Текст книги "Белоснежка и босс Громов"

– С какого перепуга она твоя? – ринулся в бой Руслан, не отпуская мою руку, плевав на мои рыдания и всхлипы.

– Моя модель. Громов тебя прибьет, если у нас съемки нового проекта сорвутся.

– Модель? – вмешался Сергей. – Я думал, она флористка.

– Была, пока босс не втюхал в нее лимит золотой кредитной карточки, – не сдавался Гоша, а я даже притихла.

Неужели он потратил так много денег? Или привирает для важности?

– Её Громов одевает? – ледяным тоном переспросил Руслан и сразу же выпустил мой локоть.

Юрист помог мне подняться и протянул платок. Какой все же он предусмотрительный!

– С ног до головы! – уверенно врал Гоша, сверкая на меня глазами. – А теперь вид у нее потрепанный, истеричный, глаза опухшие, нос сырой – как я ее снимать буду?!

Ага, акт второй, сцена первая. Этого Гошу я знала. Такого Гошу я любила. Главное, не вмешаться и не испортить ему игру.

– Неустойку за простой фотографа и гримера я спишу с тебя, – ткнул он пальцем в Кунина, и я, не удержавшись, снова прыснула, но аккуратно, в юридический платок. – Серега свидетель!

– Да катитесь вы с вашей истеричкой, – сдался Руслан, и я почти вприпрыжку побежала к Гоше.

Захлебываясь в словах, пыталась ему рассказать, как Руслан перевел меня на свой этаж, как напал, потом еще раз напал, и еще…

– А Марина где?

– Делает покупки, – отмахнулся от меня Гоша.

– Какие покупки?

– Для ребенка.

Я опешила.

– Так… Он твой?

– Тише ты! Результаты будут только вечером, но я согласился стать его крестным отцом, – гордо признался Гоша, – даже если он кого из наших.

Ай да Маринка! Ловко она его подсекла, теперь поди коляску выбирает.

– Гош, я должна тебе признаться…

– И ты?!

– Нет-нет, не в том, о чем ты сейчас подумал. Просто. Сказать, что я очень признательна тебе за нашу тайну.

Гоша серьезно кивнул и уверенно добавил:

– Отработаешь. Это не бесплатно.

– Конечно-конечно! Лучше на тебя, чем на Руслана.

Он хмыкнул и, кажется, подобрел еще больше. Пусть эти результаты будут последними, а?

Гоша снова поехал к нам домой, как к себе.

– Ты же на минуточку? Маринку проведать?

– А чего ее проведывать? Я же ее пару часов назад видел.

Тогда я сказала в лоб:

– Тогда домой поезжай.

– Ну нет! Там же мой сын. Я должен быть рядом.

– Постоянно? Думаю, тебе все же лучше поехать домой, принять душ, переодеться.

– Я у вас душ приму, – не сдавался Гоша.

– Но переодеться же надо.

– Верно, – согласился наконец Гоша и развернул машину.

– Эй! Ты куда? А я?

– Заедем ко мне, возьму чистые шмотки, и потом поедем к вам.

Я сдалась. С ним спорить бесполезно. К тому же он нам с Маринкой сейчас безвозмездно помогает.

Но и тут я ошиблась. Оказалось, помогает и очень даже возмездно. Вся маленькая квартирка была завалена покупками из детского магазина, а прихожую занимала большая коляска-трансформер.

– Марин, куда все это?

– Как куда? Ты еще думаешь, он рассосется? – удивилась сестра, опять показывая на живот. – Все это пригодится малышу. Спасибо его крестному папочке!

Маринка неуклюже переступала пакеты, чтобы дотянуться до Гоши и поцеловать того в губы.

– Это если не подтвердится, что я – настоящий отец ребенка, – смутился Гоша, но не до конца, успев жамкнуть сестру за ягодицу.

– Вы же не?..

Но мое возмущение оба проигнорировали.

– Ты привезла чего вкусненького из кафешки?

– Нет, Гошенька, я же устала, не стала туда заезжать.

– А теперь отдохнула? Я в душ, и мы съездим туда поужинать.

– В мое кафе? – возмутилась Маринка.

– Угу, вкусно готовят. Дай полотенце.

Я сразу почувствовала себя лишней на этом семейном утреннике, но уйти было совершенно некуда. Стоило Гоше закрыться в санузле, как я тут же взяла сестру в оборот:

– Он опять принял?

