Текст книги "Черные глаза"

Глава 4

– Иди ко мне, – проговорил Мэтью, улыбаясь и притягивая ее ближе к себе.

Прикрыв глаза, Ханна ощутила захлестнувшую ее волну тепла. Мэтью прав, когда говорит, что волнует ее, а этого нельзя допускать. Человек, который носит оружие и неизвестно зачем прибыл в Кловер… Ханна еле перевела дух.

– Спасибо, что вы меня подбросили. Но мне кажется, что вы заблуждаетесь, если думаете, что я… Если думаете, что вы…

– Заблуждаюсь? Нет, лапочка, – ответил он. – Вы так взволнованны, у вас даже язык заплетается от волнения, как у школьницы.

И в то же мгновение, глядя ей прямо в глаза, он склонился к ее лицу. Ханна решительно сжала губы, но от первого же его прикосновения она расслабилась, и он вновь подарил ей сладчайший поцелуй.

Ухватив Ханну за талию, он усадил ее поудобнее, прислонив к спинке сиденья… Она открыла глаза в то самое мгновение, когда он, обойдя машину, распахнул дверцу с ее стороны.

– Если бы мы сделали сейчас то, чего оба хотим, ты бы, милая, нарушила комендантский час своего дома.

– В нашем доме нет никакого комендантского часа! – возмутилась Ханна. Как он смеет смеяться над ней, после того как сам довел ее своими поцелуями до умопомрачения? – Единственное, чего я хочу, – это побыстрее от вас отделаться!

– Что-то мне не верится, – сказал он, посмеиваясь.

– Напрасно! – прошипела Ханна, точно рассерженная кошка, и, выскочив из его автомобиля, мгновенно пересела в свою машину, энергично захлопнув дверцу.

Она быстро доехала до дома, несмотря на музыку по радио, сопровождавшую ее в пути, мысли о Мэтью неотступно преследовали ее.

В доме царила тишина, так как родители уже легли спать и никто не ждал ее. Сняв туфли на высоких каблуках, Ханна направилась к себе в спальню, с наслаждением ступая по мягкому ковру, устилавшему холл. Поднимаясь наверх, она услышала знакомое шуршание колес бабушкиного инвалидного кресла.

– Ханна? Ханна, это ты, дорогая? Тяжело вздохнув, Ханна повернула назад и стала спускаться вниз. Хоть она и любила бабушку, но сейчас ей хотелось остаться наедине со своими мыслями.

– Привет, бабуля, – сказала она с улыбкой.

Лидия Фарли была полуночницей, или, как это еще называют, «совой», и к тому же сластеной. Вот и теперь, сидя в своем моторизованном кресле, она держала на коленях тарелку с пирожными.

– Я только заехала на кухню подкрепиться, как услышала шум твоей машины. Угощайся, дорогая, – добавила она, протягивая Ханне тарелку с пирожными. – Зайдем ко мне в кабинет?

Откусив пирожное, которое так и таяло во рту, Ханна вздохнула.

– Спасибо, бабушка, это как раз то, что мне было нужно.

Лидия Фарли одобрительно закивала.

– Иногда требуется коньяк или херес, а иной раз – пирожное или шоколадное мороженое, в зависимости от обстоятельств.

– В таком случае сегодня ночью мне бы хотелось выпить три стакана виски, – мрачно заявила Ханна.

– Боже мой! Похоже, у тебя был интересный вечер! Это, наверное, прием по случаю обручения твоей подруги?

Ханна взяла еще одно пирожное.

– Да, вечеринка удалась. Все было очень мило, и всем было весело…

– Ты как-то странно об этом рассказываешь. Видно, на самом деле было скучновато.

– Уж лучше бы скучновато – со скукой я знаю, как справиться. А тут… тут… – Она замолчала и почувствовала, что краснеет.

– Мне все ясно, – закивала головой бабушка. – Ты с кем-то познакомилась, и он тебя очаровал.

– Ничего подобного! Я совсем не очарована! – запротестовала Ханна, с любопытством глядя на бабушку, которая в свою очередь смотрела на внучку внимательными серыми глазами. – Откуда ты знаешь, что я с кем-то познакомилась?

