Текст книги "Тайна Золотой свирели"

– А я?

– И ты его покинешь. Но прежде ты должен повидать её. Это великая честь для человека, пренебрегать ею будет не вежливо.

– Хорошо, я согласен. – Торжественность в голосе Волка передалась и Ване. Его сердце замерло от пока ещё не ясных предчувствий. – Но о ком ты говоришь? Куда я должен идти?

– К вещей Гамаюн.

Волк велел Ване сесть к нему на спину, в несколько прыжков добежал до края горы, оттолкнулся лапами от земной тверди и взмыл в небеса.

У Вани захватило дух. Он едва успел обернуться и взглянуть на гору. Высокая и широкая, покрытая зелёным лесом, она скоро потерялась среди подобных ей вершин, а потом и вовсе исчезла. Волк поднялся к самым облакам, так что земля осталась далеко внизу, и Ваня больше её не видел.

Долго ли, коротко ли они летели, Ваня не заметил. Он так устал, что не смотрел по сторонам, а прикрыл глаза. Слушая мерное биение сердца верного товарища, мальчик впервые за долгий день чувствовал себя в безопасности.

Когда он очнулся, Волк стоял уже на земле. Открыв глаза, Ваня увидел широкую аллею, обсаженную по краям высокими деревьями. Их кроны настолько тесно переплетались между собой, что казались необычным зелёным куполом. Солнечные лучи едва проникали сквозь густую листву. Тонкими стрелами они пронизывали сумрак, чертя на земле причудливые узоры. Аллея уводила далеко вперёд, и с того места, где стояли Ваня и Волк, нельзя было понять, что таится в её конце. Ваня посмотрел на своего спутника:

– Мне нужно идти туда?

– Ступай и ничего не бойся.

– Я и не боюсь.

Ваня немного волновался, но страха в нём не было.

– Конечно, ты не боишься! – Серый волк мотнул головой, и в его глазах блеснул косой солнечный луч. – Зачарованный огонь закалил тебя, мальчик. Теперь ты никогда и никого не будешь бояться.

– Это было бы неплохо, – отшутился Ваня, но в глубине души он чувствовал, что Волк прав. Всё, что произошло в этот особенный день, оставило глубокий след. И всё-таки в нём ещё шевелились сомнения. – Я ведь никогда не был таким смелым, как другие.

– Это, наверное, потому, что другие никогда не встречались с такой опасностью, с какой сегодня встретился ты.

– Но я ничего такого…

Ваня хотел сказать, что, по сути, не сделал ничего особенного. Просто залил огонь водой и осмелился отнять у чудовищной птицы маленький ключ. Волк молча глядел на него. Ваня покраснел и опустил взгляд.

– Нельзя преуменьшать своих заслуг, – сказал Волк. – Это даже хуже, чем не иметь их совсем.

Ваня со вздохом кивнул.

– Вот и хорошо. На этом мы расстанемся. Иди смело по этой аллее, тебя ждёт вещая Гамаюн. И помни, она пророчит будущее только тем, кто умеет слышать.

– Мы ещё увидимся с тобой? – крикнул ему вслед Ваня.

– Время покажет, – бросил на ходу оборотень, сорвался с места, поднялся над землёй и исчез.

Ваня остался один. Поняв, что пора идти, мальчик ступил под прохладную сень деревьев и медленно двинулся вперёд, гадая, что ждёт его по ту строну аллеи.

Под зелёным куполом деревьев было тихо и свежо, только лёгкий ветерок шелестел листьями и слегка покачивал узловатые ветви. Постепенно волнение, охватившее Ваню, улеглось. Он успокоился и уже с нетерпением гадал, что откроется ему в конце дороги. Наконец впереди забрезжил свет. После прохладного сумрака аллеи яркое солнце на мгновение ослепило одинокого путешественника. Ваня зажмурился, а когда открыл глаза, увидел, что аллея вывела его к большому фруктовому саду. Стояло лето, в городе давно отцвели сады, а здесь деревья были в самом цвету. Раскидистые яблони, приземистые груши, изящные вишни, склонившие до земли тонкие ветви-прутики, – вокруг были тысячи деревьев. Их белые и нежно-розовые лепестки благоухали так, словно опять наступила весна.

