Текст книги "Куплю тебя за миллион"

Глава 9

Марианна

Я прихожу в себя всё так же лёжа на мужчине. Благо не лицом в ширинку.

Бекетов задумчиво гладит меня по волосам. Но, почувствовав, что я очнулась, прекращает свои движения.

Вставать с мужских колен совсем не хочется.

– Бекетов? – спрашиваю севшим голосом. – Я долго была без сознания.

– Достаточно. Я сам себя зашил и даже прибрал за тобой.

И значит, потом он снова уложил меня к себе на колени!

– Прости. Так стыдно вышло. Я тебе совсем не помогла.

– Толку от тебя как от красивой вазочки. Ноль.

Я возмущённо открыла рот и тут же захлопнула его.

– Красота делает этот мир лучше.

– Для меня не делает, – возражает мужчина. – Для меня красота приемлема только в виде голой девки в моей постели. На всё готовой.

Краснею.

Бекетов ошарашивает меня признаниями, от которых кровь бежит по венам всё сильнее…

Однако нужно сбросить это наваждение и отплатить мужчине.

За оскорбления!

С вазочкой он меня сравнивал! Хам…

– Не надейся! Я в твою постель даже за миллион не лягу!

– Миллиона я за тебя и не дам, – фыркает Бекетов. – И даже если предположить, что ты в моей постели окажешься, придётся тратить время на объяснения и обучение. Муторно… Пресно. Никакого кайфа.

Опять двадцать пять.

Надоел. Как бы поскорее избавиться от его общества?!

Встаю с его колен и сердито оттягиваю вниз платье.

Оно испорчено кровью. Уже заскорузлой. Вряд ли удастся отстирать.

– Платье на выброс, похоже, – вздыхаю.

– Я же говорил, что тебе лезть не стоит. Но ты не послушала меня.

– Думала, что справлюсь. К тому же, когда на окно фонтаном крови брызнуло, мне не было плохо.

– Тогда за твои реакции отвечал адреналин… – объясняет мужчина.

– Мурад. Почему мне кажется, что ты был рад его убрать не только из-за разных взглядов на вашу профессию? Что-то личное?

– Очень. Он спал с моей бывшей, – мрачно отвечает Бекетов.

– Жаль.

– Не стоит. Избавлятья от дерьма в своей жизни очень приятно.

– Ты был женат?

– До этого не дошло. И не дошло бы.

– Почему?! У тебя не было чувств?

– Брак – это не чувства. Это обязательства и союз семей. Он должен быть равноценным, а теперь вали в ванную и приведи себя в порядок.

– Вали в ванную? – повторяю ошарашенно. – Повежливее нельзя?!

Бекетов даже не смотрит в мою сторону, щёлкая пультом.

– Нельзя. Если ты ещё не поняла, я с тобой цацкаться не стану. Дал тебе несколько минут, чтобы ты пришла в себя. И только.

И только?!

Я убегаю прочь и почему-то на глаза набегают слёзы.

Нарочно долго торчу в душе. Счета за воду Бекетову придут просто космические…

Телек выключен. Судя по силуэту, Бекетов уже на кровати.

Может быть, этот чурбан уже уснул? Осторожно крадусь по комнате, обходя кровать. Разумеется, сшибаю мизинцем угол, ругнувшись себе под нос.

Залезаю осторожно.

– Подушка нужна? – прилетает вопрос.

Ни капельки сна в голосе мужчины.

– У тебя нет подушек. А твоё плечо совсем не ортопедическое. Себе оставь! – говорю с обидой, повернувшись к мужчине спиной.

Дёргаю на себя простынь, оставив Бекетова без неё. Мстительно скатываю тугим валиком и подкладываю под голову.

– Допустим, проблему с подушкой ты решила. Но чем укрываться будешь?

– Тобой, блин! – язвлю.

– Ты ещё слишком мелкая, чтобы мной укрываться, – придвигается ближе.

Ошпаривает жаром сильного тела. Невзначай ведёт рукой по моему плечу, а следом проносится табун мурашек.

Я замираю, полная предвкушения.

Жар становится нетерпимее и сердце бьётся часто-часто.

Но…

К чёрту Бекетова и мурашки от него туда же – в пекло!

Хам.

Не хочу иметь с ним ничего общего!

– А ты… ты УЖЕ слишком СТАРЫЙ, чтобы Я ЗАХОТЕЛА тобой укрываться.

Бекетов мгновенно замирает и откатывается назад.

