Текст книги "След на золотом песке"

– Е-мое! – вполголоса выматерился он, присев от неожиданной боли, острой иглой пронзившей колено, и напрочь забыв о том, что его может услышать сосед, за которым он хотел проследить.

А Малыш стоял в это время буквально в пяти-шести метрах от него. Ему стало немного смешно и вместе с тем жалко этого мужика, который решил потягаться с ним умением перемещаться в темноте. Правда, жалость эта мгновенно растаяла, как только он увидел в руке Кочеткова пистолет, тускло блеснувший, когда тот ударился и вынужден был балансировать, чтобы не потерять равновесие и не полететь по ступенькам вниз. Рука Кочеткова не выпустила оружия, вцепившись в него мертвой хваткой.

«Да у него ствол в руке! – мысленно воскликнул Малыш. – Интересно, на кого это он охотится вышел, уж не на меня ли? У рядового гражданина нашего общества ствола в кармане быть не может. Тем более, если он решил отойти от мирской суеты».

Понаблюдав еще немного за чертыхавшимся Кочетковым и удостоверившись, что тот не собирается продолжать ночное путешествие, так неудачно для него начавшееся, Малыш решил оставить его тут, на крылечке, и двинулся дальше, не боясь, что Сергей Федорович его увидит.

«Если он в двух шагах от себя ничего не видит, то опасаться нет смысла, – подумал он. – Но зато теперь я буду знать, где мне достать ствол, если понадобится. Далеко ходить не придется». Малыш был уверен, что без труда сможет реквизировать пистолет у своего соседа.

Он вышел на длинную улицу, вдоль которой в два ряда выстроились избы, и отметил про себя, что ни в одном окне не было света, кроме одного. Свет виднелся в окошке того дома, в котором он уже сегодня побывал днем. Там жил отец Александр.

«Не спится почему-то святому отцу, – подумал Малыш и двинулся в ту сторону. Ему захотелось посмотреть, если удастся, чем это занят в такое позднее время священник. Тут же он кстати вспомнил и о случайно услышанном сигнале телефона. – Очень занятный попик. Что-то тут есть такое, о чем неплохо было бы узнать».

Если днем он не видел ни одной собаки, то сейчас, с наступлением ночи, то с одного конца поселка, то с другого раздавался лай. «Судя по тембру, – мелькнуло у него в голове, – каждая собачка величиной с теленка. Такой попадешься на дороге, останешься не только без штанов, но и без кое-чего поважнее».

И тут боковым зрением Малыш заметил, что он не один на улице, что совсем неподалеку от него находится еще кто-то. Бесшумно он двинулся обходным путем к тому месту, где, по его предположениям, должен был находиться этот неизвестный. Умение двигаться бесшумно в темноте помогло ему и на этот раз подкрасться незамеченным. Так и есть, чутье его не подвело. У соседнего дома, прижавшись спиной к стене, сидел на низкой завалинке мужик и держал в руках ружье. Лицо его было повернуто в сторону той избы, в которой жили сейчас гости поселка, то есть он и Сергей Федорович.

«А ведь не доверяют тут гостям, – отметил про себя Малыш. – И очень не доверяют, раз стерегут даже ночью. А ведь куда тут сунешься, если захочешь! Не зная местности, в такой темноте. Разве что действительно попадешься в зубы местному псу. И несмотря на это, приставили круглосуточного сторожа. Занятно».

Малыш понял, что сейчас ему не следует рисковать без конкретной цели, соваться далеко от отведенной для ночлега избы и отправился обратно. Уже подходя к дому, он уловил запах сигаретного дыма и понял, что сосед не выдержал и закурил.

Кочетков, упустив Малыша, решил дождаться его возвращения и сыграть с ним в открытую, провести беседу и узнать, откуда он и что ему тут нужно. Когда Малыш вошел в дом, надеясь так же незаметно проскользнуть к себе в комнату, то сразу его взгляд уперся в светлую точку тлеющей в темноте сигареты. И понял, что придется объясняться, хотя он рассчитывал, что это произойдет гораздо позже.

