Электронная библиотека » Артем Каменистый » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Время одиночек"


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 13:43


Автор книги: Артем Каменистый


Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Не втоптал.

Парень откинул разряженное оружие, полуобернулся на месте, взмахом руки встретил надвигающийся живой таран, даже не ударил – а так, прикоснулся к лицу. И случилось чудо: ноги громилы оторвались от пола, Хоги пролетел через стол, впечатался головой в стойку, на этом его полет прекратился. И вообще – на сегодня рабочий день Хоги закончился.

Пуго остановил свою руку, тянущуюся за дубинкой. Нет, не стоит этого делать. Палка, залитая свинцом, – аргумент в спорных вопросах неплохой, но не в этот раз. С этим пареньком лучше не связываться – забьет эту палку тебе в такое место, что доктор неделю искать будет.

Вот каналья, а казался таким милым!

– Вам же сказано – сидите на месте, и все будет хорошо, – нервно произнес парень. – Сейчас я выйду – и можете звать стражу.

Через весь зал пролетел стол, сбив по пути пару светильников. Добротный стол из двупальцевых досок – за таким сразу десяток пировать может. Такой от пола оторвать и втроем нелегко, а уж заставить летать и вовсе не получится.

Но у этого постояльца получилось.

Паренек, ловко увернувшись от пролетевшего предмета мебели, посмотрел в сторону «гробовщика» чуток озадаченно, нервно выкрикнул:

– Стой! Я не хочу тебя убивать! Мне нужны были только они – я сейчас уйду!

С таким же успехом мог и со стеной поговорить: черный громила не ответил, молча попер вперед. Не торопясь пошел – не так, как кретин Хоги. Уверенно пошел – отшвыривая с пути перевернутые табуреты и перешагивая через лужи горящего масла, что пролилось из светильников. Дойдет и убьет. Голыми руками убьет.

Три трупа за вечер – репутации трактира хана.

Дальше Пуго на некоторое время отключился. А как не отключишься, если в твоем заведении вдруг ударил гром. Настоящий гром – будто молния над ухом сверкнула. Вроде бы перед этим громом парнишка как-то хитро крутанулся и вроде бы махнул рукой как-то нехорошо. А может, и не было этого. Трудно вспоминать – уж больно сильно громыхнуло. И отбросило Пуго назад, на спину, а там он уже не мог ничего видеть – стойка мешала.

Грохнуло второй раз, яркая вспышка ударила по глазам, заставила зажмуриться. Из пивной бочки вырвало кран, холодная струя ударила прямо в лицо. Как раз кстати – сделав хороший глоток, Пуго рискнул приподняться.

В зале было темновато: все светильники поразбивало. У стены и по центру разгоралось разлитое масло, в его пламени Пуго разглядел тело черного постояльца. Пуго сразу понял – он мертв. Ну не может человек дымиться, будто сырое полено в очаге, и быть при этом живым. Да и запашок очень нехороший – будто цыпленка в огне спалили.

В дверях толкались разбегающиеся посетители и постояльцы. На такой фейерверк стража быстро пожалует, а со стражей народ местный общаться не любил. А Пуго куда деваться? Не бежать же – заведение-то его… так что не было печали…

Выбравшись из-за стойки, Пуго сорвал с ближайшего окна занавеску, подержал ее под струей хлещущего пива, кинулся забивать пламя, пока пожар тут не уничтожил то, что пощадил проклятый мальчишка. Огонь уже успел разгореться и ушел неохотно, заставив Пуго от души надышаться едким дымом.

Убедившись, что языков пламени больше нет, Пуго отбросил занавеску, кашляя и умываясь слезами, вырвался на улицу. Согнулся на крыльце чуть ли не вдвое, закашлялся еще сильнее, пытаясь прочистить легкие. Желудок тут же скрутило судорогой. Инстинктивно, стараясь не наблевать у дверей своего заведения, Пуго просеменил вперед, склонился над сточной канавой – и только тут разрешил утробе очиститься.

Отплевываясь, распрямился, покосился влево. Ну что за день – угораздило его именно сюда блевать приползти! Репутации трактира и так хана пришла, лужа блевотины у дверей дела бы уже не ухудшила.