Ваня пошёл в глубь сада, очарованный его красотой, и скоро увидел дерево, отличавшееся от других. Это была большая яблоня. Её старые корявые ветки низко стелились над землёй. Грубая морщинистая кора позеленела от времени и местами отделилась от кряжистого ствола. Дерево было усеяно красными наливными яблоками. Аппетитные плоды поблёскивали на солнце сквозь матово-зелёные листья да так и просились в рот! Но не это больше всего поразило мальчика. Едва подойдя к дереву, он увидел, что на самой толстой и низкой ветке сидит точно такая же дева-птица, как и та, с которой он только что сражался. Волна страха накатила на мальчика, но он взял себя в руки. Вздохнув спокойно, глубоко, Ваня внимательнее присмотрелся к существу и успокоился: обитательница дивного сада нисколько не походила на зловещую Сирин. У этой чудо-птицы оперенье было синее, местами отливающее небесно-голубым, а лицо оказалось столь прекрасным, что невозможно было оторвать от него взгляда. Сказочная птица ласково посмотрела на мальчика. Её большие васильковые глаза светились покоем и умиротворением.

– Здравствуйте, – вымолвил Ваня.

Мальчик не знал, как вести себя с этим необычным созданием, и опасался, что птица запоёт и усыпит его звуками своего голоса. К его огромному облегчению, Гамаюн (а это, конечно, была она) не стала петь. Она заговорила нараспев:

– Здравствуй, маленький странник! Я рада, что именно ты пришёл ко мне.

– Именно я? Но почему? – спросил Ваня.

Гамаюн отвечала:

– Из вас четверых ты знаешь о нашем мире больше остальных, хоть и не всегда понимаешь это. Твоё сердце открыто, оно способно видеть магию и волшебство, которыми овеяно всё, что ты видишь перед собой.

Ваня очень удивился. Ведь он понятия не имел, что обладает такими удивительными способностями, и решил, что Гамаюн его с кем-то перепутала. Ведь он всего лишь Ваня – тихий, незаметный мальчик. Даже его товарищи – Максим, Филипп и Вика – относились к нему не очень-то серьёзно.

Гамаюн склонила голову набок. Её медного цвета волосы тяжёлой густой волной накрыли синие крылья.

– Разве не ты одолел могучую Сирин, посланницу тёмного мира? – произнесла она, словно прочитав Ванины мысли (на самом деле так оно и было). – Ты отважный мальчик и заслужил право узнать то, что я тебе скажу.

– Спасибо, – только и сумел сказать Ваня. Его никто и никогда не называл отважным.

Слова Гамаюн так его впечатлили, что он даже не заинтересовался тем, что хочет поведать вещунья, но её мелодичный голос вернул его к действительности.

– Да, ты отважный мальчик, хотя до сегодняшнего дня не знал об этом. Я называю смелым не того, кто ничего не боится, а того, кто, встретив опасность, мужественно преодолевает страх. Ты свой страх преодолел и получил желанную награду – ключ.

При этих словах Ваня невольно дотронулся до груди. Ключ висел у него на шее, и мальчик чувствовал его холодное прикосновение даже сквозь одежду.

– Вы знаете, от чего этот ключ? – спросил он.

– Я знаю всё, что вершится в недрах Тёмного царства, на земле и в Небесах, – молвила Гамаюн. – Но ты сам уже понял – это ключ от Золотой Свирели. Я же расскажу, где она укрыта и как её добыть. Чернобог спрятал её далеко и в то же время близко. Он спрятал её в том месте, где миры соприкасаются между собой, где встречаются прошлое, настоящее и будущее. Там, в сокровенном месте, в ларце на четырёх цепях, под четырьмя замками ныне хранится волшебная Свирель.

– Четыре замка, четыре ключа, – пробормотал Ваня. – Значит, Максим был прав…

Гамаюн кивнула и продолжила:

– Если твои спутники будут такими же смелыми и находчивыми, как ты, они достанут три оставшихся ключа. Сделать это непросто, ведь ни один Хранитель не отдаст свой ключ по доброй воле.

Ваня приуныл. Он даже представить не мог, что ждёт их впереди. Достать один ключ оказалось делом нелёгким, а то ли ещё будет… Какие опасности встретятся им на пути, с какими чудищами предстоит сразиться? Кто эти неведомые Хранители?

– Вы узнаете в свой срок, – изрекла Гамаюн, хотя Ваня не сказал вслух ни слова.

