Текст книги "Азбука спасения. Том 45"

Преподобный Ефрем Сирин

Что многоценная диадема, унизанная дорогими камнями…

Что сад, полный приятных для взора плодов и разновидных цветов, то и множество монахов, вкупе украшенных любовью к Богу. Что прекрасный источник, обильный водами и орошающий множество растений, то и множество монахов, орошающих слезами псалмопение свое. Что город, огражденный стенами и оплотами, то множество монахов, вкупе поощряющих друг друга к любви Христовой. Что многоценная диадема, унизанная дорогими камнями и красивым жемчугом, то множество монахов для всякого доброго и прекрасного дела. Что корабль, наполненный царским богатством, то и множество монахов, вкупе исполненных любви Христовой. Что красивая и плодовитая маслина, то и множество монахов, вкупе украшенных любовию Христовою и утвержденных в ней.

Что царское изображение, приводящее в удивление сочетанием всяких отменных и цветистых красок, то и множество монахов, украшенных разнообразными добродетелями. Что полк святых Ангелов, то и множество монахов, одинаково украшенных и всегда устремленных мыслью к Богу. Что мед и сот в устах, то ответ монаха ближнему его, данный с любовью и смиренномудрием. Что вода жаждущему в жар, то слово утешения брату в скорби его. Как иной подает упавшему руку и поднимает его, так Слово жизни и утешения восставляет душу ленивую и нерадивую. Что доброе и отменное семя в земле хорошей и добротной, то благие помыслы в душе монаха. Что ясно горящий светильник, сияющий в темном месте, то монах, трезвящийся умом и сердцем во время псалмопения своего. Что в здании добрая и крепкая связь, то долготерпеливость в монахе.

Святитель Климент Римский

Богоугодные славы достойны, которую они как диадему носят

Сколь чиста верность тех, кои Бога одного страшатся! Какой истинностью проникнуты слова тех, кто лгать не может! Какая красота в действиях тех, кои уверены, что Богу служат, что Бога умилостивляют. Богу угождают, не плотскому человеку служат, проникаясь нечистою к нему любовью, а внутреннему духовному человеку, живущему в них Царю вечности! Посему все верные, добрые. Богоугодные и славы сей достойны, которую они как диадему на себе носят. Но нет, есть между избранными еще избраннейшие, и этими они состоят тем более чем менее они рисуются, – кои из волн мира спасаются в гавань и достигают безопасности. Они не желают казаться святыми, и, если говорят о них самих, как о таких, стыдятся, в глубинах сердца кроют они неизреченные тайны и не хотят в мире показываться со своим благородством.

Называет их Слово светом мира и солью земли (Мф.5:13,14). Они состоят семенем, образом и подобием Бога, истинными Его чадами и наследниками, сюда как бы в ссылку некоторую и на чужбину посланными по смотрению и определению виновника великого домостроительства Отца, Которым и видимые и невидимые вещи этого мира сотворены, одни на служение, другие для устроения, иные для уразумения их, и все это сохраняется, доколе это семя святое здесь живет; и если оно приумножается, задача сия быстрее разрешается.

К чему после этого для Бога обнаружение еще каких-нибудь иных тайн любви?

В самое недро Отца ты имеешь возможность проникать, ибо из оного происходит Единородный Сын, Единый нам открывший Отца. Но и Сам Он есть Бог любви, из любви к нам Он и пленить Себя допустил. Именно это, что Бог есть Отец, неизреченно в Нем, а что матерью Он стал, это милосердие в Нем. Из любви Отец женою стал. И лучшим доказательством этого служит то, что Он Сам из Себя произвел, а плодом, происшедшим из любви, состоит Любовь же. Потому и Сын Сам долу сошел, потому Он и человеком стал, потому Он и свойственное людям добровольно потерпел, чтобы, до нашей слабости из любви к нам снисшед, можно Ему было и нас возвести до меры собственного Его могущества. И в готовности Собой пожертвовать и предать Себя на искупление нам оставляет Он Новый Завет: завещаю вам Мою любовь. Но что такое эта любовь и сколь велика она? За каждого из нас предал Он Свою, стоящую всей вселенной жизнь. Он желает и от нас пожертвования этого друг за друга.

