Текст книги "Не такая, не такой"

Юл: Старая семья, новые удовольствия

Когда коту делать нечего, он яйца лижет.

Был у меня когда-то старый кот по кличке Пират. Обычно коты с таким именем своей смертью не умирают, но этот как-то прижился, притерся и только под конец дней своих подхватил кошачий невроз. Целыми днями он вылизывал яйца.

Вся остальная шкура могла хоть завшиветь, но яйца у него были всегда идеальные. И довылизывался до того, что там появились проплешины, а вскоре они и вовсе стали блестеть, как начищенные китайские шарики.

Я не сразу заметил. Ну как-то не до котов мне было, тем более, не до их яиц. А когда заметил, долго не мог вспомнить, действительно ли они должны быть пушистые или меня уже глючит?

Ветеринар сказал – котику скучно.

Вот я сегодня был тем котиком. Домой пилить смысла нет: три часа посидеть и опять выдвигаться по зимней трассе. В «семейной» квартире заняться нечем. В спортзале целый день не проторчишь. Друзья заняты. Они-то не сваливали дела на взрослых детей, и пашут, как положено в столице, – сутками.

Вот я и отправился в офис – яйца лизать.

Влад хотел оставить мой кабинет неприкосновенным, а себе завести новый, но я как представил этот дом-музей усопшего, медленно покрывающийся пылью, так и вздрогнул. Разрешил ему все под себя переделать.

Поэтому устроился с документами в VIP-переговорке, чтобы не лазить в его бумагах. Мне туда натаскали кофе, чая и печенек и пару раз приводили молодых сотрудников на экскурсию. Посмотрите налево, тут у нас череп Буденного в детстве…

С удивлением понял, что последний раз проверял, как идут дела, с полгода назад. Это если не считать коротких удаленных консультаций по старым сделкам да недавнего педагогического забега по аптекам, за который я ему тогда все-таки выписал люлей. Надеюсь, это сподвигло его зайти хотя бы в одну где-нибудь по дороге.

Растет мальчик. Если б не мое вынужденное безделье из-за Сплюшки, я б еще полгода в его дела не сунулся. Сам отлично справляется, прямо горжусь.

И Владом тоже.

Услышал, как открылась дверь, и, не поднимая глаз от папки с банковскими договорами, попросил, указывая на одну из многочисленных чашек:

– Лен, принеси еще вот этого чаю, он странный, но мне нравится. И название запиши мне.

Но вместо привычного «С радостью, Юлиан Владимирович!» услышал мрачное:

– Пап, ты чего, не доверяешь мне?

Влад стоял, засунув руки в карманы брюк, и смотрел на меня хмуро, исподлобья. Как всегда, когда я делал что-то, что ему не по нутру.

– Нет. – Я откинулся на спинку стула и пожалел, что не попросил найти хорошее кресло с поддержкой – позвоночник хрустнул и возмутился после долгой неподвижности. – Просто решил последовать своему же совету и пройтись по всем процессам. Снизу вверх. Вот, добрался до верха.

Влад мотнул головой, подошел поближе и оперся о стол, нервно постукивая по нему пальцами:

– И?

– Ищу, за что тебя похвалить.

– Я не понимаю, зачем тебе… – начал он, но я не дал договорить:

– Две новые технологические линии тебе зачем?

– Планирую запускать ряд экспериментальных препаратов, ротировать по степени успеха.

– Для них точно нужны настолько крутые технологии? Что за препараты? FDA разрешены?

– Нет, это отечественные инновации, продавать собираемся как биодобавки с недоказанной эффективностью. Если провалятся, никакого ущерба репутации, если взлетят, всем будет все равно, что там в документах написано. – Влад собрался и перестал вести себя как обиженный ребенок, которого не взяли в парк за то, что не сделал уроки, и вспомнил, что он взрослый деловой человек. Линии-то он, надеюсь, не единоличным решением ввел, защищал, небось, идею перед советом.