– Не спится? – сразу же спросил он у Сергея Федоровича, беря инициативу в свои руки.

– Не мне одному, – ответил тот, – как я понимаю.

– Душно, – Малыш прошел в свою комнату.

– Что-нибудь интересное? – Кочетков проследовал за ним.

– Не боитесь, что завтра оштрафуют за курение? – Малышу не хотелось продолжать этот, на первый взгляд, ничего не значащий разговор.

– О, у меня есть оправдание: если не курить, тут комары съедят. Кстати, а как ты от них избавляешься? – он перешел на «ты», решив, что его возраст дает ему на это право. – Я заметил, что они тебя не трогают.

Сам же Кочетков то и дело шлепал себя по спине, по лицу, то просто отгонял взмахами надсадно ноющих комаров.

– Наверное, им не нравится моя кровь, – пошутил Малыш.

– Зато от моей они в полном восторге, – ругнулся Кочетков, отгоняя очередного комара. – И что они во мне нашли? Я ведь и курю, и выпить не прочь. Кстати, не хочешь глотнуть, у меня есть коньячок. НЗ, так сказать.

– Да нет, – отказался Малыш. – Я ведь правду сказал, действительно не употребляю.

Кочеткову надоело ходить вокруг да около. Он сел напротив Малыша.

– Слушай, парень, давай-ка сыграем в открытую. Нам тут ведь бок о бок жить, так лучше мы с тобой приоткроем карты, чтобы не коситься друг на друга. Если ты, конечно, не против.

– Ну что ж, – давайте попробуем, – согласился с этим предложением Малыш, хотя оба они знали, что никакой по-настоящему открытой игры у них не получится, каждый скажет ровно столько, сколько посчитает нужным. И все же даже такой уровень открытости помог каждому из них обрести в этом чужом забытом поселке хоть какого-то союзника.

* * *

Нерон вернулся к себе в номер в раздраженном состоянии. Только что он имел не очень приятный разговор со своим работодателем, с единственным человеком в этом городе, которого он вынужден был слушать и которому подчинялся, – с мэром.

– Я не хочу постоянно слышать о том, что ты со своими ребятами перегибаешь палку. – Каждый день мне капают, что ты и твои мордовороты кого-то прижали слишком сильно, кого-то обидели.

– Врут, – пытался оправдаться Нерон, – привыкли делать при старом мэре все, что им заблагорассудится, а как только их поставили в надлежащие рамки, заныли.

– Да ведь это все уважаемые в городе люди! – почти кричал на него мэр. – А мне тут работать не один год! И тебе, кстати, тоже, потому что только я могу тебя терпеть, кто-нибудь другой давно бы уже отказался от твоих сомнительных услуг и сдал бы тебя с потрохами. Ведь за ними стоят другие! Что будет, если все они начнут стонать разом?

Мэр был из простых и поэтому, когда оставался наедине с кем-то из своей команды, в выражениях не стеснялся.

«Ишь ты, – подумал Нерон, не отвечая шефу, – как заговорил! Когда тебе нужны были мои услуги, чтобы вылезти из грязи в князи, ты не стеснялся моих приемов, а теперь вдруг стыдно стало. Интеллигентом себя почувствовал, демократ сраный!»

– Да, несмотря на мои столичные связи, – продолжал давить на него мэр, – меня отсюда попрут! А вместе со мной и тебя. И учти, тогда я уже не смогу тебя прикрывать, как сейчас. Умерь аппетит или измени подходы. Ты ведь не кто иной, как управляющий делами мэра, не забывай. Твои поступки – мои поступки, так в обществе считают. Твое лицо – мое лицо.

«Врешь, гад! – продолжал мысленно спорить с ним Нерон. – Как только почувствуешь, что я тебе мешаю или что больше ты в моих услугах не нуждаешься, продашь как нечего! Но только я тебя опережу. Я раньше сумею прижать тебя. Чем – придумаю. А то, что больше никому не понадобятся мои услуги, чушь! Без таких, как я, ни один из вас сегодня не может обойтись. Политика стоит бабок. Огромных бабок».

