Текст книги "Аментес. Книга 1"

Стражи крепости укрывались за выступы стен и отправляли стрелы в темноту на приближающиеся звуки ужаса и смерти. Воины салуки сжимали в лапах мечи и ждали, когда пустынные волки начнут штурмовать крепость. Канисы были меньшего роста, чем остальные собаки, но отличались скоростью и вёрткостью, а нападали только если перевес в количестве был на их стороне.

На освещаемом факелами участке перед стенами появились первые враги, которые смогли успешно пройти обстреливаемую линию, двое стражей кане-корса попытались их убить, высунувшись из-за укрытия, но тут же были сражены копьями. У основания стен канисы, укрываясь щитами, сняли лестницы с животных, и быстро установив их, пошли на штурм. Салуки терпеливо ждали начала осады за небольшими укрытиями. Пустынные волки появлялись над стеной, и тут же обезглавленные падали вниз. Острые клинки воинов отряда Косплима вступили в бой, протыкая грудные клетки и распарывая животы канисам. Ночной воздух заполнился тяжёлыми хрипами и стонами. Смешанная кровь собак-защитников и пустынных волков обильно оросила каменные стены. Стражники бросив луки брались за копья, и старались проткнуть любого, кто появлялся из темноты на стене. С десяток канисов сумели закрепиться на одном участке и пытались прорваться к воротам, чтобы отрыть их и впустить основные силы.

Охраняющие Пинту двое воинов-салуков пытались уловить любой звук, чтобы понять, что происходит. Каждый из них рвался в бой, но приказ вожака считался священным, они должны были сберечь мурана. Пинту одолевало любопытство, ему хотелось посмотреть на тех, кто издаёт такие звуки, но запах крови и звон мечей его пугали.

Вдруг дверь открылась, и на пороге появился Архей. Он опирался одной лапой на изогнутый меч, на клинке которого виднелись крупные бордовые капли, а у самого помощника Косплима тонким ручейком текла кровь из срезанного правого уха.

– Уходим! Нам подготовили лодку. Времени нет! – сказал он, и не дожидаясь ответа пошёл по коридору. Воины, охранявшие Пинту, тут же подхватили его на лапы и направились по тёмным коридорам на улицу.

Редкие факелы тускло освещали стены невысоких домов, а крики раненых асунов и канисов эхом отражались от стен, разносясь по тёмным улочкам.

– Быстрее! – крикнул идущий впереди Архей.

Пинта видел, как из-за угла выбежали два непохожих на его сопровождающих пса, и тут же были зарублены мощными ударами идущего впереди воина салука. Неподвижные тела остались позади, а навстречу в ужасе бежали жители этой крепости вместе с какими-то животными и людьми. Последних легко было отличить по светлой голой коже, они выкрикивали нечленораздельные звуки и метались от одного дома к другому в поисках укрытия. То и дело завязывались схватки между стражами и прорвавшимися вглубь крепости пустынными волками.

Речная гладь открылась взору, это был край крепости, который своими стенами уходил в воду, а внутри был небольшой причал с выходом к отрытой реке.

– Вон та лодка, быстрее! – сказал Архей и увидев, что за ними идут несколько канисов, остановился и показал их второму воину, который шёл рядом с Пинтой. Тот кивнул и вытащив меч встал на узкой дорожке причала, перегородив путь преследователям. Пинта выглянул из-за плеча салука на воина, который остался, чтобы задержать врагов, пока они смогут уйти, и увидел, как тот широко расставив ноги приготовился погибнуть в бою. Три волка остановились в нескольких метрах от него. Обойти они не могли, так как трап, ведущий к причалу с лодками был узкий, они несколько секунд потоптались толкая друг друга, затем выставили перед собой копья и по очереди ринулись на салука. Тот одним ударом перерубил древко копья, и развернувшись вокруг себя, распорол грудную клетку первого каниса, тут же, увернувшись от выпада второго, перерубил ему лапу, но копьё третьего волка пронзило его грудь. Воин, открыв пасть для последнего вздоха, пошёл вперёд, выставив свой меч, при этом копьё, пронзившее его грудь, всё глубже входило в тело. Державший древко канис несколько раз безуспешно пытался вытащить своё оружие, но тяжёлый меч в последний раз упал на его шею. Салук так и не смог вдохнуть воздух, и нанеся удар по волку, рухнул в воду.

