Текст книги "Идеальная"

Глава 4. Гонка, задание первое

Мы с Майей с нетерпением ждали начала гонки, машина была готова, все вещи были собраны, включая инструменты, которые, я надеюсь, нам не понадобятся. В итоге весь багажник забит всем необходимым, большую часть места занимал увесистый чемодан с одеждой, который Майя собрала в дорогу со словами – я не хочу, как лахудра, быть каждый день в одном и том же наряде. Я уже стал привыкать к ее красивым нарядам и вообще к утонченному вкусу не только в одежде, но и в жизни. Но умение красиво одеваться больше всего радовало мой глаз визуала, каждый ее наряд был усладой для меня. Поэтому я не стал возражать против такой большой поклажи, хотя лишний груз был не очень кстати.

В ночь перед началом гонки Майя осталась у меня ночевать, чтобы мы не тратили время, пока я заеду за ней, и сразу могли рвануть на точку сбора. Адреналин так и бурлил в нас, мы всю ночь ворочались, думая о предстоящем дне, и никак не могли нормально уснуть в ожидании заветной смс-ки. Мы понимали, что она может прийти в любую минуту, ведь в этой гонке нету рамок и договоренностей. Под утро мы все же уснули.

В шесть утра Майя меня разбудила со словами – просыпайся, милый, пора ехать, пришла информация, куда нам нужно прибыть. Я, протирая сонные глаза, прочитал сообщение с неизвестного номера: «встреча в восемь утра в Новокурьяново у мемориала Великой Отечественной войны, опоздавшие будут исключены из гонки». После прочтения я подскочил как ужаленный и стал беспорядочно носиться по квартире, попутно одеваясь и чистя зубы. Майя была уже одета, и даже успела умыться и приготовить нам кофе, чтобы спала дрема бессонной ночи.

– Как ты все успеваешь? Я тебя даже еще сонную ни разу не видел и без идеально уложенной прически, – спросил я ее на ходу. Она рассмеялась и говорит: – Просто я всегда встаю за час до твоего пробуждения, прихорашиваюсь и лежу смотрю, как мой боров спит похрапывая.

– Посмотри по навигатору, куда нам ехать и далеко ли это? – дал я ей указание.

– Я уже все посмотрела, милый мой, нам ехать на юг, и дорога займет не больше часа.

– Это хорошо, но все равно нельзя расслабляться, – выкрикнул я из ванной, выплевывая пасту изо рта. Загадив всю ванну, но не став за собой смывать, вытерся полотенцем и вылетел пулей.

– Поселок, правда, какой-то странный, в него только один заезд, и тот через железнодорожные пути вокруг этого поселка, – поведала мне Майя. Я ничего не ответил, и мы молча вышли из квартиры и выехали.

На часах уже полседьмого, и я, нажимая со всей силы на педаль газа своего Хундайчика, помчал навстречу приключениям. Подъехав к поселку, мы увидели тоннель, который проходил под железнодорожными путями, на въезде в этот тоннель стояли крепкие ребята в спортивных костюмах. Они помахали нам, чтобы мы остановились, я опустил окно и сказал – мы на гонку.

– Покажи смс, которое тебе прислали, – попросил качок басом. Я протянул ему телефон, он кивнул и дал знак своим парням, чтоб меня пропустили. Мы заехали внутрь и увидели картину из десятков машин, которые стояли в поле, рядом с этими автомобилями была возня, и парень в спортивном костюме, явно из организаторов, всем говорил, чтобы транспортные средства оставляли в поле и участники шли дальше пешком к мемориалу.

– Так, милая моя, ты сиди в машине и записывай номера и марки автомобилей наших конкурентов, а я пойду на это собрание, – дал я ей указание и перед выходом поцеловал ее страстно в губы. – Как прикажешь, мой командир, – ответила она, выдохнув эротично, и деловито вытащила из бардачка блокнот и ручку.

