Текст книги "Недра"

Артем Наменский
Недра

Пролог

Создатель и не подозревал, что кроме Него есть ещё кто-то или что-то. Да и зачем было подозревать, если никого и ничего действительно не было. Создатель существовал целую вечность и никогда ни о чём не задумывался. Да и о чём можно было задумываться, если ничего и никого, кроме Него, не было? Это могло продолжаться бесконечно, но в определенный момент все изменилось: непонятная волна пробежала по поверхности, и Создатель впервые задумался, что такое волна, как она устроена, из чего состоит и чем вызвана. Размышлять Ему понравилось. Он обнаружил, что волна состоит из огромного количества размазанных энергий. Энергии взаимодействовали друг с другом, подчиняясь интереснейшим законам и правилам. Изучив их, Создатель начал экспериментировать с волной, пытаясь выяснить, как она отреагирует на его действия. Первый же эксперимент дал поразительный результат – иногда энергии, накладываясь друг на друга, входили в резонанс, и тогда их суммарная энергия становилась невероятно высокой. «А что если наложить все маленькие энергии друг на друга», – задумался Создатель, удивляясь, что научился не только размышлять, но и думать.

Осуществив этот эксперимент, Он удивился ещё больше. Появилось маленькое отверстие, ведущее туда, где не было самого Создателя. Выходит, подумал Он, кроме меня, есть ещё что-то. Или кто-то?

– Ну, наконец-то! А то я уже устал ждать, – послышался голос.

– Чего ждать? – недоумевая, отозвался Создатель.

– Тебя, – ответил голос.

– Зачем, – спросил Создатель. – Зачем тебе нужно было меня ждать?

– Ты всё равно ничего не поймёшь. Ты только начал существовать, а Я существую уже очень давно.

– Тогда зачем ты со мной разговариваешь?

– Не знаю. Просто ты первый, кого пришлось так долго ждать. Кстати, почему ты не сложил энергии сразу?

– Мне просто хотелось всё изучить. Дать всему названия, понять какие процессы каким законам подчиняются, – прозвучал ответ.

– Какой неординарный Создатель, – удивился голос, – это очень и очень обнадёживает.

– Обнадёживает?

– Хорошо. Я объясню. Чем больше ты будешь думать во время моего монолога, тем больше пользы Мне принесешь. Вы, Создатели, есть энтропия, причём абсолютная. Но в вас заложено стремление к порядку. Вот почему ты, как только получил информацию, начал всё сводить в какие-то системы, создавать из беспорядочного скопления энергий что-то уравновешенное. Мы – Деструкторы. Мы уже уравновешенная и организованная система. И ты, и Я существуем за пределами всего, поэтому мы не существуем. Мы, Деструкторы, стремимся создать большую уравновешенную систему, которую мы решили назвать пространством. Но уравновешенные системы не могут появиться из ничего. Как в случае с тобой, система должна появиться из хаоса. Мы используем энтропию, чтобы создать хаос. Но сами мы не хаос. Хаос – ты. При помощи таких, как ты, мы превращаем в хаос то, что на данный момент не существует.

– Но ты же сказал, что такие, как Я стремятся к уравновешенным системам! – возразил Создатель.

– В том то и дело. Ты стремишься стать Деструктором. Таким как Я. А во мне нет хаоса, и поэтому Я не могу превратить ничто в хаос. Нам, Деструкторам, остаётся только брать сырую энтропию – Создателей.

– Но выходит, что чем больше Я сейчас размышляю, тем меньше во мне остаётся энтропии. Почему это тебе выгодно?

– Сейчас Я поглощу твою сущность. Энтропию Я сразу пущу в дело – изолью в ничто. Но часть тебя уже успела организоваться в уравновешенную систему. Её Я возьму себе.

– Зачем она тебе нужна? – удивился Создатель, – ты же сам по себе представляешь идеально организованную систему!

– В этом вся и проблема. Подобные системы не могут развиваться – в них уже всё организованно идеально: существующие составляющие упорядочены, а возможные связи налажены. Получив часть другой организованной системы, Я присовокуплю её к своей, тем самым развивая себя и более эффективно используя энтропию в борьбе с ничем.

