Текст книги "Остров света"

Глава 4

Утром следующего дня, в начале одиннадцатого, в дверь Машиной квартиры позвонили. Маша еще нежилась в постели, хотя проснулась уже давно. Просто ей было лень вставать. В конце концов, летние каникулы уже подходили к концу, и когда еще можно будет вот так полениться! Услышав звонок, девушка набросила халат и в тапочках на босу ногу прошаркала в прихожую. Она ума не могла приложить, кто бы это мог быть. «Может, Матвей?» – мелькнула у нее мысль. Маша посмотрела в «глазок» и сперва ничего не поняла. Перед дверью словно бы вырос зеленокрасный куст. Маше показалось, что какая-то яркая масса заполнила все пространство лестничной клетки.

– Кто там? – громко спросила девушка.

Незнакомый мужской голос ответил:

– Посылка для Марии Дмитриевны Копейко!

– Я вам не открою! – решительно произнесла Маша. – Никакой посылки я не жду!

– Девушка, не валяйте дурака! – произнес тот же голос. – Откройте, мне работать надо! У меня еще четыре адреса сегодня!

– А почему я вас не вижу? – с подозрением поинтересовалась Маша.

– Да вот, вот он я! – ответил голос.

Красно-зеленая масса подалась в сторону, и Маша увидела искаженное оптикой лицо молодого парня в фирменной ярко-красной бейсболке. Парень порылся в кармане и протянул прямо к «глазку» что-то вроде визитки.

– Фирма «Драго», срочная доставка цветов и прочих подарков! – пояснил он.

– Каких еще цветов? – не поняла Маша. – Не знаю никаких цветов! Вы, наверное, ошиблись!

– Я не понял. Копейко Мария Дмитриевна здесь живет? – Парень явно терял терпение.

– Ну здесь! – сказала Маша.

– Тогда примите букет и распишитесь! – крикнул парень. – Я вас очень прошу, не тяните резину! У меня еще четыре адреса!

– А вы оставьте цветы перед дверью, а сами идите! – предложила Маша.

– Да? Какая вы умная! – В голосе парня появились издевательские нотки. – А как я на фирме отчитаюсь, что я цветы эти именно вам отнес? А не продал где-нибудь у метро?

– Ладно! – сдалась девушка. – Я вам сейчас открою. Но учтите: в квартире злая собака! – соврала она.

– Так вы ее заприте, собаку вашу! – попросил парень. – Я этих собак боюсь ужасно!

Почему-то последняя фраза окончательно убедила Машу, что за дверью не грабитель. Она открыла дверь и увидела невероятных размеров букет алых роз.

– Примите цветочки! – сердито произнес парень, и Маша растерянно взяла в руки роскошный благоухающий букет. – И вот здесь распишитесь!

Получив Машину подпись, посыльный, пробурчав под нос: «Ну, блин, и народ пошел! Не уговоришь подарок взять!» – двинулся было прочь.

Но Маша остановила его, крикнув вслед:

– Погодите! А от кого цветы-то?

– Клиент просил не разглашать! – на ходу бросил парень и испарился.

– Офигеть можно! – сказала Маша, оставшись одна. – Сколько ж такой букетик стоит?

Оставив цветы на кухонном столе, она сняла с полки в отцовском кабинете большую керамическую вазу, налила воды и водрузила цветы в вазу.

– Класс! – оценила девушка получившуюся композицию.

Она решила отнести цветы в свою комнату. Поставив вазу на письменный стол, Маша присела на диван. По комнате сразу распространился божественный аромат роз, и вся комната как-то изменилась; Маше показалось даже, что в ней стало светлее. Ей очень хотелось думать, что эти цветы прислал Матвей. Но это вряд ли могло быть правдой: Ермилов, к сожалению, не был настолько богат, чтобы делать такие роскошные подарки. «А вдруг все-таки это Матвей?» – подумала Маша. Ей очень захотелось позвонить другу и внести ясность в этот вопрос. Она даже потянулась было за телефонной трубкой, но в последний момент передумала: если Матвей не имеет отношения к цветам, то, возможно, и знать о них ему незачем…

И тут телефон зазвонил сам. Маша с улыбкой сняла трубку, ожидая услышать голос Ермилова. Но она ошиблась.

– Мария Д-д-дмитриевна?