Вот и отлично поговорили!

Можно спать.

Только ночь получается бессонная и вынуждена признать, что холодная. Бекетов дрыхнет без задних ног, а от его тела так заманчиво исходят волны тепла.

Он же крепко спит.

Не должен заметить.

Осторожно подкрадываюсь и прижимаюсь к нему со спины.

Как к обогревателю. Ничего лишнего!

Просто нужда заставила…

* * *

Бекетов

Утро как утро. Если не думать о проблеме, то её вообще словно бы и нет. Тихая, как мышка, и…

– Бекетов, а Бекетов? – откуда-то сбоку.

– Что?

Зря подумал, что утро после вчерашнего выдалось мирное.

– А ты такой блондин или такой старый?

Я отрываю взгляд от плана строящегося здания и… мгновенно забываю, о чём думал.

Потому Анна-Мария-маленькая-но жутко назойливая проблема разгуливает по квартире-студии в одних трусах!

На голове свёрнута чалма из полотенца, в левой руке зажата зубная щётка.

Стоит и пялит на меня своими серо-голубыми глазами, вызывая странный мандраж и почти тахикардию. Но сильнее, конечно, в штанах к одному месту кровь приливает.

Не только от того, что малявка оказалась аппетитной штучкой.

Но и от злости.

– На тебе моя рубашка. Снимай живо!

Вскакиваю из-за стола.

– Э нет, не отдам!

Марианна цепляется обеими руками за полы рубашки.

– Не жадничай, Бекетов! Войди в моё положение.

– Я в тебя сейчас так войду, что офигеешь. Не трогай мои вещи! Не трогай мои чёртовы рубашки!

Сжимаю пальцы в кулаки.

Ненавижу, когда кто-то трогает мою одежду. В особенности, мои рубашки.

Тем более, на Марианне моя рубашка смотрится смешно, она ей велика до безобразия, и девушке пришлось рукава в несколько раз подкатить, чтобы не болтались.

– Верни. Мне. Одежду!

– Да пожалуйста, жадный упырь!

Сначала она запускает в мою сторону зубной щёткой, а потом резким жестом стягивает с себя рубашку через голову, швырнув комком на пол.

– Доволен?! – упирается руками в бока. – Так лучше?!

Чёрррррт…

Под рубашкой надето было совсем ничего, и сейчас я лицезрею красотку почти обнажённой. У неё тонкая талия, красивый, ровный пупок, впалый живот, а вот всё, что выше так и просится на грех.

Взгляд сам залипает на интересных местах!

– Доволен?! Жадюга! Я бы твои рубашки ни за что не взяла! Я закинула джинсы и толстовку в стирку и забыла их вытащить. Они мокрые, мне надеть нечего.

– Если так, – сглатываю. – То надень рубашку обратно, – разрешаю хрипло.

– Уже перехотела. Так ходить буду!

Марианна подбирается в мою сторону, и кровь сильнее начинает бомбить меня по ушам и по сердцу, а в причинное место вообще бесперебойно лупит. И если только Анна-Мария-Маленькая-Проблема меня хоть пальцем коснётся, я за себя не отвечаю.

Реально!

В итоге Марианна останавливается, почти дойдя до меня, наклоняется за зубной щёткой и бросает на меня взгляд из коленопреклонённой позы.

Ничего хорошего в её взгляде нет, она просто негодует и ненавидит меня, жгучая смесь в одном флаконе.

Но сама поза, отсутствие одежды на её теле… Всё это туго сворачивает все мои разумные мысли в бумажный шар и вышвыривает нафиг из головы.

Вот так.

Там пустота и только желание обладать…

«Иди сюда, сахарочек. Тебе же нравится нарываться!» – мысленно подзываю Марианну.

Но она поднимает зубную щётку и сдёргивает с головы полотенце. Влажные тёмные волосы падают на плечи, орошая светлую кожу капельками воды.

Ещё немного, я точно взорвусь!

Дочка Устинова оборачивает полотенце вокруг груди и туго завязывает узлом сбоку.

– У меня совсем нет одежды, – сверлит взглядом. – Та, что я повесила на сушилку, высохнет не скоро.

– Будет тебе одежда. А теперь отойди и дай спокойно подумать. У меня есть заказ…

Мне есть чем заняться.

Информация о том, кого следует убрать и как можно тише.

Даже план здания есть.

