Книга: Читая «Лолиту» в Тегеране - Азар Нафиси

Книгоцентризм Нафиси ярко проявлялся в интерпретации исторических событий через призму любимых литературных произведений, и филологическое в книги неотделимо от политического. Если вы ожидаете, что Нафиси будет рассказывать только Набокове, Остин и Джеймсе, то напрасно.

В интервью, которое приводится в конце книги Нафиси говорит, что “нас ждет много плохого, но и много хорошего”, так удивительным образом книга оказывается утешительным чтением, потому что позволяет верить, что стремление к свободе универсально и повсеместно.

Это совершенно не то произведение, которое читаешь за выходные в один присест. Его хочется растягивать, останавливаться, думать, спрашивать, открывать Википедию, понимать чуть больше, читать дальше, говорить о нем, обсуждать, проводить аналогии. Там такие аналогии с современной реальностью!

События Ирана 80-90-х задавали настолько мощный резонанс с тем, что происходит сегодня, что невозможно не сравнивать, не видеть отсылки, не вспоминать о том, что история - всегда циклична и учит только одному - что она ничему не учит.

Азар Нафиси в своей книге-автобиографии ведет нас во времена Исламской революции, когда радикальные деятели боролись с любыми свободными взглядами, литература подвергалась жесточайшей цензуре, люди с инакомыслием - казням. Женщин обложили запретами и тотальным контролем за целомудрием. Труды зарубежных классиков стали угрозой режима, изымались и сжигались.

Будучи преподавателем иностранной литературы в Тегеранском университете, Азар Нафиси вынуждена уйти с должности. Однако ведомая своим призванием она решается организовать домашний литературный кружок, в котором будут собираться ее ученицы и обсуждать труды Набокова, Вулф, Улисса, Флобера, Джеймса и других классиков мировой литературы. Эти литературные встречи станут не просто образовательными. Они станут средством пережить ужасы революции, научиться мыслить шире, чем предлагает пропаганда, научиться понимать друг друга (что вообще не просто в мире, в котором каждый максимально закрыт); научиться буквально спасаться литературой.

Отдельное спасибо автору за рекомендованную в конце книги литературу, которую я выделила в отдельную подборку

"Читая Лолиту в Тегеране" - потрясающий труд о светлых мыслях в темные времена, о силе духа, личности и литературы. Это тот случай, когда книги становятся опорой человеку, который пытается пережить ужасы политических игр и времени расчеловечивания.

Очень важная книга.

Азар Нафиси, преподаватель литературы, в своей биографической истории рассказывает о судьбе женщин в Иране после исламской революции. Книга, как и тема, весьма тяжёлая. Мне понравилось, как автор подаёт ее местами через разбор художественных произведений, которые они проходят на ее лекциях в Тегеранском университете или на собраниях небольшого литературного кружка, который она собирает у себя, уйдя из университета. Хорошо прописаны образы безликих одинаковых женщин под чадрой, и затем, ученицы скидывают их, при входе в дом Нафиси и оказываются разными, красочными, индивидуальными. Это история самой Нафиси, но также ее учениц, каждая из которых, и сама преподавательница пытаются разобраться, как жить в таком государстве и не потерять себя.

"Взгляни, что творится в Сомали и Афганистане. Да по сравнению с ними мы живем как королевы. «А я не могу привыкнуть», – сказала однажды Манна. И я ее не винила. Мы были несчастны. Мы сравнивали наше положение с тем, что могло бы быть, с тем, что мы могли бы иметь, и нас совсем не утешал тот факт, что миллионам людей жилось еще хуже. С какой стати чужое несчастье должно нас осчастливить или сделать жизнь более сносной? (...) Манна ответила, что ей нужны не вежливые тюремщики, а освобождение из тюрьмы."

Черные безликие призраки, которые могут оказаться в тюрьме, побитыми камнями просто за прядь волос, показавшуюся из-под платка, в квартирке преподавательницы литературы обретали голос, мнение, походку, облик. Но это так же рассказ о том, как жить в состоянии полной внешней несвободы.

"Помните, как вы говорили, что первый шаг в борьбе с тиранией – заниматься своим делом и поступать по совести? – терпеливо продолжал он. – Вы говорили о пространстве, куда не проникнет тирания, о необходимости иметь личное пространство, пространство для творчества".

Какой бэкграунд желательно иметь для чтения книги: никакого. Язык повествования простой, возможно, за исключениями тех мест, где она рассказывает о литературных произведениях Остин, Фицджеральда, Набокова и других

Мой телеграм-канал

Подчеркну, что я равнодушна к проблемам феминизма, меня даже порой пугает движение и голоса (громкие!) в соцсетях за права женщин, но это только потому, конечно, что мое сознание узко (каюсь!) вследствие моего благоприятного жизненного опыта: никогда никто мне ничего, и вообще вокруг меня – тоже нет.

Я это читала, во вторую очередь, из-за общей своей либеральности (или надо сказать – адекватности?). Ну, когда ты ЗА человека вообще и ПРОТИВ его ущемления. Вот это я была в шоке, конечно, от системы Иранской народной республики, аятоллы Хомейни, массовых казней на демонстрациях и всего прочего. Как ужасно было бы оказаться в подобном режиме.