– Кстати, мне нужны деньги на благотворительный фонд мэра, хочу такой открыть, – вдруг переменил тему мэр. – На именные стипендии студентам и тому подобное.

«Да пошел ты со своим фондом!» – тут же в мыслях среагировал Нерон, но вслух ответил:

– Что-нибудь придумаем.

– Только в рамках, в рамках, – напомнил ему уже на выходе мэр.

«Да, кажется, скоро разойдутся наши пути-дорожки, – думал Нерон, возбужденно расхаживая по своему номеру в гостинице и вспоминая неприятную беседу. – Что-то не в меру стал он о чистоте собственного портрета думать. А когда я ему на избирательную кампанию бабки таскал в зубах, ни разу не спрашивал, откуда и какими методами я их достал. Только постанывал от удовольствия, ручонки потирал да просил еще. Все тебе мало казалось. А сейчас понял, что все самое страшное позади, впереди пять лет власти, можно и чистеньким прикинуться. Нет, дорогой, ты со мной еще не в полную меру расплатился за услуги. Вот когда я возьму с этого городишки, сколько посчитаю нужным, тогда и попрощаемся. А будешь палки в колеса мне ставить, мораль читать – я тебя в бараний рог скручу».

Он подошел и рывком открыл дверь в соседний номер. Там расположилась его команда, не вся, конечно, а верхушка, наиболее доверенные лица. Остальные имели номера поскромнее, а для кого-то просто снимали квартиру в городе.

– Спите? – рявкнул он.

Там находились четверо: двое его личных охранников и двое тех, кто, кроме мускулов, имел еще какое-то количество мозгов. Среди них был и тот борец, который занимался поисками места, откуда всплыло золото. За сломанные в борцовских схватках уши его почему-то прозвали Рысь, хотя больше ему подошла бы кличка Трактор. Наверное, потому что Рысь чрезвычайно легко и даже изящно носил свои сто килограммов мышц, костей и немного жирка. Старался держать спортивную форму.

Вся четверка вскочила из-за стола, заполненного едой. Все они были ребятами крупными и еды поглощали столько, что иногда, будучи свидетелем этой процедуры, Нерон ужасался. На несправедливый упрек своего хозяина они никак не отреагировали. Привыкли.

– Что тут у вас? – Нерон подошел к столу и взял с блюда бутерброд с икрой. – Неслабо гуляете! А кто работать будет?

Парни опять промолчали, понимая, что хозяину просто-напросто надо отвести душу и что они попали под горячую руку. Двое из них только что вернулись с ним же из резиденции мэра, а двое, в том числе и Рысь, вынюхивали следы золота.

– Налей мне! – кивнул Нерон в сторону бутылки с коньяком. – Ну что там у тебя, есть новости? – спросил он у Рыси.

Тот молча кивнул головой, наливая хозяину стопку коньяка. Но говорить при всех не стал. Нерон понял, что имеется информация и, опрокинув в себя коньяк, словно водку, взял бутерброд и кивнул в сторону своего номера.

– Пошли, поговорим.

Когда во время поисков существует такая козырная карта, как ГАИ и милиция, масса проблем отпадает. Получив от Нерона команду найти, откуда выплыло в городе золото, Рысь взял с собой еще парочку таких же громил, как он сам, и отправился с визитом к несчастному ювелиру, которого они недавно потрясли. Тот не ожидал такого быстрого их возвращения и, открыв дверь, чуть не упал в обморок.

– Я же все, что мог, вам уже отдал, – простонал он, пропуская их в квартиру.

– Не стони, – отодвинул его плечом Рысь и подтолкнул в глубь комнаты. – Один дома?

– Жена должна вот-вот с рынка прийти, – сообщил ювелир, словно надеялся, что известие о скором появлении его второй половины может как-то повлиять на громил.

– Откуда у тебя золотишко появилось? – спросил Рысь. – Меня только это интересует, – предупредил он, давая понять, что если ювелир быстренько сообщит нужную информацию, его оставят в покое.