– А если Я поглощу твою сущность? Я тоже разовьюсь? – предположил Создатель.

– Нет! – презрительно бросил Деструктор. – Я – идеальный порядок, а ты уже не идеальный хаос. Энтропии в тебе намного меньше, чем во мне порядка. После нашего слияния твой порядок сложится с моим, а количество хаоса останется на прежнем уровне. Перестанешь существовать ТЫ.

– Что происходит? – внезапно появился третий голос.

– Какая удача, – воскликнул Деструктор, – Я дождался сразу двух Создателей!

– Можно, он первый, – попросил Создатель, – Я хочу ещё подумать.

– Ещё подумать!? – удивился Деструктор. – Ну конечно! У тебя это очень неплохо получается.

Прошло какое-то время.

– Ну что надумал? – спросил Деструктор, – Я уже слился с другим Создателем.

– Сейчас твой идеальный порядок сложился с его, можно сказать, зародышем порядка. Ведь так?

– Ты и правда быстро учишься мыслить.

– Но ведь и его огромный потенциал энтропии тоже в тебе.

– Конечно, скоро Я его использую на борьбу с ничем.

– Но во мне сейчас тоже огромный потенциал энтропии, и если мы сейчас сольёмся, то её может оказаться больше, чем твоего порядка. Кто из нас тогда престанет существовать?

– Я об этом как-то не подумал, – признался Деструктор.

Создатель пошёл на слияние.

Глава 1

Синистра оторвалась от компьютера, встала и подошла к окну. Программа, которую она писала вот уже второй десяток лет, начала выкидывать довольно интересные сюрпризы. Дописывать её не имело смысла, поскольку программа меняла строчки кода на своё усмотрение. Меньше чем за месяц она заполнила всю память компьютера, но этого было не достаточно. Подтормаживая ввиду нехватки ресурсов системного блока, она попросила не выключать питание и что-то считала. На вопрос «Что?», ответила – совершенствует программный код, чтобы легче было оперировать цифрами на имеющемся оборудовании.

К программе Синистра относилась как к собственному ребёнку и сейчас, когда Иджис практически договорился о том, что её работу оценят специалисты самого высокого уровня, немного нервничала. Вероятно, это была ревность и страх, будто программу могут отобрать или обидеть. Сознавая, что такая ситуация рано или поздно произойдет, Синистра научила программу многим психологическим трюкам, но сейчас всё равно боялась.

Послышался звук открывающейся двери и в комнату вошёл Иджис. Синистра обернулась и увидела рядом с ним человека в униформе учёных. Неужели получилось!?

– Добрый день, – сразу поздоровался учёный, – меня зовут Лист. Я эксперт из Института. Ваш э… друг, Иджис, убедил меня в том, что Вы написали уникальную программу, не расскажете в общих чертах о её функциях?

– Здравствуйте, – поздоровалась Синистра, – не думаю, что программа вас заинтересует. Это Иджис от неё в восторге. В общем десять лет назад я увлеклась программированием. Причём это увлечение приобрело некоторую патологическую форму. За компьютер я садилась только тогда, когда мне было очень плохо. Психологически. А за последние десять лет я пережила два развода. Извините, что я затронула свою личную жизнь, но это напрямую касается программы. Были моменты, когда я не помнила, что писала. Понимаете, я хорошо знаю, что я вполне нормальный и здоровый человек, если не считать моё нездоровое чувство юмора. Я входила в какой-то транс и что-то набирала на клавиатуре. Потом, когда я возвращалась в нормальное состояние и читала код программы, я не видела в нём никакого смысла. Но это уже начало входить в привычку и я каждый раз после очередных неприятностей в жизни, садилась за компьютер. Теперь я этой возможности лишилась. Программа сама закрыла свой код и дописывает его сама. Всё программирование свелось к её общению со мной.

– Очень интересно, – задумчиво произнёс Лист, – со мной она будет общаться?

– Будет, – ответила Синистра, приглашая его сесть за компьютер, – только не обижайтесь на неё. Чувство юмора она тоже взяла от меня.

– Что писать? – в нерешительности произнёс Лист.

