Текст книги "Ангел Мщения"

– Так Рената все еще в столовой? – Граф приподнял темную бровь. – А я думал, что она давно уже видит сладкие сны.

– Нет, – промолвила негритянка. – Мне пришлось ее удерживать там, господин, думая, что вам сначала будет очень приятно поговорить, прежде чем пройти с ней в спальню… – но, поймав недоуменный взгляд хозяина, она замолчала.

Граф громко рассмеялся, глядя на свою усердную экономку.

– Это совсем не то, что ты подумала, Алзира, – улыбаясь, небрежно бросил он. – Она не входит в число моих обычных посетительниц, хотя…

«Кто знает, что из этого может выйти?» – мысленно докончив фразу, Дарио Августо прошел мимо гостиной и зашел в смежную комнату.

Негритянка, сделав большие глаза, озадаченно смотрела ему вслед. Так кого же он привел в эту ночь? Пресвятая Дева Гваделупская! Неужели она ошиблась, приняв эту красивую сеньориту за доступную женщину?

«Матерь Божия, сжалься надо мной!»

Сжавшись, негритянка решила не показываться на глаза хозяину, чтобы избежать его гнева, пока он сам не призовет ее.

Переодевшись, граф уже через несколько минут входил в столовую, где Рената в одиночестве пила медовую настойку.

– Несомненно, вы взялись за старое, Рената, решив опять опустошить мой погребок, – усмехнулся он, садясь за стол.

– Вовсе нет, – улыбнулась девушка, сверкнув зелеными глазами. – Я всего лишь пыталась оценить его по достоинству. Должен же погребок пастыря чем-то отличаться от графского.

– Ну и как? – спросил Дарио Августо, принимаясь за остывший ужин.

«Весьма вероятно, что здесь он и вправду разыгрывает из себя пастыря, – подумала девушка. – Иначе он не стал бы так аппетитно поглощать холодную пищу».

– Очень недурной напиток, – с улыбкой заметила Рената, потягивая медовую настойку.

– Я бы не советовал вам слишком усердствовать, стараясь понять ее вкус, дорогая.

– Почему же? – Рената смотрела на графа захмелевшими глазами.

– Потому что впереди нас ждет долгая беседа в эту неповторимую ночь, – улыбнулся он.

– Вы говорите загадками, Дарио Августо.

– Полагаю, вы скоро все поймете, – живо откликнулся граф, вмиг расправившись с едой. Взяв графин, он налил себе еще настойки и выпил.

В этот момент в столовую несмело вошла экономка с подносом в руках. Поставив его на стол, она негромко проговорила:

– Ваш десерт, хозяин.

– Отнеси его обратно! Мне больше ничего не хочется, – произнес граф, но, заметив взгляд девушки, брошенный на поднос, добавил: – Впрочем, если сеньорита Рената, конечно, не желает отведать моего десерта.

– Я совсем не против, – улыбнулась Рената. – К тому же вам Алзира принесла более восхитительные грозди винограда, нежели мне. Да и это кокосовое пирожное намного воздушнее, чем то, которым она потчевала меня.

– Ах, хозяин! – воскликнула в страхе негритянка. – Я нисколько не ущемила вашу гостью, так как все было приготовлено для одного стола.

– Я верю, Алзира, – успокоил ее Дарио Августо. – Просто сеньорита изволит так шутить. – И, увидев, что экономка собирает грязную посуду, он добавил: – Оставь все как есть. Пока можешь идти. Я позову тебя, когда ты понадобишься.

– Как скажете, сеньор. – Алзира склонилась в поклоне, после чего бесшумно удалилась.

После ухода экономки граф какое-то время молча смотрел на девушку, потом взял небольшую кисть винограда и протянул его Ренате:

– Думаю, вы это примете из моих рук, радость моя, раз у вас разыгрался аппетит.

Рената мгновенно протянула руку.

– О нет! – воскликнул мнимый пастырь, убирая подальше кисть винограда. – Только губами, милочка.

Девушка, улыбнувшись, потянулась губами через стол, но граф еще дальше убрал свою руку.

– Дарио Августо, так нечестно! – вскричала Рената. – Не могу же я прыгать через стол, чтобы достать эту кисть. Немедленно верните мой виноград, от которого вы так любезно отказались!