Обычно я такие дела на раз-два решаю, но сейчас я с трудом заставляю себя сосредоточиться, прикидывая, откуда будет удобнее достать до цели и как провернуть всё так, чтобы выглядело, как несчастный случай.

На всякий случай нужно подумать об альтернативном варианте…

Как вдруг на заднем фоне мелькает попка в полупрозрачных трусиках. Аппетитная такая, кругленькая!

Взгляд сам ползёт в том направлении, и я начинаю разглядывать длинные стройные ноги Марианны с точёными икрами и тонкими щиколотками.

У меня в отношении женщин есть некоторые пунктики. Длинные ноги с тонкими щиколотками – один из таких.

И надо же было Марианне обладать именно такими ногами. Я же теперь буду эти ноги постоянно разглядывать и думать о всяких непристойностях.

Без шуток.

Снова весь план в моей голове превращается в пыль, за несколько мгновений!

Разозлившись, что эта девка меня только отвлекает от работы, сметаю бумаги в кожаный рюкзак и направляюсь на выход из квартиры.

– Бекетов, а Бекетов? – доносится в спину.

– Чего?! – рычу.

– Как быть с одеждой?

– Я тебе куплю.

– Ты сам купишь?! А может, не надо? – робко интересуется. – Даже представить не могу, что ты купишь! У тебя вкус такой…

Разворачиваюсь к ней лицом, ткнув в грудь кулаком.

– Какой?! Ещё скажи, что я плохо одеваюсь.

Марианна лежит на кровати. Хвала всем богам, прикрылась тонкой простынёй.

– Неплохо, – отвечает серьёзным тоном. – Для налогового инспектора или пенсионера.

– Какого ещё пенсионера?!

– У тебя брюки с подтяжками. Боишься потерять?! – хихикает в ладошку.

Раздражает до посинения! Подхожу к кровати и дёргаю на себя простынь.

– Эй, ты что творишь?

– Размер твой пощупать хочу.

– Зачем его щупать? Я тебе и так скажу. Восемьдесят семь-пятьдесят семь-девяносто! – выпаливает на одном дыхании.

– Мне наполнение нужно знать, а не твои сантиметры. Вставай.

– Ты меня щупать будешь?! А потом… потом всех продавщиц тоже? Я могу тебе так просто сказать, что у меня нижний это XS, а верхний…

Верхний я уже и сам щупаю. Вроде небольшая грудь, но приятная такая, руку убирать не хочется.

Мы застываем оба. Дебильность ситуации зашкаливает! Из-за этой Проблемы у меня вообще в голове чёрт знает что творится, спокойствия, как не бывало.

А ещё… сильно штормит в сторону желания.

Надо бы к девушкам свободной профессии наведаться, не то с малявкой спать на одной кровати будет сложно. Уже сложно. От желания кровь закипает и пар валит из ушей.

Надо с этим что-то делать. Тренировать выдержку.

Сжать сильнее и удержаться от того, чтобы не наброситься на девчонку.

Пальцы крепче стискиваются на её груди. Ох, как печёт!

Для пущей верности исследую упругую возвышенность. Чтобы с размером не ошибиться.

Марианна замирает на месте и вытягивается по струнке, выдав тоненьким голоском:

– Мерки снял? Смотри, не оторви, я ещё надеюсь, что грудь мне пригодится…

Зараза.

Заставляю себя разжать пальцы и отхожу нарочно неспешно, игнорируя желание бежать в душ и… расслабляться по полной, от руки!

Марианна быстро юркает под простынь и замолкает.

– Я куплю тебе необходимый минимум одежды и вычту это из денег Устинова, – заставляю себя говорить равнодушно.

В отвёт глаза Марианны вспыхивают огнём.

– Ещё и скупердяй! Тьфу… Вопрос отпал сам собой.

– Какой вопрос?!

– И проблемы с памятью, как у всех пенсионеров, – шипит себе под нос обиженно.

– Вопрос о том, блондин ты или просто седой. Можешь не отвечать! – машет рукой. – Сама вижу, что седой.

Бесит. Как же сильно меня бесит, что я после её слов бросаю взгляд в сторону шкафа, пытаясь своё отражение в полированной дверце разглядеть, и…

И ещё больше злюсь.

– Я два в одном. Ясно?

– Взболтать, но смешивать? – фыркает. – В общем, я тебя не задерживаю.

– Вот спасибо.

Бесячка.