Я вышел из машины и бодрым шагом пошел к мемориалу, попутно разглядывая наших соперников. К моему удивлению, народ тут собрался разношерстный, на разных машинах, я даже увидел минивэн, из которого вылезли женщина лет сорока и ее мама, которой было точно за шестьдесят. Также я обратил внимание на двух типичных гопников с окраин Москвы, которые приехали на черной Ладе Приоре, они о чем-то оживленно спорили между собой. Еще меня привлек типичный мажор на Шевроле Камаро классического желтого цвета, он с явной брезгливостью озирался на окружающих его людей. Одет он был стильно, но его слащавое лицо так и просилось на мой кулак. Я пересилил себя, отвернулся в другую сторону и пошел дальше вглубь поселка, чтоб не отвлекаться на других участников.

Дойдя до мемориала, я увидел Андрей Павловича, стоявшего у белого столба со звездой на острие, в память бойцам из этой деревни, которые воевали в Великой Отечественной войне. Он выглядел деловито, по бокам от него стояли два амбала все в тех же спортивных костюмах, в руках он держал какие-то ламинированные листки. Народ перешептывался и ждал восьми часов, чтобы получить свою информацию и помчаться к назначенной цели.

Ровно в восемь Андрей Павлович посмотрел на часы и начал рассказывать:

– Все те, кто тут собрались, в курсе, для чего мы здесь, и знают правила нашей гонки, поэтому не буду повторяться, а сразу перейду к делу. Сейчас я вам раздам эти карточки, – он помахал ими над собой, чтобы всем было видно, – в них будет загадка, куда вам нужно ехать. Но это не просто листочки, это ваша визитная карточка, подтверждение того, что вы в гонке. Если потеряете их, не получив новое задание, то выбываете. Все просто и понятно, разбирайте карточки и в путь!

Народ начал суетиться и разом протягивать руки, приговаривая – мне, мне, дайте мне! Но Андрей Павлович, не подавая виду, призвал всех к порядку:

– Успокойтесь, друзья мои, торопиться вам некуда, потому что первое задание очень сложное, и, я думаю, большая часть из вас все равно не отгадает, и да, это задание не имеет времени исполнения, в отличие от других заданий.

После этих слов участники гонки спокойней стали разбирать карточки, и те, кто получал свой листок и прочитал задание, стали очень озабочены на вид. Видно было по их лицам, что они понятия не имеют, о чем загадка и как ее разгадать. Я же, получив листок, сразу развернулся и быстро пошел к своей машине, попутно читая короткую загадку «Конец филькиной грамоте». Что за дебильная фраза и что это может быть! Я не стал вникать и шел очень быстро к автомобилю, по правде я очень хотел увидеть Майю. Мне уже не хватало ее присутствия, да и потом, она там сидит, вся такая красивая и изящная, вдруг к ней кто-то начнет приставать, или еще хуже, она увидит этого слащавого мажора и укатит с ним, оставив меня не у дел.

Но мои опасения были напрасны: она сидела безмятежно в машине, закинув ноги на панель, и пялилась сквозь темные очки в потолок. При видя меня она опять засияла своей лучезарной улыбкой и спросила:

– Ну что, дорогой, как там дела, какие новости? Куда едем?

Я сел молча в машину, не отвечая на ее вопросы, повернул ключ зажигания и спокойно стал выезжать из поселка. Когда мы проезжали тоннель, то на въезд в поселок уже никого не впускали, и там стояли три машины, видимо, опоздавших участников или, может, жильцов деревни, которые негодовали от того, что их не пропускают, или от того, что они опоздали и, не начав по сути гонку, уже выбыли из нее. Мне почему-то кажется, что им сейчас подскажут выход из ситуации, а именно: забрать карточку с заданием у тех, кто ее получил, а с учетом того, что на кону такие деньги, кому-то, видимо, не поздоровится.