Дарио Августо снова приблизил руку с кистью винограда, и Рената, ухватившись за его руку, наконец поймала ртом одну виноградину. Съев ее, она опять припала к кисти. Граф де Монтес не выдержал, глядя на то, с каким аппетитом девушка поглощает его виноград.

– Я не позволю этакой обжоре съесть предназначенный мне десерт, – бросил он, припадая губами с другой стороны к кисти винограда.

– Вряд ли вы способны угнаться за мной, ваша светлость, – рассмеялась она. – Боюсь, я проворней вас.

– Да неужели? – усмехнулся Дарио Августо, не отрывая от нее взгляда. – Но это еще надо проверить, дорогая моя. Давайте начнем все сначала. – Без дальнейших слов он принялся уплетать виноград.

Рената последовала его примеру. Когда они уничтожили весь виноград и на кисти осталась всего одна ягода, Рената, смеясь, потянулась к ней губами. Однако ловкий граф опередил ее. Он зажал в зубах виноградину, и губы девушки, лишь коснувшись желанной ягоды, встретились с его влажными губами. Рената вмиг разочарованно отпрянула от него.

– Так кто же оказался более хватким, милая? – насмешливо спросил Дарио Августо, весьма довольный собой.

– Вы просто воспользовались тем, что сами держали кисть винограда, – сухо отрезала она, стараясь справиться с захлестнувшей ее обидой.

– Не огорчайтесь, Рената, – улыбнулся граф. – Вас ждет еще мое пирожное, которое я с большим удовольствием, так и быть, уступаю вам, раз вы потерпели фиаско в этом состязании. И больше не соревнуйтесь со мной: вам никогда не взять реванш в таком мастерстве.

– Покорно благодарю вас, сеньор, но я уже насытилась, – небрежно проронила молодая особа, встав из-за стола.

– Нет, – возразил Дарио Августо, схватив ее за руку и снова усаживая за стол. – Если вы не съедите это пирожное, то можете забыть о том, что покинете эту столовую.

– Ах, Дарио Августо! Вы хотите, чтобы у меня лопнул живот? Помнится, вы совсем недавно упрекали меня в чрезмерном чревоугодии.

Граф так и зашелся в громком смехе, который весело огласил почти пустой коттедж. Наконец, перестав смеяться, он пояснил:

– То было просто шуткой, ангел мой. И я не отстану от вас до тех пор, пока этим чудным щечкам не вернется их обычный цвет. – Неожиданно Дарио Августо нежно провел рукой по лицу Ренаты.

Действительно, она была несколько бледна. Очевидно, девушка все еще сердилась на него, и потому ему захотелось стереть с ее лица выражение досады.

– Для этого мне вовсе не нужно уплетать ваше пирожное, – возразила Рената. – А лучше налейте-ка мне еще настойки, Дарио Августо!

– Вина? – переспросил он, внимательно глядя на гостью.

– Именно, если вам так угодно называть этот сладкий напиток.

Граф де Монтес сжал руку девушки и заглянул ей в глаза. Эти неповторимые глаза, зеленые с янтарно-золотистой россыпью, чуть хмельные, сейчас ему озорно улыбались.

– Надо полагать, вам сегодня достаточно медовой настойки, радость моя. – Дарио Августо бросил беглый взгляд на пеньюар цвета неба. – Вы успели принять ванну?

– Разумеется, – кивнула Рената. – Ваша экономка заявила, что я не могу сесть за стол в неряшливом виде.

– Ясно, – процедил Дарио Августо, поднимаясь с места. – Вы не желаете осмотреть логово «пастыря»?

– Да, если можно.

– Тогда пойдемте, Рената.

– С удовольствием, Дарио Августо, – улыбнулась девушка.

Он взял ее под руку и осторожно вывел из столовой, так как она плохо держалась на ногах. Миниатюрная девушка, в одном пеньюаре, доверчиво шла с графом по пустынному коридору, не ведая, куда он ведет ее. Ее длинные огненно-каштановые волосы рассыпались по спине, дразня его своей шелковистостью. Вдруг ему так захотелось прикоснуться к ним. Но он мгновенно подавил в себе это желание и быстро отвел взгляд от смущавшего его огненного каскада.

