Текст книги "Корона из земли и огня"

Глава 11

Леандр

– Принесите больше стрел! – приказываю я, обходя задние ряды. – И не давайте огню погаснуть!

Огонь – наш единственный козырь против солдат Фриски. У них достаточно страха к нему, и поэтому мы можем держать их на расстоянии.

Пока что.

Но меня не покидает чувство, что они нас отвлекают. Ни с нашей, ни с их стороны нет серьезных потерь. Я борюсь на одной стороне с крестьянами и простыми ремесленниками, которые – за исключением налетов земельцев – никогда не держали в руках оружие. Если их стрела попадает в цель, это вызывает взрыв восторга.

Нападениям наших противников не хватает стремительности. Если бы они хотели сравнять Бразанию с землей, они бы смогли это сделать бессчетное количество раз. Но они не делают ничего, кроме как удерживают нас здесь. Прежде всего, меня… Они разбили лагерь вокруг Бразании, так что войти или выйти невозможно.

Мои пальцы сжимают узду. Элора чувствует мое изменившееся настроение и поджимает уши. Я похлопываю ее по шее.

– Все хорошо, девочка.

Я должен отсюда выбраться. Каждый день, пока остаюсь в Бразании и помогаю защищать деревню, неприятное чувство, тлеющее во мне, становится сильнее. По ночам не могу сомкнуть глаз, хотя физически я на пределе.

Как бы я ни старался выбраться из осады или провезти мимо них сообщение – меня всегда обнаруживают. А мои сообщения… никогда не достигают адресата. По крайней мере, я этого боюсь. Я не представляю, что сейчас происходит во Дворе Пламени. Эта неопределенность сводит меня с ума!

Сейчас я понимаю, что фрискийская королева хочет получить надо мной власть, чтобы контролировать Давину. Но зачем? Чего она боится? Давина – королева Огненных земель, даже если и не по своей воле. Не может быть, чтобы она…

Я резко втягиваю воздух, когда ко мне приходит мысль, настолько нелепая, что не может оказаться правдой. Но… если все-таки?

Давина никогда не станет завоевывать Фриску. Она много лет назад перестала быть наследницей Ледяной королевы, когда родился ее брат и его провозгласили законным наследником престола. Но что насчет Эсмонда? Что, если он хочет большего, после того, как подчинил себе заклятого врага? Единственная задача Эсмонда всегда состояла в борьбе с земельцами – войне, которую завещал ему отец, и о причинах которой никто не помнит.

Что произойдет с Королем Огня, если его единственная цель вдруг перестанет существовать? Если не станет противника, с которым он должен сражаться?

Пойдет ли Эсмонд дальше и замахнется ли на Фриску?

Если да, то единственный, кто сможет его остановить, это Давина. Фрискийские войска неопытны в битвах, как я каждый день вижу собственными глазами. При грамотном руководстве войска Огненных земель легко бы смяли неподготовленные силы Фриски. Просто пока для этого не было причин. Действующая королева Фриски не обладает магией, которая может быть опасна для наших солдат.

Другое дело Давина. Ее сила может принести победу одной стороне и поражение другой.

Я разворачиваю Элору и мчусь обратно к хижине Греты, чтобы поговорить с ней о своих соображениях. Так как за последние несколько дней не поступало новых пострадавших, Грета перевела оставшихся с площади к себе в хижину.

– Объединенное королевство, – бормочет она, когда я объясняю ей, что пришло мне в голову. – Я не думаю, что Эсмонд настолько амбициозен.

– Я тоже, – признаю я. – Заседания военного совета всегда были для него неприятной необходимостью. Но… я видел, что происходит с теми, кто лишился своей единственной цели. И цель существования Эсмонда – это война против земельцев. Его воспитывали и тренировали для этого с малых лет. – Я хмурюсь. – Нескольких слов в подходящий момент будет достаточно, чтобы заставить его напасть на Фриску.

