Текст книги "Три повести о Малыше и Карлсоне (с иллюстрациями)"

– Давайте устроим «Вечер чудес», – сказал Карлсон, перестав дуться. – Угадайте, кто лучший в мире фокусник?

– Конечно, Карлсон! – наперебой закричали Малыш, Кристер и Гунилла.

– Значит, мы решили, что устроим представление под названием «Вечер чудес»?

– Да, – сказали дети.

– Мы решили также, что вход на это представление будет стоить одну конфетку?

– Да, – подтвердили дети.

– И ещё мы решили, что собранные конфеты пойдут на благотворительные цели.

– Как? – удивились дети.

– А существует только одна настоящая благотворительная цель – забота о Карлсоне.

Дети с недоумением переглянулись.

– А может быть… – начал было Кристер.

– Нет, мы решили! – перебил его Карлсон. – А то я не играю.

Итак, они решили, что все конфеты получит Карлсон, который живёт на крыше.

Кристер и Гунилла выбежали на улицу и рассказали всем детям, что наверху у Малыша сейчас начнётся большое представление «Вечер чудес». И все, у кого было хотя бы пять эре, побежали в лавку и купили там «входные конфеты».

У двери в комнату Малыша стояла Гунилла; она отбирала у всех зрителей конфеты и клала их в коробку с надписью: «Для благотворительных целей».

Посреди комнаты Кристер расставил стулья для публики. Угол комнаты был отгорожен одеялом, и оттуда доносились шёпот и собачий лай.

– Что нам здесь будут показывать? – спросил мальчик по имени Ки́рре. – Если какую-нибудь чепуху, я потребую назад свою конфетку.

Малыш, Гунилла и Кристер не любили этого Кирре – он вечно был всем недоволен.

Но вот из-за одеяла вышел Малыш. На руках он держал маленького щенка.

– Сейчас вы все увидите лучшего в мире фокусника и учёную собаку Альберг, – торжественно произнёс он.

– Как уже было объявлено, выступает лучший в мире фокусник, – послышался голос из-за одеяла, и перед публикой появился Карлсон.

Его голову украшал цилиндр папы Малыша, а на плечи был накинут мамин клетчатый фартук, завязанный под подбородком пышным бантом. Этот фартук заменял Карлсону чёрный плащ, в котором обычно выступают фокусники.

Все дружно захлопали. Все, кроме Кирре.

Карлсон поклонился. Вид у него был очень самодовольный. Но вот он снял с головы цилиндр и показал всем, что цилиндр пуст, – точь-в-точь как это обычно делают фокусники.

– Будьте добры, господа, убедитесь, что в цилиндре ничего нет. Абсолютно ничего, – сказал он.

«Сейчас он вынет оттуда живого кролика, – подумал Малыш. Он видел однажды в цирке выступление фокусника. – Вот будет забавно, если Карлсон и правда вынет из цилиндра кролика!»

– Как уже было сказано, здесь ничего нет, – мрачно продолжал Карлсон. – И здесь никогда ничего не будет, если вы сюда ничего не положите. Я вижу, передо мной сидят маленькие обжоры и едят конфеты. Сейчас мы пустим этот цилиндр по кругу, и каждый из вас кинет в него по одной конфете. Вы сделаете это в благотворительных целях.

Малыш с цилиндром в руках обошёл всех ребят. Конфеты так и сыпались в цилиндр. Затем он передал цилиндр Карлсону.

– Что-то он подозрительно гремит! – сказал Карлсон и потряс цилиндр. – Если бы он был полон, он бы так не гремел.

Карлсон сунул в рот конфетку и принялся жевать.

– Вот это, я понимаю, благотворительность! – воскликнул он и ещё энергичнее заработал челюстями.

Один Кирре не положил конфеты в шляпу, хотя в руке у него был целый кулёк.

– Так вот, дорогие мои друзья, и ты, Кирре, – сказал Карлсон, – перед вами учёная собака Альберг. Она умеет делать всё: звонить по телефону, летать, печь булочки, разговаривать и поднимать ножку. Словом, всё.