Знал бы кто, как она меня бесит, пиявка малолетняя. Свалилась на голову, присосалась и пьёт мою кровь. Раньше я думал, что моей кровью отравиться можно – бывшая так сказала. Но эту пиявочку ничто не берёт. Как же хочется поскорее раскидаться с её делами, оставить в стороне и забыть.

Навсегда.

Уверен, мне даже стараться не придётся, как только высажу из машины, так сразу о ней и забуду.

– Для чего тебе нужно было знать обо мне? – всё же спрашиваю.

– Эх… – вздыхает Марианна и шарит ладонью под подушкой.

Подозрительный жест.

– Что у тебя там?!

– Ничего.

– Показывай. Живо.

Я смотрю на Марианну серьёзным, долгим взглядом. Она понимает, что шуточки и смешинки остались позади, робко ныряет под подушку и вытаскивает… телефон.

У меня чуть глаза из орбит не вываливаются. Ведь у неё при себе не было телефона!

– Где взяла?!

– Где взяла, там больше нет, – отвечает моментально.

– Отвечай. Ты, что, спёрла его?! Как?! Когда?!

– Не спёрла, а одолжила на заправке, – обижается. – Ты человек старого поколения, у тебя не телефон, а кирпич. Может быть, даже пейджер это? А я – современная девушка. Я без телефона как без рук!

– Дура. Светить не вздумай! Дай сюда…

– Не дам! – заживает телефон между ладоней, а ладони между бёдер. – Бекетов, я с него только посматриваю за профилями мачехи и друзей. Чтобы быть в курсе.

– Не вздумай…

– Я не дурочка и ничего такого светить не собираюсь! Я даже сим прежнего хозяина не вытащила и никуда не звоню! – тараторит. – Просто так мне спокойнее – знать, что творится там, вдалеке. Моя жизнь стала чёрт знает чем, и мне страшно, что я вообще оторвана от всего мира! Телефон – это просто средство, чтобы с ума не сойти. А ещё тут игра Кристаллы…

– Какие Кристаллы?

– Вот! – демонстрирует яркую-радужную заставку. – Игра по три в ряд. Если соберёшь пять кристалликов, тебе дают радужную бомбу, которая может уничтожить кристалл того цвета, с которым ты соединишь бомбу.

У меня от неё голова кргугом.

– Замолчи! Что ты несёшь?!

– Это игра, Бекетов. Игра такая. Ты часами где-то пропадаешь, держишь меня взаперти, а я от скуки могу сойти с ума. Поэтому играю в Кристаллики. Уже восемьдесят второй уровень! – заявляет с гордостью.

В голове – атомный взрыв!

Часть правды в её словах есть безусловно. Мне не привыкать быть оторванным от всех, ночевать в отелях чаще, чем в доме родителей. Я одиночка, кочевой волк, и этого не изменить. Оседаю в родном городе, самое большое, на два или три месяца, а потом снова в турне по городам заказчиков.

У меня нет привязанностей, нет жены и детей. Даже друзей почти нет.

Я предпочитаю держаться в стороне.

Есть только один проблемный друг Ринат, который спас меня в далёком прошлом, а я спас его шкуру, вытащив из горящей машины, помог с лечением и новой личностью…

Но это исключение из правил.

В основном я ни к кому не привязан и надолго в одном городе не оседаю.

Однако это я, моя жизнь, которую я сам себе выбрал.

Я топчу эту дорожку уже четыре десятка лет подряд, с небольшим хвостиком.

Марианна – другая, соплячка совсем, к тому же из нового поколения людей, которые в год уже лихо открывают приложение Ютуб для просмотра мультиков.

Телефон – часть их жизни, продолжение их самих.

Все эти социальные сети заменяют игры во дворе в детстве, общение с друзьями.

Они знакомятся, сходятся и ссорятся онлайн. Они виртятся чаще, чем занимаются сексом в реальности…

Хоть Марианна и сделала ноги из дома, но от самой себя не убежать, и ей без телефон тошно, наверное.

Но не дай боже эта пустоголовая оставит след, наведёт на нас!

Мы улизнули из города Кулагина. Но лишь благодаря мне и тому, как я заметаю следы.

Марианна не единожды нос морщила, видя обшарпанные хаты, в которых мы ночевали, ей надоели прыжки и жизнь в салоне авто, но такова цена свободы и освобождение от преследования Кулагина.

Я не собираюсь ей это разжёвывать тысячу раз. Один раз сказал – этого вполне достаточно.

– Отдай телефон.