«Теперь, когда я не могла называть себя ни преподавательницей, ни писательницей, не могла носить привычную одежду и ходить по улицам своим обычным шагом, кричать,если хочется ... – теперь, когда все это стало нелегальным, я чувствовала себя невесомой и ненастоящей. Я словно ступала по воздуху; мне казалось, что меня сочинили, а потом стерли одним быстрым движением ластика»,

– не приведи Бог пережить такое.

Или в подобном режиме не оказываются – его допускают?..

Черт, ненавижу эти вот мысли!

Еще было скорбно (но при этом и интересно; какая странная тут, однако, природа интереса, редко такую наблюдала у себя: даже-стыдно-что-интересно) читать о том, как политика влияет именно на систему образования (тут – высшего) и на педагогов, которые вообще-то должны собой являть пример нравственности, да? Привет, нравственный педагог в тоталитарном обществе!

Самый «литературно» жесткий момент книги: когда группа писателей, проснувшись в дороге на якобы экскурсию, поняла, что автобус стоит на краю обрыва, а водитель покинул салон. То есть планировалось массовое убийство интеллектуалов страны, которые опасны тем, что думают и говорят.

Самый «религиозно» жесткий момент книги: узнать, что девушек-девственниц, попавших в тюрьму за протесты, выдавали замуж за охранников этой тюрьмы, которые потом казнили этих девушек, чтобы обеспечить им место в раю, ведь девственницы попадают туда автоматически!!! КАК ТУТ МОЖНО ОТРЕАГИРОВАТЬ ЦЕНЗУРНО!!!

И что вот с этим сделать?..

(тут вымаран мною целый абзац рецензии)

В книжке этой, про чтение Лолиты в Тегеране, в чем в конечном итоге предлагаемое автором спасение из-под гнета системы? Создавать для себя «кармашки» свободы при помощи воображения, или – процитирую Волшебника (персонажа):

«Вы говорите о пространстве, куда не проникает тирания, о необходимости иметь личное пространство, пространство для творчества. Так создайте их, леди-профессор! Хватит ныть и зацикливаться на действиях и словах Исламской Республики; сосредоточьтесь наконец на своей Остин».

Вот и да. Да.

А теперь заземлимся совсем, даже опустимся. Я же пишу рецензии себе на добрую память, чтобы перечитывать на пенсии.

Почему, в первую очередь, лично я эту книгу читала? Потому что с первых страниц автор говорит о том, как моя мечта сбылась у нее (с некими поправками и несколько вынужденно, конечно – не хотелось бы тех же причин): она создала читающую группу, собиравшуюся в ее доме, и они обсуждали книги! В группу вошли ее перспективные в мыслительном отношении студенты. У меня это все никак не сбудется, все самые перспективные широкими шагами ушли во взрослую жизнь. Да и дом у меня... не такой, как у людей

Чисто человеческая, субъективная (и потому скучная для постороннего наблюдателя, особенно граждански ориентированного) природа моего интереса была при чтении этого текста сильнее политической, идеологической, и сейчас пойдет этакий примитив. Примитив из заметок.

Например, вот что я «взяла» из книги Нафиси:

· человеку,согласно Фицджеральду, нужны иллюзии. Иллюзии, придающие «миру такую яркость,что уже неважно, где правда, а где ложь, лишь бы эта правда или ложь отливали этим чудесным сиянием». Ой, я так люблю сияние! И знаю, что оно очень часто –просто следствие моего романтично-идеалистического восприятия мира, и ситуаций, и людей... Ну и что!.. Зато как красиво!.. (Как видно, мне все же чаще везет, чем мерещится, и сияние оказывается подлинным, источая свет душ (ну, простите))) тех, что встречаются мне на жизненном пути и даже на нем остаются).

Или вот еще что откликнулось:

· «Вам повезло, что я оставил мирские заботы и не пытаюсь соблазнить вас. Всего-то и нужно было позволить вам и дальше говорить о Хэммете, позорном неуважении иранцев к детективному жанру» и прочем.
Право же, я тоже начинаю думать, что, если у кого-то есть мирские интересы в отношении меня – главное меня слушать, да. Про театр там, про какие-то книжки и еще, конечно, про меня саму))).Впрочем, это мое наблюдение работает в обе стороны...

Где-то было и смешно, например, от этого:

· «...большинство учениц не отвечали на мои вопросы, а попросту цитировали то, что я рассказывала на лекциях. Четыре студентки процитировали меня с точностью до последнего междометия... Читая их экзаменационные работы, я словно видела дурацкую пародию на свои лекции. Сначала я решила, что они списывали; не верилось, что без шпаргалок можно так точно воссоздать мои слова...» – тут от смеха, однако, и стыдно. Помню, как мы все, особенно отличницы (не я, у меня ж тройка на первом курсе за эстетику русского нигилизма, прости господи), недоумевали, почему Владимир Ефимыч ставит за госэкзамен по литературе четверки, ведь мы ну точно воспроизводим все, вообще все!!!, что он нам рассказал про Маяковского там..., про Булгакова, все по лекциям!!!

