Текст книги "Неприглядная история. Как жили, любили и болели в разные эпохи"

Подходы к воспитанию

Набожные люди считали, что детство – просто подготовка к вступлению во взрослую жизнь, а воспитание и образование нужно для моральных наставлений – никакого внутреннего интереса в этих занятиях быть не может. Им противостояли Мария и Ричард Эджуорты с их «Практическим образованием», в котором утверждалось, например, что детская комната должна быть полна игрушками, так как это поощряет детей экспериментировать[44]44
  Ричард Эджуорт (1744–1817) – англо-ирландский политик и писатель, отец 22 детей. Его дочь Мария Эджуорт с юношества помогала отцу в написании педагогических статей, а после его смерти уже самостоятельно развивала идеи правильного воспитания детей, включавшего хорошее образование. По ее мнению, лень – один из основополагающих факторов, останавливающих детей и подростков на пути развития, поэтому с ранних лет нужно поощрять их тягу к знаниям и показывать это в увлекательном для них виде.


[Закрыть].

Мать должна была следить за обучением и воспитанием своего ребенка: в рамках идей практического образования использовались лобзики, корзины (их плетение), мячи и т. д. После четырех лет начиналось обучение чтению.

Эджуорты также признавали ребенка личностью, а потому давали советы в духе: «как научить ребенка послушанию в удовольствие» (его стоило хвалить и проявлять терпение). Нельзя применять по отношению к детям длительное наказание – и вообще следует его индивидуализировать. К сожалению, жизнь этого духа свободы была короткой: приближался XIX век.

Однажды мадам де Сталь спросила Наполеона, как совершенствовать нравственные ценности. Он ответил ей: «Наставлять матерей Франции».

В обществе после наполеоновских высказываний существенно сменился вектор: мать стала полубожеством. Жену начали считать хранительницей очага, и, чтобы соответствовать строгому этикету и при этом не умереть от скуки, она с головой погрузилась в материнство и воспитание идеальных детей.

Теоретически отцы тоже не теряли свое положение и продолжали интересоваться детьми, но из-за того, что большинство отцов имели публичные обязанности, влияние матерей на детей было несколько значительнее (хотя на каждое правило найдется множество исключений). Одной из важных составляющих воспитания было мягкое погружение ребенка в религию и прививание ему религиозного мировоззрения.

К середине века религия и наука четко доносили идею, что нежный детский ум не стоит с самого раннего возраста нагружать переизбытком знаний – из-за стремления к ним в XVIII веке произошло переключение на воспитание в ребенке нравственности и увлечение игрушками. Родители, конечно, хотели сделать своего ребенка выдающимся, самым умным среди сверстников, а потому по мере развития общества становилось нормальным учиться читать, начиная с шести лет.

С наступлением нового века увеличилось и количество доступной литературы: к медицинским трактатам добавились брошюры и журналы: «Журнал матери», «Семейный журнал» и т. п. Советы в них были крайне разнообразными: обсуждали способы дисциплинировать ребенка, затрагивали вопрос начала прививания ребенку религиозных ценностей. В основном, конечно, обсуждение было теоретическим, но сам факт существования таких журналов явно доказывал одно: вопрос того, как воспитать ребенка хорошим, высокоморальным человеком, стоял на повестке дня.

Одним из известных произведений стало руководство по уходу за детьми врача-акушера Томаса Булла, выпущенное в 1840 году.

Булл сосредоточился на физиологической стороне воспитания, давая информацию о лечении болезней и советы по уходу. Его руководство позволяло пользоваться различными лекарствами, поскольку была прописана их дозировка, однако последующие руководства подобной тематики были более избирательны в преподнесении информации обычным людям.

Вливаясь в актуальную повестку викторианской обыденности, миссис Сара Эллис в середине XIX века написала три работы, которые подчеркивали необходимость исполнения «женского долга». Нетривиальные названия ее произведений – «Дочери Англии», «Жены Англии», «Матери Англии». А еще она думала о продолжении под названиями «Намеки мачехам» и «Утешения для старых дев». Темы там затрагивались те, что, наверное, не потеряют своей популярности и в обозримом будущем (и в обозримом прошлом). Говоря о детях, Эллис уделяла внимание их моральному воспитанию и призывала матерей следить за своими детьми вместо отвлечения на другие дела вроде утренних визитов к знакомым.