А если мы обязаны жизнь свою слагать за братьев, и желаем войти в этот союз со Спасителем, то стоит ли нам скряжнически у себя удерживать то, что принадлежит этому миру, что собою представляет нечто нищенское, чуждое (нашему существу) и бренное? К чему мы друг от друга запирать будем то, что вскоре огонь пожрет? Божественно и с решительностью говорит Иоанн: Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1Ин.3:15), тот есть семя Каина, питомец сатаны, не ведающий Божия сердца, лишенный надежды на высшие блага, он пусть, бесплоден, не состоит он отпрыском вечно живой Небесной виноградной лозы и как такой он вырубается и его ждет ненасытный огонь.

Любовь покрывает множество грехов

Ты же следуй путем, ведущим к высшему, на который и св. Павел указывает, как на спасительный. Любовь, – говорит он, – не ищет своего (1Кор.13:4,5), но изливается на братьев. Об этих она беспокоится, из-за этих она, находясь в полном разуме, сходит с ума. Любовь покрывает множество грехов (1Пет.4:8); совершенная любовь изгоняет страх (1Ин.4:18); Любовь не превозносится, не гордится… не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут и исцеления болезней земных прекратятся, останутся сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1Кор.13:4—8,13).

И справедливо, потому что вера преходит, если мы собственным зрением убеждаемся в непреложности своей веры в бытие Божие, и надежда исчезает, как скоро получаем то, на что надеялись, любовь же только усовершается и умножается, как скоро ей совершенное дается. Поэтому, если кто опустил ее в свою душу, может, хотя бы и греху служил, хотя бы и запрещенного много творил, загладить ошибки, любовь умножив и в искреннем раскаянии преобразовав свои чувства. Посему, когда ты слышишь относительно богатого, кто бы он ни был, что не найдет он себе места на небе, это не должно тебя доводить до отчаяния и до уныния: это постигнет ведь только тех богатых, кои своим богатством распоряжались дурно.

ДОБРО И ЛЮБОВЬ

Душа, просвещенная светом Христа, познает добро, а непросвещенная не видит добра. Без любви добра не бывает. Святитель Тихон Задонский

Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе

Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? Ибо от избытка сердца говорят уста. Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое. Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф.12:34—37).

Святой Антоний Великий

Добрый и боголюбивый человек делает все без исключения угодное Богу

Человек никогда не может быть истинно добрым, как бы ни желал того, если не вселится в него Бог, ибо никто же благ, токмо Бог един.

Ни один добрый не срамен. Кто не добр, тот, конечно, и зол, телолюбив.

Добрые и боголюбивые мужи обличают в чем-либо худом людей, когда они есть налицо, а отсутствующих не только не укоряют сами, но и тем, кои покушаются говорить что-либо о них, не позволяют того.

Тому, кто не умеет различить, что добро и что зло, не пристало судить, кто добр и кто зол из людей. Человек знающий Бога, – добр, а когда он не добр, то значит не знает Бога и никогда не будет познан от Него: ибо единственный способ к познанию Бога есть доброта.

Добрым и мудрым человеком вдруг сделаться нельзя, но сие достигается внимательным обсуждением, упражнением, опытом, продолжительным подвигом и главное сильным желанием доброго дела.

Добрый и боголюбивый человек, истинно познавший Бога, покоя себе не дает, делая все без исключения угодное Богу. Но такие мужи редко встречаются.

Людям, не имеющим природных к добру расположений, не следует в отчаянии о себе, опустив руки, небречь о боголюбивой и добродетельной жизни, как бы она ни была недоступна и недостижима для них, но должно и им подумать и посильное приложить попечение о себе. Ибо хотя и не возмогут они достигнуть верха добродетели и совершенства, но всячески, думая о себе и заботясь, они, или сделаются лучшими, или, по крайней мере, не станут худшими – и это немалая польза для души.

Преподобный Исаак Сирин

Основание всего доброго – собранность, воздержание и богомыслие

Основание всего доброго, возвращение души из вражия плена, путь, ведущий к свету и жизни, – все это заключено в сих двух способах: собрать себя воедино и всегда поститься, т.е. премудро и благоразумно поставить для себя правилом воздержание чрева, неисходное пребывание на одном месте, непрестанное упразднение от дел, возмущающих ум и богомыслие.