– Бекетов, пожалуйста! Можешь вытащить симку, но не отбирай телефон! – смотрит умоляюще. – Я же никому не звоню, никому не пишу, просто наблюдаю…

– Отдай.

Марианна кладёт телефон поверх простыни, сворачивается калачиком и начинает плакать молча.

Из глаз катятся огромные горошины слёз. Её молчаливые слёзы действуют на меня больше, чем все слова, сказанные ею раньше.

Как будто в душе появилась огромная чёрная воронка.

Внезапно я вспоминаю о разнице в возрасте между нами.

Ей восемнадцать, приятель… Ну, почти девятнадцать. Ребёнок совсем.

– Ладно. Пусть будет у тебя, – говорю нехотя. – Но если из-за тебя на нас выйдут, я сам от тебя избавлюсь.

– Спасибо!

Ураганный шторм взметается вверх и набрасывается на меня, душа в жарких объятиях. От неожиданности я чуть не падаю на кровать.

Чёрт… Марианна до сих пор не одета, и от резкого жеста полотенце вмиг спадает.

Теперь её обнажённая грудь прижата к моей груди, и даже рубашка не преграда тому, как хорошо я её чувствую.

– Спасибо, Бекетов! – смачно чмокает меня в щёку. – Ты настоящий друг! Не зря папа о тебе хорошо отзывался! – и уворачивается быстрее, чем мои пальцы стискиваются на тонюсенькой талии.

Сколько сантиметров она сказала? Пятьдесят семь?! С ума сойти… Тростинка.

Отхожу как можно дальше. Срочно на свежий воздух. Выпить. Пострелять…

Хватаю пиджак, снова ловлю своё отражение. Злюсь. Потому что подтяжки увидел и теперь в голове заело: «Ты как пенсионер!»

Так и не выяснив, к чему Марианна спрашивала про возраст, выхожу.

Подальше от соблазна!

Не выяснил, а стоило бы. Ведь в будущем это принесёт мне немало проблем…

Глава 10

Марианна

– Ну и где же ты?!

Настораживаюсь.

Весёлые нотки в голосе Бекетова меня напрягают.

Не выпил ли он лишнего?!

Если он ждёт, что я вприпрыжку поскачу к нему навстречу, то он ошибается.

Поняв, что я ни шагу к нему не сделаю, Бекетов сам движется в мою сторону, швыряет пакет к моим ногам.

– Ты должна была ждать меня у двери со словами: «Чёкупил?»

– Нашёл Чёкупилу. Я же не маленькая и…

Глаза мои едва не покидают глазницы при виде огромного пакета с логотипом магазина детской одежды.

– Ты, что, в детском мире был?

– Почти, – ухмыляется. – Тебе должно подойти.

Я вытряхиваю пакет на пол.

Оттуда вылетают вполне приличные джинсы-скинни и кофточка приятного мятного оттенка.

Неужели со вкусом у Бекетова всё же не такие громадные проблемы, как я могла себе вообразить?!

Но это разумная мысль меркнет мгновенно!

Потому что я разворачиваю кофточку и там…

– Это же киска!

– Киска, – подтверждает. – Погладь её вперёд-назад…

– И что будет?

– А ты попробуй.

Пробую.

– И как тебе?

– Пайетки изменили цвет, – говорю мёртвым голосом. – С чёрного на жёлтый. Ты издеваешься?!

– Нисколько. Твой размер. Должно подойти.

Но апофеозом всего становятся носки.

Розовые.

С крылатыми пони и радугами.

Левый глаз подозрительно начинает дёргаться.

– Что-то не так? – заботливо.

– Всё не так! – взрываюсь. – Кофточка! Носки… Носки – это вообще…

– Чем тебе не нравятся летающие кони?

– Это пони!

– Видишь, ты даже в теме. Значит, я не прогадал. Приятного переодевания. И учти. Не захочешь надеть это, тебе не поздоровится!

* * *

Словно попала в средневековье или нет, ещё хуже, в древний рабовладельческий строй. Бекетов мало того, что распоряжается моей жизнью, так ещё и указывает, что мне надеть!

Но ещё хуже другое. Бекетов объявил, что совсем скоро ему нужно выполнить очередное задание от клиента, а поскольку вопрос со мной ещё не решён, то он планирует таскать меня за собой.

Как карманную собачку.

Это в мои планы никак не входит!

Нужно как-то избавиться от него.

Но как?!