Выражение «в здоровом теле – здоровый дух» было актуально и в XIX веке. Долг матери заключался в том, чтобы взрастить здоровое тело, в котором мог бы расти и развиваться здоровый дух ее ребенка.

Произошло религиозное и научное признание важности тела: считалось, что если в нем что-то не так, то это влияет на мысли и чувства. Данную мысль выразил доктор Олкотт в «Молодой матери». Иначе говоря, мать становилась хранителем храма, в котором жила душа ее дитяти. Эти идеи нашли отражение в обстановке, которая рекомендовалась для воспитания детей, а также в еде, одежде и досуге.

Кормление и сон

Тогда же, в середине XIX века, появилась мысль, что детей следует кормить грудью. Английский публицист Уильям Коббетт заявил, что грудное вскармливание – право ребенка от рождения. Даже если матери этот опыт кажется болезненным, его нужно пройти: это произведет впечатление и на мужа, и на других детей. По сути, это героический поступок, принесение матерью себя в жертву, за что общество всегда вознаграждало. Все больше и больше матерей стали кормить ребенка собственной грудью, и такие женщины, по словам доктора Булла, были физически здоровее и привлекательнее, а также снижали риск молочной лихорадки, рака и повторной беременности. Надо признать, что руководства, направленные на обучение матери кормлению грудью, были не самыми простыми в использовании. Доктор Шавасс, например, говорил о кормлении каждые полчаса в первый месяц после рождения и строго запрещал давать любую другую пищу. Быть кормящей матерью – это сложная задача не только из-за необходимости постоянно находиться рядом с ребенком, но и из-за целого ряда упражнений, рекомендуемых врачами: физические нагрузки и холодный душ с соленой водой каждое утро. Никакого перегрева, чтения романов, «потакания бурным страстям и эмоциям» – все это грозит ребенку судорогами[45]45
  Child L. The Mother’s Book.


[Закрыть]. Писали даже о проблемах с сосками: матерям со втянутыми сосками Элиза Уоррен предложила взять два больших мускатных ореха, положить на неделю в бренди, высушить, а после натирать каждое утро грудь глицерином и класть мускатные орехи на соски. Если кормить грудью не получалось, в Англии всегда оставались кормилицы (а во Франции козье и ослиное молоко), к тому же к середине XIX века даже врачи начали рекомендовать запатентованное детское питание: доктор Шавасс рекомендовал около 17 заменителей молока, например, Mellin’s Food Works[46]46
  Английский производитель детских смесей для питания.


[Закрыть]. Трудности грудного вскармливания привели матерей прямиком к бутылочкам со смесями.

В начале XIX века самая распространенная бутылочка – простая керамическая или стеклянная бутылка с маленьким носиком на одном конце, к которому была привязана кожаная соска, и отверстием наверху, закупоренным пробкой с клапаном или трубкой. Из США можно было привезти настоящую экзотику – Lacteal Nurser, запатентованную в 1841 году, – стеклянную бутылку, слегка вогнутую, чтобы ее можно было расположить поверх груди. Соска была сделана из оленьей кожи, а внутри набита губкой, чтобы контролировать выливание молока. Для «подлинности» была даже прокладка телесного цвета – в воображении создателя это была почти полная имитация груди. Большинство же бутылочек имели трубку между соской и непосредственно бутылкой, что означало рассадник бактерий. С другой стороны, соска была пустышкой, а бутылку можно было прикреплять и класть сбоку от ребенка. Резиновые соски были запатентованы в Америке в 1845 году, но изначально не пользовались популярностью: вкус и запах оставляли желать лучшего, а после многоразового использования вообще были нестерпимыми. Доктор Булл продолжал советовать старые добрые кожаные соски, которые вымачивались в спирте (и делать это нужно было каждый день).

Пока велся спор о сосках, доктора не успевали прийти к консенсусу о питании детей, вышедших из младенческого возраста. В основном они сходились на обработанных фруктах, слабо обжаренных овощах, бульонах и мягких мучных блюдах. Некоторые врачи запрещали есть мясо до выпадения молочных зубов (то есть до 6–7 лет), другие разрешали бараньи отбивные после появления зубов в деснах. После двух лет разнообразия было больше. В этом смысле повезло французским детям: они ели больше спелых фруктов, а потому имели меньше проблем с кишечником. Для англичан же детская диета неизбежно вела к запорам и многочисленным рекомендациям по применению слабительных средств.