Отсюда покорность чувств;

отсюда трезвенность ума;

отсюда укрощение свирепых страстей, возбуждающихся в теле;

отсюда кротость помыслов;

отсюда светлые движения мысли;

отсюда рачительность к делам добродетели;

отсюда высокие и тонкие разумения;

отсюда не знающие меры слезы, источающиеся во всякое время, и память смертная;

отсюда чистое целомудрие, совершенно далекое от всякого мечтания, искушающего мысль;

отсюда острота зрения и острота уразумения того, что далеко;

отсюда глубокие, таинственные разумения, какие ум постигает при пособии Божественных словес, и внутренние движения, происходящие в душе, и различение, и рассуждение духов – от святых Сил и истинных видений, от суетных мечтаний.

Отсюда тот страх в путях и стезях, который в море мысли отсекает леность и нерадение, тот пламень ревности, который попирает всякую опасность и превозмогает всякий страх; та горячность, которая пренебрегает всяким вожделением и изглаждает оное в уме, и вместе с прочим приводит в забвение всякое памятование о преходящем; короче сказать, отсюда – свобода истинного человека, душевная радость и воскресение со Христом в царствии.

Если же кто вознерадит о сих двух способах, то пусть знает, что не только лишится он всего, пред сим сказанного, но поколеблет и самое основание всех добродетелей пренебрежением сих двух добродетелей. И как они, если кто удержит в себе и пребудет в них, суть начало и глава Божественного делания в душе, дверь и путь ко Христу, так, если кто отступит и удалится от них, то придет к сим двум противоположным тому порокам, разумею же – телесное скитание и бесчестное чревоугодие. Это суть начала противного сказанному выше, и они дают место в душе страстям.

Когда делаешь кому добро, не жди от него воздаяния – и за то, и за другое вознаградит тебя Бог (в сирийском тексте: «потом вдвое воздаст тебе Бог»). А если возможно для тебя, делай добро и не ради будущего воздаяния.

Кто делает добро ради воздаяния, тот скоро изменяется.

Святитель Иоанн Златоуст

Любовь… кроме пользы, доставляет еще великое удовольствие, а труда никакого и, как добрая пчела, собирая добро отовсюду, слагает его в душе любящего.

Любовь… есть мать добра: она произрастает от души добродетельной, а где порок, там увядает это растение.

Преподобный Ефрем Сирин

Доброе дело да совершается по страху и из любви ко Христу.

Преподобный Феодор Студит

Добра любовь, потому что всюду презирает свое в пользу ближнего.

Преподобный Максим Исповедник

Добро для ума есть бесстрастное расположение к духовному, а злострастная склонность к чувственному. Для чувства же добро есть страстное движение к телу, по вкушению сластолюбивой похоти, а зло – неприятное состояние вследствие лишения сего.

Преподобный Марк Подвижник

Делающий добро и ищущий воздаяния не Богу работает, а своему хотению

Всякое добро, к какому способно естество наше, мы должны были делать ежедневно. Что же воздадим мы Богу за прежде наделанное зло?

Иные говорят, что мы не можем делать добра, пока действенно не восприимем благодати Святого Духа (И это неверно).

Бывает, что иной, делая видимо что-либо доброе для ближнего, получает вред в душе, и бывает, что иной от того самого, что не делает для него (такой внешней послуги), получает пользу в душе.

Какое бы ни принял кто посрамление за истину Христову, во сто крат более может он быть прославлен народом. Но гораздо лучше делать всякое добро ради будущего воздаяния.

Всегда делай доброе по силе своей и, когда предстоит случай сделать большее, не обращайся к меньшему, ибо обратившийся вспять, говорит Господь, несть управлен в Царствие Божие (Лук.9:62).

Преподобный Илия Экдик

Первое добро есть ни в чем не погрешать, второе – не стыдиться открывать свое погрешение, но и не бесстыдствовать в нем, а паче смиряться, и когда укоряют, укорять и самому себя, и охотно принимать епитимию, чего если не бывает, не имеет цены все приносимое Богу.

