Текст книги "Медицинские информационные системы: многомерный анализ медицинских и экологических данных"

4.2. Механизмы ядерно-магнитного резонанса

ЭМИ описываются длиной волны λ и энергией Е, связанными формулой посредством постоянной Планка h: Е = h(c/λ).

Причем частота: ν = c/λ.

Падающая I и прошедшая I₀ интенсивность ЭМИ, то есть число квантов, проходящее через единицу площади в единицу времени, связаны законом Бугера – Ламберта – Бэра формулой:

lg(I/I₀) = εc_l,

где l – толщина слоя раствора, с – его концентрация, ε – мольный коэффициент погашения – мера интенсивности поглощения.

Облучение веществ радиоволнами вызывает переориентацию спинов электронов, инфракрасные волны – колебания атомов относительно связей. Ультрафиолетовая и видимая часть спектра приводят к переходам электронов наружных уровней с одной орбитали на другую, внешнюю. Взаимодействие радиоволн с веществом изучают при помощи спектроскопии ядерно-магнитного резонанса. Эти методы точны и объективны. Излучения более жесткие, чем ультрафиолетовые, вызывают необратимые изменения структуры вещества.

Многие атомы имеют собственный момент количества движения – I(h/2π), где h – постоянная Планка, π – спиновое квантовое число, принимающее только дискретные целые, полуцелые или нулевые значения. Ядра с I ≠ 0 обладают магнитным моментом μ, который связан со спиновым числом I через гиромагнитное отношение γ: μ = γI(h/2π).

Если массовое число нечетное, ядро имеет полуцелый спин. К такому типу относятся наиболее распространенные в живой природе химические элементы: ₁H¹, ₆C¹³, ₇N¹⁵, ₉F¹⁹, ₁₅P³¹. Если же I = ^Ѕ, то в магнитном поле Н₀ атомные ядра с магнитным моментом располагаются на 2 уровнях с энергиями μН₀ и —μН₀, что соответствует ориентации магнитного момента по направлению магнитного поля Н₀ и против него. Разность между этими энергетическими уровнями составляет 2μН₀. Такой же является энергия резонансного кванта излучения, испускаемого или поглощаемого в результате релаксации или возбуждения ядра между указанными уровнями. Подобное взаимодействие переменного электромагнитного поля с системой ядерных спинов в постоянном магнитном поле называют ядерно-магнитным резонансом (Физико-химические…, 1988). Таким образом, если ν₀ – частота переменного магнитного поля Н₁, то hν = 2μН₀, а линия поглощения в спектре ядерно-магнитного резонанса складывается из 2 слагаемых: Δν = 1/(πТ) + δν, где Т – время релаксации, а δν – уширение за счет прецессии электронов вследствие неоднородности магнитного поля.

В ядерно-магнитном резонансном спектре жидких веществ, содержащих магнитные ядра и помещенных в однородное магнитное поле, обнаруживается набор линий поглощения, различающихся резонансными частотами и принадлежащих химически неэквивалентным ядрам. Расстояние между ядерно-магнитными резонансными линиями называется химическим сдвигом, и оно пропорционально постоянному магнитному полю Н₀, а следовательно, и резонансной частоте. Оно обусловлено электронным экранированием ядер, зависящим от их положения в молекуле. Диапазон частот, в котором наблюдается это явление в исключительно узких границах и не превышает 1000 Гц при частотах магнитного поля порядка 100 МГц, то есть тысячную долю процента резонансной частоты. Химический сдвиг достаточно характеристичен и определяется ближним электронным окружением, простирающимся на 2–3 связи от протона.

4.3. Некоторые закономерности воздействия космических излучений, электромагнитных и акустических полей на биосистемы