– Кто это? – спрашивая так, Маша уже знала ответ и, конечно, поняла, кто прислал этот великолепный букет.

– Это С-с-стас! Вы меня вспомнили?

– Да, припоминаю что-то такое! Правда, смутно! – соврала Маша.

Она чувствовала себя изрядно растерянной. Ей даже стало немного страшно.

– Отель «Интер-Плаза», три дня назад! – произнес собеседник. – Помните, к вам подошел неуклюжий т-т-такой т-тип в дурацких оранжевых п-п-плавках?

– Да, конечно! Я вспомнила! – Маше стало смешно. Ей понравилось, что Стас не боится относиться к себе с иронией, – Признайтесь, это вы мне прислали цветы?

– А что, вы уже их получили? – Собеседник явно обрадовался.

– Да, только я не поняла… – Тут Маша замялась.

– А ничего и не надо п-п-понимать! – заявил Стас. – Маша, скажите, цветы вам понравились?

– Очень! – признала девушка.

– Весьма рад, что доставил вам удовольствие! – Эту галантную фразу Стас произнес, почти не заикаясь, словно долго ее перед этим репетировал, – Л-л-ладно, Мария Дмитриевна, больше не смею вас беспокоить! – добавил он, но трубку не вешал, словно ожидая, что девушка еще что-нибудь добавит.

– Стас, спасибо за цветы! – сообразила Маша, – Вы что, уже приехали из отпуска?

– Нет, я еще на Кипре! – Голос Стаса звучал очень бодро. – Мне еще две н-н-недели отдыхать! – И он снова замолчал.

Не зная, как закончить разговор, Маша произнесла:

– Ну тогда счастливого вам отдыха!

– Спасибо! – Стас наконец отключился.

А Маша принялась размышлять, что бы это все могло значить…

Конечно, означало это все только одно: молодой гений финансов Стас всерьез решил за ней, Машей, приударить. И это девушку не особенно радовало: ее одноклассник Матвей Ермилов, небольшого роста, носатый, смешной пацан, нравился Маше чрезвычайно, и ни на кого другого менять его она не собиралась. Даже на богатого финансового супераналитика.

Маша решила, что, если Стас продолжит в том же духе, она ему все это объяснит. И тогда всю эту нелепую историю можно будет считать законченной…

А Матвея в это время волновали совершенно другие вещи. У него начались серьезные проблемы в игре. Король Вассирий оказался на поверку подлым предателем и, помимо северных областей, под шумок захватил всю Митрагорию, включая столицу. Элрою снова пришлось уйти в лесную чащу. Вассирий постоянно организовывал карательные рейды по окрестным деревням, устраивал засады на дорогах, его бородатые воины прочесывали леса, методично уничтожая лесных братьев. Деревни же они предавали огню и мечу. Элрою, спасаясь от преследования, пришлось забраться со своим отрядом в самую глушь, в центр знаменитой Жабьей Трясины. Здесь он построил настоящий город на сваях, и сюда начали стекаться местные жители, пополняя ряды лесных братьев.

Матвей понял, что нового похода на столицу ему не избежать. Но прежде он хотел заручиться поддержкой нескольких приличных магов, что значительно увеличило бы его шансы на победу…

На следующий день Матвей соврал Маше по телефону – чуть ли не впервые в жизни. Случилось это так: Маша позвонила Ермилову и предложила встретиться. Но Матвей в это время как раз проводил одну очень ответственную операцию: он вел переговоры с могущественным магом Азеркиксом. Азеркикс не прочь был помочь лесным братьям, но плату он просил за это непомерную: шкуру изумрудного василиска, одного из самых страшных чудовищ. Вдобавок жил василиск только в море, а до моря было очень далеко.

Матвей размышлял: сможет ли он предпринять такое путешествие? Или же ему стоит, послав подальше седобородого зануду Азеркикса, поискать мага посговорчивей?

Короче, Матвей сказал Маше:

– Машунь, понимаешь… Я тут приболел немного. Так что встретиться не выйдет у нас.

– Господи, Ермилик! – Матвей по голосу понял, что девушка встревожена. – Я надеюсь, ничего серьезного?

– Да, представляешь, ангину где-то подхватил! – морщась от отвращения к себе, сказал Матвей. – Горло болит – просто ужас!