– Ты не стала бы целоваться с кем-либо из твоих старых знакомых. А то, что ты целовалась, мне ясно с первого взгляда: волосы растрепаны, помада стерта, и к тому же я не припомню, чтобы ты когда-нибудь краснела. Как его зовут и когда он прибыл в Кловер?

– Он – это таинственный незнакомец. И зачем я только позволила ему… Ах, бабушка! – Опустившись в кресло, Ханна схватилась за голову. – Это опасный человек, он агрессивный, самоуверенный и буквально выводит меня из равновесия. Почему я не поставила его на место?!

– Да, – согласилась Лидия, – вместо этого ты целовалась с ним. Полагаю, что вечер был далеко не скучный.

Ханна нахмурилась.

– Бабушка, он не тот человек, который тебе понравился бы, ты не захотела бы, чтобы я с ним встречалась.

– А я думаю, что он тебе как раз и нравится тем, что не похож на твоих предыдущих женихов. Он – настоящий мужчина.

– Разве я говорила тебе о его мужских достоинствах? – спросила Ханна с недоумением.

– А зачем тебе говорить, я ведь не слепая, вижу, что с тобой творится. И я…

Лидия замолчала – обе они услышали, как открылась входная дверь, и затем послышались шаги в холле. Это явился старший брат Ханны; заметив свет в кабинете, он заглянул туда.

– Бабушка, ты еще не спишь?! – Бэйлор неодобрительно покачал головой. А увидев младшую сестру в коротеньком серебристом платье, окончательно рассердился. – Надеюсь, Ханна, ты не выходила в таком виде из дому?

– В каком таком виде?

На мне платье, – возразила Ханна, подняв брови. – Я была на вечере в пансионе на улице Кловер в честь обручения Эбби и Бена.

Бэйлор успокоился.

– Ну, поскольку ты была не в клубе, где тебя могли увидеть люди из общества… Но даже для твоих друзей это платье вульгарное.

Ханна и бабушка переглянулись.

– Скушай пирожное, Бэйлор, – предложила Лидия.

– Пирожное – в такое время?! Нет, спасибо. А тебе, бабушка, вредно есть пирожные в любое время суток, – заявил внук назидательным тоном.

– Когда тебе, мой мальчик, перевалит за восемьдесят, ты сможешь себе позволить есть сладкое когда вздумается, – примирительно ответила Лидия Фарли.

– Где ты был? – спросила Ханна, оглядывая костюм брата.

Самодовольно улыбаясь, он сообщил:

– Я был приглашен на обед в поместье Уиндэмов.

Ханна невольно вздрогнула. Удивительное совпадение! Именно сегодня вечером, когда она столько раз с тревогой думала об этом поместье, ее брат был там.

– Меня пригласили в качестве кавалера для Джастин, – продолжал Бэйлор с гордостью.

– Это которая? – спросила бабушка.

– Дочь Александры Уиндэм.

– Да-да, помню, – закивала Лидия. – Александра ведь разошлась с отцом Джастин.

– Ты, кажется, с ней подружился? – спросила Ханна немного удивленно.

– Александра хотела бы видеть меня в роли жениха Джастин. Если это произойдет, то мы окажемся первыми, кто соединит два наших старинных рода – Фарли и Уиндэм.

– Но ведь Джастин всего двадцать лет, она еще учится. И, по-моему, она не в твоем вкусе, – заметила Ханна.

– Разница в восемь лет не будет иметь значения позже, но теперь девушка еще слишком молода для замужества, – добавила бабушка. – Представь себе, если б наша Ханна вышла замуж в этом возрасте!

– Но, слава Богу, Джастин нисколько не похожа на Ханну. Моя сестрица свела бы меня с ума уже через неделю. А Джастин спокойная, покладистая, и я смогу сделать из нее прекрасную жену. Александра тоже так думает.

– Какие у тебя устарелые взгляды! – возмутилась Ханна. – А что думает сама Джастин? И ты к тому же ни слова не сказал о любви.

– Ах, Ханна, ты так наивна! Романтическая любовь – это детская иллюзия.