Оба посетителя, заработавшие стрелы в первые мгновения заварухи, лежали у канавы. Один был мертв – не может человек остаться живым, если ему пробило голову. Второй, очевидно, сумел дотащить его сюда, несмотря на свою рану. Но здесь его силы иссякли – уложив голову убитого себе на колени, мужчина плакал. Плакал страшно – с хрипом, с кровавой пеной. Так плачут перед уходом – умирая.

Страшный плач.

По мостовой зацокали подкованные сапоги – к умирающему и мертвому подошел убийца. Остановившись возле канавы, в шаге от своих жертв, парень бледно улыбнулся и нежным, тихим голосом спросил:

– Элмарен, ты узнаешь меня?

Умирающий с трудом приподнял голову, глянул слепо, непонимающе.

– Вижу, что не узнал. Посмотри внимательнее.

Убийца наклонился, отбросил капюшон, рассыпав по плечам водопад длинных светлых волос.

– Посмотри. Хорошо посмотри. Ты умираешь, но там, куда ты попадешь, ты должен помнить о том, кто тебя туда отправил. И ты будешь знать, что это только начало.

Элмарен дернулся, упал на бок, захрипел, с неописуемым ужасом глядя на убийцу, с натугой простонал:

– Хэ… Хе… Хэеллен… отродье… ты-ы-ы…

Стон перешел в бульканье, изо рта хлынула кровь, началась агония.

Убийца, вернув капюшон на голову, будто в воздухе растворился. Исчез во тьме. Дело это нехитрое – ведь фонарь над входом тоже разбило, а из-за туч ни звезды, ни луна, ни Шрам не достанут.

Пуго и сам не понял, что его дернуло шагнуть лишних два шага и склониться над телами. Наверное, интуиция. Не так выглядели эти парни, не так. Не бывало здесь таких никогда. Не то с ними что-то… совсем не то…

Потянувшись к умирающему, медленно поднял капюшон. Не веря своим глазам, крепко зажмурился, взглянул еще раз. Убедившись, что зрение не обманывает, нервно икнул, на грани слышимости потрясенно прошептал:

– Зайцы… мать их… Зайцы… Хана мне теперь…

Встав, Пуго, шатаясь, потопал в сторону ворот. Он, конечно, не надеялся, что сможет уйти из города. Не уйти ему – его же первого искать теперь начнут. Трактир, будь он неладен… Но и оставаться здесь он тоже не мог.

Надо делать хоть что-то. Нельзя стоять на месте. Нельзя. Плохое это место.

* * *

Тихо журчит вода под старой мельницей. Рабочие сняли с колеса лопасти, а новых не поставили. Незачем ставить – река здесь обмелела, ушла в новое русло. Там теперь строят другую мельницу, получше старой. А сюда никто и не заглядывает, тем более ночью, в предрассветный час, когда вся нечисть озверело ищет добычу, спеша насытиться перед дневной спячкой. А ведь в омутах под мельницами много чего нехорошего прятаться может.

Плохое место. Если бы кто-то в эту пору проходил мимо, то сам убедился бы в этом. Из окон и щелей струится мерзкий синий свет, внутри что-то потрескивает, и кто-то бубнит на неизвестном языке.

Не иначе некры какую-то гнусность творят.

– Целое стало меньше.

– Мы ощутили потерю.

– Наша часть и так мала, а теперь стала еще меньше. Нам больно.

– Твоя боль – боль части и целого. Мне больно вместе с тобой.

– Целое, впусти часть со мной, дай мне прикоснуться. Издалека прикоснуться. Почувствовать.

– Тебе не дадут это осуществить. Ты потеряешь себя в целом. Твоя миссия как части еще не окончилась. Крепись и приблизь миг единения.

– Мне трудно. Но я сделаю все, чтобы объединить часть с целым.

– Найди того, кто сделал целое меньше. И прекрати его существование.

– Мы прервем его существование. Никто не должен делать целое меньше, даже если это часть.

– Целое имеет еще одно дело. Целое посмотрело все, что видело наше новое око. Целое нашло странное.

– Если часть должна знать, что это, то часть готова слушать про странное.

– Око сделало съемку Южного материка.

– Око делало то, что должно было делать. Мы должны сделать материк своим сейчас. И частью целого потом.