– Потребуется больше, чем несколько слов, – возражает Грета. – Наверное, это тоже было частью соглашения между нашими королевствами. Помимо солдат наш король получил и Давину. Этим связаны обе страны. – Она приподнимает бровь. – По крайней мере, в теории. На самом же деле свадьба недействительна.

Я сжимаю губы.

– Мы сейчас не об этом. Если он…

– Нет, именно об этом, – перебивает меня Грета. – Если он узнает, у нас будут куда большие проблемы, чем пара солдат вблизи деревни. Ты слишком мало рассказал мне о фрискийской королеве, но, насколько знаю, она не особо общительна и не относится к Давине как к дочери. По ее мнению, Давина должна отдать фрискийское королевство своему брату, которого королева предпочла бы видеть на троне больше, чем одаренную магией женщину, так напоминающую ей ненавистную свекровь. Дошло?

Я изумленно хмурюсь.

– Да, – лепечу я.

Грета вздыхает.

– Какая жалость. Я помню то время, когда бабушка Давины была королевой. Я не была с ней знакома, но странствующие торговцы рассказывали о ней только хорошее. Под ее властью процветало королевство, в котором, в нашем понимании, не было ничего, кроме снега и льда. Она открыла границы и развивала торговлю, так что здесь, в Огненных землях, мы могли наслаждаться превосходными вещами с холодного севера. Она любила оба народа, и я уверена, что она все еще была бы у власти сегодня…

– …если бы не влюбилась не в того человека, – заканчиваю я. – А это никогда не заканчивается хорошо. Ты это хотела сказать?

– Я хотела сказать не это. Я до сих пор помню ту неразбериху, когда у Ледяной королевы внезапно проявилась магия, хотя она уже несколько лет была замужем за принцем-консортом. Я думаю, они, как ты и Давина, пытались сохранить это в секрете, но у них не получилось. Ее магия была слишком велика, ее нельзя было скрыть. В конце концов, фрискийцы сложили одно с другим. Магию королевы пробудил не принц-консорт, а кто-то другой.

– Что стало с консортом? – спрашиваю я. – Когда я был во Фриске, были живы только проклятая королева, запертая в подземной темнице, ее сын, правящий король, и его жена.

– Я знаю лишь слухи… Правдивы ли они, не представляю. Но… – Она передергивает плечами. – Что сделал бы Эсмонд с тобой, если бы узнал правду?

– Он бросил бы мне вызов. Или немедленно казнил.

Грета кивает.

– Ну, к нему применимы несколько иные правила, чем к Давине… Но именно это и произошло во Фриске: принц-консорт бросил тайному любовнику вызов. И умер на дуэли.

Я скрещиваю руки на груди.

– Если Эсмонд настолько глуп, что вызовет меня на дуэль, то он тоже долго не протянет. Я всегда был лучше в обращении с мечом, чем он.

– Для любовника королевы в этом было мало толку. – Грета отворачивается и помешивает что-то в котле. – Он умер в тот же вечер.

– Как так? Он тоже пострадал в схватке?

– Нет, – ворчит Грета, не глядя на меня. – Если верить слухам, он был убит ударом в спину – прямо в большом зале, на глазах у королевы. Удар кинжалом в шею нанес один из ее советников, который… Ну, есть много версий. Либо он сам был влюблен в королеву, либо разгневан, что принца-консорта, на которого было так легко влиять, заменил более волевой преемник. Никто точно не знает, что тогда произошло.

– Почему?

Она прекращает помешивать и снова поворачивается ко мне.

– Потому что, кроме королевы, тот зал никто не покинул живым.

Глава 12

Давина

Кларис навещает меня еще несколько раз, обрабатывает рану на голове и поит бульоном. Но я едва замечаю это. Мне требуется много сил для борьбы в темноте, которую не хочу покидать, потому что иначе буду извиваться от боли.

Я благодарна, что Кларис приходит ко мне и помогает, но вместе с тем каждый раз радуюсь, когда она уходит, и я снова могу погрузиться в глубокое ничто.