Архей и воин, нёсший Пинту, добежали до небольшой лодки, где сидели два пса, одетые в мешкообразную одежду из тёмной или же грязной ткани. Ростом они были небольшие, с широкими висячими ушами, глаз не было видно из-за складок толстой морщинистой кожи. Как только лапы салуков вступили на борт, они тут же оттолкнулись вёслами и начали энергично грести, отдаляясь от причала.

Архей сидел на корме, и наклонив своё здоровое ухо, смотрел на разгорающийся пожар внутри крепости. Второй воин салук поставил Пинту на дно лодки и сел рядом. Так они молча плыли в тишине, слышалось лишь тяжёлое дыхание двух собак, которые сидели на вёслах, и отчётливо доносились крики с берега.

– Архей, Косплим мёртв? – нарушив продолжительную тишину спросил воин салук.

– Да! – тихо и без эмоций ответил тот. Пинта сидел рядом, глядя на отражающиеся в воде рыжие блики огня. Ему-то что делать, как быть в такой ситуации?

– Нам надо попасть в Мероэ. Мы ушли от дома далеко. Канисы завладеют Нуром и захотят идти дальше. Эти шакалы ни перед чем не остановятся.

– Мы до Мероэ не дойдём. Нужна лодка побольше! – ответил на рассуждения Архея один из вислоухих гребцов.

– Как не дойдём? Вы же из пантеона себеков. Мы должны дойти!

– В реке живут его родные дети. Они всегда голодные. Наша лодка маленькая, и любая волна перевернёт её. Мы не дойдём! – утвердительно закончил разговор гребец, не переставая работать веслом.

Пинта понял суть разговора и взглянул на лодку, которая представляла из себя связанные пучки тростника, а нос и корма были высоко задраны вверх и связаны между собой верёвкой.

– Есть деревня недалеко, вверх по течению, на другом берегу. Там живут наши собратья, если хорошо заплатите, думаю, смогут найти вам лодку с парусом.

– Себеки, ваши собратья, высоко оценят жизни двух лодочников? – скрипя зубами прорычал Архей. Сидевший рядом с Пинтой воин тут же подскочил, выхватив свой меч и приставил его к шее гребца. Но вислоухая собака продолжала грести вёслами, не обращая внимания на угрозу своей жизни.

– Сехмет, вы отличные воины и охотники! Но совсем не понимаете уклада жизни, бегая по пустыне и убивая себе подобных. Все мы Асуны и дети своих отцов и матерей, живём в едином мире. А те, кто живут, должны кушать. Украшений на ваших доспехах достаточно, чтобы нанять лодку. Ведь цена не слишком высока за то, что вы доставите этого прекрасного мурана в священный храм для проведения обряда вступления. Его жизнь оплачена сотнями жизней Асунов, погибших в Нуре, а также твоих соплеменников, которые остались в крепости ради того, чтобы вы смогли сбежать, – опустив голову и не переставая работать вёслами ответила собака.

Архей лапой убрал меч воина в сторону, и глянув на Пинту кивнул.

– Да, это невысокая цена. Плывём в деревню. Но запомни мои слова, себек, если обманешь – твоя голова будет первой, которую я срублю.

– Мы, асуны, не обманываем друг друга!

Себеки, сехметы… Кто все эти собаки? Пинта начал понимать, что прошлой жизни уже не будет. Той, где были лишь игра, еда и сон. Где с ним не разговаривали. В общем-то, люди пытались ему что-то сказать, но он их не понимал. Он запоминал некоторые интонации и знал, если после этого что-то сделаешь, дадут вкусное. Всё было просто и понятно. А тут? Собаки говорили как люди, а люди мычали как животные. С тяжёлыми мыслями под шум погружаемых в воду вёсел Пинта улёгся на дно лодки и уснул.

– А Муран что, не разговаривает? – Пинте показалось, что он уснул ненадолго, и вопрос гребца заставил его открыть глаза.

Архей, кому адресовался вопрос, даже не повёл ухом и неподвижно смотрел вдаль.