– Ладно. – Я хлопнул рукой по стопке папок с материалами на эту тему и отодвинул ее в сторону. Этот вопрос пока закрыт. – Видел твои бюджетные заказы. Осторожнее с ними, там подводных камней больше, чем в алтайских реках.

– Да, да, я знаю. – Влад вроде бы расслабился и только отмахнулся от меня.

– Мой тебе совет – расширь бухгалтерию, а то нынешним составом они заманаются с документами по этим заказам.

– Угу… – Влад проследил, как я отодвинул еще стопку папок на край стола. Из его позы ощутимо ушло напряжение. Пропустит мимо ушей, конечно. Надо самому проверить будет.

– Так, дальше… Рост производства. Это я потом на месте гляну, откуда у тебя такие роскошные показатели на линиях прошлого века. А вот по новым рынкам ты просто молодец. Выпиши рекламщикам премию.

– Почему рекламщикам? – дернулся Влад.

– Потому что это их заслуга, а для тебя премия – рост бизнеса. Все, можешь забрать макулатуру, я закончил.

Влад что-то проворчал, кликнул секретаршу, и вдвоем они очистили стол. Правда, заодно смели и мои кружки. Все. С делами покончено, переходим к приятной части – и я открыл сайт с доставкой букетов.

Дурацкие эти ухаживания за пугливой Соней неожиданно понравились самому. Готовиться, волноваться, выбирать каждый день новый букет, стараясь не повторяться в идеях и сортах. Нет, за несколько дней все еще не надоело.

Давно такого не было. Все либо знающие себе цену телочки на пару ночей, либо занятые женщины, которые с большим удовольствием примут в подарок стейк, особенно если ты его и пожаришь. И массаж после секса.

Но в отличие от юных лет, сейчас точно знаю, что финал будет счастливым. Все закончится так, как должно, и предвкушение вместе с уверенностью приносят чумовое удовольствие.

И книжек не читал давно.

Вот как после развода укатил в свой дом в лесах, впервые доверившись сыну на достаточно долгий срок, так и застрял там на зиму, читая всю подряд классику и потихоньку, на собственном опыте, учась работать со старым капризным деревом.

Тогда, после трех лет с вечно депрессивной ноющей Ларисой, ощущение вдруг исчезнувшего давления на мозг произвело эйфорический эффект, почище, чем от экстази. Или как будто с уровня Мертвого моря вдруг подняться до середины Эвереста. Думал, понадобится лет десять, чтобы отдохнуть и насладиться эффектом, а вот поди ж ты, половины срока хватило, чтобы захотеть вернуться к людям. Оказывается, это не старость, оказывается, это усталость.

И, кажется, я уже отдохнул.

… – О, все семейство в сборе! – раздался звонкий голос от дверей переговорки.

– Оооооооооуоооольга… – простонал я.

Вспомнил последнюю жену, черти из ада выплюнули первую.

Нет, я ее люблю.

Ну, как можно любить мать своего единственного сына и человека, который прошел со мной первый из кругов ада, а потом еще поддерживал в пути по остальным и водичку подносил.

Но сейчас…

– Ты мне рад, знаю. – Ольга подошла к столу, уселась прямо на край возле меня и поправила узкое черное платье, которое тут же принялось ползти по бедрам вверх.

Она уже двадцать лет искренне считала наряд элитной проститутки конца девяностых лучшим деловым костюмом. Зубы у моей первой жены острые, характер акулий, а темперамент – азиатский ядовитый, поэтому никто за все это время не осмелился ей сообщить, что она не очень права.

Да, даже я.

Острый стальной нос туфли с головокружительно высокой шпилькой опасно уставился мне в область коленной чашечки. Ольга обернулась к Владу, который довел ее сюда и теперь маячил в дверях, не решаясь ни уйти, ни остаться:

– Котик, принеси маме какого-нибудь вашего забубенного чаю и не торопись, у нас тут с папочкой беседы.

– Какие беседы? – осмелился вякнуть наследник.

– Мы решили выполнить то желание, которое ты загадал на Новый, 1996 год! – подмигнул я ему.

Влад нахмурился, не понимая, что происходит:

– Какое желание?