Выехав из поселка, я не свернул в сторону Симферопольского шоссе, а поехал в противоположном направлении, потому что хотел заехать в тихое местечко, где можно обмозговать задание и заодно поласкаться с Майей. По дороге Майя изучала содержимое загадки, возмущаясь ее сложностью. Отъехав на приличную дистанцию и заехав в пролесок, мы остановились. Майя посмотрела на меня вопросительно.

– Просто я хочу все обдумать, пока мы будем целоваться, – объяснил я и потянулся к ее таким манящим губам. Она рассмеялась и говорит:

– Ну да, мои губы, видно, важнее выигрыша, или ты хочешь в них найти разгадку? – На что я парировал:

– Твои сладкие губки важнее всего на этом белом свете, и они меня вдохновят на подвиг ума.

От такого ответа она растаяла и с такой силой впилась в меня, что чуть зубы мои не выбила своими идеально белыми и ухоженными зубками.

Спустя пять минут такого жесткого петтинга мы все же решили начать думать о загадке.

– Я понятия не имею, что это может быть, – сказала обреченно Майя.

– Давай рассуждать вместе, что это может означать. Насколько я понимаю, филькина грамота – это документ, не имеющий юридической или законной силы.

– Ну да, – согласилась она. – получается, нам нужен конец такой грамоты?

– Да, в конце грамоты или документа бывают подпись и число, – ответила она.

Моя девочка так мило морщила носик, когда думала, что я не удержался и стал ее целовать в него. Она опять засмеялась и прильнула ко мне. Мы еще час сидели, и постоянно целовались, и раздумывали, что за конец такой. В итоге мы пришли к одному – если за конец брать подпись, то какая подпись нас должна привести к пункту назначения?

– А какая у нас в стране самая известная филькина грамота? – вопросила Майя.

– А ты забей в гугле, посмотрим, что он тебе ответит.

Майя достала свой айфон и написала в поисковике «самая известная филькина грамота». Но на этот запрос гугл нам выдал множество статей просто про грамоту, видно было, что известных таких нету, и это неудивительно, она же филькина. И тут меня осенило – Филькина, я, кажется, начал понимать, ведь она так стала называться со времен Ивана Грозного, который так называл письма митрополита Филиппа, сосланного царем и впоследствии убитого Малютой Скуратовым. Вот она, разгадка! Нам нужно найти место, где был убит митрополит Филипп, потому что это и есть конец филькиной грамоте, поскольку после смерти он-то их уже не присылал Ивану Грозному.

– Да, да точно, – радостно захлопала Майя и прильнула ко мне обниматься, – какой ты у меня умный, обожаю тебя! – стала она говорить радостно.

– Быстро посмотри в гугле, где его убили, – попросил я. – Отроч Успенский монастырь в Твери, – радостно воскликнула она. – Вот она, наша цель, я уверен, что нам нужно туда, другого варианта этой загадки я не вижу. – Ты тысячу раз прав, милый мой, – согласилась она со мной, и в ее взгляде я заметил, что мое знание истории и ум заинтересовали ее, и она еще сильнее стала ко мне тянуться.

Мы вбили в навигатор название монастыря, он показал, что нам ехать двести двадцать километров.

– Отлично, мы к вечеру уже будем там, – радостно воскликнул я, и мы поехали, неспешно, потому что я был уверен, что такое задание немногим под силу отгадать, и мое знание истории дало нам преимущество в этой гонке.

Проехав по МКАД, мы выехали на Ленинградское шоссе и сразу встали в пробку – чертовы дачники, судя по всему, мы тут надолго застряли! Майя ничего не ответила, только пожала плечами.

– Главное, что мы уже в гонке, и знаем куда ехать, – стал я успокаивать больше себя, чем ее, потому что начинал злиться. Я всегда злился, попадая в пробки, то ли от того, что я неусидчивый и стояние в пробке вызывало у меня стресс, то ли от того, что в этом виноваты все, кто едет рядом и создает помехи моему передвижению, то ли от того, что эти пробки в основном образуются от неправильной организации дорожного движениями. В любом случае всегда приятно винить других.

