Текст книги "Детям до 50"

Детям до 50
Асия Музафарова

© Асия Музафарова, 2023

ISBN 978-5-0062-0869-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

АСИЯ МУЗАФАРОВА

ДЕТЯМ ДО 50
Моя рукодельная книга

Москва 2010

АВТОБИОГРАФИЯ

– Родилась в Москве в прошлом веке. Папа искусствовед, мама режиссер – закончили ГИТИС. Училась в 760-й школе города Москвы, в последующем переименованной в лицей им. Маресьева. После девятого класса ушла во взрослую жизнь – сменила 20 профессий, начиная с помощника воспитателя в детском саду и заканчивая менеджером по строительству. В 1999 первый раз поступила в Литературный институт на семинар Балашова, не закончив, по семейным обстоятельствам, уехала в Чехию – жила некоторое время у дяди, помогая в управлении гостиничным бизнесом. В 2004 поступила в Литературный институт вторично, без вступительных экзаменов, на тот же поэтический семинар Балашова Эдуарда Владимировича. Учусь до сих пор.

С лучшей подругой 2004 года Ирой встречаю свою 27-ю день осень

в квартире ее бабушки в Нахабино

17 в 27*

Счастье

Застревало в горле, чуть было не поперхнулась,

пришлось разбавлять не совсем водой.

Кондукторша подумала: «Дура – это всего лишь бумага с цифрами».

А мне светло и легко – знаю, всё сбудется!

***

В голове – пустота.

В теле – легкость.

Едешь домой на пушкинской электричке и думаешь: «Какое счастье добраться до кровати!»

И уснуть под любимым верблюжьим одеялом.

До следующего боя, до нового рабочего дня».

И у тебя даже не будет ни времени, ни сил осознать – твое счастье обмельчало.

***

Реактивные пчелы мыслей, проносятся над полем сознания,

не удостоив вниманием бутоны размышлений.

Приходится обманывать, превращаясь в их вожака.

Зато, какой потом мед!

На ярмарке раздаю его всем друзьям.

– Решила пояснить на всякий случай речь идет о годах

Праздник

Осень. Простудилась наверно.

Слушаю Гражданскую…

В чужой, пустой, холодной квартире.

Из еды только чай – с днем рождения!

***

Одиночество вяжет чулочки.

Рядом дремлет котейка,

Старость-котейка.

Есть еще время не научиться вязать!

Уснувшей Тане

Ты же выбралась из жизневорота, прими мою на хранение, больно пачкать. Ни один снежок не вылечит. А так, время не залепит ее зеркальной чистоты дегтем цинизма и безрадостного дара. Не забуду твоего шифра – отсюда домой…

По..

Подобрали рваные жилочки,

Оставалось после вчерашнего.

Постирали, скрепили нить к ниточке

Да и подали под простоквашею.

А потом уж прошлись красным ямбчиком,

Да пустили крестом перекрестную.

И такая теперь распрекрасная:

Полупьяная да полубосая.

Ничего не желает негодная,

Никуда не стремится беспечница

Развеселая и немодная,

Полюбившая куролесница.

***

Мой длинноногий старенький дружок,

Поблекли клетки твоего костюма.

Морщинами покрылись нос и бок,

Укрыт чехлом, отобранным у стула.

А помнишь, ты мне домиком бывал,

Любила спрятаться я под надёжной крышей.

Служил и партой – от учебников чихал,

Теперь завален книгами – дрожишь и еле дышишь.

Ведь ты был создан шахматным столом,

И жизнь твоя игрой могла лучиться.

Уставшая печальная синица,

Не ставшая древесным журавлем.

Av

 
Она ушла и настала зима.
Так и должно было быть,
Середина декабря всё-таки.
Глотая cоленые снежинки,
Повторяла: «Весна со мной, никогда не повзрослею!»
 

Путешествие

Едем на автобусе по реке вдвоем

С огромной рыжей белкой,

И песенки поем.

Но через миг стемнело

Как страшно, пропадем.

А это оказалось,

Мы плыли под мостом.