– Одичалый, наверное, и зачем они его с собой таскают, если ценности никакой не представляет! – ответил напарнику второй гребец, и на мгновение отвлёкшись от работы посмотрел на Пинту.

– Я не одичалый, я домашний! – хотел сказать Пинта, но вместо этого получился обычный собачий лай.

Представители пантеона себеков ухмыльнулись.

– Это обычный муран. Из какого рода – мы не знаем. Но не бросать же его там. О нападении канисов необходимо сообщить в Мероэ. Всё просто, и в ваших же интересах – нам помочь, – сказал Архей.

– Ну, канисы – не наша головная боль, и не наша работа.

– Вот как сожгут вашу деревню, сразу заскулите, – вдруг заговорил воин салук, сидевший до этого молча.

– Не сожгут, им ещё реку надо пересечь.

– Там же лодки остались, вот и пересекут, – ответил гребцу воин.

– Бохей, не спорь с ними. У каждого своя работа, – поставил точку в споре Архей. Он вглядывался в темноту, ища знакомые очертания берега.

В одно мгновение все сидящие в лодке почувствовали лёгкий толчок и неожиданное ускорение, а гребцы перестали грести, лишь иногда они опускали вёсла, чтобы направить лодку к берегу. За бортом послышались всплески воды и зашуршал тростник, из которого был сделан корпус плавсредства. Бохей, воин салук, встал, и вынув меч из ножен заглянул за борт, пытаясь увидеть источник шума.

– Ты бы сидел спокойно и не смотрел в тёмную воду, – усмехнувшись сказал один из гребцов. И увидев вопросительный взгляд Архея добавил:

– Это истинные дети Себека, и они не особо дружелюбны.

– А как же вы? Ваш пантеон? – спросил Бохей, усевшись на своё место.

– Мы асуны, и нашу судьбу решили при рождении. А это – истинные. Они рождены по воле всемогущего Себека, – ответил пёс с вислыми ушами, и опустив весло в воду, довернул нос лодки левее.

Берег возник неожиданно, лодка мягко уткнулась в небольшую отмель и остановилась. Всплеск воды затих, а после с каждой стороны лодки вынырнули огромные наводящие страх животные. Пинта не знал, кто это такие, он видел лишь длинные морды, усыпанные белыми зубами пасти, узкие плечи, массивные лапы и бугристую грубую кожу. Сидевший рядом Бохей отдёрнул Пинту за шиворот, потеснил его к носу лодки, вытащил меч, и приготовившись обороняться, замер.

– Крокодилы? – выхватив меч и приставив к длинной шее земноводного, спросил Архей.

– Салук, опусти меч. Это дети Себека. К ним мы и идём за помощью, – заговорил один из гребцов вскакивая с места и жестикулируя лапами.

Крокодилы встали вдоль бортов лодки и начали толкать её к берегу, который виднелся в темноте. Архей, видя, что по отношению к ним никто не настроен враждебно, отошёл к середине лодки, но убирать меч в ножны не стал. Пинта тихо сидел за спиной воина Бохея, и насколько позволяла видимость, смотрел за всем происходящим.

Дотащив судно до заросшего папирусом берега, двое крокодилов приставили небольшой трап, а остальные бесшумно исчезли в тёмной воде.

– Ими вы нас пугали? – спускаясь осторожно на берег, спросил Архей у гребцов.

– Не совсем пугали, но к чужакам они относятся как к еде. Мы не чужаки и в надёжных лапах, – подняв вёсла для просушки повыше, ответил вислоухий и последним сошёл с лодки.

От реки в деревню вели десятки тропинок, уходящие сквозь заросший берег.

– Им приходится прятаться. Наш брат побаивается их и всячески пытается убить. Хотя на самом деле они достаточно безобидны. Собак они не трогают. Питаются другими животными или заблудившимися людьми.

– Мне не нужно знать, чем и как живут эти твари. Вы нам обещали лодку, – напомнил Архей.

– Будет вам лодка, только утром. Пойдём быстрее, – ответила собака, шедшая позади всех.