– Кстати, ты все машины переписала? – спросил я Майю. – Да, сэр, все, как вы и велели, – шуточным голосом ответила она. – И сколько получилось участников? – Двадцать восемь. – У меня к тебе просьба: высматривай эти машины, и если заметишь, то сообщи мне. – Конечно, дорогой, у меня память хорошая, и я сразу распознаю наших конкурентов, – ответила она и полезла ко мне за поцелуем.

Всю пробку мы только и делали, что целовались, хоть какая-то польза была от этого стояния. Где-то через час мы преодолели это препятствие и поехали быстрей.

– Вон смотри, вот этот участник, – прокричала Майя, показывая пальцем на обогнавший нас Ниссан Скай-лайн. – Вот черт, значит, мы не одни такие умные, – разочарованно выговорил я.

– Может, мы и умнее, но их машина явно быстрее, – со знанием дела в такт мне выдохнула разочарованно Майя. – Это мы еще посмотрим, кто быстрее, – парировал я и начал разгонять своего зверя, задетый словами моей подруги. Отметка на спидометре быстро подошла к ста восьмидесяти в час, на что моя любимая заметила ласковым голосом:

– Дорогой, мне кажется, нам не стоит так разгоняться, гонка только началась, и я не думаю, что сейчас стоит рисковать и гоняться, ведь нас могут остановить ДПС, и тогда мы больше времени потеряем.

После ее слов я одумался и сбросил скорость, поехав в потоке других машин, не обгоняя и не подрезая. Через какое-то время мы увидели Ниссан, стоящий на обочине в окружении двух машин ГИБДД. Пассажир Ниссана, крепко сбитый парень, и его спутница, блондинка с длинными ногами и в короткой юбке, о чем-то ожесточенно спорили с сотрудниками милиции. Мы с Майей, увидев это зрелище, разом засмеялись и радостно поздравили себя с тем, что здравый смысл взял вверх над эмоциями.

После обеда мы решили заехать в Макдональдс, купить еды и на ходу перекусить. Заехав в Макавто, я заметил знакомый минивэн, стоявший на парковке возле ресторана.

– Радость моя, посмотри на тот Додж Караван, мне кажется он знакомым.

Она деловито достала блокнот и, сверив номера, сказала: – Да, это участники. – Вот черт, что-то мне не нравится, что так много людей уже знают, куда ехать! – сокрушался я, разом расхотев есть.

– А вон еще одна машина участника гонки, – сказала Майя, показывая вдаль на черную Ладу Приору. – Кого-кого, но этих гопников я точно не ожидал тут увидеть, – сказал я ей. Майя ничего не ответила, только улыбнулась. Увидев ее прекрасную улыбку, я сразу вспомнил, что моя-то цель – не гонка, а ее красота, и все остальное неважно, это умозаключение дало мне терпение.

– Милый, я хочу в туалет, – прошептала она нежно. – Хорошо, радость моя, иди, я припаркую машину рядом с минивэном, хочу пройтись по парковке, может, еще участников найду.

Мы так и сделали – моя девочка ушла в ресторан, я же встал около своей машины, размышляя. Может, стоит проколоть шины соперникам, это точно задержит их на пару часов. Пока я стоял в раздумьях, ко мне подошла женщина сорока лет с темными волосами, круглым лицом и бесформенной фигурой, глаза ее казались какими-то потухшими и безжизненными.

– Я вас видела, вы ведь участвуете в гонке? – с просила она. – Да, мы с девушкой участвуем, – грубо ответил я. Она несколько секунд стояла, не решаясь меня о чем-то еще спросить. Я решил удовлетворить свое любопытство и сам задал вопрос:

– Мне непонятно, вы-то зачем ввязались в это дело, да еще на такой машине?

– Жизненные обстоятельства обязали меня и маму принять участие в этой гонке, – обреченно ответила она.