Траля ля ля ля ля ля

Вам страшно?

Так споем.

О том, как плыли с белкой,

Гигантской рыжей белкой

По морю втроём.

Совершеннолетие

Терпение

Сотвори прозрение.

Вложи Себя в сердце.

Управляй рукой.

И стану смотреть Твоим небом.

И научусь дышать Твоим океаном.

И перестану искать любви людской.

Но пролилась вера Его из глаз моих.

Пенсионерка

Заболеешь – никто не придет проведать,

Ни дождь, ни подъездные кошки.

Разве, что почтальон принесет раз в месяц слезы.

Умрешь – вдруг узнают спустя неделю…

Поэтому живу.

Побег

Что ей убежавшей от хозяина…

Жует жвачку дней, боится улыбчивого человека.

Звенит печально колокольчиком в поиске…

Вокруг львы и охотники.

А все друзья давно на мясокомбинате.

Стена

Раньше жила настежь

Всех звала в гости. На всех хватало

тапочек, чая…

Могла отдать последнюю сигарету.

Друг украл икону и разбил электрическое солнце.

Подруга назвала дурой и вывезла всю мебель.

Ничего не осталось – дверь захлопнулась.

Заложила кирпичом – существую в черной пустоте. Чувствую ничто.

Кричу – МЧС не спешит, Чип и Дейл вообще иностранцы.

Разбиваю головой… пустота сменила цвет.

Просочусь сквозь…

НеСон

Видела лестницу…

Не лестницу, а дерево.

Поднималась по ветвям, как по верёвочной лестнице.

Сердце знало, ветви уходят в бесконечность.

Чувствовала – любит и поддерживает.

Когда коснулась облака – проснулась.

И потянулась к листу.

***

Со всеми сложные отношения.

Постоянно твержу: «Жизнь прекрасна и удивительна!»

Не верят, проверяют, испытания устраивают…

Хотела сбежать и струсила

Или…

Кто-то сказал: «можно победить иронией».

Нет, добьюсь взаимности.

Про другое

Зажатый рот,

Разбитый нос,

Разорванное белье,

Потекшая тушь – оборотная сторона секса.

Ну и собирайте слово «вечность» из этих 4 букв!

Понимает-замолкает

Уже не работаю,

Будильник по привычке

Противно пиликает в пять ноль пять, ровно минуту.

Радостно-сонно отвечаю:

«Да пошел ты».

Я счастлива!

Такая вот

Лежа ниже плинтуса, казалось – выше всех.

Была уверена – пол и потолок почти одно и то же.

Просто хотелось крайностей.

Шутки в сторону.

Какую?

Осень

Нет сил, нет желания

Ни жить, ни уснуть.

Смеюсь ливнем за окном.

Чернила рыдают мыслями синими, черными,

Птицами-школьниками кружатся.

Нет Моцарта, нет дудочки…

Ну и не надо.

Все равно…

Нет сил…

Все равно.

Опять…

***

да я спокойна как змея с которой снимают кожу

да мне все равно как тому кого забили камнями

шоу должно продолжаться

не возражаю

может это кому-нибудь нужно

До весны

Вот они появляются парами.

Мальчик-девочка, мальчик– де..

Уже повзрослевшие.

Куда-то ушедшие, просто предавшие,

Кружат под музыку сердца уставшего,

То ли вальс, то ли сальса.

Слегка улыбаются стальными глазами,

В мою сторону кивают головами.

А я в центре…

Мне не нашлось…

Выключаю до весны…

Разрываю круг.

Когда же

Забытая и бросившая,

На растущей одинокой скале,

Всегда ближе к солнцу,

Боль – твоя пища.

Однажды вспыхнув,

Станет легко.

Глупо плакать.

Но…

Спасение

Барабанят в окна,

Ставни затворила.

Камнепад по крыше,

Провалилась в сон.

А во сне: «Стучитесь..

Будет вам по вере…»

Вышла поклониться,

Свечкой вспыхнул дом,

И горит – задула,

Тот свет для незрячих,

И совсем не страшно,

В темноте светло.