Я могу только смотреть, что мужчина готовится к поездке. Он пропал на несколько часов, потом вернулся с большой сумкой. Кажется, в ней не безобидные игрушки…

– Ты летала на самолётах?

Неожиданный вопрос застаёт меня врасплох.

– Зачем ты это спрашиваешь?!

– Затем, что я хочу знать, что от тебя ожидать. Во время перелёта.

– Я не боюсь летать. Я боюсь падать. Ты всё же решил взять меня с собой? Может быть, я отсижусь здесь?! – спрашиваю с надеждой.

– Исключено. Полетишь со мной. Вот только закончу одно дельце.

– А как же мой вопрос?

– Пока опасно соваться в славный город Суздаль… – задумчиво говорит мужчина.

– Что за дельце у тебя?

– Забрать оплату за выполненный заказ.

– Когда ты успел совершить этот подвиг?

– До того, как связался с тобой.

– Приличный срок. Я думала, что ты сразу денежки требуешь.

– Иногда есть обстоятельства. Если человек надёжный, я могу подождать день или два.

– Я тоже надёжная. Ты можешь мне верить и доверять!

– Надёжная?! ТЫ? Ты проблемная, Анна-Мария. Объясняю ситуацию. Вылет назначен на завтра.

– У меня же нет документов.

– Есть. Всё уже здесь! – кивает на свою сумку. – Но на руки ты получишь их только в аэропорту. Потом я отберу.

Новые документы – путь на свободу!

Остаётся только забрать их и…

– Боишься, что я сбегу?

– Не боюсь.

– Сбегать неразумно, Бекетов. Попасть в руки Кулагина?! Ну уж нет, я лучше потерплю на своих ногах носки с летающими… конями! – передразнила его.

Нужно придумать, как обмануть его…

Как же начать разговор с этой глыбой льда?!

– Сильно болит рана?

– Пустяки, – отзывается мужчина.

– Это не помешает тебе выполнить заказ?

– Нет.

И снова тишина. Бекетов вытягивается на кресле, прикрывая глаза.

Хожу вокруг него кругами.

– Говори прямо, что хочешь, или не трать моё время.

– Можно подумать, ты занят! – вспыхиваю я. – Просто сидишь с закрытыми глазами.

– Я думаю.

– И как успехи, великий мыслитель?

– Не жалуюсь. Есть что-то важнее этого? – так и не открывая глаз, вздергивает бровь.

Что же делать?!

Как отвлечь его и заставить уснуть? Причём крепко-накрепко! Это мой единственный шанс сбежать.

Была не была!

– Есть! – говорю я и подхожу к бару, выуживая из него бутылку рома.

Ещё вчера заметила, что в баре у Бекетова роскошный выбор спиртного.

– Поставь на место ром. Тебе нет двадцати одного года, – немедленно требует мужчина.

– А ты запрети!

Я поспешно отвинчиваю колпачок и глотаю.

А-а-а-а! Через секунду глотаю и хочется кричать, так сильно в горле печёт!

– Я же говорил, не трогай! – отбирает Бекетов и придерживает одной рукой за талию, пока я пытаюсь сдержаться. – Нравится?

– Не очень, – отвечаю сипло. – Как ты это пьёшь?

Он прикладывается к бутылке и делает большой глоток. Не поморщившись.

– Легко. Ты ещё слишком мелкая.

– Надоело слышать. Ты видишь во мне ребёнка?

– Ну, по сути так и есть. Ты могла бы быть моей дочуркой, – криво усмехается и снова прикладывается к бутылке.

Впрочем, руку с талии не снимает.

Может быть, это мой шанс! Пофлиртовать, напоить и дождаться, пока уснёт?!

Жду, пока он закончит глотать ром и поднимаюсь на цыпочки, целуя его.

– Я же тебя предупреждал, – отвечает в губы. – Не лезь.

– Обещал сожрать? Или спалить дотла?!

– Второе, – и перемещает ладонь на попу.

– И как это будет?

В ответ мужчина смеётся.

– Вряд ли ты останешься в восторге.

– То есть ты неспособен подарить девушке наслаждение? – спрашиваю и начинаю гладить мужчину по шее и плечам, не забывая целовать легонько этого упрямца.

Взгляд Бекетова остаётся такой же холодный и острый, как у ястреба. Я прижимаюсь к нему сильнее и снова целую, на этот раз пробуя его губы на вкус языком, слизывая пряную горечь спиртного вместе с лёгкой усмешкой.