В этот момент щенок и в самом деле поднял ножку – как раз возле стула Кирре, и на полу образовалась маленькая лужица.

– Теперь вы видите, что я не преувеличиваю: это действительно учёная собака.

– Ерунда! – сказал Кирре и отодвинул свой стул от лужицы. – Любой щенок сделает такой фокус. Пусть этот Альберг немножко поговорит. Это будет потруднее, ха-ха!

Карлсон обратился к щенку:

– Разве тебе трудно говорить, Альберг?

– Нет, – ответил щенок. – Мне трудно говорить, только когда я курю сигару.

Ребята прямо подскочили от изумления. Казалось, говорит сам щенок. Но Малыш всё же решил, что за него говорит Карлсон. И он даже обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, а не какую-то говорящую.

– Милый Альберг, не можешь ли ты рассказать что-нибудь из собачьей жизни нашим друзьям и Кирре? – попросил Карлсон.

– Охотно, – ответил Альберг и начал свой рассказ. – Позавчера вечером я ходил в кино, – сказал он и весело запрыгал вокруг Карлсона.

– Конечно, – подтвердил Карлсон.

– Ну да! И рядом со мной на стуле сидели две блохи, – продолжал Альберг.

– Что ты говоришь! – удивился Карлсон.

– Ну да! – сказал Альберг. – И когда мы вышли потом на улицу, я услышал, как одна блоха сказала другой: «Ну как, пойдём домой пешком или поедем на собаке?»

Все дети считали, что это хорошее представление, хотя и не совсем «Вечер чудес». Один лишь Кирре сидел с недовольным видом.

– Он ведь уверял, что эта собака умеет печь булочки, – насмешливо проговорил Кирре.

– Альберг, ты испечёшь булочку? – спросил Карлсон.

Альберг зевнул и лёг на пол.

– Нет, не могу… – ответил он.

– Ха-ха! Так я и думал! – закричал Кирре.

– …потому что у меня нет дрожжей, – пояснил Альберг.

Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать.

– Тогда пусть полетает – для этого дрожжей не нужно, – сказал он.

– Полетаешь, Альберг? – спросил Карлсон собаку.

Щенок, казалось, спал, но на вопрос Карлсона всё же ответил:

– Что ж, пожалуйста, но только если ты полетишь вместе со мной, потому что я обещал маме никогда не летать без взрослых.

– Тогда иди сюда, маленький Альберг, – сказал Карлсон и поднял щенка с пола.

Секунду спустя Карлсон и Альберг уже летели. Сперва они поднялись к потолку и сделали несколько кругов над люстрой, а затем вылетели в окно. Кирре даже побледнел от изумления.

Все дети кинулись к окну и стали смотреть, как Карлсон и Альберг летают над крышей дома.

А Малыш в ужасе крикнул:

– Карлсон, Карлсон, лети назад с моей собакой!

Карлсон послушался. Он тут же вернулся назад и положил Альберга на пол. Альберг встряхнулся. Вид у него был очень удивлённый – можно было подумать, что это его первый в жизни полёт.

– Ну, на сегодня хватит. Больше нам нечего показывать. А это тебе. Получай! – И Карлсон толкнул Кирре.

Кирре не сразу понял, чего хотел Карлсон.

– Дай конфету! – сердито проговорил Карлсон.

Кирре вытащил свой кулёк и отдал его Карлсону, успев, правда, сунуть себе в рот ещё одну конфету.

– Позор жадному мальчишке!.. – сказал Карлсон и стал поспешно искать что-то глазами. – А где коробка для благотворительных сборов? – с тревогой спросил он.

Гунилла подала ему коробку, в которую она собирала «входные конфеты». Она думала, что теперь, когда у Карлсона оказалось столько конфет, он угостит всех ребят. Но Карлсон этого не сделал. Он схватил коробку и принялся жадно считать конфеты.

– Пятнадцать штук, – сказал он. – На ужин хватит… Привет! Я отправляюсь домой ужинать.

И он вылетел в окно.