Вскоре Рената очутилась в маленькой комнате, где стояла широкая кровать под балдахином. Вполне очевидно, что это и была спальня «пастыря», весьма уютная на вид. Вдруг девушке ужасно захотелось завалиться в постель, чтобы предаться объятиям Морфея. Ясное дело, после выпитой настойки, так хваленной экономкой, ее непостижимо клонило ко сну. Однако Рената нашла в себе силы, чтобы возмутиться:

– Кажется, Дарио Августо, вы мне обещали показать все свое жилище, а сами притащили меня сюда. Почему вы не держите своих слов?

– Рената, у вас еще будет время для этого. Сейчас вы вряд ли способны оценить мой коттедж по достоинству, поэтому его осмотром вы займетесь завтра, прямо с утра. Ведь мы только к вечеру вернемся в гасиенду.

– В самом деле? – удивилась Рената.

– Разве вы не хотите увидеть мои пастбища при свете дня?

– Хочу, конечно, – согласилась она. – Вообще-то я вовсе не против, чтобы тут немного задержаться. Но об этом мы поговорим завтра. Сейчас у меня отчаянно кружится голова, и потому вы не могли бы уступить мне вашу кровать?

– Естественно, ангел мой, – улыбнулся граф. – Ведь вы моя гостья. Сегодня я, так и быть, уступлю вам свою постель. Располагайтесь на ней поудобнее, но не вздумайте заснуть!

– Это почему же? – поинтересовалась Рената, тотчас бросившись на кровать.

– Прежде чем уснете, вы должны ответить на мои вопросы.

– Так, значит, вы привезли меня сюда для очередного допроса?! – с непомерным удивлением вскричала девушка, живо поворачиваясь к графу лицом.

– Да, – подтвердил он, – в некоторой степени. А вы думали иначе?

Рената уютно устроилась на взбитых подушках и взирала оттуда на графа большими глазами, в которых разгорался гнев.

– Обманщик! – в сердцах бросила она. – Заманили сюда обещанием показать свои пастбища, а сами преследовали иную цель. Я же надеялась встретить тут пастыря, а вовсе не графа.

– Это не имеет никакого значения, Рената, поэтому можете считать, что на этот раз вам вопросы будет задавать пастырь, – спокойно произнес Дарио Августо, опускаясь на постель.

– В таком случае пастырю тоже придется набраться терпения и отложить разговор до утра. – Вмиг в ее глазах сверкнули молнии. – Я смертельно устала и хочу спать и потому прошу вас удалиться.

Присев рядом, Дарио Августо какое-то время молча взирал на девушку. Он сидел так неподвижно, словно боялся, что она кинется на него.

«Наверное, как его очередная потаскушка. Безумец, – усмехнулась Рената. – Если он думает, что она последует их примеру, то сильно ошибается».

Правда, помня о том, что она должна обольстить его, но при этом быть совершенно ненавязчивой, Рената ослепительно улыбнулась.

Сохраняя на лице сияющую улыбку, она томно осведомилась:

– Что же так интересует такого неотразимого пастыря?

– Многое, – процедил граф, не спуская с молодой особы взгляда.

– Тогда начинайте спрашивать, пастырь. Я вся внимание.

– Неужели вы не нашли себе богатого жениха, что притащились в Ла-Энсуено, чтобы гоняться за мной? – мрачно спросил он.

– Надо полагать, это вопрос скорее графа, нежели пастыря, – сухо отрезала Рената.

– Допустим, – усмехнулся Дарио Августо. – Значит, в тот раз я просто упустил из виду эту весьма немаловажную деталь, когда вы рассказывали о своей жизни. Но я был бы счастлив, если бы вы удовлетворили мое любопытство прямо сейчас. По правде говоря, мне не верится, что вы с таким прелестным личиком не могли найти себе достойного кабальеро, чтобы выйти за него замуж.

– Конечно, был такой, – быстро парировала девушка. – Только… – Наступила пауза, в течение которой граф заметил на лице гостьи внутреннюю борьбу. – Вы сейчас спрашиваете меня как пастырь или же как граф? – наконец вывернулась Рената.

– А какое это имеет значение?! – едва не взревел хозяин уютного коттеджа, взбешенный ее вопросом.

– Ровно никакого, – небрежно бросила Рената.