Ой, дураки ж мы были... Я так жалею о том, как относилась к учебе. И так хочется вернуться и НОРМАЛЬНО, БЛИН, УЧИТЬСЯ. Но – не повторяется такое никогда, как в песне поется.

Вот и да. Да. Оборвем на полуслове и пойдем спать. Спасибо Азар Нафиси за мои мысли.

Это история одной женщины, которая однажды, вернувшись из другой страны домой, не узнала своей родины. Это история нескольких женщин, которые собирались вместе в доме своего профессора по литературе, чтобы обсуждать любимые книги и уходить из неприглядной реальности. Это история людей, которые сами не знали, к чему приведет их борьба за справедливость, и получили то, чего не ожидали.

Азар Нафиси отучилась в США на литературном факультете и вернулась домой, чтобы преподавать. Но дом уже не был таким, каким она его помнила. В своих мемуарах Азар рассказывает, как менялось положение дел в Иране в 80-90 годах, и почему она в конце концов уехала окончательно. Она рассказывает и о своем книжном клубе, который организовала после того, как уволилась из университета. О роли литературы в нашей жизни, о том, как сюжеты великих романов перекликаются с реальностью. Всю литературу, о которой автор рассуждает, непременно хочется прочесть и прочувствовать.

Хоть положение женщины в мусульманском обществе - это не единственная основная тема романа, она ярко в ней прослеживается. И каждый раз, когда я вижу/читаю подобное, я просто не могу поверить, что это может где-то существовать как "норма". Очень надеюсь, что когда-нибудь, когда поколения сменятся (как, собственно, надеется и автор, ведь молодые люди уже совсем не те, что были), справедливость восстановится и бесчеловечные методы борьбы с "неугодными" прекратятся. Многоженство, браки с 9-летними девочками, бесчисленные казни... Об этом всём даже думать страшно.

В романе нет как таковой структуры или сюжета. Это разговор с мудрой и образованной женщиной, которая в какой-то момент выбрала себя и свою жизнь. Она все так же с любовью отзывается о родине: любимые тегеранские горы, пушистый снег, оживленные улицы. И, возможно, все так же скучает по дому, но знает, что если вернется, снова будет больно.

В книге достаточно большое внимание уделяется разбору литературных произведений. Я сильно пожалела, что какие-то из них не читала вообще, а какие-то помню только в общих чертах. Помимо Набокова автор часто обращается к Джейн Остин, Генри Джеймсу, Фрэнсису Скотту Фицжеральду и другим классикам английской и американской литературы. Над «Великим Гэтсби» ее студенты даже устроили судебный процесс, с прокурором и адвокатом, досталось от них и «Грозовому перевалу». И тут надо понимать, в какой стране все это происходит, меня удивило, что курс английской литературы вообще не запретили. Как пишет автор, многие книги западных авторов изымались из продажи, книжные магазины закрывались, лишь часть студентов имела на руках печатные издания, большинству же приходилось довольствоваться ксерокопиями. Те же книги, что получили право на существование, подверглись цензуре, из них, например, убирали такие слова как «вино», исключительно ради заботы о чувствах верующих, дабы не нанести им психическую травму. Разбирая литературные произведения со своими студентами, автор в первую очередь обращает внимание на их социальную значимость, в том числе и на возможность обсудить многие опасные темы, анализируя поступки и поведение героев книг.

События книги занимают чуть более 15 лет, с начала 80-х и до 1997 года, когда автор все же приняла очень непростое для себя решение эмигрировать из страны. Она много говорит о том, во что превратилась Исламская революция, встреченная большой частью населения с восторгом и надеждами. Досталось не только женщинам, которые за лак на ногтях или за пару выбившихся из-под платка прядей волос получали тюремный срок. Людей жестоко карали за любое, даже слабо выраженно несогласие с политикой режима – пытки, расстрелы, убийства, которые пытались изобразить как несчастные случаи.

Автор поднимает в книге еще один очень важный вопрос, это понятие Родины. Что делать человеку, который любит свою страну, любит ее культуру, язык, историю, любит ее природу и ее людей, но который совершенно не приемлет существующий режим, который не может нормально жить и работать в своей собственной стране. Можно эмигрировать и жить полноценной жизнью, храня воспоминания в своем сердце, а можно остаться и несмотря ни на что, пытаться что-то для сделать для своей страны. Многие иранцы пошли по первому пути, многие по второму, кто-то просто приспособился, в книге встречаются разные люди.

В конце книги приведено интервью автора одному читательскому клубу, которое является отличным дополнением к книге. Помимо размышлений о роли литературы, мне там очень понравилось высказывание Азар Нафиси о том, насколько однобоки взгляды, в данном случае американцев, и на восток вообще, и на Иран в частности.

Из минусов книги хочу отметить, что после ее прочтения появляется нездоровое желание прочитать все те произведения, о которых упоминает автор, она еще и коварно приводит целый список в приложении (только вот «Приглашение на казнь» почему-то не указала).