Потому что вера,

Потому что воля,

Потому что слово

Бога проросло.

О.К. (на Божьем пару)

Давит…

Не мозг, а мятая картошка

С перцем, укропом, масло по вкусу…

..Жизнь пересолила, – счет, пожалуйста!

– Я не заказывала. Подарок шеф-повара?

– Спасибо.

– Несут горячее. Это тебе… Конечно, кетчуп.

Уставший А…

Они никогда не давали приблизиться к людям близко. Только начинаю задумываться о человеческих радостях с большими и малыми «горе – не беда», как они отбрасывают вверх, поэтому друзей у меня никогда не было. Вот они вот прозрачные до невидимости, я постоянно о них спотыкаюсь, а всем кажется, просто рассеянная или пьяная, но я-то их чувствую: тяжелые и поникшие, мешают мне быть. Один раз, в минуту слабости попыталась отломать их, спасла соседка ни то с первого, ни то со второго, возвращалась со своим четвероногим с прогулки… Если бы вы могли меня понять, они давно уже не поднимают, как в детстве, выше звезд и солнца, только швыряют лицом об асфальт, задом в лужу из-за этого не могу нигде находиться долго… но кто же я?

17—40 – пшик

Трясёт

Онна живёт в доме из воздуха, спит на книжной полке,

пишет невидимые песни, которые рисует

несуществующим друзьям

Она любит разговаривать с людьми, которые родятся и

научилась молчать сама с собой.

он уже три века как начала путать эпохи, придумывая

время суток…

В одно ночное утро эры Водолея О сунула красный карандаш в нарисованную розетку.

Мне смешно, а её по-настоящему…

Направление на…

У кого-то семья: дети, дом и работа,

У меня направление, жаль не на СПИД.

Кто-то счастлив рыбалкой, кому-то охота,

А ко мне гость особый в коробку стучит.

– Заходи-ка, дружок, мой веселый убийца,

Без тебя все не очень – ванильный покой,

А теперь разойдемся, пусть все заклубиться,

Прожигай, что ни есть – жизнь короткий запой.

Но вначале в детдом отнесем все игрушки,

что пылятся на полке у старшей сестры.

И заскочим в Сбербанк – снимем все до полушки,

Всем устроив банкет, в день последней зимы.

Мы с тобою друзья до ближайшего гроба,

Ты единственный, кто был со мной до конца,

Проскользнула стрелой жизнь от дома до Бога,

Но вообще никуда не летела стрела.

Ликуй

Маленький атом любви

лелей его и расти,

удобрив золой, поливай.

Растущее, солнцу отдай.

Возможно, он пустит ростки.

Ты не торопись и не рви,

прополку, полив чередуй.

И вырастет что-то…

Звездный пау…

Слышишь хруст за спиной?

он поднялся…

уже за тобой.

Колом в глотке,

нескончаемым потоком

застревали блюда

дежурного фастфуда.

Полусырые пресные

банкиры,

олигархи начиненные

маслинами,

президентики склизкие,

диктаторы —

клопики душистые.

Зазеваешься и…

Улетай, скользи

по слепящей нити.

Выше! Выше!

вместе с такими,

как ты

радостно гори!

В солнечной паутине,

вспыхнув на полпути,

живой необъятной крыши.

Снежинка

Она хотела падать быстро,

Полет наскучил ей давно,

Внизу так безупречно чисто,

Но там и без нее бело.

Они упавшие лежат

Однообразной белой кучей

И огоньком в ночи кричат

Прекрасней нет нас – нас нет лучше.

И белой пчелкой среди дня

Влететь в окно ко мне решила.

И на ладони у меня

Растаяв, к жизни вдохновила.

1 марта – день тишины

взорвать нашу уютную вселенную

Где моя смирительная – нет покоя

– я очень мила закройте по-тихому

Добрая – – молчать не могу

раздавите, посадите – не стану

Этот фарс из века в век

низы верхи серединка

все повторяется – проще молчать

не получается

Я плутаю и путаю – пора изолировать

Устала от такого мира

ничего Не меняется

да пойду на выборы

Прошлая жизнь

Счастливой крестьянкой кода-то была я,

И пестрый платочек носила,

И всех утешала, всегда повторяя:

«Поверь, с нами Крестная сила».