Пинта шёл по незнакомой местности, а его слух и обоняние раздражали множество непривычных звуков и запахов. Всюду веяло опасностью и смертью. Особенно от двоих земноводных, которые неуклюже переставляя лапы и сгребая песок и глину хвостами медленно шли за собаками, заставляя их оборачиваться. Через пару сотен шагов заросли папируса отступили, и впереди показались небольшие жилища. В темноте были видны лишь их очертания с прямыми низкими стенами и покатыми крышами, сделанными из того же растения, которое росло тут тысячами. Один из себеков жестом всех остановил, и дойдя до первой постройки, вошёл внутрь.

– Ландсир у себя, пойдёмте быстрее, – выйдя через несколько секунд из жилища сказал пёс и по тропинке пошёл в сторону. Теряясь в догадках, стоявшие рядом Архей и Бохей вместе с Пинтой двинулись следом. Второй гребец и крокодил к тому времени куда-то ушли, их рядом не было.

– Бохей! Слушай меня внимательно! – подойдя вплотную к своему воину, шёпотом заговорил Архей. – Что бы ни случилось дальше, если вдруг я погибну, поклянись мне, что ты, воин салук из пантеона сехметов, доведёшь до конца наше дело! – он сорвал висевший на шее небольшой кулон, представляющий из себя женское человеческое тело с головой львицы.

– Поклянись! Ты должен будешь доставить этого мурана в Гермополь. Найди там вожака любого отряда салуков, отдай ему этот знак и передай, что этот муран из пантеона сиа, – тихо прорычал он, и дождавшись утвердительного ответа от Бохея, пошёл дальше.

Дорожка тянулась между низкими жилищами и норами, которые даже в темноте были хорошо видны, так как вход представлял из себя не просто отверстие на поверхности земли, а небольшой холмик с проходом, и судя по габаритам проёмов, норы были глубокие, и жили в них те самые крокодилы.

Остановившись в очередной раз перед внушительной тростниковой хижиной, низкорослый пёс, обещавший Архею помощь, вошёл внутрь. Сквозь узкие щели было видно, что в помещении горит небольшой костёр, освещая стены.

Пинта подойдя ближе к двери унюхал старый кисловатый псиный запах. Он попытался навострить уши и послушать, но открывшаяся дверь слегка ударила его по груди. В дверном проёме чуть сгорбившись стояла старая лохматая собака и опиралась на кривую палку. Голова её была прикрыта плащом, поверх которого лежало небольшое кольцо с висящими на нём маленькими косточками. Поправив лапой края плаща, она посмотрела сперва на мурана, и переведя взгляд на воинов салуков, кивком головы позвала за собой внутрь хижины.

Прогретая огнём единственная комната утопала в лёгком дыму. Из щелей небольшой каменной печки то и дело вырывались маленькие языки пламени, выпуская на свободу продукты горения. У стены за столом стоял пёс, одетый в какие-то мешкообразные лохмотья. Он пытался одновременно грызть кость и смотреть на непрошеных гостей целым глазом, второй глаз был блёкло-серого цвета с явными признаками катаракты. У печи неподвижно стоял гребец, проводивший их сюда. Впустившая в хижину собака добрела до угла, и медленно сев на плоский камень, сказала:

– Давно у нас в гостях не было сехметов!

– Мы – воины салуки из пантеона сехметов, – начал говорить Архей, сделав шаг вперёд, но стоящий за столом пёс его грубо прервал.

– Вы псы гончие! Напридумывали себе высокие названия. Что вам надо в такое время? Таскаетесь со щенком по ночам! Или волки вам хвосты поджали?

– Я не позволю тебе так со мной разговаривать! – громко сказал Архей, и доставая меч сделал шаг в сторону пса. Но тут же его лапы обмякли, меч с глухим ударом упал на земляной пол, а сам Архей еле удержался на ногах. Стоящий рядом Бохей успел его подхватить.

– Ты всё-таки в гостях! – тихо ответила собака, сидящая на камне в углу и опустила поднятую трость.

Пинта, стоящий у лап Бохея уловил то движение, которое совершила она. Да, судя по голосу, это был не пёс.

– Пантеон! Стая мы! Вон волки, не ушли от своих предков, как были стаей так и остались. И мы тоже. Или ваши высокие чины не позволяют вам называться стаей? – и стоявший за столом пёс швырнул кость на пол.