Пока он беседовал с хозяином, сопровождающие его парни осматривали квартиру, хотя ничего не брали. Не было команды. А дисциплина у Нерона была железная. Их поведение очень беспокоило ювелира, и он то туда, то сюда стрелял глазками, стараясь ничего не упустить из виду. А в квартире было что взять. И ювелир это знал.

– Не беспокойся, ничего они не возьмут, пока я им не разрешу, – успокоил его Рысь. – Но если будешь молчать, то мало тут что останется. Чего не унесем, то поломаем.

– А чего мне молчать? – удивился ювелир. Тут тайны нет никакой. Он мне что, родственник? Его все в городе знают, он всю жизнь золотишком спекулировал, все зубные врачи еще при коммунистах только благодаря ему жили. Я ему подписку о неразглашении не давал, наоборот, он всегда говорит: шепни остальным, есть товар.

– Короче, адрес, фамилия, – остановил этот словесный понос Рысь.

– Какой адрес? А я адреса не знаю, – сразу же растерялся до заикания ювелир. – Как звать, знаю, фамилию знаю, телефон есть, а адреса нет. Я никогда у него не был. Он сам всегда приходит с товаром.

Рысь записал номер телефона, фамилию того, кто был ему нужен, и они ушли. Ювелир был так рад этому, что сгоряча пригласил их заходить почаще. И сам же понял, что сморозил глупость, когда Рысь, зло ухмыльнувшись, пообещал ему это.

– Обязательно зайдем, не сомневайся. Нам у тебя очень понравилось. Передай привет жене.

Далее они наведались в городской отдел милиции, где им мгновенно вычислили адрес по номеру телефона. В горотделе был специальный человек, который работал на них, ни о чем не спрашивая. Так распорядилось начальство, с которым предварительно побеседовал сам мэр, а потом Нерон.

Скоро они появились на квартире скупщика, который, к счастью, был дома.

– Ребята, говорю как на исповеди, сами они на меня вышли, я с ними никогда не имел дела, – посредник понимал, что если сейчас не сумеет убедить эту троицу, нагрянувшую к нему так неожиданно, то ему придется очень и очень плохо. – Мамой клянусь, правду говорю. – С виду совершеннейший эстет, он даже выражаться стал проще, чтобы то, что он говорил, звучало убедительней. Так ему казалось. – Я их пару раз видел, они на импортном микроавтобусе синем разъезжают, все четверо.

– Марка? – рявкнул Рысь.

– «Фольксваген», – ответил посредник.

– С виду они что из себя представляют?

– Да так, мелочь, скорее всего киоски щиплют.

– Ну смотри, если соврал, я из твоих почек камешки выжму, – пообещал ему Рысь.

– Клянусь! – молитвенно сложил руки посредник.

Ему повезло. На этот раз Рысь и его сопровождение не стали его избивать. Похоже, посредник не врал.

Он был напуган и так боялся, что его сейчас будут бить. Перед выездом на дело Нерон провел с Рысью соответствующую беседу.

– Ты смотри там, без нужды, не калечь, а то уже шум по городу идет. Нам тут надо еще немного побыть, не будем дразнить гусей. Понял?

– Понял, – кивнул Рысь. Он давно работал на Нерона и знал, что надо делать так, как он говорит.

– Аккуратно работайте. А то на нас скоро все грехи будут спихивать. Мы на прощание тут покуролесим, – добавил он со зловещей улыбкой, от которой даже у Рыси по могучей спине побежали мурашки. – Но пока, до поры до времени, надо соблюдать видимость приличий.

* * *

– Ваши документики, гражданин, – Демкин вскинул руку к козырьку фуражки, чуть склонившись к сгорбленному старичку, тащившемуся к поезду по перрону. – Куда направляемся?

А может быть, тот просто шастал в поисках подачки? В наше время трудно отличить с первого взгляда опустившегося бомжа от обыкновенного нищего пенсионера. Все они были практически на одно лицо, разве что бомж имел испитую и опухшую харю, а пенсионер – истощенную от недоедания физиономию. Все они дружно ползали по злачным местам (а железнодорожный вокзал как раз таким и являлся) в поисках лишнего рубля в виде выброшенной пассажиром побогаче порожней бутылки.

