способа работы с двойными сигналами: один делает сообщение сигнала очевидным, увеличивая его амплитуду, другой провоцирует сообщение к проявлению, сдерживая его импульс.

Отражение/отзеркаливание

Можно также помочь собеседнику осознать сообщение его сигналов, разыграв их для него или отзеркалив. Так человек получает возможность среагировать на самого себя. Ребенок, с которым я работаю, имеет привычку грызть ногти. Я решил у него на глазах погрызть свои. Мальчик взглянул на меня, вынул пальцы изо рта и спросил, чего я так боюсь. Ого, вот это результат! С тех пор я поощряю его делиться своими страхами всякий раз, когда вижу, что он подносит руки ко рту.

Отражение – это способ амплификации, который требует от терапевта большой наблюдательности и точности. Терапевт должен не только повторить физический жест, но и позу, а также интонацию клиента. Детей постарше и взрослых можно спрашивать напрямую, что они видят и чувствуют, когда им отражают их сигналы.

Телесный перехват

Еще один метод работы с двойными сигналами – это телесный перехват сновидческой фигуры. Передо мной сидит женщина, подперев голову рукой, и говорит, что хотела бы, чтобы партнер ее больше поддерживал. Если я перехвачу эту сновидческую фигуру, подставив вместо ее руки свою, она сможет осознать, как всё это время поддерживала голову своими силами. В этот момент до нее дойдет сообщение ее двойного сигнала о том, что она уже умеет поддерживать себя и может интегрировать этот навык в повседневную жизнь.

Об интерпретациях

Важно не думать, что вы знаете наперёд значение двойных сигналов. Их послания изменчивы и непредсказуемы. Двойные сигналы другого человека подобны экрану, на который мы легко проецируем свои комплексы. Похорошему, я должен был спросить мужчину и женщину в примерах выше, что означают их повышенный голос и движение головой. Разногласия возникают потому, что отправители двойных сигналов не осознают их, а еще потому, что получатели думают, что понимают содержание этих сообщений, хотя их интерпретация часто оказывается неверной. Мы проецируем нашу собственную психику на неопределенность двойного сигнала, как если бы это были чернильные пятна Роршаха. Таким образом, недостаточная осознанность отправителя сигналов вкупе с недостаточной осознанностью получателя сигналов приводит к бесконечным выяснениям, в которых оба не имеют понятия, что же они выясняют. В таких разговорах один отсылает другого к тому, что тот еще не осознает, а этот уже неверно интерпретирует. Важно признавать неопределенность и неконгруэнтность двойных сигналов и не делать вид, что вы знаете их значение. Следует с большой скромностью и искренним любопытством амплифицировать эти сигналы, давая им шанс рассказать о самих себе.

Заведомо неверные интерпретации

Поскольку двойные сигналы часто интерпретируются неправильно, это же можно использовать в качестве интервенции. Терапевт может выяснять значение того или иного поведения, истолковывая его заведомо неверно. Если кто-то криво улыбается, можно спросить: «Вам сейчас хорошо?» В ответ вы можете услышать: «Вообще-то меня разрывает от злости, только я стесняюсь в этом признаться». Неверная интерпретация особенно полезна в работе с теми, кто любит поговорить или боится проявляться телесно. Например, терапевт может поэкспериментировать с мужчиной преклонного возраста, который вжимается в кресло, сказав ему: «Судя по тому, как вы сидите, вы устали и хотите спать». На что он может ответить: «Вы не оченьто наблюдательны, молодой человек. На самом деле мне хочется поскорее отсюда уйти…»