Александра хочет, чтобы я женился на Джастин и таким образом помешал ей увлечься каким-нибудь идиотом. А Джастин послушная девушка и поступит так, как скажет мать. В обществе всем известно, что я способный брокер на бирже, блестящий игрок в гольф и интересный собеседник. Значит, я вполне могу претендовать на руку Джастин. – Бэйлор наклонился и поцеловал бабушку в щеку. – Спокойной ночи, бабушка, ложись спать. – Затем он бросил неодобрительный взгляд на Ханну. – Пусть она даст тебе возможность отдохнуть.

Бэйлор величественно вышел из комнаты, а Ханна и Лидия сидели молча, пока не услышали, как он начал подниматься по лестнице в спальню.

– Не могу судить об успехах моего внука на бирже или о его игре в гольф, но он не кажется мне интересным собеседником, – сказала бабушка, поблескивая серыми глазами.

– Бедная Джастин! Я бы хотела, чтобы она разобралась в «достоинствах» моего брата, прежде чем согласится на этот брак, – заметила Ханна. – Я не очень близко ее знаю, да и никто ее не знает как следует. Известно только, что она очень застенчива и мать командует ею.

– Печально, – согласилась Лидия.

– Почему Александра хочет спихнуть единственную дочь за Бэйлора, который даже не прикидывается влюбленным?

– Одному Богу известно, – ответила Лидия, покачивая головой. – Дело в том, что сама Александра в свое время тоже сделала неудачный выбор. Ее муж был картежником и забулдыгой. Ходили слухи, что в ранней юности у Александры была какая-то внебрачная связь, и, вероятно, поэтому она и вышла замуж, лишь бы прикрыть девичий грех.

– Слухи об Александре Уиндэм? – удивилась Ханна.

– Родители Алекс были шокированы ее необдуманными поступками. А теперь она опасается, как бы ее собственная дочь не выкинула что-нибудь подобное.

Подойдя к окну, Ханна стала смотреть в темноту, прислушиваясь к шуму дождя и думая о Мэтью.

– Ты с ним увидишься завтра? – спросила бабушка, словно читая ее мысли.

– Не знаю, надеюсь, что нет, – слукавила Ханна.

– Приведи его как-нибудь к нам, – попросила Лидия.

Ханна решительно замотала головой.

– Я хочу держаться от него подальше. Думаю, что ему скоро надоест наш Кловер и он уберется отсюда на все четыре стороны.

Утро следующего дня было серым и дождливым. С большой неохотой после бессонной ночи Ханна ехала в свой антикварный магазин под названием «Лавка древностей».

Войдя в лавку, она, позевывая, включила свет и провела утреннюю инвентаризацию антиквариата, выставленного на продажу. Однако время было еще раннее, и Ханна решила спуститься вниз по улице Кловер в закусочную тетушки Пег.

Ханна хотела взять завтрак с собой, так как народу в закусочной было много, а ждать она не любила.

– Доброе утро, Ханна, – приветствовала ее хозяйка. – Ты, как всегда, выглядишь прелестно! И сиреневое платье тебе очень идет.

– Спасибо, – улыбнулась Ханна.

– Жаль, ты не застала Кейт, – продолжала тетушка Пег. – Она приходила помочь мне с завтраками. Я уже слышала, что вчерашняя вечеринка удалась на славу.

– Да, – согласилась Ханна, – все веселились от души.

– Кроме меня.

Ханна застыла на месте. Даже не обернувшись, она узнала этот голос. Мэтью Грейнджер стоял сзади нее, и так близко, что она чувствовала его дыхание, от которого шевелились волосы на затылке.

Тетушка Пег приветливо улыбнулась новому гостю.

– Кейт мне рассказала, что у вас в номере была протечка и дождем залило ваши вещи. И все же, несмотря на эту неприятность, вы оказались настолько великодушным, что даже не рассердились на мою племянницу…

Обернувшись, Ханна увидела сияющее лицо Мэтью и его блестящие черные глаза. И хотя на нем была белая рубашка и поношенные джинсы, выглядел он таким же привлекательным, каким представлялся ей бессонной ночью.

