Текст книги "Паук"

Глава 3

Я застыла в полной растерянности, не в силах совладать с лихорадочными метаниями воли. Внутри началась настоящая борьба инстинктов и разума, страха и гордости.

Однако, вопреки всему, в этом состоянии, на грани, на меня вдруг нахлынуло осознание. Я поняла, что должна делать. Не просто попыталась зацепиться за иллюзию в критической ситуации, а действительно поняла!

Тело пробивало мелкой дрожью. Сделав прерывистый вдох, я завела руки за спину и не спеша расстегнула замок черного платья. Неуклюже прикрываясь, стянула широкие лямки с плеч, обнажила живот и, высвободив бедра, позволила упасть наряду прямо на пол. Порванные колготки приземлились непригодным тряпьем где-то рядом с туфлями, из которых я осторожно вышагнула.

На мне осталось одно белье. Из простого трикотажа, без всяких кружев и… белого цвета. Да, вот такая я неожиданная! И было плевать. Меньше всего меня заботило, что выглядит это не слишком сексуально и представительно.

Пришлось набраться храбрости, чтобы обнажиться полностью. Как будто я стояла над ледяной прорубью и готовилась к прыжку! И хотя бандит еще не сказал ни слова, я до дрожи боялась услышать очередное указание. Лучше сама. Лучше хоть какая-то иллюзия контроля над ситуацией.

Лифчик сняла пусть и неловко, но смелее, чем самое нижнее белье. Грудь-то можно прикрыть рукой, а вот все вместе закрывать было бы как минимум глупо! Но все-таки я справилась. И даже смогла выпрямиться, открывая на чужое обозрение все свои скрытые достоинства.

Арбатов молчал. Кожа уже покрылась мурашкам, и хотя в помещении было не холодно, я ощутила, как затвердели соски. И каждая новая секунда проходила током по нервным окончаниям…

Может, я ему не понравилась?

Конечно, мне было далеко до идеала: невысокого роста, не модельной внешности, фигура без торчащих костей… Но эта мысль и без того оставила неоднозначный осадок в груди. Не обрадовала должным образом, а привела к волнению и досаде.

Боже, дай мне сил!..

Неожиданно я услышала звук неспешных шагов, а затем легкий треск, как будто продавилась мягкая мебель

– Покажи, как ты ласкаешь себя, – раздался негромкий голос с властными нотами.

Я очень надеялась, что мне показалось… Как-то сразу захотелось присесть или раствориться в воздухе. Я даже руки инстинктивно прижала к груди и ноги плотнее свела. А еще потеряла всякую уверенность в том, что действительно вывезу свою отважную миссию!

– В чем дело, Катя? – внутри что-то вздрогнуло от звука собственного имени. – Я велел сделать что-то сложное?

Нет. Это было не сложно. А казалось просто невыполнимо! Только наедине с собой, в темноте, под одеялом я могла признаться, что фантазировала и играла со своим телом в особо острые моменты физического голода. Но раскрыть эту интимную часть своей жизни, а тем более показать человеку, которого я даже не вижу…

– Смелее, – услышала потяжелевший тон бандита. – Кроме меня, здесь никого нет.

Это не было снисхождением. Скорее нетерпением и раздражением. Тот самый момент, когда чувствуешь, что почва уходит из-под ног, и лихорадочно ищешь соломинку для спасения!

Под этим непреклонным давлением я начала рассеяно гладить себя. Пальцами коснулась лица и медленно спустилась ладонями от шеи к ключице. Но пришло время исследовать себя ниже, и я неловко переместилась на грудь… Обвела упругое полушарие одной рукой, а второй проследовала вдоль талии.

Мне казалось, я все делала очень неумело, глупо, и от этих мыслей мандраж становился только сильнее. Хотя, возможно, бóльшую роль играло то, что я была обнажена, не могла видеть и чувствовала себя особенно беззащитной!