В ходе исследований выяснилось 5 основных особенностей многих видов такого класса флуктуаций. 1) Зависимость амплитуды события от его встречаемости – чем реже встречается процесс, тем больше его амплитуда. 2) Синхронность, часто глобальная по всему земному шару, многих типов колебаний такого класса (Кешнер М. С., 1982; Удальцова Н. В., 1982). 3) Неоднозначность – синхронные флуктуации одинакового типа могут быть разного знака и разной амплитуды. 4) Остроизбирательная чувствительность флуктуирующих процессов к узкому участку ультранизкочастотных колебаний электромагнитных полей как по частоте, так и по амплитуде. 5) Чувствительность колебательных процессов к адекватным повторяющимся очень малым по энергии сигналам (Опалинская А. М., Агулова Л. П., 1984). Некоторые циклы биологических и физиологических реакций по времени наступления максимумов и минимумов совпадают с чaсами максимальных или минимальных напряжений в ходе тех или других космических или геофизических элементов (Ягодинский В. Н., 1987; Чижевский А. Л., 1993). Особенности флуктуаций биопроцессов определяются условиями и результатами совокупности релаксаций напряжений системы, накопленных за достаточно большое время от возмущений разного масштаба, перераспределяющихся по внутренним связям по причине статистических переключений биологических подпрограмм релаксации, согласующиеся с системой в целом. Такие свойства дают возможность прогноза и управления целостных биосистем (Шноль С. Э. с соавт., 1983).

Биоэффекты от тяжелых заряженных частиц КЛ определяются высокой концентрацией энергии, передаваемой веществу в короткий промежуток времени (10^–5 сек). Такое воздействие приводит к инактивации, возникновению аномалий, ядерным повреждениям. При остановке тяжелого ядра в ткани (конец пробега) поглощенная доза может достичь 1000 рад в зоне повреждения длиной несколько миллиметров и 25 мм в поперечнике. В результате ядерных реакций под действием частиц высоких энергий образуется вторичное излучение с большой плотностью ионизации (Pasinetti A., 1971). Комплексный статистический анализ спектров макроскопических флуктуаций некоторых природных процессов (скоростей биохимических реакций, радиоизлучения Солнца на волне 10,7 см, электронной концентрации в максимуме слоя F₂ ионосферы) показал, что космические излучения по структуре иерархичны, представляют собой сумму конечного числа гармонических волн. КЛ одновременно воздействуют на всю Солнечную систему, осуществляя глобальную синхронизацию колебаний различных параметров живых и неживых систем (Шабельников А. В., Кирьянов К. Г., 1996). Причем космофизические корреляции в природе относятся к слабым воздействиям на биосистемы, предположительно с коэффициентом усиления 10⁴ (Дмитриевский И. М, 1996б). Эти данные полностью согласуются с результатами настоящей работы.

Воздействие КЛ в природе всегда сочетается с ГМП и вторичными атмосферными явлениями – широкими атмосферными ливнями. Показано, что для повышения радиорезистентности организма полезно было сочетание ионизирующих излучений с магнитными полями, вариациями температуры среды и другими физическими факторами, что существует реально в окружающей среде (Barnothy M. F., 1964). К таким условиям живые организмы адаптировались в ходе эволюции. Непосредственное сочетание повышенного уровня ГМП и радиационного облучения увеличивает летальность животных в 1,5–2 раза. Таким образом, геомагнитные возмущения в сочетании с ионизирующими излучениями существенно влияют на реактивность организма (Горохов И. Е. с соавт., 1996). Атмосферные процессы связаны с КЛ, сопровождающиеся широкими атмосферными ливнями со средней частотой 12–13 Гц и образованием в слоях атмосферы потоков элементарных частиц и ионов. Изменение температурных режимов атмосферы на 1 град сопровождается вариацией потока π-мезонов до 0,2 %, а изменение атмосферного давления на 100 Па меняет поток нейтронов на 0,7 % (Дорман Л. И., 1988). Флуктуации мезонной компоненты вторичного ионизирующего излучения КЛ в сторону понижения на 10–20 % влияют на яйценоскость белых гусей на 20–30 % вплоть до полного прекращения откладки яиц (Грушин В. Д. с соавт., 1996). Этот факт открывает дополнительные возможности по изучению истинных механизмов физиологических вариаций от воздействия высокоэнергетических космических излучений. Особое место имеют исследования конечных этапов замедления пионов в тканях и реакций захвата пионов ядрами C и O, сопровождающихся образованием нейтронов (Jakson D. F., 1981). Коротковолновые ударные электромагнитные излучения изменяют мембранную проницаемость, повышают образование свободных радикалов, которые инициируют процесс перекисного окисления липидов и изменения функциональных свойств мембраны и цепной процесс перекисного окисления липидов (Мастихин И. В. с соавт., 1995). Ударное воздействие наряду с механическими повреждениями вызывает разрыв сульфгидрильных связей (Зубарев В. Е., 1984) и образование реакционно-способных свободных радикалов с последующим изменением мембранной проницаемости клеток.