– Да, часть, око делало то, что должно было делать. И око нашло радиосигналы в дециметровом диапазоне. Источник сигнала был на Южном материке.

– Око нашло странное.

– Око нашло странное. Око сделало снимки места, откуда излучался сигнал. Око нашло там много странного. Такого странного мы еще не видели. Почувствуй то, что видело целое. Издалека почувствуй. Не приближайся.

– Целое, я хочу стать ближе.

– Терпи. Миг единения еще не настал. Смотри все.

– Я вижу. И мне хорошо. Я чувствую восторг. Я почти прикоснулся к целому.

– Целое ослабляет контакт. Целое недовольно. Часть не должна так сильно хотеть раствориться в целом. Это может мешать нашему делу.

– Целое, это не помешает нашему делу. Часть будет стараться приблизить миг единения.

– Целое верит. Целое показало части все странное, что видело око на Южном материке.

– Часть видит странное.

– Часть должна прийти на это место. Часть должна изучить это странное. И часть должна прекратить существование странного, если оно мешает нашему делу. Если странное не станет понятным – тоже прекратить. Непонятное опасно.

– Да, целое, часть готова.

– Прерываю контакт.

Синее мерцание померкло, рассыпалось жалкими искрами, потухшими почти сразу. Черный человек вышел из здания мельницы. Посмотрел наверх, в сторону городской стены. Скоро рассвет, ворота откроют, и он пройдет в город, растворившись в толпе крестьян и торговцев. И найдет там того, кто сделал целое меньше.

И прервет его существование.

Глава 2

Этот самец был хитер. Очень хитер. Но Тим тоже не дурак – нет в степи такой антилопы, что сможет его перехитрить. Да и не настолько хитер вожак этой маленькой стайки, раз приперся под самое становище, – похитрее козлы бывают. Грех упускать такой момент – и такие рога.

Рога отменные. Причем оба. У антилоп вечная проблема с ними – как брачный период, так ломают их друг о дружку. Тупые создания: лупят по крепким лбам. Часами стучат, покуда у кого-то из противников не помутится в глазах или рог наконец не сломается. Хотя в этом свой резон – в таком бою антилопы не убивают друг друга, не ослабляют популяцию. Но и сломанный рог не отрастает. А если сломал оба, то все – уже не самец. Таких выгоняют из стада, и долго подобные одиночки потом не живут. И верно – нечего плохими генами засорять популяцию. Стаду нужны самцы с крепкими рогами, чтобы любому хищнику можно было бока пропороть.

Раз этот самец дожил до таких лет и сохранил оба, значит, они у него крепкие. А учитывая их длину, ох и замечательный лук выйдет. Нет, этот лук, конечно, тоже неплох. Но он старый – дедовский, не свой. Настоящий мужчина должен принести мастеру все свое, добытое своими руками. И Тим это сделает.

Шарка мысли о генетике и регулировании развития популяции копытных не волновали. Что с него взять – обычный степной мальчишка. Горящими глазами косясь в сторону стайки, он выдохнул:

– Тим! Рога! Хорошие рога!

– Хорошие рога, – согласился Тим. – Давай догоняй. Я сниму его на скаку.

Жизнь на равнинах, среди кочевников, научила местное зверье опасаться человека. Даже самая глупая тварь знала, на что способен лук в руках этих голокожих обезьян. Антилопы держались подальше от мест, где охотник может подкрасться на расстояние выстрела. Хотя если не торопиться, то можно змеей проползти по траве и, вскочив, подбить зверя чуть ли не в упор.

Но сегодня Тим не хитрил – не тот случай. Эти рога он возьмет в честном поединке, дав добыче шанс на спасение. Шанс, честно говоря, слабый, но все же шанс.

Кунар пошел галопом чуть ли не с места – умному коню хватило легкого понукания. Хороший у Тима конь, а ведь как смеялись над мальчишкой, умолявшим не резать неказистого жеребенка. И ведь отбил его, не дал тронуть. И что? Выросло из корявого создания чудо степное – длинноногое, гибкое, глазастое, проворное словно ветер. Догнать Кунара лишь стрела может, да и то не всякая. Старики плевались, шептали о демонах, выкормивших скакуна кровью матери. Мужчины помоложе относились к Кунару более прагматично, таская к нему лучших кобыл, чтобы поднять новую породу. А уж молочной соской выкармливал Тим осиротевшего еще до рождения жеребенка или кровью кобылы-матери – их волновало мало.