Она расслабленно кивнула.

– Что ты киваешь? – рассердилась я. – Сейчас его отпустит, и мы снова под угрозой!

– Потом примет и снова простит.

– Марина, прекрати!

Но тут рассердилась она:

– Что прекратить? Ты знаешь, сколько я сегодня денег угрохала на все эти детские штучка-дрючки? Мне бы в жизни ничего этого не купить, Рин! Посмотри на этот костюмчик. А эти штанишки, видишь? Какая маленькая кофточка!

Пока Маринка обнималась с вещичками и передавала их мне, я тоже прониклась, с блаженной улыбкой поглаживая маленькие рукавчики, крохотные пинеточки, прижимаясь щекой к мягким теплым ползункам.

– Понимаешь меня? – добила Маринка. – У сына никогда не было бы всего этого, своей люльки и коляски, если бы не Гоша!

– Эй, а вы почему до сих пор не одеты? Заи, Гоша очень голоден! Пора выезжать, пока он не разозлился и не отобрал подарочки.

И пусть Гоша еще дурачился, сердить его не хотелось. Мы с сестрой, толкаясь в тесной, заставленной пакетами комнате, пытались натянуть для себя джинсы, кофты и поделить единственную расческу.

Зато потом с Гошей отправились на ужин и на экскурсию по кафе сестры.

Но разозлило, что спать эта парочка легла вместе! Я не ревновала Гошу, скорее, не верила в благоразумие моей сестры. А они на диване возились…

Уснула только под утро. Дико не выспалась и была зла на Гошу, который меня растолкал.

– Подъем, зая! Пора завтракать и на работу.

Про завтрак босс, естественно, подумал. Купил в кафе и завтрак на вынос, и обед Маринке, и ужин. По количеству купленного я поняла, что ужинать Гоша опять будет у нас.

– Ладно сестра дура, но ты-то! – выговаривала я Гоше по дороге. – Знаешь, что она беременная. Что ищет папашку. Что это кто-то из твоих коллег. И все равно ложишься с ней в постель. Ты вообще о чем-то думаешь?

– Угу.

– О чем?

– Как отвлечь от тебя Руслана.

Я заткнулась. Мне внезапно показалось, что эти мысли куда важнее, а не с кем спит Гоша.

На входе нас остановил Сергей. Оглядел меня с ног до головы, явно выискивая, к чему бы придраться. Гоша хохотнул и пошел вперед, к лифту.

– Игорь Вячеславович! – завопила я в спину. – Подожди меня, пожалуйста! Не отдавай на шестой этаж!

Но тот лишь махнул рукой, мол, не суетись, я тебя спасу – и уехал. Я осталась на растерзание Сергея.

– Ну что?

– Ты уже и на шестом отличилась?

– Чем это? – удивилась я.

– Собрала всех начальников, орала, выносили тебя на руках. Чего там хоть было?

Охранник прищурил глаза, а до меня только дошло, что он ничего видеть и слышать не мог, если бы не подглядывал!

Ого, кто-то у нас пользуется служебным положением?

– Чего-чего, групповое свидание!

– С тобой, что ли? – усмехнулся он.

– А хоть бы и со мной!

 
Шла с работы вечерком
Через парк культуры,
Отымели вчетвером
И обозвали дурой!
 

– Так я и думал! Иди уже, малахольная.

– И почти отличница, – не смогла я сдержать подколку. – Вон как быстро из уборщиц в личные секретари выбралась.

Сергей выругался, но я уже бежала к лифту. Надеюсь, Гоша заберет меня до прихода Руслана.

На шестом этаже я нашла озадаченную бабочку и рыдающую у ее ног женщину. Невольно остановилась:

– Случилось что?

Бабочка сморщила носик:

– Случилось. Арбузовой административный нужен, а никто не отпускает. Замены нет.

– А я полгода ждала… очереди, – выла женщина в униформе, что и натолкнуло меня на мысль.

– Кем она работает?

– Технический специалист по клинингу.

– А-а-а! Ну, конечно, – покивала я, но все-таки уточнила: – Уборщицей?

Бабочка вяло кивнула:

– Не знаю, что с вами делать. Перенесите очередь! Справку в кадрах возьмите, что в этот период вас не смогли отпустить с работы.