– Нам нужно добраться до Мероэ. Мы не успели представиться! Это Архей, я Бохей! – держа старшего по должности под лапы, сказал воин салук.

В ответ пёс кивнул, и уже более мягким голосом спросил:

– Бохей, и чем же мы можем помочь столь высоким гостям?

– Рехет! – глянув на сидящую с тростью собаку сказал Архей, и сделав небольшую паузу, продолжил:

– Что-то вы неуважительно к гостям относитесь!

– А гости и не должны мечами в доме махать, – ответил стоявший у стола пёс.

– Мы договаривались с ним, что нам дадут лодку, – сказал Архей. К тому моменту он уже стоял самостоятельно на лапах, но меч с пола так и не поднял.

– С кем договорились? Вот с ним? – пёс показал когтем на стоящего у печи гребца, и громко засмеявшись, продолжил.

– Да он со своим хвостом-то договориться не может. Странно, что его назначили старшим на миссию по спасению двух воинов салуков. Мне спокойнее было бы, если б его волки сожрали, – и он вновь засмеялся, чем поставил Архея в тупик.

Архей представлял себе, кто перед ним. Вожак одной из сотен маленьких деревень с живущими в нём собаками-изгоями. Слабых, трусливых или же старых изгоняли из пантеона, и они должны были уйти в дикие края и там погибнуть. Но желание жить породило такие вот общества, которые жили незаметно и тихо под боком крепостей или же городов.

А в этом поселении присутствие Рехет очень осложняло ситуацию. Двух воинов салуков вполне достаточно, чтобы уничтожить здесь всех, кто встанет на пути, даже с крокодилами можно справиться. Вне воды они достаточно уязвимы и не представляют большой опасности. А с ведьмой справиться сложно. Архей видел не так много живых ведьм за свою жизнь. В те редкие мгновения, когда он со своим отрядом отдыхал в крупном городе, мог увидеть рехетов, которые находились рядом с главой пантеона. А среди изгнанных, живую, он видел впервые. Самих жителей таких поселений не особо почитали, и считали, что если собака ушла в дикие дали для принятия смерти, то и среди живых ей не место. Но многие главы крепостей и городов, вблизи которых обосновывались изгои, в основном их не трогали. Те зачастую приносили больше пользы, чем вреда.

– Ландсир… – начала было говорить собака, стоящая у печи, но вожак поселения её перебил:

– Стой молча! Ты со своим братом – последние псы, кому можно довериться. Как ещё в Нуре доверили вам двоим спасать их? Вы же только о своей шкуре волнуетесь. Почему вы живы, а не погибли со своими родичами, защищая крепость?

Ландсира было не остановить. Его гнев обрушился на собаку, чьи висячие уши, казалось, уже достают до земли, а он спрятался за ними, стараясь не слышать, что ему говорит этот старый пёс.

– Подойди ко мне, муран, – вдруг негромко сказала Рехет, но этого было достаточно, чтобы старый пёс замолчал, а все стоящие услышали её. В помещении нависла тишина, и Пинта, видя, как на него устремились взоры всех, поджав хвост, хотел спрятаться за печку. Он никак не хотел подходить к этой старой собаке, она внушала ему страх. Но неведомая сила заставила дрожащие лапы сделать шаг, и вот уже она своими когтями трогает загривок и смотрит в глаза, пытаясь что-то увидеть.

– Ему уже достаточно лун, почему ещё не сделали обряд? А, вот оно что. Архей, это следы от твоих клыков? – нащупав запёкшую кровь за ушами Пинты сказала она.

– Ты меня понимаешь? Да, я знаю, что ты меня слышишь и понимаешь. Откуда же тебя украли? – глядя в глаза Пинте говорила Рехет. Архей с воином стояли неподвижно и смотрели, как старая ведьма сжимала голову Пинты в лапах и заглядывала прямо ему в глаза. Со стороны казалось, что её зрачки светят светло-голубым огоньком. Архей помнил наставление Косплима – беречь этого мурана.

– Рехет, ты сможешь провести обряд? – нарушив бормотания старой ведьмы спросил Ландсир.