Я потеряла всякое чувство пространства и времени. Хоть и знаю, что нахожусь в темной сырой темнице в подвалах замка, иногда ощущаю себя так, словно нахожусь в другом месте. В чудесные моменты между волнами мой разум укрывается в холодных лесах Фриски, и я почти чувствую под босыми ногами снег. Иногда обнаруживаю себя в Бразании: я сижу на траве, пока девочка плетет мне венок из неизвестных цветов.

Но чаще всего мне кажется, что Леандр рядом со мной на соломенной кровати. Он лежит и дышит мне в затылок. Обхватив меня рукой, он притягивает меня к себе, пока я спокойно засыпаю, зная, что он защитит меня от любого врага – кошмара или реальности.

Но когда просыпаюсь, я одна. Каждый раз. Я боюсь и заставляю свое сознание возвращаться обратно в темноту всякий раз, когда стою на грани пробуждения.

* * *

Внезапно кто-то возвращает меня к реальности, вылив на меня ведро воды. Отфыркиваясь, я хватаю ртом воздух, но глаза открыть не получается, не говоря уже о том, чтобы подняться.

– А, она еще жива, – замечает Линнет. Сложно сказать, звучит ее голос разочарованно или облегченно.

– Она нам ни к чему, – доносятся до меня слова Эсмонда.

– Я сниму кандалы с ее ног, – говорит Линнет. – Тогда она, по крайней мере, придет в себя.

– Ей не надо ни приходить в себя, ни колдовать, – раздраженно возражает Эсмонд.

Линнет вздыхает.

– Мне иногда кажется, что вы держите меня за дурочку! Я знаю наш план так же хорошо, как и вы, так что избавьте меня от нотаций! Если бы вы не угрожали ее друзьям, мне бы не пришлось надевать на нее кандалы. – Она принюхивается. – И ей срочно нужна ванна и новая одежда! Где эта мелкая прислужница?

– Готов поспорить, что ты и сама бы это сделала, – насмехается Эсмонд. – В память о старых временах.

Линнет, фыркнув, отстраняется.

– Ну уж нет! Я достаточно пробыла ее служанкой. Ситуация наконец изменилась. Теперь нам будет прислуживать она.

– Мне достаточно, если она встанет… Мы должны разобраться с этим сегодня.

– Знаю, знаю, но из-за того, как от нее воняет, я не смогу сидеть с ней в одной карете несколько часов! Охрана! Найдите ту служанку, что была с ней. Она должна отмыть и подготовить королеву.

Удаляющиеся шаги.

– Не думал, что ты назовешь ее королевой, – признается Эсмонд.

– К сожалению, титул все еще при ней. И сейчас самое время сдержать распространение слухов. Этот негодник действительно сослужил нам хорошую службу! Мы должны привести ее в презентабельный вид и показать людям, чтобы убить в зародыше сплетни, что из-за меня вы избавились от собственной жены.

– Ты имеешь в виду, что этот слух пустил мальчишка? Но он ведь знает, что она жива!

– Нам стоит радоваться, что слух еще не дошел до Бразании, иначе у нас были бы и другие проблемы.

– Леандр не пойдет против меня.

Линнет смеется.

– Как же вы слепы! Конечно, пойдет! Разве он уже не обнажал против вас меч?

– Это он делал часто, – говорит Эсмонд. – В юности мы только и делали, что мерялись силами.

– Но то были тренировки. Не предполагалось, что вы причините друг другу вред или убьете. Как насчет того случая во время совещания?

– Это ничего не значит… Он разозлился, потому что я хотел пожертвовать его деревней. Он должен был действовать так, следуя идеалам, которые воплощает. Я не должен был бить Эйру у него на глазах.

– Если вы так думаете… Вам стоит быть готовым к тому, что, если вы предоставите ему выбор, он выберет не вас. А мои люди не смогут занимать его вечно. Скоро они должны вернуться на свои места в армии, прежде чем у кого-нибудь возникнут подозрения.