– Чтобы мама с папой снова поженились! – улыбнулась во всю безупречно белую фарфоровую челюсть Ольга.

Влад сжал зубы и молча свалил.

– Значит так, у меня к тебе два дела. – Ольга еще немного натянула платье на бедра и хищно качнула стальным мыском. Я поежился. И ведь не докажешь, что угрозы. – Даже одно, если совместить. Во-первых, у отца юбилей, и ты приглашен, даже не отлынивай. Во-вторых, ты вообще в курсе, где и с кем живет наш сын?

– На юбилей не пойду, Влад точно не в квартире, там сейчас я.

– Оу, тебе надоело быть отшельником в своем заснеженном ските? – Ольга тщательно просканировала меня, начиная с бритой головы и заканчивая видимой ей частью свитера. Ниже двигаться не стала, спасибо ей большое, ее эта часть моей географии больше не интересует.

– По делам заехал, – сказал я, пытаясь локтем незаметно закрыть окно сайта с букетами.

– Оу! «Пришла пора, она влюбилась…» – склонив голову и умиленно на меня глядя, проворковала бывшая жена номер один.

– Ч-что?

– Да у тебя опять то выражение лица «Молодой кракодил пятидесяти лет хочет зависти себе друзей». В смысле, жену. Скоро восьмую представишь? Кто это будет? Гламурная тусовщица была, малолетка была, творческая личность с закидонами была.

– Бизнес-стерва была, – огрызнулся я.

– Скорее наивная дура с прошивкой на семью. Что-нибудь новенькое нам представишь? Приводи на юбилей, все-таки родственники будущие.

– Бывшие.

– Юлий! Не перечь мне! – Ольга собрала лицо в маску маленькой злобной стервы в маленьком черном платье. И даже алые ногти, кажется, удлинились.

– Женщина, ты за все эти годы не сподобилась выучить мое имя! – Я отодвинул стул и поднялся, нависнув над ней. При нашей разнице в габаритах, с ее точки зрения, это должно было выглядеть довольно страшно.

Но Ольга только дернула алым когтем распустившуюся петлю на свитере и тем же невыносимо вредным голосом, глядя снизу вверх, но морально все равно сверху вниз, отчеканила:

– Так. Короче. В следующий четверг в «Орле» в семь вечера. Нам надо обсудить женитьбу сына.

– На ком?! – Я рухнул обратно.

– Вот на ком выберем, на той и женится, – почти ласково улыбнулась она. – Тридцать лет оболтусу, а ты даже не знаешь, где он ночует.

– Это вообще-то логично…

– Вот ты никогда не заботился о нем…

– Женщина, а в лоб? – устало поинтересовался я, раздумывая, как противостоять Ольгиной материнской активности.

И что мне делать с Соней, не вести же ее действительно… Она не готова. Я не готов. Что вообще значит, молодой крокодил пятидесяти лет?! Мне пока сорок восемь!

– Ну хорошо, хорошо, – Ольга погладила меня по плечу. – Но почему тебя никогда не волнует его будущее?

– Оно меня очень волнует, поэтому я по максимуму даю ему самостоятельность, – я глянул на часы. – Так, все, аудиенция окончена. Мне пора.

– Нет, серьезно, Юль, привози Владику новую мачеху. Он пока будет бурлить, я ему как раз впарю, кого нужно, – резко сменила тон Ольга.

– Да с чего ты решила, что я женюсь?!

– Ты всегда женишься, – отмахнулась она.

Любопытное у меня реноме. Она всегда так думала, а я просто не замечал?

Спустился на первый этаж, забрал у нетерпеливого курьера из цветочного магазина белые каллы и положил на сиденье рядом, едва удержавшись, чтобы не пристегнуть нежный букет.

Вчера Соня, прощаясь у подъезда, кажется, не очень хотела уходить, топталась на месте, оглядывалась и будто чего-то ждала.