– Да мне уволиться проще-е-е…

– Как уволиться? – встрепенулась бабочка. – Нельзя увольняться. Вас только-только утвердили! Вы что, Арбузова? Кто от такой зарплаты отказывается?

Арбузова завыла еще громче и еще горестнее.

– Куда утвердили? – снова влезла я, вытирая внезапно вспотевшие ладони.

– К Громову, – дернула плечиком бабочка. – С ним вообще сложно. Текучек не любит, а допускать на свой этаж специалистов разрешает только после тщательной проверки и работы на нижних. Арбузовой не повезло, сменщица забеременела…

– От Громова? – ахнула я.

Арбузова и бабочка замолчали и уставились на меня:

– С ума сошла! К нему даже приближаться не позволяют! Все через секретарей или боссов. Так что сменщица ушла, новую не нашли, а Арбузову теперь отпустить не могу.

Я уже и сама поняла, что сморозила глупость, потому поспешила предложить посильную помощь:

– Могу я ее заменить? Раз все равно никто не увидит. Какая разница, кто намоет полы и протрет пыль? К тому же я работала уборщицей на Илью Ивановича, Василия Леонидовича. Думаю, что один день справлюсь.

Арбузова сразу заголосила, пытаясь одновременно отблагодарить меня и упросить бабочку позволить замену.

– Если вас поймают, мне тоже достанется, – поджала губы та. – К тому же Руслан Григорьевич на меня злится, замену готовит.

– Я не подойду! – сразу отмахнулась я от ее подозрительного взгляда. – Ну какая из меня секретарша? Я даже на каблуках нормально стоять не умею…

– Именно это он и любит, – со вздохом ответила бабочка.

Надо будет ее расспросить. Неужели она расстроилась, что лишилась внимания Руслана Кунина?! Мне бы так!

– Я ей вечером все покажу, порядок, средства, куда включать, когда приходить. Мне и надо-то всего на денек. Отпустите?

На том и порешили. Я на день заменю Арбузову, никто и не узнает. А вечером, возможно, еще и с образцами Громова буду. Раз он в офисе в одиночестве заседает, значит, и ошибки не будет.

Но кто же мог знать, что Громов как с цепи сорвется при виде меня?!

Глава 6. Кто кого

Громов

– Ты ее не получишь!

Андрей поднял взгляд от ноутбука на Руслана.

– Кого?

– Мою девственницу.

Босс выгнул бровь, начиная закипать, что приходится тратить драгоценное время без мигрени на разборки с Русом.

– Оставь себе и оставь меня.

Руслан удовлетворенно щелкнул языком, развернулся и вышел. Громов вернулся к работе. Но мысли поползли совсем в другом направлении.

Сегодня он снова пришел раньше, но в кабинете уже было убрано. Ни пылинки, ни соринки. Проветрено. Отполировано. Всё как всегда.

А ведь босс рассчитывал застать шпионскую шлюшку и провести допрос с пристрастием, но отложил. Пусть сперва Сергей все проверит. Вывернет руководителей наизнанку. Проследит за сладкоголосой шпионкой. А потом Громов спросит с нее за всё.

Рука сама потянулась к интеркому, но он отдернул ее. Нет, вызовет, когда не сможет терпеть боль.

Через три часа в глазах помутнело, и Громов понял, что уже давно терпит, игнорируя мигрень. Набрал секретаря:

– Чай. День освободи от визитов, – короткими рубленными фразами выдал босс и закрыл ноутбук.

Тишина за окном – хорошо. Звук телефона раздражает – плохо.

– Да.

– Андрей, у тебя всё нормально? Это Сергей.

– Узнал. Что у тебя? Есть новости?

– Наблюдаю. Она хитрая. Запудрила мозги Кунину, тот пересрался с Гошей, Васей и Ильей из-за нее. Так сегодня еще юрист требует забрать ее допуск с шестого этажа во избежание исков. Какова?

Громов с трудом склеивал получаемую информацию. Вчера Андрею резко стало не до шпионки и не до планов, он еле доехал до дома, бросил машину и спрятался в своей берлоге, полностью отгородившись от мира и звуков. Иногда темнота и тишина решали его проблемы с головой. Еще таблетки, выписанные невропатологом, помогали сократить время приступов, но не в этот раз.

– Ты о ком сейчас, Сергей? О новой девственнице Руслана? Мне не интересна эта информация.

– Я о шпионке! О Красновой!