Дверь камеры снова открывается.

– Вы звали меня, мой король? – спрашивает Кларис. Ее голос звучит подавленно, словно она прилагает все усилия, чтобы держать свои чувства под контролем.

– Да, точно. Вымой ее и переодень в красивое платье. После полудня она должна быть готова к отъезду. А ты снимешь с ее ног кандалы, иначе мы оставим ее тут.

Линнет ворчит что-то и снимает с моих ног кандалы, которые с грохотом падают на пол. Холодный воздух касается раздраженной кожи чуть выше лодыжек. Без дополнительного барьера, заставлявшего мою магию отступать, я прихожу в себя и, щурясь, открываю глаза.

– Хвала богам, – выдыхает Кларис и опускается рядом со мной на колени. – Вы не просыпались несколько дней, и я предполагала худшее.

– Она жива. А теперь, будь любезна, поторопись! – шипит Линнет.

Я сажусь и останавливаю взгляд на своей бывшей служанке.

– Если я когда-нибудь избавлюсь от этих кандалов, ты будешь первой, кто ощутит это на себе. Ты это знаешь, не так ли?

Лишь на миг в глазах Линнет мелькает страх, прежде чем она снова вскидывает подбородок и смотрит на меня сверху вниз.

– Тогда мне повезло, что на наручниках нет замка. Они навечно останутся частью тебя. Привыкай к этому!

– Почему, Линнет? Зачем ты так со мной поступаешь?

– Ты была права, знаешь? – шепчет она. – В первый раз я упустила шанс. Но даже тогда я хотела увидеть, как ты страдаешь. Тебе придется валяться у меня в ногах. Это я – королева. Мой дед должен был жениться на проклятой королеве, но он проиграл в тупом состязании против твоего деда, ставшего после этого консортом. – Она передергивает плечами. – История показала, что, возможно, это была не случайность, в конце концов, мой дед умер в глубокой старости, а не был убит своим соперником. – Она отворачивается и, проходя мимо, проводит рукой по плечу Эсмонда. – Позаботьтесь, чтобы такая же судьба миновала вас, мой король. Кажется, в этой семье не редки запрещенные любовные связи и предательства.

– Тебе просто нужно было делать свою работу и притворяться мной, – выдавливаю я. – Тогда бы мы все были счастливы!

– Кто знает? – задумчиво произносит Линнет. – Может, я и была бы счастливей, чем раньше. Эсмонд расширил бы свое королевство. Земельцы скоро склонятся перед ним.

– Земное королевство почти непригодно для жизни, – бросает Кларис. – Его завоевание бессмысленно.

Эсмонд, стоявший в стороне, пожимает плечами.

– Больше земли – это больше земли, обитаемой или нет. Мы что-нибудь придумаем.

Я вижу, что Кларис недоверчиво качает головой.

– К большому сожалению, – продолжает Линнет. – Я не могу быть королевой Огненных земель, пока жива ты. И я недовольна положением возлюбленной. К счастью, есть еще одно королевство, где есть наследник престола.

– Мой брат? – озадаченно спрашиваю я. – Но ему… сколько? Пять? Шесть? Почти на двадцать лет младше тебя!

– И что? Он станет старше однажды.

– Моя мать не будет в этом участвовать, – возражаю я. – Она ставит безопасность королевства превыше всего. Она не допустит женитьбы своего единственного сына на служанке, страдающей манией величия!

Линнет пожимает плечами и кладет руку себе на низ живота.

– Возможно, она заинтересуется дочерью короля, которая когда-нибудь увидит свет. Кроме того, я оказала фрискийской королеве некоторые услуги, за которые она остается моей должницей.

Я улыбаюсь.

– Моя мать никогда не вступит с тобой в сделку!

Уголки губ Линнет поднимаются в самодовольной ухмылке.

– Если только ты не ошибаешься, маленькая Эйра. Как ты думаешь, от кого я получила кандалы, держащие в узде твою магию?

Я замираю.

– Нет… Она бы… этого не сделала.