А время кряхтело, шептало и пело,

Несли очумевшие дроги.

Уже без платочка, впиваясь в колено,

Подгорку лечу по дороге.

И не было силы, и не было воли,

Встречаясь с глазами простыми,

Твердить, как бывало, с надежной и пылом

Кому-то про Крестную силу…

Разбита телега, лежу под горою,

Пасутся уставшие кони,

А рядом цыганка, платком укрывая,

Поёт: «Доча, спи. Бог с тобою».

Читая Газданова

На заметке о безумном Васильеве

и коммерсанте Дюбуа

Три приглушенных хлопка

и крик злой и беззащитный..

убили человека?

от хлопушек так не сдавливало.. (сердце)

Через час звонок в дверь

– вы слышали выстрелы?

что я ответить могла

отдельным изданием в 1952,

а так еще во время войны.

Книжку закрыла – а подъезд мой оцеплен..

И чем улица Холмогорска не задворки Парижа?

***

Мужичок в кепчонке набекрень,

Улыбается прохожим просто так.

У него прошел удачно день,

Кажется мне – это добрый знак.

Средь толпы, бушующих потерь,

Озабоченных зарплатой и едой.

Мужичок в кепчонке набекрень,

Улыбаясь, продолжает путь домой.

Промоутер

В подземном муравейнике,

Все суетились, бегали.

И лишь букашка малая,

Усталая ползёт.

Она на прежней точке

Распространять листочки,

За угол на окраине,

С ужасным опозданием

И внутреннем рыданием,

Но всё-таки идет.

Ключи

Без объявления войны

ушёл и не сказал причины.

Лишь в коридоре сиротливо

висят забытые ключи.

Покрылись пылью. Их давно

в своих руках никто не греет.

Они грустят. Но все равно

в свою ненужность не поверят.

Прошли мгновенья или век?

уже не помню день разлуки.

Они грустят – мне все равно.

Смеюсь, заламывая руки.

Идеальная пара

Он сказал все бабы одинаковы: руки-ноги, голова-дыра,

устал искать.

Логика ей не чужда – как не понять – поняла,

решила остаться, тоже устала.

Встретился дурак какой-то, однокурсник – перевернул все..

Почувствовала что-то кроме – бросила..

Жаль, мужик был деловитый, любил по-своему.

Замуж звал, но решила – на фига я ему…

На память оставила коробку, в которой лежала…

Резиновая женщина.

Жить стало веселей

Расколотив себя в стекле,

В тайной надежде на перемены.

Самозванкой на плаху – на трон – скучно.

Мир, наверное, психушка – повторяем дружно.

Ничего не нужно.

Ничего? Не…

Нужно!

Больное

Она водку пивными кружками

запивала стопками пива,

окруженная умными подружками

назло вела себя некрасиво.

Свет искала на дне ущелий,

называла себя марсианкой,

у кого-то просила прощение —

многие считали наркоманкой.

И пора же давно повзрослеть бы —

небось, скоро пятый десяток,

но упорно твердит: все мы дети

и нет мне пути обратно.

Потерянная…

Да, растеряла все слова,

да, расписаний рифм не помню.

Вперед – назад ведет рука,

и мысль течет беспрекословно.

Куда пишу – не все ль равно…

в тщете отеческих задумок:

бревно, листок или окурок,

Ничтожество и божество.

Поставить точку не спешу,

еще несет сквозь запятые.

И бездыханная дышу

такими строчками простыми.

Время

О, нет! Остановись…

А впрочем что ж – ха ха…

Да ты совсем не в счет,

Песочная труха.

Кому-то торопись,

Пропишешь в свой черед.

А мне что твое «брысь»?

Я вечный обормот.

Что молодость, что старь,

17,40 – пшик.

Я бабочка-бунтарь,

Прилежный озорник.

Веду давно с тобой

Игру коварный друг.