Именно тогда я впервые пропустила дикое желание узнать, почему он не позволяет мне себя увидеть.

Некоторое время ладони танцевали на теле в несвязном рисунке. Но в какой-то момент я все же остановилась на бедрах, одной рукой прошло по внутренней стороне и, в конце концов, дотронулась до вершинки чувственного места.

Ничего не ощущала. Никакой ответной реакции. Как будто все это делала машинально.

– Какая робкая, – снисходительно заметил Арбатов. – Ты же вроде не девочка, а, красивая?

Да, я не была девственницей. Но и опытом похвастаться не могла. Бывший парень-мажор, бросил меня сразу после первой близости. Самой первой в моей жизни. В тот момент Мишу арестовали, а Марк, скорее всего, после финансового шантажа со стороны отца вдруг решил держаться подальше от всего, что может замарать репутацию его благородной фамилии.

Но я не собиралась откровенничать на эту тему с каким-то бандитом! И думать о том, как он об этом догадался, тоже не собиралась. Только и выдавила глухое: «Нет».

Шумный вдох раздался в пространстве, прежде чем я услышала, как он поднялся, и в мою сторону начали приближаться уверенные шаги.

Запах бандита, точно предупреждение, окружил меня, и, не выдержав, я отступила на шаг, но тут же ощутила силу мужской руки в своих волосах. Чуть не врезалась в жар чужого тела, но вовремя уперлась ладонями в крепкую грудь. Или скорее в район солнечного сплетения.

Господи, какой же он здоровый! Как будто скульптуру трогаю – каждый мускул выделяется!

– В твоих интересах схватывать экстерном суть своего положения, – бросил он замечание, обдав бархатным дыханием мое лицо. – Адаптируйся смелей, иначе быстро сломаешься подо мной.

Я непроизвольно сглотнула от этих страшных слов и от того, что моя мысль невольно укрепилась… Он берет плату. Не знаю, что именно привлекло Арбатова во мне, но все это была большая игра! А я в ней играла роль единственной ставки.

Горячая ладонь скользнула по позвоночнику и надавила, заставляя меня куда-то идти. Подчиняясь неизвестному направлению, я неуверенно перебирала ногами, пока не ударилась бедрами обо что-то твердое. Тихо ахнула, когда кожу спины царапнула жесткая ткань пиджака и сильные руки обвили меня плотным кольцом. Уверенно блуждая по моему обнаженному телу, Арбатов в какой-то момент задержался на груди, и воздух резкой волной зашел в легкие. Он так сжал ее, что я даже приподнялась на цыпочки. А еще бедрами вдавился сзади, давая в полной мере ощутить свое возбуждение…

Через шум в ушах я, кажется, расслышала, как бандит втянул мой запах, после чего вдруг отстранился и ладонью провел по спине от лопатки до поясницы. Ягодицы претерпели такое же нескромное прикосновение, и не успела я подготовиться, как он обвил меня одной рукой, делая своего рода захват, и скользнул пальцами между ног.

Чтобы найти опору, я упала руками на гладкую поверхность стола.

«Дыши. Дыши… Расслабься!» – приказывала я себе, когда он протолкнулся внутрь.

И, похоже, это немного помогло перестроиться… потому что по телу начали расходиться робкие волны теплого желания. Однако все это резко оборвалось, когда меня животом уложили на холод мраморной столешницы.

От накатившего волнения сердце пустилось вскачь, а дыхание стало отрывистым. Сзади послышался лязг ремня, звук разрывающейся фольги, и все внутри меня напряглось. Горячая, твердая плоть уперлась между ног, и я зажмурилась в ожидании толчка. Но Арбатов не спешил… Двигался головкой вдоль складочек, будто чувствовал, как сжалось там все.

Я думала, что выдержу… что смогу. Но когда он начал входить, захотелось все резко прекратить! Звать на помощь, молить отпустить!