– Я немедленно к тебе приду! – тут же решительно заявила Маша.

– Не надо приходить! – с излишней горячностью воскликнул Матвей и в ответ на удивленное Машино молчание пояснил: – У меня врач был, сказал, что ангина эта – офигительно заразная. Так что у меня теперь что-то вроде карантина!

– Ясно… – огорченно произнесла Маша. – Ну тогда что же… Выздоравливай скорее! Ты позвонишь, когда тебе получше будет?

– Обязательно! – заверил Матвей. – Ну пока? А то мне еще горло нужно полоскать!

– Пока… – И Маша повесила трубку.

Матвей с облегчением вздохнул. Ему было очень стыдно. Но он бы ни за что не решился признаться подруге, что отказался встретиться с ней из-за какой-то дурацкой компьютерной игры. Ермилов не без основания предполагал, что тогда девушка на него не просто бы обиделась…

Глава 5

Прошло несколько дней. Матвей так и не позвонил Маше. Подруга ему также не звонила, но Ермилов почему-то совершенно не переживал по этому поводу. Вообще он заметно изменился за последний месяц, словно бы игра съела прежнего Матвея, общительного и доброжелательного парня. Теперь все мысли Ермилова были заняты только Элроем. Как ему поступить в новой ситуации? Как выпутаться из очередной беды? Но Матвей не мог посмотреть на себя со стороны, и ему казалось, что все в его жизни идет нормально и ничего страшного не происходит. Просто он играет в хорошую компьютерную игру, так же как и миллионы его сверстников во всем мире. Ведь игры – они на то и существуют, чтобы в них играть!..

А Маше принесли телеграмму. В ней было всего несколько слов: «Поздравляю с началом нового учебного года!» И подпись: «Стас».

Когда тетка-почтальон ушла, Маша некоторое время тупо разглядывала глянцевый квадратик бумаги с неразборчивыми почтовыми штемпелями. Потом, скомкав бланк, девушка выбросила его в ведро для мусора, что стояло на кухне под раковиной.

А вечером она, смущаясь, спросила у отца:

– Пап, скажи… А Стас этот, ну, Станислав Эдуардович… Он женатый?

Отец, пивший в это время на кухне кофе с газетой в руках, удивленно взглянул на дочь:

– А почему это тебя вдруг заинтересовало?

– Да так, любопытно просто… – Маша присела за стол напротив отца.

– Любопытно? – Дмитрий Петрович взглянул на девушку очень внимательно. Та отвела глаза.

– Вот что, дочка! – сказал отец. – Давай выкладывай, что там у тебя на уме! Слышишь?

– Да нет у меня ничего на уме! Честно! – ответила Маша. – Просто интересно.

– Ну, если просто интересно… – По взгляду отца было ясно, что он не очень-то Маше поверил. Тем не менее, сложив газету, он продолжил: – Тут дело вот какое. Когда он со мной работал, Стас, ребята над ним даже посмеивались немного. Было впечатление у всех, что он девушек просто боялся. Не умел он с ними общаться, понимаешь? А какой он сейчас – не скажу. Просто не знаю. Хотя, скорее всего, остался таким же. Ну, ты довольна?

– Да мне все равно в общем-то… – осторожно сказала Маша.

– А если все равно, чего тогда спрашивала? – Отец рассмеялся.

Тогда Маша решилась:

– Видишь, пап… Мне кажется, он за мной… ну это… типа… ухаживает!

– Машка, да ты чего! – Отец явно был удивлен. – Быть такого не может!

– Почему же не может? – довольно ехидным тоном поинтересовалась Маша. – Я что, уродка, по-твоему?

– Да что ты, Машенька! – искренне воскликнул отец. – Ты у меня красавица! Просто ты же ребенок еще! А Стас – он взрослый мужик!

– А ничего, что этот взрослый мужик мне, ребенку, розы шлет охапками? – поинтересовалась девушка.

– Розы? – с недоумением в голосе переспросил Дмитрий Петрович. – Какие розы? А, ты говоришь о букете, что у тебя в комнате стоит? А разве его тебе не Матвей подарил?

Маша рассмеялась:

– Пап, ну ты даешь! Ты знаешь, сколько букетик такой стоит? Да Матвею на такой за год не накопить!