Не знаю, что пьянит меня больше – сам мужчина или то, что я успела немного выпить, но ощущения, словно я делаю то, что давно хотела, но запрещала самой себе.

– Играешь с огнём, девочка, – и ещё крепче прижимает меня к себе, что я уже не различаю, где кончается моё тело, и где начинается тело Бекетова.

– Люблю всё острое.

– Как и я. Хочешь… сыграем по-взрослому?

– Хочу, – губы горят.

Взгляд мужчины становится острым, по-настоящему безжалостным, но потом за миг смягчается и блестит иначе.

– Дороги назад не будет. Я привык идти до конца, и если ты вдруг передумаешь, решив сдвинуть ножки в самый последний момент, меня это не остановит, – предупреждает.

– Х-х-хорошо.

– Тогда пошли! – тянет меня к кровати и первым падает на неё, спиной вперёд, утягивая за собой.

Определённо, он мастер – и меня ловит, и спиртное из рук не выпускает.

– Снимай тряпки.

– Так быстро? Но я немного…

– Ну начинается. – фыркает и вкладывает в свои слова всё презрение, на которое способен. – Проблема во всей красе.

– Я немного робею. Если ты будешь со мной осторожен и… ласков, я расслаблюсь.

– Нежность? Осторожность? Я привык иначе. Быстро и жёстко.

– Ну же… – прошу, краснея. – Сделай для меня крохотное исключение. Не торопись.

– Хочешь долгую прелюдию?

– Я даже не знаю, каково это…

Мужчина снова делает большущий глоток и тянет меня к себе, начиная целовать медленно, неспешно, чувственно, поглощая кислород из лёгких, а вместе с ним и разумные мысли, и стремление обмануть этого мужчину.

На время тягучего поцелуя я забываю обо всём, полностью растворяясь в прикосновениях губ и языка, в жаре, скользящему по всему телу, в особенности, там, где меня касаются пальцы мужчины, забираясь чересчур ловко в укромные места.

Я замираю, то ли от испуга, то ли от предвкушения большего, но он не позволяет увильнуть и напирает и лаской пальцев, и глубоким поцелуем, создавая вихрь, которым подхватывает и уносит.

По телу разливается жаркий огонь желания большего, и поцелуй становится грубее. Одновременно с ним усиливается и тяга, и ощущения подступающего удовольствия.

Разве так бывает?!

Через миг меня накрывает жаркой лавиной экстаза. Я едва могу дышать, и не сопротивляюсь ничему, в особенности повторной волне удовольствия.

– Быстрая, как ракета… – влажные пальцы мужчины скользят вверх по коже моего живота. – Хоть в этом ты не проблемная. А теперь разденься…

Чёрт… Так быстро! Я не планировала.

Но надо же что-то делать.

Я встаю с мужчины, оправляя бельё и джинсы.

– Можно я приму душ?

– Зачем? Ты вкусно пахнешь…

– Очень надо.

– В туалет хочется?

– Я бы сказала, в душ, – якобы смущаюсь.

– Хорошо. Я буду ждать…

Бекетов расстёгивает рубашку и ложится на кровать, снова отпивая из бутылки.

– Поторопись. Или я сам приду к тебе в душ, – ухмыляется.

Я быстро ретируюсь в ванную и на самом деле включаю душ, чтобы он шумел. Сама же жду… Неизвестно чего. С моря погоды!

Неужели не удастся обмануть мужчину?!

Проходит минут сорок, не меньше. Я решаю выглянуть.

И если он не уснул, просто скажу, что передумала.

В квартире тишина. Я на цыпочках крадусь к кровати.

Мужчина лежит без движения.

– Бекетов?

Тишина.

– Ты спишь? А как же игра-по взрослому?

Рядом с кроватью стоит опустевшая бутылка. Ого, вот это он вливает в себя. Наверное, именно поэтому уснул. Или не уснул?

Однако громкая трель храпа сигнализирует, что Бекетов спит мертвецки.

Самое время основательно пошаритсья по его квартире.

Деньги, документы и ключи от машины нахожу без особого труда.

Следующая находка заставляет меня задуматься, стоит ли мне брать пистолет?

Но потом я решаю: стоит! Пушка придаст мне уверенности и станет весомым аргументом, в случае, если кто-то захочет обидеть меня!

Я уже почти у двери. Всовываю ноги в кроссовки, нежно-розовые, с цветочками. Злюсь на Бекетов, который купил для меня одежду в «Детском мире»!