Действие ионизирующих излучений на вещества и химические процессы может успешно использоваться для модифицирования полимеров с комплексом заранее заданных свойств: гомогенных ионообменных мембран. При этом в полимерах распадаются ковалентные связи (С-Н) с образованием свободных радикалов, которые могут реагировать друг с другом. Очевидно такие механизмы способствовали преобразованию биосистем в ходе эволюции под воздействием космических излучений (Розенблюм Н. Д., Кочергинская Л. Л., 1993).

Потоки зяряженных частиц способны оказывать действие на биологически значимые компоненты нуклеиновых кислот, белков и липидов, на устойчивость урацила, входящего в генетический аппарат клетки, при облучении α-частицами. Протоны с энергией 6 МэВ разрушают ди– и трипептиды (из триптофана и глицина) и приводят к распаду боковых цепей аминокислот и разрыву пептидных связей. Гибель клеток происходит по причине разрушения генетического аппарата и деструкции клеточных стенок (Кузичева Е. А. с соавт., 1996). При воздействии ионизирующих излучений процессы кроветворения и распада взаимообусловлены, как регуляция прочих клеточных систем. Посредством этих механизмов осуществляется адекватное поддержание концентраций биовеществ и функционального состояния (Григорьев Ю. Г. с соавт., 1986). Начало и окончание ионизирующего облучения сопровождается изменениями в виде десинхронизации электроэнцефалограммы. Не исключается альтернирующий (повреждающий) механизм ответных реакций помимо специфических и неспецифических механизмов (Горизонтов П. Д., 1981).

Космические факторы включают в себя ионизирующие излучения, содержащие высокоэнергетические частицы: α-частицы, протоны, нейтроны, электроны, позитроны, π-мезоны и другие. Относительная биологическая эффективность ионизирующих излучений зависит от многих факторов и, следовательно, радиочувствительность организма может быть модифицирована через изменение радиационно-химических реакций, дезактивацию свободных радикалов и других продуктов радиолиза, регулирование активацией восстановительных процессов на различных уровнях организации клетки (Артюхов В. Г. с соавт., 1994). Эти факторы играют эволюционную роль (Тейяр де Шарден П., 1987; Вернадский В. И., 1988). В этом процессе участвует вся шкала ЭМП (Нефедов Е. И., 1986; Нефедов Е. И., Яшин А. А., 1994), причем, вероятно, с общими фундаментальными закономерностями (Казначеев В. П., 1985; Коломбет В. А., 1995). Очевидно такие воздействия обладают энергетическими и информационными свойствами (Broner N., 1978; Пономаренко Г. Н., 1993), в том числе акустические волны (Самойлов В. О., 1983; Кисловский Л. Д., 1984б; Самойлов В. О. с соавт., 1994). Величина энергии акустических колебаний в этом случае может быть минимальной, а сами они могут выступать также в качестве своеобразного «триггера» – переключателя реакций, обеспечиваемых за счет свободной энергии системы. В этих регулирующих, ритмозадающих процессах заключаются механизмы ответных реакций биологических систем на низкоэнергетические акустические колебания (Пономаренко Г. Н., 1993). Такие колебания способны изменять флуоресценцию окисленных флавопротеидов в клетках при переносе электронов на флавопротеиды дегидрогеназами с усилением энергопродукции клеток (Chance B., Williams G. R., 1956; Кондрашова М. Н., 1969) и повышением их мощности (Ленинжер А., 1986). Получены «частотно зависимые» эффекты (Tarnoczy T., 1974; Broner N., 1978). Частотную избирательность действия низкочастотных акустических колебаний малой интенсивности рассматривают в качестве их специфической особенности (Pimonov L., 1976; Новогрудинский Е. Е. с соавт., 1989). При совпадении частоты акустоэлектрических колебаний с одним из ритмов биоэлектрической активности головного мозга происходит синхронизация и суперпозиция амплитуд (Миркин А. С., Любимова Г. В., 1989). Выявлены слабо выраженные резонансные максимумы (Александер Р., 1970; Романов С. Н., 1991).