Блаженный Диадох Фотикийский

Когда и как человек делается добрым

По естеству благ Един Бог. Но и человек бывает благим чрез ревностное тщание о благих нравах, будучи изменяем в то, чем не есть по естеству, Тем, Кто существенно благ, когда душа чрез ревностное тщание о добре на столько сделается сущей в Боге, на сколько она по силе своей возжелает того, и деятельно взыщет; ибо сказано: будьте благи и милосерды, как и Отец ваш, Который на небесах (Лук.6:36; Мф.5:48).

Святитель Пимен Великий

Злоба не уничтожает злобы. Но если кто делает тебе зло, тому ты делай добро, чтобы добрым делом уничтожить злобу.

Преподобный Иоанн Кронштадский

Всякая добрая мысль предполагает в нас доброе, высшее начало, священно научающее нашу душу. Это очевидно из того, что в нас как будто скрывается куда-то всякое добро, и мы тщетно усиливаемся вместить в сердце то, что прежде было как бы его достоянием. Как истинны слова Апостола: что имаши, егоже неси приял? (всякую добрую мысль, все естественные дары). Аще же и приял еси, что хвалишися яко не приемь (2Кор.4:7)?

Святитель Тихон Задонский

Высочайшее добро есть Христос. Душа, просвещенная светом Христа, познает добро, а непросвещенная не видит добра. Без любви добра не бывает.

Святитель Феофан Затворник

Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое

Что положишь в сокровищницу, то и получишь: положишь медь – медь и возьмешь. Конечно, и медь можно выдать за золото, но знаток тотчас узнает подлог. Как же сделать, чтобы в сокровищнице, нашей было одно золото, то есть в сердце одно добро? Сердце, по естеству, есть сокровище добра – зло пришло позже. Возьми же анатомический нож внимания и безжалостности к себе; отделяй неестественное и отрезай его. Лукавое одно за другим будет отходить, а благое крепнуть и расширяться. Останется, наконец, одно благое.

Дело все в том, как определить естественное и неестественное. Часто то, что естественно, называют неестественным; а что неестественно, то – естественным, называют зло добром, а добро – злом. Смотри, что говорит Господь в Евангелии и святые апостолы в своих писаниях, и по их указаниям определяй естественное. Так наконец соберешь много благого и будешь выносить его из сердца. Молись Святому Духу: «Сокровище благих, сохрани благое в сердце моем!».

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Берегись делать добро падшего естества

Не только пагубен для нас грех, но пагубно и самое добро, когда делаем его не вовремя и не в должной мере.

Зло, будучи недостатком добра, может относиться только к ограниченным разумным тварям, в которых добро ограничено. Бог бесконечен, и добро Его бесконечно.

Наше падение состоит не в истреблении добра из естества нашего – это отличительный признак падения отверженных ангелов, а в смешении нашего естественного добра с неестественным для нас злом. Потому падшее естество наше имеет свойственные ему добрые дела и добродетели… Добрые дела и добродетели, оскверненные примесью зла, недостойны Бога.

В падшем естестве человеческом добро смешано со злом. Пришедшее в человека зло так смешалось и слилось с природным добром человека, что природное добро никогда не может действовать отдельно, без того, чтобы не действовало вместе и зло.

Превосходно описывает апостол смешение добра со злом в падшем человеке, предоставленном собственным усилиям к творению добра, причем по необходимости зло проникает из естества, искажает это добро и низлагает замыслы ума, тщетно покушающегося ввести в душевный храм истинное служение Богу.

Добродетель может быть неправильной, и зло может облекаться личиной добродетели. Естественное добро наше смешано со злом, повреждено им… И наша ограниченность, и состояние падения требуют, чтобы наши действия непременно были предваряемы рассмотрением.

Надо потерять самое понятие о зле, как бы его вовсе не было, иначе понятие о добре не может быть полным, чистым, совершенным.

Недостаточно быть добрым по естеству, нужно быть добрым у по Евангелию.