Сегодня в воздухе пахнет весной. Люди не могут не сходить с ума от этого предощущения мощнейшего взрыва, когда вот-вот-вот, еще неделя, еще две – и рванут почки, выстреливая острые зеленые листья, потрескается корка льда, выпуская прозрачные ручьи, и все застывшие на зиму соки побегут по венам земли, деревьев и живой плоти.

Пора, Соня. Сегодня мы идем гулять. Не отвертишься.

…Как всегда, припарковался у библиотечных дверей, подождал восьми часов и вышел, не надевая куртку и не укутывая цветы. Уже не нужно, уже тепло.

Правда, через пятнадцать минут мне так уже не казалось.

А через двадцать я с досадой подумал, что зря не надавил и не взял у нее телефон.

На двадцать пятой минуте решительно направился к двери, но тут она скрипнула и оттуда показала нос Сонина подружка, с которой я так до сих пор и не нашел удачного случая пообщаться.

Но сейчас мне интересовала не она.

– Соня где?

Женщина вздрогнула и чуть подпрыгнула, как будто правда не ожидала меня тут увидеть. Нет, ну не могу я быть НАСТОЛЬКО страшным!

Она посмотрела на меня испуганным взглядом, чем-то напомнившим сейчас Сонин, и проблеяла:

– На свидании…

Соня: Романтика для женщины средних лет

Сергей, а точнее – Серж, как он представлялся, появился в моей жизни как-то незаметно.

Я почти не открывала «Тиндер» в последнее время, но когда открывала, от него всегда было или «С добрым утром», или «Спокойной ночи». Он не навязывался, не нудил и не обижался, даже если я забывала ответить.

Мы практически не переписывались, так что все, что я могла о нем сказать – что он не делает орфографических ошибок и не употребляет обращения типа «сладкая», «принцесса» и «милашка». И этого, плюс вполне приличной фотографии, на которой был довольно симпатичный темноволосый мужчина, оказалось достаточно, чтобы на внезапное предложение встретиться я ответила согласием.

Пришлось, правда, отпрашиваться пораньше с работы, потому что Серж мог только в будни вечером, но я соврала, что мне надо к врачу, и все отлично получилось. Немного неудобно было перед Юлианом, который наверняка приедет меня встречать, но я проинструктировала Ксанку наврать, что я почувствовала себя плохо и ушла домой пораньше. На всякий случай оставила ей номер машины, но я была уверена, что маньяки себя так ненавязчиво не ведут, и не боялась.

Серж встретил меня у библиотеки, посадил в машину, подарил цветы, но я, балованная ежедневными креативными букетами от Юлиана, довольно равнодушно отложила их на приборную панель и едва успела спохватиться, чтобы сказать спасибо.

– Ничего, – криво ухмыльнулся Серж, все-таки явно задетый таким отношением. – Люблю, когда женщины принимают знаки внимания спокойно. Значит, знают себе цену.

Я еще больше смутилась. Мне совершенно не хотелось эту цену набивать.

Серж был намного симпатичнее своей мутной фотографии в профиле – высокий, темноволосый, выглядел даже моложе заявленных тридцати пяти. Все-таки мужики не умеют нормально фотографироваться, даже для сайтов знакомств!

Но тем лучше – зато его не перехватила какая-нибудь знающая себе цену настоящая красотка.

– Где-нибудь поедим? – Он выехал на бульвар, положил обе руки на руль и вальяжно откинулся в кресле. – Куда хочешь?

– В «Шоколадницу»? – предложила я. Там я могла позволить себе кофе с сэндвичем и не разориться.

– Брось, ну какая «Шоколадница», – поморщился Серж. – Нам что, пятнадцать? Другие варианты есть?

Я помотала головой. Не с моей зарплатой гулять по кафе и ресторанам. Предлагать «Макдоналдс», боюсь, еще более странно.

– Нет? Тогда давай в «Нуово»? Не слышала? Новый модный ресторан, по выходным там даже бывают очереди, но в среду, думаю, нам найдется местечко.

– Не слышала… Там дорого?

– Даже не беспокойся, – рассмеялся Серж. – Я же тебя пригласил.