– И билетик на поезд, если таковой имеется.

Старикашка испуганно хлопал глазами под седыми кустиками бровей, потом дрожащей рукой достал билет на пригородный поезд.

– Да я вот…

Он замолк, не зная, что еще говорить, видимо, вниманием милиции он до сих пор не был избалован.

– А документы я в деревне дома оставил.

– Надо в следующий раз обязательно брать с собой документы, мало ли что, – назидательно прочитал ему наставление Демкин, сразу поняв, что это не его клиент. Он махнул ему рукой, показывая старику, что тот свободен, как птица в полете, и возвратил билет.

– Все в порядке, гражданин, можете следовать дальше.

Старикашка побыстрее заковылял подальше от представителя власти, а Демкин продолжил чистку перрона. Вот уже несколько дней он по поручению своих работодателей внимательно прочищал вокзал и перрон, особенно в то время, когда на путях стоял поезд, идущий в столицу.

– Ребята, мы можем напасть на жилу, если постараемся, – говорил лидер четверки. – И тогда нам ничего не страшно. Не может быть, чтобы та старушка была единственная. Надо трясти каждого старика и старуху, – это он говорил уже Демкину. – А мы все время будем рядом, чтобы если что, ты руки не марал. Не бойся, ты у нас останешься чистеньким.

Видимо, мрачный вид Демкина не внушал ему доверия.

Демкин действительно был в раздумье – остаться ли ему с этими парнями или, пока не поздно, слинять куда подальше. Может быть, вообще удрать из города? Служба в железнодорожной ментовке его не очень грела, потому что платили не ахти как, а добывать бабки такими методами, как эти парни, он опасался. Овчинка не стоила выделки, можно было загреметь на приличный срок. Он прекрасно понимал, что стало с тем мужиком, сопровождающим. Да и сама старушка… Явно они уже лежат где-нибудь на дне реки или в лесу на глубине метра под землей. Но не хватало у него мужества порвать с ними, послать их подальше. Не мог он забыть Натали и ее жаркие ласки. А ведь если он порвет с парнями, то потеряет и ее.

А Натали, любовь Демкина, была в эти дни с ним как никогда ласкова и внимательна.

– Уедем отсюда с тобой в теплые края, – мурлыкала она во время их встреч. – Купим домик на берегу моря, заживем, как люди. Хочешь, я тебе ребеночка рожу, такого же носатенького, как ты! Помоги ребятам, и они помогут нам. На всех хватит. Ребята говорят, что эта старушка везла с какого-то левого прииска золотишко, а прииск где-то недалеко от города. Вот бы найти его!

Натали мечтательно прикрыла глаза, раскинувшись на широкой постели, демонстрируя Демкину как бы невзначай свое роскошное тело. И он таял, как мороженое, и был согласен ради этого тела на все. И, веря в призрачную удачу, он старательно проверял документы у старушек и стариков.

* * *

– А вы представляете, сколько в городе может быть таких «Фольксвагенов»?

Начальник городского ГАИ почесал затылок. Отказать он не мог, потому что знал, могут возникнуть неприятности. Да потом ему за это платили, кто же сегодня отказывается от денег? К тому же его ведь не просили сделать что-то противозаконное. Найти хозяина такого-то «Фольксвагена». Что ж, его подчиненные найдут им все «Фольксвагены», что соответствуют описанию. А там пусть разбираются сами. Но надо было сделать вид, что работа эта ой какая трудная и что бабки ему каждый месяц отстегивают не зря, а за дело.

– Ладно, сейчас дам задание своим ребятам, вычислят вам все «Фольксвагены», – пообещал он.

– Надо срочно, – предупредил его сразу же Рысь таким тоном, что начальнику ГАИ, полковнику, у которого под началом было полно подчиненных, стало не по себе.

«Вот е-мое, – мысленно выматерился он в адрес этих нахальных качков, но вслух ничего не сказал, лишь молча кивнул, принимая условие. – И ведь ничего с ними не сделаешь. Можно, конечно, свистнуть своим парням, мигом в бараний рог скрутят, но что потом?» Приходится соглашаться. И бабки брать за молчание и помощь. Хоть иногда и воротит его от этих бабок. И полковник еще раз мысленно выматерил всех родственников этих гостей. А внешне расцвел в широкой улыбке.