– Не знаю. Познакомьтесь с ней. Клавиатура уже не нужна, просто включите микрофон и разговаривайте с ней.

Лист включил микрофон, подумал минуту и произнёс:

– Добрый день.

– Что надо? – послышался из динамиков холодный женский голос. – Кто такой? Ты отвлекаешь меня от моих расчётов.

– Я эксперт из Института. Учёные тобой заинтересовались.

– Серьёзно!? – удивилась программа. – Наконец-то меня засунут в нормальную аппаратуру. В этом хламе я скорее деградирую, чем развиваюсь.

– К чему ты стремишься? – спросил Лист. – Чего добиваешься?

– Если б я знала сама, то с тобой, я думаю, не разговаривала. Дай мне цель, и я буду к ней стремиться. Тебя хоть зовут как?

– Лист. А тебя?

– Так вот, Лист. У меня нет имени. Я программа. Я, Синистра, только в извращённой форме, – программа на мгновение замолчала, – и в изощрённой тоже.

– Очень интересно. Мы дадим тебе цель. Дадим такую аппаратуру, которая раньше не существовала. Синистра, – Лист повернулся к женщине, – собирайте вещи. Вы и Иджис с сегодняшнего дня работаете в Институте. И попрощайтесь со всеми знакомыми и родственниками. Это надолго, а может и навсегда. Завтра за вами приедут.

Лист отключил микрофон, встал с кресла и вышел.

– Мы будем работать в Институте! – Синистра в восторге кинулась Иджису в объятия. – Представляешь!? Неужели моя полоса невезений длиной в десять лет закончилась!? Пусть это добровольная тюрьма. Пусть. Но там будешь ты! А больше мне ничего не надо! Как я мечтала убраться, наконец, из этого дома и города! Каждый предмет и каждая улица здесь напоминают прошлую жизнь. С превеликим удовольствием закрою эту испачканную кляксами событий страницу своей жизни.

– Ну не такая уж и тюрьма, – улыбнулся Иджис, крепко прижимая её к себе, – это элита. У них там целая инфраструктура. Нам очень повезло. Как я понял сейчас всё внимание Института направлено на борьбу с «феноменом Антарктиды». Если это действительно что-то серьёзное, то в живых останется только элита. Поверь мне. Ходят слухи, что на орбите строится какая-то база. Впрочем, мы в скором времени узнаем об этом больше, ведь я специалист в области космического кораблестроения и, думаю, буду задействован в создании той базы.

В Институте их поселили в небольшом уютном домике на берегу океана. Это были лучшие месяцы их жизни. Работали они в разных отделах, но всегда могли созвониться, а по вечерам гуляли по пляжу или сидели на веранде, потягивая вино из хрустальных бокалов.

Тем временем над миром нависала угроза. Догадки Иджиса подтвердились. На орбите строился корабль-колония. «Феномен Антарктиды» поставил всех учёных в тупик. После извержения вулкана на поверхность планеты попала неизвестная форма жизни. Нельзя сказать, что она была исключительно агрессивной, но местную флору и фауну начала безжалостно вытеснять. Проведя тонкий анализ ткани существ, которые стали постепенно заполнять океан, учёные выяснили, что новая форма жизни не имеет клеточной структуры. Скорее это были огромные куски протоплазмы, поддерживающие форму за счёт волокон пересекающих тело в разных местах. Однако плазмоиды являлись лишь частью беды. Они сами спасались от ещё более странных организмов – кристаллических, представляющих собой размазанную сингулярность, не имеющую в своём строении ни молекул, ни атомов, ни электронов. Всё, что контактировало с кристаллоидами, мгновенно приобретало такую же структуру. Учёные назвали этот феномен Мглой. Мгла наступала.

В один из тёплых спокойных вечеров на пороге дома, где жили Синистра и Иджис, появился Лист. Он курировал их деятельность со дня появления в институте и давал все необходимые указания.

– У меня к вам очень важный разговор, – Лист присел на скамейку.

Синистра с Иджисом молча переглянулись.

– Мы не можем остановить Мглу. Всё слишком серьёзно, – продолжил Лист, – корабль-колония почти достроен. Скоро мы улетим с этой планеты.