Вот вызову пургу,

Начнем по новой круг.

Бессонница

Предрассветная боль – что же это такое?

Что же гложет извне, прожигая внутри?

Напевая под нос: «Будет время иное».

Достаю красно солнце из левой груди.

И сжимая сильней, подношу его к уху,

Все, пытаясь понять – отчего же звенит.

И хочу раздавить, как зеленую муху,

Обгоняя на миг, беспричинный зенит.

Обгоняя на миг – здесь у вас на столетья,

Убегая на год – там – на вечность вперед.

В этом вареве слов утонуть захочу я.

И спасусь, уцелев в глубине этих вод.

Заговор

Я тебя отпускаю,

навсегда отпускаю,

в небо вниз отпускаю,

живи без меня.

Будь свободен и счастлив,

талантлив и счастлив,

спокоен и счастлив,

чтобы сын и жена.

Я тебя не любила,

никогда не любила,

совсем не любила —

тобою жила.

Я тобою дышала,

тобою грустила,

тобою смеялась,

с тобой умерла.

А теперь я свободна,

а теперь я спокойна,

к новой жизни рожденной

чиста и пуста.

И еще благодарна,

за жизнь благодарна,

и за понимание

слова «судьба».

Буду!

Испытывать палящую змею.

Мне? да на каёмочке? – даже не взгляну..

Вот какая окаянная, неприкаянная,

сердцем стукнутая, смешками друзей

придавленная.

Шиворот-навыворот устроенная,

умирающая и уморенная.

От всего скучающая, уставшая,

самобольный аппарат по дури

создавшая,

в простоте своей, на грани воровства.

Что ни гонит – влет и нарасхват.

А сломать машинку Боже не велит,

Он же любит нас и ласково разит.

Баловство

Я уже совсем большой,

скоро будет пять.

Вот возьму и научись

книжки сам читать.

Взял я папин аудит,

мамин бухучет.

Где здесь дебет,

где кредит —

умный не поймет.

Открываю интернет

быстро и легко.

Мне теперь 15 лет,

посмотрел кино.

Книжки эти – прошлый век,

Я вперед спешу.

Про любимого кота

тестик размещу.

Забиваю: толстый кот,

в нужную строку.

Ссылок тыща – Лев Толстой,

что-то не пойму.

Я уже совсем большой,

скоро было пять.

Кто же этот толстый лев?

Надо почитать.

Секрет

Ура! ура! ура!

Трижды праздник у меня!

А почему? Ну почему?

об этом весело молчу.

Мелькнут минуты и года,

вслед за зимой придет весна.

Но с Богом тайну сохраню.

Всё рассказав, молчу и жду.

***

Солнце идет на север

Или на Северо-запад.

В Перово кого-то, грея,

Сжигает без жалости в Андах.

Солнце – плохая привычка,

палить, не жалея дури.

Солнце – большая спичка,

вспыхнувшая в коридоре.

И у открытой двери,

ведущей в маленький космос,

солнце в кого-то верит,

переплетая косы.

Басня о « Речнике»

Глава овчарни – сам баран

Недавно в интервью сказал:

«Что будка пса нехороша,

овце испортили ландшафт,

а солнцу закрывают грядки.

Я долго ждал, лет двадцать пять,

чтобы скотину наказать,

Пора здесь навести порядки».

И выгнал псину на мороз,

жилище в щепочки разнес,

отдав приказ своим козлам,

наутро вдруг исчез баран.

Барбоса братья и деды

пришли в овчарню и нашли

белокочанной целый воз,

откуда взялся, вот вопрос?

Лиса в подарок поднесла,

чтобы избавиться от пса.

Мораль сей басни такова:

Коли баран – не трогай пса.

ПОЧТИ 33

Матронушка

После того, как добрая Клара Рашидовна (глв. мед. сестра) заложила Насте под язык не очень чистую таблетку Фенозепама, она уже второй час разглядывала потолок и никак не реагировала на посторонние звуки соседок по койкам.