Дети стали расходиться. Гунилла и Кристер тоже ушли. Малыш и Альберг остались вдвоём, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка на колени и стал ему что-то нашёптывать. Щенок лизнул Малыша в лицо и заснул, сладко посапывая.

Потом пришла мама из прачечной, и сразу всё изменилось. Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе не считала, что Альбергу негде жить, – она позвонила по номеру, который был выгравирован на ошейнике Альберга, и рассказала, что её сын нашёл маленького чёрного щенка-пуделя.

Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга к груди, и шептал:

– Только бы это был не их щенок…

Но, увы, это оказался их щенок!

– Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? – сказала мама, положив трубку. – Мальчик, которого зовут Ста́фан Альберг.

– Бобби? – переспросил Малыш.

– Ну да, так зовут щенка. Всё это время Стафан проплакал. В семь часов он придёт за Бобби.

Малыш ничего не ответил, но сильно побледнел и глаза его заблестели. Он ещё крепче прижал к себе щенка и тихонько, так, чтобы мама не слышала, зашептал ему на ухо:

– Маленький Альберг, как бы я хотел, чтобы ты был моей собакой!

Когда пробило семь, пришёл Стафан Альберг и унёс щенка.

А Малыш лежал ничком на кровати и плакал так горько, что просто сердце разрывалось.

Карлсон приходит на день рождения

Настало лето. Занятия в школе кончились, и Малыша собирались отправить в деревню, к бабушке. Но до отъезда должно было ещё произойти одно важное событие – Малышу исполнялось восемь лет. О, как долго ждал Малыш своего дня рождения! Почти с того дня, как ему исполнилось семь.

Удивительно, как много времени проходит между днями рождения, – почти столько же, сколько между рождественскими праздниками.

Вечером накануне этого торжественного дня у Малыша был разговор с Карлсоном.

– Завтра день моего рождения, – сказал Малыш. – Ко мне придут Гунилла и Кристер, и нам накроют стол в моей комнате… – Малыш помолчал; вид у него был мрачный. – Мне бы очень хотелось и тебя пригласить, – продолжал он, – но…

Мама так сердилась на Карлсона, что бесполезно было просить у неё разрешения.

Карлсон выпятил нижнюю губу больше, чем когда бы то ни было:

– Я с тобой не буду водиться, если ты меня не позовёшь! Я тоже хочу повеселиться.

– Ладно, ладно, приходи, – торопливо сказал Малыш.

Он решил поговорить с мамой. Будь что будет, но невозможно праздновать день рождения без Карлсона.

– А чем нас будут угощать? – спросил Карлсон, перестав дуться.

– Ну конечно, сладким пирогом. У меня будет именинный пирог, украшенный восемью свечами.

– Хорошо! – воскликнул Карлсон. – Знаешь, у меня есть предложение.

– Какое? – спросил Малыш.

– Нельзя ли попросить твою маму приготовить нам вместо одного пирога с восемью свечами восемь пирогов с одной свечой?

Но Малыш не думал, чтобы мама на это согласилась.

– Ты, наверно, получишь хорошие подарки? – спросил Карлсон.

– Не знаю, – ответил Малыш и вздохнул.

Он знал: то, чего он хотел, хотел больше всего на свете, он всё равно не получит…

– Собаку мне, видно, не подарят никогда в жизни, – сказал Малыш. – Но я, конечно, получу много других подарков. Поэтому я решил весь день веселиться и совсем не думать о собаке.

– А кроме того, у тебя есть я. Я куда лучше собаки, – сказал Карлсон и взглянул на Малыша, наклонив голову. – Хотелось бы знать, какие ты получишь подарки. Если тебе подарят конфеты, то, по-моему, ты должен их тут же отдать на благотворительные цели.

– Хорошо, если я получу коробку конфет, я тебе её отдам.

Для Карлсона Малыш был готов на всё, особенно теперь, когда предстояла разлука.

– Знаешь, Карлсон, – сказал Малыш, – послезавтра я уезжаю к бабушке на всё лето.

Карлсон сперва помрачнел, а потом важно произнёс:

– Я тоже еду к бабушке, и моя бабушка гораздо больше похожа на бабушку, чем твоя.