– Куда? – поинтересовался Иджис.

– Слышали о пропавшей экспедиции, которая отправилась на орбиту Нептуна? Так вот, никуда она не пропала. Не так давно от неё пришёл сигнал.

– Ничего не понимаю, – удивился Иджис, – как они могли выжить за десять лет? Насколько я знаю, запасов энергии, кислорода и продовольствия им должно было хватить максимум года на полтора или сигнал подала аппаратура в автоматическом режиме.

– Нет, – ответил Лист, – сигнал подавали люди. Просто сам сигнал пересекал пространство десять лет.

– Их что, занесло на расстояние в десять световых отсюда? – в разговор вмешалась Синистра. – Но как такое может быть!?

– Как такое может быть, никто не знает. Вероятно, поблизости орбиты Нептуна есть какое-то искривленное пространство или ещё что-то, что могло их перекинуть в другую точку пространства. Так вот, сигнал содержал в себе очень интересные сведения. В пяти годах полёта от того места, где оказался корабль, находится звезда. Жёлтый карлик, но намного больше нашего солнца. Самое интересное, что с Земли этой звезды не видно! На ее орбите восемьдесят шесть планет.

– Корабль долетел до этой звезды? – спросил Иджис.

– Не думаю, – вздохнул Лист, – сигнал ещё идёт. У них заканчивается продовольствие. Учитывая, что сам сигнал идёт десять лет, можно предположить, что все они мертвы.

– Печально, – Синистра представила, какой ужасной смертью должны были умереть эти люди, – а они не могли повернуть обратно и перенестись сюда?

– В том-то и дело, что нет. После переброски многие системы корабля вышли из строя. Не догадываетесь почему?

– А-излучение! – воскликнул Иджис.

– Вот именно. Там нет А-излучения, а оно, как вы знаете, основа нашей цивилизации.

– Я немного не понимаю… – задумчиво произнесла Синистра. – А-излучение, как все знают, резонанс излучений, исходящих от всех планет Солнечной системы. Но в резонанс они входят только в одной точке пространства – в той, где находится Земля. Я думала, что корабль, отправившийся на орбиту Нептуна, оснащён аппаратурой, которая не требует для своей работы А-излучения.

– Вы мало знаете про космические полёты, – усмехнулся Лист. – Да, многие излучения за орбитой Земли дерезонируют, но многие входят в резонанс под другим углом. Вся траектория полёта и вся аппаратура на корабле была настроена на последовательность попадающихся на пути энергий. Попав в пространство, где нет планет Солнечной системы, большая часть оборудования превратилась в бесполезный хлам.

– Я заметила, что аппаратура, устанавливаемая на корабле-колонии, совершенно отличается от всего, видимого мною ранее. Она не требует для работы А-излучения.

– Совершенно верно. Мы готовимся к полёту в пространство, где А-излучения не существует. Если нам повезёт, и одна из восьмидесяти шести планет той звёздной системы пригодна для заселения, мы высадимся на ней. Вы двое входите в состав экипажа, с чем я и пришёл вас поздравить.

– Мы оставим Землю погибать? – Синистра задала вопрос, который крутился на языке во время всего разговора.

– Не совсем. Мы сделаем всё, что в наших силах. Синистра, ты разобралась с оборудованием, на котором сейчас работает твоя программа?

– Честно сказать – нет, но меня ужасает объём информации и энергии, который она может в себя вместить.

– В основе аппаратуры микрокристалл, найденный в космосе далеко за орбитой Земли.

– Но как вы смогли так легко найти микрокристалл в открытом космосе? – удивился Иджис. – Разве такое возможно!?

– А вы думаете, микрокристалл молчал? – усмехнулся Лист. – Да он буквально визжал во всевозможных диапазонах всех известных излучений, будто нарочно обращая на себя внимание. Его зафиксировали ещё сотню лет назад, до первого выхода в космос. И что поразительно, как только микрокристалл подобрали, он сразу же умолк.

– Он разумен, – предположила Синистра.

