Текст книги "Человек, смотрящий в небо"

Человек, смотрящий в небо
Бабанская Алена

Редактор Мария Олеговна Торчинская

Иллюстрация на обложке Нейросеть Kandinsky

© Бабанская Алена, 2024

ISBN 978-5-0064-5620-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Облака

Небо с овечку

«В просветы между облаками…»

 
В просветы между облаками
Земля помашет кулаками,
Полями, башнями, лесами,
Да мы и сами, мы и сами
Нет-нет, и машем без ответа
Тем, кто виновен в наших бедах.
 

«Облака, пушистые наощупь…»

 
Облака, пушистые наощупь,
Закрывают пахоты и рощи,
Будто прижимаются к стволам,
Будто придираются к словам.
Будто в них без тени и обмана
Будет молоко тебе и манна,
Нисходящий воздуха поток,
Дословесный в ухо шепоток.
 

«Покажется небо с овечку…»

 
Покажется небо с овечку,
Оно уже было с овчинку,
В него мы стреляли картечью.
Потом же отдали в починку,
Покраску, растяжку, обивку,
Чинильщикам Пете да Славе.
Все эти пружины, обрывки,
Не жмёт оно нынче, не давит.
Откинешься в облако плюша.
Смотреть заводной самолётик.
А рядом Степашка и Хрюша,
И птицы, и дяди, и тети.
 

«Тучи над Косино…»

 
Тучи над Косино
(Ветрено временами)
Ищут свое зерно,
В клюве переминают.
Солнце – у них в зобу,
В перистой власянице,
Как в слюдяном гробу, —
Смотрит через ресницы.
 

«Вчера давали облака …»

 
Вчера давали облака —
Зефировые горы.
И даже дольний гул смолкал,
И медлил поезд скорый.
Дымком попыхивал, смотрел —
Когда же, ну же, ну же!
Весь арсенал небесных стрел
Просыплется наружу?
Кропя водою дождевой,
Швыряя град и камни,
Гроза, дорожкой огневой
Пройдет и в лето канет?
 

«Голуби купаются в лазури…»

 
Голуби купаются в лазури,
Облака колонны образуют,
Протянулась тени пятерня.
Я бегу по те’ням, по теня’м,
Наступаю с синего на белый.
Снег осел, стареющий, дебелый,
Шелестит в овраге борщевик,
Достаёт до самых кучевых.
Не сидится нынче мне в застенке.
Я считаю синего оттенки,
Я машу сухим борщевикам,
Утонувшим в небе голубкам.
 

«Видишь, облака клочок пролетает…»

 
Видишь, облака клочок пролетает.
На платформе – дурачок,
Пролетарий.
То ли дудочка в руке,
То ли скипетр.
Провонял на дурачке
Старый свитер.
Тихо мантру он бубнит
Васудевы.
А в груди его двойник,
Синий демон.
 

«Гладит, гладит против шерсти ветер облака…»

 
Гладит, гладит против шерсти ветер облака.
И, куда ни путешествуй, на пути – Ока.
По заморским странствуй странам, там, где жизнь чудна,
Но когда поют осанну, то течет Двина.
На соседа глянешь волком, лязгнув бердышом, —
Упокоишь сердце Волгой, Доном, Иртышом.
 

«Мой поплавок который раз…»

 
Мой поплавок который раз
В лиловом облаке завяз.
А там, среди речных полей
Гуляет стая голавлей.
И вот, поднялся поплавок,
И вот, подсечка и рывок:
Сверкают золотом бока,
Голавль взлетает в облака.
 

«Не понимаю пока…»

 
Не понимаю пока,
Как моя ноша легка.
Легче, чем пух тополиный,
Слаще июльской малины,
Музыки издалека.
Не понимаю, на кой
Жить бестолковой такой,
Дождь пропуская сквозь пальцы,
Я не хочу просыпаться.
Сердце моё успокой.
Сердце моё утоли
Музыкой той, что вдали.
Встречи не будет повторной,
Скрипки плывут и валторны,
Дни, облака, корабли.
 