– Кейт предупредила меня, что ваш завтрак сегодня оплачивает пансион. Надеюсь, вам понравились блинчики с черничным джемом? – спросила тетушка Пег.

– Потрясающие блинчики! – искренне подтвердил Мэтью. – И кофе у вас превосходный. А вы, принцесса, сегодня не в духе? Встали с левой ножки? – повернулся он к Ханне.

Она решила не обращать на него внимания.

– Я бы хотела заказать черный кофе и булочку «на вынос».

– Какую булочку: с черничным джемом или с бананово-ореховой начинкой?

– Давайте и ту, и другую, – попросил Мэтью, протягивая двадцатидолларовую купюру. – Сдачи не надо.

– Ни к чему платить за мой завтрак, – процедила Ханна сквозь зубы.

– Но мне так захотелось, – ответил он, пожимая плечами. – Таким образом и я могу заплатить за свой завтрак. Кейт и ее тетя не так богаты, чтобы угощать меня даровыми завтраками.

– Вы, кажется, нечто вроде Робина Гуда, – выпалила Ханна. – Не грабите бедных… – Тут она спохватилась и не закончила начатую фразу: «…но не прочь поживиться за счет богачей». Вместо этого она добавила:

– Кейт и ее тетя не бедняки, – и покраснела.

– Нет, конечно, они не бедняки, но очень трудолюбивые, – согласился Мэтью. – Не то что семейство Полк: те хоть и бедные, но ленивые, как говорят в Кловере.

– Вчера на вечере гости обсуждали семью Полк, – сама не зная почему, подхватила Ханна затронутую им тему.

– А потом в баре у Фицджералдов дискуссия продолжалась, – добавил Мэтью. – У всех нашлось что рассказать об этом злополучном клане, особенно много историй знает Морин.

– Вы еще посетили бар после вчерашнего вечера? – спросила Ханна, стараясь скрыть свое беспокойство по этому поводу.

– Да, собралась небольшая компания, к которой я и присоединился, – сообщил Мэтью.

Представив себе, как Сьюзен и Морин кокетничали с Мэтью, Ханна решила не продолжать разговор.

– Мой заказ уже принесли, а долг я вам верну через Кейт. – С этими словами, не взглянув на него, Ханна вышла из закусочной, неся бумажный пакет с завтраком и пытаясь в то же время раскрыть зонтик.

– Когда же кончится дождь? – услышала она голос Мэтью, который вышел вслед за ней и, взяв зонтик из ее рук, раскрыл его. Обняв Ханну за талию, он зашагал рядом. – Направо или налево?

– Я не знаю, куда идете вы, а я иду налево, в свой магазин, – холодно ответила Ханна.

– Я иду вместе с вами, дорогая. Хочу купить кое-что в вашей лавке.

– Вы даже не знаете, что у меня продается.

– Знаю, я расспросил Кейт, и она мне сообщила, что у вас антикварный магазин – «Лавка древностей».

Значит, он мною интересуется, подумала Ханна, отчего у нее снова закружилась голова.

– Что-то мне не по себе, – сказала она, – наверное, потому, что я не позавтракала.

– Я могу взять вас на руки. Вы такая крошка, как ребенок.

– Неужели вы не понимаете, что мне обидно, когда меня называют крошкой?! Мэтью засмеялся.

– Ах, какая обидчивая…

– Оставьте меня в покое!

– Я бы так и сделал, если бы поверил вам на слово, моя девочка.

– Значит, надо ругаться как извозчик, чтобы вы поверили?

– Дело не в том, что вы говорите, а в том, как вы поступаете и какое при этом у вас выражение лица. У меня нет ни малейшего сомнения в том, что вы хотите видеть меня рядом.

Ханна пришла в ужас. Он читает ее мысли! Она для него словно открытая книга.

Они остановились под навесом у входа в пансион на улице Кловер. В это дождливое утро поблизости никого не было.

– Ну что? – вызывающе спросил Мэтью.

– Не воображайте, что я потеряла голову, – залепетала Ханна.