Л. Д. Кисловский (1984б) предположил влияние слабых ЭМП на биохимические процессы поcредством изменения структуры воды, в которой возможно образование кальциевых гексааквакомплексов. Связанные с этим явлением мгновенные изменения концентрации Ca²⁺ проявляются на макробиологических уровнях. С. Э. Шноль (1968) связывал действие низкочастотных ЭМП с синхронизацией конформационных колебаний молекул в ферментативном катализе. Вода может рассматриваться в качестве структурного сенсора ЭМП и как преобразователь гидрофобно-гидрофильного равновесия в биологических системах и мембранах (Лобышев В. И. с соавт., 1996). Основная масса молекул воды флуктуирует в режиме ультранизкочастотных колебаний, что обусловливает повышенную чувствительность водных систем к излучениям этого диапазона (Поляк Э. А., 1996). Роль водных кластеров, образованных в преддверии мощных солнечных вспышек, заключается в создании эффективного ослабляющего оптического фильтра, закрывающего фраунгоферовы линии основных структурообразующих металлов (Ca²⁺, Mg²⁺, Fe²⁺) в металлосодержащих биомолекулах (Никольский Г. А., Шульц Е. О., 1996). Кроме того, явления ЯМР и ЭПР имеют место в отношении свободных радикалов или ядер ионов H⁺, K⁺, Na⁺, которые обладают магнитным моментом и находятся в постоянном магнитном поле Земли. Поэтому ЯМР и ЭПР используются самой природой в качестве методов регуляции и управления (Дмитриевский И. М., 1996а). Спектральные составляющие процессов в системах, содержащих воду, находятся в диапазоне частот флуктуаций космогелиогеофизического происхождения. Эти внешние влияния усиливают, синхронизируют, ускоряют или блокируют отдельные процессы в двойных электрических слоях, к которым относятся и биомембраны. Их чувствительность к ЭМП и акустическим воздействиям достигает порядка 10^–16 Вт/см² (Пасько О. А., Семенов А. В., 1996). Воздействие на двойной слой биомембран приводит к изменениям дисперсии значений емкости – «расшатыванию слоя» и формированию «пульсационных ритмов». Обнаружены эффекты воздействия от слабых ГМП (Степанюк И. А., 1996).

Предложен возможный механизм биомагнитной рецепции, который мог бы объяснить связь между резонансным МП и химическим процессом путем обменного взаимодействия электронов и протонов с когерентной прецессией спинов подсистем жидкой воды (Бинги В. Н., 1996). Электронные переходы и изменения состояний белков происходят быстрее, чем конформационные изменения. Например, эффективность процесса взаимодействия белково-гемного комплекса с окисью углерода с выделением кислорода при воздействии кванта света одинакова при поглощении гемом кванта с длиной волны 410 нм и белком – кванта с длиной волны 280 нм (Рубин А. Б., 1994). Внешние воздействия способны приводить белки к напрaвленному сжатию или компактному состоянию (Жуковский А. П. с соавт., 1996).

4.4. Биотропные эффекты ионосферы

Ионосферные процессы оказывают существенное влияние на погоду и климат (Чекин В. Я., 1963). При изменении атмосферного давления появляются инфразвуковые колебания воздушных масс с частотами от 0,003 до 16 Гц, что сопровождается изменением плотности потока КЛ, связанным с атмосферной температурой и содержанием кислорода (Овчарова В. Ф., 1975; Темурьянц Н. А. с соавт., 1992). Резкие изменения метеоэлементов сопровождаются изменениями атмосферного электричества, ЭМП и инфразвуком, колебаниями температурного режима атмосферы и давления воздуха, что способствует изменению проникающей способности π– и μ-мезонов, протонов и других частиц (Ассман Д., 1966; Мирошниченко Л. И., 194). Все эти факторы оказывают активное биологическое действие.

Акустические колебания распространяются в атмосфере с частотой 16–20 000 Гц. Колебания с частотой ниже 16 Гц не создают ощущения звука у человека и называются инфразвуками. Однако границы эти условны (Gierke H. E. von., Nixon C. W., 1976; Самойлов В. О. с соавт., 1994). В окружающей среде такие колебания появляются из-за турбулентности потоков воды и воздуха, штормов и приливов на морях (Акустика океана., 1974; Арабаджи В. И., 1992), извержений вулканов, процессов в ионосфере (полярные сияния, грозы), землетрясений (Новогрудинский Е. Е. с соавт., 1989).