– Да ты не плачь, знаешь, здесь как хорошо чистят, – сказала Камола (в переводе с таджикского приносящая счастье), – у меня 8 месяцев назад тоже был выкидыш, а теперь вот с двойней сохраняюсь, скоро выписать обещают.

Настя продолжала молчать и только чувствовала, что-то мокрое жжет лицо, заливаясь за уши. В голове у неё пронеслось:

Интересно смотреть

в потолок,

там две лампы

похожи на губы,

где-то в стыке,

а поперек – толстый провод,

длиннющие руки.

Это стражи палаты утрат,

слышу окрик цветной:

где твой ключ?

А в ответ по лицу и к ушам

затопляет ручей всемогущ.

Какой-то бред, но на стражников больничные лампы действительно похожи и на хирургов, которые чем-то крючковатым и железным делали ей операцию. Когда же они его у меня отняли?? Вот помню только положили на какую-то сомнительную клеенку..даже своего постелить не разрешили. Помню, поднимаясь, как на эшафот, рыдала и хотелось сбежать, спрятаться куда-нибудь вместе с малышом, которому уже было 9 недель, чье сердце я уже слышала на УЗИ, для кого мне хотелось жить. Мы так ждали его с мужем, мечтали, вдруг я осознала, что такое счастье, обыкновенное человеческое и волшебное, со всеми хотелось делиться этой светлой и лучезарной энергией, всем хотелось объяснить, что бывают самые обыкновенные чудеса, это и называется счастьем.

А теперь мне все равно: пусть говорят и делают что хотят. После наркоза всё кружилось в демонической карусели… как Настя оказалась вновь в палате из операционной и почему что-то липкое и холодное у нее на животе и между ног она не понимала и решила, что это мороженное. Если отняли самое дорогое и живое – пусть будет холодно, рассудила. И в голове опять закружились строки:

Стекая, падает живое

в бесформенную жесть,

а мать в наркозе,

и не понимая,

по животу мороженое трет,

но это глюк – бывает…

и пройдет…

Пусть будет холодно.

Кругом огни кружат в мозгу..

Что я? где он?

тот бьющийся комочек,

что называли сердцем мы,

его я слышала еще на той неделе…

тук-тук; тук-тук…

И снова ничего…

и слов найти нельзя.

И не ищу – и пусто.

Поглядев на часы на мобильнике она увидела 22сентября 02:43 и написала мужу смс: меня прочистили, ловлю глюки, дети еще могут… тут она резко провалилась в сон. На следующее утро, как она не старалась, но сдерживать слезы не помогал ни один транквилизатор. Сердобольная Глав. врач предложила ее перевести в больницу через дорожку, психушку. Но разве это могло напугать ту, которая сама искала место, где перестанут ее дергать и дадут спокойно сходить с ума, да и не могла она успокоиться, стоило только прикоснуться к пустому животу – истерика возобновлялась.

Стоит руки прижать к животу,

пустота мертвечиной взорвется.

Просто сердце одно ни к чему,

если детское рядом не бьётся.

Человек всё способен пройти,

Боль ушла и вода из колодца,

а залитые кровью пути,

направляют дорогою солнца.

– А ты к Матронушке сходи. Она всем семьям помогает, одно слово чудотворница, – услышала Настя Иру, другую соседку по койке. Вот у меня сноха никак не могла родить, все выкидыши были у бедняжки, и муж извелся, и родители измучались. А живет она в Астрахани, так я здесь в Москве за нее Матронушку попросила, к мощам приложилась, а потом и Танюшка в Москву ездила – 4-й месяц карапузу.

Добирались Настя до Покровского монастыря с однокурсницей по институту не очень долго, пешочком две остановки от м. Марксистская. Было очень холодно, шел противный колкий дождь. Купили цветы, стоят в очереди к иконе чудотворной, а у Насти еще после операции всю поясницу ломит, ноги гудят, того гляди брякнется на асфальт в лужу и заплачет, ну это уж как следствие. А подруга отошла в другую очередь и пропала, возвращается счастливая такая, прямо светится вся и говорит: «Пойдем-ка отсюда, нам так повезло, послушание предлагает сестрица-послушница». Отправились они с Соней и еще одной счастливицей, в помещение какое-то, а там гора чистого белья и три утюга.