– Да откуда ж мне знать! – развел руками отец. – Я уж не помню, когда цветы покупал в последний раз!

– Вот в этом все и дело! – рассудительно заметила Маша. – Ты, пап, совсем у меня одичал!

Взял бы да поухаживал за дамой какой-нибудь!

– Маша, ты мне голову-то не морочь! И в сторону разговор не уводи! – строго произнес Дмитрий Петрович. – Сейчас о тебе речь идет! Скажи-ка, ты что, со Стасом виделась недавно? Какие вообще у вас отношения?

– Пап, да не напрягайся ты! – Маша улыбнулась. Ей было приятно чувствовать, что отец волнуется за нее. – Нет у нас никаких отношений! Просто он мне цветы эти прислал да по телефону звонил один раз! Вот и все отношения!

Отец задумался. Теперь он смотрел на Машу каким-то странным взглядом, в котором, как девушке показалось, смешались нежность и печаль. Потом он произнес:

– Да, вот такие дела… Мне-то все кажется, что ты еще маленькая! А ты у меня совсем уже большая… И у тебя теперь своя жизнь, про которую мне, может быть, и знать-то необязательно… И никуда тут не денешься, правда?

Маша, не отвечая, подошла к отцу, обняла его за плечи. И после сказала шепотом:

– Папка! Я тебя ужасно, ужасно люблю!

– Ладно подлизываться! – улыбаясь, произнес отец. – Ты мне лучше пообещай, что будешь держать меня в курсе, если Стас снова объявится. Все-таки это случай особый, со Стасом-то! – как бы оправдываясь, пояснил он.

– Хорошо, папа! – согласилась Маша. – Я буду держать тебя в курсе!

На этом разговор о Стасе закончился.

Следующий день был тридцать первое августа. И Маша с утра решила позвонить Ермилову.

Трубку сняла его мама, Кира Сергеевна. Она сказала:

– Машенька, а Матвея дома нет! Я его в магазин отправила, за продуктами! А то он за компьютером этим уже все на свете просидел!

– Значит, он уже выздоровел? – уточнила Маша.

– Кто, Матвей-то? Да он и не болел вроде! – удивленно заметила Кира Сергеевна. – Я даже на него ругалась: здоровый как бык парень сидит сиднем целыми днями! Нет бы в лес сходить, на пляж…

После паузы Маша сказала:

– Да, точно, это я что-то перепутала! Конечно, Матвей не болел!

– Машенька, так я передам сыну, что ты звонила? – спросила Кира Сергеевна.

– Да нет, спасибо, не надо! – торопливо произнесла Маша. – Я ему сама позвоню вечером!

– Ну хорошо! Тогда, Маша, до свидания!

– До свидания, Кира Сергеевна! – Маша повесила трубку.

Она чувствовала, что случилось нечто ужасное. Никогда еще Матвей ее не обманывал.

Ссорились они только однажды – еще в девятом классе, как раз перед Новым годом. Тогда Матвей возглавлял редакцию популярной школьной газеты «Большая перемена». Первая школьная красавица, Танька Макеева из одиннадцатого «А», решила тогда нарисовать портрет Матвея. Но, будучи не только красивой и талантливой, но и чрезвычайно стервозной девчонкой, Танька чуть не превратила это безобидное в общем-то мероприятие в нечто совсем иное. Короче, Маша тогда застукала Матвея и Таньку в весьма откровенной ситуации. И две недели после этого Ермилов и Маша были в ссоре. Ко всему прочему именно в этот момент Ермилов собирался опубликовать в «Большой перемене» разоблачительную статью о некой взятке. Согласно информации, которой располагал Матвей, взятку эту получила Тереза Дмитриевна, школьный завуч, за то, что приняла в школу нового ученика вопреки существующим правилам. Этим учеником, вернее ученицей, и была Маша Копейко. А в неблаговидной роли взяткодателя выступал ее отец, Дмитрий Петрович. Маша тогда повела себя, с точки зрения многих ребят, просто-таки подло. Она донесла завучу о готовящемся разоблачении, и та газету прикрыла.