И всё-таки мальчик решился задать ещё один, самый, как ему казалось, важный вопрос:

– Вы ведь знаете, верно? Я хочу сказать – вам известно, как всё будет. Мы на самом деле достанем эти ключи?

На это вещунья ответила:

– Будущее не определено. Вы найдёте ключи и освободите Свирель, прежде чем ею овладеет Чернобог. Но может случиться, что вы потерпите неудачу. Согласие и верная дружба – ваши друзья. Беспечность и раздоры – злейшие враги.

Что ж, с этим не поспоришь. И всё-таки Ваня должен был спросить о том, что не давало ему покоя:

– Кувшин с водой… Вы понимаете, воды в нём оказалось намного больше, чем я думал. Она лилась, как из крана, то есть вообще не заканчивалась, пока я не потушил весь огонь.

– Даже самый храбрый витязь не выходит на бой с пустыми руками, – ответила Гамаюн. – Ты получил оружие, и оно сослужило тебе верную службу.

Ваня обрадовался:

– Значит, мы всегда будем находить волшебные предметы, чтобы сражаться с Хранителями?

– Конечно, – улыбнулась Гамаюн. – Если глаза ваши будут открыты, вы увидите их.

Ваня решился спросить кое о чём ещё:

– Ларец, где спрятана Свирель, открывается четырьмя ключами – это мы уже поняли. А как нам найти, где она спрятана?

И снова лёгкая улыбка коснулась алых губ Гамаюн.

– Вы, городские странники, посланники Яви, найдёте путь.

Ваня был озадачен – не такой ответ он хотел услышать. Очень уж туманно и загадочно выразилась вещунья. Гамаюн же, не дожидаясь новых вопросов, заговорила сама. Голос её отчего-то сделался грустным, а взгляд печальным.

– Увы, Чернобог почувствовал, что один ключ утрачен, и теперь знает, что вы ищете остальные. Всеми силами он будет стараться вам помешать. Но не надо бояться. Пока день не растворился в сумерках, пока не показалось звёздное небо Прави, вы в безопасности. Но бойтесь вечерних теней – там, куда ведёт ваш путь, они ложатся раньше, чем солнце склоняется за горизонт.

Вдруг Ваня заметил, что небо порозовело, голубые краски поблекли, им на смену неумолимо шли другие, более тёмные и насыщенные – предвестники скорого заката. Ваня удивился, ему казалось, что ещё совсем недавно было утро. День, конечно, наступил, но как он мог пройти так быстро? Неужели наступает вечер? Или время здесь на самом деле идёт как-то по-другому, или это просто волшебство.

Гамаюн обвела взглядом небосклон.

– Близится час, – сказала она. – Время ускользает. Это единственное, над чем я не властна. Тебе пора возвращаться домой. Но я ещё не сказала самое главное. Подойди ближе, мальчик.

Сердце у Вани заколотилось сильно-сильно. Что-то в голосе Гамаюн заставило его затаить дыхание. Он подошёл к птице на несколько шагов. Теперь прекрасное лицо вещуньи оказалось прямо перед ним, и он увидел, какие у неё бездонные, проникновенные глаза.

– Мой милый, храбрый мальчик, – произнесла она завораживающим голосом. – Ты первым добыл свой ключ. Возможно, это было самое трудное испытание в твоей жизни, но я знаю, будут и другие. Поэтому я даю тебе это кольцо.

Гамаюн взмахнула бирюзовым крылом, и тут же в воздух взлетело маленькое оловянное колечко. Ваня поймал его и с минуту рассматривал на раскрытой ладони.

– Оно волшебное, – продолжала Гамаюн. – Береги его пуще глаза, а когда наступит час, перекинь из руки в руку, и где бы ты ни был, помощь придёт.

– А оно работает только в этом мире? – Ваня внимательнее посмотрел на ничем не примечательное гладкое колечко.

– Волшебство не знает границ. Если ты в него веришь и готов впустить в своё сердце, оно одолеет любые преграды и даст тебе всё, в чём бы ты ни нуждался. Но смотри, – предостерегла птица, – не тревожь кольцо понапрасну! Если призовёшь волшебную помощь, когда можешь справиться сам, она не придёт, а кольцо откажется тебе служить.