«Бубличные облака на заказ!..»

 
Бубличные облака на заказ!
Пряничные облака – на закат!
Имя никто не спросит, и кто таков.
Сдобных тут налетело, сахарных облаков.
Хватит на всех и каждого до зари,
Можно по два расхватывать и по три.
 

«Не за понюшку табака…»

 
Не за понюшку табака
Растают в небе облака,
И рыхлый снег не за понюшку,
А за меня и за Танюшку.
Ведь это ясного ясней,
Мы стосковались по весне.
Скорей светила б и свистела!
Не в табаке, конечно, дело.
 

«Скрипит машина мирозданья…»

 
Скрипит машина мирозданья,
Приплющивая полюса.
Вдруг – облака над городами,
Как паруса.
И, лесом мачтовым играя,
Что тростником,
Метель, не добрая, не злая,
Летит, дорог не разбирая,
А прямиком.
И рёв ее лужёной глотки
Похож на стон.
И птичьи гнёзда, точно лодки
На гребнях крон.
 

«В просветах – небо голубое…»

 
В просветах – небо голубое,
Как рыба с порванной губою,
Сойдёт с железного крюка,
В седые канет облака.
Исчезнет. Всё затянет мглою.
Где рыба с порванной губою?
Сидит молчком на самом дне,
Ей не забыть о прошлом дне.
 

«На уровне четвертых этажей…»

 
На уровне четвертых этажей
Не видишь ни машин, ни гаражей,
Лишь карканье для услажденья слуха,
Да небеса, спелёнутые глухо.
Вдруг – синева сквозь облачный поток:
То пяточка мелькнёт, то локоток,
То солнце вдруг, сквозь облачную пену, —
И зайцы ошалелые по стенам.
 

«Вдруг придавливает небо сверху вниз…»

 
Вдруг придавливает небо сверху вниз.
Сыплет мелко, то ли манка, то ли рис,
То ли вовсе поминальная кутья.
Ни работы, ни заботы, ни житья.
Подведённый под небесную черту,
Видишь Китеж, и Коломну, и Читу.
Видишь только кучевые облака:
И овечку, и коровку, и быка.
 

«Лес прибрежный охрой тронут…»

 
Лес прибрежный охрой тронут.
Облака в заливе тонут.
И по самые бока
Входит стадо в облака.
Вьются оводы и слепни.
Рябь воды блестит и слепит,
Всё на свой инача лад.
И жара идёт на спад.
 

«Мимо солнечной слободки…»

 
Мимо солнечной слободки,
Осеняя парусами,
Облака плывут, как лодки
С древнеримскими носами.
Воспарившие над схваткой…
Так бы мне придумать хитро.
А в садах – густой и сладкий
Запах яблочного сидра.
 

«Гроза возьмёт и успокоится…»

 
Гроза возьмёт и успокоится
Изломом губ, румянцем щек.
Лишь только тополь за околицей
Прозрачным запахом истёк.
Ронять ему чешуйки липкие
С рассеянностью чудака.
И ласточки ныряют рыбками
За облака.
 

Млечная вода

«Вот река впадает в реку…»

 
Вот река впадает в реку,
Над волной парит орел.
В берегах кисельных млеко
У околиц наших сёл.
Оттого-то бродим сыты,
Нос по ветру, в табаке,
Оттого не сеем жито:
Ни разбитого корыта,
Ни синицы в кулаке.
Зачерпнёшь с утра рукою
Облака и провода.
Что же, Господи, такое
Эта млечная вода?
 

«Как в облаках прорехи ширились…»

 
Как в облаках прорехи ширились,
Как облака растаяли,
Так жили – не тужили мы,
Грешили, каялись.
Как ветер дул с востока к западу,
Гнал воду к берегу.
Как немоты мотали злато мы.
И слова серебро.
 