– Дело ваше, но вам не победить, – сказал я и, повернувшись к ней спиной, хотел уйти.

– Постойте, у меня для вас деловое предложение, – с отчаянием в голосе говорит она.

– И какое же? – небрежно спросил я.

– Предлагаю нам объединить усилия, мы с мамой очень начитанны, и эти загадки для нас плевое дело, ты же на скоростной машине и явно любишь соревноваться, да и за себя сможешь постоять. Так вот, мы для тебя разгадываем головоломки, ты выигрываешь, и деньги делим пополам.

– А с чего это вам я так понадобился? – с просил я, подойдя к ней поближе.

– Просто за нами хвост, вон те молодые люди, – она кивнула в сторону Приоры, – е дут за нами по пятам, у них явная тактика держаться нас, так как мы умнее их и можем привести их к финишу.

– Хорошая тактика, однако, – кивнул я в одобрении, – только суть в том, что в последнем задании они, скорее всего, вас возьмут за горло и будут выбивать правильное местоположение финиша, ведь им нужно знать место контрольной точки, чтобы прибыть раньше вас.

– Ой, правда, я что-то не подумала об этом, – испуганно проговорила она, и ее глазки забегали. – Умоляю вас, помогите нам, мы в таком бедственном положении, что нам эта победа нужна как глоток воздуха, а скорее, даже не победа, а пять миллионов руб лей.

– И зачем вам нужны такие деньги? – спросил я ее, не особо ожидая правдивого ответа.

– У нас с мамой был свой ресторан, и дела шли неплохо, пока не грянул кризис, после чего мы потеряли свой бизнес, но страшное не это, а то, что мы взяли кредит на открытие этого ресторана, а залогом этого кредита стала наша квартира, и если мы не погасим кредит, то мы с мамой окажемся на улице, а платить нам нечем, новых поступлений денег нет, мы последние деньги собрали на взнос в эту гонку.

Я скептически посмотрел на нее, пожал плечами и говорю:

– Извините, но мне не нужны ни деньги, ни эта гонка, мне нужна только моя девушка, и тут я только ради нее.

– Может, тогда я с ней поговорю, смогу ее уговорить, и она согласится? – с надеждой в голосе спросила она. Меня передернуло от ее предложения, и я раздраженно сказал:

– Не думаю, что это хорошая идея, она у меня не очень-то доверяет людям, и в ваши басни про долги она не поверит, а только разозлится, а я не хочу, чтобы моя девушка злилась, так что просто по-хорошему отвалите.

– Что же мне делать? – дрожащим голосом проговорила она, – нам с мамой конец. – Могу дать вам один хороший совет, – решил я хоть чем-то помочь этим бедолагам, – насколько я знаю, в отечественных машинах бензобак не закрывается на ключ, насыпьте им в бензобак сахарного песка, и вы их выведете из гонки, и вам, и мне это будет полезно, иначе они от вас не отстанут.

Она стояла в оцепенении и ничего не сказала в ответ, я решил, что разговор наш окончен, сел в машину и поехал ко входу в Макдональдс. Я не хотел, чтобы моя любимая общалась с этой женщиной и расстроилась или, еще хуже, захотела бы им помочь, поэтому решил перехватить ее. Как только я подъехал, она, вся сияющая и с такой же сияющей улыбкой на лице запрыгнула в машину, сказала – шеф, трогай, мы рассмеялись и помчали к пункту назначения.

К четырем часам вечера мы прибыли к контрольной точке, у которой стоял черный джип, из него вылез Андрей Павлович, как только я подошел к машине. Сам монастырь был весь обшарпан, со стен облезла краска и штукатурка, даже купола не были позолоченными, а были просто покрашены зеленой краской. Все это выглядело, конечно, удручающе, но мы сюда пришли не видом любоваться, а дело делать.

Я подошел к Андрею Павловичу и спрашиваю: – Я надеюсь, мы первыми приехали?

Он посмотрел на меня холодным взглядом и ответил:

– Нет, вы не первые, уже до вас побывало два участника.