– А причем здесь Руслан? – виски так нещадно сдавило, что Громов стиснул трубку от боли. – Слушай, давай я тебе перезвоню. Сейчас не могу.

Босс отключился, принимая из рук секретаря чай. Безопасник напомнил о новом нетривиальном способе снятия головной боли. Громов задержал девушку:

– Елена, быстро пригласи ко мне Краснову Арину. И… принеси книгу.

– Книгу? – ему на секунду стало любопытно посмотреть на лицо секретаря.

– Или газету. У нас в офисе есть свежая пресса?

– Да.

– Неси. И Краснову сюда, срочно.

Через минуту испуганная новенькая стояла перед его столом, на котором лежала газета с очередным отчетом Правительства на первой полосе.

– Читай, – выдавил Андрей и подвинул к ней прессу.

– Что читать?

– Что угодно! Сейчас.

Она взяла газету, огляделась в поисках стула, села на диван у дальней стены кабинета, и стала читать. Про себя.

– Читай вслух! – Громов сдерживался из последних сил.

И полилась симфония для его ушей. Невозможно слезть с наркотика, который дарит такие острые ощущения. Волны удовольствия накатывали на него одна за другой. Он не понимал ни сло́ва из того, что она произносила, но ему этого и не нужно. За каждым следующим звуком спазмы, сковывающие болью его голову, проходили.

– Чудесно. Еще. Следующую страницу.

– Я все прочитала.

– Не останавливайся.

– Андрей Павлович, я всё прочитала, даже гороскоп на последней странице.

Она замолчала и положила газету ему на стол. Он попытался сфокусировать взгляд на Красновой, но расслабленность еще не прошла, зато голова стала легче, остался незначительный дискомфорт. Пожалуй, теперь он сможет еще поработать.

– Можешь идти.

Арина нахмурила брови и некоторое время молча рассматривала его:

– Я не…

– Иди работать.

– Я работала, но вы заставили час читать газету вслух и даже не слушали.

– Арина, развернитесь и выйдите из кабинета. Спасибо за помощь.

Он видел, как она сжала кулачки, резко развернулась на одном месте и, вбивая каблуки в плитку, зашагала к выходу. Но сейчас Андрея цокот каблуков не раздражал. Интересный способ избавления от мигрени. Жаль будет, если наступит привыкание.

Арина

Вместо приветствия охраннику я пробежала мимо него к лифту, завидев там Сергея Борисовича. Вот с ним на четвертом и выйду.

– Я на Кунина подам в суд, – без предисловий начала я, – если вы меня сегодня же у него не заберете!

– И тебе доброе утро, – обреченно ответил юрист, готовясь выйти на своем этаже.

– Я с вами!

Собственно, утро прошло в цветах. За этим занятием я спокойно обдумала сложившуюся ситуацию с долбанутым на всю голову Громовым, озабоченным Куниным и поняла, что некоторых знакомств я бы лучше избежала, если бы не сестричка.

А вот в каком угаре была она, если смогла с каждым их этих психов уединиться, я вообще не представляла.

Немного поприставала к Иванне, требуя, чтобы она покатала меня по этажам, мой чертов ключ знал только два уровня, первый и шестой. Понятно, что к Руслану я не особо горела желанием возвращаться.

Успела поболтать с Ильей, находящимся в странно-внимательном настроении, будто что-то знает или сильно подозревает. Потом попила чай с Иванной и Василием Леонидовичем, который как-то очень естественно, по-мужски, общался со своей помощницей. И я бы честно поверила, что сводничество удалось, если бы еще вчера он с пристрастием не допрашивал меня о визите на седьмой этаж и о Елене.

– Елена и Елена, – пожимала я плечами. – Вообще, странно там на седьмом. Сидят все в пластиковых будках, общаются по коммутаторам, к боссу никто, кроме секретарей, не входит. Все в мягких тапочках, разговаривают шепотом, духами не пользуются, запрещено. Обедать, кстати, на рабочем месте тоже запрещено – из-за запахов.

Василий деловито кивнул:

– Там отдельный протокол, да. А ты откуда знаешь?

– Как откуда? Меня же Громов уборщицей хотел оставить, но там путаница со сменщицей вышла, а потом коммерческий директор не подписал какую-то резолюцию. И всё – место уплыло. Но проинструктировать, как не дышать в присутствии Громова, меня успели.

Я хмыкнула.