Родители не должны были баловать детей вкусной «взрослой» едой, поскольку даже еда, по мнению миссис Хорас Манн, влияла на формирование характера (настало самое время вспомнить бабушкины пирожки и пышки и думать, как это повлияло на ваш характер)[47]47
  Mann H. Moral Culture of Infancy and Christianity in the Kitchen.


[Закрыть].

Сон, к счастью, не был моральной проблемой: доктор Конквест, например, считал, что «грудь матери – естественная подушка для детей». Доктора Булл и Комб были согласны, поскольку это позволяло сохранить тепло: в XVIII веке в условиях холодного дома это было разумной мерой предосторожности.

Доктор Шавасс изначально говорил, что разумно спать с ребенком до отлучения от груди, т. е. до девяти месяцев, но позже, передумав, высказался о нескольких месяцах и предупредил об опасности удушья.

В XIX веке веяния изменились: стали говорить о необходимости раздельного сна – ребенку стоило привыкать спать одному в своей комнате.

Были споры даже об укачивании: доктор Конквест считал, что подобный механизм использовался для усмирения сумасшедших; ребенка же не нужно укачивать – если он не хочет спать, то ему холодно или он голоден. А вот «Материнский оракул», напротив, выступал за колыбель.

Если ребенок плакал, нужно было понять, в чем дело: возможно, ему не хватало физической активности, он был голоден или ему было больно. Не все были убеждены, что плач – естественное явление. Доктор Конквест, например, писал, что крики младенца – «голос природы, молящий об облегчении». Здоровый ребенок, по его мнению, почти никогда не плачет. Также он говорил, что чрезмерный плач может отразиться на характере ребенка (конечно, не с лучшей стороны). Доктор Булл считал слезы признаком раздражительности, который следует игнорировать, а доктор Комб, наоборот, говорил, что нет ничего естественнее младенческого плача.

Для нетерпеливых родителей существовали опиаты. Кормилицы смазывали ими соски, у горничных были спрятаны бутылочки с «волшебным средством», некоторые матери сами давали его детям.

Увлекательная статистика: за 1837–1838 годы было зафиксировано 72 случая отравления детей опиумом.

Ночное недержание и коляски

Подгузники – немаловажная вещь. Тогда они были сделаны из сложенной вдвое пеленки, прошитой с трех сторон, вывернутой наизнанку и зашитой в квадрат. К углам были приделаны петли и завязки (булавки – вещь небезопасная). Некоторые няни даже умудрялись зашивать ребенка в подгузник. Поверх него завязывалось теплое фланелевое одеяло. Доктор Конквест советовал заменить его на промасленный шелк, поскольку вес одеяла мог быть слишком большим для ребенка и привести к развитию паралича. Пропитанный маслом шелк делал ребенка чрезмерно влажным, из чего вытекали сложности с пониманием того, когда подгузник нужно было менять.

В XIX веке к ночному недержанию мочи относились плохо. Ребенка рекомендовали укладывать спать на соломе, подложив фланель. Его гениталии следовало часто протирать жесткой щеткой. На спину нужно было нанести компресс из бургундской смолы или же растереть живот маслом розмарина. Дважды в день Лидия Чайлд советовала принимать ванну со скипидаром и нашатырным спиртом, смешанными с мылом. Доктор Конквест заявлял, что ночное недержание мочи связано с плохим уходом и недостаточным моральным воспитание ребенка. В качестве лекарства он советовал холодный душ, бьющий в поясницу с высоты в 5–6 футов. Доктор Булл согласился с душем и предложил холодную ванну, в которую нужно было погружаться до бедер, но добавил совет: положить непромокаемую пленку между матрасом и простыней.

В ту эпоху появились первые коляски: конечно, это было предметом роскоши для богатых людей, а потому вид они имели, напоминающий миниатюрную карету.

Также существовали коляски, корпус которых был обит деревом или обшит кожей и отделан латунью. В 1850-х популярность колясок начала резко расти. Еще с 1840-х годов с ними много экспериментировали: были и трехколесные образцы, и те, которые нужно было тянуть за собой, а не толкать. В общем, полет фантазии! Привычная нам модель появилась в 1853 году – тогда был выдан первый патент. К концу 1860-х годов колясок стало куда больше, и на британском рынке возникло около 30 производителей! Естественно, внутри колясок скрывались опасности: ремни, обработанные мышьяком, или отсутствующие пружины, в результате чего прогулка становилась еще более «комфортной». Доктор Шавасс был ярым противником этого новшества, будучи убежденным, что ребенка нужно носить на руках, пока он не научится ходить. Он говорил об опасности перелома голени, вывиха лодыжки, мотания головой из стороны в сторону из-за неровной дороги и, в конце концов, сетовал на неосмотрительность гувернанток. Но прошло какое-то время, и детские коляски приняли в обществе – немалый вклад в это был сделан королевой Викторией, которая купила три коляски, о чем сообщили в Illustrated London News[48]48
  «Иллюстрированные лондонские новости» – первый в мире еженедельный новостной журнал, основанный 14 мая 1842 года. Выходил еженедельно до 1971 года, затем выпуски стали появляться реже. В конце концов журнал прекратил свое существование в 2003 году.


[Закрыть].

Образование

Образование идеального джентльмена берет свои истоки в эпохе Возрождения[49]49
  Cannon J. Aristocratic century: the peerage of eighteenth-century England.


[Закрыть]. На протяжении XVI века идеи гуманизма играли ключевую роль в формировании концепта джентльмена. Итальянские гуманисты склонялись к тому, что женщины тоже имеют право на образование – немаловажную роль в формулировке этой идеи в Англии сыграл Эразм Роттердамский[50]50
  Эразм Роттердамский (1466–1536) – голландский философ, теолог и писатель, которого прозвали «князем гуманистов». Его сатирическое произведение «Похвала глупости», опубликованное в 1511 году, – одно из самых известных на сегодняшний день.


[Закрыть]. Для него хорошим примером послужили интеллектуально развитые дочери Томаса Мора[51]51
  Томас Мор – английский юрист, государственный деятель, философ, писатель-гуманист.


[Закрыть]: он часто посещал их дом и в результате стал защитником женского образования. Большой вклад в концепцию образования для мальчиков-аристократов внес Локк: он считал, что, как только ребенок овладеет основами английского, ему стоит учить латынь – это необходимо для джентльменов. При этом учить ее стоит не наизусть, а более расслабленно, опираясь на повседневность. К тому же мальчик должен обладать хорошим почерком и уметь рисовать (так полагали до появления фотографии), чтобы делать заметки о местах, которые он посетил заграницей, и писать о происходивших в жизни событиях в дневнике. Локк также считал необходимым изучать французский, арифметику, географию, историю, геометрию, немного право и натурфилософию. Танцы, верховая езда, живопись, садоводство, фехтование, музыка – необходимые социальные активности, хоть и от последних двух сам Локк был не в восторге. Завершение образования джентльмена происходило в так называемом гран-туре – путешествии мальчика за границу (обычно в возрасте 16–21 года, но Локк говорил, что до 21 не следует отправлять его без наставника[52]52
  Hardyment C. Dream babies: child care from Locke to Spock.


[Закрыть]).

Образование в Англии начала XVIII века контролировалось церковью: мальчики из привилегированных семей учились в государственных школах, главной задачей которых было воспитать мужчин-лидеров, способных реализоваться в публичной жизни (на церковном или государственном поприще). Классическое образование становилось бесполезным в том смысле, что джентльмену изначально не требовалось зарабатывать себе на жизнь. Поэтому классическое образование – атрибут, но не инструмент аристократа. Вестминстерская школа была известна процветанием насилия и беззакония: богатые и высокомерные молодые аристократы, которые не хотели признавать над собой чью-либо власть, учились именно там. Итон же делал ставку на классическое образование и был ведущей государственной школой: после 1760 года ему все больше покровительствовали дворяне. В Итоне мальчики играли в крикет и футбол, занимались греблей и плаванием. В школе Винчестер тоже сохранялось классическое образование и поддерживалась дисциплина. Некоторые учебные заведения не отходили от классической учебной программы – там преподавали греческий, латынь, риторику, логику, другие добавляли большее разнообразие в учебную программу, но при этом они были доступны (далеко) не только потомкам аристократов. В некоторых учебных заведениях обучали определенным специальностям, например, бизнесу или военному делу. Это были частные школы: изначально основной их контингент – дети наиболее богатых представителей среднего класса, но позже частные школы стали популярны и среди аристократии, которая хотела для своих детей менее авторитарного подхода к образованию. Несомненные преимущества таких учебных заведений заключались в том, что там были против узкопрофильного обучения и считали, что математика и естественные науки – основа образования.