– Я могу, но надо ли? Это не обычный муран. Я не чувствую в нём страха перед кем-либо, живущим в этом мире. Его разум чист, – растягивая слова, полушёпотом ответила ведьма. И резко подняв свои светящиеся глаза, посмотрела сперва на старого Ландсира, а после – на Архея.

– Вы не боитесь выпустить в этот мир страшного и беспощадного зверя? – спросила она.

– Зверя? Это же обычный муран! Возможно, воин из северных, – ответил Архей.

– Ты, салук, что-то знаешь, это не обычный муран для тебя! – Рехет выпустила Пинту из лап, и опираясь на трость, подошла к Архею.

– Его мысли чисты! Слышишь меня, в нём нет страха, салук, – сильно растягивая слова прошептала она.

– Не знаю я ничего. Мы его в пустыне нашли, рядом с человеком. Из одичалых, видимо. Как обычно бывает, муранов крадут и пытаются приручить.

– Ты мне не рассказывай, что с ними делают, я прекрасно знаю, – Рехет развернулась и медленно пошла в свой угол.

– Человек. Я был с человеком. Это же мой хозяин! Где он сейчас? Я должен его найти, – пытался громко и радостно сказать Пинта, но вместо слов получился лай, и он, завиляв хвостом, пошёл к двери из хижины, которая вдруг перед его носом открылась. «Тот самый запах тины», – подумал Пинта, и подняв голову, увидел крокодила, стоящего в дверном проёме. Он что-то держал в пасти, но сделав шаг вперёд, открыл её, и на пол свалилось тело человека, от которого Пинта еле увернулся.

Это было тело молодого мужчины. Небольшой кусок материи был обвязан вокруг бёдер бездыханного тела, которое уже стало синюшным. Глаза были слегка прикрыты и из-под век побелевшие зрачки смотрели куда-то вдаль. Его лысая непропорционально маленькая голова неестественно наклонилась. На теле виднелись рваные раны, оставленные зубами рептилий.

– Ты зачем принёс это сюда? Мы мертвечину не едим. Уноси к своим собратьям! – прикрикнул Ландсир на крокодила. Тот пошевелил хвостом, что-то урча, встал на все четыре лапы и повернувшись обхватил пастью голову и плечи человека. Он подкинул его чуть вверх, и перехватив тело в пасти поудобнее, начал разворачиваться, но выставленная вперёд трость Рехет заставила его остановиться.

– Это знак. Наш отец отправил нам знак. Дитя себека, положи его обратно, – сказала она.

Крокодил раскрыл пасть, и тело вновь упало на пол. Ведьма подошла, и наклонившись, потрогала его.

– Этот давно мёртв. В реке нашли? – спросила она у рептилии. Тот молча кивнул.

– Видимо, из Нура сбежали, пытались реку переплыть, – сказал Ландсир.

– Живые есть? – спросила Рехет. Крокодил вновь кивнул.

– Ландсир, это знак. Пусть мне принесут их кровь. Сегодня сделаем обряд. Себек этого хочет, и мы не вправе ему отказывать, – сказала она, и вырвав одну из косточек со своего головного убора ушла обратно в угол.

– Воин салук, мне и твоя кровь понадобится, – добавила она.

Архей видел несколько раз церемонию обряда, там щенкам дают испить какую-то жидкость из чаши. Что они там пьют – он не знал, и не помнил, когда с ним проводили этот обряд.

Крокодил вновь взял тело и растворился за дверным проёмом. Ландсир позвал с собой стоявшего за печкой молчаливого гребца и вышел вслед за рептилией.

Пинта видел человека. Как бы он ни выглядел – это был человек. Только мёртвый. Понимая всё, что говорят вокруг, он не понимал, почему в этом мире так относятся к людям. Это же те, кого любят собаки, а люди в свою очередь любят их.

– Не волнуйся, Архей, твоей крови нам много не потребуется, – впервые обратившись по имени, сказала Рехет.

– Когда мы сможем уйти?

– Не спеши, скоро уйдёте. Мурану после обряда нужно время, его организм слишком долго был в этом теле. Но помни, я буду рядом, следить за ним, – ответила она Архею. Это успокоило его, так ему будет легче добираться до Гермополя, и он сможет увидеть мурана в его истинном обличии.