Магнитные бури сопровождаются акустической бурей с вероятностью 100 % на частотах от 0,05 – 0,01 до 0,003 Гц с амплитудами до 10 дин/см², что в 10 раз больше фона. Через несколько часов после бури амплитуда ифразвуков увеличивается, сохраняется около 6 часов и далее затухает. Такие акустические колебания имеют 27-дневную периодику – синхронную с СА, сезонную вариацию с максимумами в марте и сентябре. В 11-летнем цикле минимум частот совпадает с минимумом СА, а максимум – на 2 года позже максимума СА, определяемого по числам Вольфа – ОЧСП. Инфразвук на средних широтах вносит существенный вклад в естественный акустический фон атмосферы, усиливается при ионосферных возмущениях без значительного возрастания магнитной активности, зависит от СА, проникает в большинство жилых помещений. Клинические проявления при его воздействии выявлены со стороны сердечно-сосудистой системы и могут сопровождаться нарушениями психофизиологического статуса: раздражительностью, эмоциональной лабильностью, головной болью, ухудшением памяти, повышенной утомляемостью (Владимирский Б. М., 1974). Это согласуется с нашими наблюдениями, так как в нашем случае выявлены существенные корреляции МП с вариациями психического статуса здоровых молодых людей. Причем в реальных условиях, оказывается, имеет место воздействие не просто акустических, а акустико-гравитационных волн, механизм возникновения которых тесно связан с ЭМП ионосферы через короткопериодическую инфразвуковую волну с частотами 70 – 150 МГц. В области Е ионосферы акустическая волна может возбудить короткопериодичные колебания ГМП. А спорадические слои Е области, включая изучаемый нами слой Е_S, прямо связаны с акустико-гравитационными волнами (Пономарев Е. А., Ерущенков А. И., 1977). Следовательно, в нашей работе к воздействующим факторам ИП можно приписать наряду с ЭМП еще и акустико-гравитационные воздействия. При сопоставлении гравитационной постоянной с индексами гелиогеофизической возмущенности получено, что максимумы гравитационной постоянной приходятся на минимумы магнитной активности. На дисперсию результатов влияет также степень возмущенности ионосферы солнечными хромосферными вспышками (Владимирский Б. М., 1995) и сверхнизкочастотные фоновые (0,1 – 40 Гц) флуктуации (Бородин А. С. с соавт., 1996). Такие волны способны распространяться на глобальные расстояния, и на них сильно влияют естественные флуктуации ионосферы (Владимирский Б. М., 1995; Орлов А. Б. с соавт., 1996). Таким образом, вариации биологических систем не объясняются только флуктуациями ГМП, СА и КЛ. Существуют чрезвычайно малые вариации гравитационного поля Земли (Потапов Б. П., 1979), тангенциальная составляющая которого ничем не компенсирована, в том числе в результате воздействия планет Солнечной системы, гравитационных аномалий коры Земли (Гак Е. З., Гридин В. И., 1996).

Таким образом, все биосферные процессы представляют собой прямое продолжение явлений, происходящих на Солнце и в космическом пространстве (Мустель Э. Р., 1971; Гневышев М. Н., 1982). Изучаемые космогелиогеофизические факторы имеют общие механизмы и закономерности воздействия, проявляющиеся на уровне биосистем во флуктуациях функциональных состояний, полиэкстремальности, оптимально-экстремальной организации и общих чертах откликов.

4.5. Наследственность, сознание и космические факторы

В настоящее время наиболее эффективным и современным методом исследования следов биологического происхождения, который используется в медицине и экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел России для установления происхождения биологического следа от конкретного лица, родства и идентификации неопознанных трупов, половой принадлежности биологического материала, является метод ДНК-анализа, который позволяет провести идентификацию человека со 100 %-ной вероятностью при сравнении данных ДНК, полученных из следов биологического происхождения, изъятых с мест происшествий, и данных ДНК образцов крови, представленных для сравнения (кровь подозреваемых, потерпевших, родственников без вести пропавших).

По данным английских криминалистов, с помощью созданной базы данных ДНК в Великобритании, содержащей в настоящее время информацию о примерно 6 млн генотипов, уже сегодня еженедельно раскрывается до 850 преступлений, по которым с места происшествия изымался генетический материал. Использование базы данных ДНК (фактически генетического криминалистического учета) в Великобритании позволило не только значительно увеличить общий процент раскрываемости, но и раскрыть дела, считавшиеся долгое время бесперспективными. Возможности применения метода ДНК-анализа в криминалистике (http://www.rusk.ru/st.php?idar=153653).