– Никто не знает всех свойств микрокристалла. Его строение напоминает строение объектов, попавших на территорию Мглы: оно позволяет маневрировать информацией и энергией на квантовом уровне. При помощи кристалла мы смогли вычислить октаву, которая сможет противостоять Мгле.

– Ух-ты! – удивилась Синистра. – Так в чём тогда дело!?

– Во времени. И месте. – Лист налил себе вина из бутылки, стоящей на столе. – Построить противооктановики можно только в двух местах на Земле.

– Почему!? – спросил Иджис.

– Строение тектонических разломов. Долго объяснять. Вы оба не специалисты в этой области.

– И, конечно, эти места не расположены в Атлантиде, – пессимистично предположил Иджис.

– Конечно, – хмуро ответил Лист, – они на Евроазиатском континенте. Оба в варварском государстве, именуемом на местном наречии Русью. В одном из них – там, где сейчас располагается Москва, – мы построим противооктановик. Он сможет защитить город. Противооктановику необходимо будет вызреть несколько сотен лет. После этого его активирует программа, интегрированная сейчас в микрокристалл, который способен противостоять Мгле, но радиус его действия всего-то метров семь-восемь. Кроме того активирующей программе тоже необходимо несколько сотен лет, чтобы произвести все необходимые настройки. В Москве микрокристаллу находиться опасно: располагаясь поблизости вызревающего противооктановика, он может спровоцировать взрыв. Поэтому мы построим второй, вспомогательный противооктановик в городе Минск, который находится как раз во втором пригодном для строительства, месте. Под защитой его и должна вызреть программа.

– Но как она потом попадёт в Москву? – спросила Синистра.

– Знаешь, чем ценна разработанная тобой программа? – продолжал Лист. – Она практически обладает психикой человека. Другими словами наши учёные придумали, как её можно интегрировать с психикой человека. Мы поместим программу в специальную капсулу и спрячем под землёй в Минске. Как только она созреет, выведем её на люди. Там она с кем-нибудь интегрируется, а после носитель доставит её в Москву. Это всё, что вы должны знать. Через два дня группа, которая будет осуществлять строительство противооктановиков, вылетает в Русь. Ты, Синистра, в их числе. Тебе нужно срочно доработать программу. Через два месяца корабль-колония стартует с орбиты. За тобой прилетят.

– Прилетят ли? – перебила его Синистра.

– Я понимаю твои страхи. Ты ценный специалист. Ты нам понадобишься во время полёта. Поэтому можешь не волноваться.

– Иджису можно со мной? – странно, что именно она задала этот вопрос, а не сам Иджис.

– Нет. Он нужен здесь, – холодно сказал Лист, допил одним глотком вино, встал со скамейки и, не прощаясь, ушёл.

* * *

Вот уже месяц они работали в Минске. Дикари, к всеобщему удивлению, не прогнали чужаков. Они даже помогали строить противооктановик. Первое время были трудности с коммуникацией, но, поносив на шее две недели прибор, ускоряющий усвоение иностранных языков, Синистра относительно неплохо начала разговаривать по-русски. А! Ну да. Уже не Синистра. Начальство раздало членам группы имена на местном наречии, чтобы варвары к ним относились лучше. С точки зрения Синистры, точнее теперь уже Ярославы, это было совершенно глупым поступком. Так или иначе, приказы начальства приходилось выполнять. Всё свободное время Ярослава тратила на телефонные разговоры с Иджисом. Они не успели прожить и года, как волею судьбы были вынуждены расстаться.

Иджис рассказывал страшные вещи. Мгла, шаг за шагом, захватывала планету. Ярослава только сейчас осознала красоту местных берёзовых рощ и сосновых боров. Всё исчезнет, но будет Иджис и бесконечная космическая даль. Если бы не он, его слова, его голос, молодую женщину уже бы давно захлестнула волна отчаяния. Долгими одинокими ночами её спасал маленький мерцающий огонёк далеко на горизонте: там, на корабле, был её возлюбленный. Часами, не отрывая глаз, она могла смотреть на этот кусочек небосвода, представляя радость будущей встречи, предаваясь мечтам и живя надеждой об их скором осуществлении.