– Знаете, дорогая моя, не пудрите мне мозги. Если был жених, то почему вы не вышли за него замуж? Неужели так трудно ответить на мой вопрос?

Нежась в постели, она потерла рукой лоб. Проклятие, граф становится чересчур любопытным. Быть может, ей изобразить брошенную или несчастную особу, не имевшую жениха вообще? Вдруг она решила сказать ему правду.

– К несчастью, мой жених трагически погиб два года назад.

Крайнее недоверие отразилось на лице ее слушателя.

Усмехнувшись, он спросил:

– И при каких же обстоятельствах?

– Он упал под колеса своего экипажа. – Рената прямо смотрела в невероятной синевы глаза. – Незадолго до несчастного случая он купил себе шесть чистокровных скакунов, которых решил опробовать.

– Видимо, ваш жених был настоящим хлюпиком, если умудрился умереть от собственного экипажа.

– Вовсе нет, – негодующе возразила девушка. – Он был истинным кабальеро. Просто один из его скакунов был необъезженным, а Рудольфо – таким нетерпеливым, что не внял словам своего объездчика, уверявшего, что лошади еще не готовы, чтобы их впрячь в экипаж. Иначе он не умер бы такой нелепой смертью.

– Да, это большая потеря для невесты, – участливо произнес Дарио Августо, хотя ясно было, что он ей ни капельки не верил. – И надо сказать, весьма редкий случай.

– Но довольно печальный, – быстро добавила Рената, – который перевернул всю мою жизнь.

– Судя по всему, вы очень сожалеете о неудавшемся замужестве. Верно, милочка? – На лице графа играла сардоническая улыбка, но глаза его неожиданно похолодели. Дарио Августо даже не попытался скрыть глухого раздражения. Весьма вероятно, что он от начала и до конца не поверил рассказанному.

Поэтому Рената натянуто проговорила:

– Конечно, вам трудно поверить в то, что у меня был жених, если считать, что я не выезжала в свет. Однако я с детства была помолвлена с сыном друга моего отца дона Рикардо де Герро, который впоследствии и помогал мне скрываться от банды Меченого.

– Следовательно, ваш брак был бы заключен по расчету, – небрежно заметил Дарио Августо, как-то по-иному взглянув на гостью. – Впрочем, этого и стоило ожидать.

– Интересно почему? – невероятно изумилась Рената.

– Видать, в вас еще крепко держатся устойчивые традиции, вбитые в вашу головку воспитанием. Ведь вы едва не позволили своему отцу уложить себя на супружеское ложе без любви. – Между тем сам он думал: «Но ничего, дорогая моя. Клянусь, я как-нибудь смогу сломать в вас эти устои. Обещаю, что без всякого брака вы уляжетесь со мной в постель».

– Как бы не так! – помимо воли вырвалось у девушки. – Сначала я была категорически против этого брака. Но, будучи подростком, я была вынуждена уступить воле отца, который считал, что брак с сыном влиятельного и богатейшего плантатора будет для меня идеальным и весьма счастливым.

– Выходит, вы его раньше знали, – через силу выдавил граф, невольно мрачнея.

– Разумеется, – кивнула Рената. – Рудольфо часто гостил у нас в гасиенде со своим отцом. Правда, в детстве мы не выносили друг друга.

– Сколько же лет ему было, когда он погиб? – бесцветным голосом поинтересовался ее жадный слушатель.

– Двадцать три года. Он был старше меня на семь лет.

– Такой юнец! – удивился Дарио Августо. – Да, не повезло бедняге. – Скрытое злорадство прозвучало в голосе графа.

Судя по тону, он был очень доволен, что она осталась без жениха. Это взбесило Ренату.

Пылая гневом, она холодно проронила:

– Зато вам повезло, что встретили меня, хотя вы и бежите от своего счастья.

Граф де Монтес не поверил своим ушам. Он был настолько шокирован смелостью девушки, что даже открыл рот от удивления. Правда, ей пришлось потупить взор, чтобы не видеть голодного блеска, тотчас вспыхнувшего в его сапфировых глазах.