– Не смейся над ним, – вдруг сказал Вася. – С того взрыва он нормально жил не больше недели, это если наберется за два года адской боли. У любого крыша поедет, а Громов еще как-то держится.

– Ну пусть держится, подальше от меня.

– Простая ты, Аришка, – потрепал меня за плечо босс, – там зарплата индексируется в четыре раза.

– Ну и пусть, – начала я, а потом умножила свою ставку на четыре и присвистнула. – Так твоя Елена получает больше тебя?

– Пока не моя, и не больше, но почти столько же.

Да уж, безответная любовь Василия становилась еще более невозможной с Еленой и вполне осуществимой с Иванной. Но вот как ему-то открыть глаза?

Сейчас, неторопливо попивая чай с боссом и Иванной, я закидывала им варианты совместного досуга. С Русланом не рискнула бы, а вот Василию вариант сводить девушку в манеж очень даже вдохновил. Неожиданно у них нашлось много общих интересов и даже общих знакомых по разным клубам.

Я уже чувствовала себя лишней, когда телефонный звонок помог соскочить.

– Тебя срочно требуют к Громову, – озадаченно сообщил Вася.

– Меня? Но я же там не работаю!

– Вряд ли Андрея это волнует. Беги! Как освободишься, не забудь рассказать, что там, как.

Я кивнула, пошла и не дошла.

– А как я попаду на седьмой этаж?

– По своей таблетке, она с идентифицированным кодом. Сейчас тебя ждут на седьмом. К какой кнопке лифта не прикладывай ключ, он тебя все равно доставит к Громову, – «успокоила» Иванна.

Заинтригованная, я в четвертый раз зашла в его кабинет. Убирали там так добросовестно, что взять образцы за три предыдущих мне не удалось. А может, Громов просто не оставляет следов?

Я разглядывала красивого высокого мужчину в деловом костюме, обхватившего руками голову так, словно сам сдавливал ее тисками, с пробитыми глазами и темными кругами под ними.

Но даже такой, измученный своей болью, он был красив.

– Читай, – Громов швырнул в меня газетой.

Резкий, гадкий и неприятный тип! Что я там про красоту напридумывала?

А когда выходила, уже не сомневалась, что если именно он окажется отцом племянника – вычеркну его и сестру из своей жизни раз и навсегда! Ну и хмырь!

Вот в таком озабоченном состоянии я вылетела из лифта, открывшего двери, и не сразу заметила, что очутилась на шестом этаже.

Как же с этим покончить, чтоб поскорее?

– Иванна, забери меня.

– У меня нет доступа на седьмой…

– Я на шестом! Забери, пока Кунин меня не засёк.

– Поздно, засёк, – раздался со спины холодный голос.

Я вздрогнула и нажала отбой. Понятно же, что Иванна не пойдет отбивать меня из лап этого извращенца. А позвонить Сергею-юристу я просто не успею.

– Где же ты гуляла полдня, куколка? – в его тоне не было даже тени улыбки.

Похоже не в настроении не только Громов, но и все его подбоссы.

– Меня вызывал Громов Андре…

– Не мог он тебя вызвать! Мы еще утром закрыли этот вопрос, – рявкнул Руслан, вталкивая меня обратно в лифт.

Но зря я успела обрадоваться. Как только двери захлопнулись, Руслан нажал на кнопку блокировки лифта. Теперь мы оказались в ловушке, не могли выйти и к нам не могли войти.

– Зачем?..

– Никогда не делал это в лифте, – оскалился Руслан. – Но всегда хотел попробовать.

Ладно, про себя я не могу сказать, что нервы, как канаты, что я всегда собрана и готова к любой ситуации. Вот сейчас, глядя на кривую усмешку Руслана, меня накрыла паника.

– Пожалуйста, не надо! – голос соскочил на высокие ноты, отчего Руслан поморщился.

– Не ломайся, наше знакомство предопределено.

И босс зажал меня в углу лифта, стиснув грубой ладонью грудь, нагло зафиксировав мне подбородок другой рукой и накрыв губы жестким, не терпящим никаких возражений поцелуем.

Мысленно я вопила, кричала, звала на помощь, а в реальности могла только сдавленно пищать, судорожно, урывками хватать ртом воздух, чтобы не задохнуться, и цеплялась за пиджак Руслана, чтобы не сползти на пол на ослабевших ногах.