Некто из отцов спросил великого авву Нистерия, друга аввы Антония: «Какое бы добро мне творить?» Авва отвечал ему: «Не все ли дела равны? Писание говорит: Авраам был страннолюбив – и Бог был с ним. Илия любил безмолвие – и Бог был с ним, Давид был кроток – и Бог был с ним. И так смотри: чего желает по Богу душа твоя, то и делай, и блюди сердце твое».

ДОБРОДЕТЕЛЬ ЛЮБВИ

Любовь – это все-добродетель, как первая и величайшая добродетель, она живет и существует посредством других евангельских добродетелей: молитвы, поста, смиренномудрия, кротости, терпения… Преподобный Иустин (Попович)

Преподобный Симеон Новый Богослов

Ноги добродетели – смиренномудрие, а глава – любовь

Все добродетели хороши, но надобно, чтоб они имели и голову, и ноги, подобно телу, и как телу нельзя быть без головы и ног, так и им. Ноги добродетели – смиренномудрие, а глава – любовь. И всякая добродетель, которая бывает без смирения и любви, бесполезна есть и тщетна. Совокупность добродетелей можно еще уподобить колонне, которой основанием служит смиренномудрие, и верхом (капителию) любовь, которая есть престол Божий. Под любовию находятся благоутробие, сострадание, милостивость, щедродательность, незлобие, великодушие, благотворительность и человеколюбие, которые вместе с нею человека делают богом по благодати.

Окрест же смиренномудрия стоят послушание, терпение, признание человеческой немощи, благодарение Богу за все, все почитая благодеянием, коим Он благодетельствует нам, то есть и десное, и шуее, славу и бесчестие, здоровье и болезнь, богатство и бедность, и прочее. Там же, где есть благодарение, есть и зрение Бога, а кто зрит красоту Божию, как возможно, чтоб он не возлюбил Самого Бога, всякую красоту и доброту превосходящего, Источник всякой доброты? Кто же любит Бога, тот строго исполняет заповеди Его, из коих первою, после любви к Богу, стоит – да любим друг друга, и та первая не бывает без сей второй, как говорит Писание: не любяй брата, егоже виде, Бога, егоже не виде, како может любити (1Ин.4:20)? Таким образом и смиренномудрие востекает к любви и блюдет ее, и любовь содержит смиренномудрие и утверждает его.

Смиренномудрие, как я сказал, есть как бы ноги, которые носят и голову, и все тело, а любовь есть как бы престол херувимский, носящий Бога, восседящего на нем, ибо на ней почивает Бог, сама же она, в свою очередь, носима бывает смиренномудрием, как ногами, вместе со всем телом добродетелей. А произвольная нищета, пост, обуздание гнева и языка и всякой другой бессловесной похоти состоят под игом правды, которую должен строго соблюдать всякий благочестивый человек, чтоб не быть неправедным, и не только других не оправдывать, но и себя самого.

Ибо неправедно стяжевать излишнее паче вещей, необходимых для жизни, и из этих необходимых вещей стяжевать многоценные, тогда как можно обойтись малоценными, тоже несправедливо, равно и то, чтоб давать чреву своему более определенной пищи, есть неправда; предаваться гневу есть бессмыслие; разговаривать с необуздываемою дерзостию есть неразумие; неудержимо бросаться к похотям мирским есть бессловесие. Но опять и то надобно помнить, что не то есть добродетель, чтоб только не делать зла, хотя тот, кто не делает его, будет менее биен, сравнительно с тем, кто делает. Кто делает зло, биен будет много, и тот, кто не делает его, тоже будет биен за то, что не делал добра, но меньше.

Напротив, тот, кто делает добро, будет осыпан милостями, не в меру своего доброделания, потому что исполнял только должное, но в безмерие благоутробия и благости Божией. Ибо в законоположениях Христа Господа есть одно: раб ведевый волю господина своего, и не уготовав, ни сотворив по воли его, биен будет много (Лк.12:47), и другое: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы, яко еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк.17:10). Восприимем же, братия мои, труд и подвиг, чтобы со всем тщанием совершенно отсекать от себя всякое зло и исполнять все заповеди Христовы, да сподобимся непрестающих утешений в царствии небесном. Аминь.