Глава 8

Положительно, Дарио Августо был не способен логически мыслить подле распростертой рядом восхитительной красотки, откровенно предлагавшей себя. Он не смел признаться даже себе, что едва сдерживал безумное желание взять ее прямо сейчас, вот такую манящую и совсем опьяневшую! Впрочем, надо сказать, его время еще не пришло. Да и был бы толк в том, если бы она едва помнила об этом. Как ни странно, ему хотелось, чтобы их первая ночь любви была такой незабываемой, о которой она с восторгом вспоминала бы даже спустя много лет.

– Вы можете лишь довольствоваться ролью моей любовницы, – в конце концов холодно выпалил граф, глядя на то, как Рената стремительно приподняла голову.

Казалось, она была невероятно потрясена услышанным, даже заметный хмель с нее слетел. Девушка не отрывала от графа весьма неописуемого взгляда.

– Интересно, почему только любовницей? – наконец спросила Рената, медленно приходя в себя от шока. – Разве на мне нельзя жениться?

– Значит, вы рассчитывали, что я и на самом деле предложу вам свою руку и сердце? – рассмеялся он. – Признайтесь мне, дорогая.

– Да, – сухо отрезала она. – Но похоже, это было моей большой ошибкой.

– Весьма рад, что вы это поняли, – безмятежно заметил Дарио Августо. – Между прочим, я скоро женюсь на вдове, с которой уже связан словом. Я говорю это вам для того, чтобы вы не питали никаких иллюзий на мой счет. Впрочем, судьбе было угодно слишком поздно свести нас. Если бы мы с вами встретились раньше, кто знает, я, возможно, и взял бы вас в жены.

– Успокойтесь, сеньор, – усмехнулась Рената. – Честно говоря, никто и не мечтает выйти за вас замуж, поэтому не льстите себе надеждой, что это когда-нибудь произойдет. Ведь мне этого страсть как не хочется, но, если бы не обстоятельства, которые вынуждают меня… – она вовремя умолкла, едва не сказав «вешаться вам на шею», но через минуту закончила: – Впрочем, это я, скорее всего, должна благодарить Создателя, что вы так поспешно женитесь.

– Вряд ли так уж поспешно, Рената, – насмешливо изрек он. – Видите ли, моя невеста уже три года как стремится к алтарю, а наша помолвка состоялась всего лишь полгода назад.

– По всей видимости, у вдовушки просто ангельское терпение, – уколола Рената. – На ее месте я бы давно бросила такого жениха.

– Вам не придется так долго ждать моей любви, если вы сию же минуту станете моей любовницей, – неожиданно признался граф, прикладываясь к руке девушки.

– В самом деле? – опешила она.

– Быть может, вас пугает слово «любовница»? – вкрадчиво осведомился Дарио Августо, но, увидев испуг в глазах Ренаты, добавил: – Так и есть! Любовница, ангел мой, – это, иными словами, желанная Дульсинея, которой во всяком случае не может быть жена. Ведь жениться приходится всегда по расчету, как и вы собирались выйти за своего жениха, а любовницей становится только обожаемая дама сердца.

– Значит, и вы, сеньор, старых взглядов, – усмехнулась девушка. – А еще меня упрекали.

Однако граф сразу же выкрутился:

– Боже мой! Я имел в виду, что женщина всегда должна оставаться весьма эксцентричной для всякого мужчины.

– Позвольте с вами не согласиться, Дарио Августо, – возразила Рената. – Мне кажется, женщина должна заботиться прежде всего об интересах своего мужа. И ей вовсе не обязательно думать еще о том, какое впечатление она вызывает у других мужчин.

– Браво, милочка! В вас явно видна старая школа нашего общества. Но не думайте, что я стану хвалить вас за это, имея намерение сделать вас своей любовницей. Конечно, если бы я был вашим благоверным, то с радостью приветствовал бы такое рвение к супружеской верности, – промолвил граф без всяких эмоций.

По его голосу, весьма равнодушному, было совсем непонятно, шутил ли он или же говорил всерьез. Девушка даже приподнялась с подушек и во все глаза смотрела на него, не зная, что и думать.

– Не исключено, что вы втайне забавляетесь, предлагая мне стать падшей женщиной, – наконец проговорила Рената, садясь в постели. – Почему вы это делаете? У вас явно есть какая-то цель.