На 2008 г. в органах внутренних дел России уже создана минимально необходимая лабораторная база для проведения ДНК-анализа и учета данных ДНК биологических следов по нераскрытым тяжким и особо тяжким преступлениям. Всего функционируют 32 лаборатории в экспертно-криминалистическом подразделении (ЭКП) ОВД России и 1 лаборатория в экспертно-криминалистическом центре (ЭКЦ) МВД России, оснащенные 35 автоматизированными комплексами для проведения ДНК-анализа. В ЭКП, имеющих ДНК-лаборатории, согласно Приказу МВД России создаются региональные базы данных ДНК биологических следов, изымаемых с мест происшествий, а в ЭКЦ МВД России – федеральная база данных ДНК.

После открытия структуры ДНК и детального рассмотрения участия этой молекулы в генетических процессах основная проблема феномена жизни – механизмы ее воспроизведения – осталась в своей сути не раскрытой. Разрыв между микроструктурой генетического кода и макроструктурой биосистем оказался не определенным, по-прежнему непонятно, каким образом в хромосомах кодируется пространственно-временная структура высших биосистем (Гаряев П. Волновая генетика как реальность (http://www.scorcher.ru/mist/gariaev/2.php)).

А. Г. Гурвич, считая, что нагрузка на гены слишком высока, и поэтому ввел понятие «биологического поля», свойства которого формально заимствованы из физических представлений (Гурвич А. Г., 1944. Теория биологического поля, с. 28).

Было корректно введено понятие неравновесного состояния хромосом как предшественника идеи лазерной накачки ДНК in vivo, и экспериментально продемонстрировано (Popp F. A., 1989, Bioelectromagnetic information).

Одновременно с А. Г. Гурвичем наш соотечественник А. А. Любищев отмечал, что гены в генотипе образуют не мозаику, а гармоническое единство, подобное хору, хромосомы признаются маневренным построением. «Гены – это оркестр, хор».(Любищев А. А., 1925). Здесь усматривается предвидение грядущего осознания феноменов живой материи, таких как многомерное понимание генетической памяти, связанных с теорией физического вакуума (Г. И. Шипов, Теория физического вакуума, 1993) и работами Гаряева П. П. по аксионно-кластерно-звуковым и солитонным фантомам ДНК и их дистантной трансляции.

Таким образом, исследования Гаряева П. П. с соавт. (1992) выросли из семян блестящих идей, рожденных в России, но незаслуженно забытых или опороченных. В последние двадцать лет академиком В. П. Казначеевым и его школой была подготовлена соответствующая общетеоретическая и экспериментальная база для развития идей А. Г. Гурвича и А. А. Любищева. Это научное направление сформировалось как результат многолетних фундаментальных исследований по так называемому зеркальному цитопатическому эффекту, выражающемуся в том, что живые клетки, разделенные кварцевым стеклом, обмениваются стратегической регуляторной информацией.

Описаны результаты ряда экспериментов, проводившихся под руководством Казначеева В. П. (2002) в течение 40 лет в Институте клинической и экспериментальной медицины СО РАМН и Международном НИИ космической антропоэкологии по изучению взаимодействия физических, в том числе вакуум-торсионных, полей на биологические объекты: клетки, бактерии и др. Описаны эксперименты по изменению обычного сознания человека в специальных установках – «зеркалах Козырева» – с получением эффектов ясновидения. Обнаружен перенос химической и биологической информации от одного биохимического или биологического объекта к другому с использованием спинорно-торсионных полей. Обсуждается роль полевых голограмм в функционировании живого вещества и возникновении вида homo sapiens. Рассмотрены понятия «голограмма Козырева» и «пространство Козырева», позволяющие объяснить наблюдаемые эффекты. Предложена общая концепция взаимодействия спинорно-торсионных полей с живым веществом, включая эффекты хиральности и гелиокосмического импринтирования.

Интеллект, объединяющий человечество, реализующийся в технических, информационных, астрофизических, геологических и других культурных и духовных воплощениях, куда-то движется. Куда же движется интеллект планеты, куда движется ее интеллектуальный «обобщенный мозг», который осуществляет условия для своей антропности, для продолжения себя в поколениях, для своего кажущегося бессмертия, для его счастья и благополучия?

В. И. Вернадский (1980б) подчеркивал, что человеческая мысль как новая геологическая сила есть геокосмический феномен.