– Справитесь за час, – спрашивает послушница Анна. Они кивают.

И вот начала Настя гладить бельё, а попадаются полотенчики то с собачками, то ангелочками, мысли её тяжелые рассеиваться куда-то стали, на душе покой и умиротворение воцарилось. Гладят они, о том о сем разговаривают, много чудес Матронушкиных наслушались, сердце у Настюшки смягчилось, забыла даже, что еще вчера на жизнь свою покушалась, хорошо муж поспел, да таблетки вырвав, промывание устроил.

Закончили подруги гладить, а послушница Анна вернулась, дородная такая, румяная девка и говорит: «Справились вы в срок, поведу я вас к мощам Матронушки, заслужили, просите заступницу нашу она чудеса творит». А еще рассказывала Анна, как ее с работы сократили, так она Матронушке теперь служит, даже зарплату получает, а так много там вольных послушниц живут и работают в том монастыре.

К мощам провели, Настенька приложилась с верой великой, что поможет Матронушка, не даст с ума сойти (начала уж помаленьку), покой в сердце внесет, семью спасет, вылечит хвори все и ребёночка подарит. Взяли девушки святой воды, бутон розовый Насте в руки вложили, говорят, можно в чай заваривать и в любую еду добавлять, ибо бутон этот благодатный.

И вышли из монастыря Настя с Сонюшкой, ливень хлещет и ветер аж сдувает, а на сердце благодать Божия, покой и светлая радость, а почему —объяснить невозможно. Вернулась Настюша домой, а свекровь, мама Аня и говорит: «Случилось что? От тебя прям благостью веет, теплотой сердечностью какой-то». А Настя мокрая вся насквозь в коридоре стоит, улыбается и думает: «Благодарю тебя матушка Матронушка за помощь, как же мне на душе легко стало. Вот же кто чудотворница благодатная».

Камень-солнце (сказочка для детей)

Вот лежу я здесь на побережье: такой крепкий, острый, большой и никому ненужный уже много лет, никто меня не замечает, топчут ногами, ругаются, правда, галька рассказывала, что раньше из нас делали наконечники для стрел, топоры, чаши – да почти всё, очень мы нужные были людям, даже век в нашу честь назывался – каменный, только, по-моему, она утешить меня хотела просто. Ничтожное и никчемное я существо, бесполезное. Волна только и делает, что набегая, издевается, швыряет из стороны в сторону, то глотая, то выплевывая, всё обещая сделать редчайшим экспонатом местного краеведческого музея. Так горько жаловался на судьбу неопределенной формы предмет, немного похожий на камешек.

– Ну что, ошибка природы, всё лежишь камнем? сколько я тебя не обтачивала, а гладким не становишься никак, – проныла незаметно прибежавшая волна. И зачем только потратила на тебя столько лет, надоел ты мне ужасно, видимо, ничего из тебя не получится, и твой необыкновенный рисунок даже не поможет, – взметнулась волна, и, выплюнув нашего героя, как можно дальше от себя, отхлынула назад.

– И вовсе это никакой не рисунок, сердце это моё, – успел прокричать камешек, но волна была уже очень далеко от берега и не услышала. И куда же меня забросила моя подруженька, здесь же даже поговорить не с кем, что ж, по крайней мере, меня больше не будут мучить и делать из меня уникальный экспонат, так и пролежу здесь целую вечность, никому не сделав ничего хорошего, и никогда не узнаю, кто же я…

– А вот и неправда, – услышал он теплый голос, но не понял чей.

– А кто со мной говорит, здесь же кроме песка никого нет, – удивленно спросил камешек.

– Я солнечный братец, один из миллиона, зовусь Лучиком. Солнышко отправило меня к тебе рассказать про твою маму и передать от неё привет. Ведь ты помнишь свою маму?