Он обнял ее обеими руками за талию и притянул к себе.

– Я могу повторить то, что было вчера.

– Нет, я не позволю меня целовать, – запротестовала она, не двигаясь с места.

– А по-моему, вы как раз хотите, чтобы я это сделал, – произнес он, улыбаясь, и поцеловал ее в мочку правого уха. – Я много слышал об очаровании южанок и вот теперь убедился, что они могут заставить мужчину почувствовать себя королем.

– Перестаньте надо мной издеваться, – взмолилась Ханна, – я не шучу.

– Поверь, крошка, мне тоже не до шуток. – С этими словами Мэтью заключил ее в объятия и припал к губам.

Глава 5

Но долгожданный поцелуй так и не состоялся: откуда ни возьмись трое мальчиков одиннадцати-двенадцати лет, проносившихся мимо на велосипедах, чуть не сбили с ног влюбленную пару. Один из них подхватил зонтик Ханны и понесся дальше. В следующее мгновение порывом ветра зонтик вырвало из его рук и унесло на проезжую часть улицы, где он и был раздавлен машиной.

– Ах вы, бандиты! – сердито закричал Мэтью. – Вот погодите: поймаю – покажу вам, где раки зимуют…

– Не трогай их, Мэтью, – попросила Ханна. – Ведь они еще дети.

С хохотом и криками мальчишки скрылись за углом.

Ханна тяжело вздохнула.

– Вот ты и столкнулся с кланом Полков. Теперь тебе тоже есть что рассказать в баре у Фицджералдов.

– Это Полки? – Он побледнел. – Ты в этом уверена? Ханна кивнула.

– Все ребята из этого семейства смуглые, черноволосые и черноглазые. Ну и ведут себя соответствующим образом.

Неужели эти маленькие чудовища, которые чуть не сбили их с ног, а потом схватили зонтик только для того, чтобы бросить его на дорогу и увидеть, как он будет раздавлен, и в самом деле его родственники? Мэтью почувствовал обиду и горечь.

Может быть, у него есть двоюродные братья и сестры, а эти малолетние террористы его племянники? А вдруг сам Джесси Полк, которому теперь должно быть пятьдесят, обзавелся еще детьми? И тогда это его родные братья? Гордиться нечем.

Ханна глядела на него широко раскрытыми глазами.

– С тобой все в порядке? – спросил Мэтью. – Прости, что я не смог защитить тебя от этих… – Он не докончил фразу.

– Ничего страшного, – заверила она. – Зонтик дешевый, всего несколько долларов. Я постоянно теряю зонтики, поэтому покупаю самые дешевые. А теперь я, пожалуй, пойду в свой магазин, – проговорила она, смутившись, сама не зная почему, и торопливо зашагала вдоль улицы.

Однако Мэтью последовал за ней, и, пока они дошли до «Лавки древностей», оба промокли до нитки.

– Так вот он какой твой магазин! – сказал Мэтью, оглядываясь по сторонам. В первую очередь в глаза бросалась мебель, сработанная еще в восемнадцатом-девятнадцатом веках.

– Превосходные вещи, – заметил он. – И сравнительно невысокая цена.

Зайдя в другое отделение магазина, он с восхищением стал рассматривать фигурки оловянных солдатиков, одетых в форму прошлых столетий, с оружием того же времени. Затем он взял в руки куклу, изготовленную в 1922 году, с фарфоровым личиком и зеленоватыми стеклянными глазами, одетую в муслиновое платье.

– У моей матери была точно такая же кукла, – сказал он, передавая игрушку в руки Ханны. – Люблю старинные вещи: интересно представлять себе, как все было в далеком прошлом. Вот если бы мы с тобой оказались, например, в 1797 году в Кловере! – неожиданно добавил он.

– Мои предки, Фарли, тогда уже здесь жили, – сообщила Ханна.

– А вот любопытно, существовал ли уже тогда клан Полков?

– Говорят, что этот клан произошел от пиратов, совершавших набеги на побережье Южной Каролины еще во времена правления английского короля. Есть и другая версия: будто они – потомки скрывшихся здесь от правосудия преступников.