– К вечеру так к вечеру, сделаем, раз надо, – пообещал он, надеясь, что парни наконец уберутся из его кабинета.

* * *

Нельзя сказать, что отец Александр обладал таким уж мощным воздействием на своих прихожан. Во всяком случае внешне их общение выглядело весьма буднично и простенько. Но только до той поры, пока сомневающийся в силе этого скромного человека, не оказывался с ним лицом к лицу. И вот тогда-то горящие глаза на аскетическом лице священника словно вонзались в сознание собеседника, подчиняя его своей воле. Но, конечно, это действовало не на всех, а в основном на тех, кто сам хотел попасть под влияние отца Александра. То есть на людей, жаждущих веры, надеющихся на то, что вера и есть островок спасения среди хаоса и беспредела, царившего вокруг. Ведь тот же Малыш в беседе с отцом Александром никак не отреагировал на его гипнотизирующий взгляд, просто отметил про себя, что не все тут так просто.

Шла обычная вечерняя служба. Отец Александр совершал все, что положено, но делал это автоматически, ибо мысли его были заняты совершенно иным, не божеским. Больше пока он не отправлял гонцов с грузом добытого золота, потому что его предупредили: на городском железнодорожном вокзале неспокойно, милиция проявляет нездоровый интерес ко всем пожилым людям, отправляющимся в столицу.

«Случайность или кто-то из своих навел? – думал отец Александр, заученным движением протягивая руку для благословения, но не вникая в смысл того, что ему говорили прихожане. – Если случайность, то после временного перерыва можно восстановить цепочку, не будут же они вечно проверять всех пожилых людей. Если кто-то из своих, то кто? И почему тогда в поселке все спокойно? – Он стал пристально вглядываться в лица тех, кто находился в церкви, словно пытался прямо сейчас, немедленно выяснить, кто же из них оказался предателем. – Если бы кто-то из этих, то наверняка тут бы уже давно появились незваные гости. Но пока тихо».

Постаравшись завершить все богослужение побыстрее, отец Александр снял в ризнице свое облачение и, оставшись в простой черной рясе, отправился к себе, сделав незаметный знак одному из своих помощников зайти к нему.

– Что в поселке? – спросил он, когда тот почтительно остановился у порога, прикрыв за собой входную дверь.

– Тихо, спокойно, никаких изменений, – ответил тот.

Помощника звали Егор. Он был из тех, кого прислали любители золота из столицы. Как догадывался сам отец Александр, Егор должен был не только помогать ему во всем, но одновременно и присматривать за ним.

– Что наши гости?

– Не проявляют особого интереса к окружающему. В основном посиживают в четырех стенах. Правда, тот, что помоложе, по утрам совершает прогулки.

– Не спускать с них глаз.

– Само собой.

– Вокруг поселка усилить наблюдение.

– Уже сделано.

– Пока на прииск пусть идут только те, в ком нет сомнений.

– Так и делаем.

Отец Александр еще раз убедился в том, что Егор – незаменимый помощник. Правда, с такой же пунктуальностью и исполнительностью Егор уберет и его, если прикажут свыше. Или, например, если узнает, что сейчас в подвальчике, находящемся под церквушкой, собралось такое количество золотого песка, которого хватило бы на безбедное существование не одному человеку, а десяти.

Отец Александр молчаливым кивком отпустил помощника и остался в одиночестве. Теребя скудную редкую бородку, он прохаживался по комнате, обдумывая сложившуюся ситуацию. Рано или поздно это должно было произойти. Ничего нет на свете тайного, что не стало бы явным. Если бы он тогда, узнав о золоте в тюремной зоне от туберкулезного зэка, кинулся за ним очертя голову в одиночку, то об этом узнали бы еще быстрее и он уже давно лежал бы в могиле. В одиночку такие дела не делаются. А вот когда он попал под высокое покровительство, можно было спокойно подумать и о собственной доле в этом золотом пироге. Как бы ни был наблюдателен Егор, обвести его вокруг пальца было куда легче, чем оберегать свои интересы в одиночку от всего мира. Ведь Егор, охраняя интересы пославших его людей, охранял и его, отца Александра.