– А я камешек… наверное, волна говорила, – экспонат, а мальчишки называли собачий помет, когда спотыкались или укалывались мной, от этого ужасно хотелось плакать, но камни никогда не плачут, поэтому держался, а маму свою не помню совсем. Если честно, даже не знаю кто я, много лет валяясь на берегу, всем задавал этот вопрос, и каждый отвечал по-своему, но чаще всего называли камнем, полезным материалом для человека в прошлые века. А теперь, говорят, мое время прошло, но я все равно мечтаю приносить пользу людям.

– Ты творение сосны и солнца, люди тебя называют янтарем, – пропел Лучик. Мама твоя еще в стародавние времена влюбилась в солнышко и захотела дорасти до него, к счастью её вовремя успели предупредить через одного из братцев, а то сгорела бы дотла. Долго она горевала и лила слезы, которые разлетелись потом по всему побережью..

– Так значит я сосновая слезинка?, – не дослушав, чуть заискрив желтым, перебил камешек.

– Да. Когда тебя найдут люди и обработают, ты станешь красивым гладким и желтым, тобой будут гордиться и носить на себе, как украшение, но ты не только красивый, но и полезный, в тебе сила солнца, поэтому ты умеешь лечить болезни.

– Ура! Значит, я могу приносить пользу людям, сбылась моя самая заветная мечта, – восторженно воскликнул янтарь.

А в это время мы с мамой прогуливались по пляжу, я заметила странной формы камешек, подобрав, отдала находку ювелиру, который обработал и сделал из него кулон, оправив в золото. Камень действительно удивительный, в серединке у него застыла, как будто маленькое сердечко, мушка, и я чувствую как оно бьется. Вот такую историю я услышала – догадайтесь от кого?

Мамино письмо

Мы с тобой навсегда теперь вместе, ты же умер и рядом со мною. Вот не вырастешь, не постареешь, не родишься – сердечко мое. А врачи тебя вырвали грубо, ты для них кусок мяса не более, ты для них: крем, шампунь что угодно, чей-то винтик и клапан живой. Сохранить тебя не позволяли, закатили наркоз и убили. Ты прости свою глупую маму, если можешь родись ко мне вновь.

СОДЕРЖАНИЕ:

Автобиография………………………………………………………………………….……………стр.2

17 в 27

Счастье. В голове пустота. Реактивные пчелы мыслей…………………………………………………………………………………………..…….…стр.4

Праздник. Одиночество вяжет чулочки. Уснувшей Тане………….….………стр.5

По… Мой длинноногий старенький дружок. AV…………………………………….стр.6

Путешествие……………..……………………………………………………………………….……стр.7

Совершеннолетие

Терпение. Пенсионерка. Побег………………………………………………….…………стр.8

Стена. НеСон. С рождения – сложные отношения……………………..…………стр.9

Про другое. Понимает-замолкает. Такая вот. Осень………………….….……стр.10

да я спокойна. До весны. Когда же……………………………….…………..……….стр.11

Спасение. О.К. (на Божьем пару) …………………………….….………………..……..стр.12

Уставший а……………………………………………….……………..…………………………….стр.13

17—40 – пшик

Трясёт. Направление на ……………………………………………..………….………..…..стр.14

Ликуй. Звездный пау ……………………………………………………………………..……..стр.15

Снежинка.1 марта – день тишины…………..…………………………..…..……..…….стр.16

Прошлая жизнь. Читая Газданова….…………………………………………….………..стр.17

Мужичок в кепченке. Промоутер…………………………………………………….…….стр.18

Ключи. Идеальная пара………………………………………….………………..………..….стр.19

Жить стало веселей. Больное……………………………………….………………..……..стр.20

Потерянная. Время …………………………………………………….……….……………..…стр.21

Бессонница……………………………………………………………………….…….…..………стр.22

Заговор……………………………………………………………………….…………………..…….стр.23

Буду! …………………………………………………………………………………….……………….стр.24

Баловство……………………………………………………………………………………………….стр.25

Секрет. Солнце идет на Север………………………………………………………………..стр.26

Басня о «Речнике»………………………………………………….……………………….………стр.27