– Как же я пойму, что настал тот самый, нужный, момент? – Ваню встревожили суровые нотки в голосе Гамаюн. Владеть таким кольцом – большая удача и немалая ответственность.

Птица ответила:

– Час кольца придёт, когда во тьме не увидишь света, когда в пути не найдёшь дороги, когда в сердце исчерпаешь надежду.

Слова Гамаюн показались Ване очень страшными. Тьма без света и сердце без надежды – что может быть хуже?

– Хорошо, – промолвил мальчик глухим от волнения голосом. – Я постараюсь сделать, как вы сказали…

Ваня очень осторожно положил кольцо в карман, втайне надеясь, что час опасности придёт не скоро. А может, помощь кольца вообще не понадобится.

Длинная тень от старой яблони легла Ване под ноги. Он чувствовал, что время его истекает, что ещё минута, и он покинет цветущий сад и волшебную птицу Гамаюн. Покинет навсегда и никогда уже сюда не вернётся. Он посмотрел в глаза вещунье.

– Спрашивай, мальчик, – произнесла она, улыбаясь. – И я отвечу.

– Почему мы?

Гамаюн грустно посмотрела на Ваню:

– Вы – дети мира, потерявшего веру в волшебство, – печально молвила она. – И всё же детские сердца ещё способны слышать зов природы, угадывать её тайны. Поэтому у нас есть надежда. Но если вы не поймёте наш мир до конца, не узнаете его и не спасёте – погибнете: ваши души очерствеют, а сердца затворятся навек. Так предопределено.

– Мы самые обыкновенные… – начал было Ваня, но от волнения голос его уже не слушался.

– Вы такие же, как сотни тысяч других мальчиков и девочек, – кивнула Гамаюн. – Да, это так. Но на вас пал жребий. Случай вершит судьбы людей.

Слушая Гамаюн, Ваня неожиданно ощутил, как на смену всем тревогам и впечатлениям этого дня приходит странное опустошение. Усталость, с которой он боролся всё время беседы, навалилась на него тяжким грузом. Он встряхнул головой, желая избавиться от внезапного наваждения, но ничего не получилось. Тяжёлые веки стали опускаться сами собой. Мальчик лишь на мгновение прикрыл глаза, а когда снова их открыл, увидел над собой пурпурное от заката небо. Он почувствовал, что лежит на траве. Почувствовал, как овевает его тёплый ветерок, донося откуда-то издалека сладкий голос Гамаюн:

– Спи, маленький странник. Твоё время пришло.

Ваня перестал сопротивляться усталости. С лёгким вздохом он снова закрыл глаза и уснул.

О том, как искали мост

Сквозь неплотно задёрнутые шторы в комнату просачивался яркий дневной свет. Открыв глаза, Ваня поморгал и покрутил головой, соображая, где находится. Оказалось, в собственной комнате. Судя по тому, как высоко поднялось солнце, было далеко за полдень. Несколько минут Ваня лежал без движений. Он не помнил, как оказался дома, а то, что случилось накануне, очень напоминало фантастическое сновидение. Ваня даже подумал, не приснились ли ему и трое ребят, с которыми он пустился на поиски Золотой Свирели.

Из задумчивости его вывел телефонный звонок, долгий и настойчивый. Бабушка почему-то не снимала трубку. Может, её нет дома? Ваня нашарил на тумбочке очки, неохотно вылез из-под одеяла и прошлёпал в прихожую.

– Алло?

– Ну, слава богу! – закричали в трубке, да так громко, что Ваня окончательно проснулся.

– Кто это? – осторожно спросил он.

– Это я, Вика! Мы тебе всё утро звоним по очереди, а ты трубку не берёшь! Куда ты пропал?

– Ну, я это… – Ваня даже не знал, стоит ли сейчас всё рассказывать. Но вопрос Вики кое о чём ему напомнил. Он машинально поднёс руку к груди. Ключ был на месте.

– Собирайся немедленно и приезжай в штаб-квартиру, – сказала Вика, не слушая Ваню.

– Куда-куда?

– К Максиму домой. У нас новая загадка, и, честно говоря, она гораздо труднее первой.

– Понятно.

– Вообще-то, – голос Вики упал, и Ваня скорее почувствовал, нежели услышал, как она расстроена, – мальчики не хотят её разгадывать. Говорят, это бессмысленно. Раз мы не выполнили первого задания, то и стараться не стоит, всё равно всё пропало.