– Может, все-таки что-то попроще? – Я и одета была в джинсы и обычную теплую кофту, совершенно не для модных ресторанов. Разве что глаза накрасила, потому что свидание же!

– Просто молчи! – снова засмеялся он. – Даже не хочу знать, по какой причине ты стесняешься. Мне больше понравилось, с каким презрением ты посмотрела на мой букет.

Я снова почувствовала укол вины. Переложила розы себе на колени. Ни они, ни Серж не виноваты, что какой-то ненормальный Юлиан превращает мою квартиру в филиал цветочного магазина. Я его об этом не просила.

К тому же с Сержем я чувствовала себя гораздо свободнее. Машина у него была не самая дорогая, но внутри приятно пахло новой кожей и чистотой.

Я огляделась по сторонам. Нигде ни потертости, ни царапинки, даже коврики под ногами как будто вчера купленные.

– Заметила, да? – с гордостью прокомментировал Серж. – А ведь машине уже три года!

– Не может быть, – ахнула я.

– Да, я стараюсь держать ее в идеальном состоянии. Даже купил освежитель воздуха с запахом кожи, чтобы казалось, будто новая.

Он прям засветился и даже забыл мою промашку с букетом.

Немного запоздало я поняла, что вот только что впервые в жизни успешно применила совет из женского журнала – хвалить то, чем мужчина гордится.

Даже приободрилась немного – еще буквально сотня-другая неудачных свиданий, и я научусь быть нормальной женщиной.

А вдруг повезет раньше?

…Пока я писала сообщение Ксанке с объяснением, куда мы едем и где, если что, искать мой хладный труп, Серж привез меня к очень стильному ресторану, оформленному в черно-белой гамме. С хрустальными люстрами, белоснежными скатертями и тканевыми салфетками. С официантами – только мужчинами! – у которых на лице написано, что род они свой ведут еще от тех официантов, которые подавали паленую водку самому Гиляровскому. Короче, ресторан оказался из той разновидности заведений, в которое побоишься зайти, даже если есть деньги.

Я побоялась, что меня и Сержа, который тоже был в джинсах и какой-то довольно простой, слегка мятой рубашке, даже не пустят в это роскошное место. Но никто и бровью не повел. Проводили, усадили, дали меню – мне женское, без цен.

Я про такое только читала.

Попыталась подсмотреть у Сержа, сколько стоит то, что я хочу заказать, но он не дал. Сам добавил к выбранному мной салатику еще томленую телятину и десерт. И заказал вино.

– Ты же за рулем? – удивилась я.

– Ничего, обратно можно на такси, – отмахнулся он. – Давай, за нашу прекрасную встречу!

Мы чокнулись.

Я отпила.

Ну, на меня хорошее вино переводить – только деньги тратить, я люблю сладкое, а здесь была какая-то благородная кислятина.

Но, помня о провале с цветами, изо всех сил изобразила удовольствие.

Цветы, кстати, Серж велел захватить с собой, и теперь они стояли в вазе посреди стола.

Официанты зажгли свечи, где-то в глубине зала играла тихая музыка, и вечер становился все романтичнее и интимнее с каждой минутой.

Вот уже вино почти кончается, а тонкий запах свечей кружит голову.

Вот уже Серж смеется моим неловким шуткам, а я осмеливаюсь дерзко отвечать на его флирт.

Вот уже он передвигает свой стул и садится не напротив, а почти рядом. Берет мою руку в свою, перебирает пальцы, гладит ладонь, наклоняется ко мне.

Вот уже и официанты появляются возле нас все реже, давая время остаться наедине…

– Ты мне очень нравишься, Соня, – сказал Серж, глядя на меня блестящими в свете свечей глазами. – Очень.

– Ты мне тоже. – Я чувствовала приливающий к коже жар: то ли от огня, то ли от вина, то ли от смущения.

А может быть, мои щеки горели от легкой пока, очень легкой, но все-таки влюбленности?

– Ты ведь не обидишься, если я скажу, что очень-очень тебя хочу? – Серж перешел на полушепот и смотрел мне уже не в глаза – он не отрывал взгляда от губ. – Невыносимо.