«По клейким листочкам…»

 
По клейким листочкам
Невнятный идет шепоток,
Неверный, непрочный,
Небесный гуляет поток.
И ангельский почерк
Среди соловьёв и синиц
Такое напрочит,
Что только и смотришь в зенит.
Там горние тайны,
Судьбы начертанья и рок.
Там в синьке бескрайней
Полощется облака клок.
 

«Молочный день налит да края…»

 
Молочный день налит да края,
И в небе высоко
Пичуги сливки собирают
На птичье молоко.
Жужжат жуки, мелькают мошки,
Клубятся облака.
А вот и я с латунной плошкой:
Плесните два глотка.
 

«Вот тучи край зажёгся и погас …»

 
Вот тучи край зажёгся и погас —
Одно отдохновение для глаз.
Пейзаж вокруг линялый и унылый.
Листва слежалась в бурый влажный пласт,
Как осень, отшумела и остыла.
А ведь была, что пламя, что ожог,
Но вот уже срывается снежок,
Невидный, невесомый и безвинный.
Я тут навек душою приросла,
Как эта безымянная сосна —
Лишь ветер обрывает пуповину.
 

«Сбежало наше молоко…»

 
Сбежало наше молоко,
Сказало нам «пока!».
Оно взлетело так легко,
Как снег и облака.
Его любили мы зазря
И ставили на печь.
Оно как ветер и заря:
Его не устеречь.
А мы качали головой,
Ведя потерям счёт.
Оно – как стужа над Москвой,
Как будущность течёт.
 

«Ходишь годами вокруг да около…»

 
Ходишь годами вокруг да около,
Маленький человек.
Пёрышко Финиста Ясна Сокола
Ветром несет наверх.
Не ухватить, и за ним не сверзнуться,
Видно, кишка тонка.
Там перуны запускают первенца —
В чёрные облака.
Вот он, трезубцем играет огненным,
Ливень, как из ведра.
Не различаешь уже за окнами
Финистова пера…
 

«Как озарился край небес…»

 
Как озарился край небес,
Как озарился край невест,
В легчайших розовых венках.
Они сидят на облаках
В широких юбках кружевных,
Сидят и смотрят на живых.
И розы алые в венке
Не отражаются в реке.
 

Гроза гремела, как умела

«Вчера гроза гремела, как умела…»

 
Вчера гроза гремела, как умела.
Вчера гроза гремела очумело,
Разбрасывая мусор по дворам,
Разламывая небо пополам.
Обрушивала вёдра и кадушки
На души, ошалевшие под душем.
Переливалась водная стена
В мерцанье золотого Перуна,
Спать за полночь мешая добрым людям.
Не жалуйся, и мы такими будем,
Рассорившись с друзьями и семьёй,
Летя по небу огненной змеёй.
 

«Гроза проходит стороной…»

 
Гроза проходит стороной.
Она случилась не со мной.
Хотя сердитая вельми,
Хотя и хлопала дверьми,
Хотя крепка её броня,
Ушла, дождя не оброня.
 

«Проснуться к дождю в аккурат…»

 
Проснуться к дождю в аккурат,
Где тучи возник зиккурат,
Ступенчатый, тёмный, мохнатый.
Где грома рокочут раскаты,
Где ветер сопит, отшумев,
Где жертвы приносит шумер
И ласточек пишет, набычась,
На глиняных вязких табличках.
 

«Ни да, ни нет. И разговор…»

 
Ни да, ни нет. И разговор
Закончен тучей грозовой.
И птицы с грустными носами
Рожки и дудки побросали.
Ты понимаешь, что пора
Расти, как сорная трава,
Довериться судьбе вслепую,
Пока гроза кипит, ликует.
Лежать в черте береговой.
Пусть накрывает с головой.
 

«Грянул гром, и капли – врассыпную…»

 
Грянул гром, и капли – врассыпную.
В небе тучи сталкивались лбами,
Озаряя житницу степную,
Где уснул торжественный комбайн,
Точно колесница фараона
С чёрными точёными конями.
Дождь шумел, как будто лес зелёный
Прорастал прозрачными корнями.
 

«Наутро небосвод свинцов…»

 
Наутро небосвод свинцов.