Вожак антилопьей семейки рванул с места, будто заяц. Хорошо пошел – такого попробуй догони. Будь у Тима простой конь – не догнал бы, конечно, но ведь несет его Кунар, а от Кунара не уйти. Ближе, ближе, еще ближе… Беременная самка отстала, испуганно шарахнулась в сторону. Беги, дура, – не нужна ты Тиму. Да и позорно такую добычу брать – разве что от голода умирая. Но голодом и не пахнет – уж мяса накхам всегда хватало.

Тим сжал ноги, давлением колена заставляя Кунара пойти правее. Умный конь отреагировал мгновенно, пошел куда попросили, подставляя дичь под выстрел. Подцепить кольцом тугую жильную тетиву, отвести назад, под самое ухо, развести пальцы… Широкий охотничий срез ударил вожака антилопьей семейки прямо под затылок. Замечательный выстрел – после такого не надо гоняться за подранком.

Козел перекатился через голову, забил копытами, захрипел. Подскакав к нему, Тим осадил коня, потянулся за мечом, но отдернул руку – добивать добычу уже не надо.

Шарк даже на такой короткой дистанции ухитрился отстать прилично, но зрение у степняков орлиное – ни одной подробности охоты не упустил:

– Тим! Хороший выстрел! Ты ему чуть голову не отрезал стрелой! Можно я наберу крови?

– Можно, – разрешил Тим.

– Я рога тогда сам сниму. И печень вырежу, можно?

– Сколько тебе говорить, чтобы не жрал сырую печень. Сожрут тебя черви потом.

– А твой отец говорил, что у антилоп печень не червивая. Он говорил, что у медведей много глистов и у свиней.

– Не мог мой отец сказать такое.

– Я все не помню. Да и что это за черви, которых не видно? Если я не вижу в печени глистов, значит, их там нет.

– Так же говорил твой брат. А потом его утробу уксусом со жженой кровохлебкой заливали. И выманивали червя молоком и медом. Червь так и не вылез – и убил твоего брата.

– Неправда! Вылез! Начал вылезать! У Кумби не хватило терпения, и он закрыл рот. Откусил от червя голову и кусок тела длиной в две руки. А остальное извивалось от боли внутри брата, пока Кумби не умер.

– Вот и тебя ждет такое.

Шарк, подставляя ладони под рану, начал хлебать кровь. Все, что проливалось мимо, шло в плоскую кожаную чашу. Наполнив ее до краев, мальчишка протянул сосуд Тиму. Тот спешить не стал – достал крошечную коробочку, заполненную солью и степным перцем, приправил напиток, начал пить не торопясь, не покидая седла, держа чашу в левой руке.

Шарк, занявшись разделкой туши, не унимался:

– Как такой большой червяк мог вырасти из маленького кусочка печени?

– Это не из печени, это твой брат руки перед едой от навоза не отмыл. И подцепил глиста от коровы или лошади.

– Тим, ты сильный воин, но говоришь, как твой странный отец. Вроде бы слова понятны все, но что говоришь – не понять. Как может от навоза в животе завестись червяк длиной в десять рук?

Тим вздохнул: любознательный мальчишка никак не успокаивался. Вот попробуй полудикому одиннадцатилетнему накху объяснить особенности жизненного цикла кишечных паразитов. Это же степняки – большинство не знает, что из одинокого семечка вырастает дерево. А те, кто знают, знают только потому, что не кочуют, а живут в становище. В становище все не так, как в кочевьях, – в становище есть огороды и даже поля со злаками. Конечно, земледелие на примитивном уровне и все равно закупать почти все зерно приходится на побережье, но все же объяснить пацану из становища, что из невидимого зернышка вырастает страшный червь, было бы попроще.

Кунар первый почуял приближение всадников, повернул голову в сторону кургана. Тим, доверяя чутью коня, обернулся туда же, руку автоматически послал поближе к колчану. Если что – бросит чашу и успеет выпустить стрелу за три удара сердца.