Как же так? Я не могу вот так… С незнакомым мужчиной лишиться девственности потому, что он этого захотел. Хотя, может, Громов подбирает себе как раз таких? Жестоких и бесчувственных кобелей? Ведь это Громов придумал снять яхту, пригласить для себя и своих парней трех девчонок. Понятно же, что о нормальном развлечении речи не шло! Все знали, что будет грязная вечеринка с плотным групповым знакомством.

Если бы Гоша немного не подпортил всех своим бодрячком.

Я фыркнула, зная Гошу и понимая, как могло все развернуться на яхте.

Руслан нахмурился, отпустил мой подбородок, обхватил за талию, прижимая к своему твердому напряженному телу и снова терзая губы.

Интересно, а Громов тоже так берет? Так же грубо целует, плевав на желание девушки? Тоже тискает грудь до синяков, зная, что легко откупится?

Глаза сами собой прикрылись, я представила на месте Руслана того босса. Вот он проводит рукой по спине, надавливая на позвоночник, я непроизвольно выгибаюсь, упираясь грудью в его тело, а мужская рука скользит ниже, оглаживает ягодицы, жадно стискивает зад пальцами, и мне нравится, хотя завтра стопудово на заднице тоже будут синяки.

Его нога вклинивается между моими, а рука скользит ниже, забираясь под узкую юбку и задирая ее, чтобы снова добраться до ягодиц. А меня уже кроет от мужского напора. Я чувствую не только его окаменевшее тело, но и напряженный орган, о который бесстыдно трусь, каждый раз вздрагивая всем телом и чувствуя наливающееся томление внизу живота.

Сама перехватываю инициативу и задираю ногу ему на бедро, жадно всасываюсь в губы, атакуя его рот языком, зарываюсь пальцами в волосы, оттягиваю за гриву назад и слышу протяжный мужской стон.

Ой, у Громова же голова болит!

Распахиваю глаза…

Ой, это же не Громов!!!

Инстинкт срабатывает быстрее мысли. Я встаю ровнее и резко сгибаю ногу в колене, именно туда, где во всем своем великолепии оттопыривает плотную ткань брюк здоровый член.

Руслан хрюкнул и согнулся, посылая проклятия моему роду до седьмого колена. Но я не вслушивалась, понимая, что как только придет в себя, начнет уничтожать род с меня.

Потыкала кнопки, пока не напоролась на ту, которая распахнула двери лифта.

Ничего, судя по обостренному инстинкту самосохранения, я по лестнице сбегу быстрее, чем босс спустится на лифте.

Но…

Фигушки. Мой электронный ключ отказался отпирать дверь на лестничную клетку.

– Будь ты проклят, Громов, со своей паранойей!

Я предпочла все же спрятаться. Зная, где подсобка для уборщиц на шестом этаже, я заныкалась как можно дальше и глубже. Уже оттуда сквозь стены и пространства слышала рёв взбешенного Руслана и понимала… Ой, как я его понимала! Но никогда еще мне не было так страшно.

В какой-то момент зазвонил телефон, я чуть инфаркт не получила, сбрасывая вызов и переключая на беззвучный режим. Естественно, на звонок Руслана я не ответила. Бабочку его тоже проигнорировала, а вот Иванне набрала эсэмэс, что пришлось уйти пораньше, очень заболел живот, завтра обязательно напишу административный, или в счет отгула.

Получила лаконичный ответ: «Не знаю, что ты сделала коммерческому директору, но лучше тебе год не показываться, или до конца его жизни».

Тяжело вздохнув, накатала огромное слезливое письмо Гоше. Раз уж он теперь крестный отец племянника, то и мне получается какой-никакой родственник. Пусть спасает. Я и сама понимаю, что одной девственностью тут теперь не откупиться! Он заставит ежедневно ее зашивать и ежевечерне будет лишать изощренными способами.

Времени до глубокого вечера оставалось еще много, я чуть-чуть поплакала, потом написала Маринке, потом села батарейка, и я загрустила. А в шесть пришли уборщицы с шестого и седьмого этажа.

– А ты чего здесь?

– Тише вы! Кунин еще у себя?

– Да нет.

– Да или нет?

– Говорят в больницу поехал, случилось у него чего-то.

– Какое счастье! – воскликнула я, подхватила телефон и помчалась к лифту, сразу спустилась вниз и помчалась на выход, где меня и перехватил охранник.