Пинта же думал о другом. Он не совсем понимал, о каком обряде идёт речь. Окружающие его собаки постоянно говорили про него, видимо, всё же стоит пройти через это. Его больше беспокоил вопрос – где сейчас хозяин. Ведь он может быть в опасности, а как сказал Архей, Пинту нашли рядом с ним. Хозяина бросили, его забрали. Значит, ему надо найти хозяина, и чем скорее, тем лучше.

Через несколько минут ожидания вернулся Ландсир, держа в лапах два небольших кувшина.

– Вот, тут кровь человека и линума. Чьи ещё нужны?

– Остальные уже тут, – сказала Рехет, и подойдя к стене, вытащила из плетёной корзины стоящие там три чашки.

– Мне нужна кровь воинов сехметов, – поставив чашки на стол, сказала она.

Архей посмотрел на Бохея в замешательстве, всё происходило так стремительно, что старый воин салук не успевал мыслями за реальностью. Бохей был более дисциплинированным, и видя, что командир не противится, тут же принял решение, и достав из-за пояса короткий кинжал подошёл к столу.

– Нет, не ты, молодой воин, – сказала Рехет и глянула на Архея.

– Так я же тут один из пантеона сехметов. А ты сказала – нужны двое.

– Я тоже когда-то был воином, стражем той самой крепости Нур, – вздохнул Ландсир, и подойдя к столу, добавил:

– Я кане-корса. Не удивляйся, Архей, мне ещё повезло. Именно так заканчивают свои дни асуны. Или погибают в бою, или сгнивают заживо за стенами больших городов.

Архей присмотрелся: в этой старой собаке сложно было разглядеть тех могучих псов, которые днями и ночами охраняют многочисленные крепости и города, рассеяннные по берегам великой реки.

Ландсир взял короткий нож, и вытянув лапу вперёд, сделал небольшой надрез. Тонкая шкура лопнула, и тёмно-багровая кровь прерывистой струйкой потекла на дно чашки. Архей сделал то же самое и отошёл в сторону. Рехет не произнеся ни слова смотрела на заполненные до половины чашки, оценивая количество. Подвинув ближе третью посуду, она ножом старого пса повторила за всеми процедуру.

– А теперь, держите его. Это уже не маленький щенок, с ним будет сложнее. Как его зовут? – переведя взгляд на Пинту, спросила она. Он же, понимая всё сказанное, попытался ответить, но как и в предыдущий раз, его слова были обычным лаем.

– Мы не знаем его имя, – и посмотрев на Пинту, Архей спросил:

– Как держать-то?

– Поднимите, пасть ему откройте и придерживайте, чтобы не вертел головой. Раз имени нет, значит мы ему дадим, – смешивая в известных только ей пропорциях кровь из всех чашек и кувшинов, Рехет тихо напевала.

Ландсир подойдя к Пинте погладил по его голове когтистыми лапами и поднял его. Архей же взялся за голову Пинты. Земному псу такое не понравилось, и он всем видом это показывал и сопротивлялся. Но сильные лапы двух огромных собак крепко его держали, не давая вырваться и убежать.

Багровый кровавый коктейль начал густеть, а Рехет закрыв глаза всё быстрее и быстрее его перемешивала в темп бормотанию. В какой-то момент её слова слились в монотонный гул. Пинта устал сопротивляться, расслабился и наслаждался тем, что Ландсир почёсывал ему за ухом когтями.

Густое кровавое мессиво начало слабо светиться красноватым оттенком, а глаза Рехет закатились, показав белки. В один момент она резко замолчала, взяла кувшин и подошла к Пинте.

– Отвернитесь! – приказала она собакам, державшим его, и как только они повернули головы, она быстрым движением сделала небольшую насечку на лбу Пинты. Резкая боль заставила его дёрнуться, но поймав белёсый взгляд ведьмы он замер. Неведомая сила заставила его смириться, терпя неудобства и боль.

Как только из надреза на лбу у Пинты пошла кровь, ведьма прямо из кувшина вылила на него немного смешанной крови, не переставая при этом что-то говорить. Растерев эту кровь на лбу, она взяла трость и вставила в пасть Пинте, чтобы тот не мог сомкнуть челюсти.