– Ну, это они зря, – улыбаясь, сказал Ваня. – Всё у нас в порядке. Я выполнил первое задание.

– Что?! – Вика взвизгнула. В телефонной трубке откуда-то издали послышались другие голоса. Видимо, Максима и Филиппа. Вика что-то затараторила, потом вернулась к беседе с Ваней: – Всё, это не телефонный разговор. Запоминай адрес. Мы тебя ждём!

Спустя час, тяжело дыша и отдуваясь, Ваня звонил в дверь. Ему пришлось подниматься на четвёртый этаж без лифта, а лестничные марши в этих старых петербургских домах такие длинные! Дверь открылась. На пороге стоял мужчина с бородкой и курительной трубкой в зубах. Ваня несколько оробел.

– Я к Максиму. Здравствуйте!

– Школьное задание? – спросил мужчина, с интересом рассматривая Ваню.

– Э-э-э… – протянул Ваня, но тут на помощь пришёл Максим.

– Пап, это ко мне. Проходи!

Отец Максима посмотрел вслед уходящим мальчикам. Сын положительно удивлял его с каждым днем всё больше. Прервал летний отдых на даче, засел за учебники, а теперь ещё и это, как он объяснил, школьное задание. С утра на пороге их квартиры возникла девочка со связкой книг и альбомов, потом долговязый парень в невообразимых ботинках, а сейчас этот толстый недотёпа в очках. Закрывая дверь, отец решил, что никогда не видел Максима в такой странной компании и, уж конечно, никогда не замечал, чтобы тот корпел над книгами больше двадцати минут в день. Подойдя к комнате сына, дверь в которую ещё не успела закрыться, он увидел такую картину: длинноволосый парень сидел за ноутбуком, девочка обложилась книгами. На полу валялись карты города и рекламные проспекты.

– Я сегодня работаю дома, – сообщил мужчина, озадаченно поглядывая на ребят. – Захотите есть – Марина Степановна сварила суп. Я в кабинете.

– Хорошо, хорошо, пап! – Максим нетерпеливо закрыл дверь. – Лучше б Марина Степановна не ездила сегодня на дачу! Мне кажется, отец что-то подозревает.

–А кто это – Марина Степановна? – спросил Ваня.

– Наша домработница. Они с отцом пасут меня по очереди. Устроили дежурство. Это после того, как я сбежал с дачи. Они, наверное, думают, что у меня полно секретов от них или что я связался с какой-нибудь не той компанией.

– Ну, в общем-то, они недалеки от истины, – заметила Вика.

– Да уж… – протянул Максим, окинув взглядом своих гостей. – Да ладно, сейчас не об этом.

Он встряхнул головой, словно отгоняя назойливые мысли. Косая чёлка упала на глаза. Взгляд мальчика остановился на Ване.

– Ну ты и напугал нас, приятель! – сказал он, похлопывая Ваню по плечу. – Если честно, мы вообще не поняли, что произошло. Смотрим, а тебя уже нет. Трава кругом горелая. В камне дымится огромная трещина. Филя уверял, что тебя утащила эта жуткая тётка с крыльями.

– Так вы ничего не помните? – Ваня посмотрел на удивлённые лица товарищей.

– Нет, а что было-то?

Ваня подробно рассказал о том, что произошло на вершине горы после того, как ребята потеряли сознание, и о встрече с Гамаюн в цветущем саду. Единственное, о чём он умолчал, это о волшебном кольце. Лучше ребятам пока о нём не знать, подумал мальчик, не будет искушения использовать его понапрасну.

– Ну ничего себе! – сказал Филипп, когда Ваня закончил рассказ и отдал ему телефон. – Ну ты даешь, малой! Уважаю! – И добавил: – А я-то думал, куда моя труба подевалась?

– Какой ты молодец! – Вика захлопала в ладоши.

– Ключ у тебя с собой? – спросил Максим. – Покажи!

Ваня достал из-под ворота верёвочку. На ней висел маленький медный ключик.

– Класс! – Максим рассматривал ключ с нескрываемой завистью. – Не ожидал от тебя. Круто!

Ваня покраснел от удовольствия и поспешно спрятал ключ обратно.

– Спасибо, – сказал он. – Но это только один ключ. Надо достать ещё три.