– Неважно, – отмахнулся я, расстроенный этим известием.

– Можно вашу карточку? – сказал он.

– Да, конечно, сейчас в машине возьму, – ответил я и пошел к машине, которую я припарковал рядом с пятиэтажкой.

– Радость моя, дай мне листок с заданием, – сказал я, открыв дверь. Она молча мне его протянула и все так же беззаботно откинулась на кресло сиденья. Я вернулся к монастырю, отдал этот листок и спросил: – Ч то дальше, какое будет задание?

– Вот вам билет на киносеанс в летний кинотеатр, а в каком городе он будет, вам придет сообщение с новой загадкой.

Я взял билет, на нем значилась только дата и время начала сеанса: 2 мая 22:00.

– В этот раз уже нужно быть вовремя, иначе выбываете, – предупредил Андрей Павлович. Я покивал головой и направился к машине, размышляя о том, что неужели у нас в стране еще остались летние кинотеатры. Я помню, в детстве часто на них ходил с мамой, но то было советское время. Приятно было вечером в теплое время смотреть фильмы под открытым небом.

Меня из раздумий вывел скрежет тормозов огромного пикапа марки Форд, этот автомобиль дерзко притормозил прямо у джипа Андрей Павловича. Из пикапа вылез мужчина лет сорока, здорового телосложения, но это не был тупо качок, в нем была сила именно природная, его кулаки с мою голову были сжаты в решимости дать по морде кому угодно, кто попадется на его пути. Ростом он был не ниже метра девяносто, волосы его были темными, нос с горбинкой, которая явно появилась при переломе. Он посмотрел угрожающе на окружающих, я не выдержал его сурового взгляда и отвел глаза, и быстрым шагом пошел к машине. Как только я сел в нее, пришло сообщение с неизвестного номера: «Там творили Кольцов и Никитин. Строил Храмы Митрофан Святитель, там колыбель морского флота, там пушки лил Великий Петр. Город-крепость, щит России, его земля – живая сила!»

Мы заехали в кафешку поблизости, сели за стол и стали обсуждать с Майей загадку.

– По мне, это Питер, – начал я разговор, – если опираться на морской флот и Петра Первого.

– А мне кажется, не все так однозначно, и Петр Первый мог лить пушки где угодно, – не согласилась Майя.

– А кто такие Кольцов и Никитин? – с просил я. – Понятия не имею, – пожала плечами Майя. – Я зато знаю, кто такой Митрофан Святитель, он был епископом воронежским, и, насколько я помню, он освящал корабли Петра, – озадаченно проговорил я. При слове «епископ» я заметил, как Майя скривила гримасу отвращения, но ничего не сказала. Она погрузилась в раздумье и через минуту говорит: – А давай в гугле посмотрим, кто такие Кольцов и Никитин.

Забив в поисковик эти имена, я прочел, что это два поэта – и чем это нам поможет?

– Может, нужно посмотреть, где они родились, – ответила Майя. – Вот, я нашла, они оба родились в Воронеже. – Две подсказки показывают, что нужно ехать в Воронеж, одна, что нужно ехать в Питер, – рассуждал я вслух. – И какое решение примем? – с просила она, смотря на меня с надеждой. – Два против одного, поэтому едем в Воронеж, – говорю я, – посмотри на Гугл картах, там есть летний кинотеатр? Майя, с минуту поковырявшись в телефоне, радостно поведала – да, есть такой у набережной, может, эта река и значится как колыбель морей?

– Может быть, в любом случае у нас одна попытка, ошибемся и точно не успеем в другое место поехать.

– Я уверена в том, что ты прав, ты ведь у меня самый умный, – льстиво промурлыкала Майя. – А я уверен, что ты самое чудесное, прекрасное и красивое создание в этом мире, – в ответ прошептал я ей на ухо, попутно целуя в мочку, отчего Майя замурлыкала от удовольствия.