– А где живёт твоя бабушка? – спросил Малыш.

– В доме, а где же ещё! А ты небось думаешь, что она живёт на улице и всю ночь скачет?

Больше им не удалось поговорить ни о бабушке Карлсона, ни о дне рождения Малыша, ни о чём другом, потому что уже стемнело и Малышу нужно было поскорее лечь в постель, чтобы не проспать день своего рождения.

Проснувшись на следующее утро, Малыш лежал в кровати и ждал: он знал – сейчас отворится дверь, и все войдут к нему в комнату и принесут именинный пирог и другие подарки. Минуты тянулись мучительно долго. У Малыша даже живот заболел от ожидания, так ему хотелось скорее увидеть подарки.

Но вот наконец в коридоре раздались шаги и послышались слова: «Да он, наверно, уже проснулся». Дверь распахнулась, и появились все: мама, папа, Боссе и Бетан.

Малыш сел на кровати, и глаза его заблестели.

– Поздравляем тебя, дорогой Малыш! – сказала мама.

И папа, и Боссе, и Бетан тоже сказали: «Поздравляем!» И перед Малышом поставили поднос. На нём был пирог с восемью горящими свечками и другие подарки.

Много подарков – хотя, пожалуй, меньше, чем в прошлые дни рождения: на подносе лежало всего четыре свёртка; Малыш их быстро сосчитал.

Но папа сказал:

– Не обязательно все подарки получать утром – может быть, ты получишь ещё что-нибудь днём…

Малыш был очень рад четырём свёрткам. В них оказались: коробка с красками, игрушечный пистолет, книга и новые синие штанишки. Всё это ему очень понравилось. «Какие они милые – мама, и папа, и Боссе, и Бетан! – подумал Малыш. – Ни у кого на свете нет таких милых мамы и папы и брата с сестрой».

Малыш несколько раз стрельнул из пистолета. Выстрелы получались очень громкие. Вся семья сидела у его кровати и слушала, как он стреляет. О, как они все друг друга любили!

– Подумай, восемь лет назад ты появился на свет – вот таким крошкой… – сказал папа.

– Да, – сказала мама, – как быстро идёт время! Помнишь, какой дождь хлестал в тот день в Стокгольме?

– Мама, я родился здесь, в Стокгольме? – спросил Малыш.

– Конечно, – ответила мама.

– Но ведь Боссе и Бетан родились в Ма́льмё?

– Да, в Мальмё.

– А ведь ты, папа, родился в Гётеборге? Ты мне говорил…

– Да, я гётеборгский мальчишка, – сказал папа.

– А ты, мама, где родилась?

– В Эскильстуне, – сказала мама.

Малыш горячо обнял её.

– Какая удача, что мы все встретились! – проговорил он.

И все с этим согласились.

Потом они пропели Малышу «Многие лета», а Малыш выстрелил, и треск получился оглушительный.

Всё утро Малыш то и дело стрелял из пистолета, ждал гостей и всё время размышлял о словах папы, что подарки могут появиться и днём. На какой-то счастливый миг он вдруг поверил, что свершится чудо – ему подарят собаку. Но тут же понял, что это невозможно, и даже рассердился на себя за то, что так глупо размечтался. Ведь он твёрдо решил не думать сегодня о собаке и всему радоваться.

И Малыш действительно всему радовался.

Сразу же после обеда мама стала накрывать на стол у него в комнате. Она поставила в вазу большой букет цветов и принесла самые красивые розовые чашки. Три штуки.

– Мама, – сказал Малыш, – нужно четыре чашки.

– Почему? – удивилась мама.

Малыш замялся. Теперь ему надо было рассказать, что он пригласил на день рождения Карлсона, хотя мама, конечно, будет этим недовольна.

– Карлсон, который живёт на крыше, тоже придёт ко мне, – сказал Малыш и смело посмотрел маме в глаза.

– О! – вздохнула мама. – О! Ну что ж, пусть приходит. Ведь сегодня день твоего рождения.