Так, пора уходить!

Почему же мне так сложно уйти… Как будто я совершаю большую ошибку…

Начинаю плакать. Глупо до ужаса! Но плечи трясутся и перед глазами всё плывёт. Даже шнурки завязать с первого раза не получается.

И со второго.

И с третьего…

Я реву!

В мыслях мелькает, что стоит бросить глупую и опасную затею с побегом, вернуться и лечь под горячий бок мужчины, умелого в ласке и по-своему привлекательного…

Может быть, стоит открыто сказать, что денег нет, покаяться. Вдруг Бекетов не такой кровожадный монстр, каким кажется…

Что, если у него тоже есть ко мне влечение?!

Шлёпаю себя по щеке за такие ужасные мысли.

Что за наваждение?! Он мне в отцы годится!

Нужно прекращать думать о нём. Немедленно запрещаю себе заниматься этим. Решительно стираю выступившие слёзы…

– Я всё думал, решишься ты на побег или нет, – звучит за спиной холодный, как сталь, голос Бекетова.

Нужно действовать немедленно!

Я тянусь к ручке двери, но мгновенно отдёргиваю пальцы. Ведь в дверь вонзается огромный мясницкий нож.

Мама…

Пока я мялась на пороге, ревела в полголоса и решалась на что-то, Бекетов встал, прокрался в кухонную зону и взял в руки тесак!

Я же ничего не услышала, дурында…

Он передвигался бесушмно за моей спиной.

– Отойди от двери. Живо.

– У меня пистолет!

Развернувшись, я выхватываю из сумочки пистолет и направляю в сторону мужчины ствол.

– Ну, давай! – делает несколько резких шагов в мою сторону.

– Стой! Я выстрелю.

– Позволь, я тебе помогу! – рывком сокращает расстояние между нами.

Дуло тяжёлого пистолета ходит из стороны в сторону, но потом… Бекетов нажимает на него грудью, и мандраж пропадет. Пальцы мужчины ложатся поверх моих, нажимая на курок.

Короткий, сухой щелчок раздаётся одновременно с криком ужаса, вырвавшимся из моих лёгких.

– Забыл предупредить. Я вытащил из него все патроны!

Мощная рука хватает меня за шиворот и тащит через всю квартиру, бросая на кровать.

Он же был пьян! Мертвецки. Неужели просто притворился?!

– Итак. Проблема… Скажи честно, нет никакого тайника Устинова? – спрашивает Бекетов.

– С чего ты взял?

– Не. Ври. Мне.

Едва слышно. Но от его шёпота мороз по коже похлеще чем от криков.

– Может быть, и есть. Но я точно о деньгах из тайника н-н-н-ничего не знаю. Я всё выдумала. На ходу.

– Соврала, – отрезает и задумчиво скребёт щетину остриём мясницкого ножа, который он чудом успел выдернуть из двери.

– Соврала! – говорю со слезами. – У меня не было выбора! Я не хочу становиться игрушкой противного старикашки!

– Вдруг бы тебе понравилось, – скалится. – Помнится, мне ты тоже сказала, что я старик, но ты на меня залезла, целовалась и даже…

Бекетов не договаривает и резко взмахивает рукой. С тесаком. Я зажмуриваюсь. Горячие слёзы прокладывают ядовитые дорожки по щекам.

Нож вонзается в дорогой паркет со звоном.

Становится тихо. Слышно только мои судорожные рыдания. Но и они прекращаются через несколько минут.

Мужчина до сих пор стоит на том же самом месте и сверлит меня тяжёлым взглядом.

Молча.

Жути нагоняет.

Хотя ему и не нужно прикладывать усилия для этого.

– Что будет дальше? – спрашиваю едва слышно, охрипшим голосом. – Ты отдашь меня этому старому извращенцу?

– Мне не нужны проблемы, – зло делит по слогам и смотрит на часы. – Выдвигаемся через час.

– Куда?

– Пусть для тебя это будет сюрпризом! А пока…

Мужчина наклоняется ко мне, ловко скрутив запястья жгутиком и заталкивает в рот кляп.

Пока он проделывает эти манипуляции, его лицо оказывает близко-близко от моего, но, ощутив его жаркое дыхание на щеках, я почти не чувствую запаха алкоголя.

Выходит, он меня и в этом обманул. Сделал несколько крупных глотков, а потом просто вылил ром?!

А я поверила, будто Бекетов напился до полусмерти…

Что же теперь будет со мной?!