– Этим мы как раз и занимаемся! – Максим плюхнулся в большое круглое кресло, перегнулся через него, подцепил со стола знакомую бересту и передал её Ване. – Вот, читай. Появилось сегодня утром.

Ваня развернул свиток и прочёл:

Старой дорогой отправься в поход,

Там, за протокою, лоцман уж ждёт.

На переправе меж каменных врат

Цепи, как стражи, у входа висят.

Путник, готов ты? Скажи, что есть цель, —

Цифры укажут на тайную дверь.

– Как тебе? – спросил Максим.

– Ничего не понятно, – ответил Ваня. – А идеи есть?

– Ни одной, – вздохнула Вика. – Мы сидим тут с утра и ничего не придумали. А некоторые не очень-то и старались, – с укором добавила она.

– Теперь-то точно надо отгадывать, – сказал Филипп. – Раз первый ключ есть, постараемся найти второй.

– А тебе ничего в голову не приходит? – Ваня посмотрел на Вику. – В прошлый раз ты отгадала.

Вика покачала головой. Тогда Ваня спросил:

– Может быть, опять памятник? Что это за лоцман?

– Лоцман на переправе, – протянул Филипп и почесал затылок.

Ваня нахмурился, пытаясь понять, о чём речь, и неохотно признался:

– Нет, так сразу не поймёшь.

– Вот именно, – подхватила Вика. – Тут надо город хорошо знать. Может быть, речь идёт о каком-то известном месте, просто мы его не знаем.

– Если это место в городе, а так оно и есть, мы его найдём, – уверенно сказал Максим.

Все посмотрели на него.

– Есть одна мысль. Филя, кинь ручку.

Максим снова перегнулся через кресло, открыл ящик письменного стола, вытащил оттуда чистый лист бумаги, подложил под него одну из валявшихся повсюду книг и посмотрел на ребят.

– Мы сделаем вот что: выпишем отдельно все приметы, по которым это место можно найти. Давай, Ванька, читай стих.

Ваня стал читать вслух, Максим быстро записывал за ним.

– Итак, кому интересно? – спросил Максим, когда Ваня замолчал. – Читаю. Получилось шесть пунктов: старая дорога, лоцман, переправа, каменные ворота, цепи и цифры. Лично меня больше всего смущают цифры.

– Пока не очень-то помогло, – заметил Филипп.

– А я думаю, это отличная идея! – поддержала Вика. – Хоть есть за что зацепиться. Так, старая дорога, лоцман – это непонятно. Вот переправа – можно начать с неё.

– Переправа, – протянул Максим, грызя ручку. – Что это? Мост?

– Ну конечно! – обрадовалась Вика. – Там сказано: протока и переправа; значит, мост!

– Ну вот видите, – самодовольно улыбнулся Максим. – Надо только начать думать, и всё получится. Уже есть мост.

– Так их в городе знаешь сколько? – протянул Филипп.

– Надо искать мост у каменных ворот, – предположила Вика.

Все задумались.

– Да нет, – произнёс Максим. – Написано: «на переправе меж каменных врат», значит, ворота на мосту, а не рядом с ним.

Филипп, сидевший за ноутбуком, набрал тем временем в поисковике: «мосты Петербурга» – и просматривал тексты и картинки.

– А как вы думаете, о каких цифрах всё-таки идёт речь? – спросила Вика.

– Может, это год? – предположил Ваня. – Год постройки моста.

– Ты знаешь много мостов, на которых написан год их постройки? —насмешливо бросил Максим.

– Я-то не знаю, – признался Ваня.

– Очень может быть, что они написаны мелкими цифрами, и никто не обращает на них внимания, – сказала Вика.

– Что же, нам теперь обходить все мосты и проверять, нет ли на них цифр? Кстати, кто-нибудь знает, сколько у нас мостов?

– Если верить интернету, – отозвался Филипп, пролистывая электронные страницы на ноутбуке, – в Петербурге около восьмисот мостов, если не считать тех, что находятся на территориях промышленных предприятий, в том числе двести восемнадцать пешеходных.

– Двести восемнадцать пешеходных? – в ужасе пробормотала Вика.

– Прибавь к ним восемьсот других, – мрачно отозвался Максим. Услышанное явно поставило его в тупик.

– Да, хуже некуда, – сказал Ваня. – Тут не то что за неделю, за целый год не проверишь!