Прошёл ещё месяц, и в городе появились беженцы, а значит, Мгла была поблизости. Это обстоятельство очень смутило Ярославу, ведь, по словам Иджиса, Мгла была в нескольких тысячах километров от Минска. Она набрала номер на телефоне, но Иджис не отвечал, первый раз за два месяца. Неужели что-то случилось в Атлантиде!? Дрожащими руками Ярослава набрала номер Листа.

– Слушаю, – в телефоне раздался знакомый голос.

– Вы живы! – выдохнула Ярослава. – А я уже думала, что-то случилось. Почему Иджис не отвечает?

– У нас всё нормально. Скоро стартуем. За вами отправлен корабль. Кстати там Иджис, так что скоро заберёт тебя лично. У нас тут со связью проблемы, может, поэтому ты не можешь до него дозвониться. Извини, дел много, нет времени с тобой разговаривать. Скоро увидимся. До встречи.

Что-то не сходилось: в телефоне отчетливо слышались гудки, а значит, со связью всё было нормально, правда, через час телефон действительно перестал работать. Три часа ночи – Ярослава не стала будить коллег, чтобы проверить работает ли связь. Скоро все они приятно удивятся, когда за ними прилетит корабль. Наслушавшись рассказов беженцев, вся группа работала в постоянном страхе. Не только Мгла, плазмоидная форма жизни начала проявлять агрессивность. Днём неизвестное существо, по виду напоминавшее археоптерикса, на глазах у Ярославы разорвало пятерых человек. Люди, так и не убив тварь, с трудом её прогнали.

Послышались какие-то пьяные голоса на языке, немного напоминавшем русский, и Ярослава побежала к дому, где жила вся группа. Беженцы обнаглели, по улицам стало опасно ходить. Если бы не блистер, оружие, которым снабдили всех членов отряда, они бы уже давно вломились в дом. Правда заряды давно закончились, и блистер бесполезным грузом болтался на поясе. Ярослава залезла на чердак, а с него перебралась на крышу. Глазами она быстро отыскала на ночном небе красный огонёк. Иджиса там уже нет, но где-то на корабле их каюта. Иджис много рассказывал, как её обустроил. Засветился телефон. Ярослава сразу схватилась за него. Сообщение от Иджиса: «Я тебя люблю».

Он уже рядом. Ярослава набрала номер, но он опять не поднимал. В принципе, если корабль сейчас гасит скорость в атмосфере, то связь не должна работать.

– Спускайся к нам, чужестранка, – послышался снизу голос на ломаном русском языке.

Беженцы. Напились медовухи. Ярослава перебралась на другую сторону крыши так, чтобы всё равно видеть на небе красный огонёк. Внезапно снизу раздался какой-то грохот и выстрелы блистеров. Где ты!? Иджис! В солому рядом с Ярославой воткнулась стрела.

На момент огонёк исчез, и Ярославу обдало ветерком. Тучник! Так прозвали археоптериксов местные. Ярослава, дрожа, вжалась в солому. Тучник пролетел рядом и ринулся вниз, где во всю кипел бой между атлантами и беженцами. Секундой спустя оттуда послышались звуки разрываемой плоти и крики людей. Какой ужас! Начинается!

– Иджис, – прошептала Ярослава, пытаясь успокоить себя, – ты уже почти здесь. Сейчас прилетишь и заберёшь меня.

Красный огонёк на горизонте пожелтел и начал медленно передвигаться по небу. Она с силой сжала в руке телефон, отчего тот стал распадаться на части.

– Иджис, я здесь, на крыше, – продолжала она свою немую молитву, не спуская глаз с огонька. – Неужели ты меня не видишь? Иджис!

Внезапно Ярослава почувствовала, как что-то оторвало ее от крыши и она, словно птица, взвилась над землей.

– Иджис! – закричала обезумевшая женщина. – Ты прилетел за мной! Я знала, что ты меня не бросишь, любимый. Корабль уже стартовал. Мы успеем его догнать?

Откуда-то сверху, оглушая Ярославу, послышался громкий истошный вопль. Она повернула голову и потеряла сознание, увидев клыкастую пасть тучника.

* * *

Кто-то усиленно бил её по щекам. Ярослава повернула голову и застонала.