– Нет… подождите, – выдохнула на волне паники и попыталась встать со стола.

Но бандит не дал шанса этому порыву. Завел мои руки за спину, зафиксировал запястья и продолжил заполнять тугое лоно. Нет, больно не было, но саднящий дискомфорт и раздавленное чувство пугали больше, чем положено…

– Если прыгать с поезда на скорости, можно и кости сломать, – услышала я сухое предупреждение, хотя голос Арбатова не звучал угрожающе. – Запомни это на будущее и не дергай льва за усы. Меня не возбуждают сломанные телки, но и в детский сад я играть не собираюсь. Будешь послушной – тебе будет хорошо. Решишь иначе – сама себя накажешь.

За этими словами последовал уверенный толчок, и я поняла, что он больше не собирается проявлять снисхождение.

Горло сдавило от отчаяния. Впившись ногтями в ладони, я тихо лежала и просто ждала, чтобы все поскорее закончилось. Только бы не допускать мысли. Только бы… не думать о том, что это насилие. Я сама… я сама пошла на это.

– Бл*ть, какая тесная, – прорычал Арбатов, делая отрывистый толчок, как будто смаковал каждое движение внутри меня.

И неожиданно что-то случилось. То ли его пронизывающий баритон пустил сигналы похоти по нервным окончаниям, то ли естественная потребность взяла свое, но я как будто отвлеклась и дыхание резко сорвалось. Внизу живота и по бедрам рассыпаться искры, да такие опьяняющие, что я вовсе забыла, где нахожусь и непроизвольно подалась навстречу движениям.

Но отрезвление пришло быстро, и меня окунуло в ледяную растерянность, потому что я ощутила, какой была мокрой и как быстро внутри набирало обороты грязное возбуждение! На языке вертелись жадные слова, а в горле жгли стоны. И хотя Арбатов не запрещал мне, я всеми силами сдерживалась, чтобы не выдать себя…

– Не молчи, – услышала в какой-то момент недовольный рык сверху. – Дай мне услышать, как ты этого хочешь!

С этими словами он начал буквально втараниваться в меня, и с растерянными всхлипами вырвались надрывистые стоны. А бандит продолжал выбивать их из меня, входил то короткими, то отрывистыми толчками. Порой было страшно, когда заполнял резко, сжав волосы на затылке. Но я все равно больше не управляла собой… Была абсолютно беззащитна перед этим требовательным желанием. Уже не сдерживаясь, кричала и стонала, пока мощный поток энергии не сжал меня в тисках, а затем подбросил в невесомость.

Хотелось раствориться в этом неизвестном пространстве. Отстраниться от всего и как можно дольше оставаться нигде. Но меня слишком быстро выбросило назад. Точно рыбу на берег, которая осталась без спасительной природы. Только шум в ушах, бешеное сердцебиение и реальность, обжигающая ядом сознание.

Арбатов продолжал мучить меня. Как будто совсем контроль потерял, стоило ему ощутить дрожь моего тела! А я вдруг невольно пропустила сравнение. Поставила рядом этот опыт со своим единственным опытом… С Марком.

Он был терпелив и нежен. Заботился о моем состоянии, возбуждал ласковыми прикосновениями, горячими поцелуями… А сейчас я словно оказалась под танком! Ни капли человеческого тепла и хоть какого-то подобия близости. Даже когда Арбатов гладил меня, прикосновения несли лишь властный и изучающий характер! Наверное, поэтому сейчас я особенно остро ощущала контраст молодого парня и взрослого мужчины.

Я резко закусила губы и простонала, когда мужские руки с силой сжали мои бедра и последовала очередь отрывистых толчков. В какой-то пик Арбатов замер во мне, и я с надеждой затаила дыхание. Казалось, целая жизнь прошла, прежде чем он отстранился. Но вместе с облегчением меня вдруг нагнал шквал иных эмоций.