«Пора исчезать отсюда», – думал отец Александр, глядя в окно и провожая взглядом коренастую фигуру Егора. Подвальчик, о котором знал только он один, надо замуровать и забыть о том, что там есть, лет на пять. А потом уж наведаться сюда, когда тут никого не останется…

* * *

Когда список всех имеющихся в городе микроавтобусов марки «Фольксваген» был у него в руках, Рысь отправился наносить визит местному милицейскому начальству, которое тоже кормилось от милости таких, как Кочетков или Нерон.

– И что от нас требуется? – в отличие от гаишника мент не стал строить из себя великого начальника.

– Этот микроавтобус должен принадлежать молодым ребятам. Их четверо, – объяснил ему Рысь. – Если мы будем искать его сами, то нам и года не хватит, а ваши ребята все знают на своих участках, вычислят его быстро.

– Нет проблем, – понял задание начальник местных ментов. – Прямо сейчас и распоряжусь, чтобы направили на все участки описание микроавтобуса. Думаю, что пару дней понадобится, не больше.

Рысь остался доволен этим визитом. Он благосклонно согласился передать самые горячие приветы своему начальству, то есть Нерону, а через Нерона мэру, и вышел на улицу, потирая огромные ручищи.

Дело тронулось с мертвой точки! Он чуял, что здесь может хорошо обломиться всем, не только Нерону.

* * *

Ни один наблюдатель не смог бы уследить за передвижениями Малыша, если ему этого не хотелось. Все-таки он был классным профессиональным киллером со стажем, а следили за их избой любители, пусть из них кто-то и был охотником.

После ночного разговора и он, и Кочетков перестали коситься друг на друга, выяснив, что делить им нечего, что оба тут лишь временно, чтобы спрятаться от своих проблем. Ни Малыш, ни Кочетков не стали уточнять причины, которые заставили их искать уединения.

Малыш сразу же усек, еще в ту, первую ночь, что за ними ведется постоянное наблюдение, предупредил об этом Кочеткова. Время от времени он давал понять этому наблюдателю, что его никто не замечает. Малыш мог прикинуться городским «шлангом» и демонстративно пройти в нескольких шагах от наблюдателя во время утренней прогулки, когда тот хоронился за кустами. Хотя не заметить его мог действительно только человек не от мира сего. Все те, кто по очереди следили за гостями поселка, уж слишком были самоуверенны и не очень-то прятались, не принимая всерьез этих городских.

Малыш вовсю пользовался этой самоуверенностью, когда ему хотелось. Он мог словно сквозь землю провалиться, исчезнуть из поля зрения и изучать окрестности поселка столько, сколько считал нужным. Мало того, если бы это понадобилось, ему бы ничего не стоило убрать наблюдателя, подкравшись к нему сзади без лишнего шума.

Во время этих прогулок он отметил, что действительно почти все, живущие в поселке, все время работали. Кто-то в поле, кто-то в лесу, но часть мужчин, совсем небольшая, постоянно куда-то исчезала. Они отправлялись рано утром и возвращались поздно вечером, когда все уже были в своих домах. Что-либо прочесть на их замкнутых лицах было невозможно. Одно смог понять Малыш – уставали они здорово. Видимо, то дело, которым они занимались весь световой день, не относилось к разряду легких.

«Да, что-то тут не так, – думал он, решив проследить за этой группой. – Словно инопланетяне. Да и вообще поселочек странный».

Сказано – сделано. Однажды ранним утром, едва только стало светать, он незаметно выскользнул из избы через окно и растворился в лесу, еще заполненном ночным мраком.

Кочеткова он еще с вечера предупредил, что хочет совершить небольшое путешествие и поизучать окрестности на всякий пожарный случай и что тот должен его прикрыть от тех, кто будет следить за избой. Малыш якобы должен находиться внутри.