Мама провела ладонью по светлым волосам Малыша:

– Ты всё ещё носишься со своими детскими фантазиями. Трудно поверить, что тебе исполнилось восемь. Сколько тебе лет, Малыш?

– Я мужчина в самом расцвете сил, – важно ответил Малыш – точь-в-точь как Карлсон.

Медленно катился этот день. Уже давно настало то «днём», о котором говорил папа, но никаких новых подарков никто не приносил.

В конце концов Малыш получил ещё один подарок.

Боссе и Бетан, у которых ещё не начались летние каникулы, вернулись из школы и тут же заперлись в комнате Боссе.

Малыша они туда не пустили. Стоя в коридоре, он слышал, как за запертой дверью раздавалось хихиканье сестры и шуршание бумаги. Малыш чуть не лопнул от любопытства.

Некоторое время спустя они вышли, и Бетан, смеясь, протянула Малышу свёрток. Малыш очень обрадовался и хотел уже разорвать бумажную обёртку, но Боссе сказал:

– Нет, сперва прочти стихи, которые здесь наклеены.

Стихи были написаны крупными печатными буквами, чтобы Малыш смог их сам разобрать, и он прочёл:

 
– Брат и сестра тебе дарят собаку.
Она не вступает с собаками в драку,
Не лает, не прыгает и не кусается,
Ни на кого никогда не бросается.
И хвостик, и лапы, и морда, и уши
У этой собаки из чёрного плюша.
 

Малыш молчал; он словно окаменел.

– Ну, а теперь развяжи свёрток, – сказал Боссе.

Но Малыш швырнул свёрток в угол, и слёзы градом покатились по его щекам.

– Ну что ты, Малыш, что ты? – испуганно сказала Бетан.

– Не надо, не плачь, не плачь, Малыш! – растерянно повторял Боссе; видно было, что он очень огорчён.

Бетан обняла Малыша:

– Прости нас! Мы хотели только пошутить. Понимаешь?

Малыш резким движением вырвался из рук Бетан; лицо его было мокрым от слёз.

– Вы же знали, – бормотал он, всхлипывая, – вы же знали, что я мечтал о живой собаке! И нечего было меня дразнить…

Малыш побежал в свою комнату и бросился на кровать. Боссе и Бетан кинулись вслед за ним. Прибежала и мама. Но Малыш не обращал на них никакого внимания – он весь трясся от плача.

Теперь день рождения был испорчен. Малыш решил быть целый день весёлым, даже если ему и не подарят собаку. Но получить в подарок плюшевого щенка – это уж слишком! Когда он об этом вспоминал, его плач превращался в настоящий стон, и он всё глубже зарывался головой в подушку.

Мама, Боссе и Бетан стояли вокруг кровати. Всем им было тоже очень грустно.

– Я сейчас позвоню папе и попрошу его пораньше прийти с работы, – сказала мама.

Малыш плакал… Что толку, если папа придёт домой? Всё сейчас казалось Малышу безнадёжно грустным. День рождения был испорчен, и ничем уже нельзя было тут помочь.

Он слышал, как мама пошла звонить по телефону, но он всё плакал и плакал. Слышал, как папа вернулся домой, но всё плакал и плакал. Нет, никогда Малыш теперь уже не будет весёлым. Лучше всего ему сейчас умереть, и пусть тогда Боссе и Бетан возьмут себе плюшевого щенка, чтобы вечно помнить, как они зло подшутили над своим маленьким братом в тот день рождения, когда он был ещё жив…

Вдруг Малыш заметил, что все – и мама, и папа, и Боссе, и Бетан – стоят вокруг его постели, но он ещё глубже зарылся лицом в подушку.

– Послушай, Малыш, там возле входной двери тебя кто-то ждёт… – сказал папа.

Малыш не ответил.

Папа потряс его за плечо:

– Ты что, не слышишь, что тебя у двери ждёт один приятель?

– Наверно, Гунилла или там Кристер, – ворчливо отозвался Малыш.

– Нет, того, кто тебя ждёт, зовут Бимбо, – сказала мама.

– Не знаю я никакого Бимбо! – пробурчал Малыш.