Я промолчала, но возблагодарила полумрак за то, что не видно, как взрослая женщина тридцати пяти лет краснеет, будто институтка.

– И не уверен, что могу терпеть еще и десерт, и дорогу до гостиницы… – Серж положил ладонь на мое бедро и наклонился еще ниже, шепча мне почти на ухо. – Здесь очень тихая стоянка. Давай отлучимся на десять минуточек, а потом вернемся как раз к десерту? А? Что скажешь?

Что скажу…

– Ну? – совсем уж обнаглел Серж, и это окончательно прибило ростки сомнений.

– Мне бы хотелось сначала познакомиться поближе… – как могла мягко начала я. Все-таки была некоторая надежда, что ему будет интересно подождать и все равно в итоге прийти к тому же, просто чуть позже.

Ну и не в машине.

– Ясно.

Серж отодвинулся от меня, отпустил руку и допил вино из своего бокала. На меня он больше не смотрел, его взгляд блуждал по залу, пару раз он даже посмотрел на часы.

Разговор пыталась поддерживать я, но его односложные ответы этому не помогали.

– Десерт? – спросил официант.

– Даме принесите, я передумал. И счет, пожалуйста, – равнодушно отозвался Серж.

Мне тоже не очень хотелось давиться чизкейком в такой атмосфере, но возразить я не успела. Сержу подали кожаную папку со счетом, он полез во внутренний карман пиджака и вдруг картинно изменился в лице.

– Соня, послушай…

Увы. Я слышала не одну такую историю.

– Я могу за себя заплатить, – я полезла в свою сумку. Жаль, конечно, что я расслабилась и потеряла осторожность. Раньше я бы никогда не пошла в то место, где не знаю цен, и уж точно не пошла бы в ресторан такого уровня. Платить за себя на свиданиях из «Тиндера» приходится гораздо чаще, чем можно подумать, поэтому я и выбираю то, что вписывается в мой бюджет. Арсений с прогулками по парку был не самым плохим вариантом именно по этой причине.

– Нет, что ты! Я же сказал, что приглашаю! – Серж даже возмутился и впервые с момента моего отказа посмотрел в глаза. – Просто выронил, кажется, карточку в машине… надеюсь. Сейчас пробегусь до стоянки и вернусь.

– А ты уверен, что в машине? – подозрительно спросила я.

– Может, еще на работе. К счастью, тут до моего офиса десять минут, если что – метнусь туда. Я быстро!

Он даже улыбнулся, встал и быстрым шагом пошел к выходу. Что-то сказал администратору, указывая на меня, махнул от двери и ушел.

Я осталась скучать. Достала телефон – увы, не поиграть, там осталось всего двадцать процентов заряда, не хотелось остаться без связи. Допила свое вино и уже более-менее спокойно доела чизкейк.

Серж не возвращался. Видимо, карточка не в машине.

Десять минут, он сказал? Я решила еще немного поверить в людей. С полчаса.

Кожаная папка все сильнее притягивала мой взгляд. Интересно, на сколько я попала, если что?

Через полчаса он не вернулся.

Я поскрипела десертной вилкой по тарелке, уже потихоньку начиная волноваться. Мгновенно у стола возник официант и забрал у меня мои музыкальные инструменты.

Наконец я потянулась к счету. Положила его перед собой. Загадала – вот еще пять минут жду, и тогда уже смотрю.

Все время дергала телефон, и через пять минут у него стало восемнадцать процентов заряда. А я выдохнула и открыла папочку.

Мать моя женщина…

Я закашлялась и долго не могла остановиться, пока официант не поставил передо мной стакан воды. Когда я отпила и отдышалась, он вежливо поинтересовался:

– Наличными или картой?

– Эээээ, – сказала я. – Пока никак. Я жду своего спутника.

– Он сказал, что вы расплатитесь, – очень-очень вежливо сказал официант, и сколько я ни искала, не нашла в его лице ни намека на эмоции.