Пинту начало тошнить, когда в его пасть медленно потекла загустевшая кровь. Рехет не переставала быстро говорить, следя, чтобы ни единая капля не упала на пол.

– Ландсир, разве обряды не совершают в храмах отцов? – стараясь не смотреть на ведьму спросил Архей.

– Ближайший храм находится в Нуре. Да и обряды там проводят больше для величия. Поверь мне, смысл и результат обряда не зависит от места.

Рехет залила в пасть всю кровь, бросила кувшин, и подняв лапы вверх, сделала глубокий вдох. Её грудь засветилась лёгким желтоватым светом, она наклонилась к Пинте, зажала его пасть и сделала выдох прямо в нос собаке, при этом свечение из её груди мгновенно прошлось по горлу и исчезло внутри головы собаки.

Для Пинты последнее движение ведьмы стало отрезвляющим, он моментально пришёл в себя, почувствовав необычную лёгкость в теле и бодрость. Хотелось бежать, вернее даже – летать как бабочка. Он чувствовал каждую мышцу и был полон энергии. Видя, что его держат Архей и местный пёс, Пинта хотел извернуться и встать на ноги, но как и прежде, он был намного слабее местных собак, поэтому получилось достаточно неловкое движение.

– Его тело само решит, кем он станет! Этот муран необычный, – тяжело опустившись на камень в углу помещения сказала ведьма. Ландсир уже опустил Пинту на пол, где тот смиренно сидел и слушал разговоры.

– Так что с лодкой? Вы нам дадите? – спросил тихо стоявший до сих пор у выхода Бохей.

– Нет у нас лодок, и отродясь не было. Всю еду нам крокодилы добывают. Кто же нам позволит на реку выходить? Увидят – сразу отправят за нами отряд, – ответил старый пёс.

– А вы им что? Не проще ли вас самих съесть? – не понимая ситуацию, спросил Архей.

– Крокодилы плохо видят и слышат. Мы для них – охрана. Защищаем их на земле. Дикие люди иногда сюда приходят. Они водятся за лесами, – глянув на Пинту здоровым глазом ответил Ландсир и тут же продолжил:

– Вам надо идти. Пока темно – сможете уйти далеко. Через три дня пути будет переправа. Перейдёте на тот берег, и ещё пройдёте один день, и будет вам Мероэ.

– Следите за мураном. Как быстро он станет Асуном я не знаю, – сказала Рехет.

– Имя? Ты не назвала его имя!

– Отцы молчали! Он сам назовёт имя, когда время придёт, – вздохнула ведьма.

Архей посмотрел на Пинту и Бохея, которые ждали окончания разговора, и молча развернувшись пошёл на выход.

Осмотревшись по сторонам, он подождал своего воина и мурана, и тихо пошёл в направлении шумевшего листвой леса по единственной протоптанной тропинке. К рассвету они прошли как минимум с десяток километров, лес с его причудливыми деревьями, чьи кроны закрывали небо, никак не заканчивался. Архей удивлялся мурану, казалось, что у него нескончаемые силы. Выискивая незримую тропу, он уверенным шагом шёл вперёд, то и дело дожидаясь отстающих воинов. Говорить он так и не начал, но насколько помнил Архей, после обряда со щенками проходило немало времени, пока те из слепых комочков превращались в сильных псов.

Напившись воды, Архей и Бохей сели под деревом и смотрели вдаль, размышляя каждый о своём. Пинта сидел у небольшого родника и подняв морду нюхал воздух.

– Думаете, он знает куда идти? – взглянув на мурана со стороны, спросил Бохей.

– У нас выбора нет. Я на этой стороне реки был всего однажды, и не знаю, куда идти, помню только, что надо от солнца. Там большая дорога, мимо не пройдём.

– Архей, смотри, у него со спины шерсть слезает, – наклонившись к уху командира прошептал Бохей. Оба, стараясь не акцентировать на этом внимание, смотрели на Пинту, у которого с боков и со спины вдоль хребта местами вылиняла шерсть, оголив розовую кожу.

Архей кивнул и подошёл к Пинте.