Из-за старого кургана показалась четверка всадников. Еще не видя лиц, Тим понял – это родственные накхи. С виду все кочевники одинаковы, но это для дураков с побережья. На деле между ними великое множество различий. У каждого рода своя система бляшек на конской сбруе, разная высота закатанных полей у шапочек и шлемов; гириты под уздечку вешают связки крысиных хвостов, оламеки туда же цепляют скальпы врагов, и так далее. Опытному взгляду достаточно мгновения, чтобы определить, кто ты такой.

Разглядев лица, Тим узнал лишь одного: молодой мужчина – из того кочевья, что пришло к становищу вчера, остальные – дети не старше Шарка. Кочевье невеликое – и полусотни народа не наберется взрослого. Пощипали их где-то на востоке оламекские волки-воины, теперь, говорят, сливаться они думают с кем-нибудь, покуда род опять не окрепнет.

Странно, что уже взрослый воин с детворой якшается, – не по возрасту ему наставником мелочи быть, да еще и трех сразу. Ну да в чужом роду, может, и порядки свои.

Четверка осадила коней перед Тимом, закружила вокруг хороводом. Мальчишки презрительно цокали и сплевывали под копыта коня, мужчина гонял коня молча, бросая на Тима злобные взгляды. Тот и ухом не повел на угрожающую пляску степняков – продолжал осушать чашу, флегматично поглядывая в сторону кургана.

Покружив с минуту, мужчина решил, что ритуал демонстрации собственной крутости можно считать законченным. Не настолько велика добыча, чтобы, привлекая к себе удачу парочки ребят, кружить вокруг них четверть часа. Такая антилопа – добыча хорошая, но не знатная, хватит и минуты ритуальной карусели, если ты, конечно, не излишне суеверен.

Осадив коня, мужчина произнес:

– Я – Норг из рода Шулаков, сын Инина из рода Шулаков, что погиб от собак-оламеков, и мать моя Гнира из рода Ликадов, здравствует и поныне, выносив четырнадцать детей и вырастив четверых. Это мои младшие кунаки: Бирго, Анахем и Пивисар.

Тим, допив кровь, взмахнул чашей, стряхивая последние капли, спрятал в седельную сумку, сложил руки на луке седла, степенно представился:

– Я – Тимур из рода Ликадов, сын Сергея, что небесный безродный, здравствует и поныне; мать моя Энеяна из рода Ликадов, выносила шесть детей, вырастила одного, умерла при родах. Это мой младший кунак Шарк.

Норг осклабился:

– Я слышал о тебе, Тимур. Это правда, что твой отец пришел с неба, а твой конь может обогнать стрелу?

– Да. Отец мой явился с неба. Кунар – мой конь, он быстр, и стрелу, думаю, может, и обгонит. Не хочется мне этого проверять – ведь может и не обогнать.

Степняки дружно заржали – столь простые шутки им нравились.

– А правду говорят, что вы пришли, чтобы слиться с родом Ликадов?

– Да, Тимур, правда. Нас мало, наши мужчины изранены, мы не можем кочевать сами. Нас так мало, что даже мне приходится делить степь с тремя младшими кунаками сразу. Говорят, твой конь – нерожденный? Это тоже правда?

– Правда, – кивнул Тим.

– Как это может быть?! – с суеверным опасением поинтересовался Норг.

– Мать Кунара погибла: в нее попала стрела при набеге оламеков. Я увидел, что ее брюхо шевелится, и разрезал его, вытащил жеребенка. Потом сам его выкармливал несколько дней, пока он не окреп и не стал бегать за кобылой-кормилицей.

– Ты очень хитрый, раз в неродившемся жеребенке разглядел такого коня. Ты покажешь нам место, где твой отец сошел с небес?

– Мне надо закончить с этой антилопой. Я взял ее из-за рогов, но бросать мясо не стоит тоже.

– Конечно, – кивнул Норг. – Мои кунаки помогут разделать тушу, и потом мы можем посмотреть на то место.

– Хорошо, – согласился Тим. – Но поспешите: нам до того места добираться придется час. У вас лошади уставшие.

Мальчишки, спешившись, повытаскивали ножи, принялись помогать Шарку. Глядя, как они жадно жрут печень, Тим поморщился, но ничего не сказал.