– Возможно, – сказала мама. – Но он очень хочет с тобой познакомиться.

Именно в эту минуту из передней донеслось негромкое тявканье.

Малыш напряг все свои мускулы и упрямо не отрывался от подушки. Нет, ему и в самом деле пора бросить все эти выдумки…

Но вот опять в прихожей раздалось тявканье. Резким движением Малыш сел на постели.

– Это что, собака? Живая собака? – спро-сил он.

– Да, – сказал папа, – это собака. Твоя собака.

Тут Боссе кинулся в прихожую и минуту спустя влетел в комнату Малыша, держа на руках – о, наверно, Малышу это всё только снится! – маленькую короткошёрстую таксу.

– Это моя живая собака? – прошептал Малыш.

Слёзы застилали ему глаза, когда он протянул свои руки к Бимбо. Казалось, Малыш боится, что щенок вдруг превратится в дым и исчезнет.

Но Бимбо не исчез. Малыш держал Бимбо на руках, а тот лизал ему щёки, громко тявкал и обнюхивал уши. Бимбо был совершенно живой.

– Ну, теперь ты счастлив, Малыш? – спросил папа.

Малыш только вздохнул. Как мог папа об этом спрашивать! Малыш был так счастлив, что у него заныло где-то внутри, то ли в душе, то ли в животе. А может быть, так всегда бывает, когда ты счастлив?

– А эта плюшевая собака будет игрушкой для Бимбо. Понимаешь, Малыш? Мы не хотели дразнить тебя… так ужасно, – сказала Бетан.

Малыш всё простил. И вообще он почти не слышал, что ему говорят, потому что разговаривал с Бимбо:

– Бимбо, маленький Бимбо, ты – моя собака!

Затем Малыш сказал маме:

– Я думаю, что мой Бимбо гораздо милее Альберга, потому что короткошёрстые таксы наверняка самые лучшие собаки в мире.

Но тут Малыш вспомнил, что Гунилла и Кристер должны прийти с минуты на минуту…

О! Он и не представлял себе, что один день может принести с собой столько счастья. Подумать только, ведь они сейчас узнают, что у него есть собака, на этот раз действительно его собственная собака, да к тому же ещё самая-самая распрекрасная в мире!

Но вдруг Малыш забеспокоился:

– Мама, а мне можно будет взять с собой Бимбо, когда я поеду к бабушке?

– Ну конечно. Ты повезёшь его в этой маленькой корзинке, – ответила мама и показала специальную корзинку для перевозки собак, которую вместе со щенком принёс в комнату Боссе.

– О! – сказал Малыш. – О!

Раздался звонок. Это пришли Гунилла и Кристер. Малыш бросился им навстречу, громко крича:

– Мне подарили собаку! У меня теперь есть своя собственная собака!

– Ой, какая она миленькая! – воскликнула Гунилла, но тут же спохватилась и торжественно произнесла: – Поздравляю с днём рождения. Вот тебе подарок от Кристера и от меня. – И она протянула Малышу коробку конфет, а потом снова села на корточки перед Бимбо и повторила: – Ой, до чего же она миленькая!

Малышу это было очень приятно слышать.

– Почти такая же милая, как Ёффа, – сказал Кристер.

– Что ты, она куда лучше Ёффы и даже куда лучше Альберга! – сказала Гунилла.

– Да, она куда лучше Альберга, – согласился с ней Кристер.

Малыш подумал, что и Гунилла и Кристер очень хорошие друзья, и пригласил их к празднично убранному столу.

Как раз в эту минуту мама принесла блюдо маленьких аппетитных бутербродов с ветчиной и сыром и вазу с целой горой печенья. Посреди стола уже красовался именинный пирог с восемью зажжёнными свечами. Потом мама взяла большой кофейник с горячим шоколадом и стала разливать шоколад в чашки.

– А мы не будем ждать Карлсона? – осторожно спросил Малыш.

Мама покачала головой:

– Нет, я думаю, ждать не стоит. Я уверена, что он сегодня не прилетит. И вообще давай поставим на нём крест. Ведь у тебя ж теперь есть Бимбо.