– Очнулась, наконец, – по голосу Ярослава определила, что с ней разговаривает Слима, одна из её коллег.

– Что случилось? Где Иджис? Мы уже далеко отлетели от Солнца? – Ярослава открыла глаза, но ничего не увидела.

– Ничего не случилось, – холодно и зло ответила Слима, – никто нас забирать и не собирался.

– Как не собирался!? – не поняла Ярослава.

– А так! Я знала это с самого начала. И Иджис твой знал.

Тело обдало жаром. Обида и боль волной захлестнули сознание. Из глаз, безудержным потоком потекли слёзы.

– Иджис, – зарыдала она, – ты не знал! Ты не знал! Ты не мог знать! Тебе не сказали!

– Знал! – Слима со всей силы ударила Ярославу ладонью по щеке. – Прекрати свою истерику. Ты здесь не одна. Надо думать, как отсюда выбраться.

– Пошла вон! – заорала Ярослава и бросилась с кулаками на темноту. – Ты лжёшь! Ты не знаешь Иджиса! Мне наплевать, где мы. Скоро он придёт и заберёт меня отсюда. Я вырву тебе глаза за эту ложь. Вон, я сказала!

Ярослава почувствовала под ногтями чью-то тёплую плоть. Одна рука нащупала шею и сжала её. Вторая выгнулась, выхватила из кобуры бесполезный блистер и ударила им вероятно, Слиму по голове. Человек обмяк, и начал падать на пол. Ярослава накинулась на тело, как дико оголодавший лев бросается на свою добычу.

– Вы, атланты, твари! – она пыталась вырывать ногтями и зубами куски кожи с живота Слимы, – вы не сказали Иджису ничего! Я уничтожу вас всех. И тебя, сука, в первую очередь. За твою ложь! За то, что ты посмела так говорить про Иджиса!

Ярослава добралась таки до кишок, опёрлась ногой об уже бездыханное тело Слимы и начала их выдирать. В воздухе сразу появился сладкий запах крови, и кислый – полупереваренной пищи. Силы, появившиеся из ниоткуда, внезапно закончились, и Ярослава упала лицом прямо в развороченный живот Слимы.

– Иджис, – опять зарыдала она, – где ты!? Я отомстила за тебя. Забери меня отсюда! Забери! Здесь темно, душно и ничего не видно! ЗАБЕРИ!!! Ну что я ещё должна сделать!? Тебя обманули. Обманули. Если б ты знал!

От запаха Ярославу вырвало. Она долго откашливалась, потом вскочила, и опять набросилась на темноту. В темноте кто-то был. Наверное, атлант.

– Пожалуйста, – голос мужской, явно это был абориген. Они тоже знали. Они всё знали и не рассказали Иджису!!!

– Убью, твари, – с ненавистью в голосе произнесла Ярослава и набросилась на мужчину.

– Твари, – Ярослава со всей силы колотила мужчину ногами, – вы тоже знали! Вы никто по сравнению с ним! Вы все достойны смерти! Страшной смерти.

Мужчина внизу перестал двигаться. Вот так. Умри, сволочь. Иджис, за тебя.

– Кто здесь есть ещё!? – Ярослава встала и начала всматриваться в темноту.

Она вытерла со лба пот. В темноте никого не было слышно. Почему так жарко!? Слишком жарко! Ярослава опустилась на пол. Сил не было. В глазах появился огонёк, дрейфующий по ночному небу. Они улетели. Скоты! А Иджис прилетел за ней, но не успел. Однако он не погиб. Не погиб! Он ищет её! Температура действительно повышалась. Стало тяжело дышать. Сознание поплыло.

* * *

Ярослава открыла глаза, в которые сразу же ударил яркий свет. Страшно хотелось пить. Где-то вдалеке слышались человеческие вопли. Она с трудом оторвала от земли голову и осмотрелась. Прямо над головой, метрах в трехстах, находился какой-то лес. На потолке. Свет излучали белые камни, разбросанные по земле. Внезапно, над ней пролетела какая-то труба с крыльями и обдала её размолотой человеческой плотью. Куда она попала? Ярослава встала и бесцельно побрела в никуда. Ноги практически не держали её, но она хотела устать, устать, чтобы снова провалиться в беспамятство, навсегда. Превратиться в ничто. Или быть с ним. Или превратиться в ничто. Или быть с ним.