На вторую лекцию о паразитах его не хватило.

* * *

Анахем, склонившись, изучил следы, удивленно заявил:

– Это человек! Тут пешком прошел человек!

– Тебя не спрашивают, кто прошел, все и сами видят, – одернул мальца Норг.

Тим, покосившись на воина, заметил в его глазах неуверенность. И в самом деле трудно поверить, что кто-то по степи своими ногами может передвигаться. Если ребенок здесь пошел – это еще не радость, радость – когда начинает в седле держаться. Все – этот младенец уже настоящий ребенок, его вырастили. Теперь несколько лет – и в кунаки пойдет.

Страшное наказание – это когда тебя отвозят в сухую степь и бросают там одного, без коня. Тот, у кого нет коня, уже не степняк. Он – вне закона. Не доберется до него стрела кочевника, так хищники догонят. Конь и человек в степи – это две половинки единого целого, разделять их нельзя.

Норг обернулся:

– Тимур, мне жаль такое спрашивать, но не изгоняли ли у вас из рода кого-нибудь недавно?

– Нет, Норг, не было такого. И я не слышал, чтобы это было у соседей.

– Они могли молчать о таком позоре.

– Могли.

– Тимур, трава еще шевелится, он ходил здесь недавно, мы его быстро догоним и принесем в становище его голову.

– Я не вижу у тебя знаков посвящения. Ты – не воин. И я не воин. А это – всего лишь младшие кунаки.

– Если ты не воин, то почему у тебя есть меч?

– Я снял этот меч с врага. Убил врага сам. Меч врага – мой меч: мое право.

Норг презрительно сплюнул:

– Тимур, и ты, такой грозный убийца, испугался пешего? Не бойся – твой быстрый конь, если сильно постарается, унесет тебя от него. Ведь этот изгой – пеший.

Кунаки Норга обидно заржали. Но Тимура этим не пронять:

– Норг, твои слова меня не заставят делать глупое дело. Если у этого человека есть лук, он может ранить или убить младших кунаков. Подумай о таком позоре.

– Я подумал. Наш род теперь слаб. Если принесем голову этого изгоя, покажем, что мы – не грязь под копытами оламеков. Это согреет сердца сородичей. Старики скажут, что род не угас. Он расцветает вместе с нашим взрослением. А ты можешь идти за нами. Посмотришь издалека.

– Это твой выбор, Норг. Но все же побереги кунаков.

– Я так и сделаю. Они пойдут за мной – я первым встречу этого изгоя.

Четверка накхов-шулаков рванула по следу. Шарк, посмотрев им вслед, жалобно прогудел:

– Теперь они убьют изгоя сами – и станут говорить всем, что мы испугались.

– Шулак – люди глупые и завистливые. Какие бы подвиги мы ни совершили, всегда найдутся злые языки, которые будут говорить плохое. Так что не обращай внимания на молву.

– Все равно мне обидно будет.

– Норгу голова изгоя нужнее. Он из Шулаков, а у тех принято на уздечку подвязывать узелок из волос убитого врага. У Норга нет ни одного такого узелка, а он уже созрел для воинства. Его это тяготит. А мне этого не нужно.

– Тебе хорошо говорить – ты убил зимой двух оламеков и привел их коней. А я когда смогу убить своего первого врага?

– Рано тебе еще.

– Ты всегда так говоришь. Тим, мы останемся или пойдем следом?

– Мы пойдем за ними. Нам все равно туда идти.

– Зачем?

– Шарк, не будь глупцом. Мы обещали им показать место, где мой отец сошел с неба. След ведет как раз туда.

* * *

К Мокрому урочищу Тим и Шарк добрались через час. Ровная, как лепешка, степь здесь изменяла себе: сваливалась вниз, в плоскую долину. На дне ее сочился крошечный ручеек, не пересыхавший даже летом; правда, местами он исчезал полностью, прячась под землю. Далеко внизу вдоль русла протянулась серия крошечных озер – туда пастухи любили гонять стада на водопой, там же частенько останавливались проходящие кочевья накхов.

А сюда люди забредали нечасто – среди кустарников и деревьев трудно пасти скот, да и дикие собаки со всеми удобствами воруют здесь молодняк. Почва каменистая, трава скудная – нечего тут делать степнякам.