Стыд волной ударил наотмашь, и стало противно от самой себя! Теперь в ясном сознании полученное удовольствие казалось особенно отравленным и унизительным. И, несмотря на резонное внушение бандита, я ничем не могла оправдать реакцию своего тела… Это был надлом. Я ведь его не знала, даже не видела ни разу! Прямо тошно стало внутри.

Наверняка и этот бандит подумал, что я какая-нибудь…

Эта мысль оказалась решающей. Горячие слезы выступили на глазах, которые к счастью тут же впитала повязка.

Только бог знает, чего мне стоило взять себя в руки. Но сейчас я просто не имела права поддаваться эмоциям и упиваться жалостью. Поэтому медленно выпустила из легких все, что тяжестью собралось в груди, и неловко поднялась со стола.

Ноги тряслись от слабости. Прикрывшись руками и продолжая подпирать бедром столешницу, я пугливо прислушивалась к разносившимся звукам: глухие шаги, шуршание одежды, тихий стук… Казалось все чувства обострились до предела в попытке оценить обстановку вокруг.

В какой-то момент я практически перестала дышать, как будто мне было крайне необходимо услышать от него хоть что-то. Но единственное, что я услышала, как захлопнулась дверь. И этот хлопок, точно глухой выстрел, заставил меня вздрогнуть и ощутить панический холодок в груди.

Как же так?..

* * *

Мне показалось, что Настя потерялась где-то в мыслях на целых несколько мгновений, прежде чем перевела на меня настороженный взгляд.

– И… что было дальше?

Обхватив бокал, я сделал медленный глоток вермута со спрайтом и, стерев влагу с губ, отстраненно ответила:

– Когда я поняла, что он не вернется, сняла повязку, быстро оделась и пулей вылетела из номера.

– То есть он так и ушел? – осторожно уточнила она. – Даже не сказал ничего?

Я опустила удрученный взгляд на свои руки и грустно усмехнулась.

– Нет. Просто поимел и оставил в этой гребаной комнате.

К горлу подкатил упрямый комок. Нет, не от обиды. От тошнотворного чувства. Ощущения грязи, которое преследовало меня с того самого дня. И как бы тщательно я не драла кожу мочалкой, эта грязь как будто насквозь пропитала мое тело!

– А как ты домой попала? – задумчиво спросила подруга.

– За дверью меня ждал тот лысый… – неохотно сообщила я. – Он и отвез.

Пока рассказывала бывшей одногруппнице о том, что случилось со мной за последние несколько недель, высушила по меньшей мере три бокала. Она же до сих пор цедила первый. Мы очень давно не виделись – и тем для разговоров накопилось не мало. Но так вышло, что этот вечер целиком и полностью достался моим откровениям.

Настя пребывала в неведении по моей вине. Я намерено сохраняла дистанцию в нашей дружбе. Из-за Мишки была занята своими переживаниями и ни с кем не хотела общаться. Даже с ней. Не хотела никому ничего рассказывать и не желала слышать слова сочувствия от людей, которые даже понятия не имели, что я переживаю. Упрямо считала, что меня поймет только тот, кто проходил через это.

Однако когда судьба загнала в угол, я, как побитая собака, приползла к подруге скулить и зализывать раны. К единственному человеку, которому могла открыть душу.

– А что с твоей работой? – беспокойно поинтересовалась она.

– Ничего, – я пожала плечами, как будто меньше всего это сейчас имело значение. – Последнее предупреждение – и на вылет.

– Нет, это какой-то бред… Так же нельзя! – неожиданно взбунтовалась Настя. – То есть ты теперь должна все бросать и бежать раздвигать ноги при каждом его звонке?!

Это звучало грубо, но я понимала, что в ней говорит боль и негодование из-за ситуации, в которую меня загнали.

Не дождавшись ответа, подруга шумно выдохнула и уставилась напряженным взглядом в пространство.