– А знаешь, что она мне пообещала, если мне удастся держать тебя под контролем? – Она постукивает себя пальцем по подбородку. – Я предлагала убрать тебя с дороги раз и навсегда, но ни твоя мать, ни ее муж не были в восторге от этого предложения. Она считает, что это разгневает Богиню, а он думает, что нам нужна твоя магия!

Я скрежещу зубами, осознавая, что никого из них не волнует мое благополучие. Их волнуют только они сами.

– Королева тебя боится, – продолжает Линнет. – Она боится того, чем ты можешь стать. Поэтому она рано или поздно забудет твои благие намерения. И когда Король Огня захватит Земное королевство, он поймет, что неверная королева – не та женщина, которая должна быть рядом с ним. С другой стороны, я уверена, что твоя мать сдержит слово – и когда-нибудь сделает меня королевой Фриски или матерью королевы, как получится.

– А потом? – допытываюсь я.

– Я не думаю об этом, – отвечает она. – У меня небольшой выбор среди королей, но уверена, что твой младший брат… сможет им стать, если я захочу.

– Мы уже потратили впустую слишком много времени, – рычит Эсмонд. – Она должна быть вымыта и одета. Через три часа я жду вас, готовых к поездке, во дворе замка.

– Она никуда не сможет поехать в таком состоянии! – восклицает Кларис. – Она истощена и нуждается в отдыхе!

– В ближайшее время отдыха она может не ждать, – говорит Линнет. – В конце концов, мы должны одержать победу в войне. А она – наше главное оружие.

* * *

Кларис ведет меня в мои прежние покои. Подниматься по лестнице оказывается труднее, чем я себе представляла. Каждая ступенька – выигранная битва, и после пяти мне нужен перерыв, потому что вокруг меня все крутится.

Я пытаюсь успокоить обеспокоенную Кларис улыбкой и продолжаю борьбу.

– Если бы здесь был Леандр… – бормочет она. – Вам точно было бы лучше. Ваша магия…

– Хорошо, что он не здесь, – возражаю я. – Я не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. А моя магия, даже если бы он был рядом, не вернулась бы. Ее подавляют кандалы.

– Кандалы, которые никто не может снять… Мне так жаль.

Я останавливаюсь и кладу руку ей на щеку.

– Ты ничего не можешь с этим сделать. Отчасти я сама виновата во всем этом. Мне стоило решить иначе… Мне следовало смириться и не быть такой эгоистичной… Моя величайшая обязанность как принцессы – служить своей стране. Но я хотела большего. Может, это моя судьба, наказание Богини.

– Леандр любит вас, – говорит Кларис. – А вы любите его. В этом нет ничего неправильного или эгоистичного.

– Хотела бы я в это верить… – Я затаскиваю себя на ступеньку выше. – Но правда выглядит иначе. – Через три ступеньки я прислоняюсь к перилам, чтобы перевести дыхание. – Как дела у Фулька? Он в безопасности?

К моему облегчению, Кларис кивает.

– У него все хорошо. С Гембрантом тоже. Когда вы выпустили ледяную магию на солдат во дворе, начался хаос, и мальчик смог скрыться и спрятать жеребца. После этого никто его больше не искал. Я распорядилась, чтобы Гембранта разместили в одном из задних стойл конюшни, а Фульк проводит большую часть времени на кухне, чтобы не столкнуться с прихвостнями Эсмонда.

– Эсмонд о них не забудет, – шепчу я. – И под давлением Линнет он использует их против меня.

– Фульк хотел выбраться из Двора Пламени, чтобы привести Леандра, после того, как никто не видел вас несколько дней. Мы знали, что король удерживал вас силой, но нас к вам не пускали. Мы… не знали, что происходит. – Кларис немного наклоняется вперед. – То, что Эсмонд бросил вас в темницу, стало ударом по его репутации здесь, при дворе. Слуги шепчутся. Даже некоторым его любовницам пришлось собрать вещи и бежать. Все боятся оказаться следующими, если скажут королю одно неверное слово.