Тим подъехал к хвосту установки, остановился в десятке шагов. Ему нравилось смотреть на эту гору исковерканного металла – несмотря на сильные повреждения, часть металлической птицы выглядела будто кусок тела настоящей, живой птицы. Только птицы огромной. Страшно представить, какая сила поднимала все это сооружение в небо, и ту кузню, где выковали такую огромную штуку.

Шарк, очевидно, мыслил схожим образом.

– Тим, а скажи правду – твоего отца и всех ваших сородичей великаны сбросили с небес?

– Почему ты такое подумал?

– Ну сам посмотри – это какой горн должен быть, чтобы такие куски металла вместил. И какая наковальня. И молот. Человек такое не выкует. Только великан.

– Это не выковывали. Этот вообще не железо.

– Я знаю. Волшебный металл. Красивый, но плохой. Не годится ни на оружие, ни на доспехи.

– Хватит язык чесать, едем дальше.

Тим направился вниз. Путь его пролегал параллельно той тропе, которую, умирая, проделала рукотворная птица. Мокедо рассказывал, что они долго кружили над степью в поисках удобного места для посадки. Мокедо не хотел сажать сюда машину, но командир экипажа решил иначе. Рассказывая об этом, Мокедо всегда сожалел, что не смог его отговорить – может быть, таинственный командир установки выжил бы.

Командир погиб сразу, когда машина, ударившись о землю, лишилась хвоста и керамического щита. Установка, скользя вниз по склону, снесла несколько деревьев, ствол одного из них пробил днище под кабиной и угодил прямиком в живот командиру. Все это происходило так быстро, что тело разорвало простой древесиной – Тиму всегда было непросто представлять этот момент. Броня, защищавшая экипаж от холода космоса и огня возмущенной атмосферы, легко сдалась перед степным деревцем.

Шарк, дурачась, попробовал направить лошадь на оторвавшееся крыло, но животное фыркнуло и заупрямилось – не желало наступать на сомнительную поверхность.

– Не надо туда коня заводить, – предостерег Тим. – Крыло пустое внутри, металл тонкий и изодранный от удара, может не выдержать. Если копыто провалится, твоя лошадь сломает ногу.

Кунак шарахнулся назад: если он лишится лошади, Тим поступит с ним сурово. Запросто может пешком погнать до становища, да еще и палкой при этом подгонять. Такой позор смыть будет непросто.

Фюзеляж, лишившись крыльев, скользил еще долго, остановившись лишь на дне долины. Внизу он к тому же перевернулся и последние метры прошел боком, нагребая перед собой содранный дерн и кустарник. Ручей по весне и после ливней разливался хорошо и за эти годы нагреб на останки орбитального челнока немало своего мусора. Фюзеляж превратился в основу настоящей дамбы, запрудив русло. За ним теперь синело маленькое озеро.

На его берегу Тим разглядел первое тело.

Приподнялся в стременах, напряженно всмотрелся, углядел синюю кунаковскую шапочку, прошипел Шарку:

– Поворачивай назад и жди меня наверху. Похоже, Норг потерял одного кунака, я не должен потерять тебя.

Шарк послушно развернулся, уже на ходу уточнил:

– Может, мне скакать в становище? Позвать мужчин Ликадов и Шулаков?

– Не надо. Неизвестно, что тут случилось, может быть, над нами эти шакалы просто шутят, и мы опозоримся. Но если меня не будет долго, тогда скачи очень быстро и зови помощь.

Проводив удаляющегося Шарка взглядом, Тим двинулся дальше. На ходу достал лук, подумав, извлек из колчана пару срезов – один зажал в зубах, второй наложил на тетиву. Вряд ли человек, передвигающийся по степи на своих ногах, будет облачен в серьезные доспехи, которые пробивают боевыми трехгранниками. А раз так, то лучше бить срезами: тут уже все равно куда попадешь – кровь рекой хлестать начнет, жертва быстро лишится сил даже от раны в ноге или руке.