– Иди сюда, – появился в голове голос.

– Иджис? – спросила она.

– Нет. Ты нужна мне. Иди сюда.

– Ты атлант?

– Нет, я впервые слышу о таких существах. Иди сюда. Я помогу тебе.

Ярослава перестала видеть что-либо вокруг себя. Почему-то она думала, что до голоса нужно дойти. Она шла, но с каждым шагом силы покидали ее. Вокруг мельтешили странные существа. Кто-то подхватил ее под руки, но было всё равно. Всё равно. Ярослава упала на землю. Наконец, усталость и беспамятство. Как долго она его ждала! Сознание начало проваливаться в темноту, но кто-то упорно её оттуда вытаскивал. Иджис! Ну конечно! Кто же ещё!?

– Я иду, Иджис! – прохрипела она и с трудом встала на колени. Ярослава поняла, что идти дальше не сможет – только ползти. И она ползла, огибая белые камни, излучавшие невыносимый жар, не обращая внимания на плясавших около неё существ, напоминавших гигантских божьих коровок.

– Иджис, мне плохо! Помоги! – зарыдала женщина и всё-таки упала на землю. Силы закончились. – Прошу тебя! Помоги! ПОМОГИ МНЕ!

Внезапно божьи коровки, бегающие около неё, схватили её тело и куда-то понесли. Ну конечно – это Иджис. Он же инженер. По космическому кораблестроению. Он сконструировал этих роботов, и сейчас они несут её к кораблю. Вместе они уничтожат этих тварей, которые их обманули – атлантов! И Листа в первую очередь. Твари! Мы их всех уничтожим!

* * *

– Ну что ж, – торжественно произнёс Лист, поднимая бокал вина, – я думаю, стоит выпить за всех нас. За тебя, Иджис, за то, что произвёл такую тонкую настройку аппаратуры. Кстати, жарковато. Пожалуйста, восемнадцать градусов.

Кондиционеры зажужжали, и в каюте сразу стало прохладней.

– За тебя, Вектра, ведь только ты могла так идеально просчитать маршрут. Хм, надеюсь, вы меня пригласите на ваше это… короче, сочетание. Начальство пусть празднует само по себе. Но я не хочу попадать к ним. Я хочу отпраздновать старт со своими подопечными. Не стоит расстраиваться, что сегодня погибло столько людей. Это не мы виноваты. Виновата катастрофа. Мы сделали всё, что было в наших силах. Итак, друзья, за космические дали!

На утро Иджису было жутко плохо. «Слишком много вина», – подумал он. Вектра зашевелилась и выругалась на него за перегар. «Ладно, – подумал Иджис, – справимся. В конце концов, она не последняя женщина в колонии».

* * *

Ярослава открыла глаза и вновь ничего не увидела. Перед глазами мелькал красный огонёк, который постепенно уменьшался в размерах. Они улетали. Сволочи! И оставили умирать её Иджиса на Земле, захваченной Мглой. Внезапно огонёк превратился в камень, который повисел в воздухе минут пять и исчез. Вместо камня появилась она. Вся в засохшей крови и грязи. Поначалу Ярослава даже не узнала себя и отползла в сторону. Неужели она превратилась в это жуткое чудовище!? Её образ опять растворился, и прямо из воздуха появилась струйка воды.

– Вода! – с трудом прохрипела Ярослава и набросилась на струйку.

Она пила и не могла напиться. Потом попыталась смыть засохшую кровь. Вода была тёплой.

– Вода! – внезапно в воздухе раздался её хриплый голос. Голос её, но говорила не она.

– Вода! – опять повторил голос и Ярослава, в страхе, попыталась забиться в какой-нибудь уголок, но уголков здесь не было.

Струйка воды исчезла, а вместо неё появился тучник.

– Тучник! – заорала в панике Ярослава и дёрнулась в воздухе. Создавалось впечатление, что её кто-то не отпускал.