Конечно, теперь у Малыша был Бимбо, но всё же он очень хотел, чтобы Карлсон пришёл на его праздник.

Гунилла и Кристер сели за стол, и мама стала их угощать бутербродами. Малыш положил Бимбо в корзинку и тоже сел за стол.

Когда мама вышла и оставила детей одних, Боссе сунул свой нос в комнату и крикнул:

– Не съедайте весь пирог – оставьте и нам с Бетан!

– Ладно, оставлю по кусочку, – ответил Малыш. – Хотя, по правде говоря, это несправедливо: ведь вы столько лет ели сладкие пироги, когда меня ещё и на свете не было.

– Только смотри, чтобы это были большие куски! – крикнул Боссе, закрывая дверь.

В этот самый момент за окном послышалось знакомое жужжание мотора, и в комнату влетел Карлсон.

– Вы уже сидите за столом? – воскликнул он. – Наверно, всё уже съели?

Малыш успокоил его, сказав, что на столе ещё полным-полно угощений.

– Превосходно! – сказал Карлсон.

– А ты разве не хочешь поздравить Малыша с днём рождения? – спросила его Гунилла.

– Да-да, конечно, поздравляю! – ответил Карлсон. – Где мне сесть?

Мама так и не поставила на стол четвёртой чашки. И когда Карлсон это заметил, он выпятил нижнюю губу и сразу надулся:

– Нет, так я не играю! Это несправедливо. Почему мне не поставили чашку?

Малыш тут же отдал ему свою, а сам тихонько пробрался в кухню и принёс себе оттуда другую чашку.

– Карлсон, – сказал Малыш, вернувшись в комнату, – я получил в подарок собаку. Её зовут Бимбо. Вот она. – И Малыш показал на щенка, который спал в корзинке.

– Это отличный подарок, – сказал Карлсон. – Передай мне, пожалуйста, вот этот бутерброд, и этот, и этот… Да! – воскликнул вдруг Карлсон. – Я чуть не забыл! Ведь и я принёс тебе подарок. Лучший в мире подарок… – Карлсон вынул из кармана брюк свисток и протянул его Малышу: – Теперь ты сможешь свистеть своему Бимбо. Я всегда свищу своим собакам. Хотя моих собак зовут Альбергами и они умеют летать…

– Как, всех собак зовут Альбергами? – удивился Кристер.

– Да, всю тысячу! – ответил Карлсон. – Ну что ж, теперь, я думаю, можно приступить к пирогу.

– Спасибо, милый, милый Карлсон, за свисток! – сказал Малыш. – Мне будет так приятно свистеть Бимбо.

– Имей в виду, – сказал Карлсон, – что я буду часто брать у тебя этот свисток. Очень, очень часто. – И вдруг спросил с тревогой: – Кстати, ты получил в подарок конфеты?

– Конечно, – ответил Малыш. – От Гуниллы и Кристера.

– Все эти конфеты пойдут на благотворительные цели, – сказал Карлсон и сунул коробку себе в карман; затем вновь принялся поглощать бутерброды.

Гунилла, Кристер и Малыш тоже ели очень торопливо, боясь, что им ничего не достанется. Но, к счастью, мама приготовила много бутербродов.

Тем временем мама, папа, Боссе и Бетан сидели в столовой.

– Обратите внимание, как тихо у детей, – сказала мама. – Я просто счастлива, что Малыш получил наконец собаку. Конечно, с ней будет большая возня, но что поделаешь!

– Да, теперь-то уж, я уверен, он забудет свои глупые выдумки про этого Карлсона, который живёт на крыше, – сказал папа.

В этот момент из комнаты Малыша донеслись смех и детская болтовня. И тогда мама предложила:

– Давайте пойдём и посмотрим на них. Они такие милые, эти ребята.

– Давайте, давайте пойдём! – подхватила Бетан.

И все они – мама, папа, Боссе и Бетан – отправились поглядеть, как Малыш празднует свой день рождения.