– Помилуйте, сеньорита, почему же падшей женщиной? – растерянно спросил Дарио Августо. – Я всего лишь хочу, чтобы вы стали моей женщиной.

– Разве это не одно и то же? – сердито выпалила девушка, нахмурив прекрасный лоб.

– Естественно, ангел мой, – улыбнулся граф. – Падшая женщина обычно удовлетворяет потребности многих мужчин, а любовница принадлежит только одному, то есть своему возлюбленному.

– Не вижу большой разницы, Дарио Августо, – мрачно заметила Рената.

– Уверяю, дорогая, что я ни с кем не стану делить вас, если вы согласитесь на мое предложение.

– Правда? – Девушка встретилась с графом взглядом.

– Да, – кивнул он. – В этом можете быть вполне уверены.

Хотя его голос и был многообещающим, но в глазах горел мрачный огонь, и потому Рената не поверила графу.

– Я не могу верить вашим словам, Дарио Августо, – холодно выпалила она. – Вдруг вы предложите меня и другим. Боюсь, от вас можно всего ожидать.

– Весьма жаль, что вы не верите мне, милочка. – Кривая усмешка тронула его красивые губы. – Но вы потеряли свой единственный шанс, чтобы добиться меня. – Граф де Монтес стремительно поднялся с кровати и направился к двери.

Растерянная девушка невольно крикнула:

– Постойте, граф!

Дарио Августо вздрогнул от радости. Но когда он обернулся к девушке, лицо его было непроницаемым.

– Что вам угодно, сеньорита Рената? – вежливо осведомился он.

– Вы дадите мне время обдумать ваше предложение?

Еще ни разу в жизни не колотилось так неистово его сердце, как в эту минуту. Дарио Августо и сам не знал, чего он больше всего опасался: ее согласия или отказа. Он натянуто молчал, потом как-то странно взглянул на Ренату.

– Естественно, – с трудом выдавил граф. – Только не позднее завтрашнего дня. Завтра вы должны дать мне ответ.

– Думаю, ночи мне будет вполне достаточно, чтобы принять решение, – пообещала Рената.

– В таком случае спокойной ночи, сеньорита, – отозвался граф.

– Вы уже уходите, Дарио Августо?

– Конечно, – проронил тот, вмиг оказавшись подле нее. – Ведь уже за полночь, Рената. А нам обоим нужно хорошо отдохнуть перед тем, как выехать на пастбища.

– Минуту, граф, еще один вопрос…

– Разве сегодня было недостаточно всяких разговоров?

– Вполне достаточно, – усмехнулась Рената. – Однако позвольте узнать: вы со мной собираетесь устраивать такие же дикие оргии, что и с теми женщинами, которые посещали ваш коттедж?

– Ни в коей мере! – без смущения отозвался он. – Со мной вы познаете настоящую любовь, уверяю вас.

– Весьма сомнительно, если верить тому, что говорила недавно ваша экономка.

– А что она сказала? – живо спросил Дарио Августо, сдвинув брови.

– Что вы довольно часто меняли своих любовниц…

– Только и всего?! – с ухмылкой осведомился он. – Те, кстати, не были моими любовницами, а только женщинами на одну ночь.

– Знаете, мне все равно, кем бы они ни были, – холодно отчеканила девушка. – Однако вы мне не внушаете особого доверия, чтобы стать вашей женой…

– Женой?! – вскричал граф. – Наверное, вы хотели сказать моей женщиной, женщиной, любимой мной.

– Не цепляйтесь к словам, Дарио Августо, – вспылила Рената. – Любимая женщина или содержанка – какая разница? Для меня, как ни вертите словами, это почти одно и то же, ибо все дело сводится к постели. Поэтому не утруждайте себя комментариями и дайте мне поспать.

Таким образом, гостья грубо выставила хозяина из собственной спальни. Когда за ним яростно закрылась дверь, девушка разразилась веселым смехом, стершим горечь с ее души.

Рената проснулась только к полудню, когда ослепительное солнце заиграло на вишневом пологе и его яркие лучи коснулись ее лица. Девушка поспешно слезла с кровати и опрометью бросилась в смежную комнату, где вчера купалась, чтобы совершить утренний туалет. Там, на ширме, висела ее одежда, постиранная и выглаженная. Быстро сняв с себя пеньюар и сорочку, данные негритянкой, Рената облачилась в свое нижнее белье, с трудом зашнуровав корсет, а потом, глядя в зеркало, завершила туалет.