– Куда бежишь?

– Домой, Сергей, домой бегу! Работа же закончилась!

– А вот мне сведения поступили, что ты ушла с обеда, нанеся тяжкие телесные повреждения высокопоставленному лицу.

– Это Руслан-то высокопоставленный?

Сергей кивнул, хитро улыбаясь.

– Ох ты, девка, оторва! Как я сразу тебя не разгадал, а?

Подглядывал! Зуб даю – подглядывал!

– Сергей Борисович велел скопировать видео из лифта на флешку и передать ему, – строгим деловым тоном произнесла я. – Будет служебное разбирательство.

– Передам-передам. Но чую, не поможет оно тебе удержаться на фирме, певунья. Буду скучать по твоим частушкам.

Я фыркнула, зная, что у меня по любому есть свидетели домогательств Руслана.

– Главное, передать не забудьте. А уж там мы с боссами сами порешаем, кто кого.

* * *

– Марин, я тебе говорю, что он чуть не изнасиловал меня, а ты опять про волосы! Да не думала я про них, когда он задрал мне юбку на шею!

– Не ори. Ты же написала Гоше? Гоша хороший. Он поможет.

– Угу, – удрученно проговорила я, – поможет он…

Настроение было ужасное, Гоша на сообщение не отвечал. Может, пытался, когда телефон сдох, но вечером не звонил, не писал и не отвечал на звонки.

Мы уже легли спать, когда я не выдержала и спросила:

– Марин, а Громов…

– Что Громов?

– Ну… Ты про всех как-то рассказывала, а про Громова я не запомнила. Гоша хорошо лижет, Васе нравится минет, Илья даже в сексе предпочитает классику, Руслан… Ну с ним всё ясно. А Громов? Что от него ждать?

Марина молчала. Неужели он хуже Руслана? Или, наоборот, совершенно непримечательный? Мне даже стало стыдно, что я в лифте так повелась от собственных мыслей о совершенно чужом мне человеке! Но тут Марина очнулась:

– Знаешь, Рин, я не помню… Последних трех не помню. А, нет, они предпоследними были. А потом он отвез меня домой и остался на ночь. И это был самый лучший секс в моей жизни, – мечтательно протянула она.

– С Громовым? – глухо уточнила я, хотя больше уже не хотела копаться в их отношениях.

Зачем они мне?

– Да, с ним… Хотя там, в бильярдной, был Андрей, кажется…

– И как он?

– Не помню. Постоянно рычал на всех, ругался.

Я вздохнула. Вот это больше на Громова похоже!

– А в сексе как?

– Тебе зачем? – в тоне сестры прорезалось подозрение.

– Да так… просто. Спокойной ночи. Завтра еще надо незаметно просочиться в офис.

– Угу… Но знаешь, я не помню как. В тот момент меня вообще перекрыло от развратности происходящего. Я с тремя мужиками никогда, понимаешь? И это было… волнительно.

– Не понимаю, и мужиков этих не понимаю, – буркнула я и отвернулась к спинке дивана.

Запретила думать себе о последствиях нападения на Руслана. Запретила мечтать о Громове, но тот, как назло, снился всю ночь. Он то сидел за столом и смотрел на меня умоляющим взглядом, то уже нависал надо мной в лифте и все чего-то ждал.

В отличие от Руслана, во сне Громов не лапал меня, не целовал. Он просто смотрел своими пронзительными глазами и вытягивал душу, а я никак не могла понять, чего он хочет. Утром проснулась с чувством, что я ему что-то должна.

У входа в офис меня, слава богу, перехватил Гоша:

– Ты суицидница?

– Так получилось, – буркнула я. – Он на меня напал в лифте.

– Он на меня напал… – передразнил Гоша и припечатал: – Мне Серёга скинул видюшку – ты сама на Руслана вешалась! Всосалась так, что у меня встал. Представляю, что в тот момент творилось с ним. А ты?!

– Я не вешалась!

– А по видео этого не скажешь.

– Это была… самооборона.

– Чего? – недоверчиво протянул Гоша.

– Я в газете читала, – уже не так уверенно оправдывалась я, – что насильники теряют азарт, когда жертва перестает быть жертвой…

– А становится самоубийцей? Ну-ну… Сегодня я тебя забираю к себе. Будем делать съемку. Но потом… Я понятия не имею, как отмазать тебя от возмездия Руса.