– Значит так, – произнесла она в какой-то момент. – У меня дядя в полиции работает, завтра пойдем и напишем заявление. Все будет хорошо, вот увидишь!

Настя подбадривающе коснулась моего плеча, а в ее глазах блеснула решительность.

Я обожала свою подругу. Она не просто выслушивала, понимала и давала дельный совет, но еще и начинала лихорадочно искать решение!

– Что? – настороженно спросила Настя, не выдержав мой пристальный взгляд.

– Спасибо тебе, роднуль. Но я не буду ничего писать.

– В смысле? – мгновенно скисла она.

– Во-первых, я думаю, больше не будет никаких звонков, – пояснила я так несмело, будто только этого и боялась. – Больше недели прошло… Я каждый день прокручиваю тот вечер в голове и понимаю, что не оправдала ожиданий этого бандита.

– Поверить не могу. Ты че несешь вообще?! – резко перебила меня подруга. – То есть вместо того, чтобы радоваться, ты переживаешь из-за этого?!

Я не стала говорить, что как сумасшедшая считала каждый пройденный день. Ведь чем больше их проходило, тем больше паника сдавливала грудь. Как будто я застряла между двух бетонных плит! Ведь то, что произошло, назад не вернуть, а допускать мысль, что все было зря…

Это ощущение психологического капкана изводило до отчаяния.

– Ты не понимаешь, – покачала я головой, пряча взгляд. – У меня нет выбора. Я уже рискнула, и если он вдруг решит дать мне шанс… я пойду до конца! А если я напишу заявление, знаешь, что будет на следующий день?! Думаю, меня найдут в канаве, а Мишку…

Язык не поворачивался даже вслух такое произнести. Во взгляде подруги застыло болезненное сочувствие.

– И что, будешь позволять ему трахать себя?! – спросила она так, будто я ее разыгрывала. – Но он ведь даже ничего не обещал тебе!

– Ничего, – согласилась я, нервно растирая ладони.

– Безумие какое-то, – фыркнула Настя. – Ты хоть понимаешь, на что идешь?! А если завтра он тебя по кругу пустит, а Кошка?!

Нет, я не хотела верить в это. Но и ответить мне было нечего. Кажется, я уже не первый раз за сегодня пожалела, что так эгоистично доверила этот груз подруге. Очень болезненно она пропускала все через себя. Но иначе я могла бы сойти с ума! Потому что никому не могла доверить эту страшную тайну. И самой большой страх был далеко не в том, что может сделать со мной этот человек. А то, что мои родные каким-то образом узнают, до чего я опустилась…

– Все будет хорошо, – неожиданно твердо произнесла я и потянулась за бутылкой.

Наполнив наши бокалы, я взглянула на подругу, лицо которой выражало неодобрение.

– Сегодня я хочу просто забыть обо всем, – объявила я, поднимая свой напиток. – А еще немножко поплакать… Не осуждай меня, пожалуйста. Просто поддержи… Я сама себя уже не раз осудила.

Настя виновато опустила взгляд и тяжко вздохнула.

– Прости, – произнесла она и поднялась, чтобы обнять меня. – Мне очень жаль… Я не представляю, как ты держишься.

Это были самые исцеляющие объятия. Как будто подруга действительно забрала половину моей тяжести.

Сегодня я должна была остаться у нее. И это последнее, что я четко помнила. То, что происходило дальше, отложилось в памяти какой-то засвеченной кинопленкой. Даже представить не могу, что толкнуло нас поменять планы… Но настроение вечера неожиданно сменило направление. После разговора с Настей внутри стало так легко, что и душа как-то сама собой потянулась к новым впечатлениям.

Стены квартиры сменились улицей, затем салоном какой-то машины. Я помню, там играла музыка, а мы танцевали на сидениях, не стесняясь молчаливого водителя. Еще и просили громче сделать.

Я не очень любила клубы. Но в этот вечер как будто все привычное внутри меня перевернулось – и я почувствовала себя другим человеком.