Но в итоге Маша и Матвей помирились. Ермилов понял, что поступок Маши был продиктован тогда только страхом за отца – девушка не хотела, чтобы его участие в истории со взяткой было предано огласке. А Маша, со своей стороны, тоже простила Матвея за историю с Танькой. Действительно, как мог несчастный девятиклассник устоять перед чарами этой юной ведьмы? Короче, именно тогда Маша и Матвей поняли, насколько их отношения серьезны. И с тех пор они стали самой неразлучной парой во всей школе. Настолько неразлучной, что многие ребята и девчонки им просто завидовали… Кстати, а завучу после вмешательства в эту историю директора пришлось из школы уйти. И газета «Большая перемена» снова начала выходить. Правда, Матвей ее возглавлять уже отказался…

Все это было давно – больше полугода назад. А теперь Маша пребывала в шоке. В ее голове царил сумбур, а сквозь него пробивался чей-то противный голос, повторяющий тоненько и гадко: «Все очень просто: у Ермилика появилась другая! У Ермилика появилась другая! У Ермилика…»

– Заткнись ты! – прикрикнула Маша вслух на этот голосок. И он тут же замолк.

– Я немедленно, сегодня же все выясню! Я пойду к Матвею и расспрошу его! – решила Маша.

Подождав час, а потом еще полчаса для надежности, Маша отправилась к Матвею…

Глава 6

Дверь ей открыла Кира Сергеевна. Нисколько не удивившись Машиному приходу, она сказала:

– Машенька, заходи!

– Матвей дома? – спросила Маша.

– Матвей в своей комнате, на компьютере играет! – сообщила мама и удалилась.

Маша зашла в комнату Матвея. Ермилов действительно сидел у экрана монитора. Пальцы его бегали по клавиатуре.

– Маш, это ты? – спросил он, не поворачивая головы. – Привет!

– Привет! – ответила Маша.

– Ты присаживайся на диван! – произнес Матвей, по-прежнему не глядя на девушку.

Маша так и поступила. И стала ждать, когда Ермилов оторвется от игры. Но вместо этого тот сказал:

– Маш, представляешь, какая фигня? Этот Азеркикс такой гад! Вынь ему, блин, и положь шкуру василиска! А без шкуры он со мной и разговаривать не желает! А где ее взять, шкуру-то эту? Я сутки уже по морям шастаю, меня пираты три раза грабили! А про василиска этого никто и не слышал, прикинь?

– Кто это – Азеркикс? – машинально поинтересовалась девушка.

Матвей охотно ответил, впервые на миг повернувшись лицом к подруге:

– Аэто такой маг один, очень могущественный! Я без него этого гада Вассирия ни за что не одолею!

«Черт, там еще и Вассирий какой-то! Как будто одного этого… Азеркикса мало!» – с тоской подумала Маша. Но про то, кто такой Вассирий, она спрашивать не стала.

– Ермилик, ну как твоя ангина? – только и произнесла она.

– Чего? – переспросил Матвей.

– Ну ты же болел! – напомнила Маша.

Ей казалось, что Матвей должен смутиться от такого коварного вопроса. Но тот совершенно равнодушно произнес:

– Да прошла давно! – после чего снова заныл что-то совершенно Маше непонятное: – А главное, я же ребят своих на болоте оставил! А если их там перебьют всех, пока я тут плаваю?.. Блин, пираты! Опять! – вдруг заорал он так громко и внезапно, что Маша аж подскочила на своем диванчике.

«Надо немедленно все это кончать!» – подумала девушка. Решительно поднявшись, она подошла к компьютеру и выключила его. Она хотела сказать: «А теперь послушай меня…» – но не успела. То, что произошло дальше, было настолько неожиданным, что у Маши даже челюсть отвисла от изумления. Матвей, взглянув на погасший экран каким-то совершенно безумным взглядом, вдруг прошептал:

– Ты что сделала сейчас, а? Дура чертова!

Поскольку Маша не отвечала, он продолжил, переходя на крик:

– Я же двое суток не сохранялся! Мне что теперь, снова все это проходить прикажешь?

«Да он спятил! – поняла Маша. – Он совершенно рехнулся!»

Помимо своей воли она тоже закричала:

– Да провались она, игра твоя! Я с тобой поговорить хотела, понимаешь? Очень серьезно поговорить!

– После того, что ты сделала, мне с тобой говорить совершенно не о чем! – заявил Ермилов. Он уже снова запустил компьютер. – Черт, я так и знал! – пробормотал он минуту спустя. – Я по-прежнему в этом болоте торчу!