Дверь открыл папа. Но первой вскрикнула мама, потому что она первая увидела маленького толстого человечка, который сидел за столом возле Малыша.

Этот маленький толстый человечек был до ушей вымазан взбитыми сливками.

– Я сейчас упаду в обморок… – сказала мама.

Папа, Боссе и Бетан стояли молча и глядели во все глаза.

– Видишь, мама, Карлсон всё-таки прилетел ко мне, – сказал Малыш. – Ой, какой у меня чудесный день рождения получился!

Маленький толстый человечек стёр пальцами с губ сливки и так энергично принялся махать своей пухлой ручкой маме, папе, Боссе и Бетан, что хлопья сливок полетели во все стороны.

– Привет! – крикнул он. – До сих пор вы ещё не имели чести меня знать. Меня зовут Карлсон, который живёт на крыше… Эй, Гунилла, Гунилла, ты слишком много накладываешь себе на тарелку! Я ведь тоже хочу пирога…

И он схватил за руку Гуниллу, которая уже взяла с блюда кусочек сладкого пирога, и заставил её положить всё обратно.

– Никогда не видел такой прожорливой девчонки! – сказал Карлсон и положил себе на тарелку куда больший кусок. – Лучший в мире истребитель пирогов – это Карлсон, который живёт на крыше! – сказал он и радостно улыбнулся.

– Давайте уйдём отсюда, – прошептала мама.

– Да, пожалуй, уходите, так будет лучше. А то я при вас стесняюсь, – заявил Карлсон.

– Обещай мне одну вещь, – сказал папа, обращаясь к маме, когда они вышли из комнаты Малыша. – Обещайте мне все – и ты, Боссе, и ты, Бетан. Обещайте мне никогда никому не рассказывать о том, что мы сейчас видели.

– Почему? – спросил Боссе.

– Потому, что нам никто не поверит, – сказал папа. – А если кто-нибудь и поверит, то своими расспросами не даст нам покоя до конца наших дней!

Папа, мама, Боссе и Бетан пообещали друг другу, что они не расскажут ни одной живой душе об удивительном товарище, которого нашёл себе Малыш.

И они сдержали своё обещание.

Никто никогда не услышал ни слова о Карлсоне. И именно поэтому Карлсон продолжает жить в своём маленьком домике, о котором никто ничего не знает, хотя домик этот стоит на самой обыкновенной крыше самого обыкновенного дома на самой обыкновенной улице в Стокгольме. Поэтому Карлсон до сих пор спокойно гуляет, где ему вздумается, и проказничает сколько хочет. Ведь известно, что он лучший в мире проказник!

Когда с бутербродами, печеньем и пирогом было покончено и Кристер с Гуниллой ушли домой, а Бимбо крепко спал в своей корзинке, Малыш стал прощаться с Карлсоном.

Карлсон сидел на подоконнике, готовый к отлёту. Ветер раскачивал занавески, но воздух был тёплый, потому что уже наступило лето.

– Милый, милый Карлсон, ведь ты будешь по-прежнему жить на крыше, когда я вернусь от бабушки? Наверняка будешь? – спросил Малыш.

– Спокойствие, только спокойствие! – сказал Карлсон. – Буду, если только моя бабушка меня отпустит. А это ещё неизвестно, потому что она считает меня лучшим в мире внуком.

– А ты и вправду лучший в мире внук?

– Конечно. А кто же ещё, если не я? Разве ты можешь назвать кого-нибудь другого? – спросил Карлсон.

Тут он нажал кнопку на животе, и моторчик заработал.

– Когда я прилечу назад, мы съедим ещё больше пирогов! – крикнул Карлсон. – От пирогов не толстеют!.. Привет, Малыш!

– Привет, Карлсон! – крикнул в ответ Малыш.

И Карлсон улетел.

Но в корзинке, рядом с кроваткой Малыша, лежал Бимбо и спал.

Малыш наклонился к щенку и тихонько погладил его по голове своей маленькой обветренной рукой.

– Бимбо, завтра мы поедем к бабушке, – сказал Малыш. – Доброй ночи, Бимбо! Спи спокойно.