Мы приехали в самый разгар вечеринки. Отстояли очередь на волне позитива, даже с девчонками какими-то успели сдружиться. Когда подошли к фэйс-контролю, я невольно оглядела себя. Хорошо, что Настя позаботилась о том, чтобы я выглядела уместно. Полусапожки на тонких каблучках и неприлично обтягивающее, но стильное темно-синее платье, которое, к счастью, надежно скрывало полоску чулок. И мое пальто очень кстати подошло к этому наряду. Но, видимо, чтобы наверняка, Настя в последний момент неожиданно стянула резинку с моих волос и, как профессиональный стилист, разбросала по плечам длинные локоны медового цвета.

Не знаю, помогло ли именно это, но, главное, мы смогли беспрепятственно пройти в открытые двери клуба, а на наших запястьях появились браслеты, которые светились в неоновых лучах.

Темноту куполообразного зала разукрашивали световые инсталляции. Будоражащая атмосфера буквально поглотила нас. Столпотворение людей подпитывало кураж, а музыка, которую в трезвом уме я бы и слушать не стала, заводила как самая любимая в моем личном топе! Мы даже за столик не садились, к которому нас проводила девушка-администратор. Побросали сумки и сразу пошли танцевать.

Никаких мыслей и страхов, только искушающее чувство свободы и энергичные движения до испарины на коже.

Цветные огни роскошного бара, хаотичные заказы всякого алкоголя, танцы до онемения в ногах – все это сохранилось рваными воспоминаниями. Но главное, что я четко запомнила – мне было хорошо. Я давно так не отрывалась, чтобы першение в горле от частого дыхания, чтобы такая беззаботность вместо постоянного чувства тревоги в груди…

Но в какой-то момент неожиданно все резко поменялось, когда я стояла возле бара в ожидании заказа и невольно подняла взгляд на второй этаж, где располагалась ВИП-зона. Столик был достаточно близко, чтобы я рассмотрела людей, сидевших за ним. Точнее мое внимание сосредоточилось только на одном парне…

Сердце начало разбивать ребра. Я думала, что не может быть таких совпадений. Только не сегодня! Но… это был Марк в компании роскошной девушки с рыжими волосами.

Смятение и отвращение волной стянули внутренности. Настроение, которым я была пьяна все это время, просто испарилось! И как-то стыдно стало сразу…

Что я здесь делаю? Зачем пришла?! Неужели время для плясок, когда столько проблем в жизни?!

Я оглянулась вокруг, как будто только сейчас поняла, где нахожусь. Шум вокруг раздражал, довольные лица людей казались неуместными, а алкоголь в крови перестал действовать анестезией на мои нервы. Опустив глаза, я отошла от бара и направилась к столику, желая как можно быстрее покинуть это место.

– Эй, ты чего? – прокричала на ухо Настя, поймав меня на пути.

Я растерянно уставилась на подругу, не зная, как сказать, что мне больше не до веселья. Поэтому не придумала ничего лучше, как устремить взгляд наверх, ровно туда, где к моему бывшему парню льнула какая-то рыжая мажорка.

Настя быстро смекнула, в чем дело. Но вместо сочувственного взгляда и слов сожалений поджала губы, вцепилась в мой локоть и потащила в направлении нашего стола.

– Сиди здесь, – велела она, усадив меня на велюровый диванчик.

Через некоторое время подруга вернулась с коктейлями в руках.

– Пей! – крикнула она, строго глядя на меня.

Но я лишь поморщилась и мотнула головой, на что Настя окатила меня ледяным взглядом. Отступать она не собиралась. Пересела ко мне, придвинула бокал ближе и с серьезным видом наклонилась к моему уху.

– Если ты сейчас испортишь себе вечер из-за этого мудилы, я тебе этого не прощу! – пообещала она сухо.

Затем с твердым намерением вложила бокал в мою руку и подняла свой.