– Интересно, как они терроризировали горожан в те далекие времена? – продолжал фантазировать Мэтью. – Подсовывали репейник под седла лошадей?

– Может быть, отвязывали лошадей и пускали их бродить по городу.

– Наверное, Уиндэмы в то время были самыми крупными здешними плантаторами. Не хотела бы ты приобрести для своего магазина что-нибудь из их сокровищ?

– Ни в коем случае! – воскликнула Ханна. – Я… я имею в виду, что они никогда не продадут фамильные ценности. – Она стала нервно теребить волосы. – А ворованные вещи я не беру, – решительно закончила она.

– Это очень похвально, – как ни в чем не бывало заметил Мэтью и вернулся в первый зал, куда за ним последовала и Ханна.

– Я не оставляю деньги в кассе на ночь, – сообщила она на всякий случай. – Всего лишь небольшую сумму, для сдачи.

– Ты снимаешь кассу каждый день?

– Да, конечно, если день был удачным и торговля шла успешно, – сказала она, отламывая булочку трясущимися руками.

Мэтью внимательно на нее смотрел.

– Я все думаю о том, что ты сказала.

– О чем же?

– Ты говорила, что вчера все гости наперебой ругали семейство Полк. Но ты сама почему-то ничего плохого о них не говоришь. Хотя сегодня их дети чуть не сбили тебя с ног и лишили зонтика. Отчего это?

– Но ведь это же не преступление века, – проговорила Ханна, судорожно глотая кусок булочки. В душе она была рада, что юные сорванцы прервали их поцелуй. Куда хуже было бы, если б пастор Смит, или отец Петерсон, или – самое страшное – городская сплетница Дженни застали бы их за этим неблаговидным занятием.

– А ты знакома с кем-нибудь из Полков? – продолжал расспрашивать Мэтью.

– Я знаю тех, с которыми когда-то училась в школе. Но потом наши пути разошлись.

– Ты пошла в колледж, а они – в тюрьму?

– Что-то в этом роде. Девочки из этого клана, еще не закончив школу, становились матерями, а мальчики вообще рано бросали учебу и становились нарушителями закона.

– Ну а взрослые? Неужели среди них нет честных и трудолюбивых людей?

– Этого я не знаю, – неуверенно ответила Ханна.

– Да уж, конечно, девушки твоего круга не общаются с отверженными.

– В твоих словах звучит горечь… – Ханна вздохнула. – А кем были твои родители? Может быть, ты вырос в такой же семье? И поэтому… ты занимаешься… – Она замолчала, глядя ему в глаза. – То есть делаешь то, что ты делаешь?

Он ничего не ответил.

Ханна смотрела на него блестящими серыми глазами, и Мэтью не мог оторвать от нее взгляда.

– Откуда ты знаешь, кто я такой и чем занимаюсь?

– Не будем играть в прятки, я все знаю: я заглянула вчера в твою сумку.

– Ну и что ты там обнаружила? – спросил он строго, схватив ее за плечи.

– Я нашла там книгу о первых поселенцах штата Южная Каролина и карту Кловера. Там отмечено поместье Уиндэмов. Теперь мне ясно, что ты покушаешься на их фамильные драгоценности. Ты – гангстер и собираешься ограбить поместье! – выпалила Ханна.

– Гангстер? Ограбить? – Мэтью громко расхохотался, чего она никак не ожидала. Он так искренно смеялся, что на его глазах выступили слезы.

Наконец он успокоился, но во взгляде его все еще горели веселые огоньки.

– Скажи, дорогая, ты с кем-нибудь поделилась своими подозрениями или решила сама разобраться в этой детективной истории? – спросил он, едва сдерживаясь, чтобы снова не расхохотаться.

– Нет, я никому ничего не рассказала. Но если я не права, скажи: зачем ты обвел красными чернилами на карте поместье Уиндэмов и выписал имя Александры из книги?

– А ты не просмотрела папки с документами?

– Я не успела, потому что вы с Кейт вернулись в номер.

Мэтью вздохнул с облегчением, так как еще не был готов открыть тайну своего происхождения.