Когда она прошла в столовую через распахнутые настежь двери, ее встретила Алзира, которая накрывала на стол. Аромат ветчины, свежих яиц, теплого тортильяса, персикового джема и горячего кофе сразу же донесся до нее.

– Добрый день, сеньорита, – поклонилась экономка, ставя на стол чистый прибор.

Рената кивнула в ответ и с удивлением осведомилась:

– А где же граф, Алзира?

– Хозяин давно позавтракал, сеньорита.

– Да неужели? Как жаль, что я не застала его. Он мне что-нибудь передавал?

– Хозяин сказал, что будет дожидаться вас возле новой конюшни, пока вы займетесь осматриванием его жилища.

– Прекрасно! – воскликнула Рената, улыбаясь и поспешно принимаясь за еду, забыв о том, что экономка наблюдает за ней.

Пока девушка ела свой завтрак, негритянка молча стояла в отдалении, теребя край белоснежного фартука. Видя, что Рената не обращает никакого внимания на нее, она решила сама выяснить все, что тяготило ее.

– Сеньорита… – нерешительно обратилась она.

– Да. – Рената вскинула темные брови. – Я слушаю тебя, Алзира.

– Прошу вас, сеньорита, простить меня, если я приняла вас не так… – экономка замялась, потом добавила: – То есть не должным образом.

– Не беспокойся, Алзира, – рассмеялась Рената. – Все было просто замечательно!

– Так, значит, вам здесь понравилось? – просияла экономка.

– Конечно, – выпалила девушка. – И я надеюсь, что мы еще увидимся, Алзира. Но где же та медовая настойка, что мне вчера так приглянулась?

– Сеньорита, хозяин строго-настрого запретил вас потчевать этой настойкой, – ответила негритянка, опустив глаза.

– Почему же? – искренне изумилась Рената.

– Ведь вы знатная и благовоспитанная особа, а не обычная гостья хозяина. Те женщины, которых он сюда привозил из Гвадалахары, весьма любили увеселительные пирушки.

– Алзира, ты хочешь сказать, что графа посещали женщины легкого поведения?

– Так точно, сеньорита, – улыбнулась экономка, – хотя среди них были не только простые девицы, но и дамы из высшего света.

Вероятнее всего, то были его любовницы, которыми граф, видать, был невероятно богат. Какой же он неисправимый донжуан! А еще хотел, чтобы и она стала его любовницей, как будто ему мало других.

«Нет уж, этого никогда не будет!» – неожиданно решила девушка.

– Интересно, а знает ли об этом его невеста? – минуту спустя поинтересовалась Рената, покончив с завтраком.

– Вряд ли, – заметила негритянка, собирая грязную посуду, – потому что вдова ни разу не была здесь. Да и ничто не должно выходить за пределы этого коттеджа.

– Разумеется, Алзира, – согласилась с ней девушка, поднимаясь из-за стола.

Между тем экономка бесшумно выскользнула из столовой, унося поднос с посудой. Когда она вернулась, Рената уже ждала ее на пороге.

– Алзира, надеюсь, ты покажешь мне весь коттедж, – с улыбкой произнесла она. – Вчера я не смогла рассмотреть его.

– Охотно, сеньорита, – в ответ улыбнулась негритянка. – Идемте.

В течение получаса Алзира водила Ренату по небольшому коттеджу, показывая ей комнаты. Гостиная была небольшая, но весьма уютная, обставленная дорогой мебелью из красного дерева. Две смежные комнаты прилегали к гостиной. Кроме спальни, в которой Рената провела ночь, и ванной комнаты, которая уже успела послужить ей, там была еще и гардеробная, где хозяин держал целый ряд мужских и женских нарядов. Но их предусмотрительная экономка постаралась скрыть от взора девушки, быстро закрыв дверцы шкафов, как только они вошли в комнату.

Рената только теперь поняла, насколько негритянка была деликатна, предложив ей одежду своей дочери, а не из женского гардероба. Девушка была весьма признательна Алзире за то, что она не уподобила ее тем женщинам, коих здесь привыкла обслуживать.