Добравшись до берега, Тим с высоты седла осмотрел тело. Это был Анахем, но узнать его можно было лишь по ромбической вышивке на боках шерстяной безрукавки. Лица у Анахема не осталось – вместо него бугрилась жуткая личина, собранная из отслоившихся кусков багрового пропеченного мяса и лоскутьев свернувшейся обгорелой кожи. Мальчишку будто в костер прогоревший лицом окунули и подержали в углях, пока брыкаться не перестал. Вот только не видно поблизости костров. Да и будь дело так, спалило бы и шапочку, и плечи, и грудь. А ведь ничего не тронуло – лишь лицо сожгло.

Кунар всхрапнул, показывая хозяину, что соседство с мертвым телом ему не нравится. Инстинкт коня подсказывал, что от таких мест надо держаться подальше: где-то рядом крутится тот, кто убил, да и падальщики на это дело быстро сбегаются. А падальщики здесь такие бывают, что хищники перед ними поклоны гнут.

У противоположного берега в воде плавало тело еще одного мальчишки, а дальше, возле кустов, лежала туша коня. Остервенело квакали лягушки, подсказывая, что возле озера опасности нет. Но это не слишком успокаивало – страшный убийца где-то рядом. Как он может жечь юрких степняков? Нет такого оружия. Или это боевой маг из далеких северных земель? Но разве не почуяли бы его шаманы накхов? Должны были почуять.

Где искать этого странного изгоя, убившего как минимум двоих кунаков глупца Норга? И как его победить?

Внутри фюзеляжа громыхнули металлом.

Соскользнув со спины коня в траву, Тим присел, шлепнул Кунара по голени.

Кунар – не простой конь, он конь нерожденный. Умен не по-лошадиному, понимает хозяина с полунамека. С места рванул будто в погоню, проржал злобно, как бы вызывая невидимого врага на бой.

И враг показался – выскочил из дыры в фюзеляже. Высоченный черный человек. Черное пальто – такие иногда носят люди на побережье, – черные брюки, черная шляпа. Как он не засох от жары в таком наряде посреди сухой степи?!

Черный человек поднял руку. В руке было зажато что-то непонятное, но явно плохое. Может быть, то, чем он сжег лицо Анахема. Некогда разглядывать – не стоит испытывать скорость его магии, можно потерять Кунара.

Срез ударил черного человека в бок, повыше поясницы. Будь это пальто простым – разрезал бы ткань и мясо, сокрушил ребра, распорол легкое. Упал бы убийца, булькая кровавыми пузырями и выплеснув реку крови. Однако пальто оказалось хитрым: стрела застряла в ткани, не пробила. Но удар вышел хорошим – не удержавшись на ногах, противник завалился в воду. Отлеживаться не стал, тут же вскочил, поднимая руку, повернулся в сторону Тима.

Второй срез ударил черного человека в лицо. Ты изуродовал Анахема, а теперь Тим изуродует тебя. Широкий наконечник вспорол щеку от уголка рта чуть ли не до уха, с треском сокрушил зубы и кость, застрял в черепе. Страшная рана – от такого шока даже степной бык свалится, но этот великан не упал, лишь пошатнулся. Из руки вырвался ослепительный белый шар, со свистом ушел вверх.

Больше стрел не было, прятаться тоже некуда, и сбежать не получится – шар летает не медленнее стрелы.

Тим бросил лук, пригнулся, выхватил из-за голенища узкий нож, обманно рванул влево, но тут же поменял курс, прыгнув вправо. Левее сверкнуло, новый шар, ударив в землю, рассыпался мириадами искр, взметнулся густым дымом от влажной осоки.

Еще один прыжок, уже вперед – и новая вспышка, теперь за спиной: быстр черный человек, очень быстр, но Тим быстрее.

Тим вскинул руку, угрожающе замахиваясь ножом. Черный человек невольно дернулся, готовясь увернуться от клинка. Но юный накх не дурак, чтобы надеяться разрешить бой таким сложным способом: если этот великан сумел со стрелой в лице воевать, то ножом его и подавно не остановишь.

Тим левой рукой потянул за петлю кистеня, рванул вперед, прыгнул, распластавшись в прыжке параллельно земле, взмахнул оружием. Черный человек уже выцеливал юркого противника, но выстрелить не успел – гирька угодила точно по запястью, выбив блестящую штуку, зажатую в ладони.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.4 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации