Книга: Мы живые - Айн Рэнд

Никакой художественной ценности в этой книге я не обнаружила, а что касается историзма, то о чём может идти речь, если страну она покинула в 1925 году в двадцатилетнем возрасте (да, что она вообще в 20 лет понимала!?), а книгу написала спустя 10 лет проживания в США, с их охотой за коммунистическими ведьмами.

Что касается самого сюжета, то герои шаблонно-картонные, а идея едва различима за попыткой дать оценку политическим событиям происходящим в стране.

Резюме: рекомендую не читать!

В этой книге мне было всё непросто и противоречиво, что, как мне кажется, ясно отразило происходящее в революционном, коммунистическом и совершенно запутавшемся в своих идеалах советском государстве.

Весь курс изучения истории не могла понять этот период и тех жертв и горя, которые свои же, порой даже родные люди, навлекали на окружающих.

И Айн Рэнд изумительно изобличает это в персонажах книги, где вы вряд ли найдёте среди них хоть одного любимого, но каждый  «заденет» вас каким бы то ни было образом. 

На протяжении всего произведения автор своеобразным лейтмотивом несёт один вопрос: «Для чего ты живешь?».

Я же предлагаю Вас вглядеться в себя бесстрашно и честно и просто-напросто задать себе его. 

Эти истории по какой-то причине я очень люблю читать. Вот и эту очень полюбила. Более того, в ней совпало два интересных мне фактора: один - это страдающая интеллигенция и ужасы СССР, а второй - Айн Рэнд (а.к.а Алиса Розенбаум), пишущая не о загниваюшем Колорадо с его капитализмом и железными дорогами, а о нашем, родном, и НА нашем, родном (по английски, если честно, писала она адовенько).

Пожалуй, есть в этой книге и еще одна цепляющая необычность: в ней суровая машина Партии бесконечно беспощадна, но вот беспощаднсть каждого ее члена ставится под сомнение. Казалось бы, мы, начитавшись Солженицына, привыкли, что умолять ГПУшника не сажать невинного в тюрячку, потому что у него ребенок маленький или мама болеет - бесполезно. Но Айн Рэнд явно показывает, как главная героиня Кира таки смогла своим существованием повлиять на самого типичного советского служащего Андрея Таганова, и он, до того, как совершить самоубийство, отрекся и от партии и от принципов исключительно потому, что увидел на примере Киры, как партия перемалывает личности. История Киры тоже не безупречна, плюс к тому, что она прямой потомок интеллигентов, она еще и умудряется полюбит откровенного засранца, и продолжает любить его и страдать за него всю жизнь, не смотря на его отвратительное поведение (феминизм в те времена, видимо, был еще дремуч).

Еще очень мило, что Айн Рэнд, вероятно, и в жизни нравились большие инженерные конструкции, что она часто упоминает в своих книгах. Вот и главной героине она дала любовь к мостам и большим домам, и желание быть инженером, которое, увы, не могло исполниться в те времена, ибо кровь в жилах текла буржуйская.

В общем полюбила я эту грусть и горечь истории, русскоязычную Айн Рэнд и печальное окончание. Если вам хочется порыдать в подушку - велькам в "Мы живые".

Мне будет страшно только в тот роковой день, когда я сдамся. А этот день никогда не настанет.

Быть живым так сложно. Быть живым это любить до смерти. Быть живым - это верить в саму жизнь и мечтать о ней.
Быть живым - это бесконечно бороться с незахороненными мертвецами, чья душа просто слилась в покорности с общим течением.

- Общество, Кира, это огромное целое.

- Если ты напишешь целую вереницу нулей, они так нулями и останутся!

Сама суть "Коллективизма" была словно наковальня для не окрепших и слабых сердцем. Это был тот крест, в который слепо верил народ. В то время, когда хитрые и жадные умело набрасывали все больше якорей на шеи простых и наивных. Народ верил в тяготы во имя спасения.

Мы живые - это про людей, кто хочет жить. Кто знает жизнь, но все равно стремится её любить не смотря на препятствия со стороны бездушных и безвольных.

Но она помнила, сколько раз она кричала себе:" Это не важно. Он вернётся назад- живой". Все стало простым и лёгким: если человеку удаётся свести жизнь лишь к одному желанию - жизнь становится холодной, ясной и терпимой.

На взаимоотношениях трех главных героев, автор выстраивает свою философию, свою идею объективизма. Айн Рэнд писала о романе "Мы живые" :

Я хотела написать роман о Человеке против Государства. Я хотела показать в качестве основной темы величайшую ценность человеческой жизни и аморальность отношения к людям, как к жертвенным животным, и управления ими с помощью физической силы. Мне это удалось.

Удалось или нет, вопрос спорный. На мой взгляд, интересная идея получила жуткое воплощение.

Пока старшее поколение Аргуновых и их родственников Дунаевых живет иллюзиями на возвращение прежнего строя, молодежь просто живет. Еще нет гонений на "бывших", еще дочь фабриканта может поступить в институт, а сын адмирала учиться в университете и зарабатывать переводами, еще проходят редкие вечеринки с шампанским и игрой на рояле. Начавшиеся чистки в партии совпадают с преследованиями и арестами интеллигенции. Сложное время, кто-то пытается жить "по-старому", кто-то приспосабливается к новым условиям, кто-то ищет возможность уехать из страны. В противовес "золотой молодежи" автор рисует портреты выходцев из среды революционеров, пролетариев. Признаться, никто из героев не вызывает симпатии. Ну, если с "примазавшимися" к новой власти Виктором Дунаевым и Павлом Серовым все предельно ясно, это отрицательные персонажи, то с главными героями сложнее, они ни хорошие ни плохие и мне это обычно нравится, здесь же иначе. Айн Рэнд через призму своей идеи рисует Лео, Киру и Андрея так, что все они какие-то фальшиво-искусственные, не похожие на реальных. Чтобы спасти Лео от смерти Кира пойдет на предательство. Ложь во спасение. В итоге три загубленные судьбы, а время лишь фон для этого, не смотря на то, что автор почти на каждой странице заявляет о своей нелюбви к Советской власти. Ложь, подлость и предательство присущи человечеству, а не системе и не важно какая форма правления. И как не люблю я откровенно просоветскую литературу, так и антисоветская подоплека этого романа резала слух. Ярким моментом в книге для меня стали слова отца Мариши Лавровой, старого большевика в заплатанных штанах, плюющего на пол. Вот его единственного я зауважала, когда он на свадьбе дочери, в этом вертепе завравшихся "друзей" произнес честную речь.

Послушайте, вы, сопливая молодежь. Я был сослан в Сибирь потому, что, видя, как люди умирают от голода и нищеты под царским сапогом, я выступал за свободу. Но до сих пор люди умирают от голода и нищеты и гибнут, втоптанные в грязь. Только теперь сапоги — красного цвета.

Есть, например, фильм "Тихий Дон", снятый великим режиссером Сергеем Герасимовым, а есть "Тихий Дон" не менее великого и уважаемого мною Сергея Бондарчука. По одному произведению два мэтра сняли два совершенно разных фильма, первый гениальный, второй "ужасный ужас". Совместный проект России, Великобритании, Италии адаптирован под западные стандарты, не знаю все ли в нем было снято так, как видел Бондарчук или ему диктовали условия продюсеры, но по правде говоря, лучше бы этого фильма не было. Тоже ощущение было, когда читала "Мы живые". Книга написана американской писательницей русского происхождения о послереволюционной России и полностью подстроена под американские вкусы. Если бы мое знакомство с творчеством Сергея Бондарчука началось с его последнего фильма, то вердикт был бы понятен, тоже самое хочется сказать и про книгу Айн Рэнд: "не с этого романа стоит начинать знакомство с автором."

История про Петроград  после революции. 

Поменялось отношение к тому времени. Нас в детстве учили, что Ленин - герой, но теперь я получше изучу историю. 

«Если ты бывший аристократ, тебя не зачислят в партию, если ты не в партии, ты не вступишь в профсоюз, если ты не в профсоюзе, то тебя не возьмут на работу. Кто не работает, у того нет продовольственных карточек и талонов на хлеб». Люди не жили, они выживали. 

И, конечно, невероятная история любви.

Андрей Таганов - герой моего сердца.

Страшная и прекрасная книга. Она отрезвляет и морально питает. 

Но перевернув последнюю страницу, я сидела оглушенная. 

Потрясающе! 

Момент или вечность - разве это имеет значение?

Мы-живые?