– Наверное, я могла бы узнать о твоем приезде в Кловер из этих папок? Только не пытайся меня уверить, что ты изучаешь местных насекомых!

– Ты права, это я приврал. Но я и в самом деле писатель.

Ханна глядела на него с недоверием.

– Правда, сущая правда. Среди книг в той сумке есть и мои произведения. Я издаю их под псевдонимом Гален Иден. Это имена моих родителей. Отца звали Гален, а мать – Иден.

– Но почему же все-таки тебя интересуют Уиндэмы?

– Возможно, кто-нибудь из этой знаменитой семьи станет прототипом моей будущей книги. Предположим, что один из носителей сей благородной фамилии имеет преступные наклонности, а семья вынуждена прикрывать его или даже сама втянута в неблаговидные действия.

– Трудно себе представить, чтобы кто-либо из этого семейства стал преступником, – с торжествующей улыбкой заметила Ханна.

– Слава Богу, никому из Уиндэмов даже не придет в голову, что они вдохновили меня на создание такой книги.

– А зачем ты хотел посетить их поместье и посмотреть, как они живут? – спросила Ханна.

– Дело в том, что я должен описывать обстановку, взаимоотношения между людьми. Для этого нужно увидеть все своими глазами.

– А что ты скажешь Александре Уиндэм, когда попросишь ее разрешения нанести визит?

– Сам еще не знаю, – откровенно признался Мэтью. – Может быть, ты мне посоветуешь?

– Попробуй сказать, что ты пишешь историческое произведение. – Тут Ханна радостно хлопнула в ладоши. – У меня идея! Я познакомлю тебя с бабушкой. Ей будет интересно встретиться с писателем, и она попросит для тебя у Александры разрешение посетить поместье. Бабушка дружила с родителями Александры, и та ей не сможет отказать.

– Прекрасный план! – воскликнул Мэтью, взяв Ханну за руки. – Спасибо тебе, дорогая. – Он уже опять хотел заключить ее в объятия, как вдруг она вырвала у него руки и ухватилась за чашечку с кофе, словно утопающий – за соломинку. – Что с тобой? – удивился Мэтью.

– Я так мало о тебе знаю… – пробормотала она, не глядя на него.

– Ты хочешь знать, женат я или холост? Ответ отрицательный: я холост и никогда не был женат.

– Меня совершенно не интересует твое семейное положение, – покраснела Ханна.

– Ты не принадлежишь к тому типу девушек, которые связываются с женатыми мужчинами, – заметил Мэтью.

– Я вообще не принадлежу к тому типу девушек, которые «связываются», – гордо ответила Ханна.

– Да, я знаю, связей у тебя не было, зато было по крайней мере три обручения.

– Кто это тебе рассказал?

– Твой друг Син, вчера в баре у Фицджералдов. Расскажи-ка мне лучше сама о своих бывших женихах.

Ханна пожала плечами.

– Все они были НЕ ТЕ, и я сама была тоже НЕ ТА. Поэтому никакой трагедии не произошло. Ни одно сердце не было разбито. Я ведь не из числа тех жестоких красавиц, которые стряхивают влюбленных женихов, словно собака – блох. А вот ты!.. Расскажи мне, зачем тебе пистолет?

– Это оружие, милая, принадлежало моему отцу, участнику мировой войны. Мы с ним часто ходили в тир – упражняться в стрельбе. А я слышал, что в Кловере тоже есть тир, и собираюсь иногда туда заходить, чтобы не разучиться стрелять.

– Я не люблю оружие, – сухо сказала Ханна. – Но почему ты скрываешь, что ты писатель?

– Видишь ли, люди сразу начинают предлагать мне описать историю своей жизни или историю жизни родственников и знакомых. А некоторые просят прочесть их сочинения. Поэтому я буду тебе очень благодарен, если ты никому не скажешь, чем я занимаюсь.

– Раз ты просишь, не скажу, – согласилась Ханна, положив руку на его крепкую ладонь.