Хорошее место.

Только ужин тут стоит половину моей зарплаты. Даже немножечко больше.

Я постаралась дышать ровно и улыбаться. Открыла онлайн-банк на телефоне и проверила, сколько денег у меня на карте, хотя и так помнила.

Плохо. Очень плохо.

И самое худшее, что ни Ксанка мне помочь не может – она уже пару лет все пытается закрыть кредитку, ни Ася – как раз вчера она перечислила оплату обучения в какой-то шикарной европейской кондитерской школы и еще жаловалась, что пока не появятся заказы, будет питаться какао-маслом и разноцветной посыпкой.

Не маме же звонить. Лучше умереть.

Я залезла в раздел вкладов. Мой тайный НЗ, все, что осталось от наследства бабушки. На самый крайний-прекрайний случай. Если сейчас закрыть счет и перевести деньги на карту…

Черт.

«Закрыть этот вклад можно, только явившись с паспортом в любое отделение банка».

Я судорожно думала, как можно выкрутиться из этой ситуации, и самым-самым краешком сознания все еще отчаянно надеялась, что сейчас Серж вернется.

Ведь он мог согласиться, когда я предложила заплатить.

Хорошо. Дышим. Позвать официанта и спросить, можно ли оставить в залог телефон.

Пока я – что?

Пока я завтра не сниму деньги со вклада.

Еще есть начальница. Вдруг можно как-то мне зарплату немного заранее перечислить?

В фильмах еще просились отработать на мойке посуды.

Ну, это совсем ерунда.

Я стала ловить на себе взгляды других официантов. Холодные и безэмоциональные, но все проблемы были еще впереди.

Ну, допустим, я позвоню маме. Но она всю пенсию снимает и хранит наличными. То есть ей придется сюда ехать. Даже представить себе это не могу.

Я поймала краем взгляда темную фигуру, направляющуюся ко мне.

Администратор.

Ну вот, начинается. Господи, стыдно-то как, а…

Что он мне может сделать? Вызовет полицию? Что вообще делают в таких случаях?

Администратор не улыбался.

Он подошел к моему столику, и я сжалась, но он просто забрал папку со счетом, лежащую передо мной, и сказал:

– Счет закрыт. Надеемся, вам понравилось в нашем ресторане, и вы еще вернетесь сюда… когда-нибудь.

Не понимая, что происходит, я вышла из-за стола на подгибающихся ногах и пошла к гардеробу.

Где и увидела Юлиана, который держал мой пуховик.

Он выглядел странно. Юлиан, не пуховик.

Но я никак не могла понять, что не так – слишком сильно кружилась голова. Вдела руки в рукава, застегнула молнию и потащилась к выходу.

Юлиан даже не поздоровался. Молча открыл мне дверцу машины, я залезла, не протестуя. Сел сам, завелся, поехал. Я не спрашивала, куда.

– Я верну тебе деньги, когда получу зарплату, – я первая нарушила молчание.

Он дернул плечом, но все-таки ответил:

– Не вздумай.

Конечно, верну.

Он продолжал молчать, и я все-таки осмелилась посмотреть на него. Мне было чудовищно, невероятно стыдно.

И еще я испытывала такое огромное облегчение, что невозможно и выразить.

Но уже через несколько минут меня начало трясти запоздалым ужасом. Буквально зубы стучали. Я и не знала, что это не фигуральное выражение.

Юлиан притормозил у обочины, перегнулся на заднее сиденье и достал оттуда плед. Аккуратно укрыл меня – руки стали непослушными, и я даже помочь не могла. Я посмотрела на его сосредоточенное лицо и сказала:

– Спасибо.

– Не за что, – буркнул он, не глядя на меня.

И тут я поняла, что с ним не так.

У него больше не было этой чудовищной рыжей бороды. И я, оказывается, ошибалась, когда думала, что он скрывает под ней безвольный или отсутствующий подбородок. Вполне мужественный. Красивый.

Я натянула плед на лицо, чтобы не пялиться. От него пахло костром и острым резким одеколоном Юлиана.