– Х*р с ним! – торжественно крикнула. – Ты – красотка, а он сегодня за**ется локти кусать!

И ведь подействовала ее взбучка! На губах разошлась вдохновленная улыбка, и я синхронно чокнулась с подругой.

Ну правда, с чего это я должна менять свои планы из-за какого-то?.. В общем, я решила, что сегодня мой вечер!

На танцополе я двигалась как сумасшедшая. Как будто у меня был дикий переизбыток энергии, которую нужно было во чтобы то ни стало выплеснуть! И хотя Марк, скорее всего, даже понятия не имел, что происходит под его ногами, я старательно делала вид, что мне безумно плевать на него и на швабру, которая сидела рядом. Да. Вот такая она, девичья натура…

Я не верила, что можно напиться до беспамятства. Никогда со мной такого не было… Но дальше время будто стало проваливаться. Помню, как меня здорово пошатывало, и на каких-то движениях я даже начала оступаться. Потом неожиданная смена обстановки – и вот я уже реву в туалете, а Настя старательно меня успокаивает, вытирая салфетками потекшую тушь. Я сетовала на то, какая неудачница, что меня никто не любит и что даже некому защитить.

Не помню, как мы вернулись к столику… Но самое страшное, что отложилось в памяти, как я фокусирую взгляд на дисплее телефона и старательно ищу чей-то номер в контактах. Даже гудки помню, которые прорезались сквозь грохот музыки. И, по-моему, ответа я ждала достаточно долго, чтобы понять, что творю. Поэтому так пугливо нажала отбой, как будто сознание немного отрезвело! Но я тут же забыла об этой адекватной вспышке, потому что Настя буквально выдрала из моих рук смартфон, поругала, что не время вызывать такси, и опять потянула танцевать.

Но ноги уже просто не держали. Мне было плохо. Жажда царапала горло, а легкие сдавливало от спертого воздуха. Хотелось освежиться, поэтому, протиснувшись через толпу, я направилась в туалет. Там выпила воды, посмотрела на себя в зеркало и поймала стеклянный взгляд серо-голубых глаз.

Кошмар…Тушь размазана, губы распухшие, жалкое выражение лица – когда я в последний раз так напивалась? Стало не по себе от мысли, что, прячась от проблем, я решила пуститься во все тяжкие.

После этого уже было не до веселья. Да и вообще меня невыносимо клонило в сон. Хотелось уехать домой и завалиться на кровать прямо в одежде. С этой мыслью я вышла из туалета и шаткой походкой вернулась в зал. Потом пыталась найти взглядом подругу и не забыть, зачем ищу ее. Не сразу удалось разглядеть прыгающее белое платье в толпе, которое отсвечивало в неоновых вспышках. Я двинулась в том направлении, но, когда уже поравнялась с баром, меня неожиданно потянуло в другую сторону.

Я даже не сразу поняла, что меня ведет какой-то мужик в черной майке. Лицо кирпичом, трезвый взгляд и уверенный захват моего локтя.

– Эй, подождите!.. – попыталась вырваться я, и как раз в этот момент поймала взглядом бейдж секьюрити на крепкой груди.

Блин, что я натворила?!

Мужчина же ловко вывел меня из толпы танцующих и потянул в неизвестном направлении. А я безуспешно пыталась вырваться из рук, которые держали меня слишком крепко.

– Что происходит?! Я же ничего не сделала… – разносился эхом мой пьяный голос в длинном коридоре, где музыка уже не оглушала перепонки. – У меня там сумка осталась!

Ноги заплетались, несколько раз я чуть не упала, но этот охранник вовремя ловил меня. В голове какие только догадки не рождались. И что Марк таким гнусным образом решил выпроводить меня, и что, возможно, я забыла заплатить за какой-нибудь коктейль… Но все это резко перестало иметь значение, когда холодный ночной воздух окружил меня со всех сторон.

Мы оказались на улице.