Мне снова захотелось плакать, но Гоша, рявкнув «Не реви!», потащил меня в лифт мимо ошарашенных охранников. Тоже видео смотрели? Я стала звездой ю-туба?

Я не знала, что на третьем этаже оборудован съемочный павильон с семью фотозонами. Меня сразу окружили визажист, мастер по волосам, потом немного повертел фотограф, прикидывая ракурсы и делая пробные снимки.

– Гош… То есть, Игорь Вячеславович, вы серьезно? Будете меня снимать как модель?

– До этого я тебе казался несерьезным? – приподнял одну бровь босс. – Вить, как она?

– Мордаху отретушируем, но обнаженка встанет в кадр идеально.

– Обнаженка?! – от моего вскрика отскочили обе девушки-помощницы.

– Зая, у нас серьезная реклама, а не самопал, – отрезал Гоша. – Раз Витя сказал «обнаженка», значит, придется позировать обнаженной.

– Я на это не подписывалась.

– Ты на много чего подписалась, а сеструха тебе помогла. Молчать и краситься! Вить, ты боди-арт думаешь?

Фотограф поморщился:

– Прошлый век. Натуру поснимаем, потом я прикрою для публикаций. Выберем, что подойдет, и используем сразу в нескольких проектах.

Гоша удовлетворенно кивнул. Чертов маньяк-извращенец!

– А сразу прикрыть нельзя? – упрямо отбивалась я от приготовлений.

– Сначала надо посмотреть, как в кадр встанет, – также упрямо ответил Витя, да еще челюсть вперед выдвинул.

– Ты специально это сделал? – развернулась я к Гоше.

Тот смерил меня взглядом и кивнул:

– Я предупредил, что отработать придется, но это было до того, как я узнал про сестру. Поэтому да, специально. Вить, не жалей света. Я потом этими фоточками Руслана до бешенства доводить буду.

Гоша хохотнул, а я сцепила зубы, чтобы вконец не испортить с ним отношения. Пожалуй, для нас с Маринкой Гоша даже опаснее, чем Руслан.

Пока меня перерисовывали так, что я себя в зеркале с трудом узнавала, познавала дзен, заключала сделку с совестью, и ведь почти получилось! Теперь мне и поступок Маринки стал понятнее – когда обстоятельства прижимают, не такого натворишь.

Сестра отдалась семи боссам на яхте на приватной вечеринке, а моя обнаженная натура будет распространена в публичной рекламе! Еще неизвестно, кто из нас двоих пал ниже.

– Она готова, Виталь Андреевич.

Фотограф снова заставил покрутить лицо, теперь уже не касаясь подбородка пальцами. Удовлетворенно кивнул и произнес то самое:

– Раздевайся и садись на тот изогнутый диванчик.

Так плохо и так стыдно мне еще никогда не было.

– Может, ты выйдешь? – недоброжелательно повернулась я к боссу, нервно стягивая руками полы халата, в который куталась после раздевания за ширмой.

– Не могу! Я вообще-то креативный директор!

Еще минут семь я боролась со стыдливостью под уговоры девушек, под шантажом Гоши и криками фотографа, пока, наконец, не призвала все свои силы, чтобы скинуть халат.

Он упал к ногам, являя меня незащищенную и открытую со всех сторон под испытывающими взглядами собравшихся. Как в страшном сне…

Но мироздание решило меня доконать. Именно в этот момент распахнулась дверь и вошел он.

– Где эта дря-я-а-а… Опаньки! Ты решила извиниться, куколка?

Пока я нервно поднимала халат и прикрывалась им, Витя и Гоша вышли передо мной, закрывая от Руслана.

– Отойдите. Она – моя, – снова разозлился Кунин.

– С чего бы? Кто успел, тот и…

Руслан неожиданно и резко выбросил кулак в сторону Гоши, вмазав тому в глаз. Гоша отлетел, матерясь на чем свет стоит, девчонки завизжали и выбежали из студии, оставив меня одну на троих злющих, дерущихся мужчин. Витя, отложив камеру, налетел на Руслана, давая Гоше время прийти в себя.

Я поспешно закутывалась в халат и отходила подальше, к ширме, пока Гоша и Витя дубасили сопротивляющегося Руслана. Через пятнадцать минут, извергая проклятия, Кунин сбежал из студии, грозя через час вернуть себе свою собственность. Меня, то есть.