– Матвей! – умоляюще произнесла Маша. – Матвей! – Она изо всех сил старалась сдерживать себя.

И тут Ермилов вдруг закрыл лицо руками. Он помотал головой, как бы прогоняя наваждение. А когда он отнял руки от лица, то Маша увидела перед собой прежнего Ермилика, только очень встревоженного и несчастного.

– Машка! – сказал он. – Черт! Что это было?

– Понятия не имею! – сухо ответила Маша. – Мне самой, знаешь, это интересно! Взял обозвал меня ни за что! А зачем ты мне про ангину врал? «Особо опасная зараза! Карантин!» – смешно передразнила она. – Ведь ты же не болел ничем! Мне мама твоя сказала!

– Машка, слушай! – произнес Матвей виновато. – Ты… прости меня, а? Я с игрой этой, – он кивнул на компьютер, – совсем уже спятил! Я и соврал-то тебе из-за нее, из-за игры то есть… Представляешь? У меня там этап один был… Такой, знаешь, увлекательный! Я оторваться не мог!

– М-да… – протянула Маша. Теперь она разглядывала Ермилова внимательно – так, словно увидела его впервые. – Ты хоть понимаешь вообще, чего делаешь? Игра – она и есть игра. А жизнь – это ж другое совсем! Нельзя же это в одну кучу мешать!

– Да понимаю я! – Матвей теперь глядел на Машу умоляюще. – Маш, правда! Я все понял! Ну хочешь, я диск этот в окно выкину? – Матвей извлек диск из его гнезда, направился с ним к окну.

– Ермилик, да погоди ты! – сказала Маша. Ей стало ясно, что Матвей и вправду раскаивается. – Я же тебе играть не запрещаю! Просто ты как-то играй в меру! И с ума не сходи, ладно?

– Ладно, – кивнул Матвей и повторил: – Ты прости меня, хорошо? На меня как будто наваждение нашло какое… Бред, в общем!

– Ну, будем считать, вопрос решен! – с облегчением произнесла Маша. И поинтересовалась: – Может, ты меня все-таки поцелуешь?..

На следующий день каникулам пришел конец. Матвей и Маша снова сидели за одной партой, не расставались на переменах… Все вроде бы было по-прежнему. Не сговариваясь, они не возвращались к тому эпизоду, когда Матвей хотел выбросить в окно диск с игрой. Ребята делали вид, что ничего не произошло. Но оба в глубине души понимали: что-то все-таки произошло. Их отношения стали немного иными.

Матвей вдобавок стал задумываться о таких вещах… Ну, о которых раньше вообще не думал.

– Вот смотри, Леха! – говорил он своему другу Лешке Савенкову. – Какой жизнью мы живем?

– Какой же? – Лешка в это время сидел за столом на кухне у Ермилова и с увлечением поглощал пирожки, испеченные на днях мамой Матвея.

– Да скучной, скучной, понимаешь? – Матвей рубанул воздух ребром ладони.

– Да? – невнятно произнес Савенков и добавил невпопад: – А классные твоя мамахен пирожки печет! Моя такие не умеет!

– Ну вот смотри! – снова повторил Матвей, пропустив мимо ушей реплику друга насчет пирожков. – Мы сейчас уже в десятом классе, так?

– Ну! – не стал спорить Лешка.

Он не переставал жевать, и вид его мерно двигающихся челюстей почему-то сбивал Матвея с мысли.

– Черт, оставь ты пироги эти! – воскликнул Ермилов. – Тебе бы только брюхо набить!

– Да ты чего, Ермилыч? – поинтересовался Савенков. Он, торопливо сглотнув, с сожалением отложил недоеденные полпирожка на тарелку. – Че ты напрягся? Жизнь прекрасна, блин!

Матвей угрюмо молчал. Тогда Лешка произнес:

– Ну так чего ты там гнал? Мы сейчас в десятом классе, типа…

– Ладно, проехали… – Матвей махнул рукой.

– Ну ты говори уж, раз начал! – Савенков иногда мог быть жутко занудливым. – Я чуть из-за тебя пирожком не подавился, а ты – «проехали»!.. Я чайку налью себе, да? – И он, не дождавшись ответа, принялся возиться у плиты.