В общем, коттедж был великолепным и слишком роскошным для простого пастыря. В таком мог жить только граф.

– Полагаю, ты мне уже все показала, Алзира, – мягко проговорила девушка.

– Нет, сеньорита, – быстро откликнулась та, – осталась еще одна комната наверху.

– Может быть, достаточно на сей раз? – возразила Рената, с беспокойством поглядывая в окно, где за живой зеленой изгородью ничего не было видно.

– По-моему, вам следует взглянуть на нее, – загадочно бросила экономка.

– Ну тогда поспешим, Алзира, – сдерживая нетерпение, проговорила молодая особа. – Боюсь, граф не станет меня так долго ждать и, чего доброго, уедет один на свои пастбища.

– Нет, хозяин вас непременно дождется, сеньорита, – заверила ее негритянка.

Наконец Алзира привела гостью своего господина к закрытой двери и, открыв ее, пропустила девушку вперед. Это была красивая комната, задрапированная шелком вишневого цвета и изящно меблированная.

– Эта комната для гостей, – пояснила экономка, улыбаясь. – Однако этой ночью ее занял сам хозяин, что бывает довольно редко, сеньорита.

Рената бросила взгляд на мягкий диван, на котором еще лежала измятая постель.

– Мне крайне неловко, Алзира, что вчера я заняла спальню графа, – смутилась девушка.

– Ничего особенного, сеньорита, ведь хозяин сам уступил ее вам в эту ночь. – Экономка странно смотрела на Ренату.

– Думаю, на этом мы и закончим наш осмотр, Алзира, – произнесла Рената, взглянув на часы, висящие на стене напротив большой картины. Они показывали два часа дня. Она сильно опаздывала. Вне всякого сомнения, сейчас граф метал гром и молнии.

– Как вам угодно, сеньорита, – отозвалась негритянка. – Но осталась еще кухня и комнаты для слуг, которые, полагаю, не вызовут у вас особого интереса.

– Алзира, я отчаянно опаздываю, – нетерпеливо бросила Рената. – Наверное, Дарио Августо уже заждался меня. Мне следует поторопиться, иначе я так и не выберусь отсюда.

– Тогда идите, сеньорита, – огорченно промолвила экономка. – Тропинка сама приведет вас к конюшне.

Минуту спустя Рената уже неслась по песчаной тропинке, петлявшей между высокими кустарниками. Ее шелковое платье лимонного цвета мелькало среди густой зелени, а длинные волосы, собранные сзади, развевались на ветру, как огненные языки пламени. Она так спешила, что не замечала, как подол платья подметает узкую тропинку, поднимая пыль.

Однако конюшни все еще не было видно, и стало ясно, что до нее было приличное расстояние. Должно быть, вчера Рената просто не заметила длинного пути, поскольку приехала верхом. Она с огорчением подумала, что едва ли осилит такое расстояние пешком.

Но, несмотря на сомнение, вкравшееся в душу, девушка продолжала идти, не озираясь по сторонам. Она была уже возле поворота, где кончались кустарники и шли редкие деревья, когда оттуда выехал навстречу граф на белом скакуне, к седлу которого была привязана пегая лошадь.

– Я думал, что вы уже отказались от своей затеи, сеньорита Рената, – небрежно бросил он, окинув ее холодным взглядом.

– Прошу прощения, сеньор Дарио Августо, что заставила вас так долго ждать, но я совсем недавно проснулась, – вымолвила девушка, заливаясь краской.

– Естественно, – буркнул он. – Моя медовая настойка еще никого не поднимала спозаранок.

– Вот видите, сеньор, во всем виновата ваша чертова настойка. – Рената улыбнулась озорной улыбкой, приближаясь к коню.

– Конечно, все дело в этой настойке, которая заставила вас долго нежиться в постели, – с усмешкой подтвердил и Дарио Августо. – Ну а теперь живо взбирайтесь на лошадь, Рената! – И граф де Монтес бросил девушке поводья пегой лошади, которая была намного ниже белого скакуна.

Рената опасливо взглянула на кобылу, спокойно стоявшую на месте и потягивавшую носом воздух. Судя по всему, это была смирная лошадка, которую хозяин выбрал для нее. Однако девушку, жутко боявшуюся лошадей, нелегко было убедить в этом.