В. П. Казначеев рассмотрел проблему XXI века, которая им сведена к ответу на вопрос: «Где же базисные механизмы нашей сущности, нашего сознания?»

Сочетание топографического сознания и обычной системы биокомпьютерного проводникового типа в одном человеке являлось тормозящим фактором его выживания в экологическом пространстве планеты. Потребовались многие и многие тысячелетия (2,3–5 млн лет) для того, чтобы человечество постепенно перешло на знаковые формы общения с помощью звуков, жестов, рисунков, речи и др. Эта фаза эволюции сознания, сознания как планетарного явления, привела к тому, что постепенно возобладали семантические формы информации. Язык, языковая форма информации – это адаптивные формы космического интеллекта в конкретных условиях планеты Земля, ее поверхности уже не в пространстве Козырева, а в пространстве Минковского – Эйнштейна. Здесь осуществилось взаимодействие двух автотрофов: зеленого мира и нейронов человеческого мозга, которые «питаются» информационно-энергетическими потоками пространства «энергии – времени», открытого Н. А. Козыревым. Об этом писал В. В. Налимов. Пользуясь этим, можно перейти и к осмыслению нашего мышления. Когда у человека проявляются свойства инсайта, медитации, когда он погружен в сон, то его мозг погружается в свое предсознание, в голографические процессы Козырева, связывается с пространством Космоса, околоземным пространством и воспринимается реальная «голограмма», связанная с прошлым или будущим нашей эволюции. Возвращаясь в сознание – в пространство Минковского – Эйнштейна, в наше земное пространство, человек воспроизводит «голограмму» в словах, описывает, рисует или переводит ее на язык музыки, компьютерных систем. Так мы интерпретируем процесс творчества. Наше мышление, равно как и физические процессы, реализуются в спинорно-торсионном, вакуумном (эфирном) пространстве (в пространстве Козырева «энергия – время») и взаимодействуют со всем спектром атомно-молекулярных процессов на планете, органикой, клеточными механизмами, сегодня известными как «химические машины».

Биосфера и ноосфера – это космическая динамика «голограмм Козырева» планетарного масштаба.

Можно добавить, что в вопросах изучения гравитационных полей существует много интересных перспектив. В работе В. П. Дедова и соавт. (1986) поддержана интересная концепция Ломоносова – Лесажа, в которой рассматриваются гравитационные потоки, являющиеся носителями мало еще известных нам физических и, возможно, биологических свойств живого космического вещества. Осталось невостребованным открытие «энергии полостных структур» В. С. Гребенникова (1984).

Изменение гелиокосмической цикличности, по-видимому, является основой того, что мы называем гелиокосмическим импринтированием: оплодотворение смерматозоидом яйцеклетки связано с дополнением хиральности Х-, Y-хромосомами. Возможно, что XY или XX наборы хромосом, которые отличаются по своим генетическим особенностям (они меняются местами в женских организмах), несут в себе определенные технологические процессы. Возможно, на этом уровне начинаются трансмутационные механизмы – процессы, которые в дальнейшем определяют динамику любой нашей клетки и межклеточные отношения. Если эта глубинная импринтирующая среда меняется, то понятие импринтирования следует понимать как процесс – процесс хиральности, который идет на уровне оплодотворения.

Хиральность существует в гелиокосмическом пространстве среды и организме матери во время утробного развития. После рождения мы все погружены в указанную гелиокосмическую плазму – пространство вакуумно-термодинамическое, насыщенное электромагнитными и другими полями, видимо, являющимися лишь спутниками, с помощью которых реализуется хиральность. Таким образом, вся наша жизнь протекает в определенных выше условиях.

Мировоззренческие представления о феномене жизни как космо-планетарном явлении. Необходимо было пойти в направлении создания методологии мягкого регуляторного вхождения в неизвестные ранее семиотико-семантические материально-волновые пласты генома высших биосистем с целью лечения, создания гибридов, продления жизни, формирования организма человека как гармоничной и устойчивой к неблагоприятным факторам структуры.

Теория образных электромагнитных и (или) акустических структур, «считываемых» с полиядерного голографического континуума генома и задающих пространственно-временные параметры биосистемы, стала развиваться в последние десятилетия.

Другая сторона исследуемого явления выходит на гипотетические вакуумные энергоинформационные структуры, поскольку аксионы – претенденты на первичные элементарные частицы, порождаемые вакуумом (Шипов Г. И., 1993).