Я киваю и только хочу задать вопрос, как через меня проходит новая волна. Издав стон, я падаю на колени и обхватываю себя руками, чтобы приглушить боль.

Кларис кидается ко мне.

– Скажите, как я могу вам помочь?!

Мои руки трясутся, когда я тянусь к ней.

– Никак.

Кларис рассматривает кандалы.

– Я могу разомкнуть цепь. Но остальное… Нигде нет замочного механизма или чего-то вроде… Нет шарниров. Наверное, кузнец мог бы…

Я прячу руки.

– Я не знаю, из какого материала сделаны эти кандалы. Если кто-нибудь пострадает из-за попыток мне помочь… Я этого не хочу.

Кларис кивает.

– Не бойтесь. Я не забыла свое обещание. Я вытащу вас отсюда и отведу к тому, кто сможет помочь.

Я хмурюсь.

– К кому же?

– Увидите.

* * *

После того как Кларис вымыла меня, причесала и одела, я, сопровождаемая двумя охранниками, спускаюсь во внутренний двор. Кларис сняла цепь, проходящую между наручниками, но темные кандалы на моих запястьях видны всем. Я не думаю их скрывать, проходя через холл и привлекая внимание слуг.

Когда я смотрю в их сторону, они почтительно склоняют головы. За то, что киваю им в ответ, я получаю грубый толчок в спину, из-за чего делаю несколько шагов вперед.

– Мы опаздываем, – рычит охранник. – Поторопитесь! У нас нет времени на формальности.

Во дворе нас уже ждут несколько всадников и две кареты. Рядом с одной стоит Линнет, осматривая меня с головы до ног.

– Мне стоит потребовать ту служанку себе, – говорит она, подойдя ко мне. – Кажется, она способна творить чудеса! Ты снова выглядишь почти как королева.

Я вцепляюсь в свое платье, чтобы не провоцировать Линнет. Внешне я невозмутимо сношу ее насмешки, но желаю, чтобы она пострадала за каждое грубое слово и предательский поступок. Я никогда не ощущала такого гнева, как на Линнет, на кого-то еще. Даже для своей матери, годами относившейся ко мне, как к пустому месту, я всегда находила оправдания и желала укрепления ее положения как правительницы страны.

Но для Линнет у меня нет оправданий.

Я могу только надеяться, что однажды она получит то, что заслужила, и что в конце я восторжествую. До тех пор я спрячу подальше свой гнев и подчинюсь, потому что у меня не остается иного выхода, и я подвергну других опасности, если буду сопротивляться.

Я поднимаюсь в карету и сажусь так, чтобы иметь возможность смотреть в окно.

– Я была готова поспорить, что ты потребуешь лошадь, – издевательски говорит Линнет, следуя за мной и занимая место напротив. – Я помню, что ты ненавидишь кареты.

– Ненавижу. Ты бы привела мне лошадь?

– И как бы ты на ней поехала? Так что нет.

Я киваю и снова смотрю в окно.

– Поэтому я этого и не сделала.

– Пялишься в окно? Кого-то ждешь? Он не придет. – Она закидывает ногу на ногу. – Разве не странно, что он до сих пор не появился? Может, ты значишь для него не так много, как думаешь. Возможно, он тебя уже забыл и нашел себе другую, которая не принесет ему столько проблем.

Мой взгляд скользит к ней подчеркнуто медленно, и я с удовольствием замечаю, как она вздрагивает.

– Твои пропитанные ядом речи сработают с простыми людьми, но не со мной. Что бы ты ни говорила, я не поверю, будто Леандр меня забыл. Я даже рада, что он не придет.

Она хмурится.

– Почему?

– В отличие от тебя, у меня есть дорогие сердцу люди. Если есть возможность уберечь их от беды, я использую ее, даже если это навредит мне.

Она усмехается.

– Ты еще более безнадежна, чем я думала.

К счастью, остаток дороги она молчит.