– Леха, ты вот после школы что делать будешь? – неожиданно спросил Матвей.

Савенков застыл с чайником в руке.

– Ну ты вопросики задаешь! – возмутился он. – Откуда мне знать?

– А я тебе скажу! – как-то странно глядя на приятеля, заявил Матвей. – Школу ты закончишь на троечки… В институт, конечно, не пойдешь. А пойдешь ты в армию, а потом или торговать станешь, или подашься в менты.

– Почему это в менты? – пробубнил Савенков. Казалось, он был несколько задет прогнозом Матвея. – Может, наоборот – в бандюки!

– Для бандюка ты добрый слишком! – категорично заявил Матвей.

– Ну и что? – не сдавался Лешка. – Буду таким вот добрым бандюком!

– Тогда тебя убьют на первой же разборке! – Матвей был неумолим.

– Слушай, чего ты привязался, а? – вспылил Савенков. Он наконец налил себе чаю и, отхлебнув из чашки, спросил: – Ты-то сам кем собираешься стать? Народным артистом, что ли? А может, олигархом по нефти?

– Да вот в том-то и дело! – сказал Матвей. – Не знаю я, чего от жизни хочу! Только одно знаю: чем ишачить по восемь часов в день на какого-нибудь там торгаша, лучше сразу повеситься!..

– Ермилыч, чего это с тобой, а? – несколько встревоженно поинтересовался Лешка. – Чего это тебя так разбирать стало? На философию, что ли, потянуло?

– Да это все из-за игры, наверное! – признался Матвей. – Я тебе не говорил про нее.

– Чего за игра-то? – с любопытством поинтересовался Леха.

– Ну ты мой комп видел новый?

– А то! Классные подарки дядька твой дарит! Жалко, у меня дядьки такого нет! Так и помру со своим третьим пентаком!

– А вместе с компьютером, – не обращая внимания на нытье приятеля, продолжил Матвей, – он мне еще и игру дал, тоже совершенно новую. Ее пока даже в магазинах нет. «Остров света» называется.

– Во как! И ты молчал! – возмутился Савенков. – Что, классная игра-то?

– Даже слишком! – сказал Матвей. Он уже пожалел, что завел этот разговор. – Просто, понимаешь, я в нее полтора месяца без перерыва резался. И из-за нее даже с Машкой поссорился. И решил – все, хватит!

– Ну так ты мне дай ее глянуть! – попросил Лешка. – А то я себе уже сто лет игр новых не покупал!

Матвей задумался. Он уже больше недели не играл в «Остров света». Но это воздержание далось ему нелегко: каждый вечер Матвея так и подмывало вставить диск в CD-ROM, нажать на «загрузку»… «Может, это выход? – мелькнула у Ермилова мысль. – Отдам эту чертову игру Лешке, чтоб не думалось…»

Он сказал:

– Леш, погоди… Я игру тебе дам, не жалко. Только я вот что по поводу нее сказать хотел… – Матвей сделал паузу, а потом заговорил, тщательно подбирая слова: – Понимаешь, в этой игре – ну совершенно другой мир. Другой. Не знаю, как это объяснить… Ну, короче, он кажется иногда более реальным, чем эта наша реальность. А главное, там все время что-то происходит. А сюда возвращаешься – и все! Тут, ну хоть ты тресни, ничего не происходит! То есть вообще! Прикинь?

Савенков, выслушав эту сбивчивую тираду, добросовестно задумался, а потом сказал:

– Так это, может, и хорошо как раз, что ничего не происходит! А ты, Ермилыч, уж больно впечатлительный! Это на тебя знаешь что – половое созревание так действует! Я летом в деревне книжку одну нашел на чердаке, семьдесят пятого года выпуска. Пр о это самое созревание. Доктор наук писал, между прочим! И там сказано, что в нашем возрасте у парней бывают всякие проблемы от излишней впечатлительности. Ну, там гормоны и все такое…

– Дубина ты, Леха! – произнес Матвей. И добавил чуть погодя: – А может, ты и прав… Гормоны там и все такое… Фиг его знает, короче!

Савенков на это лишь неопределенно пожал плечами. Потом он, несколько боязливо покосившись на Матвея, украдкой отправил в рот остатки пирожка…