– Ну что ж, – кивнул Кочетков, – сделаем. Было бы неплохо иметь чистые тылы на случай отступления. А что, возможен пожарный случай? – поинтересовался он.

– Пожар может случиться в любой момент, – загадочно произнес Малыш. – Вы доверяете нашему гостеприимному хозяину?

– Да черт его знает! – пожал плечами Кочетков. – Поп он и есть поп.

– Со спутниковым телефоном, – подкинул Малыш еще немного информации.

– Что? – насторожился Кочетков. Ему показалось, что намек на спутниковый телефон имеет отношение как раз к нему.

– Когда он со мной беседовал, – рассказал Малыш, – я, уходя, услышал до странности знакомый сигнал. Потом долго думал, где я его мог слышать и что он мне напоминает. Вспомнил – телефон. Спутниковый. Интересно, правда?

– Да-а-а, – протянул Кочетков, сразу же наливаясь свинцовой тяжестью предчувствия приближающейся опасности. Как у старого матерого волка, это чувство у него было развито от и до. Иначе давно бы отправили на тот свет молодые конкуренты.

– Не знаю, как дальше, а с городом он частенько общается, – подлил масла в огонь Малыш, заметив, как помрачнело лицо соседа. – Видимо, у него там есть с кем разговаривать.

Нагнетая тревожную атмосферу своими рассказами и подозрениями, Малыш таким образом хотел узнать как можно больше о самом Сергее Федоровиче. То, что Кочетков не в ладах с кем-то в городе, он уже знал. Но вот с кем? С городской официальной властью? Или с криминальными структурами? А может быть, и с теми, и с другими? И вообще, что он за фигура – крупная или мелкая, дичь или охотник?

«На чьей стороне этот попик? – думал Кочетков. – С кем он болтает по телефону? Имеет ли отношение к новому мэру и его компании? Или он нейтрал, у него свой интерес в этой жизни! Темная лошадка!»

– Да-а-а, – снова протянул он, но уже более определенно, – Нам, – это слово он специально подчеркнул, словно хотел дать понять своему молодому собеседнику, что сейчас они в одной связке, – надо рассчитывать только на себя. Все будет чисто, разыграю как по нотам. Буду общаться сам с собой погромче, чтобы они думали, что ты тут, в комнате.

– Только переигрывать не надо.

– Не бойся, все пройдет как по маслу, – успокоил его Кочетков. – Ты посмотри на их лица, на них же написано, что у них по две извилины в голове.

«У них-то может быть, – подумал Малыш, – а вот у попа не меньше, чем у тебя». Но вслух ничего не сказал, лишь пожал плечами, мол, делайте, как считаете нужным, главное, чтобы результат был положительным.

То, что у них появились общие проблемы и задачи, как-то сблизило этих двух людей, волею судьбы оказавшихся здесь, в сотнях километров от большого мира. Во всяком случае, так казалось Кочеткову. Он даже подмигнул Малышу. Малыш же привык доверять только себе.

* * *

«Фольксваген» искали так, словно он принадлежал экстремистам, грозившим в самое ближайшее время взорвать атомную электростанцию. Если бы таким же макаром искали преступников, то в городе было бы куда меньше убийств, ограблений и прочего. Но тут случай был особый, ведь розыск вели по просьбе таких влиятельных людей! Блат он и в Африке блат.

Описание было доведено до каждого рядового работника городского отдела внутренних дел, не говоря уже о начальственном составе. Не прошло оно и мимо капитана Антона Серова. Поначалу ничего тревожного он в этом не увидел. Подумаешь, угнали «Фольксваген» у кого-то из городских боссов, вот и поднялся шум.

Но самое главное, что он знал этот «Фольксваген», ибо как-то был свидетелем того, как Кочетков, его тайный покровитель, которому он по гроб жизни будет благодарен за спасение дочери, встречался с его владельцами, четырьмя молодыми парнями, видимо, мелкими рэкетирами, привезшими Хозяину его долю. Кочетков говорил с ними свысока, а парни так и стелились перед ним.