Они посмотрели друг другу в глаза, и Ханна с радостью поняла, что сейчас он ее поцелует. Мэтью перевел взгляд на ее грудь, обтянутую легкой тканью сиреневого цвета. Прикосновение его рук привело ее в трепет, и она невольно прошептала его имя…

Но в это мгновение дверь открылась и две пары туристов вошли в лавку. Ханна и Мэтью поспешно отскочили друг от друга.

– Льет как из ведра! – воскликнула одна из женщин. – Какое счастье, что мы успели сюда заскочить, пока не промокли до нитки!

Однако Мэтью не разделял ее восторга. Впервые за долгие годы он встретил девушку, которая пробудила в нем нечто большее, чем просто физическое влечение.

Он наблюдал, как Ханна вступила в разговор с возможными покупателями, выясняя их вкусы и желания. Она общалась в основном с дамами, а их мужья бросали на нее исподтишка восхищенные взгляды. Недаром же Блейн Спенсер утверждал, что все парни в городе вздыхают по Ханне Фарли. Неужели и Мэтью Грейнджер пополнил ряды воздыхателей? Это обстоятельство встревожило его.

Но она и сама к нему неравнодушна! Впрочем, ее привязанности не слишком продолжительны, о чем свидетельствуют три расторгнутых помолвки. Не смешно ли, что он, тридцатидвухлетний опытный мужчина, известный писатель, толчется в какой-то антикварной лавке, ломая себе голову над тем, как к нему относится провинциальная кокетка?

Он пытался одернуть себя, но окончательно растерялся, когда увидел, что обе пары, обремененные покупками, подошли вместе с Ханной к кассе и выложили кругленькую сумму, продолжая восхищаться приобретенными сокровищами.

– Они и не собирались ничего покупать, они прятались в твоей лавке от дождя! – воскликнул Мэтью после ухода туристов. – Ты – прирожденный продавец.

Ханна просияла.

– Мне нравится это занятие. Некоторые владельцы магазинов сидят себе в сторонке и не обращают внимания на своих покупателей. А я люблю разговаривать с людьми, узнавать их вкусы, давать советы. Это похоже на игру, – сказала Ханна, сверкая ясными серыми глазами. – Иногда мне удается продать вещи, о покупке которых клиенты и не думали. Вот тогда я чувствую себя победителем в этой игре.

– Ты опасная женщина, Ханна Фарли, – произнес он пересохшими губами и подумал, что ему нельзя об этом забывать. Единственная его цель – использовать Ханну для встречи с матерью. И пусть его отъезд из Кловера будет таким же романтичным, как и появление.

А Ханна тем временем наблюдала за ним, и от ее взгляда не ускользнули испытываемые им чувства. И хотя в магазин могли войти новые покупатели, ей страстно хотелось, чтобы он снова заключил ее в объятия, хотелось ощущать близость его мужественного тела, его поцелуи… Прямо сейчас, здесь, в «Лавке древностей».

– Теперь, когда я знаю, что ты писатель, я бы хотела прочитать хоть одну из твоих книг, – проговорила она, подходя к нему почти вплотную и кокетливо заглядывая в глаза. – Моя подруга Эмма Уинн – хозяйка книжного магазина. Как ты думаешь, смогу я там купить или заказать одну из твоих книг? – спросила она, прикасаясь пальчиком к его рубашке.

Мэтью показалось, что электрический ток пробежал по его телу.

– Я привез с собой несколько своих книжек и могу тебе их подарить, – ответил он, еле сдерживая чувства.

– Спасибо, Мэтью, – произнесла она, приходя в отчаяние оттого, что он не хочет ее обнять.

Но в это мгновение дверь лавки вновь отворилась, и на этот раз вошел высокий темноволосый молодой человек. Он держался так, будто он и есть хозяин магазина. Однако Ханна не шелохнулась и продолжала стоять рядом с Мэтью.

– Это мой брат, – равнодушно сказала она. – Что тебе нужно, Бэй?

Подойдя ближе, Бэй Фарли глянул на Мэтью безо всякого интереса, так как не счел его достойным своего внимания.

– Мне нужно купить какой-нибудь подарок для Джастин. Не могла бы ты оторваться на минутку от очередного дружка и посоветовать мне, что бы такое ей подарить?