– Вообще-то, – вставил Филипп,– городских мостов всего триста сорок два. Остальные в пригородах. Так что за год управиться можно.

– Утешил! – фыркнул Максим.

– У нас даже недели нет, – печально сказала Вика. – Нам нужно найти его сегодня.

Все согласились, хотя выполнить это задание всего за один день казалось невозможным.

– Что делать, – вздохнул Максим и встал с кресла, – придётся покопаться в книжках.

– Смотрите! – вдруг воскликнул Филипп. – Мост с каменными воротами!

Все бросились к компьютеру. На экране красовалась фотография широкого каменного моста с надстройками в виде башен, соединённых с каждой стороны, и тяжёлыми массивными цепями. Под фотографией значилось: «Мост Ломоносова через реку Фонтанку».

– Это он! – воскликнул Филипп. – Смотрите: и башни-ворота, и цепи!

– А памятник там есть рядом? – спросила Вика. – Лоцману, я имею в виду.

– А цифры? – Максим вглядывался в картинку.

– Про цифры не знаю, – протянул Филипп. – Тут не видно. А что до памятника, вроде там есть какой-то. Точно! Я помню этот мост, мой приятель живёт в том районе.

– А где это? – спросил Ваня.

– Недалеко от БДТ, – ответил Максим, но его поняла только Вика. —Рядом с театром, неучи! Ладно, я тоже этот район хорошо знаю. Поехали.

– Как, сейчас? – удивился Ваня. – Но мы ещё ничего толком не выяснили.

– Вот сейчас и выясним. Где этот лоцман, какие там цифры и так далее. Чего время тянуть?

Ребята согласились с Максимом. К тому же всем ужасно надоело сидеть дома. День с утра выдался погожий, хоть и прохладный. Во всяком случае, они обрадовались возможности прогуляться.

Спустя полчаса четверо приятелей вышли из троллейбуса у Катькиного садика и неспешно направились к Фонтанке. Максим прихватил с собой листок с переписанным стихотворением и, на всякий случай, карту города. Дорогой ребята обсуждали, отправиться ли в новое путешествие прямо сейчас или подождать. Никто не сомневался, что вторая загадка разгадана, и потому настроение у всех было приподнятое.

Свернув с улицы Зодчего Росси к набережной, ребята вышли прямо к мосту с фотографии.

– Башни, цепи – всё на месте, – удовлетворённо сказал Максим, разглядывая мост. – Теперь осталось найти всё остальное. Начнём с лоцмана.

– Вон там какой-то памятник! – Вика указала в сторону – там находилась маленькая круглая площадь, прозванная в народе «ватрушкой». В сквере на площади виднелся постамент.

Перебежав дорогу, ребята оказались у бюста человека в парике с накрученными буклями. К огромному разочарованию, надпись на мраморном пьедестале гласила: «Михаилъ Васильевич Ломоносовъ». Воцарилось молчание. Вообще-то логично было предположить, что у моста Ломоносова обнаружится памятник Ломоносову, но почему-то этот факт всех расстроил. Всех, кроме Филиппа. Поглядывая на остальных, он спросил:

– Так что, это он?

– Кто?

– Лоцман.

– Ты что? – уставилась на него Вика. – Это же Ломоносов!

– Вижу, что Ломоносов. Может, он и есть лоцман.

– Только не говори мне, что ты не знаешь, кто такой Ломоносов! – презрительно бросил Максим, которого не переставало удивлять невежество Филиппа. К тому же он был слишком расстроен и не мог сдержать эмоций.

– Может быть, это не памятник лоцману, а… – Ваня так и не смог предположить, что именно. Он обвёл взглядом приунывших ребят.

– В том и вопрос, – сказал Максим. – Понятно, что Ломоносов не подходит.

– А что, если когда-то в одном из этих домов жил какой-нибудь лоцман? – предположила Вика.

– Нет, – покачал головой Максим. – Кто об этом знает? Мы должны искать что-то знакомое, всем известное.

– Но мост же есть – с башнями и цепями, – вмешался Филипп. Ему было неприятно, что он один сразу не сообразил, кто такой Ломоносов.

– Да, мост есть, а всё остальное? – Максим достал из сумки блокнотный листок с переписанной загадкой.

– Давайте поищем старую дорогу, – предложил Ваня.

– Написано: «От старой дороги отправься в поход». Значит, это где-то перед мостом. – Максим посмотрел на другой берег Фонтанки.

– Там район Пяти углов, очень старое место. – Вика задумалась.

– Это же центр города, – как бы между прочим сказал Филипп, – если на то пошло, здесь все дороги старые.

Максим кивнул, и, видя его одобрение, Филипп несколько приободрился.

– Ладно, идём, – наконец решил Максим. – Только начнём с этого берега. Посмотрим, какие тут улицы.

Улиц оказалось две, если не считать ту, по которой они пришли от Невского проспекта, и саму набережную. Ни к улице Ломоносова, ни к Торговому переулку не подходило определение «старая дорога», к тому же ни с одной из них нельзя было попасть прямиком на мост.

Ничего не найдя на этой стороне, ребята решили перейти на другой берег. Проходя по мосту, они внимательно разглядели каменные башни-ворота, массивные цепи, но (ещё одно разочарование!) не увидели ничего похожего на цифры и даты. Поиски на другом берегу тоже успехом не увенчались. Четверо следопытов снова попали на улицу Ломоносова, уводящую к Загородному проспекту, а искать так далеко было делом безнадёжным. Спустя час бессмысленных шатаний по дворам и соседним переулкам в поисках примет загаданного места, они были вынуждены признать, что потерпели неудачу.

Расстроенные и молчаливые, ребята вышли к набережной и стали думать, что делать дальше. Погода испортилась: набежали тучи, в воздухе запахло дождём.

– Странно, – сказал Филипп, – есть только мост и больше ничего.

– Значит, это не тот мост, – процедил сквозь зубы Максим. – Чёрт! Что же делать? Мы не можем потерять целый день!

– Кстати, вы в курсе, что сегодня уже восемнадцатое? – спросила Вика.

– Как восемнадцатое?! – изумился Филипп. – Вчера шестнадцатое было.

Все как по команде посмотрели в свои телефоны и удивились.

– Нет, я не понял, куда день делся? – недоумевал Филипп.

Максим стоял потрясённый: как он мог потерять целый день и не заметить этого?

– Мы провели вчерашний день в горах, – сказал Ваня. – Может, всё дело в этом?

– И никто не заметил нашего отсутствия? – спросил Максим. – Это бред.

– Бред не бред, но это факт, – лаконично вставила Вика.

Максим кинул на неё раздражённый взгляд.

– Тебе что, весело? Мозгами-то пораскинь! Мы хоть и находимся в Яви, а времени наплевать, идёт как вздумается! Съело у нас целый день!

– Не ругайтесь, пожалуйста, – постарался примирить всех Ваня. – Давайте вернёмся домой и поищем в книгах, какие ещё есть мосты.

Вика посмотрела на небо:

– Скоро вечер. Пока мы что-то найдём, ночь настанет…

– Тогда точно потеряем день, – подвёл неутешительный итог Филипп.

– Нет, возвращаться не будем. – Максим, нахмурившись, барабанил пальцами по ограде. – Надо только куда-нибудь причалить, всё обмозговать. Так, есть тут одно место, идём!

С этими словами он повернулся и быстро зашагал обратно к мосту.

– Что ты придумал? – спросил, нагоняя его, Филипп. Другие тоже не отставали.

– Не знаю как вы, а я не собираюсь терять ещё один день! Идти домой смысла не вижу. Тут на углу есть кафешка, сядем, покопаемся в Сети. Мы ухватились за первый попавшийся мост. Думаю, где-то есть такой же или очень похожий. Его и будем искать.

Через несколько минут ребята снова были на площади Островского. На углу с переулком Крылова располагался ресторанчик восточной кухни с летней верандой, почти пустой. Холод загнал посетителей внутрь, где было тепло и уютно.

– Сядем здесь! – Максим направился к одному из столиков.

– Придётся что-нибудь заказать, – обеспокоилась Вика.

– Ну и закажем.

– Здесь, наверное, жутко дорого. – Вика с опаской поглядывала на большие окна ресторана. Царившая за ними атмосфера казалась ей слишком солидной.

– Я угощаю, – небрежно бросил Максим и бухнулся в плетёное кресло, заказал подошедшей официантке четыре порции мороженого, достал мобильный телефон и погрузился в него с головой.